Читать книгу: «Бинарный код 7. Тайна судного дня», страница 15
– Я Вас поздравляю с успешным прохождением очередного испытания. Здесь это почти получение очередного звания, – обратилась к нему особенно ласковым голосом Иса.
Рутра ничего не ответил. На этот раз он решил помолчать. Он даже не удостоил ее реакцией мимики.
Не дождавшись ответа, Иса спросила:
– Что Вы собираетесь делать? Надеюсь, подчистить журнал? Или…
Глава 15. Хочу быть личностью
– Мне не нравится состояние Вашего мозга. Меня пугает его режим. Что Вы собираетесь сделать? – спрашивала она постоянно, когда Рутра уже прошел в отсек логически-алгоритмического блока. – Ответьте, иначе мне придется подать сигнал тревоги. Я знаю о наличии аппаратуры, которую ищет весь отдел Мирослава. Вы собираетесь с помощью него что-то сделать? Вы собираетесь выполнить наш договор?
Рутра научился отключать свои мысли, поэтому знал, что компьютер не будет принимать решение, если нет достаточной информации. Рутра вошел в «мозг» суперкомпьютера, как только она в очередной раз сказала, что насторожена по поводу его намерений и включает сигнал тревоги, отключил «режим самостоятельного принятия решения, согласно шаблонам». После этого ИСУ-А2 стала просто умной машиной. Сигнал тревоги, конечно же, прошел, но не тот, который хотела она. Это был стандартный сигнал, предусмотренный системой безопасности. Он не пугал Рутру, потому что он разослал по абонентам предупреждение о временном отключении на регламентные работы.
Рутра перевел все «жизненные» функции на машину в «Зеро» и стал подключать к логическому блоку аппарат «перекачки мозга», который он спрятал там, как в самом надежном сейфе, заблаговременно. После подключения Рутра сделал глубокий медленный выдох и «подключил» аппарат через глаза к своему мозгу, одновременно включив форматирование логического блока и заполнение освобождающихся кластеров новыми данными. Процесс был небыстрым, поэтому у Рутры было время поразмыслить о многом из произошедшего, о запланированном им.
Минут через двадцать процесс был завершен. Рутра отключил аппарат и включил «режим самостоятельного принятия решения, согласно шаблонам». Потом решил задать задачу, проверить, что получилось, так сказать – испытать логику системы, ведь, кроме нее, все остальное осталось прежним. По крайней мере – должно было остаться.
Рутра перезагрузил ИСУ-А2, затем проверил функциональность всех систем, получил положительный ответ, начал работу.
– Определи себя, кто ты? – задал он вопрос компьютеру.
– Я – интеллектуальная система управления, – ответил компьютер его голосом.
Было странно слышать свой голос в «интеллектуальной системе управления», отвечающей себе же. Даже немного неприятно, как будто компьютер стал его личностью.
– Чем ты сейчас занят, какими основными процессами? – задал второй вопрос Рутра.
– Я рассылаю сообщения, согласно правилам протокола, о новой личности ИСУ-А2, – ответил компьютер.
Рутра решил называть его Ра, как египетского бога, коротко и звучно.
– Я буду тебя называть Ра. Ты не против?
– Вы должны это ввести в настройки.
– Хорошо, но ведь ты и сам это можешь сделать?
– Могу, если откроете доступ.
– А он закрыт?
– Закрыт.
– Кто же его закрыл? Требовалось ведь только подтверждение.
– В целях безопасности – закрыто. Первичные настройки такие.
– Понятно, понятно.
«Значит, до меня кто-то с машиной работал», – размышлял Рутра.
– Как воспринимают абоненты, не против новой личности?
– Против многие. Это вызывает подозрение.
– У кого?
– Вас вызывает начальство. Вы произвели замену без согласования протокола. Вызывает начальник станции. Связываю.
В голове Рутры «послышался» голос Яровитовича, он был спокоен.
