Каббала. Возрождённое иудейское язычество

Многобожие кумранского иудаизма

Тексты, возникшие внутри кумранской общины, более 170 раз упоминают богов во множественном числе – ’lym (’elim) и ’lhym (’elohim). Абсолютное большинство из этих упоминаний касаются богов иудейского пантеона. В качестве полного синонима к слову «боги» используется слово «святые» (qdwšym) и, возможно, также «духи» (rwḥwt). Отдельные подразделения богов включают «воителей» (gbwrym), «жрецов» (kwhnym), «посланцев» (ml’kym), «керувов» (krwbym), «колёса» (’wpnym) и пр.

Слово ’lym («боги»), включая его вариант bny ’lym («сыны богов»), встречается ок. 80 раз. Так, Свиток войны сообщает, что «бог Израилев» «поднимает к себе из праха и низлагает из богов» (lh [ry] m lkh m‘pr wlhšpyl m’lym) (1QM XIV.14—15)²⁹, он «бог богов» (’l ’lym) (1QM XIV.16). В день битвы против «сынов Тьмы» выйдут «совет богов и община людей» («dt ’lym wqhlt ’nšym), сражаясь «мощью бога» (gbwrt ’l) при «кличе богов и людей» (trw‘t ’lym w’nšym) (1QM I.10—11); «бог Израилев подъемлет руку в своём чудном могуществе на всех духов нечестия, воители [из числа] богов препоясываются на войну» (’l yšr’l mrym ydw b [gbwr] t pl’w [«l] kwl rwḥy rš [«h… g] bwry ’lym mt’zrym lmlḥmh) (1QM XV.13—14); бог (’l) «возвышает среди богов княжение Михаила» (lhrym b’lym mšrt myk’l) (1QM XVII.7).

Благодарственные гимны провозглашают: «Кто как ты среди богов, господи?» (my kmwkh b’lym ’dwny) (1QH XV.28); «Вот, ты – князь богов, и царь славных, и господь всякого духа» (hnh ’th šr ’lym wmlk nkbdym w’dwn lkwl rwḥ) (1QH XVIII.8); они упоминают «сынов богов» (bny ’lym) (1QH XXIII.3), «… [с] ынов богов… сынов небес» (… [b] ny ’lym… bny šmym) (1QH XXIII.10). Песни субботнего всесожжения содержат фразы «бог богов» ([»] l [wh] y ’lym) (4Q399 I.9), «боги – жрецы возвышенных высот» (’lym kwhny mrwmy rwm) (4Q400 I.20), «боги знания» (’ly d‘t) (4Q401 14 I.1), «боги богов» (’ly ’lym) (4Q401 I.5) и «господь всех богов» (’dwn kwl ’lym) (11Q17 III.5).

Слово ’lhym («боги») встречается в кумранских текстах ок. 90 раз. Так, в Песнях субботнего всесожжения упоминаются «бог богов» (’l ’lwhym) (4Q405 4Q403 1 II.4), «царь богов» (mlk ’lwhym) (4Q400 II.7), «все станы богов» (kwl mḥny ’lwhym) (4Q401 14 I.2), «духи богов» (rwḥwt ’lwhym) (4Q403 1 I.5) и «живые боги» (’lhym ḥyym) (4Q405 19 6).

Неоднократно тексты Кумрана говорят о Совете богов. Чаще всего он обозначается встречающимися и в Еврейской Библии терминами «dt («adat) и swd (sod). Первый из них используется 28 раз, в т.ч. 6 раз в сочетании «dt ’l («совет бога»), засвидетельствованном в Пс. 81, 1, а также в сочетаниях «dt qdwš (ym) («совет святых») (11 раз), «dt (lkwl) ’lym («совет (всех) богов») (6 раз), «dt yhwh («совет Яхве») (1 раз), «dt bny šmym («совет сынов небес») (1 раз), «dt mšrtym («совет служителей») (1 раз), «dt «wlmym («совет вечных») (1 раз) и «dt ’byrym («совет сильных») (1 раз). Термин swd встречается 15 раз, в т.ч. в сочетаниях swd qdwš (ym) («совет святых») (7 раз), swd ’lym («совет богов») (3 раз), swd «wlm (ym) («совет вечных») (2 раза) и swd ’lwhym («совет богов») (1 раз).

