Для ищущих и сомневающихся. О разумном происхождении мира

Напрашивается вопрос: почему наука, зная всю химию клетки, всё её строение и все её элементы, плюс имея все современные технологии, не может создать живую клетку, способную воспроизводить себя (как и положено любому живому организму)? Получается, что «случайно» возникнуть клетка может, а человеческим разумом нет? А если мы ещё посмотрим, как далеко не просто устроена живая клетка, то история про дом, который построился сам собой, просто детский лепет. Интересно, почему наши учёные так удивляются, что творческий Разум создал всё из ничего? Им понятней, что всё родилось из ничего собственными силами.

А с чем можно сравнить программу жизнедеятельности живого? Её можно представить в виде сложной компьютерной программы, которую составил опытный программист. Она чётко обеспечивает заданную цель, например полёт космического аппарата. Но при всей сложности рукотворной компьютерной разработки она не может даже отдаленно приблизиться к удивительным возможностям врожденной программы, которой наделён любой, даже одноклеточный, представитель живого мира. Даже детям легко объяснить, что же это такое – программа жизни животного. Её можно сравнить, например, с современной игрушкой, которая «умеет» говорить, петь, двигать руками, танцевать и т.д. Всё в ней от начала и до конца задумано человеком. Это он разработал конструкцию тела, придал ему красивый внешний вид, вложил запись песни, а для движений подключил к рукам и ногам рычаги. А самое главное – человек поместил туда специальную программу, которая простым нажатием кнопки включает все эти действия. Сигналы, поступающие из «командного пункта» программы, заставят крутиться «шарманку» с песней, а искусственные «мышцы» начнут приводить игрушку в движение. И тогда на вопрос, могла ли такая программа появиться у игрушки сама, без участия программиста, даже ребёнок ответит отрицательно. Ученые-биологи утверждают, что если бы им удалось создать на самом высоком современном уровне программу и компьютерное устройство, воспроизводящее все действия, на которые способен, например, крохотный муравей, то поместить такое устройство пришлось бы в сооружении большем, чем небоскрёб. А если запрограммировать действия огромной муравьиной семьи? Их, по логике, смогла бы воспроизвести машина величиной с город. Но даже если пройдёт немало времени и уровень компьютерной техники поднимется на совершенно новую высоту, это мало что изменит в соотношении возможностей программ, созданных Творцом и человеком. Между ними всегда будет непреодолимая пропасть.

Несмотря на огромный труд учёных, принцип работы даже одной нервной клетки, так называемого «кирпичика», на котором построен мозг, является тайной. Нейробиологи многое понимают из того, как нейрон «ест» и «пьёт». Как он получает необходимую для своей жизнедеятельности энергию, усваивая необходимые вещества, извлеченные из среды обитания. Как затем этот нейрон посылает соседям самую различную информацию в виде сигналов, зашифрованную либо в определенной серии электрических импульсов, либо в разнообразных комбинациях химических веществ. А что потом? Вот получила нервная клетка конкретный сигнал, и в её глубинах началась, в содружестве с другими клетками, образующими всю нервную систему и мозг, уникальная деятельность. Происходит запоминание пришедшей информации, извлечение из памяти нужных сведений, принятие решений, отдача приказов мышцам и различным органам. Однако, каким образом? На это сегодня нет ответа. Ну, а поскольку для учёных непонятно, как действуют отдельные нервные клетки и их комплексы, то не ясен и принцип работы мозга в целом.

