Читать книгу: «Демон Пепла и Слез», страница 16

Глава 26. Разорванные помолвки

Колеса размеренно стучали по шпалам, а за окном проплывала милая деревушка. Маленькие домики утопали в зыбком тумане, скрюченные деревья тянули голые ветки, кругом ни души, и только серый дождь поливает черное озеро.

Я погрызла кончик ручки и снова уставилась в кроссворд. Тяжелый металл из наушников Аньки звучал потусторонне и под стать пейзажу за окном. Алекс выцарапывал от нечего делать пентаграмму на стенке. Такая милая идиллия. Не хватает еще гробика с Дракулой, упакованного в багаж. Зато бес имеется.

В данный момент бес занимался сверхважным делом, то есть, устав корчить рожи и говорить "страшные и ужасные" вещи, занялся подтачиванием когтей. Мне пришлось пожертвовать пилкой – ничтожная плата за тишину. Теперь никаких "он идет за тобой… вас-с пус-стят на закус-ску… пожалеете, что родилис-сь… да как ты пос-смел, жалкий с-смертный, ткнуть меня вилкой…". Только равномерный звук подпиливания. Тоже бесит, но меньше.

– Лия Арефффьева, хммм… – Бес, аристократично положив ногу на ногу и сверкая небольшими копытцами, водил пилкой по когтю. Подул на результат и уставился на меня.

Я неохотно оторвалась от осточертевшего кроссворда и скривилась. Бес нам попался на удивление капризный и избалованный. За тишину он стребовал помимо пилки еще и все конфеты, схомячив их за считанные секунды.

– Ну что опять тебе надо? Подушечку? Личного массажера? Кроватку с одеялом? – я приложила шариковую ручку к губам и задумалась. – А, нет, знаю. Ты соскучился по вилке!

– Только посссмей… – угрожающе начал бес, и я скучающе подхватила знакомую фразу:

– Жалкие смертные! Боюсь, напугал.

– На, – протянул мне вилку добрый Алекс. Поезда, видно, жениху не нравились. Он выглядел уставшим и пофигистичным даже больше, чем обычно. Отдав мне вилку, он вернулся к пентаграмме. А может, его просто бес достал.

Я честно потыкала беса вилкой – впрочем, слабо. По части пыток я не сильна.

Бес вяло отмахнулся и лениво показал синий раздвоенный язык, демонстрируя, что я ему не авторитет. Вот так всегда. Не уважают меня демоны.

– Дай мне то, – бес требовательно указал на гамбургер, – и я тебе что-то расссскажу!

– Обойдешься! – возмутилась я. – Только мне твоей болтовни не хватало!

– Алексссия говорила о тебе… – равнодушно плюхнулся на дно клетки бес и вернулся к когтям. – Но есссли тебе неинтересно…

Чертова тварь! В буквальном смысле! Я раздраженно завертела вилкой, разрываясь между желанием узнать, что там говорила Алексия и желанием проткнуть беса насквозь.

– Это бес, не слушай его. Они обожают пудрить мозги, – Алекс зевнул. – Жаль, нельзя его выключить.

Это правда, нельзя. Иначе как узнаем, где выходить из поезда? Я помолчала, постукивая вилкой по столу, и не выдержала.

– Чтоб ты подавился! – кинула я бесу гамбургер. – Рассказывай свое интересное! И если мне не понравится, я, я… Алекса натравлю, вот!

– Только скажи, – хмыкнул жених, сторонник жестокого обращения с демоническими животными.

Бес бросил испуганный взгляд в сторону Алекса и на всякий случай отполз в дальний от него угол.

– Ты ведь з-знаешь, что была помолвлена с с-сыном Алекс-сии? – Бес бережно развернул гамбургер.

– Что значит, с сыном Алексии? – нахмурилась я. – Нечего мне лапшу на уши вешать! Я всегда была невестой Алекса, так родители решили…

– Они решили так пос-сле разрыва помолвки, – уточнил бес. – Лекс-сия рас-сказывала о тебе. Или думаеш-шь, она так просто ненавидит твоего папочку?

