Мореходка – БЭМ. Протокольная поэма

БЭМ-1981. Дочапали

Ресторан "Метрополь", 7 февраля, на сборе 18 человек

Ну, вот и вновь дочапали сюда

Сквозь мили и немалые года.

У кой-кого волнистость головы

Зеркальным штилем сделалась, увы.

И кое-что анкеты отразили:

1) Пока никто не изменял фамилий.

2) Остепененье, выход из морей,

Детишки, жены, – всё, как у людей,

Обмен семьи, – авторитетный Слон

Сказал, обмен имеет свой резон.

3) Пристрастия обычные: рыбалка,

Автомобиль: чинить, а ездить жалко,

Охота, преферанс и это дело.

Короче, прозябать не надоело.

4) Как первый курс ты начал бы по новой?

В три раза пил бы менее спиртного,

Английский своевременно уча,

Жил бы сейчас в районе Гринвичá,

На штурманский пошёл бы факультет,

Всё повторил бы! (основной ответ).

5). Чего мы ждём от будущих времён?

Взаимного согласия сторон;

Не жду, хотя хочу (ученый Гоша);

Хочу найти, куда мой жребий брошен;

Хочу не гнить в печали и тоске;

Хочу в Париж и даже знаю, с кем.

Хочу услышать, как меня хоронят,

Чувствительно при этом говоря,

Мол, был готов к труду и обороне,

Жил не напрасно и ушёл не зря.

НЕБРОЕВ:

Хотелось бы узнать мне наперёд,

Кто дольше всех из наших прогребёт?

Кто соблюдения традиций для

На первую субботу февраля

Поднимет тост: за нас, кому в раю

Одни нектары сладкие нальют!

(Покуда мореходы громогласно

Под градусами темы выражают

Рудольф Неброев вдумчиво читает

Архивы БЭМа. Значит, не напрасно

Они писались, значит, было надо.

Читай же, Рудик, не шумите, гады!)

БЭМ:

– Брюк – молодец. Сегодня стол – отличный,

В достатке и хмельное, и мясное.

Избрать его Директором вторично

И званием фон Брюка удостоить!

– А выдержит ли мастер волейбола?

– Он выдержит, ведь за плечами школа

Суровая, наш Брюк силен, как зверь!..

Открылась дверь, и входит Чижик-Зверь.

СМИРНОВ (Чижик-Зверь):

Прошу меня снять с должности сновидца.

Вот я стою, не собираясь спать.

БЭМ:

– Уволить без пособия сновидца,

Но если что, восстановить опять.

Заслуги в Холле Зверю засчитать!

АКУЛОВ:

Женился снова. Чисто по любви.

Да, новое гнездо придётся вить,

Менять квартиру. От людей женатых

Жду предложений. Только без доплаты.

В. МИХАЙЛОВ:

Я бэмным активистам тест подстроил,

Звоню: есть предложенье перестроить –

Нам 1-ю субботу февраля,

Допустим, потепленья встречи для

Перенести куда-нибудь на лето?

Москва сломалась: возражений нету!

Акулов вяло говорил, не стоит,

Традиции и всякое такое.

В Калугу летописец отвалил

И там его я тестом не накрыл.

Один Неброев возразил на лето:

"Ты против женщин. Фиг тебе за это!"

БЭМ-1983. Как записал Спортсмен

Протокол БЭМ-1983 исполнил Михайлов В.И.

как Стенографистка. Летописец лишь

зарифмовал его кристальную прозу.

Итак, в числе тринадцать вновь собра́лись,

Однако в "Метрополя" общем зале.

Давненько БЭМ отвык от общих залов,

Нам только экипажа не хватало!

Директору стола Серебрякову

Сбор выразил своё ОП сурово

(Как ранее отмечалось, Общественное Порицание)

По первой (За свиданье!) пропустив,

БЭМ с интересом принял эксклюзив –

Сафонова, а в Мореходке – Батю,

Который в силу разных обстоятельств

На протяженье целой уймы лет

Не оставлял на БЭМе явный след.

(Стенографистка в девичьем смущенье

Запикала крутые выраженья).

БЭМ:

Не женщина была ль тому виной,

Ведь Батя, как всегда, на грани риска?

САФОНОВ-Батя:

Нет, с женщинами кончено давно,

Поскольку (и опять Стенографистка

Оставила нам в строчках только точки).

АКУЛОВ:

И у меня есть в сексе затрудненья.

Карась вуалехвостый из Китая

Дзи-юй – порода редкая такая–

Никак не поддаётся размноженью.