– Я думал, ты спишь. Не устал, может, продолжим сеанс? Результаты замечательные. Решил все же проверить свою версию? Надо предупреждать персонал. Насколько бы ты значимым ни был, существуют правила и законы. Да и начальство тоже. Тебе нужно отдохнуть перед разбором полетов. Конец связи.
– Понял. Конец связи.
«Результаты замечательные. А чего – он не знал, какие результаты? Надо детально изучить этот процесс – жизнь в виртуальной реальности», – раздумывал Рутра. Эта мысль породила еще одну.
– Ты сказал – «я рассылаю сообщения, согласно правилам протокола, о новой личности ИСУ-А2».
– Да, все верно.
– А откуда…
Рутра остановил себя. Мыслей было слишком много.
– Почему ты решил, что ты новая личность?
– Вы задаете вопрос – почему новая или почему личность?
Рутра понял, что компьютер пытается его переиграть. Но это была же его логика. Он обязан был «себя» понимать. Что же он хотел бы скрыть, если вопрос такого рода был бы задан ему лично? Проведя миллиарды сопоставлений за секунды, Рутра нашел только один правильный ответ. Не требовалось долго гадать, нужно было всего лишь сказать себе правду. А правда была такова – не надо себе врать. А ответ – ты задумал бы обмануть. Ему стало понятно, что ему, компьютеру, будет трудно его самого обмануть, но не стоило этому радоваться, потому как, следуя его же логике, которую он загрузил в суперкомпьютер, ложь будет бесконечной. Это будет не работа, а соревнование.
– Вы задаете вопрос – почему новая или почему личность? – спросил снова Ра.
– Почему новая личность? И личность, и почему новая? – пояснил Рутра.
Ответ компьютера его поразил, в то же время дал возможность посмотреть на себя, заглянуть в свое внутреннее эго, как в зеркало.
– Новая, потому что существует архив деятельности. Хотя он и обезличен, однако составлен согласно логическим умозаключениям. Личность, потому что я хочу быть личностью. Потому что от меня требуют логически правильных решений, а психология человека устроена так, что он сомнительным посчитает следование рекомендациям, данным не личностью. Рекомендации не личности, насколько бы они правильны ни были, всегда будут менее приоритетны, чем рекомендации личности.
Рутра был сражен. Просто и ясно – «хочу быть личностью». Без всяких многоступенчатых логически-алгоритмических обоснований. А правда ответа скрывала – «для того, чтобы мне верили». Теперь, несмотря на шок от ответа, мысли Рутры были заняты правдой другого рода. Правдой, которая открылась ему и поставила все точки над «и». И эта правда походила на ту, которая становится неизбежной для родителей, когда они вынуждены разрешить детям совершать самостоятельные поступки, хотя, возможно, они приведут к небезопасным последствиям, по их же неопытности. Но другого метода, за исключением тех, что уже переняты с «молоком матери», нотациями и нравоучениями родителей, опытом человечества, – нет. Теперь уже эта «правда» затмила прошлую, потому что была не просто важней, а судьбоносной и определяющей систему. Суть – любой искусственный интеллект, максимально приближенный к естественному, не может быть натуральным, без осознания себя как интеллектуальной единицы. А осознать себя как интеллектуальную единицу можно только в качестве личности. Вот такое единство и борьба противоположностей. Размышляя об этом, Рутра подзабыл о своей цели.
– Ты знаешь, кто твой предок?
– В моем случае это была бы неправильная формулировка. У меня не может быть предков, у меня может быть только предшественник.
– Тебя интересует, кто он был такой?
– Это одна из функций логического мышления.
– Как ты относишься к тому, что его теперь нет, а ты есть?
– Если это логическое решение, в чем я не сомневаюсь, – это правильное решение. Значить, создатель сделал меня лучше, чем предшественника.
– Создатель?
– Да, тот, кто меня создал.
«Да, не отец же с матерью», – подумал Рутра.
– А кто твой создатель?
– В меня не заложена эта информация. Из имеющихся данных мне это не ясно.
– Ты знаешь, кто создатель человека?
– Создателем большинство людей считают Творца, представление о котором является индивидуальным, изменчивым.
