История первая. Баронесса Воробышек

Две дюжины молодых женщин. Значит, мужчин – девяносто шесть. Охотничий сезон будет длится долго. В первый же вечер прибежала напуганная служанка, сказала, что ко мне пришли. Странно. Ко мне? Ну да, Кобра. Предложил прогуляться, заверив, что мне ничего не грозит, ибо я не в его вкусе. Вышли в сад, идём по дорожке, Кобра искоса посматривает на меня, чему-то усмехаясь, но молчит. И я тоже молчу. Погуляли, вернулись. И следующим вечером, – то же самое. Я молчу, потому что психов лучше не раздражать, а почему молчит Кобра? Зачем ему эти прогулки? Ни одного слова, ни прикосновения. Непонятно…

– С тобой хорошо молчать, Воробышек. Ничего спросить не хочешь?

Вот теперь надо спрашивать, чтобы не злить Кобру. А у меня как назло в голове сумбур. Надо спросить важное, или протянуть время.

– Если я спрошу об охоте на людей, ты ответишь?

– Спрашивай, если не захочу отвечать, я тебе скажу об этом. – В быстром взгляде промелькнули удивление и злость. От меня ждали другого вопроса?

– Охота происходит не на открытом месте. Лесов здесь нет. Пещеры? Или катакомбы?

– И то, и другое. Теперь мой вопрос: откуда сведения?

– Птицы.

– Птицы?.. А-а-а… Ройхи… Ты умеешь мыслить логически, принцесса.

Споткнулась на ровном месте. Если бы Кобра не подхватил под локоток, пропахала бы носом дорожку.

– Я не принцесса.

Ноль внимания, фунт презрения.

– Сегодня прибывает барон Алек. Тебе не повезло, принцесса. Зря ты упомянула его имя.

– Это какая-то ошибка. Я не знаю барона Алека, и не упоминала его имени.

– Ты это знаешь, и я это знаю. А что решит господин барон, не знает никто. Было приятно пообщаться, принцесса.

Поскольку мы как раз дошли до входной двери флигеля, Кобра откланялся по-военному, кивком головы, и ушёл не оборачиваясь. Странно это всё…

А со следующего дня начали уводить по одной женщине. И ни одна из уведённых не вернулась. Кобра больше не приходит, в саду я гуляю одна. Со мной никто из товарок не разговаривает. Я, впрочем, и не пытаюсь говорить с ними. О чём? Ляпнешь что-нибудь не то… Не хочется афишировать свою иномирность. Но напряжение растёт. Все на нервах. Начинаются скандалы, склоки… До драк дело не дошло пока, слава Богу. Но кто знает…

А сегодня, гуляя в саду, я почувствовала чей-то взгляд. Оглянулась, – никого нет. Так не бывает. Подняла голову: в галерее третьего этажа виден стремительно передвигающийся силуэт. Окна здесь из какого-то прозрачного материала, но это не стекло, а что-то другое. Небьющееся, и пружинящее, если попытаться выбить собой, или чем-то тяжёлым. Короче, сбежать, выпрыгнув в окно – нечего даже и пытаться. И тут я увидела, как одно из окон галереи исчезает, растворяясь в воздухе, и из него, распахнув огромные чёрные крылья вылетает… кто? Вампир из сказок? Птица?

Третий этаж… Высота потолков здесь около четырёх метров. Плюс толстенные перекрытия… Пофиг! Приземлился на чуть согнутые ноги, и тут же выпрямился. Крылья, оказавшиеся плащом из какой-то немыслимой ткани, похожей на клочок живой Тьмы, – волнами вихрятся вокруг хищного тела мужчины, быстро идущего ко мне. Быстро идущего? Пронизывающего собой пространство, подобно летящей стреле. Я шевельнуться не успела, как он оказался рядом. Рука, лёгшая на моё плечо, показалась неожиданно тяжёлой. Я попыталась отступить, но меня прижали спиной к дереву, а тонкие, музыкальные пальцы второй руки приподняли моё лицо за подбородок. Причём у меня не было ни малейшего сомнения, что если я не пожелаю поднять голову, то сжавшиеся пальцы просто раздробят мою челюсть. Смотрю не на мужчину, смотрю ему в лоб, старательно "не видя" его. Почему? Не знаю. Страшно.

– Ты кто?

– Женщина, если господину угодно.