Многие люди, не признающие создания Вселенной Творцом, ссылаются на учёных и их открытия, которые якобы противоречат творческой модели возникновения мира и человека. Но с точки зрения науки, вселенная до конца не познаваема. Это сродни тому, как если бы человек прошёл всего три комнаты в замке с десятками тысяч комнат и стал бы рассуждать обо всём замке в целом. «Много есть на свете, друг Горацио, о чём и не снилось нашим мудрецам», – говорит Гамлет у Шекспира. Следует всегда помнить, что у науки не может быть предела познания: чем больше наука познаёт, тем больше перед нею раскрывается область непознанного. Потому наука никогда не может сказать своего «последнего слова». Всего лишь несколько десятков лет тому назад наука имела свое «последнее слово». Наукой было установлено, что так называемая «первооснова материи» заключается в мельчайшей мёртвой материальной точке, абсолютно никак и ни под каким видом неделимой. Потому и дали название этой материальной точке, как основе материи, – «атом», что и значит по-гречески «неделимый». Но новейшие научные достижения позволили учёным исследовать и эту, казавшуюся до сих пор, «мёртвую» точку материи. Картина строения материи предстала перед учёными уже иначе: при всей своей малости атом оказался не крошечкой материи, а представляет собою целую «планетную систему» в миниатюре. Внутри каждого атома находится как бы его «солнце» – атомное ядро. Атомное ядро, окружено «планетами» – электронами. Планеты – электроны вращаются вокруг своего «солнца» с чудовищной скоростью – 1000 биллионов оборотов в секунду! Каждое атомное ядро – «солнце» заряжено электрической энергией положительно, а атомные «планеты» – электроны заряжены отрицательно. Поэтому атомное ядро притягивает к себе электроны и удерживает их на путях вращения по законам вращения планет вокруг солнца в мировом пространстве. Причём в окружающем нас мире имеется столько различных видов атомных «планетных систем», сколько существует видов атомов (т. е. 96), согласно таблице элементов Менделеева. Более того, современная электронная физика установила, что атомные ядра, несмотря на их трудно представляемую малость, являются также составными телами. Атомные ядра состоят из протонов и нейтронов, соединённых между собою в определенных сочетаниях и числах. Какая-то неизвестная сила соединяет их и скрепляет. Ещё позднее учёные пришли к выводу, что и протоны и нейтроны – не есть начало, а начало всему – ЭНЕРГИЯ! Согласно формуле Эйнштейна, к которой мы позднее вернёмся, E = mc², стало известно, что энергия может преобразовываться в материю и наоборот. Вот вам пример из жизни науки. Путь извилистый, путь ошибок и исправлений. Так открытие наукой строения атома превращается в открытие совершенства в творении мира Премудрым Творцом и совершенно меняет понятие о материи. Такой материи, как понимают её материалисты, не существует!

Итак, современной наукой установлено, как я уже говорил, что первичная основа материи есть энергия, а первичный вид энергии есть световая энергия. Теперь становится ясным, почему в начале оформления материи Бог создал свет (см. книгу «Бытие»). Таким образом, первые строки Библии, для нашего поколения, являются лучшим свидетельством её истинности. Ибо откуда мог знать автор книги «Бытие» пророк Моисей (живший задолго до нашей эры), что творение мира должно начаться со света, когда это стало достоянием науки только в XX веке? Так бытописатель Моисей, по Божественному Откровению, раскрыл тайну строения вещества-материи, неведомую никому из людей в те далёкие от нас времена.