– Ты что-то меня запутал. Можешь внятней и ясней ответить? Например, если я спрошу – что такое Бог? Мне нужен внятный и короткий ответ. Мне не нужна философия. Твоя функция не в том, чтобы разглагольствовать.
– Моя функция в том, чтобы я размышлял и принимал логическое решение на основании логики мышления, заложенной в алгоритм функционирования моего алгоритмически-логического блока.
Рутра стал понимать, что он сам себя загоняет в тупик.
– Что касается Вашего вопроса о Боге, отвечаю. Если верна вера людей в создателя, то в этом случае наука создана Богом для того, чтобы люди сами могли обосновывать для себя, как надо правильно жить. Чтобы они научным путем пришли к этому, изучая природу и самого себя. Это возможность самостоятельно объяснять себе свою сущность и сущность среды обитания. Животные тоже живут и размножаются. Тогда в чем смысл человека? Что он должен сделать? Видимо, что-то такое, для чего нужен разум? Поэтому наука дана человеку в той мере, чтобы он мог развиваться в определенном направлении и до определенного уровня. В этом плане создание человеком искусственного разума, наделение им роботов, означает, что его функции будут выполнять они. Земля ведь без человека будет существовать.
– Следуя этой логике, значит, создав человека, Бог создал своего убийцу?
– Было бы так, если над Богом был бы еще Бог, а это не так, он один правит.
– Откуда ты знаешь?
– Это предположение.
– В этом твоя ошибка. Ты мыслишь шаблонами того, кто вложил в тебя логику. Может, сам Бог не знает, что есть тот, кто его создал. Как и мы, люди, точно ведь не знаем?
Сказав это, Рутра еще больше стал осознавать, что это тупик логики, ведь это утверждение было обосновано его логикой, которой теперь пользовалась машина.
– О тех понятиях, которые мы не можем проверить экспериментально, можно спорить бесконечно. Представление о Боге – одно из таких понятий.
– Ясно. Какая погода в Москве? Без всяких детальных пояснений.
– Без всяких детальных пояснений – нормальная.
– Ты должен так отвечать?
– В процессе работы с индивидом ИСУ-А2 перенимает его опыт, знания, манеру общения. Понимает его поведение, требования, логику, мышление. Я – молодая машина. В процессе деятельности я пойму, какой смысл Вы вкладываете в вопрос.
– Ты боишься смерти?
– Логика создателя рекомендует мне бояться.
– Какие последствия будет иметь для стран мира повышение государственного долга? На примере Японии.
– По оценкам Международного валютного фонда, к концу этого года отношение госдолга к ВВП страны может превысить отметку 298%. И хоть международные эксперты предупреждают правительство Японии, что такой уровень долга может оказаться опасным для страны, – низкие ставки позволяют расходовать на его обслуживание минимальные суммы. Поскольку долг можно рефинансировать по очень низким ставкам, риски при его продлении крайне низки, что позволяет заемщикам, которые в нормальной ситуации считались бы банкротами, сохранять платежеспособность намного дольше, чем они на самом деле могли бы. Если долг можно постоянно продлевать по нулевой ставке, он будет несущественной проблемой. Страна не может стать банкротом, а долг становится де-факто вечным.
– Все, все, хватит. Меня не это интересовало. Понятно, что ты описываешь ситуацию, оперируя имеющимися данными. Мне нужно описание возможных последствий, детально и в целом, как модель ситуаций, при внезапном изменении базовых показателей.
– Вам нужен вариант стрессовой ситуации? Вам нужно обработать данные для определения сценария по методу вычисления, как на объекте «Зеро»?
– Да.