Старательно моргаю, пытаясь удержать слёзы. Откуда во мне столько страха? Или он наведён извне? Начинаю быстро анализировать свои чувства. Пока мой собеседник не коснулся меня, страха я не испытывала. Была опаска, но не страх. Какое-то воздействие? И что за бред я сейчас несу? Почему?

– Может быть… Позже. – Улыбка в голосе. – Сегодня у меня другие развлечения, Воробышек. Завтра встретимся. На охоте. Я тебя приглашаю.

С этими словами, изысканно склонился к моей руке, припал к ней почтительным поцелуем, и… прокусил кожу. Как я удержалась и не заорала, не знаю. Он поднял лицо от моей руки, и, оказавшись на одном уровне с моей головой, взглянул мне прямо в глаза… Я не упала в обморок. Хотя, наверное, была к этому близка.

Юное, прекрасное лицо. Несмотря на летящую лёгкость черт, бесспорно мужское. Глаза, цвета молодой листвы, золотые волосы, – длинные, вьющиеся; нежная кожа, с лёгким румянцем на скулах, чёткий рисунок испачканных моей кровью губ. Ага, и язык, быстро слизнувший её с них. И туманная дымка в зрачках. Почему у меня создалось впечатление, что это лицо было таким же юным и прекрасным тысячу лет назад? И останется таким же через тысячу, и даже больше, лет… Я смотрела в это лицо и мне хотелось плакать от его совершенной красоты, и от осознания своей ущербности… Опять наведённые чувства… Зачем?! Для чего это нужно?!

Отстранился от меня всем телом, круто повернулся и пошёл в сторону выхода из сада. А плащ насмешливо танцевал у него за спиной, как будто знал, что я смотрю ему вслед… Вот ты какой, северный олень… то есть барон Алек Делон… Посмотрела на окно, через которое выпрыгнул этот маньяк, – оно уже затянулось. Никаких следов, кроме укуса на моей кисти. Посмотрела, – и укус уже затянулся. Так это что, была иллюзия? Пошевелила пальцами, – нет, боль ещё чувствуется. Присмотрелась, – на кисти видны следы зубов. Но к утру они, скорее всего, пройдут…

Утром надела форму, полученную от Серых лордов. Берцы я и так носила, а комбез не надевала, ограничившись одеждой с пугала, восстановленной технологиями Серых лордов. Сегодня решила встретить свою судьбу во всеоружии. После завтрака пришли. Но не за мной, а за другой женщиной. Я, разумеется, возмущаться не стала. Ага, и правильно сделала. Меня забрали тоже. Гоп-со-смыком. Я совершенно не разбираюсь в людях, как оказалось!..

Идём прогулочным шагом, Гоп-со-смыком не спешит. Интересно, он служит барону Алеку? Или он дважды агент? Или трижды?

– Я не провокатор, Воробышек. Мне надо было попасть к Серым лордам, чтобы стать наездником. Ройхи подпускают к себе только тех, на ком есть отпечаток ауры их птенцов. Даже господа бароны в своё время ухаживали за ними. У нас договор с Серыми лордами, и с королями. Мы направляем пятёрки к Серым лордам, а короли раз в пять лет сбрасывают нам ненужных людей. Сезон Большой охоты…

– А как господа бароны убивают время между сезонами? На кого они охотятся?

– Между сезонами… Каждый развлекается по-своему. Во время Большой охоты заключаются договоры, вырабатывается стратегия взаимодействия с внешним миром, принимаются общие законы… Большая охота, – это обманка для посторонних. Бароны действительно охотятся на людей. Но смысл не в этом. Просто если назвать вещи своими именами, то против баронств начнут объединяться, заключать союзы… А сейчас, – все считают баронства скопищем головорезов, которых можно не принимать в расчёт. Это удобно.

Иду рядом, слушаю, и тихо выпадаю в осадок… При таких внешних данных, столько интеллекта!.. Я, действительно, абсолютно не разбираюсь в людях! Ладно, с политикой баронств я была знакома только по слухам. А вот со своим собеседником… Хотя, за всё время нашего общения, он никогда не выходил за рамки своего имиджа громилы с большой дороги.

– Рада за вас, но мне от этого не легче.

Кивок головой в ответ. И ни слова… А так хотелось получить заверения, что это всего лишь игра на публику, и я в полной безопасности… Эххх!.. Дальше шли молча. Гоп-со-смыком сказал мне всё, что хотел.