– Она ненавидит? – озадачилась я. Вряд ли! Вот папочка ее ненавидит, это да. Неизвестно почему, кстати.

– Ох-ох-ох, еще бы она не ненавидела! – раскудахтался бес. – Да она ядом в его адрес-с исходит! Он ей так много обещ-щал… – Бес отбросил гамбургер и приник к прутьям клетки. – Так клялс-ся в вернос-сти… и предал, как только запахло ж-жареным! А пахло ж-жареным сильно…

Бес заткнулся, прожигая меня хитрым взглядом. Я нахмурилась. Что конкретно бес имеет в виду, говоря "клялся в верности" и "обещал так много"? Что вообще связывало Алексию и отца? Отец ни разу, никогда охотницу не упоминал.

О, хотя это не показатель! Отец много о чем не упоминает.

– Он отдал ей тебя. Вс-сю тебя. Как она прос-сила… так было з-задумано, но гос-сподин Арефьев поругался с хоз-зяйкой. Раз-зорвал помолвку… а с-спус-стя год с-сын хоз-зяйки подозр-рительно быс-стро и вовр-ремя погиб… вроде… с-странно, почему бы Алекс-сии не любить твоего отца? – рассмеялся бес.

– Что это значит? – упавшим голосом прошептала я. Отец что, устранил помеху новой помолвке? Не может быть!

– Ты з-знаешь что! З-знаешь! – Бес высунул нос за пределы клетки, стиснув прутья в лапах. – Это вс-се твоя вина! Он погиб из-за тебя! И многие еще погибнут! Ведь ты притягиваешь нас-с… ты принадлежиш-шь нам… демоны будут прес-следовать тебя вечно! И ты это з-знаешь… раз-зве не чувс-ствуешь?…

Алекс резко сел и, без слов, пригвоздил хвост беса к дну клетку. Бес заверещал, грозя перебудить весь поезд, но на лице Алекса не дрогнул ни единый мускул. Жених склонился к клетке и прошипел бесу в морду.

– Еще слово, и я скормлю тебя волкам, ясно?!

Бес в ужасе закивал, вздрагивая всем телом от боли. Алекс отдернул руку, оставляя нож в хвосте беса, и посмотрел на меня.

– Забудь, что услышала. Лия? Это все чушь! Он демон. Он будет говорить, что угодно, лишь бы подпитаться твоими эмоциями!

За окном проплывал незнакомый город. Унылый, как все города поздней осенью. Поезд медленно замедлял ход, и я, чувствуя пустоту в душе, бездумно кивнула в ответ на слова Алекса. Даже если так, бес достиг своей цели. Что-то всколыхнул в моей душе. Добрался до сердца.

Одним маленьким, кратким разговором, он заронил в меня недоверие к отцу, ненависть к себе и страх перед будущим. Я никогда не слышала, чтобы у меня была другая помолвка. Никто не говорил. Никто никогда ничего не говорит! Я сжала в руке вилку, так, что зубчики воткнулись в ладонь, и прикусила губу. Горечь и страх – и тревога, перемешанная со знанием: бес прав. Я знала, что он прав.

Демонам что-то от меня нужно. Велору. Инкубу. Они окружали меня, как бы я ни пыталась о них забыть. Я хотела вырваться из этой паутины – но запутывалась в ней все больше.

"И многие еще погибнут". Я опустила голову, стараясь заглушить слова демона, но они звучали в мыслях, отравляя.

– Доверься мне. Оставь это мне, – жестко потребовал Алекс, накрывая мою руку своей.

Я перевела взгляд на него. На знакомое, родное лицо. Что, если так и будет? И многие погибнут? Что, если Алекс пытается решить проблему – мою проблему, не свою! – которая ему не по зубам? Я всегда была уверена в нем. Оставляла его разбираться с демонами, всегда точно знала, что он справится.

А сейчас – уверенности нет.

Я видела, на что способен Велор. А тот, другой, оставивший Черную метку? На что способен он? Справиться с одним высшим – задача почти невозможная. С двумя – невозможная совершенно. Я толкала Алекса к пропасти.

И действительно знала это.

