Эффект негативности. Как способность замечать плохое трансформирует нашу реальность

Слишком занятым родителям будет приятно узнать итоги исследования интеллекта, пожалуй, самого понятного и точного психологического показателя. Психологи рассмотрели разные варианты: близнецов, растущих отдельно, или приемных детей, чтобы проанализировать два главных фактора, определяющих уровень IQ ребенка: гены и окружение. Выявив генетический потенциал ребенка (основанный на IQ его биологических родителей), исследователи увидели, как на когнитивное развитие детей влияет окружение, в котором они растут. Состоятельные и образованные родители могут сами обучать ребенка, давать ему много книг, лучшие школы и программы по развитию. Если родителям не хватает образования и денег, у детей меньше возможностей учиться. Исследования показывают: дети из малообеспеченных семей с необразованными или не достигшими профессионального успеха взрослыми вряд ли начнут применять в полную меру свои интеллектуальные способности.

Некоторые из них процветают, несмотря на трудности, но в среднем их IQ меньше, чем предсказывал генетический потенциал. Некоторые исследования не нашли никакой связи между ожидаемым и настоящим IQ, потому что семья имеет больше влияния, чем гены.

Но окружение малозначимо для детей, которые живут на высших ступенях социально-экономической лестницы. Их IQ почти полностью определяют гены. И неважно, есть ли у родителей диплом бакалавра или доктора, среднего они класса или богатые, компетентны в своей профессии или невероятно успешны. После определенного уровня родители мало влияют на интеллектуальные способности ребенка. Обеспеченные могут во время беременности включать Моцарта, нанимать лучших учителей и оплачивать самые дорогие школы, но это не сильно поднимет уровень IQ ребенка.

Позитивное окружение может полностью развить генетический потенциал, но не более того.

Таковы и аспекты эмоционального воспитания ребенка. Психолог Сандра Скарр из Йеля и другие исследователи выяснили: если родители избегают жестокости, наказаний и пренебрежения, то особо не важно, что еще они делают. Плохие родители оставляют шрамы на детях, но добросовестность не сделает ребенка счастливее или здоровее. Как установила команда голландских ученых: ничего не меняется и в пубертатный период. Они попросили подростков рассказать о хороших и плохих качествах родителей. Проявление любви и эмоциональная поддержка имели слабый эффект. А вот что действительно было важно, когда речь заходила о несчастье ребенка или проблемах с законом, так это гнев или суровая и несправедливая дисциплина.

Исходя из этого, некоторые психологи советовали родителями взять перерыв. Не пытаться стать идеальными, посещать все футбольные матчи или помогать с каждым школьным проектом.

– Просто будьте «достаточно хорошим» родителем. Ваш ребенок все равно справится, а вы насладитесь плюсами брака и вообще жизнью.

Увы, этот «достаточно хороший» концепт пока не дошел до легионов современных родителей-вертолетов и матерей-тигриц, но его можно применять и к другим отношениям. Будьте достаточно хорошим мужем, женой, соседом или другом, достаточно хорошим учителем или боссом. Сосредоточьтесь не на достижении идеала, а на попытках избежать элементарных ошибок, как в поведении, так и в восприятии чужих поступков.

Вот несколько стратегий:

Не давайте лишних обещаний. Большинство из нас часто обещают больше, чем способны выполнить, из-за ошибки планирования – мы думаем, что на задание уйдет меньше времени и сил. Когда мы не успеваем вовремя, то надеемся, что семья, друзья или коллеги по крайней мере оценят наши добрые намерения: «Смотрите, как я старался ради вас!» Но этого не будет. Эффект негативности сработает, и они обратят внимание только на плохой результат.

Не рассчитывайте на похвалу за дополнительные усилия. Когда вы делаете больше, чем обещали, скорее всего, это не оценят. Айлет Гнизи показала это в экспериментах, на которые ее вдохновил Amazon.com. Когда доставка прибывала раньше обещанного, Айлет не испытывала особой благодарности. Она и Николас Эпли, ее коллега из университета Чикаго, провели эксперименты со студентами и определили, что это обычная реакция.

Студенты винили продавцов билетов за плохие места, но не были благодарны, если места оказывались лучше обещанного. В одном эксперименте участникам платили за каждую решенную задачку, а другой человек вызывался помочь (бесплатно) и решал десять из них. Если он ошибался, его винили, считали ненадежным и рассеянным, но он получал одну и ту же оценку, если выполнял обещание или решал пять лишних задачек. Дополнительные задания требовали больше работы, но студенты не ценили ее.