Через короткий туннель вышли на площадку перед входом в пещеру. Пещера – большая выемка в горе, глубину и ширину оценить не смогла, так как освещение – только при входе. И? Где пряник? Чем нас поманят, прежде чем отправить на съедение? Народу достаточно много. Покрутила головой, пытаясь определить, все ли бароны присутствуют. Их должно быть девятнадцать, по числу караванных дорог. Трудно что-либо сказать. Барона Алека, слава Богу, нет. Хотя, наверняка появится. Он же пригласил меня на охоту… Кобра стоит в сторонке, со скучающим видом рассматривая меня и пятёрку моих товарищей по несчастью. Больше знакомых нет.

Кобра сделал шаг вперёд. Похоже, шоу начинается.

– Итак, бродяги, настал главный день в вашей жизни. Всё, или ничего! Пройдёте гору насквозь, получите жизнь и заслуженные привилегии. Нет, – утратите всё, что у вас ещё осталось; начиная с иллюзий. Каждый из вас получит боевой нож, свою дорогу, и полчаса форы. Выход из горы ищете сами. Через полчаса за вами пойдут охотники. Правил нет. И вы, и с вами могут сделать абсолютно всё, что взбредёт в голову. Вопросы?

Стоим, молчим. Четвёрка мужчин задумчиво прикидывает шансы. Им не нравится, что у каждого – своя дорога. А женщина просто индифферентно смотрит на Кобру. Так и не знаю, будут у охотников собаки, или нет. Но спрашивать об этом – дураков нет. Хотя, они и без собак свою гору знают. А боевой нож, – это хорошо. Это просто здóрово!

Рано обрадовалась. Говоря за "каждый из вас", Кобра имел в виду мужчин. Женщин здесь за людей не считают. Как у казаков: "курица – не птица, баба – не человек". Так что принесли четыре ножа, типа десантных, и выдали мужчинам. Лучники на высóтах контролируют ситуацию. Чтобы не было соблазна у народа. Такое странное сочетание: зáмки с технологиями отдалённого будущего, и лучники… Ага, и охота на людей для развлечения…

Прелюдия закончилась. Кобра отвесил издевательский поклон, и приглашающим жестом указал на пещеру. Сейчас, как в старом анекдоте: первый – пошёл, второй – пошёл, третий – пошёл, парашютики не забываем!.. Я шла замыкающей. Когда осталась в одиночестве, Кобра сказал:

– Лови, принцесса!

Нож, летящий в меня, я поймала бы горлом. Мелькнула мысль: "Ну надо же! А вроде бы так хорошо ладили…" А тело, натренированное до автоматизма, уже ушло с линии удара, левая рука перехватила клинок, крутанула его вокруг кисти, гася инерцию полёта, перебросила в правую… Кобра улыбнулся с весёлой придурковатостью, и швырнул мне ножны. Поймала и их тоже. Сильные руки взяли меня за плечи. Прижали спиной к мужской груди; и господин барон Алек, склонившись ко мне, произнёс с интимной интонацией:

– Заботится о тебе… Зацепила ты его чем-то!

Я с ним с ума сойду! Нельзя же так! Подкрадываться!.. Заи́кой оставит на всю недолгую жизнь… Нож отбирать не стал, и на этом спасибо. Смотрю на нечеловечески красивого господина барона, и жду, чем ещё он меня порадует. Страх не насылает, и это уже подарок… Золотые волосы скользнули по щеке, тонкие ноздри дрогнули, втягивая мой зáпах, запоминая его… В изумрудных глазах ласковые смешинки… Я не обманываюсь этой лаской. С такой же мечтательной улыбкой господин барон будет наблюдать, как меня заживо сожгут. Из разговоров женщин я узнала, что именем барона Алека в королевствах и каганатах пугают детей. Вот уже несколько поколений пугают. Значит, – не человек. Может быть принадлежит к расе, построившей зáмок? С окном галереи он справился со знанием дела…

– Не смею задерживать… – Плавный жест в сторону пещеры. – До скорой встречи, Воробышек!

Не смогла повернуться к нему спиной. Страшно. Так, пятясь, и вошла в пещеру, под смешки провожающих. Кобра послал мне воздушный поцелуй. Он тоже будет охотиться?

Глава третья:

О том, как Воробышек играла роль дичи, а также о смене власти в баронстве и новом статусе Воробышка.