Наверное, в этот момент я поняла: не хочу рисковать Алексом. И не позволю ему рисковать ради себя. Я знала, что просить у Велора взамен свободы… если до этого дойдет, конечно.

Но я все же встряхнула головой и кивнула, показывая жениху, что забыла слова беса. Что они больше не звучат в моей голове.

Соврала, одним словом.

– Вот и хорошо, – нахмурился Алекс, чуть расслабившись. Бросил гневный взгляд в сторону поскуливающего беса и неохотно выпустил мою руку. – Никогда не доверяй демонам. Запомни это крепко.

* * *

– Ладно, я на воздух, – Анька потянулась, хрустя косточками, и укуталась в шарф. – Сколько мы тут, полчаса стоим? Как раз успею в какой-нибудь магазин смотаться…

– Мне конфеты купи, – я кивнула на сумку, стараясь не замечать возмущенный взгляд Аньки. Нет, ну правда, раз уж она решила прогуляться, так пусть хоть с какой-то целью! – Трюфели, что ли… ну или что найдешь, лишь бы шоколадное.

– Слипнется, – буркнула Аня, но в сумочке порылась, громыхая косметикой, и кошелек прихватила.

– А мне миндаль, – поддакнул Алекс, не отрывая сосредоточенного взгляда от моего давешнего кроссворда.

Пару минут назад я со злости запустила журналом в – кто бы сомневался – поминающего инкубов жениха. А тот решил, что нечего добру пропадать. Теперь я в довершение всех бед сидела без кроссворда. Мне кажется, или жених специально издевается?

– Да вы сговорились! – нахмурилась сестра, но Алекс и бровью не повел.

– Можно еще фуагра. Если найдешь, – невозмутимо дополнил он, постукивая ручкой. – О, и вдруг попадутся жареные лягушачьи лапки? Можешь еще омаров и устрицы поискать.

– Как тебя Лейка терпит? – мрачно проворчала Аня. – Могу сгонять на кладбище и притащить потроха мертвеца, сгодится?

– Лучше орешки, – невозмутимо откликнулся Алекс, и сестра вздохнула, смирившись. – Хотя хочешь, можешь потрохами нашу тварюшку-зверушку порадовать.

– Мне с-сушеную рыбку и пряники, – лениво возразил бес и, деловито подув на подпиленный коготь, уточнил. – Так, рыба чтоб с-ставридка, и еще томатный с-сок. Еще хочу шоколадку и мармелад. Дольками. Рас-сфасованный и упакованный, чтобы герметично. И смотри на дату, чтобы не прос-сроченный! И хлеба, еще копченого мяса, и пос-смотри, нет ли пирожков с повидлом…

– Я тебя сейчас самого на мясо пущу! – наконец, выразила наш общий шок сестра, рассматривая беса так хмуро и зловеще, что тот сглотнул и поспешно добавил:

– А не купиш-шь, буду трещ-щать без ос-становки вс-сю дорогу!

Аня сжала кулаки, сощурилась, но, злобно рыкнув, вышла из купе и с грохотом задвинула дверцу. Прямо от души бросила. Вагон подпрыгнул, а с ним и мы.

Алекс зевнул, взъерошил свои волосы и бросил кроссворд мне обратно. Возрадовавшись, я ухватилась за ручку и… расстроенно скривилась. Так нечестно! Как вообще можно за пять минут все кроссворды разгадать?!

– Убить тебя мало, – в сердцах буркнула я, листая небольшой журнал вдоль и поперек. Серьезно, все разгадал! – Начинаю подозревать, что инкуб здесь ты!

– Тогда раздевайся, – фыркнул Алекс, и я вскинула голову.

– Что?

– Мое последнее желание. Ну я же инкуб, – ухмыльнулся Алекс, и я от души пнула его пяткой.

Жених рассмеялся, потирая пострадавшую лодыжку. Впрочем, через мгновение его улыбка увяла. Он нахмурился и серьезно на меня посмотрел.

– Лия, – сощурился он. – Хочу, чтобы ты знала. Ты не виновата в смерти сына Алексии. Как и твой отец. Я порылся в ее биографии, она сделала ошибку, связалась с демонами. Похоже, она прибегала иногда к их помощи.