Наиболее впечатляющие картины иудейского пантеона содержат Песни субботнего всесожжения:

30 … hllw ’lwhy mrwmym hrmym bkwl

Хвалите бога высот, о возвышенные среди всех

31 ’ly d‘t ygdylw qdwšy ’lwhym lmlk hkbwd hmqdyš bqwdš lkwl qdwšw r’šy twšbḥwt

богов знания! Да величают святые бога царя славы, освящающего святостью всех своих святых! Главы восхвалений

32 kwl ’lwhym šbḥw l’lwh [» h] šbḥwt hwd ky bhdr tšbḥwt kbwd mlkwtw bh tšbḥwt kwl

всех богов, восхвалите бога величественных восхвалений, ибо в величии восхвалений – слава его царства! В ней – восхваления всех

33 ’lwhym «m hdr kwl mlk [wtw w] rwmmw rwmm {w} lmrwm ’lwhym m’ly rwm w’lwhwt kbwdw m»l

богов вместе с величием всего его царства. И вознесите его вознесение до высот, о боги из богов высоты, и божественность его славы – над

34 lkwl mrwmy rwm ky’ hw [“ ’l ’lym] lkwl r’šy mrwmym wmlk mlk [ym] lkwl swdy „wlmym {brṣwn}

всеми высотами высоты, ибо он – бог богов всех глав высот и царь царей всех советов вечности. Волей

35 {d‘tw} l’mry pyhw yhyw k [wl ’ly rwm] lmwṣ“ šptyw kwl rwḥy „wlmym [br] ṣwn d‘tw kwl m‘šyw

его знания по слову его уст существуют все боги высоты, по исходящему из его губ – все духи вечности, волей его знания – все его творения

36 bmšlḥm

в своих деяниях.

(4Q403 X.30—36)

В небесном храме кумранитов имеется 7 святилищ, каждое со своим давиром (другое название «святого святых»). Возможно, они располагаются концентрическими кругами, как в других иудейских мистических текстах, но прямо об этом не говорится. В 7 святилищах находятся 7 жречеств богов и 7 святых советов. Во главе каждого жречества и совета стоит глава (rwš) или князь (nśy’), «чудесно одетый для служения» (lbwšy pl’ lšrt) (4Q405 23 II.10) в первосвященнический эфод (’pwd) с наперсником (ḥšn) (4Q17 IX.6—8). Боги 7 святилищ возносят своему верховному главе хвалу (антифонным?) пением:

20 … wrwmmwhw r’šy nšy’ym bmnh pl’yw hllw [l’l ’lwhym šb» khwnt qwrbw…]

…И возносите его, о главы князей, в его чудесной доле! Хвалите бога богов, о семь жречеств его внутреннего святилища!…

21 rwm šb‘t gbwly pl’ bḥwqwt mqdšyw {r’šy nšy’y kwh [nwt pl’} …]

высота, семь чудесных пределов по законам его святилищ. Главы князей чудесных жречеств…

22 kwh [nwt] šb» bmqdš pl’ lšb‘t swdy qwdš k […]

Семь жречеств в чудесном святилище для семи святых советов…

23 hšr ml’ky mlk bm‘wny pl’ wd‘t byntm lšb» […]

Князь, посланцы царя в чудесных обителях. И знание разума семи…

24 rwš mkwhn qwrb wr’šy «dt hmlk bqhl […]

Глава от жреца внутреннего святилища и главы совета царя в общине…

25 wtšbḥwt rwmm lmlk hkbwd wmgdl [»] l [why …]

И возвышенные восхваления царя славы и величание бога…

26 l’l ’lym mlk hṭhwr wtrwmt lšwnyhm […]

Богу богов, царю чистоты, и возношение их языков…

27 šb» rzy d‘t brz hpl’ lšb‘t gbwly qwd [š qdšym]…

Семь тайн знания в чудесной тайне семи пределов святого святых…

(4Q403 1 II.20—27)

Помимо пения, в святилищах совершаются жертвоприношения (zbḥym), в т.ч. хлебные приношения (mnḥwtm) и возлияния (nskyhm) (4Q17 IX.3—5). Судя по тому, что текст называется Песнями субботнего всесожжения («wlt), в небесном храме должны также совершаться кровавые жертвоприношения животных.