Начинаю считать в уме. Три тысячи. Огромная пещера. Факелы в креплениях на стенах. И что? Куда идти? Ни одного прохода… А через полчаса сюда войдут охотники. Но тех, кто сюда вошёл передо мной, здесь нет. Значит, проход есть. Будем искать. Факел брать не буду. Я до него не долезу. А если даже долезу, то уж точно не подниму такую махину. Я же не статуя Свободы! Да и сомнения у меня, по поводу этого лабиринта. Нет, в том, что лабиринт существует, сомнений как раз нет. А вот по поводу пробежки по нему с факелом… Меня же ловить будут! Как сказал Кобра: правил нет. Сделают всё, что взбредёт в голову.

Две тысячи девятьсот. Поёжившись от перспективы, делаю шаг вперёд. Второй, тре…тий… На третьем шаге подо мной поворачивается, казалось бы, монолитный камень, и я, с задушенным криком, лечу во тьму. Как на ледяной горке в детстве. Слава Богу! А то если рухнуть в колодец, тут путешествие и закончится. Две тысячи восемьсот. Интересно, как господа бароны спускаться будут. Вряд ли так же как я…

А тьма здесь не такая уж непроглядная… Огромный зал, сталактиты, сталагмиты, звук палающих капель… Темно, конечно. И кромка зала – вообще в черноте. И чёрные провалы коридоров… Две тысячи семьсот. Какой выбрать? Пошла вдоль стены. Дойдя до коридора, облизала палец, подняла, может, дуновение почувствую… Глухо, как в танке. Следующий. Глухо. Третий, – глухо… Две тысячи шестьсот. В шестом по счёту слабое дуновение. Пойду туда. Времени не так уж много. Это я ищу и выбираю, а господа бароны свою гору знают.

Вошла в коридор. Пришлось немного постоять, пока глаза привыкли к сгустившейся темноте. Зато зал стал практически светлым. Две тысячи пятьсот. Иду медленно, веду ступню над полом. К счастью, по пещерам нас, дорогих мамочек, гоняли. Так что, не паникую, продолжаю считать, и берегу голову. В стенах коридора периодически возникают проходы. Каждый раз проверяю нет ли дуновения воздуха. И принюхиваюсь. Запах страха… Вот чем пропитан лабиринт.

Два раза проходила через "залы". Стараюсь выдерживать направление, но открытое пространство не пересекаю, двигаюсь вдоль стены. Тысяча пятьсот. Половина отпущенного времени прошла. Скоро начнётся охота. Насколько долгий путь предстоит пройти? И что делать когда пройду? Заслуженные привилегии для женщин страшно даже представить. Хотя, скорее всего, участь добычи ещё печальнее. Ладно, там посмотрим. Может быть, удастся покинуть баронства…

Тысяча двести. Развилка. Т-образный перекрёсток… Ну и? В обе стороны идти можно. И там, и там – дуновение ощущается примерно одинаковое. Начинаю принюхиваться… Справа тянет затхлостью, а слева воздух вроде-бы посвежее. Не знаю, только, вдруг там щель в скале, через которую воздух проходит, а кончик мизинца не высунешь. Иду налево, надеюсь на лучшее. Часто посматриваю на потолок. Могут быть лазы на другой уровень лабиринта. Пока, встречаются только тупиковые. Дуновения из этих отверстий нет. А те, из которых есть, – слишком малы, чтобы можно было в них протиснуться. Но я не теряю надежды. Шестьсот.

Скоро пойдут охотники. Надеюсь, всё же, что без собак. Кобра про собак ничего не сказал, но это не значит, что их не будет. Просто, в пещерах, собаки очень быстро отыщат добычу. Неинтересно. Пятьсот. Отверстие в потолке. Достаточно большое. И воздух оттуда вроде бы посвежее. А вот коридор дальше не радует дуновением. Скорее всего – тупик. Ну что? Четыреста. Деваться всё равно некуда. Карабкаюсь, сначала по стене, потом, упираясь в края отверстия, выполняю акробатический этюд, втискиваясь в узкую шахту. Сто пятьдесят. Спокойно. Вдох, выдох. Спокойно.