Но в остальном мой обиход приемлем,

Сменял квартиру, заодно жену,

И если бы не сбой в гастросистеме,

От БЭМа бы в тот год не сачканул.

(Отсутствие Неброева понятно,

Радикулитом болен мореход,

Клянётся зубом он, как только сможет

Перенести через поребрик ножку,

Так сразу рюмку в БЭМе вознесёт).

Казах и Большаков – по неизвестным

Причинам затерялись, им за это,

Как водится в отъявленной толпе,

Выносится заочное ОП.

Чтоб не отягощаться чересчур,

Объявлен был на рейде перекур…

Когда к столу вернулся Харитонов,

(Наш Носорог и шеф по телефонам),

То был необычайно возбуждён,

Сказал, что в танцевальном зале он

Отличных пару девушек засёк,

Не принайтовить ли подружек в наш кружок?

БЭМ с пониманьем и не слишком строго,

Но потушил желанье Носорога

Отличницам вниманье уделить,

Вначале, мол, вопрос Дзи-юй решить.

В ответ на это предложенье Сбора

Товарищ Носорог с большим задором

Сказал, теперь мне ясно, БЭМ годится

На свалку, а помягче – в психбольницу.

Но Носорогу Филимонов (Рыжий)

Сказал: "Мотива к свалке я не вижу,

Общественность научностью богата,

У нас наук пятерка кандидатов

(Михайлов, Ильин, Филимонов, Серебряков, Абрамов).

Смирнов с очередного перекура

На БЭМный семинар не приходил.

Нашлась, однако, Чижика фигура,

На танцах, спал у дамы на груди.

Для БЭМа декларацию доходов

Озвучил Худин, триста шестьдесят

Имеет он, но электро-народу

Неясен сдвиг технический назад,

От ледоколов с электродвиженьем

Слон перешёл на дизель с ВРШ.

(Винт Регулируемого Шага)

Сбор принял очень мудрое решенье –

Ему произвести обратный шаг.

Иначе хобот будет Носорогу,

Как телефонный кабель возвращён,

В стране нехватки с кабелями много,

Не каждый ведь имеет телефон.

Собранью БЭМа славить есть кого-то –

Михайлова O.K. – за "Знак Почета"!

Взволнованный ответил награжденный,

Заслуга БЭМа в этом – несомненна.

Симптом печальный скромного застолья –

Не потребляет Шепель алкоголя.

(Геннадий Шепурев)

Что ожидает мореходов вскоре,

Боржоми и кефир на нашем сборе?

– Нет, господа морские инженеры, –

Нас успокоил Шепель: – На вино

По жизни есть у человека мера,

И эту норму выбрал я давно…

Печально, БЭМу за истекший год не только доставались ордена. Казеев Игорь мир покинул навсегда.

Прощай, наш Фрукт, Актер и Мореход…

БЭМ-1985. Когда мы молодыми были

Ресторан "Бриг", 3 февраля, на сборе 18 человек

Когда мы молодыми были,

Нам старожилы говорили:

"В кого пошёл народ?

То хлипковатый, то пузатый,

Какие из него солдаты,

Чтоб грудью лечь на дот?"

Мы соглашались поневоле,

И то – не нам досталась доля,

Неприподъёмный груз!

А ветераны – не из стали,

Но одолели, отстояли

Отечество – Союз.

Уже не за горами, близок

Казался призрак коммунизма,

Вот-вот ударит час,

Когда на зависть Загранице

Без денег будем веселиться,

Как просвещали нас.

Но как оборотилось время!

Вождь отошёл. Иное племя

Нашло в нём корень зла,

Проклюнулись повсюду всходы

Желанно-рыночной Свободы

И Гласность расцвела.

А всё, чего добились предки –

Соцстрах, колхозы, пятилетки,

Невиданный подъём

Интернациональной дружбы –

Вдруг обнаружилось ненужным,

Как Золотой заём.

Нам собираться понемногу

Пора в последнюю дорогу,

Устроит этот мир

Совсем другое поколенье,

Нам не увидеть представленье,

Как говорил Шекспир.

И стол не пуст

И стол не пуст, и рюмки налитые.

Смотрю окрест – известные ребята,

Почти родные и почти такие,

Как те, выпускники в шестидесятом…

По сколько сбросились? Ну, моряки, даем!

Да за такие деньги в Мореходке

Мы выпили бы – целый водоём

Безукоризненной "Московской" водки!