Помните, что плохое субъективно. Незначительное для всего мира оскорбление может разрушить отношения, если покажется серьезным одному человеку.

Вам придется разбираться с реакцией партнера, даже если вы ее не понимаете. Как мы видели в исследованиях пар, браки часто рушатся, потому мужчины и женщины замечают разные типы плохого.

Мужчин больше пугает неверность, а женщин – холодность.

Другие гендерные конфликты в научной литературе перешли в индивидуальные особенности личности.

Исследования в десятках стран мира подтвердили, что наибольшие ментальные различия между женщинами и мужчинами связаны с негативными эмоциями. Женщины испытывают злость, тревожность и депрессию чаще, чем мужчины, и лучше распознают негативные чувства других. Когда людям показывают лица с разными эмоциями, женщины и мужчины одинаково хорошо определяют счастье, но женщины намного тоньше улавливают страх, грусть или злость. Объяснение этому преимуществу дает эволюция: выживание детей зависит от способности матери понимать невербальные сигналы проблем. (Еще женщины в целом уязвимее мужчин. Возможно, поэтому природа заложила в них способность заранее замечать злость другого человека, чтобы обезопасить себя.) Замкнувшийся в себе муж может думать, что, скрывая негатив, спасает гармонию в семье, но женщина видит его насквозь.

Из-за этого эмоционального неравенства мужчины часто не понимают, в чем проблема. Она же воплощается в названии романа Троллопа «Он так и знал». Луи правильно предупреждал жену не подвергать свою репутацию угрозе, но не подумал, как его сердитые упреки повлияют на супругу: «Нужно было говорить с ней нежнее, – пишет Троллоп, – и объяснить ей, обняв за талию, что им лучше ограничить общение с этим другом. В таких вещах взгляд и тон намного важнее, чем сами слова». Луи считает, что прав, но брак под угрозой, ведь жена смотрит на это иначе, а супруг не собирается замечать ее боль.

Во время спора лучше понять реакцию партнера и представить его взгляд на вещи, а не повторять свои жалобы. Меньше говорите, больше слушайте.

Используйте плохие моменты. Развиваясь, наш мозг стал концентрироваться на негативе, потому что это самый эффективный способ научиться. Если появилась проблема в отношениях, не отчаивайтесь и не думайте сразу, что грядет конец. Попробуйте извлечь из этого урок. Принимайте критику как полезный опыт, а не атаку. Когда Луи предупреждает Эмили, что она ставит под угрозу свою репутацию, встречаясь с другом отца, он дает ей полезную информацию. Новенькой в лондонском обществе Эмили нужно узнать правила и постараться избежать слухов. Считая это предупреждение нападками на себя и боясь, что брак под угрозой, Эмили игнорирует возможность укрепить его. Луи тоже мог бы многому научиться после первой ссоры, поняв, как его категоричный тон оскорбляет жену. Но и он упустил шанс научиться тому, что помогло бы избежать следующей ссоры. А ведь плохое может быть великим учителем.

Думайте, прежде чем обвинять. Берегитесь фундаментальной ошибки атрибуции – так психологи называют распространенные промахи.

Допустим, вы договорились поужинать в особенном ресторане, но партнер опаздывает. Он винит в этом ситуацию, например проблему в офисе или неожиданную дорожную пробку. Но вы, сидя в ресторане, наверняка начнете подозревать другое. «Просто типично», – говорите вы себе, злясь на ненадежность партнера, его эгоизм или чего хуже («Он больше меня не любит»).

Может, вы и правы, а может, совершаете фундаментальную ошибку атрибуции – делаете преждевременные выводы о внутреннем мире другого человека. Когда мы пропускаем знак СТОП, то учитываем смягчающие обстоятельства («Дерево перекрыло мне вид»), но, видя, как это делает другой водитель, возлагаем на него всю ответственность («Какой безалаберный!»).

Сначала исследователи предполагали, что такая ошибка относится ко всем видам поведения, но в итоге признали уже известный нам эффект негативности: ее вызывают только выводы на основе плохих поступков. Когда человек делает нечто хорошее, мы меньше вникаем в ситуацию («У него все пятерки, потому что его учителя легко ставят высокие оценки»), а свои заслуги всегда учитываем («Я отличник, потому что хорошо учусь»). Но, оценивая чужие негативные действия, часто приходим к несправедливым заключениям, даже если знаем человека близко.