Долезла до "выхода". Шахта слегка параболической формы, так что лаз опять в потолке. Ну, хоть не под ногами. Тридцать шесть. Всё, хватит считать. Я не артобстрела жду. Принюхиваюсь, прислушиваюсь… Коридор кажется светлым. Но это после тёмной шахты. Не шахты, конечно, так… промоина в скале. Вероятно, более мягкая порода вымылась подземной рекой. Вода здесь есть. Где-то на этом уровне… Приготовилась выкарабкиваться из лаза… Потом, подумала, и отползла опять в шахту. Лучше пропустить охотников. Бегать от них по коридорам – не набегаешься. А вот за ними, тихонько, на мягких лапах… Может быть и удастся пройти. Надеюсь, они не всем скопом рванут в один и тот же коридор.

Так, пошли. Слышны шаги. Приближаются. Затаилась, даже не дышу. Дышу, конечно, но очень медленно. Как учили, на занятиях по маскировке… Прислушиваюсь, принюхиваюсь, и приглядываюсь. Из тёмного лаза коридор совсем светлым кажется. Из темноты появляется… господин барон Алек… У меня разом все мысли из головы вышибло. Бессмысленно таращусь в коридор и не дышу. Вообще. Господин барон тихо проплыл, по-моему даже не касаясь пола. Только плащ вихрился за спиной. Шаги были не его, – точно! Господин барон ходит абсолютно бесшумно. Я его и на площадке перед входом в лабиринт не услышала. Начался озноб, и не проходит. Вот мне только зубами застучать не хватало. Ага, как кастаньетами. И в пляс пуститься… Страшно-то как!.. Такое ощущение, что барона окутывает аура ужаса.

Шаги всё ближе. Торопливые, частые. Женщина? Точно! Как и я в комбезе и в берцах. Оглядывается, преследователи уже близко? Нет… Не преследователи. Один из "дичи". Походу все пути ведут в этот коридор? А дичь-то знакомая… Весельчак. Ну надо же! А как же я его не заметила на площадке? Господина барона Алека глазами искала. И на Кобру смотрела… Плохо! Наблюдательность ни к… кхм, ладно. Предложит развлечься? Нет… На обгон пошёл. Женщина, наивная, увидела, что это не охотник, и успокоилась. А Весельчак, проходя, тюкнул её легонько по затылку: она обмякла и упала. Умный сволочь. Решил выиграть время. Пока охотники будут заниматься этой добычей, он сможет оторваться. Вот только впереди – барон Алек. Что ж, каждому своё. Я вот тоже, – залегла в шахте и наблюдаю молча. Каждый сам за себя. Ага, один Бог за всех. Озноб не проходит. Хорошо, что зубы не стучат… Женщина очнулась, пошевелила головой, встала, держась за стену, и пошла. Правильно, – терять время нельзя.

Примерно через минуту из тьмы коридора послышался отчаянный женский крик, оборвавшийся резко, как будто женщине заткнули рот. Или, как если бы она его сама себе заткнула. И лабиринт ожил. Пробежали тени по стенам, дуновение ветра со стороны, куда ушли барон Алек и Весельчак с женщиной, принесло запах воды, коры деревьев, мокрых от дождя, и свежей крови, – как же без неё. Но все эти запахи всего лишь оттеняют основной, которым пропитан лабиринт. Запах страха…

Лежу. Жду. Считаю. Прошли четыре группы. Две – с добычей. Где-то гуляет ещё один мой товарищ по несчастью. Развлекаться с дичью бароны предпочитают в замке? Или чуть дальше по коридору? Что-то не хочется мне выяснять это… Пятеро баронов. А где ещё четырнадцать? Или в охоте принимают участие не все? А поверхность близко. Запах открытого пространства… После часа в подземельях его чувствуешь кожей. Прошёл всего час. А у меня такое впечатление, что я весь последний год сижу в этой шахте и пялюсь в коридор. Вылезать, или где? Подожду оставшегося.

Хорошо ходит. Если бы не тень, – увидела бы в последний момент. Конечно, до барона Алека ему далеко. Но всё равно, – хорошо ходит. А я, – хорошо сижу. Только мне, похоже, пора сниматься с якоря. И пойду ка я в обратную сторону. Не хочу я проходить там, где так силён запах крови.

Вылезла, и быстро, но спокойно пошла вдоль стены. Крутой поворот. Что там за ним? Опять шаги… А деваться мне некуда. Лаз остался далеко за спиной. Кто-то идёт. Точнее, – идут. И? Мне что делать? А навстречу – волна ужаса… Но ведь барон Алек впереди? Ведь он пошёл вперёд? Что же это такое?!! К барону в руки не хочу! Вот не хочу, и всё! Страшно очень! И кусается он… многообещающе.