– Алексия связалась? – удивилась я.

– Я о таком только слышал… о сотрудничестве с демонами. Редко, тайно, но случается. Никаких договоров, никаких контрактов. Демоны выслеживают дичь, охотник устраняет. – Алекс замолчал, как-то потерянно разглядывая стол.

Робкая мысль мелькнула в голове. В конечном итоге Алекс отомстил за смерть братьев. Как сейчас помню, после охоты жених молча вошел и сел, будто переваривал произошедшее. Он не рассказал мне, что произошло, а я не рискнула лезть с вопросами.

– Алекс, ты…

– Да, сотрудничал, – он быстро качнул головой. Поднял взгляд и сощурился. – Знаешь, хотел отомстить. Будешь осуждать?

– Нет! – возмутилась я. И добавила тихо. – Я догадывалась.

Лицо Алекса смягчилось. Он помедлил, разглядывая меня. Внимательно и будто оценивая заново. Я поерзала на месте.

– Все равно не понимаю. Какая такая помощь может Алексии понадобиться от демонов?

– Этого не знаю… может, она тоже любит инкубов, как и ты? – ухмыльнулся Алекс, и я устало вздохнула. – В истории Алексии много темных пятен. Я старался выяснить о ней все, но едва ли приблизился хотя бы к половине. Ее что-то связывает с демонами. Я…

Жених замялся, и я насторожилась, уловив знакомые неуверенные нотки в его голосе. Отложив ручку, облокотилась о стол локтями и подалась к Алексу.

– Рассказывай. Что-то нашел?

– Пожалуй… но это не факты. – Алекс нахмурился и постучал по столу. – Интуиция, наверное? Чутье. – Он помедлил и поднял на меня взгляд. – Я чувствую, что Алексия связана с Черной Меткой, понимаешь? Доказать не могу, но чувствую.

Я нахмурилась. С Черной меткой?

– Но она же предлагала выход… связаться с братом Велора…

– Слишком настойчиво предлагала, – покачал головой жених. – Это меня настораживает. Не бери в голову. Если она замешана, я узнаю.

– Ну да, конечно, – потерянно отозвалась я, поддакнув.

И Алексия туда же. Я в самых расстроенных чувствах забралась на койку с ногами. Одни враги кругом, а выхода вообще нет. И сын охотницы… неужели мой отец виноват в его смерти? Это все так странно… насколько проще было бы, если бы от меня ничего не скрывали!

– Лия?

Я вздрогнула и перевела взгляд на жениха. А? Меня окликнули таким тоном… вредным! Ну понимаете, как у Алекса-который-решил-меня-позлить. Всякий раз, когда слышу такие коварные нотки в его голосе, невольно напрягаюсь.

– Я тут подумал… – внезапно жених пересел на мою сторону, почти вплотную ко мне.

Гигантская подушка мешала отодвинуться к окну, и я попыталась отодвинуть наглого Алекса. Но тот – вместо того, чтобы обрести совесть – перехватил мою руку и положил ладонь мне на талию. Смотрел он насмешливо, чуть прищурившись, с искорками в серо-голубых глазах…

Вот черт! Он что, опять о поцелуях речь заведет?

– Аня еще долго не вернется… на беса можно забить… мы одни… в пустом купе… наконец-то наедине… – улыбнулся он, притягивая меня и не давая вывернуться. – Чем бы таким заняться?

Было бы куда выворачиваться! Я попробовала его оттолкнуть, но жених не сдавался. Так тесно прижимал к себе, что даже через ткань я чувствовала каждую пуговичку на его рубашке. Когда его рука сползла на мое бедро, я вздрогнула.

– Не будем терять времени, – прошептал Алекс, щекоча дыханием мою щеку. – Надо сделать это быстро, пока никто…

– Какого черта ты де?…

Алекс мягко, но решительно опустил меня на подушку, навис сверху, улыбаясь кончиком рта. Наклонился чуть ниже… и еще немного, придавив к узкой койке… его потемневшие глаза сузились, рука провела выше по бедру, а взгляд соскользнул на губы. Я поняла, что стремительно краснею. В глазах Алекса читались страсть и откровенное желание.