Так что вместо наслаждения романтическим ужином вы дуетесь из-за опоздания партнера, которому кажется, что вы несправедливо вините его за стечение обстоятельств. В долгосрочной перспективе такой тип обоюдного непонимания смертелен для отношений. Это определили психологи Бенджамин Карни и Томас Брэдбери, классифицируя молодоженов по «стилю атрибуции».

Люди, склонные винить в ошибках партнера черты его характера, а не временные внешние факторы, чаще всего в результате разводились.

Такую ошибку атрибуции победить нелегко – вот почему ее называют фундаментальной. Но, осознав ее, вы сможете себя контролировать. Прежде чем машинально винить партнера или считать его симптомом вечной проблемы, обдумайте все. А потом попробуйте толковать сомнения в пользу своей половинки.

Во время ссоры пригласите воображаемого судью. Еще один способ изменить мышление – «брачный прием». Этим термином Эли Финкель описывает простую технику, которой его команда социальных психологов обучила супружеские пары в Чикаго. Каждые четыре месяца партнеров просили рассказать о качестве брака и самых крупных недавних спорах. За первый год исследования удовлетворение браком медленно падало, как часто и бывает. Потом, в начале второго года, когда пары сообщали о недавнем конфликте, некоторым давали дополнительное задание: представьте себя посторонним человеком, наблюдающим за ходом спора. Что вы скажете? Что хорошего, на ваш взгляд, из этого выйдет? Вердикты воображаемых рефери записали и дали парам задание – принимать сторону третьего лица во время бытовых споров. Это сработало. Уровень удовлетворенности браком оставался стабильным весь следующий год.

Это резко контрастировало с упадком в отношениях других участников исследования.

Глядя на ссору глазами воображаемого судьи, пары справлялись с гневом, чаще выслушивали друг друга и шли на компромисс.

Спросите мнение другого. Если воображаемый судья не помогает, попробуйте найти настоящего. Взглянуть на ситуацию со стороны бывает сложно, если собственная неуверенность искажает ваше мнение. Но всегда можно отыскать того, кто не боится быть отвергнутым. Это одно из основных преимуществ семейной терапии, но не обязательно нанимать профессионала ради стороннего мнения.

В романе Троллопа кризис не случился бы, прислушайся Луи и Эмили к своим друзьям. Самый важный совет в романе дает сестра Эмили, которая понимает, что Луи не хотел обидеть жену. Она говорит ей: «На твоем месте я бы забыла про все это».

Не спешите осуждать. Один из способов сохранить брак – умение не обращать внимание на ошибки партнера, придуманные или настоящие.

Один наш друг трезво оценивает минусы жены и клеит на зеркало в ванной записочки: «Ты тоже не подарок». Остальные как будто делают это на автомате. Исследователи удивились такому явлению, когда просканировали мозг влюбленных. Социальные психологи Сяомэнь Сю и Артур Эрон в команде с нейроученым Люси Браун изучали пары в Пекине, которые все еще находились на ранних стадиях влюбленности. Когда этим людям показывали фотографию партнера и портрет другого человека, образ любимого вызывал больше активности в нейронных сетях, связанных с системой выработки дофамина. Ту же систему активирует кокаин и другие сильные удовольствия.

Но что случалось после ухода влюбленности? Три года спустя лишь половина пар осталась вместе. Исследователи сравнили их данные с данными расставшихся пар и нашли важное и неожиданное различие: когда люди, сохранившие отношения в будущем, смотрели на фотографию партнера, у них снижалась активность в области префронтальной коры, ответственной за негативные суждения. В итоге отношения процветали.

Эти результаты подтвердило сканирование мозга нью-йоркских пар, которые провели вместе более двух десятилетий. Социальный психолог Бьянка Асеведо и антрополог Хелен Фишер обнаружили, что у особенно довольных браком супругов (согласно опроснику) было меньше активности в регионе мозга, отвечающем за критику. Они тоже подавляли негативный уклон, глядя на фотографию любимого. У супругов несомненно были минусы, но отношения держались, потому что мозг автоматически следовал принципу, описанному поэтом Уильямом Блейком: «Любовь всегда слепа к недостаткам».