Счастье, что стены неровные. Постаралась слиться со стеной, приняв как можно более нечеловеческую позу, дав себе установку на ограничение пространства. Чтобы тень моя меня не выдала. Если барон меня увидит… или учует… Выплыл… Опять бессмысленно жду своей участи. Смотреть нельзя. Как на Вия из старого ужастика. Да зачем смотреть… Не сдохнуть бы без кислорода. Дышать не могу от страха. И сердце, похоже останавливается… В обморок не падаю, потому что страшно очень. Да и маскировка нарушится…

Уровень ужаса ощутимо спадает… Барон прошёл мимо? Или? И посмотреть страшно, и не смотреть, – тоже страшно. Подожду ещё немного. Плохо, что барон передвигается бесшумно. Не угадаешь, где столкнёшься. Стоп… Были шаги. А теперь их не слышно. Не двигаясь, продолжаю сливаться со стеной. Кхм… Журчит… Не заржать бы в голос. А то впаду в истерику, после такого страха. Ну вот и шаги… Прошли мимо. Не двигаюсь ещё десять минут, потом "отмираю", отлепляю себя от стены, и ползком пересекаю коридор, чтобы не огибать угол. Смотрю, слушаю… Коридор – широкий, и боковые проходы – несколько штук. Придётся опять исследованиями заняться…

Снова крики. На этот раз – и мужские, и женский. Кричат так, как будто у них душу вынимают из тела. Впрочем, возможно, так оно и есть. Не паниковать! Во рту появился металлический привкус… Спокойно. Дышу ровно. Вдох. Выдох. Спокойно. Крики не смолкают, но я уже успокоилась. Надо выбираться. Не хочется туда, к ним. Присоединить свой голос к общему хору…

Около трёх часов заняли блуждания по разным коридорам. Крики затихали и возобновлялись, а я шла, поворачивала, возвращалась, и шла новой дорогой… А вот теперь играю в прятки с баронами… Вот уже минут пятнадцать играю. Выход рядом, но… Не для меня! Пока не для меня! Где-то ещё бродит мужчина-дичь. И барона Алека давно не ощущается рядом… А мне надо проскочить мимо зала, в котором отдыхают четверо стражников. Я с ними не справлюсь за минуту. А больше времени у меня нет. У меня даже минуты нет. Чем бы их отвлечь…

Не было бы счастья, да несчастье помогло. Волна дикого ужаса объявила о скором появлении в зале барона Алека. Стражи вытянулись в струнку, и приготовились есть глазами начальство. Отвернулись от коридора, который мне надо миновать… Я знаю, что это неправильно, но охота подошла к концу… Мне некуда деваться. Я оказываюсь точно за спинами стражников, и пла-а-а-вно перемещаюсь в нужный мне коридор. Ну и, поскольку, в коридоре темно, намного темнее, чем в зале, останавливаюсь, прижавшись к стене, чтобы глаза привыкли к темноте.

Мимо меня пролетает мой коллега-дичь. Уже не заботясь о создаваемом им шуме. Выход чувствуется просто кожей. Плохая услуга… Впрочем, мужчинам легче. Успеет прорваться, – примут в дружину. Не сможет – крики он слышал. Господа бароны развлекались, как умели. Надо пошевеливаться. Хотя бы место поуютнее найти. Шаг, второй, – иду медленно, чтобы не шуметь. Стараюсь попасть в унисон с ещё слышными шагами беглеца. На третьем шаге, коридор заливается ярким светом. Охота окончена.

Для меня она закончилась ещё раньше, потому что меня, зажав рукой рот, выдернули из коридора в боковой проход, за выступом стены. Не зная, – не найдёшь. Стою зажмурившись, прижатая к мужчине. Одна его рука охватывает мои плечи, вторая – крепко зажимает рот, чтобы ни звука не просочилось. Из глаз текут слёзы от жалости к себе. Всё-таки не получилось у меня выбраться. Вздрагиваю от сдерживаемых рыданий. Всхлипывать страшно. А в коридоре – шаги, разговоры… Может быть беглец успел проскочить? Хотя, что мне до этого…

Горячее дыхание коснулось уха. И тихий-тихий шёпот на грани слышимости:

– Если у тебя хватит сил не закричать, – кивни, – я уберу руку.