В какой-то момент мелькнула мысль поцеловать его первой… но вдребезги разбилась о нахальную улыбку жениха. Он что… подмигнул?

– …пока никто не покусился на воду, – буднично завершил он фразу. Я даже глазами хлопнула.

А этот зазнайка, потянувшись, выхватил из-под подушки упавшую бутылку воды. Замер, с сожалением глядя на мои губы. Даже ниже склонился, отчего его волосы коснулись моей щеки…

– Другого места не нашли? – прозвучал недовольный голос Аньки и следом хлопнула дверь купе. Жених с сожалением вздохнул и, сев, подбросил в руке воду.

– Для чего, мелкая? Я брал воду.

– Мог бы просто попросить! – я обиженно толкнула Алекса в плечо.

– Ай, – флегматично отмахнулся Алекс. Присмотрелся к покупкам Аньки и быстро выхватил из вороха пакетов шоколадные конфеты.

– Верни, это я заказывала! – возмущенно попыталась я отобрать желанное, но Алекс ловко спрятал пакетик за спину. Так, что мне пришлось почти обнять жениха в попытке дотянуться, а он – зараза этакая! – переложил пакет в другую руку.

Ну все! Разозлил. Я почти села на его колени, старательно пытаясь вернуть украденное.

– Развратница, – засмеялся Алекс, зашвыривая пакет на верхнюю койку и в ту же секунду обхватывая за бедра, чтобы я не побежала за конфетками. Я замерла, непонимающе хмурясь. Потом поняла, что сижу на коленях жениха, причем как-то уж очень… неприлично, и сердито ткнула Алекса в плечо.

– А ты воришка! Мои конфеты!

– Какой вид открывается, – хмыкнул Алекс.

Я попыталась вырваться, но Алекс отпускать и не подумал, все также придерживая за бедра.

– У тебя отличная фигура, зачем тебе ее портить? Вот подумай, съешь эти несчастные конфетки, а они отложатся вот тут, – Алекс щекотно пробежался пальцами по моему боку. – И тут, – по другому боку. – А еще тут… о, хотя тут я не против, – пальцы Алекса замерли в сантиметре от груди и тут же побежали снова по боку, – а вот тут против, маленькая злючка! Так и знай.

Я фыркнула, сдерживая смех, и Алекс усилил щекотку, все-таки заставив меня рассмеяться. Вот зараза!

– Два идиота, чур, я не с вами! – недовольно фыркнула Анька, протискиваясь на место. – Я три пакета купила. Всем хватит.

Алекс замер на минутку, замерла и я, вспоминая, о чем речь. Встряхнув головой, жених зловеще прищурился и вернулся к щекотке.

Глава 27. Дорогой в никуда

Поезд, скрипя, погромыхивая и душераздирающе скрежеща, сдвинулся. Колеса застучали по шпалам, состав неохотно и лениво тронулся с места, постепенно набирая ход. Я подавила отчаянное желание запрыгнуть обратно и лишь поежилась, когда раздался издевательский гудок.

А потом поезд скрылся в туманной дымке, и мы остались в полной тишине. На пустом перроне. С одинокой скамейкой, на которой рылась в рюкзаке Анька. Посреди дремучего леса, где кроме нас – никого. Разве что деревья протяжно скрипят и вдалеке кто-то тоскливо завывавает.

Сгущались синие сумерки, и редкий снег таял, не долетая до земли. Белая крупа обжигала лицо, впрочем, прохлада стояла еще осенняя. Нос мерз, но не отмерзал.

– Надо было взять палатку, – наконец задумчиво изрек Алекс, глядя вдаль.

– И воды, – согласилась я безжизненным голосом.

– И шубу, – поежился Алекс.

– И еды, – вздохнула я.

– Зажарим беса, – решил Алекс, все также задумчиво глядя вдаль.

Я оценивающе посмотрела на маленького беса. С одной стороны – кушать других нехорошо. Но это же бес!

