Триединое сознание бога. Теория Единства

Вся эта относительная схожесть двух систем, в принципе, говорит лишь об одном: о том, что мы мыслим теми категориями, которые заложены в нас изначально на архетипическом уровне, на уровне единства построения всего сущего по заданному Абсолютным алгоритму, суть которого – множество, заключенное в единстве.

ДАОССКАЯ ТРАДИЦИЯ.

В даосизме рассматриваются три ипостаси энергии ци. Это – ци, цзин и шень (шен). Силами ци управляют духи земли. Цзин – духи, определяющие развитие всего живого. А силами шень – божества, курируемые Духом. Все три энергии образуются из «единой энергии». Монада «трех единственных» раскрывает связи Неба, Человека и Земли и задаваемые ими три периода развития. Период Земли связан с построением энергии ци. Период Человека – с трансформацией энергии цзин. Период Неба – с развитием духа шен. Все эти три периода связаны с космической маткой, задающей развитие всего земного. Монада «трех единственных» – это пространственно-временная характеристика. Она находится в непосредственной связи с ритмом и определяется шестью направлениями. Вспомните три оси, проходящие через некую точку под прямым углом друг к другу: шесть лучей из одной точки. Физики окрестили их центральными главными осями. Форма Тай-цзи как раз и является искусством прохождения, или увязывания пространства, при перемещении в определенной последовательности. Кстати, мозг в данной концепции должен пройти семь стадий превращений, что соответствует семи качествам изменения сознания. Вот вам наша эмпиричность, рациональность и трансцендентность. Они представленны ци, цзин и шень в семи дискретных образованиях, поступательно на протяжении жизни трансформирующих для этого планетарный инструмент.

Для трансмутации энергии в организме (взращивания) даосизм выделяет три «печи» – три дань-тяня: нижний, средний и верхний. Нижний – находится чуть ниже пупка, средний в груди, верхний – в середине головы. Это примерно соответствует трем (графически) уровням сознания нашей теории, работающим через посредство трех преобразователей частот: это чакры – Свадхистхана, Анахата и Аджна. Именно благодаря им в основном осуществляется связь между различными уровнями психики и физическим телом.

Еще интереснее мы находим информацию в серии «Даосская алхимия» в книге «Алхимия Тай-цзи». В ней говорится, что соединение девяти начал, это «соединение через призму взращивания, свойственного любой энергии». В результате в этом контексте уравниваются все формообразующие энергии (ци, цзин и шен) и соединяются в единую связь. А далее показывается то, что в нашей концепции отражает последовательные связи. Ци – ци, ци – цзин, ци – шень, цзин – ци, цзин – цзин, цзин – шень, шень – ци, шень – цзин, шень – шень. «И здесь уже важно не столько значение каждой энергии, сколько возможность обновляться, изменяться и трансформироваться». Все это очень напоминает трансмутацию «водородов» в системе Георгия Гурджиева.

А теперь давайте выстроим эту связь в столбец снизу вверх.

Шень – шень

Шень – цзин

Шень – ци

Цзин – шень

Цзин – цзин

Цзин – ци

Ци – шень

Ци – цзин

Ци – ци

Девятеричная модель даосской традиции – точная копия девятеричной оккультной, или наоборот. А единая связь энергий ци, цзин и шень дает ясное понимание взаимосвязи физического, астраля и менталя в оккультизме и нашу систему параллелей физического тела, личности и сущности через аналитико-синтетические пары, что отражено в главе «Оккультное представление».

Если нашу систему отразить в девятиричной схеме, то «ци – ци» (физическое само по себе в оккультизме) предстанет костно-мышечным образованием, «ци – цзин» (отражение астраля в физическом) – гуморальной системой, а «ци – шень» (отражение менталя в физическом) – нервной.

В даосской традиции также рассматривается завершенность в процессах – в процессе ци – процесс места, процессе цзин – процесс времени и процессе шень – процесс пространства. В нашей концепции – это преобразование точки (места возникновения) через развитие пространственно-временного континуума в новую точку. В данном случае место возникновения новой формы через движение, т.е. время, создает пространство.

Можно бесконечно сравнивать различные системы, находя элементы конвергенции (сходства) в них. Но и этого материала, что нами показан, уже вполне достаточно, чтобы понять истинность существования знаний, прошедших испытания тысячелетиями. Они, имея миллионы последователей, пока не подвластны современной академической науке, которая осторожно – в лице отдельных ученых – делает попытки вторгнуться в terra incognita информационно-энергетической составляющей человека.