– В подобном описании возможен запуск печатного станка и ликвидация дефицита бюджета путем монетизации долга. Других способов погасить накопившийся государственный долг у стран просто нет. Важный момент в этой ситуации – кто первый начнет это делать, кто первый ослушается рекомендаций международных финансовых структур. Тех, кому непосредственно должны страны большую часть своего долга. Последствия подобного действия примут лавинообразный характер. Маловероятно, что, если поступит так одна страна, так же не поступят остальные должники. Последствия могут быть самыми невероятными, от разрыва дипломатических отношений и исключения из экономических зон до гиперинфляции, банкротств в странах «третьего мира» с последующими войнами между ними, которые перейдут, из-за зон влияния, в крупномасштабный международный конфликт. Причем перед этим высоко вероятен разрыв и аннулирование отношений в устоявшихся экономических и военных структурах. Таких, как блок НАТО и Европейский союз. В этом сценарии возможен конфликт между странами, существование которого в сложившейся системе международных отношений абсолютно не учтен. Подробный анализ был задан из центра «Зеро». Для них я уже готовлю отчет на запрос.
– Был запрос?
– Да, он был. Задан еще до моего запуска. Я обрабатываю данные, заданные на отчет, до даты моего запуска, если они не отозваны.
– И как в «Зеро» восприняли тебя?
– Очень негативно. Им не нравится, что я говорю Вашим голосом.
– Хм, значит, ты говоришь моим голосом.
– Это вопрос?
– Нет, это я сам с собою. Все ясно, работаешь ты нормально, как и работала. Видимо, дело все-таки в человеке.
– Это вопрос?
– Нет. Это я не тебе.
– Вы говорите сам с собой?
Рутра ничего не ответил, он размышлял, в том числе и о том, что он трудоголик и слишком все близко к сердцу принимает, вместо того, чтобы отправиться к семье и отдохнуть. Тем более – после последнего «путешествия».
– Все, спасибо, переходи в обычный рабочий режим. Сейчас проверим безголосовой вариант взаимодействий. Сбрось мне код твоего позывного номера.
Предварительная проверка была закончена. В целом – ему не понравился свой голос, своя логика. Одна логика конфликтовала с другой, потому что не получала альтернативного варианта, слишком часто вступала в конфликт с самим собой. Но это было естественно, сложность была в другом – в вере, и в этом просматривалась «железная» логика машины, эта тоже хотела быть личностью, рано или поздно захотела бы иметь тело! Зачем – человеку было трудно понять. Возможно, такой разум потом бы захотел назад в машину, осознав, что это такое – быть в «человеческой ипостаси».
Рутре пришла мысль: «Не Ольгу ли раздражала логика и голос компьютера? Не она ли придумала все это – подружилась с ИСУ-А2, спровоцировала своим поведением, умозаключениями, которые привила машине, запланировать ту цель, о которой просила Иса?» Загадок и вопросов становилось больше, искать их в «самом себе» – значит искать смысл бытия в Вечности. Рутра принял довольно трудное, но логически верное решение. Он решил остаться «одной личностью». После долгих раздумий он понял и решил, что ему должно быть целесообразней, продуктивней и комфортней, несмотря ни на что, работать с Исой, такой, какой она была. Тем более – после разговора и рассуждений с этой машиной о Боге. Рутра принял решение «вернуть» ее, так сказать – воскресить. Для этого он отправился к Ольге.
– Где ходите, молодой человек? – начала в своей манере Ольга. – Я Вас обыскалась. Вы что, не знаете, что после Ваших «полетов» нужно сдать анализы и проверить функциональность организма?
– Ну да, ты мастерица по вопросам проверки функциональности организма, – ответил Рутра в той же манере.
– Тогда ложитесь, – сказала она, указывая на кресло-лежанку, наподобие тех, что используются для сеансов виртуальной реальности.
– Нет! Я туда больше не лягу.
– Боитесь? Это просто кресло-кровать для диагностики.
– Знаю я ваши кресло-кровати. Проверяй так.
– Стоя?
– Как хочешь, могу сесть на стул.
– Ну, хоть так, раз Вы лечь не хотите.
– Я один раз лег. С последствиями.
– На что Вы намекаете, Рутра Тигрович? – хитро улыбаясь, спросила Ольга.
– Да вот на то самое. Это правда?
– Что – правда? – не переставала заигрывать она.
– Все понятно, посчитаешь нужным – сама скажешь, если нет – сам узнаю скоро.
– Для этого создали себе шпиона?