И потом, кто нас выдернул из поезда воплями "здесь, здесь, они здес-сь!". Ну вот мы тоже здесь. Подозреваю, этот маленький комок шерсти решил от нас так избавиться. А что? Согнать с поезда и подождать, пока мы тихо загнемся на перроне от холода и голода.

Так что мне этого гада не жалко. Можно и зажарить. Только вот…

– Маловат и мерзковат, – цинично оценила я и вздохнула. – В моей сумке завалялась пачка чипсов и шоколадка. Скудно для ужина…

– Что бы вы без меня только делали! – торжествующе возвестила Анька, кидая каждому по свертку. – Палатка, вода, спальники, еда… Мне-то все равно. Если что, я ваши трупы брошу, но мама расстроится. Вечно эта мама, что ей вы все сдались? Одни проблемы, как по мне. Может, мне самой от вас избавиться, хммм? Какая заманчивая идея… – пробубнила себе под нос моя добрая, милая сестренка.

Я чуть не уронила свернутую палатку. Черноволосая девушка, с густо подведенными глазами "а-ля дракула восстал из могилы", вещающая потусторонним голосом, одетая в черное… в синих сумерках… Посреди дремучего леса…

Страшно как!

Аууууу! – взвыл вдалеке… Волк?!

– Алекс, а пошли домой, а? – взмолилась я дрожащим голосом. Алекс вышел из транса, медленно повернул ко мне голову и с тоской прошептал.

– Мне кажется, уже поздно.

Лучше бы молчал! Стыдно признаться, никаких походов в моей биографии попросту не было. Я впервые оказалась один на один с природой. Без света, без вооруженных до зубов охотников, без электричества!

Я уже остро жалела, что согласилась на эту авантюру. А еще больше, что не удосужилась подготовиться, как следует. Я думала, мы отправимся на поиски из города, в конце концов! Отдохнем после поезда, выспимся и снарядимся!

А мы черт знает где, и бес ухмыляется!

Я достала телефон, собираясь поплакаться хоть кому-то, а заодно выяснить, куда нас занесло, но это лишь усугубило панику. Там, где всегда стояли четыре полосочки связи, сейчас было пусто! Как так? Из моей головы вылетела и Анька, и волки. Я пробежалась по перрону, протягивая к небу телефон и чуть в голос не зарыдала. Что значит, нет связи? Как это сеть не ловит?!

– Лия, ты куда собралась? – спохватился жених, когда я сделала попытку удрать в лес в страстной надежде словить сигнал, и тут мои нервы не выдержали.

– Телефон не ло-вит! – в ужасе обернулась я, пытаясь голосом выразить степень моего отчаяния. – Мы все умрем!

И уронила руку с телефоном, близкая к истерике, как никогда в жизни.

Ладно бы Алекс проявил капельку сочувствия, так нет же! Помолчав, он всхлипнул и расхохотался.

– Ну все, теперь нас ничто отвлекать не будет! – зловеще протянул он. – Не волнуйся, непутевая невеста, я найду… чем тебя занять.

Аууу! – согласился волк вдалеке, и я, поежившись, вцепилась в свой пуховик, как монашка в рясу. Темный лес. Анька нож деловито натачивает. Бес сверкает зелеными глазами. Алекс недобро усмехается.

И ворона. О да, и ворона каркает, куда же без этой проклятой птицы! Сидит себе в темноте на ветке и орет во всю глотку. Словно смеется.

Я мужественно подавила желание удрать в лес к волку и, взяв себя в руки, глубоко вдохнула. Ладно, все хорошо, все хорошо. Это же Алекс, он в обиду не даст…

Бочком протиснувшись к сумке Анюты, я порылась в ней и припрятала в рукаве складной нож. Ну так, на всякий случай.

* * *

В моем представлении мы выходим из поезда, а Изгнанные встречают нас хлебом-солью. Я поднимаю руку, говорю "Алатар", они дружно вздыхают, говорят, как мне одолеть высших демонов. Мы слезно прощаемся, я сажусь в тот же поезд, который за пару секунд доставляет меня в гостиницу. Теплую и уютную.