ФОРМАТИВНАЯ ПРИЧИННОСТЬ ШЕЛДРЕЙКА

Почему гипотеза формативной причинности Руперта Шелдрейка, как и теория хаоса, говорит о непредсказуемости поведения нелинейных систем, об их вероятностном развитии в рамках постулированных им морфогенетических полей? Потому, что он также не вводит в процесс постижения действительности трансцендентный способ познания мира. Шелдрейк все так же пытается рациональным, линейным мышлением и иррационально (эмпирически) воспринимаемым экспериментом охватить то, что ими охватить невозможно. Это попытка, как говорилось в одной из статей, объем измерить плоскостными характеристиками.

Дихотомический принцип дифференциации в пространственно-временных континуумах, если бы не было одновременной интеграции и структуризации, давал бы невероятные величины «расслоения» целого на все более и более мелкие части, «разрушая» это целое и не созидая ничего взамен. Но к счастью этот процесс обусловлен одновременно обратным движением. Хотя в принципе, при отсутствии такового, ни о какой дифференциации не могло бы быть и речи. «Встречный бег» поддерживает гомеостаз – динамическое равновесие всех частей в целом, частей их частей и т.д. Он создает условия, определяющие жизнеспособность нелинейной системы как в одной из ипостасей реинкарнационного процесса, так и во всем многоступенчатом процессе, являясь в разных пространственно-временных точках различных континуумов (частей-целых) некими частями-целыми (континуумами).

Осознаю, что понимание такой данности может оказаться для кого-то сложной задачей. Рациональный уровень сознания может только предположить такое логически через индукцию либо дедукцию – без возможности практического освоения одновременного аналитического и синтетического процессов, создающих целое. Возможности рационального уровня сознания ограничены скоростью разворачивания информационно-энергетического вихря, дифференцируемого линейно. А потому интеграция на каузальном уровне, исходя из степени глубины совершённого анализа, даст нам всего лишь инсайт, что никакого отношения, как мы говорили, не имеет к работе будхиально-атманической аналитико-синтетической пары, осуществляющей трансцендентное озарение. Только «встречный бег» – энантиодромия через трансцендентное постижение процесса (проникновение в него) – может дать нам мгновенное постижение аналитико-синтетических единств – «моделей» Вселенной – пространственно-временных континуумов, архетипически воплощенных в то, что мы постигаем как некие естественные формы. То, что Шелдрейк называет морфогенетическим полем, это многоуровневая структура аналитико-синтетических единств. Она существует как в инволюционных объектах вещественного мира, так и в эволюционных, т.е. в формах, так называемых, неживой и живой природы. И это не некая мифическая структура, не обладающая энергетической составляющей. Это принцип, который Гермес Трисмегист назвал ложью в движении, а Гераклит – энантиодромией. Принцип одновременного взаимодействия анализа и синтеза, которое осуществляет «встречный бег» в системах. А точнее, он их создает и трансформирует через необходимость поддержания гомеостаза во всех частях.

В этой связи еще раз хотелось бы уточнить – для полноты освещения взгляда нашей Теории Единства – вопрос случайности процессов, проистекающих во Вселенной, который мы уже неоднократно затрагивали выше. Руперт Шелдрейк, в рамках своей гипотезы формативной причинности, пишет: «Мутации представляют собой случайные изменения структуры генов или хромосом, непредсказуемые для данного индивидуума не только на практике, но также и в принципе, поскольку они зависят от вероятностных событий. Нет причин сомневаться, что они носят случайный характер, как и предполагает неодарвинистская теория». Далее он констатирует: «Многие мутации вызывают эффекты настолько вредные, что они становятся смертельными. Но из тех, которые менее опасны, некоторые влияют на морфогенез посредством количественных воздействий на пути морфогенеза и приводят к появлению различных вариантов нормальных форм, а другие влияют на морфогенетические зародыши таким образом, что все пути морфогенеза либо полностью блокируются, либо заменяются на иные.

В тех редких случаях, когда мутации ведут к изменениям, которым благоприятствует естественный отбор, не только возрастает доля мутантных генов в популяции, в согласии с неодарвинистской теорией, но и морфогенетические поля вида будут изменяться и эволюционировать вследствие естественного отбора».