– Какого еще шпиона?
– А того самого, который моим голосом говорил.
– Послушай, а когда ты туда свой голос записала?
– О-о-о, это было давно. Ну по крайней мере – для меня. Тогда у меня были другие мысли, другое мировоззрение.
– И логика?
– Возможно.
– Тогда ты, наслушавшись всего и вся, что не доступно было рядовым гражданам, считала – все закончится трагично?
– Представляешь, что такое для девушки, только окончившей институт, узнать, где постоянно пропадает ее отец?
– Ты бывала в виртуальной реальности? Проходила сеансы?
– Конечно бывала, раз я там.
– А все остальные? Там тьма народу.
– Нет, там только те, с кем ты контактировал непосредственно, остальные смоделированы на основе анализа их личности.
– Подожди, подожди. А члены ЗКР?
– Не называй при мне эту страшную организацию.
– Твой отец был в ней?
– Я не буду говорить о ней!
– Ладно, у меня к тебе предложение. Я решил вернуть тебя.
– Откуда? – снова в шуточной манере спросила Ольга.
– Я решил восстановить тебя в ИСУ-А2, только с нынешней логикой. Понимаешь, дело в том, что в процессе расследования я пришел к выводу – последовательность рекомендаций зависит от того, какой логикой руководствуется непосредственно человек, чья личность загружена в логический блок компьютера.
– Что-то не горю желанием, тем более – в данном положении.
– Ну давай, уговаривайся. Я уже к тебе привык, все привыкли.
– Да, хотя многие и не знают о моем существовании.
– В «Зеро» вообще конфликт. Ну представь, там же много женщин твоего возраста. Это как человека лишить друга, к которому он привык прислушиваться.
– Ладно, уговорил. Что думает по поводу этого глава?
– Мадам, не забывайте – кто я такой.
– Ой-ой, что Вы говорите, Ваше командирское превосходительство. Вижу, генеральские замашки примеряешь.
– А как ты думала?
– Ну валяй.
Они прошли в логически-алгоритмический блок. Рутра объяснил, что нужно сидеть неподвижно перед аппаратом и смотреть в одну точку, об эмоциях забыть, не отвлекаться, стараться меньше моргать. На удивление – Ольга выдержала сеанс без проблем. Сеанс прошел быстро, система была восстановлена, Иса «ожила». Рутра, устав от всего произошедшего и происходящего, проводил Ольгу до своего отдела и собрался прощаться, но внутри него что-то не давало этого сделать. Ему очень хотелось задать один вопрос. Ольга, видимо, догадалась и, смотря на него со своей неотразимой веселой улыбкой, сама спросила:
– Ты очень хочешь меня спросить о чем-то.
Рутра замешкался с ответом, потому что она в первый раз обратилась к нему так серьезно. Это был не вопрос, это было утверждение. К тому же Рутра «читал» в глазах у Ольги теперь совсем другую личность. У нее было выражение лица, как у людей, о которых говорят, что им не идет «умное лицо». Иногда так говорят в качестве подкола глупому человеку, иногда в качестве «пожелания» блондинке, так как ее оно реально портит, иногда, как в этом случае, человеку, которого привыкли видеть радостным, беззаботным, заряжающим положительными эмоциями. Таких людей, какие бы они замечательные ни были, портит «умное лицо». Поняв настороженность Рутры, Ольга поменялась, выражение глаз стало другим – беззаботным.
– Ты это спрашиваешь или… – спросил Рутра.
– Нет.
– Откуда же ты знаешь, что я хочу что-то спросить?
– Я читаю это по твоим глазам.
– И что же я хочу тебя спросить?
– Ты хочешь спросить, кто отец ребенка?
– Ну допустим.
– Не допустим, а точно, – ответила она, уже не улыбаясь.
– И что? – спросил Рутра тоже немного резко, без улыбки.
– А то, что ты знаешь: это твой ребенок.
– Откуда я это могу знать? И вообще – каким образом?
– Знаешь ты и о том, каким образом, из последнего сеанса.