Давайте попытаемся посмотреть непредвзято на мир, окружающий нас сегодня. Мы видим, что буквально весь он состоит из того, что в своё время так или иначе было отвергнуто наукой. Открытия Коперника показали, что Земля вращается, а не стоит на месте, что не Солнце движется вокруг Земли, а Земля – вокруг Солнца. Однако до большинства это знание долго не доходило. Люди, в том числе и астрономы, своими глазами видели, что Солнце восходит и заходит, двигаясь вокруг Земли, а Земля устойчиво покоится под ногами. До XIX века люди отрицали существование метеоритов, хотя видели их следы на земле, а иногда и сами метеориты. Они слепо верили тогдашней науке, которая объясняла людям, что «камни не могут падать с неба, потому что там камней нет». В прошлом учёные-техники высмеивали телефон Эдисона, а астрономы Кеплера и Галилея. Законы Ньютона казались незыблемыми, однако ныне их признают лишь за известное приближение к истине. Теория относительности Эйнштейна опрокинула не только всю механику Ньютона, но и всю классическую механику. В нашем мире летают самолеты, вопреки тому, что известный астроном профессор С. Ньюком математически доказал невозможность создания летательных аппаратов тяжелее воздуха. Мы пользуемся радио, вопреки авторитетному мнению известного ученого Г. Герца, утверждавшего, что это невозможно «для дальней связи, – писал он, – потребуется отражатель размером с континент». Сегодня всем известна чудовищная мощь ядерного оружия. Однако некогда ведущие военные эксперты США утверждали, что создание атомной бомбы принципиально невозможно. Сегодня в строй вступают атомные электростанции. Хотя некоторые крупнейшие учёные США, в том числе Н. Бор, считали практическое использование атомной энергии маловероятным. Мы изучаем химический состав небесных тел, вопреки известному французскому философу О. Конту, который категорически утверждал, что человек никогда не сможет сделать это. Сейчас признано, что 99% всей материи Вселенной находится в состоянии плазмы. Однако в течение тридцати лет после её открытия учёный мир упорно отказывал плазме в праве на существование. Открытие Пастера было отвергнуто Академией медицины. Открытие рентгеновских лучей было встречено насмешками. Открытие Месмером гипноза было категорически опровергнуто светилами тогдашней науки. Анаксимен ошибочно предполагал, что материя происходит из воздуха посредством конденсации в более или менее разрежённые состояния. Этот список утверждений, провозглашённых некогда от имени науки, может быть сколь угодно велик. В лучшем случае это проистекало от инертности мышления, когда, говоря словами А. Шопенгауэра, «каждый принимает конец своего кругозора за конец света». О том же предостерегал и великий русский физик Лев Ландау: «мои друзья – космологи часто ошибаются, но никогда не сомневаются». А. Эйнштейн: «В нашем стремлении понять реальность мы подобны человеку, который хочет понять механизм закрытых часов. Он видит циферблат и движущиеся стрелки, даже слышит тиканье, но не имеет средств открыть их. Он может нарисовать себе картину механизма, которая отвечала бы всему, что он наблюдает, но он никогда не может быть уверен в том, что его картина единственная, которая могла бы объяснить его наблюдения. Он никогда не будет в состоянии сравнить свою картину с реальным механизмом, и он не может даже представить себе возможность такого сравнения». Крупнейший американский физик Р.Фейнман: «Вот почему наука недостоверна. Как только вы скажете что-нибудь из области опыта, с которым непосредственно не соприкасались, вы сразу же лишаетесь уверенности. Но мы обязательно должны говорить о тех областях, которые мы никогда не видели, иначе от науки не будет проку… Поэтому, если мы хотим, чтобы от науки была какая-то польза, мы должны строить догадки. Чтобы наука не превратилась в простые протоколы проделанных опытов, мы должны выдвигать законы, простирающиеся на ещё не известные области. Ничего дурного тут нет, только наука оказывается из-за этого недостоверной, а если вы думали, что наука достоверна, – вы ошибались». Замечательный английский писатель Сэр Артур Конан Дойл писал о науке так: «Да что такое наука? Наука – это лишь согласие мнений учёных между собой, и история показала, что наука весьма медлительна и неповоротлива, когда речь идёт о необходимости принять истину. Наука двадцать лет не желала признавать Ньютона и его законы. Наука математически доказала, что корабль из железа не сможет плавать. Спрашивается, каким весом может обладать такого рода наука?». Роберт Оппенгеймер (создатель атомной бомбы): «Я имел возможность проконсультироваться с сорока физиками-теоретиками… Мои коллеги, несмотря на различие их взглядов, придерживаются, по крайней мере, одного убеждения. Все признают, что мы не понимаем природу материи, законов, которые управляют ею, языка, которым она может быть описана». Жизнь показывает, что по мере роста научного знания объем незнания лишь увеличивается, поскольку решение каждой проблемы, как правило, порождает целый круг новых проблем. Академик Г. Наан потому как-то заметил: «Мало кто знает, как много надо знать для того, чтобы знать, как мало мы знаем». Именно по той причине, что главная движущая часть науки никогда не есть знание окончательное и истинное, физик Фейнман говорил о её недостоверности. Польский учёный С. Лем назвал эту часть науки мифом: «Любая, даже самая точная наука развивается не только благодаря новым теориям и фактам, но благодаря домыслам и надеждам учёных. Развитие оправдывает лишь часть из них. Остальные оказываются иллюзией и поэтому подобны мифу». Современный русский ученый В.В. Налимов прямо заключает, что «Рост науки – это не столько накопление знаний, сколько непрестанная переоценка накопленного – создание новых гипотез, опровергающих предыдущие». «Но тогда научный прогресс, – пишет он далее, – есть не что иное, как последовательный процесс разрушения ранее существующего незнания. На каждом шагу старое незнание разрушается путём построения нового, более сильного незнания». Альберт Эйнштейн подчеркивал: «Нет ясного логического пути к научной истине, её надо угадать некоторым интуитивным скачком мышления»; «Любая теория гипотетична, никогда полностью не завершается, всегда подвержена сомнению и наводит на новые вопросы». Наука по самой сути своей является системой развивающихся знаний о мире, то есть непрерывно изменяющихся и потому никогда не могущих дать полного и законченного представления о мире в целом. Это равносильно тому, как если бы зачерпнуть из океана стакан воды и из этого делать вывод, что в океане нет китов, потому что в стакане с водой их не обнаружили. Большое количество ошибок в научной продукции говорит о том, что приближение к научной истине – сложный и трудоемкий процесс, требующий объединения усилий многих учёных в течение длительного времени. Около двадцати веков отделяют законы статики от правильно сформулированных законов динамики. Всего лишь на десятке страниц школьного учебника умещается то, что добывалось в течение двадцати веков. Действительно, истина гораздо дороже жемчуга. Великий философ древности Демокрит еще в V в. до н. э. говорил: «Истина скрыта в глубине (лежит на дне морском)».