Если присмотреться к этому высказыванию внимательно, то оно само подводит нас к жестким причинно-следственным связям в континуумах, где говорить о непредсказуемости и случайности можно только с точки зрения рационального сознания. Шелдрейк вводит понятие естественного отбора, не задумываясь над тем, что это и есть «команда сверху» – то встречное движение, синтез, что направлено на уравновешивание процесса, который мы представляем как однонаправленный, не в силах рассмотреть его целиком. В итоге и Шелдрейк говорит о естественном отборе, как о неком независимом процессе, не вовлеченном ни в какие высшие структуры. Но он – результат все того же «встречного бега», где нам при нашем представлении о течении времени суждено видеть лишь один из аспектов. Мы воспринимаем его только с точки зрения приспособительного акта к условиям окружающей среды, не задумываясь над тем, что окружающая среда «приспосабливается» к условиям большего целого, а то, в свою очередь к еще большему, вплоть до Вселенной. Но процессы этих континуумов настолько несоизмеримы даже с континуумом нашей цивилизации, что и тысячелетние рациональные наблюдения за их протеканием не дадут никаких видимых результатов. Вот почему на рациональном уровне постижения реальности нам дано использовать только индуктивно-дедуктивный метод познания, «челноча» между макро– и микромирами, экстраполируя познание макромиров на микромиры и наоборот. А то, что касается «окольных путей» – естественного отбора в системах, это – опосредованные причинно-следственной трансформацией варианты, создаваемые системами для большей возможности выживания. Варианты как раз и дают такую возможность, являясь случайностями только с точки зрения рационального понимания этих процессов, будучи на самом деле закономерностью трансформации (трансмутации) систем, где курирующие континуумы ограничивают аналитическую работу подопечных, «отвергая» при помощи синтетической составляющей результаты их причинно-следственных вариантов, не вписывающихся в заданные параметры, спущенные «сверху».

Детерминированность отношений на всех дискретных, иерархически дифференцированных планах нелинейной системы (даже в первичной стадии анализа), непостижима уже для рационального сознания, потому что данный уровень сознания не способен постичь всех связей даже плана вещественного мира. А их – этих планов, на базе сохраненных непосредственной передачей опыта существовавших некогда знаний – кроме него в нашей интерпретации еще шесть. Или – два в оккультизме, с тремя подпланами каждый, что есть то же самое.

Говоря об объектах вещественного мира с точки зрения иерархических планов Вселенной, «сознательность» в них все больше преобладает по обе стороны по мере удаления от предполагаемого перехода «неживой» материи в «живую». С одной стороны – это объекты космоса – продукты инволюции. С другой – биосфера Земли – результат эволюции. Говоря словами Гермеса Трисмегиста, «многочисленные боги и животные». Венцами в этой градации являются Бог и человек. В них активизированы все информационно-энергетические уровни спектра пространственно-временного континуума.

Если взять на рассмотрение морфогенетическое, управляющее развитием особи поле (в терминах формативной причинности) человека от зачатия до смерти в его целостности, то это – динамическое взаимодействие генотипа, представленного на начальной стадии зиготой, и архетипа (в данном случае – монада с сущностью) в рамках развития пространственно-временного континуума, о чем мы уже знаем.

Вся суть прогнозирования в нелинейных системах любой сложности восходит к мгновенному аналитико-синтетическому постижению реальности. Для того чтобы сделать прогноз нужно мгновенно «разобрать» целое и «собрать» не нарушая его целостности. Тогда оно предстанет перед нами во всем своем великолепии взаимодействующих в пространстве и времени составляющих. Помните? Оно – это целое – больше суммы его частей. И разделяя его на составляющие, мы не только теряем свойства целого, мы перестаем видеть сам принцип формообразования. Трансцендентность же позволяет все увидеть одновременно: выход на более «высокий», обусловленный спектральным делением Вселенной план бытия, дает возможность увидеть более «низкий» как бы «окоемно», то есть от его зарождения через развитие к окончанию цикла. В этом суть иерархии аналогов планов бытия – «седмиц» Георгия Гурджиева или в нашей интерпретации пространственно-временных континуумов спектральной дифференциации целого. Мир вещества, в данном случае, необходимо постигать с другого, более высокого по степени «осознанености» материи уровня. Например, из континуума астрального плана, где представление о времени и пространстве иное, и откуда объекты плана вещества будут представлены в «развернутом» виде.

По словам Петра Успенского даже Миры (например, созвездие или система звезды) в рамках вещественного плана, не говоря уже о более тонких планах бытия, между собой соотносятся как ноль с бесконечностью. Т.е. проводить какие-то конкретные параллели между ними с точки зрения различных наблюдателей бесполезно. Здесь как раз проявляет себя все та же пресловутая сентенция: мир не такой, какой он есть, а такой, каким мы его видим. И восходит это, прежде всего, без учета уровней образования и опыта, к различным позициям, зависящим от эволюционного развития наблюдателя. То ли это эмпирическая позиция, то ли рациональная, то ли трансцендентная, если не брать во внимание все градации трансформации психики на протяжении физической жизни, где эти позиции представлены в различных пропорциях.