Мудрость Блейка подтвердили дальнейшие исследования, которые рассматривали иллюзии влюбленных. Их просили оценить свои качества и качества партнера. Самые нереалистичные пары идеализировали партнеров, оценивали их выше, чем себя. Чаще всего они оставались довольными и держались вместе во время исследования. И у такой позитивной иллюзии был дополнительный бонус: в итоге партнеры разделяли идеализированный взгляд на себя, и это радовало обоих.

Если вам сложно верить в позитивные иллюзии, воспитывайте их осознанно, напоминая себе о сильных сторонах партнера.

Когда он проявляет одно из хороших качеств, скажите, как оно вам нравится. Когда вас раздражает одна из привычек партнера, попробуйте понять, почему он так поступает и поищете плюс: конечно, он слишком одержимо перепроверяет чемоданы перед отпуском, но зато ничего не забудет, и что-то из этого может понадобиться.

Не клюйте на наживку. Даже если ваши нейронные сети замечают грехи партнера, ведите себя так, словно ничего не видите. Вы можете следовать совету Рут Бэйдер Гинзбург, который ей дала свекровь в день свадьбы: «В хорошем браке иногда полезно побыть глухой».

Больше половины столетия спустя Гинзбург передала этот совет аудитории студентов колледжа. Она объяснила им, что старательно следовала ему не только дома, но и везде, где работала, включая Верховный Суд.

– Когда звучит необдуманное или недоброе слово, лучше отключиться, – сказала Гинзбург студентам. – Сердитая или раздраженная реакция никого не убедит.

Конечно, невозможно отключаться все время: некоторые обиды слишком болезненные. С частью проблем нужно разбираться, но агрессивная реакция – плохой способ, особенно в эпоху Твиттера.

Если ответить все-таки нужно, постарайтесь не усугубить ситуацию. Защищайте себя и объясняйте, что вас тревожит, но спокойным тоном. Помните: то, что кажется вам ужасным, для остальных может выглядеть безвредно, поэтому не обвиняйте человека в грубости и злости (мы позже обсудим, как критиковать и объявлять плохие новости). Не дуйтесь и не мстите: маленький спор может быстро перейти в серьезную ссору.

Эффект негативности усугубляет конфликты. Психолог Боаз Кейсар и его коллеги в Университете Чикаго хорошо это продемонстрировали, тестируя две версии игры «Диктатор».

В стандартной версии участнику дают 100 долларов и говорят, что он может поделиться своей удачей с другим игроком. Его называют диктатором, ведь он может сделать все, что захочет: разделить сумму с другим игроком, дать ему небольшую часть денег, оставить все себе. Когда диктатор принимает решение, участники меняются ролями, и начинается новый раунд: теперь второму участнику дают 100 долларов, и он решает, как их поделить. И так игроки меняются несколько раундов.

В Чикаго, в стандартной версии этой игры, все прошло гладко. Почти всегда диктатор в начале оставлял большую часть денег себе, но отдавал достаточно другому игроку, чтобы и тот остался доволен. Второй участник обычно отдавал ему столько же, и так они обменивались равной щедростью. В итоге соотношение было 50:50. Но все прошло иначе с негативной версией игры, где непредвиденную удачу описали по-другому. Вместо того чтобы назвать ее подарком диктатору, исследователи сказали, что 100 долларов отдали второму игроку, и теперь он решит, сколько из них первый может оставить.

Условия были прежними – диктатор распределял 100 долларов, но решение представили, как потерю, а не выигрыш. Игрок не получал подарок от диктатора, а наоборот – его деньги забирали.

В этой версии игры диктатор обычно начинал с более щедрых подарков. Он понимал: другому игроку не понравится, что его деньги забирают, поэтому не брал большую часть, а делил поровну. Но второй участник все равно был недоволен. В следующем раунде он оставлял себе большую часть, деля деньги 60/40, и ситуация становилась все хуже, потому что эгоизм игроков рос. Они не просто мстили друг другу за предполагаемую обиду, они усугубляли ее.

Результаты эксперимента вдохновили чикагских психологов, и они предложили общее правило обмена: «Почеши мне спину, и я почешу твою, но забери мой глаз, и я заберу у тебя оба». Так что, прежде чем ответить, возьмите свой гнев под контроль. Не мстите, а скажите: «Я постараюсь сохранить позитивный настрой, но у меня ничего не получится, если ты не поможешь».

Что бы вы ни сказали, помните: независимо от того, насколько ситуация плоха, любой из вас может ее усугубить.