Меньше всего я ожидала, что придется плестись по грязи и бездорожью, почти на ощупь, ломая сухие ветки деревьев и слушая ворчание беса. Тишина осеннего леса давила на уши. Я вздрагивала от каждого шороха, опасаясь повстречать волка, пока меня не просветили, что волки опасаются встретить беса.

Стало легче, но не намного. В моих и впрямь не подходящих случаю ботинках хлюпали вода и грязь. Белый пуховик через час отшельничества стал серо-буро-черным, волосы намокли, нос замерз, а ноги передвигались лишь ценой неимоверных усилий.

Я выдохнула и, схватившись за дерево, посмотрела вслед бодро топающим спутникам. Везет же, а! Вон как бегут. Будто всю жизнь только и делали, что под покровом ночи по лесам шастали!

– Каррр! – глубокомысленно изрекла увязавшаяся за нами ворона, слетая на ветку. Я вскинула фонарь, чтобы высветить птицу. Вот представьте: темный лес, десять вечера, кругом темнота, и вдруг ворона над тобой смеется. Какая-то неправильная сказка получается.

– Сгинь, проклятая! – рявкнула я, но ворона, нахохлившись, переступила с ноги на ногу.

– Кар! – Мало того, что увязалась, так еще и огрызается!

– Тебя что, демоны подослали?! – выругалась я злобным шепотом.

Птица, насторожившись, одарила меня суровым взглядом. Гордо задрала клюв и быстренько взмыла в небо. Я так и застыла. Что, правда, демоны подослали?

– Лия, скажи, что хотя бы Леший к тебе не пристает, а? Инкубов хватит, лешего я уже не переживу, – раздался насмешливый голос Алекса, и я перевела взгляд на парня.

Тот, усмехаясь, прислонился плечом к дереву. Вид у него был самоуверенный, до отвращения бодрый и сияющий. Чего скрывать, бесило страшно!

Я в красках представила, как старательно душу несносного жениха… под звуки вороньего карканья и зловещий скрип деревьев… но в итоге лишь вяло сузила глаза. Избавлюсь от спутников, а как потом в одиночку выживать? Я даже сомневалась, что так выживу. Кажется, ног не чувствую. И рук.

– Ха-ха, я в восторге от твоего чувства юмора, – кисло бросила я, с сожалением оставляя дерево в покое. Все равно не дадут помереть спокойно. – И вообще, без тебя тошно.

Каждый мой шаг сопровождался печальным "хлюп-хлюп" из некогда красивых ботинок. Алекс, поморщившись, поддержал меня за локоть и вздохнул.

– Мелкая! Подожди.

Анька, убежавшая метров на пять вперед, недовольно обернулась.

– Ну давай ее в жертву принесем уже, а, и дальше пойдем? – капризно заканючила она. – Сил никаких!

– И я тебя тоже люблю, сестричка, – ядовито отозвалась я.

– Тогда не ной! – фыркнула добрая девочка, решительно продолжая путь.

Я с тоской вздохнула и сделала шаг. Хлюпппп! – отозвался ботинок. Алекс аж весь поежился, словно звук причинял ему неимоверные страдания.

– Мелкая! Догоним, – недовольно процедил он, будто я лично виновата, что ботинки полны воды. Шмыгнув, я прислонилась к дереву и задрала голову к небу.

– Господи, обещаю быть хорошей девочкой, только дай мне полотенце и резиновые супер теплые сапоги…

– Забирай! – последовал ответ от Алекса, и мне подкинули пару сапожек в руки. Действительно супер теплых. Не знаю, как там насчет резины, но промокать не должны. Но, поскольку знака "сделано на небесах" нигде не стояло, я задрала голову снова.

– Ну ты же понял, что я пошутила насчет хорошей девочки, да? – уточнила я у неба. Грома с молнией не последовало, и я переключилась на Алекса. – Ты где их взял?

– Выкопал, – усмехнулся Алекс. – Лия, надо быть совсем дурочкой, чтобы надеть каблуки в лес. Я ведь говорил.