Можно провести сравнение развития человеческого сознания в онтогенезе и филогенезе от эмпирического, к эмпирико-рациональному, рациональному и трансцендентному. Суть этого явления заключена в процессе развития в пространственно-временных континуумах «человек» и «человечество». И это неизбежность эволюции. Для понимания нам достаточно будет проанализировать одну из систем.

В онтогенезе в раннем детском возрасте окружающий мир воспринимается в большей степени эмпирически (чувственно). Этот процесс имеет экстравертивную направленность. Затем сознание постепенно сдвигается к эмпирико-рациональному восприятию реальности, в сторону интраверсии – к осмыслению того, что «принесли» чувства, все больше апеллируя к рациональности. Пройдя же пик развития, связанный с максимальной активизацией ментального тела, сознание начинает сдвигаться в трансцендентность. Т.е., изначально, уходя все более от эмпирической экстравертивности, начинает разворачиваться внутрь. И тем самым все больше обособляясь, уходит от духовного единства с Вселенной. А затем, сдвигаясь к высоким планам собственной вселенной, начинает взаимодействовать с такими же по частоте планами Вселенной Бога, восстанавливая с ней духовное единство. Возвращается к экстравертивности, но уже – трансцендентной.

Как мы уже говорили, нынешний момент в истории развития цивилизации – переход из аналитической фазы развития в синтетическую. Но это еще не даст прогнозируемого мной парадигмального изменения восприятия действительности, потому что это лишь переход к максимально возможному постижению ее рациональностью. Но все же сдвиг к трансцендентности уже будет наблюдаться, а значит, ее начнут использовать не только спонтанно, как это делалось всегда, но и осознанно. Ученый мир вынужден будет воспользоваться иррациональной природой сознания на высшем тождественном уровне. Он сделает это точно так же, как делает сейчас на низшем, пользуясь иррациональностью эмпирической.

Когда-то я пришел к осознанию того, что вера – это использование чужих знаний, далеко отстоящих от собственных, чтобы быть рационально дифференцированными и потому понятыми. Как говорил Гурджиев – Библия для знающих.

Заканчивая статью, можно подытожить взгляд Руперта Шелдрейка на всеобъемлющий принцип триединства реальности: «Коль скоро допускается, что сознательное «я» имеет свойства, не похожие на свойства любой чисто физической системы, кажется возможным, что некоторые из этих свойств могут быть способны объяснить парапсихологические феномены, которые необъяснимы в рамках энергетической или формативной причинности». Он вводит к этим двум творческим принципам в связи с особыми свойствами «я» – третий: «В такой интерпретации сознательно контролируемые действия зависят от трех видов причинности: сознательной причинности, формативной причинности и энергетической причинности. Напротив, традиционные теории интеракционизма типа «духа в машине» признают только две причинности: сознательную и энергетическую, без формативной причинности между ними. Модифицированный материализм допускает две другие – формативную и энергетическую – и отрицает существование сознательной причинности. А традиционный материализм признает только одну энергетическую причинность».

Таким образом, Шелдрейк довольно близко подходит к пониманию континуума «сознание-материя» в его бесчисленных проявлениях.

ЗАВЕРШЕНИЕ

«Даже тогда, когда дано разумное объяснение, понимание представляет внутренний рост, а не внешнее добавление». Это слова Дайсэцу Судзуки – одного из выдающихся людей, которому дано было понимание процесса, постоянно происходящего в нашем сознании. Как говорят дзэн-буддисты, для того чтобы информация стала частью нас самих, мы должны дорасти до вопроса.