Следуйте Золотому правилу негатива. Большинство из нас хорошего мнения о себе. Мы считаем, что наши безупречные качества очевидны друзьям и членам семьи. Мы ждем, что они обратят внимание на одолжения, жертвы, радость и смех, которые мы приносим в их жизни. Но им это не так очевидно. В отношениях с любимыми, детьми, друзьями, коллегами и кем бы то ни было еще избегать негатива важнее, чем поступать хорошо.

Главное не то, что вы делаете для других. А то, чего вы не делаете.

Глава 3. Внутренний демон мозга

Настрой на плохое

Прежде чем Феликс Баумгартнер решился прыгнуть из капсулы в 24-х милях над землей, он уже был известен фанатам как Бесстрашный Феликс. Он совершил прыжки с двух самых высоких зданий в мире и перелетел над Ла-Маншем с помощью крыла из углеродного волокна. Феликс встал на краю хорватской пещеры глубиной в 600 футов (183 м), бросился в бездну и вернулся бесстрашным триумфатором.

Сверхзвуковой прыжок из стратосферы тоже его не пугал, по крайней мере, сначала. Феликс охотно отправился в пустыню Мохаве в Калифорнии, возле военно-воздушной базы, где проводили сверхзвуковые полеты, чтобы тренироваться с экспертами. Когда его спросили о рисках, он спокойно перечислил все способы умереть во время миссии.

Приземные ветра способны уничтожить огромный хрупкий воздушный шар, сорок акров пластика тоньше пакета для химчистки, в нескольких тысячах футах над землей. Так Феликс может упасть на землю, не сумев открыть парашют. Если его костюм потеряет герметичность в разреженном воздухе на высоте в 120 000 футов (36,6 км), кровь начнет кипеть. Но и это не так страшно, как возможная потеря контроля во время падения. Когда скорость превысит 700 миль в час, часть тела нарушит звуковой барьер, а другая останется сверхзвуковой. Это, возможно, создаст фатальную «красную пелену», когда тело вращается так быстро, что кровь начинает брызгать из глаз.

– Мы просто не знаем, чего ожидать от сверхзвуковой скорости, – однажды днем сказал Феликс во время тренировки.

– Я боюсь. Но я научился контролировать страх, поэтому он мне не мешает.

По крайней мере, так он думал. Ему уже исполнился сорок один год, и он выполнил более 2500 прыжков, будучи австрийским военным парашютистом и профессиональным сорвиголовой. Но тут ему пришлось столкнуться с новым вызовом: специальным космическим костюмом и шлемом. Во время тренировок на земле Феликс чувствовал себя в нем изолированным, потому что не ощущал воздух и не слышал ничего, кроме собственного дыхания. В такие моменты ему казалось, что он в ловушке. Феликс отчаянно желал выбраться из нее, но все равно оставался уверенным.

«Все в твоей голове, – сказал он. – Я не переживаю, потому что заранее хорошо программирую свой разум преодолевать препятствия и не останавливаться на достигнутом».

Позже, когда он отправился в аэродинамическую трубу, его уверенность казалась оправданной. Из-за большого герметичного костюма и шлема Феликс двигался неуклюже, напоминая больную артритом версию Невероятного Халка. Но как только поток воздуха подхватил его с земли, Феликс умело принял нужную для падения позицию: лицом вперед под углом в 45 градусов. После он и его команда инженеров ликовали. Всем было ясно: Феликс вел себя как настоящий астронавт. Можно было перейти к следующему шагу – пятичасовой симуляции подъема в разреженный, ледяной воздух стратосферы. Феликса и его герметичную капсулу собирались поместить в высотную камеру на военно-воздушной базе в Техасе.

Накануне поездки Феликс упаковал чемодан в своей квартире в Лос-Анджелесе, но ночью никак не мог заснуть. Он все думал: пять часов. Получится ли у него провести так много времени в костюме и шлеме? К рассвету он решил: нет. В шесть утра Феликс забронировал рейс домой, в Австрию, и отправился в аэропорт Лос-Анджелеса. Оттуда он позвонил Арту Томпсону, воздушно-космическому инженеру, возглавлявшему проект, и сказал:

– Прости, Арт, я не могу.

Сначала Томпсон подумал, что Феликс шутит. А потом постарался его успокоить:

– Оставайся на месте. Я приеду в аэропорт.