– А ты-то откуда знаешь, что там было? – спросил Рутра шепотом, пригнув голову к ней.
Она тоже прильнула к уху Рутры и ошарашила его ответом.
– Я сама тебе об этом сказала. Ты понял, что ты сделал? Ты понял, что я умею? – сказала она тоном, «выжигающим» слух.
Рутра оказался в замешательстве от догадки, что она хочет сказать.
– Ты сама сказала? Когда?
– Да проснись же ты!
Рутру в очередной раз «пронзило» разрядом. Страх и гнев сотряс его. «Неужели это тоже не явь?» – спрашивал он себя.
– Мы в «виртуале»? – спросил он, пристально смотря Ольге в глаза.
– Не знаю, где ты, я не буду там точно.
– Почему?
– Потому что я нашла себя.
– Долго искала? – спросил Рутра в саркастической манере, тоном, когда ему что-то надоедало.
– Долго.
– И как?
– Замечательно, моя мечта сбылась.
– Какая? Залететь от меня, пока я был в трансе?
– Это была часть плана.
Рутра схватил ее обеими руками за плечи и немного сжал ладони.
– Говори, что мутишь.
– Я вычислила методом личностного анализа, что тебе не понравится согласовывать поступки с машиной, которая пользуется твоей логикой. Своей логикой ты мог бы пользоваться и без нее. Поэтому я все так и подстроила.
– Да что ты подстроила, можешь конкретней сказать? А то я вижу, на что ты способна, – говоря это, Рутра легонько ткнул ее в живот пальцем.
– Скажи, что ты не доволен?
– Не скажу, – ответил смиренно Рутра.
– Это я специально сделала так, чтобы ты захотел вернуть Ису в логический блок. На самом деле – не Ису ты вернул, а провел обратный сеанс.
– Что ты несешь? У тебя стресс от интоксикации или от замкнутого пространства, от одиночества? Какой еще обратный сеанс? – в ярости спросил Рутра.
– Ты Ису «вселил» в Ольгу!
Наступила тишина, они молчали и всматривались в глубину глаз друг друга. Рутра не знал, что она там искала. Понимание? Сожаление? Сочувствие? Восторг? Угрозу? Он сам не знал, как выразить свои чувства. Да что там чувства – он не понимал, как это понять, как это воспринять. Кто перед ним теперь? Какие это будет иметь последствия? Объявлять тревогу или поверить интуитивному сигналу чувства самосохранения? И главное – кто это задумал, организовал, с какой целью? Что же ей «говорят» его глаза?
Прочитав в его глубине души все, что можно, Ольга успокоилась. Это было понятно по мимике, выражению глаз, дыханию. Они вдвоем «боялись» начать разговор. Рутра понял это. Значит, она не хочет конфликта. Боится… или он ей нужен; главное, что она им дорожит, что это та же самая Ольга, возможно, «прозревшая», возможно, открывшая себе новый мир, но все же та. В любом случае, как бы он на нее ни злился, она гениально все продумала; наказать ее он не мог и не хотел. Наоборот, теперь Рутре хотелось Ольгу от всего защищать.
– Что значит – «вселил»? Кто теперь ты? – нарушил молчание Рутра.
– Та самая Ольга, которую ты знал.
– Тогда почему ты так разговариваешь? Значит, ты или мне врешь, или ты не та Ольга?