– Сам дурак, – злобно хлюпнула я носом и тут же получила из бездонной сумки Алекса платок. – Но запасливый, – признала я. Алекс фыркнул, наблюдая, как я прыгаю на одной ноге в попытке переобуться, и даже небрежно поддержал под локоть, когда я опасно зашаталась.

– Мы еще получаса не прошли, а ты уже помирать собралась, – точно подметил он. – Надо было взять запасную невесту, чувствую, понадобится.

– Тогда оставьте меня здесь, я вас задерживаю! Не думайте обо мне, идите-идите… – героически просипела я, втайне молясь, чтобы послушались. Пойду на станцию, подожду поезда домой…

– Заманчивая идея… волки сыты, овцы налегке… – задумчиво протянул Алекс.

– В кои-то веки дельная мысль! Еды подольше хватит. Голосую за, – поддержала вернувшаяся сестра. И даже бес махнул из клетки, соглашаясь.

Я насупилась, сосредоточившись на обуви и грозно сопя. Друзья называются! Такие вместо того, чтобы стоять на крыше и уговаривать не прыгать, еще и в спину толкнут. Для быстроты полета. Я с досадой потопала ногами, привыкая к обуви.

– Дельной мыслью было дождаться рассвета! – парировала я ворчливо.

– И околеть к утру, – ехидно поддакнула Аня.

– Будто мы так не околеем! Я уже ног не чувствую, рук тоже, и почти ни зги не вижу! Какого черта нам понадобилось ночью в лесу? – не унималась я. Походы ночью по промерзшему лесу не лучшим образом сказываются на моем характере. – Потом не жалуйтесь, что я не предупреждала!

– Злючка, – миролюбиво хмыкнул Алекс, с умилением разглядывая мои переобутые ноги.

– Сам ты злючка! Достал обзываться! – взорвалась я. – Злючка, злючка, злючка! Может, Велор и демон, но он хотя бы умеет себя вести! За такого и замуж не грех выйти!

Я вздрогнула, сообразив, что сказала совсем не то, что собиралась. Срываться, тем более на Алекса, я не хотела. И все же сорвалась, да еще как. Я почти выкрикнула последнюю фразу, и она повисла между нами, как невидимая, но прочная стена. Вроде все то же самое, но что-то изменилось. Лицо Алекса неуловимо помрачнело. Губы жестко поджались, глаза сузились. Сунув руку в карман, Алекс горько усмехнулся.

– Недалеко пещера, переночуем там. Не отставай, будь добра. Не хочу потратить все время на поиски твоего трупа, – только и сказал он. Невыразимо спокойно, ровно, без эмоций, но в его голосе так и сквозил холод.

Бросив на меня мрачный взгляд, он развернулся и двинулся за Анькой. Не торопясь, старательно делая вид, что мои слова его не задели… и это хуже всего, лучше бы огрызнулся, лучше бы наорал, лучше бы ответил так, что довел до слез! Был бы шанс извиниться, взять слова обратно…

– Черт, – прошептала я, утыкаясь лбом в перчатку.

И чего вызверилась? Мне даже нравится, когда Алекс меня называет злючкой… это как-то… успокаивает.

Крупа снега таяла на коже, сыпалась дождем с веток. Притихший лес молча наблюдал за нами – мрачно и торжественно встречая шелестом мокрых увядших листьев, поскрипыванием деревьев, треском веток и звуком капающей воды.

На душе было тошно и мерзко, и наконец-то я пришла в согласие с природой. Кто знал, что для этого надо взорваться и испортить настроение себе и жениху – который мало того, что ради меня волков кормить в лес потащился, так еще не забыл прихватить пару лишних сапог. Молодец, Лия! Ты просто образец для подражания!

Тяжело вздохнув, я смахнула с кончиков волос мелкие ледяные капли и двинулась за спутниками. Потерзаюсь раскаянием на досуге, как время будет. А пока лес… вороны…

– Карр, – глубокомысленно пожурила меня вновь увязавшаяся птица.

Я взглянула на нее со всей мрачностью, которую чувствовала, и птица, устрашившись, перелетела на соседнее дерево. От меня подальше.