Анализирую своё состояние: дрожь не проходит, но я уже "в сознании". А вот смогу ли я не закричать, или не разрыдаться? И кто меня держит? Выдернул он меня из коридора своевременно. За миг до того, как зажёгся свет. Пытка страхом сменяется пыткой надеждой… Но друзей у меня здесь нет. И очень может быть, что я пожалею о том, что не попалась барону Алеку. Но проблемы надо решать по мере их возникновения. И жить хочется. Очень. Медленно киваю. Пытаюсь кивнуть, точнее. Как он себе представляет кивок головой, если он меня держит, зажимая рот?

Руки убрались от моего лица и плеч. Повернувшись к тому, кто меня держал, увидела удаляющийся силуэт, приглашающе махнувший мне рукой. Пошла за ним. А что мне ещё остаётся? Пытка надеждой…

Ну и дорожку выбрал мой проводник! Я не раз с благодарностью вспомнила своих инструкторов, гонявших меня на полосе препятствий. Только огненного тоннеля не хватало. А всё остальное – в избытке. Лестницы, мостики, канаты над пропастью, водные преграды, скользкие дорожки… Даже замена гребню с качающимися мешками нашлась в каком-то механизме. По моим ощущениям, гору мы прошли дважды по сужающемуся кругу. А, может, я, когда шла одна, перебралась на другой уровень, – а сейчас мы идём по правилам. Счастье, что на мне комбез и берцы. Сколько раз я могла сломать ногу, навернувшись…

Проводник мой ни разу не остановился, и не сбавил темп. Так и скользит передо мной, бесшумно. Своего рода испытание? Внезапно поняла, что страх ушёл и вернулась воля к победе. Ну, к победе, – это сильно сказано, но тем не менее… Препятствия всё сложнее. Два раза чуть не рухнула в пропасть, и в последний момент увернулась от бревна, подвешенного на канатах, и пролетающего чуть ли не со свистом над тонюсенькой, покрытой льдом, планкой, заменяющей на этот раз мостик над очередным провалом в скалах. А внизу – ледяной поток ревёт, и накатывается на зубья скал… Мыслей никаких не осталось, работает исключительно спинной мозг. Он мудрый, – от динозавров нам достался. Инстинкты и реакции – это его вотчина.

Напрасно я сетовала на отсутствие огненного тоннеля. Вот и он, родимый. Да ещё – ведущий вверх. То есть: берегите дыхание, рассчитывайте каждый шаг, не делайте лишних движений, и не тратьте время. Проводник пропал в огненной пелене, и я, не отставая, – за ним, туда же. Посмеялась мысленно, вспомнив фразу: "с тобой, хоть в огонь"… И… выскочила на ровную площадку. Пустую. Впереди широкий коридор… А сбоку ленивый голос:

– Беги, принцесса. Не останавливайся. – И, – вспышкой ярости, – Ну?!!

И я побежала, глотая слёзы. Выскочила на свет, зажмурилась, замерла. Ещё не хватало упасть, ослепнув после долгого бега с препятствиями в темноте. Где-то внизу загомонили охотники. И резко замолчали. А мне на плечи сзади легли тяжёлые руки, и подтолкнули вперёд. Потихоньку открыла глаза. Смотрю под ноги, на тропинку, спускающуюся серпантином вниз. Это сколько же мы с Коброй уровней прошли? Шесть поворотов, – на каждом выход из горы. Самый верхний, и два нижних. Девять уровней. И что теперь будет? Со мной?

– Как это понимать?

Шелестящий голос барона Алека, навевает ужас не менее, чем звук начинающегося оползня в горах. Кобра молчит, улыбается, глядя на горизонт. Я тоже благоразумно молчу. Начинаю понемногу привыкать к страху, сопровождающему барона. Во всяком случае желания вскрыть себе вены, лишь бы оказаться подальше от него, я уже не испытываю.

– Господин барон Алек задал тебе вопрос, мой сенешаль. Мне тоже интересно.

Высокий темноволосый мужчина с бородкой, как на иллюстрациях к Трём мушкетёрам Александра Дюма, в охотничьем костюме чёрной замши, при шпаге и плаще, требовательно смотрит на Кобру. Сенешаль, ну надо же! Кто-то заигрался в рыцарей. Значит, Кобра – правая рука барона Рожé. Юстиция и военные дела. Ага, и развлечения. Охота, – это к чему относится? К юстиции, разве что… Или отбор кандидатов в дружину? Не считая политики, которой бароны занимаются, вероятно, в промежутках между охотами.