Потёмкин год ходил бы в Мариинку,

Не продавая тельники на рынке,

Мишаня, как заслуженный артист,

По пять копеек ставил бы на вист,

Стиляги наши Носорог и Брюк

Заузили бы пять десятков брюк,

В такси катал бы Батя спозаранок

Возлюбленных студенток как цыганок,

Мосья, чтоб жить без риска, но красиво,

Купил бы килограмм презервативов…

За эти деньги, что мы не имели…

Куда меня заносит, в самом деле?

Не лучше ли за то, что всё прошло,

За то, что мы не поминаем зло,

А за добро не ставим в образец,

Что нам пожить так долго повезло,

Что БЭМу не пришёл ещё амбец.

Давайте выпьем, время подошло.

Кофейня Бриг подходит для начала,

Кругом иллюминаторы, штурвалы,

Клинкеты, мачты, гаки, топенанты,

Швартовы, вьюшки, гафели и ванты,

Сугубо диспозиция морская.

Лишь макарон по-флотски не хватает.

Вадим Михайлов как стола Директор

Легонько огорошил нас проектом:

(Спортсмен, но кандидат-гуманитарий) –

При БЭМе учредить Дисциплинарий.

И сразу черный список зачитал

Прогульщиков, чтоб их включить в аннал:

Без признаков раскаяния – трое,

Сафонов, Харитонов и Неброев.

Олег Михайлов – свадьбы годовщина,

В сравненьи с БЭМом – хилая причина.

Горшков, известный всем как Адмирал –

Мол, пить нельзя, сердечно захворал.

ХЕРНБУРГ:

Кто заставляет водку пить? У нас, –

Не как у Пронькиных, глотай хотя бы квас,

Здоровья мало, понимаем, ибо:

Вон Шепель к нам из Заполярья прибыл,

Где выбрал норму, верится на слово,

Но приобщился, в рот не взял спиртного,

И пайку стопроцентно оплатил.

А если вспомнить, как-то говорил

Один мудрец классическую фразу:

Не пьёшь, но быть в присутствии обязан!

(Радиограммы)

1) НОРВЕЖСКОЕ МОРЕ ДУШОЮ ЮБИЛЕЙНОЙ

ПОВЕРКЕ ПОДНИМАЮ БОКАЛ НЕСТАРЕЮЩЕЕ

БРАТСТВО МОРЕХОДОВ ТЧК = СПИРИДОНОВ

2) ГДЕ Б НИ БЫЛ Я В ОГНЕ ЛИ СТРАШНОЙ БИТВЫ

ЗПТ СВЯТОМУ БРАТСТВУ ВЕРЕН НАВСЕГДА

ТИЩЕНКО ТУРКЕВИЧ ШЕПУРЕВ

Не там, а тут

СЕРЕБРЯКОВ:

А помните, однажды как Циклоп

Белицкому задал шараду в лоб,

Возможно ль электрический мотор

Из дуба, например, соорудить?

А Га'ги на ответы был остёр,

Построить согласился, так и быть.

За что и получил он незачёт.

Сейчас в науке полный разворот,

Когда уже прошло немало лет:

Курсант был прав, преподаватель – нет…

БАРЫШНИКОВ – Мамочка:

В московской фракции успехи есть.

Я, например, сейчас имею честь

Покинуть с сожаленьем кадры Флота

И перейти в магометанство…

БЭМ:

Это что-то!

Пора проверить наши филиалы,

Не поздно ли и нам менять причалы?

ТРУТНЕВ:

Уж если честно, если между нами,

Регистр не нужен, чтоб ходить морями,

В конторе этот факт общеизвестный,

Но людям в нем работать интересно.

(По-прежнему Конструктор Главный Худин

Бомжует, где же справедливость, люди?)

23:30. Очередному БЭМу – наш Трын-дэц!

БЭМ-1987. Написанное ниже – не поэма

.

Ресторан "Россия", 7 февраля

Минус двадцать, холодрынь

В Питере и в мире.

Шапку на уши надвинь,

Шестьдесят – в Сибири!

Где обещанное нам

Потепленье климата?

Врут ребята здесь и там.

И не стыдно им-то?

Депутат о грудь стучит,

Гладенький и чистенький,

Врёт родимый, как бандит

Или как статистика.

Президент рекорды бьёт,

Три часа наяривая.

Как послушаешь – не врёт.

Но!.. Не договаривает.

Написанное ниже

Написанное ниже – не поэма,

А документ архивный, протокол

О календарном заседанье БЭМа,

Которое он выше произвёл.

Нас оказалось ровненько 13,

Пришедших трезвыми в банкетный зал.

– Начнем, пожалуй. Со свиданьем, братцы! –

Так Президент свой первый тост сказал.