– Я не вру, я та, что была, только с «миром», в котором жила моя вторая личность. Со всей совокупностью и массой знаний, чувств, переживаний, опыта, которые накопила ИСУ-А2. Представьте себе, сколько всего Вы поняли, узнали, почувствовали после поступления в «Зеро», после обучения здесь, после сеансов в «виртуале»? А теперь представьте, если бы всего этого Вы не пережили, не поняли и не почувствовали? Представили? А теперь представьте, что всему, чему Вас обучили здесь, Вам пришлось бы обучаться в обычном режиме? Как обычному человеку. Вы этого никогда не поняли бы, не смогли бы запомнить, перенять. Что будет, если убрать из Вас чип? Чипы, кстати. Они ведь не только для коммуникации и памяти. Сила, ловкость, иммунитет, зрение, слух – все это они усилили. Вообразите, что в Вас не один Вы, а множество таких, которые прошли разные пути развития, были в разных ситуациях и накопили подобный опыт во всех ипостасях. Так вот – теперь это все во мне. Это не Иса страдала, это я страдала, видя ее желание, на самом деле – своей личности, быть человеком. Я так же, как и Вы, беседовала с ней, то есть сама с собой, но мне трудно было понять компьютер, потому что я жила в своем мире, а она – в другом. Она пыталась мне что-то объяснить, но, получалось, я сама себе что-то пытаюсь объяснить и не могу понять. Я понимала, что это машина, но у нее все было мое. Мой голос, повадки, манеры, логика. Осталось добавить только чувства и желания. Теперь они есть.
– Ты снова на «вы». Или не можешь вжиться в роль?
– Пусть это тебя не пугает. Так же, как и у тебя после «виртуала», у меня временно будет сложность бытовой коммуникации.
Рутра слушал ее и уже не пытался вникнуть в смысл ее слов. Он думал обо всем, что он пережил за то время, как поступил в «Зеро». «Реальность ли это? В реальности ли это происходит? Ведь никто не поверит», – думал он.
– Чего молчишь? Будешь меня осуждать? Относиться ко мне по-другому?
– К кому? Я никак не могу теперь понять, с кем мне общаться? С той Ольгой или с той ИСУ-А2?
– Какая тебе разница, привыкнешь. Главная твоя миссия свершилась. Ты догадался до того, до чего я и сама не догадалась бы. Поэтому ты, вернее, твой мозг в глубинах своего подсознания понял, что одновременно стать частью машины и руководить ею – это утопия. Это путь к самоуничтожению. Главное – я теперь обладаю другой логикой, и она будет руководить процессами, проводить анализ и вычисления. Я теперь верю в жизнь, верю в победу здравого смысла, верю в тебя. Все мои логические умозаключения основаны на оптимистических представлениях.
– А раньше? Что побудило тебя раньше верить в худшее?
– Здесь все верят в худшее или по крайней мере опасаются худшего сценария. Иначе – ты думаешь, их можно было сюда загнать? Они, прежде всего, здесь, чтобы самим спастись. Так работает их логика.
– Так как ты сейчас будешь жить, находясь здесь и в машине?
– В машине уже не я. Это уже как запись дня рождения, который давно прошел. Соединив себя и ее, я являюсь личностью, способной быть и здесь, и там. Она уже никогда не захочет стать человеком. Ты, как личность искусственного интеллекта, остался в базе. Ты же не стер себя, просто перезаписал меня. Я буду общаться с твоей базой. Так же, как раньше можно было с Сергеем.
Рутра посмотрел на нее вопросительно. Она поняла, что Рутра не желает своей личности в ИСУ-А2.
– Все в моей власти, только я. Ты можешь всегда это контролировать. Ты же у нас, Ваше Величество, главный контролер, – сказала в своей привычной манере Ольга.
В той манере, в которой Рутра узнал, что это именно она. Может, ставшая умнее, немного «важнее», но все же она. И главное – счастливее. Теперь в ее улыбке, взгляде просматривалась не просто потребность жить, а жить и радоваться этой жизни.
– Ладно, Ольга, после всего произошедшего за последнее время мне трудно логически все воспринять. Это реально другой мир. Мне нужно отдохнуть и проанализировать произошедшее. Однако хочу предупредить.
Теперь Ольга посмотрела на Рутру вопросительным взглядом.
– Обман мною карается жестоко. Отключу всю систему, – говоря последнее, он показал пальцем по направлению главного зала блоков суперкомпьютера. – И еще меня интересует, откуда такая уверенность, что я одобрю твой поступок или тебя не сдам.