– Правила не нарушены, мой господин. Воробышек прошла гору самостоятельно. Указать дорогу правила не запрещают.

Несколько мужчин в охотничьих костюмах кивком выразили согласие со словами Кобры. Наблюдаю из под ресниц, скромно опустив глаза. В задней части головы бьётся вопрос: зачем? Зачем это нужно Кобре? Боюсь, что ответ мне не понравится…

– Зачем тебе это нужно? – Барон Алек интересуется тем же, что и я.

– Она мне, вроде как, нравится… Думаю оставить себе. – Придурковатая улыбка, и готовность к бою, знакомая по наблюдениям за воинами.

– На общих основаниях. – Барон Рожé проявляет неудовольствие.

– Я в своём праве, мой господин. – Почтительный поклон в манере военных, – то есть кивок головой.

– Чем ты лучше других? – Презрение в голосе. Сенешаль барону явно ни к чему. Этот сенешаль, во всяком случае…

– Мой господин абсолютно прав…

Бесцветный голос Кобры. И внезапный интерес к происходящему, со стороны барона Алека: прищуренные глаза, лёгкая мечтательная улыбка, ощутимо спавший уровень ужаса… А Кобра повернулся ко мне, издевательски улыбнулся, разведя руками:

– Мне так жаль, принцесса, ты даже не представляешь…

И, не окончив фразы, не меняя выражения лица, качнул кистью левой руки. Я увидела, как падает барон Рожé, с рукояткой ножа, торчащей из правого глаза, и Кобра развернулся к обществу, задвинув меня за спину. А я всё не могла прийти в себя: как можно прицельно бросить нож из за спины?! Попасть в цель, которую не видишь?! Я умею управляться с ножом. И метнуть нож могу из любого положения. Но вот так?.. Надо учиться. Надеюсь, Кобра мне поможет. И тут вернулось осознание того, что в этом мире я ничего не значу. Абсолютно. Кобра собрался меня оставить себе… Зачем?!! Насчёт "понравилась" я не обольщаюсь, – здесь другие женщины ценятся… Или просто использовал как casus belli, а теперь… "на общих основаниях". Что это значит, кстати?

– Не трясись, принцесса. Прорвёмся.

– Я не принцесса.

Опять не услышал. Смотрит на баронов. Барон Алек шагнул вперёд плавно, как будто вынес себя по воздуху:

– Барон Рожé умер и забыт. Приветствую барона Зигмунда.

Это Кобру так зовут?.. Ну и ну!.. А что теперь будет со мной? Что будет?!!

Кобра, то есть барон Зигмунд, вытащил меня из за своей спины, внимательно рассмотрел: сверху вниз, и снизу вверх. Хмыкнул, движением пальцев подозвал одного из знакомых по первой встрече громил:

– Проводишь принцессу к Бланке. Пусть приведёт её в порядок к вечернему пиру.

– Слушаюсь, господин барон. – И мне:

– Пойдём, принцесса.

– Не так быстро, Франц.

Барон Зигмунд взял меня за руку, и объявил:

– Представляю вам мою жену, бароны.

– Я не давала согласия!

Моему возмущению нет предела. Мы не выходим замуж… Дружный хохот баронов и их приближённых просто оглушил меня. Опомнилась и запоздало испугалась. Но Кобра вроде бы не сердится. Стоит, утирает слёзы, плечи всё ещё дрожат от смеха.

– Принцесса, ты меня уморишь!.. Можешь идти. Франц, проводи госпожу баронессу.

– Зигги, я знал, что ты бешеный, но не думал, что ты сумасшедший. Зачем тебе это недоразумение? Она свою задачу выполнила.

– Я обязан объяснять тебе свой выбор женщины, Алек?

– Ты в своём праве, Зигги. Женщина – твоя, можешь делать с ней что вздумается. Хочешь, – женись, хочешь, – с кашей свари и съешь.

– Интересная мысль. Если я разочаруюсь в семейной жизни, я буду знать, что делать…

Господа бароны снова расхохотались. Барон Алек мечтательно улыбнулся мне, обласкав взглядом. А мне вот – невесело. О семейной жизни с Коброй я вовсе не мечтала. Мне такое даже в голову не приходило. Растерянно иду рядом с Францем. Ничего не вижу, чуть не упала с лестницы. Франц подхватил под локоток, и, как только я твёрдо встала на ноги, тут же отпустил. А я передвигаюсь не приходя в сознание.