Город в облаках

В нескольких километрах от самолета среди облаков сверкали жемчужины. Гроздь огромных белых сфер, сияющих под солнечными лучами, парила в небесах. Сверху сфер росли леса антенн и мачт, а вниз уходили многочисленные тросы. Тросы не вели к якорям, станция не была закреплена на поверхности, чтобы не испытывать нагрузок от скоростных венерианских ветров, а летала с ними вместе. На тросах крепились метеорологические датчики, научные приборы и опасное оборудование. Ажурные конструкции и паутины сеточных полей безопасности окружали сферы причудливой аурой. Вокруг станции мельтешили какие-то мушки, и не сразу становилось понятно, что это не дроны, а полноразмерные летательные аппараты, перевозящие людей. Масштаб станции, когда становился понятен, ошеломлял.

– Город в облаках, – с теплой гордостью произнес Макар. – Я его еще маленьким помню. А сейчас он вон какой!

Однако самолет летел дальше. По соображениям безопасности станция не принимала орбитальные челноки. Для них существовала своя взлетно-посадочная полоса. Целый аэропорт.

И этот аэропорт сам по себе являлся будоражащим воображение чудом техники. Это был единственный в своем роде летающий аэро-космодром. Два ряда огромных шаров поддерживали в воздухе длинную и широкую взлетно-посадочную полосу, окруженную сеточными полями безопасности. Мигающие посадочные огни, башня диспетчеров – все как полагается. Ниже сфер виднелись площадки причалов, занятые меньшими летательными аппаратами. Как и прочие сооружения, полоса была покрыта тефлоном для защиты от воздействия атмосферной кислоты. Однако тефлон очень скользкий, и для улучшения сцепления поверхность была усыпана частично вплавленной в пластик кварцевой крошкой.

– Самолет будет садиться туда?! – ужаснулся Иван.

– Ну да, – Макар был странно смущен. – Наверное, тебе лучше не смотреть.

– Но… А если?..

– Нет, что ты! Мы не упадем! Полоса длинная, а в конце есть улавливающая сетка. И еще одна есть внизу, если все пойдет совсем не по плану, то самолет нас отстрелит, и мы упадем в страховочную паутину. Но за всю историю еще не было ни одного несчастного случая!

Когда аэродромный буксир наконец утащил пассажирскую капсулу с полосы и к люку пристыковался стыковочный шлюз, Иван был уверен, что стал совершенно седым. Он на негнущихся ногах покинул капсулу, машинально попрощавшись со стюардессами, получил багаж и присел на лавочку в общем зале. Там его и нашел Макар.

– Ладно, бывай, док! Мне пора, мой рейс отходит. И ты ищи свой – вон там стойка информации, они наверняка знают, кто летит на "Ветер-Три".

– Пока.

– Не грусти! Ты молодец! Еще увидимся!

Посидев немного, Иван поднялся и побрел к указанной стойке, волоча за собой свои вещи.

– Рейс на "Ветер-Три"? – переспросил служащий, сверяясь с компьютером. – Да, есть такой. Ступай на двенадцатый причал, и побыстрее – вылет через десять минут!

Иван, перехватив сумки, бегом устремился в указанном направлении. Двенадцатый причал оказался весьма далеко, на самом краю аэропорта. И представлял собой заставленное ящиками и грязным оборудованием помещение, похожее скорее на грузовой порт заштатной шахтерской колонии, чем на терминал для вылета к будущей главной станции Венеры.

На просторной решетчатой площадке причала стоял потрепанного вида конвертоплан, ко входному люку которого от здания станции протянулся телетрап-шлюз.

Конвертопланы служили основным транспортным средством на Венере. Эти винтокрылые машины с поворачивающимися винтами сочетали в себе высокую скорость и дальность полета самолетов и вертолетную способность к вертикальным взлету и посадке, а также зависанию в воздухе. Данное сочетание сделало их идеальным средством перемещения между летающими станциями, разделенными большими расстояниями, и располагающими, как правило, лишь посадочными площадками, а не длинными полосами. Способные перевозить три десятка пассажиров и пять тонн груза, конвертопланы были настоящими рабочими лошадками Венеры.

Иван нерешительно замялся у входа, подозрительно разглядывая летательный аппарат через окно. Конвертоплан как-то не внушал доверия. Как и сама посадочная площадка, висящая над бездной венерианских облаков. Хотя нет, не бездной. Хуже. Где-то там, невообразимо далеко внизу, была земля. Свирепый ад высоких температур и чудовищного давления.

– Посторонись! – шуганул доктора хриплый голос.

Двое мужчин тащили очевидно тяжелый черный ящик, выстукивая глухой ритм каблуками тяжелых ботинок. Под их совместным весом трап угрожающе закачался, но выдержал.

Через несколько минут один из мужчин вернулся, растирая руку.

– Ты чего здесь? – не слишком приветливо поинтересовался он у Ивана.

– Мне на "Ветер-Три" надо. Я доктор, Иван Борзой. По распределению.

– Ах доктор… – голос мужчины немного потеплел, и незнакомец даже подхватил одну из сумок гостя в знак любезности. – Пошли, пора вылетать. Я Васильич.

– Мы полетим на этом?.. – уточнил Иван, почти бегом поспевая за новым знакомым.

– Да. А что?

– Нет, ничего, просто уточнил.

Внутри конвертоплана почти все пространство было заставлено ящиками и завалено мешками. Васильич устроился в кресле первого пилота. Его напарник, уже занявший соседнее кресло, проводил предстартовую подготовку. Он коротко кивнул Ивану, представившись Женей.

– Найди себе там место, – мотнул головой в сторону груза Васильич. – Скинь вон те мешки, садись на них. Лететь четыре часа, так что устраивайся поудобнее.

Станция "Ветер-Три" была гораздо меньше увиденного Иваном при посадке "Ветра-Один". По сути, это были всего три больших сферы, соединенные в линию. По бокам линии торчали в стороны ребра еще двух строящихся сфер.