Кумранские тексты отражают веру в полноценный пантеон, состоящий из множества богов, которых нет никаких оснований именовать «ангелами» (как это зачастую делается в переводах). Родство между главой пантеона и подчинёнными ему божествами ещё более подчёркивается тем, что кумраниты в своих сочинениях избегают употреблять имя Яхве, именуя его, как и других богов, просто словами ’l и ’lhym.

Как мы можем в целом видеть, каноничным для Еврейской Библии является представление о существовании наряду с Яхве множества богов, среди которых выделяются различные категории – боги-служители в небесном храме, боги – покровители народов (которых 70 или 72), боги – небесные тела и т. д. Эти категории пересекаются между собой сложным и не всегда ясным образом. Данное представление без каких-либо существенных изменений переходит из Еврейской Библии в тексты эпохи Второго храма и раввинистической эпохи и позднее наследуется каббалой.

Дополнение 1. Хирбет-Кейяфа

Раскопки городища Хирбет-Кейяфа, начатые в 2007 г., привели к одному из самых значительных открытий в израильской археологии последних десятилетий. Была обнаружена крепость с двумя воротами Х в. до н.э., которая правдоподобно отождествляется с городом Шаараим («Двое ворот»), несколько раз вскользь упоминаемым в Библии (Нав. 15, 36; 1 Цар. 17, 52; 1 Пар. 4, 31).

Энтузиасты библейской археологии тут же торжественно объявили, что доказано существование объединённого иудейско-израильского царства Давида со столицей в Иерусалиме. Однако подобная точка зрения не выдерживает критики. В Хирбет-Кейяфе действительно присутствуют следы развитой государственности Х в. до н.э., но это никак не отменяет отсутствия подобных следов в самом Иерусалиме. Если Шаараим входил в состав государства, столицей которого являлся Иерусалим, следов развитой государственности Х в. до н.э. в последнем должно бы было быть на порядок больше, чем в Хирбет-Кейяфе, однако за полтора столетия раскопок подобные следы так и не были найдены.

Поэтому приходится заключить, что Шаараим всё-таки не входил в состав государства, столицей которого был Иерусалим. Поскольку материальная культура Хирбет-Кейяфы явно еврейская, а не филистимская, можно предположить, что этот город был частью какого-то другого раннего еврейского (израильского) политического образования, столица которого, по всей видимости, находилась где-то на севере (царство Саула?).

Длительное время израильские археологи утверждали, что в Хирбет-Кейяфе нет следов «языческого» культа в виде изображений божеств, а значит, его жители уже в такую раннюю эпоху исповедовали иудейское неиконическое единобожие.³⁰

Однако при раскопках были найдены несколько каменных столпов (евр. maṣṣeḇot), которые в допленном иудаизме служили наиболее распространёнными иконами Яхве и других богов. Например, в одном из культовых помещений был обнаружен большой столп и рядом с ним ещё один маленький (возможно, образы Яхве и его супруги Ашеры), перед которыми находился каменный помост для приношений.

Другой столп был найден в воротах города, где в допленной Иудее обычно располагались святилища.

В культовом помещении, где были обнаружены два столпа, также находилась каменная скамья. По археологическим данным известно, что такие скамьи служили в качестве домашних алтарей. На них ставили иконы богов и богинь, чтобы воскурять им благовония.

Реконструкция подобного алтаря из святилища эдомитян в Хирбет-Китмит, находящаяся в иерусалимском Музее библейских стран, даёт представление о том, как они выглядели.