Cкажу откровенно: не нашел бы я в самом начале пути подтверждения семикратному делению тел в индийской и оккультной традициях еще и в египетской – может, и не дотянулся бы до этой темы. Но я настолько был верен идеям Гермеса Трисмегиста, а позже и Моисея, который объединил египетские тайные знания со знаниями черной расы, что, узнав о подобной дифференциации и там, почувствовал, что от этого мне уже не уйти. Конечно, вопрос не стоял – работать с пришедшим озарением или не работать, ибо, кто занимался подобным трудом, тот знает, что от нас в данном случае мало что зависит. Нет вопроса – делать или нет, есть только вопрос – как реализовать то, что должен. Двадцать лет занятия поэзией – соединения несоединимого. Это оказалось впоследствии всего лишь упражнениями по развитию будхиального тела. Дзэн-Буддизм и его непонятные «хлопок одной ладони», «тишина водопада», «уже улетели». Библия со своей многозначностью и диаметрально противоположными суждениями по одному и тому же вопросу. Но апофеозом явилось освоение Арканов Таро. Здесь я окончательно зашел в тупик от абсурдности эзотерических подходов. Это сейчас, задним числом, я рассуждаю, что и как было, как генерал делает разбор полетов младшего офицерского состава, а тогда я окончательно запутался от массы такой противоречивой информации. И в то же время чувствовал: какое-то в ней есть объединяющее начало. А «момент истины» оказался фактически мгновением. Сколько времени это состояние продолжалось, не представляю. Помню только, что ветка дерева, на которую смотрел, вдруг засветилась ореолом фосфоресцирующего света. Я отвел взгляд чуть в сторону и снова вернулся назад. Помню, что у меня возникло (затрудняюсь даже как это назвать – чувством, осознанием, ощущением), что мы едины, что я и мир вокруг меня – одно целое. Я ощущал эту ветку, как собственную руку. Я был этой веткой, а она была мной.

Постепенно все восстановилось и стало таким же, как всегда. Кроме одного – эйфории. Это были пульсации эйфории – совершенно дикие моменты какого-то экстатического счастья. Такое состояние, постепенно затухая, длилось что-то около месяца, а, может, и больше. Эйфория то усиливалась, то ослабевала. Во мне возникали вопросы и тут же, или почти тут же приходили ответы. Ответ, и снова всплеск эйфории. Я захлебывался, я по-настоящему плакал – от счастья, что теперь все знаю. Тогда я думал, что так будет отныне всегда.

Но, все реже и реже беспокоя, эйфория ушла. Осталось только состояние структурности всего, с чем я соприкасаюсь. Хаос перешел в Космос. Тот мир, в котором мое существо пребывало частичкой в броуновском движении, выстроился в определенный порядок. Я занял свое место в структуре этой матрицы. И пусть я остался пылинкой в непомерном пространственно-временном континууме Бога – Вселенной на уровне реальности ее мира, я все же велик. Мое триединое целое – моя вселенная, пространственно-временной континуум – вечность для всего, из чего я состою. Величие и ничтожность одновременно. Но это меня больше не беспокоит, потому что все таково в этом мире. Все рождается, проходит этапы развития и умирает: никто и ничто не может избежать конца, если было начало. Тот, кто однажды появился, должен будет уйти. Но каждый раз вынужден вернуться, обновленный, прошедший смерть-рождение, иньско-янский трудный переход, оставив позади свою личность – смертную часть души, взяв какие-то наработки с собой в ту следующую жизнь, которая все же будет результатом предыдущих. Монада с сущностью продолжат путешествие. Это снова буду Я, каким бы другим ни был. Мы это все видим в онтогенетическом плане, каждое утро просыпаясь немножечко не такими, как были. Сегодня ребенком, завтра подростком, послезавтра взрослым человеком, затем стариком. Но это все – наше Я, обогащенное всем, через что прошло. Оно что-то забывает, что-то себе придумывает, готовя в виртуальности будущего свое и новое онтогенетическое и последующее сансарическое существование. То озарение, тот количественно-качественный скачок, который я пережил – это всего лишь очередной этап развития. Но какой прекрасный, имеющий колоссальнейшее влияние на всю мою дальнейшую жизнь. Это произошло в тридцать четыре. Много лет уже это состояние творит мою жизнь и будет творить ее до конца. В этом нет никакого сомнения, разве что Господь лишит меня разума. Хотя, возможно, и это не так уж важно. Странная все же штука жизнь: несколько секунд экстаза и годы поисков понимания – что же с тобой произошло.

Я не считаю себя ученым. Но, как и многие настоящие ученые, я – пытливого ума человек, которому было позволено заглянуть за некий край и соприкоснуться с чудом. Вслед за первым откровением приходили другие. Но уже не спонтанно, а через осознанный труд, где в погоне за новыми откровениями порой доходило до смешного. Когда в лабиринте рассуждений я заворачивал очередной раз в тупик, и чувствовал, что мне не хватает какой-то капли для осознанивания того, что пробивалось в сознание, я влезал в ванну с горячей водой. Спросите – почему? Да все просто: потому что тепло повышает скорость метаболизма в физическом, а процессы в телах детерминированы. Расслабляясь, входя в состояние, похожее на транс, я находил в нем подсказки для того, чтобы получить ответы на мучившие меня вопросы, вспоминая при этом с улыбкой Архимеда.

Как говорят дзэн-буддисты, главное – дорасти до вопроса: ответ – в нас самих. А это значит – нам даны все знания Вселенной.