Россия, Китай, Иран, Куба, другие омерзительные фашистские диктатуры вышли из пандемии гораздо более мощными и сосредоточенными, чем были раньше. Запад, увы, оказался в глубоком нокдауне, и русским удалось коварно ввести на Восточное побережье свои оккупационные войска под видом медицинских сил. Разумеется, они мотивировали это заботой о ближнем и прочей аналогичной хренью; мерзкие двуличные скоты, враньё для которых давно стало второй натурой.

Чарли хорошо понимал, почему вышло именно так. Те же приборы для насильственного дыхания, которых так не хватало в Штатах и которые якобы безвозмездно передали русские – да потому и не хватало, что в великом Городе на холме за всю его славную историю никогда никого ни к чему не принуждали, даже дышать. Русские же за сотни лет своей позорной истории на генетическом уровне впитали любовь к рабству, и им такое насилие над личностью жутким, как американцам, не казалось.

Но Чарли вырос ещё до прихода во власть русского агента Трампа, в эпоху правдивых новостей президента Обамы, и прекрасно знал цену поклонникам деспотии, круглогодично живущим в своей ледяной Сибири и выбирающимся оттуда, только чтобы поработить очередную Грузию, Украину или там Лимпопо.

Эти уроды фальсифицировали даже результаты зимней олимпиады в Сочи, которой добились путём грандиозных взяток и шантажа МОК – правда, их вовремя схватили за руку, отменили все результаты их фальшивой олимпиады и в наказание за государственную систему спортивного обмана запретили им участвовать в следующих олимпиадах: сначала светиться под своим омерзительным кровавым флагом, а потом вообще присутствовать на соревнованиях сроком на четыре года. Чарли никогда не смотрел олимпиады, но мнение своё о них, как подобает настоящему американцу, имел.

Достаточно было одного взгляда на сестёр Уильямс, чтобы понять, как должен выглядеть чистый атлет, выросший на смузи и гамбургерах – в то время как на коммунистическую Шарапову, живущую исключительно на ужасающем допинге вроде мельдония, смотреть был невозможно без слёз: костлявая и немощная дурочка. Комми двулично называли это “женственная”, как будто Чарли не знал, как должна выглядеть настоящая женщина – бодипозитивной, мужеподобной и малопривлекательной, появляющейся на улице как ей удобно, неухоженной и непричёсанной, в растянутой футболке и трениках, а не прихорашивающейся позорно в угоду мужешовинистическим свиньям, как Шарапова.

Кстати, к вопросу о сёстрах Уильямс: русские недочеловеки были настоящими расистами – во всяком случае, чернокожих на улицах их городов всегда было очень мало. Чарли не знал точно, хотя и понимал, что коммунисты запугивают чёрных людей и запрещают им появляться на улицах; в любом случае их было слишком мало по сравнению с американскими городами, и это было ненормально. Такая же вопиющая ненормальность существовала и в отношении представителей ЛГБТ, которые не могли поцеловаться на улице без риска быть забитыми насмерть случайными прохожими. Жестокие пьяные русские подавляли любые меньшинства, до каких только могли дотянуться.

Мэнсон стиснул зубы. Всё началось в разгар эпидемии коронавируса, когда Россия вдруг уронила цену нефти, чтобы навредить Штатам и союзной Саудовской Аравии. Конгресс за это ввёл против неё головокружительные санкции, но было уже слишком, слишком поздно.