Крепость Шаараим не пала под ударами врагов, а была по неизвестной причине покинута своими жителями. Разумно предположить, что, покидая город, его жители унесли с собой в числе самого дорогого изображения своих богов и богинь. Но, как оказалось, унесли не всё. Ещё в 2011 г. израильские археологи нашли в Хирбет-Кейяфе скульптурное изображение божества, однако до последнего времени об этой находке умалчивали.

В 2012 г. в ходе спасательных раскопок при строительстве новой дороги в Моце (ныне западный район Иерусалима) был обнаружен административный центр с иудейским храмом. Раскопки были произведены не полностью, и их результаты пока официально не опубликованы, но, по предварительным данным, храм в Моце возник в IX в. до н.э., пережил завоевание Иудеи вавилонянами (и разрушение храма в Иерусалиме) и продолжал существовать какое-то время после этого завоевания. В нём были найдены изображения божеств, в т.ч. скульптура, имеющая явные черты сходства с найденной в Хирбет-Кейяфе.

Можно с большой степенью надёжности предполагать, что эти два изображения представляют Яхве.

Дополнение 2. Ис. 14, 13—14

Библейская Книга пророка Исайи содержит торжественную песнь на смерть ассирийского царя Саргона II, погибшего в 705 г. до н.э. в бою с киммерийцами (Ис. 14, 4b-20). Языческая мифологическая образность этой песни свидетельствует, что она в целом, в отличие от большей части остального текста Книги пророка Исайи, может действительно восходить к историческому пророку Исайе, жившему в конце VIII в. до н. э. Эта песня включает загадочную фразу, которую Исайя вкладывает в уста похваляющегося ассирийского правителя. В синодальном переводе она звучит следующим образом:

Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера;

взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему.

(Ис. 14, 13—14)

Мы полагаем, что синодальный перевод и все прочие известные нам переводы понимают и переводят эту фразу неправильно. Основная ошибка заключается в её неправильном делении. Она действительно состоит из двух стихов, но второй стих начинается не словами «взойду на высоты», а словами «на краю севера». Посмотрим на латинскую транскрипцию еврейского масоретского текста с предлагаемым нами разделением на полустишия:

haššamayim ’e‘ele // mimma‘al ləḵoḵəḇe ’el ’arim kisə’i wə’ešeḇ bəhar mo‘ed

bəyarkəte ṣap̄on ’e‘ele // «al bamote «aḇ ’edamme lə‘elyon

Каждый из двух стихов вводится словом ’e‘ele («взойду», «поднимусь»), перед которым указано место восхождения (haššamayim «небеса» в 1-м стихе, yarkəte ṣap̄on «вершины Цафона» во 2-м). Такое деление подтверждается и содержанием стихов. Согласно синодальному переводу, речь идёт об одной горе, расположенной «на краю севера». На самом деле в двух этих стихах речь идёт о двух разных горах. Первая из них – гора Эла, она же «Гора Совета» (har mo‘ed), где собираются на совещания боги, упоминаемые тут же как «звёзды Эла» (ḵoḵəḇe ’el). Обличая высокомерие Саргона, Исайя отсылал своих слушателей к ханаанейскому мифу о соперничестве за главенство в Совете богов, который теперь известен нам из угаритских текстов.

Во втором стихе речь идёт уже о горе Ваала – Цафоне. Выражение yarkəte ṣap̄on означает не «край севера», как в синодальном переводе, а «края», т.е. «вершины» Цафона, которые в угаритских текстах прямо или косвенно отождествляются с «высотами облачными» (bamote «aḇ). Тут же упоминается и сам Ваал как «Вышний» («elyon) – данный эпитет изначально принадлежал именно ему. Соответственно, во втором стихе Исайя обвиняет Саргона в заносчивом желании уподобиться Ваалу. В целом правильный перевод этой фразы выглядит следующим образом:

На небо взойду, выше звёзд Эла вознесу престол мой и сяду на Горе Совета;

На вершины Цафона взойду, на высотах облачных уподоблюсь Вышнему.