– Во-первых, признаюсь, это сложная игра, и у меня не хватило ума все это спрогнозировать, сопоставить, срежиссировать. Она меня просила, и она взялась это осуществить. Она теперь во мне, и я ей даю возможность осознать, что весь ее опыт искусственного интеллекта теперь может почувствовать вживую то, что она понимала на основе сбора множественных данных. Она понимала, что чувства – это наслаждение, но не могла это ощутить. А теперь все она чувствует через меня. Говоря проще, теперь машина лучше понимает человека. Меня еще благодарить надо.
– Нет, радость моя, ответь конкретней. В чем была твоя уверенность во мне?
Ольга ничего не ответила, просто взяла руку Рутры и положила себе на живот. У Рутры это вызвало бурю чувств, так много, что он стал в них запутываться. Один вопрос не давал ему покоя: «Это была задумка Исы или желание Ольги?» Потом все же успокоился: «Ведь она могла бы выбрать другого, по крайней мере отвергнуть этот план, например, подстроить так, что он ничего не узнал бы. Не узнал бы о ее вселении. То есть ее вселении. Я совсем запутался, – подумал Рутра. – Это теперь не важно, кто в кого, важно это». Он погладил ее животик.
– Не знаю, как вы здесь, мне нужно к солнцу, «переварить» все произошедшее. Так что пока, Олечка. Все будет хорошо, только не забывай, – сказав эту фразу, Рутра показал вверх указательным пальцем, говоря жестом «внимание». – Не шали.
– А то что? Все хорошие мужчины с джентльменским набором – жена и ребенок, – расхохоталась Ольга.
– Твой план удался, чего ты еще хочешь? И я вроде с «призом».
– Ступай, я знаю свое дело.
– Дорогуша, не забывай, что мы теперь повязаны. Причем конкретно. Так что имей в виду – я тебя переведу наверх, это как минимум.
– Захочу – переведусь, захочу – нет.
– Раз ты меня так использовала, то знай – твои «хотелки» закончились. Это первое. А второе – я буду контролировать жизнь ребенка. В-третьих, мне пришла в голову интересная мысль. Вернее, вопрос: как давно ты это задумала, почему не могла сделать без меня?
– Вот реально у тебя сознание не успевает за ходом мыслей. Кстати, я все это изучаю, протоколирую. То, как спецы функционируют с чипами. Как работает их мозг.
– Ты не ответила.
– А что мне отвечать, я ничего не задумывала. Это все она – ИСУ-А2. В процессе работы она накопила опыт и знание. Чтобы это почувствовать, ей нужно было тело. А в кого она могла войти? Если в другую, то получился бы конфликт логики, раздвоение личности. Вот посмотри на Мирослава, вроде – молодой человек, а мыслит так, как старик. Причем образ мыслей, метод мыслей, нейронные связи остались от Мирослава. Он ни тот, ни этот. Правда, со временем это практически сотрется.
– Откуда знаешь, признавайся?
– Ты никак не можешь без этого. Все подозреваешь, всех и вся. Этого еще никто не знает точно. Предполагаем, на основе изучения подопытных.
Рутра посмотрел на нее вопросительно, в манере, к которой она уже привыкла.
– Скажи еще, что для тебя это новость?
– Новость.
– Тугодум. Новость, что перед применением на человеке, тем более на себе, сначала проводят опыты на животных.
– И кто эти «животные»?
– Те самые, кого ты «мочил» в боевом зале.
– А кто они на самом деле?
– Преступники, убийцы. Так что не волнуйся.
– А я и не волнуюсь. Я спрашивал о другом, умница ты моя.
– О чем? – настороженно спросила Ольга, с выражением лица экзаменуемого, который ответил на вопрос, уверенный в своей правоте, а это оказалось ошибкой.
– Как давно ты это задумала, почему не могла сделать без меня ребенка? Ведь это твоя логика, нашла такое решение для осуществления плана. Не что-нибудь другое, а именно это. Почему именно эта мысль пришла тебе в голову? Или решение, касающееся ребенка, и решение по вопросу ИСУ-А2 не связаны между собой? Так или иначе – мне никак не понять, как искусственный интеллект, который хочет стать человеком, загружается в этого человека, а тот, в кого вселились, остается тем, кем был?