Вторым помянем, – кто расстался с этой

Текущей жизни разной суетой,

Кто по тому, безвизовому свету

В загранке вечной ходит под луной.

Был – Мошнаков… И что известно вкратце?

Пришел из рейса, вышел в огород.

Хотелось, видно, в грядках покопаться…

А та, с косой, стояла у ворот.

Теперь из нас она седьмого ждет.

Мы все там будем, скоро ли, не скоро,

Где безусловно полный паритет,

Свернётся ось сердечного мотора,

Контакт исчезнет и погаснет свет.

Когда меня отжившего зароют,

Прошу друзей, оставшихся в живых

Поставить точку рюмкою второю:

На эту тему был однажды стих.

Но мы идем к очередному …летью,

И жив еще наш дружеский окоп.

Налейте, виночерпии, по третьей:

– За бороздящих море моряков,

Которые сквозь штормы и торосы

Наматывают мили на винты,

Которые в Березках-Альбатросах

(Валютные магазины советского времени)

Отсчитывают доллары-фунты…

Итак, традиционные отчеты.

Вадим Михайлов на повестке дня.

– Имеются ли в жизни повороты?

– Имеются. Прибавилось работы,

Директором назначили меня.

Директором? Продолжим заседанье:

А что – пора и нам в директора!

Прекрасный повод назревает, в бане –

Директорской – симпозиум собрать…

От имени Регистра Трутнев Лёва,

Поскольку мы вопросы задаем

О гибели Нахимова, толково

Нам объяснил: Регистр – ни при чем.

– Тебе не жалко парохода, Лева,

Ведь мы ходили некогда на нем!?

Но Лева Трутнев отрубает снова:

Регистр в этом деле не при чем!

– Великий Юра, кто ты в настоящем?

– Работник авиации. Пока.

– Поведай нам, дружок, про черный ящик

И как оттуда письма извлекать?

Пусть это остаётся между нами,

Какими самолётами летать?

– Летайте смело только поездами,

Я заявляю БЭМу неспроста.

– А ты, Смирнов, с пушистым званьем Чижик

И более суровым – Чижик-Зверь,

Проблемы есть?

– Проблем, друзья не вижу,

Поскольку неженатый я теперь.

– Что, Большаков, вотще себя лелеял

Вступленья в брак оттягивая срок?

Конечно, ты женился всех позднее,

Но от судьбы себя не уберег!

Ученый мир признал Серебрякова

За книгу электрических проблем.

Теперь не только непечатным словом,

Но и печатным будет славен БЭМ.

Послушаем Олега Плясунова,

Что нам пообещает помполит?

И помполитское дает он слово,

Что сделает из БЭМа фото-вид,

Где мы не очень будем волосаты,

Зато в районе талии пузаты.

Но коли речь идет о помполитах,

Одессу помянуть нам Бог велит,

Откуда БЭМу телеграмму лично

Дал Спиридонов, тоже помполит!

ОДЕССА ЛЕНИНГРАД МИХАЙЛОВУ

ОБНИМАЮ СОБРАВШИХСЯ

ТРАДИЦИОННУЮ ВСТРЕЧУ ПОРИЦАНИЕ

ПРОШУ ПЕРЕНЕСТИ ТРИДЦАТИЛЕТИЕ ОТЧЕТ

НАЛОЖЕННЫМ ПЛАТЕЖОМ

=СПИРИДОНОВ

В своем отчете БЭМ на перестройку

Нацеливал Акулов Михаил

И этим как бы всем поставил двойку

За недостаток приложенья сил.

Мол, надо женщин посадить на БЭМе,

(В который раз, обратно и опять!),

И вообще сейчас такое время,

Чтоб нам пора себя перерождать.

О.К. Михайловым гордимся все мы.

Его контора делает успех,

Клепая электронные системы

На сто кило потяжелее всех!

У Худина дела без измененья,

Ни кооперативной, ни любой

Квартиры нет с женою молодой…

Но что квартира? Только приложенье.

Ведь главное? – Естественно, любовь!

А Чижик-Зверь уже не вяжет лыка,

Сейчас заснет… Нет, держится пока.

И где-то в невесомости – улыбка

У ордено-носителя О.К.

Увидев это, Щеголев Геннадий

Сказал последним пламенную речь:

– Нам друг за друга всем держаться надо,

Чтобы дожить до предстоящих встреч

Или хотя бы до метро дотечь!

И БЭМ выходит дружною толпою

Недюжинно –13 человек! –

У каждого под шапкой меховою

Большие впечатленья в голове…