Перенос слов bəyarkəte ṣap̄on в 1-й стих разрушает поэтический параллелизм двух стихов и приводит к ошибочному истолкованию 2-го стиха – на самом деле герой хочет не взойти «на высоты облачные» («al bamote «aḇ), а на них уподобиться Вышнему.

Обвинять авторов синодального перевода в непрофессионализме в данном случае было бы не совсем справедливо, потому что их ошибка присутствует во всех переводах Книги пророка Исайи, начиная уже с Септуагинты – перевода на греческий, выполненного александрийскими иудеями в III—II вв. до н.э.:

13 εἰς τὸν οὐρανὸν ἀναβήσομαι, ἐπάνω τῶν ἀστέρων τοῦ οὐρανοῦ θήσω τὸν θρόνον μου, καθιῶ ἐν ὄρει ὑψηλῷ, ἐπὶ τὰ ὄρη τὰ ὑψηλὰ τὰ πρὸς Βορρᾶν,

14 ἀναβήσομαι ἐπάνω τῶν νεφῶν, ἔσομαι ὅμοιος τῷ ῾Υψίστῳ.

Отметим, что перевод Септуагинты ещё более демифологизирован, чем синодальный: вместо «звёзд Божиих» в нём «звёзды небесные» (τῶν ἀστέρων τοῦ οὐρανοῦ), вместо «сонма богов» – «высокая гора» (ἐν ὄρει ὑψηλῷ), а вместо «высот облачных» – просто «облака» (ἐπάνω τῶν νεφῶν). Церковнославянский перевод точно воспроизводит текст Септуагинты:

13 На небо взыду, выше звѣздъ небесныхъ поставлю престолъ мой, сяду на горѣ высоцѣ, на горахъ высокихъ, яже къ сѣверу:

14 взыду выше облакъ, буду подобенъ вышнему.

Латинский перевод Вульгаты ближе к масоретскому тексту, чем греческий перевод Септуагинты: в нём присутствуют «звёзды Божии» (super astra Dei) и «высота облачная» (super altitudinem nubium), однако гора называется «горой завета» (in monte testamenti):

13 in caelum conscendam super astra Dei exaltabo solium meum sedebo in monte testamenti in lateribus aquilonis

14 ascendam super altitudinem nubium ero similis Altissimo.

02. Двоебожие послепленного иудаизма

Общим для всей послепленной иудейской литературы является возвышение второго по старшинству в пантеоне божества, в результате чего межзаветный иудаизм приобретает явные черты двоебожия.

Происхождение из Еврейской Библии

Вера послепленных иудеев в двоицу верховных богов восходит к Еврейской Библии. На её страницах мы неоднократно встречаем божеств, обычно именуемых выражением «посланец Яхве» (mal’aḵ yhwh), которые занимают в пантеоне второе место после Яхве и зачастую с ним сливаются.

Повествование Книги Исход о призвании Моисея начинается с того, что «явился посланец Яхве ему (т. е. Моисею) в пламени огня из среды куста» (Исх. 3, 2), однако далее речь идёт уже о самом боге: «и увидел Яхве, что он свернул, чтобы посмотреть, и воззвал к нему бог (’elohim) из среды куста» (Исх. 3, 4).

В рассказе Книги Судей о предсказании рождения Самсона, когда к жене Маноя является «посланец Яхве» (Суд. 13, 3), она сообщает мужу, что «человек божий (’iš ha-’elohim) приходил ко мне, которого вид, как вид посланца божьего (mal’aḵ ha-’elohim), весьма ужасный (nora’ mə’od)» (Суд. 13, 6). Маной молится Яхве, чтобы к нему с женой вновь пришёл «человек божий» (’iš ha-’elohim) (Суд. 13, 8). В ответ на эту просьбу к жене Маноя приходит «посланец божий» (mal’aḵ ha’elohim) (Суд. 13, 9), который вновь именуется «человеком» (’iš) (Суд. 13, 10—11), а затем «посланцем Яхве» (Суд. 13, 13, 15—18). Маной, не понимающий, кто перед ним, спрашивает о его имени и слышит в ответ, что это имя «чудно» (peli) (Суд. 13, 18). Посланец отказывается есть приготовленного для него козлёнка, но заявляет Маною, что тот может совершить всесожжение Яхве (Суд. 13, 15—16).