– Нет, – повторил Феликс. – Я не могу этого сделать.

К тому времени он уже сидел на полу аэропорта и плакал. Его спонсор, компания энергетических напитков Red Bull, потратила миллионы, пригласив десятки специалистов, психологов и техников на три года проекта, а он всех подвел. Его карьера сорвиголовы подошла к концу.

Бесстрашный Феликс наконец поддался власти плохого. Он бывал в космосе и прыгал с высоты в 24 мили, но сегодня испугался, что не сможет провести пять часов в тяжелом костюме на безопасной земле. Ему удавалось скрывать страх во время тренировок, но он постепенно рос. Сначала, через пару минут после облачения в костюм и шлем, Феликс испытывал небольшой дискомфорт. Потом боязнь шлема начала появляться заранее. Выезжая из квартиры в Лос-Анджелесе, Феликс напрягался от одного вида Музея Гетти: он был всего часе езды от тренировочного поля. Еще один укол страха настигал Феликса у окраины Ланкастера, где находилось озеро Палмдейл. Оно напоминало, что осталось ехать всего пятнадцать минут, и Феликс воспринимал его как вход в камеры смертников.

Когда он заходил в здание, чтобы надеть костюм, его нервировали даже мелочи. Неоновый свет в раздевалке слишком яркий. Невозможный запах резины в прокладке шлема.

Феликсу удалось убедить команду, что все нормально, но в итоге он не смог притворяться и предпочел постыдный побег заточению в костюме.

Почему плохое победило? Что произошло с самоуверенностью, которую Феликс испытывал в начале тренировок? Он не мог назвать точную причину, но правильно подметил раньше: все в твоей голове.

Испуганный мозг

Мозг эволюционировал, чтобы защищать тело. Он строился медленно, скорее добавляя структуры, чем заменяя старые. Так он создавал новые системы, чтобы справляться с угрозами. Нейроученые определили три главные системы предупреждения. Самая простая и в эволюционном смысле старая – система базальных ядер. Эти сгустки нейронов функционируют и в простых рептилиях. Скорее всего, они автоматичны: замечают стандартные угрозы и бьют тревогу. Этого достаточно, чтобы животное дало отпор или сбежало. Крокодилы не отвечают на угрозы собраниями комитета, разработкой мер для экстренных ситуациях или переговорами с противником.

Позже появилась другая сигнальная система – лимбическая. Она включает в себя миндалевидное тело – маленькую, но важную структуру в средней секции мозга. Она отвечает за реакцию на угрозу, опасность и проблемы. Миндалевидное тело не заменяет базальные ядра, но работает параллельно, добавляя новые слои понимания и гибкости в реакцию существа. Эти системы развились задолго до языка и реагируют, даже когда мы не осознаем опасность.

Нейроученые выяснили, что на вид злого лица миндалевидное тело реагирует быстрее, чем остальная часть мозга.

Базальные ядра, скорее всего, работают в предэмоциональной манере и эволюционировали, чтобы реагировать остро. Они часто заставляют животное бежать, когда безопаснее стоять на месте. Но эта ошибка не так фатальна, как неспособность уйти от хищника. Жители пригородов редко встречаются со смертельными угрозами возле дома, но древние частицы нашего мозга все еще реагирует именно так: лучше перестраховаться, чем потом жалеть.

Намного позже эволюция создала третью систему предупреждения в префронтальной коре. Приставка «пре» показывает ее положение в мозгу – спереди, – подразумевая нечто новое в терминах эволюции. Эта часть мозга больше развита у людей, чем у других существ. Префронтальная кора участвует в человеческих, не похожих на поведение рептилий действиях: логическое мышление, осознанная мысль и контроль над исполнением. Она понимает символическое значение событий, включая языковое мышление. Она намного гибче и специализированнее, чем базальные ядра или лимбическая система, но может активировать их. Если мысль: «Озеро означает, что я в пятнадцати минутах от костюма», – запускает базовое чувство страха или опасности, то человек может реагировать эмоционально и иррационально. Префронтальная кора обрабатывает и более счастливые мысли, например: «Этот костюм поможет мне побить мировой рекорд». Но результат уступает по силе и скорости, потому что плохое правит в мозгу и нервной системе.

Когда вы смотрите на мир, ваше внимание автоматически притягивают угрозы. Даже восьмимесячные дети быстрее повернутся, чтобы посмотреть на изображение змеи, а не лягушки.