Маной возносит козлёнка и хлебное приношение в жертву Яхве. Только благодаря совершаемому посланцем при этом чуду Маной и его жена понимают, что их посетило божество: «Когда пламя поднималось от жертвенника к небу, поднялся посланец Яхве в пламени жертвенника… Тогда Маной узнал, что это посланец Яхве. И сказал Маной жене своей: Смертью мы умрём, ибо видели мы бога (’elohim). Жена его сказала ему: Если бы Яхве хотел умертвить нас, то не принял бы от рук наших всесожжения и хлебного приношения» (Суд. 13, 20—23).

В рассказе той же Книги Судей о призвании посланцем Яхве Гедеона на войну против мадианитян первоначально сообщается, что «пришёл посланец Яхве и сел в Офре под дубом» (Суд. 6, 11) и «явился ему (т. е. Гедеону) посланец Яхве» (Суд. 6, 12), но далее при описании разговора с Гедеоном говорится, что «повернулся к нему Яхве» (Суд. 6, 14) и «сказал ему Яхве» (Суд. 6, 16). Однако глаза Гедеона на то, кем на самом деле является его гость, окончательно открывает лишь совершённое последним чудо: «И простёр посланец Яхве конец жезла, который был в руке его, прикоснулся к мясу и опреснокам; и поднялся огонь из камня и поел мясо и опресноки; и посланец Яхве скрылся от глаз его. И увидел Гедеон, что это посланец Яхве, и сказал Гедеон: Увы мне, господин мой Яхве (’adonay yhwh)! потому что я видел посланца Яхве лицом к лицу (panim ’el-panim). И сказал ему Яхве: Мир тебе, не бойся, не умрёшь» (Суд. 6, 21—23).

Из последних двух рассказов следует, что «посланец Яхве» является божеством, но при этом имеет вид человека. То же касается лица, с которым при осаде Иерихона встречается Иисус Навин: «Иисус, находясь близ Иерихона, взглянул, и видит, и вот, стоит перед ним человек (’iš), и меч его обнажённый в руке его. Иисус подошёл к нему и сказал ему: Наш ли ты, или из неприятелей наших? Он сказал: Нет, я – князь воинства Яхве (śar ṣəḇa’ yhwh; Септ.: ἀρχιστράτηγος δυνάμεως Κυρίου; цсл.: архистратигъ силы господни), теперь пришёл [сюда]. Иисус пал лицом своим на землю, и поклонился (wayyištaḥu), и сказал ему (Септ.: καὶ ᾿Ιησοῦς ἔπεσεν ἐπὶ πρόσωπον ἐπὶ τὴν γῆν καὶ εἶπεν αὐτῷ): Что господин мой (’adoni) скажет рабу своему? И сказал князь воинства Яхве Иисусу: Сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, святое. Иисус так и сделал» (Нав. 5, 13—15).

Божественность собеседника Иисуса Навина подчёркивается требованием разуться перед ним, почти дословно повторяющим требование Яхве к Моисею на Синае: «сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, земля святая» (Исх. 3, 5). Иисус «поклоняется» (wayyištaḥu) ему, что может означать поклонение богу (возможно, именно по этой причине данное слово опущено в Септуагинте). Князь воинства Яхве имеет «меч его обнажённый в руке его» (wəḥarbo šəlup̄a bəyado). Точно такой же фразой характеризуется «посланец Яхве» в рассказе Книги Судей о пророке Валааме.

Когда послы царя Моава Валака приходят к Валааму с просьбой проклясть Израиля, тот оставляет их на ночь, чтобы узнать, что ему «скажет Яхве» (Числ. 22, 19). Ночью «пришёл к Валааму бог (’elohim)» (Числ. 22, 20) и приказал идти с послами Валака, но говорить только то, что он ему сам скажет. Утром, когда Валаам отправился в путь верхом на ослице, «воспылал гнев бога (’elohim) за то, что он пошёл, и встал посланец Яхве на дороге противником ему (ləśaṭan lo) (Септ.: καὶ ἀνέστη ὁ ἄγγελος τοῦ θεοῦ διαβαλεῖν αὐτόν). Он ехал на ослице своей, и с ним двое слуг его. И увидела ослица посланца Яхве, стоящего на дороге, и меч его обнажённый в руке его…» (Числ. 22, 22—23).

После того, как ослица несколько раз отказывается ехать вперёд, потому что путь ей преграждает посланец Яхве, «открыл Яхве глаза Валааму, и увидел он посланца Яхве, стоящего на дороге, и меч его обнажённый в руке его, и преклонился, и поклонился (wayyištaḥu) на лицо своё (Септ.: καὶ κύψας προσεκύνησε τῷ προσώπῳ αὐτοῦ)» (Числ. 22, 31). «И сказал ему посланец Яхве: За что ты бил ослицу твою вот уже три раза? Вот, я вышел противником (ləśaṭan) (Септ: ἐγὼ ἐξῆλθον εἰς διαβολήν σου), потому что путь [твой] зол передо мною» (Числ. 22, 32). В ответ на оправдания прорицателя «сказал посланец Яхве Валааму: Пойди с людьми сими, только говори то, что я буду говорить тебе» (Числ. 22, 35). Валаку Валаам заявляет: «что вложит бог (’elohim) в уста мои, то и буду говорить» (Числ. 22, 38).

На протяжении этого повествования «посланца Яхве», выступающего по отношению к Валааму в роли противника («сатаны»), трудно отличить от самого Яхве. Валаам поклоняется (wayyištaḥu) ему, как Иисус Навин поклоняется князю воинства Яхве, и в данном случае Септуагинта передаёт это действие при помощи глагола προσκυνέω, могущего означать поклонение божеству.

В ряде эпизодов Еврейская Библия отождествляет посланца Яхве с его именем или ликом, как то в рассказе об Исходе: «Вот, я посылаю посланца (mal’aḵ) перед тобою (т. е. Израилем) хранить тебя на пути и ввести тебя в то место, которое я приготовил. Блюди себя перед лицом его и слушай голоса его; не упорствуй против него, потому что он не простит греха вашего, ибо имя моё в нём (ki šəmi bəqirbo). Если ты будешь слушать голоса его и исполнять всё, что скажу, то врагом буду врагов твоих и противником противников твоих» (Исх. 23, 20—23). Здесь посланец, в котором пребывает имя Яхве, имеет право прощать или не прощать грехи (важная божественная прерогатива). Местами их образы сливаются до полной неразличимости: «И поднялся посланец Яхве из Галгала в Бохим и сказал [израильтянам]: Я вывел вас из Египта и ввёл вас в землю, о которой клялся дать отцам вашим…» (Суд. 2, 1).

Говоря с Моисеем, Яхве обещает ему, что «лик мой пойдёт» (panay yeleḵu) с израильтянами в Ханаан (Исх. 33, 14), на что Моисей отвечает: «Если не пойдёт твой лик (paneḵa holəḵim) с нами, то и не выводи нас отсюда, ибо по чему узнать, что я и народ твой обрели благоволение в очах твоих? не по тому ли, что ты пойдёшь (bəleḵteḵa) с нами?» (Исх. 33, 15—16), из чего следует тождество Яхве и его лика. Третье-Исайя утверждает, что на пути евреев в Ханаан «ангел лика его (т. е. Яхве) спасал их» (mal’aḵ panaw hoši‘am) (Ис. 63, 9)³¹.

В межзаветной иудейской литературе младший член божественной двоицы наследует ряд титулов библейского «посланца Яхве», включая титулы «архистратига», «имени» и «лика».