Если пятилетнему ребенку показать несколько лиц, он скорее заметит грустное, а не счастливое. И быстрее распознает испуганное или сердитое выражение. Когда взрослые надевают очки с разными картинками на каждом глазу – экспериментальный метод, называемый бинокулярным соревнованием, – мозг дольше фокусируется на неприятном изображении. В одном таком эксперименте исследователи использовали фотографию ученика после того, как рассказали участникам сплетни о нем. Иногда они упоминали, что он помогал донести продукты пожилой женщине, а иногда – что бросил стул в одноклассника. Потом показывали одному глазу фотографию ученика, а другому – изображение дома. Если участники думали, что ученик бросался стульями, мозг фокусировался на его лице намного дольше, чем когда парня считали добрым самаритянином.

Мозг был буквально слеп к доброте.

Этот нейронный уклон проявляется и в экспериментах с тестом Струпа – классической техникой изучения автоматических процессов в мозгу. Людям показывают слова и просят назвать цвет букв. Чтобы ответить быстро, нужно игнорировать значение слова и фокусироваться только на цвете, но порой это сложно. Если вы видите слово «зеленый», написанное красными буквами, вам приходится справляться с автоматической интерпретацией в мозгу. Поэтому нужно больше времени, чтобы ответить «красный». Такая же задержка происходит, когда людям показывают слова, которые означают негативные черты характера. Они отвечают на слово «нечестный» дольше, чем на «дружелюбный», потому что мозг автоматически уделяет больше внимания плохим чертам, а не хорошим. Это влияет и на память.

Когда участников просят вспомнить как можно больше показанных слов, они скорее вспомнят «нечестный», чем «дружелюбный».

Негативный уклон распространяется и на простые нервные сигналы, которые проходят по хребту и контролируют рефлекс «отпрянуть», – например, когда ваша рука касается горячего или острого предмета. Эти первичные рефлексы есть как у людей, так и у животных. Они развивались вместе с экстензорным рефлексом, заставляющим двигаться вперед. Сгибательный рефлекс физически намного сильнее экстензорного и допускает меньше вмешательства. Такой же дисбаланс есть в миндалевидном теле. Эта древняя эмоциональная часть мозга вовлечена в такой базовый процесс, как желание чего-то. (В эру Фрейда ее бы ассоциировали с «ид» – источником желания и импульсов.) Миндалевидное тело играет важную роль в оценивании. То, как мы воспринимаем человека или предмет, формирует наши желания и потребности.

Когда мы голодны, еда выглядит хорошо и приятна на вкус, потому что удовлетворяет наши желания. Миндалевидное тело участвует в неосознанном процессе, но на него могут повлиять и осознанные команды, так что в какой-то степени его реакцию можно регулировать.

Чтобы проверить гибкость миндалевидного тела, ученые измерили его активность у людей, которым показывали фотографии знаменитостей. Когда участников опыта просили искать позитивные изображения, миндалевидное тело усиленно реагировало на кинозвезду или Мать Терезу, а на злодеев меньше. И наоборот, когда людей просили найти негативные изображения, миндалевидное тело ярче воспринимало фотографии диктаторов, например Адольфа Гитлера.

Выходит, эмоциональные реакции миндалевидного тела можно изменять сознательным разумом (и подсказками экспериментатора).

Но власть плохого оставалась очевидной. Когда человек искал негатив, обработка позитива замедлялась. Вероятно, мозг способен игнорировать хорошие новости, когда они не нужны. Но бесполезную плохую информацию он подавляет не так успешно. Участники эксперимента обращали внимание на хороших людей, только концентрируясь на этом, но не переставали реагировать на плохих знаменитостей.

Даже если все идет замечательно, миндалевидное тело продолжает искать тучи за проблеском надежды. Экспериментаторы обнаружили: когда подопытные принимают ряд решений, которые помогают или заработать, или потерять деньги, миндалевидное тело ждет потерь, независимо от полученной прибыли. Даже после того, как человек принял правильные решения, оно продолжает реагировать на угрозы, которых еще нет. Некоторые люди становятся чувствительными к возможной опасности, а их мозг продолжает бить тревогу при каждом намеке на неприятность, даже если все спокойно. Как правило, разум должен перестать реагировать на несбывшиеся страхи благодаря так называемому процессу торможения. Но этим сложно управлять, потому что трудно определить разницу между избеганием настоящей угрозы и выдуманной.