Наше заблуждение заключается в том, что мы науку смешиваем с мнением учёных, между тем, именно эти мнения иногда действительно противоречат религии, но со временем оказывается, что они противоречат и природе, и науке, отражающей подлинные явления природы. Эти мнения – только вкусы учёных. Так называемый «научный» атеизм действительно противоречит религии, но он есть лишь предположение некоторых образованных людей, недоказанное и недоказуемое. Теория, что мир не сотворён, есть не научно доказанная истина, а совершенно вненаучная мысль. Вот некоторые религиозные утверждения: Христос был Богочеловеком, который был распят и воскрес и придёт снова на эту землю. Всё в мире от Него и с Ним связано, всё и уходит к Нему, в Нём всё имеет своё бытие. Душа человека имеет личное бессмертие. Он гордым противится, смиренным же даёт благодать. Он любит Своё творение – человека. Ничто в мире не происходит без Его воли. Он будет судить каждого человека по делам его. И теперь скажите, где в нашей науке – математике, физике, биологии, химии – есть утверждения, противоречащие этим только что названным суждениям, – утверждения объективные, доказанные, то есть научные? Их нет и не может быть по существу, потому что все эти положения касаются сущностей, которые лежат вне компетенции науки, а не явлений, которые ей доступны. Религия и наука всегда сосуществовали и развивались без какого-либо антагонизма. Учёный и верующий, как правило, совмещались в одном лице. Учёные-атеисты были редчайшим исключением, но и они не утверждали, что их научные данные доказывают небытие Бога. Так называемый дарвинизм, признающий, что человек посредством эволюции развился из низшего вида животных, а не является продуктом творческого акта Божества, оказался только предположением, гипотезой, уже устарелой и для науки. Эта гипотеза признана противоречащей не только религии, но и самой природе, которая ревниво стремится сохранить чистоту каждого вида, и не знает перехода даже от воробья к ласточке. Между прочим, не будет излишним заметить, что Дарвин позже отрёкся от своего заблуждения и смиренно покаялся перед Богом. Сам Дарвин считал свою теорию лишь гипотезой. И ещё: Он никогда не говорил, что человек произошёл от обезьяны. Он говорил, что у нас есть общий предок.

Итак, мнения учёных могут противоречить не только религии, но и друг другу и самой природе. Беда не в том, что эти мнения существуют, ибо они представляют гипотезы и проекты, восхождения и падения на пути к сознанию истины, а в том, что мы принимаем эти временные кредитные билеты за звонкую монету, а часто и фальшивые банкноты за настоящие. Нам предъявляют непонятные нам вещи, и если ещё говорят с учёным пафосом, да ещё облекают его в форму латинских или греческих терминов, мы уже слепо верим, боясь быть изобличёнными в невежестве и собственной необразованности.

Поверхностное знание, как в области науки, так и в области религии – ещё одна причина, из-за которой сложилось мнение, что наука противоречит религии. Знание приводит к Богу, полузнание удаляет от Него. Полузнание – бич нашего времени. По существу, только тот может судить об отношениях религии с наукой, кто знает религию, имеет опыт её переживания, общения с Богом, который составляет сущность религии. И таких людей мы знаем и их очень много. К сожалению, у многих антирелигиозных писателей отсутствует этот религиозный опыт в прошлом(если не смешивать с ним формальную, обрядовую сторону религии), и уже поэтому неосновательны их нападки на религию в её чистом смысле. Знаменитый хирург, Августин Бир говорит: «Если бы даже случилось науке и религии впасть в противоречие, гармония в их взаимоотношениях вскоре восстановилась бы через взаимопроникновение на основе более точных данных».

Если мы дадим простор всей человеческой жажде знаний, которая стремится постичь тайны бытия и обладать этими тайнами, то мы неизбежно придём к религии. И именно наука доказывает нам её необходимость. Она ставит те же самые вопросы, на которые отвечает религия. Она по закону причинности приводит нас к Первопричине мира. Наука приводит к необходимости какого-то разумного смысла в жизни, какого-то высшего назначения жизни. Религия отвечает – это Бог. Научное мышление доказывает, что должен быть Творец, а религия Его открывает и сообщает о Нём. Наука с религией идут рука об руку, а не враждуют. В то время как древние учили, что земля утверждена на некоторых подпорах, Библия говорит, что «Бог повесил землю ни на чём» (Иов. 26,7). Замечательны также и другие естественнонаучные положения, которые были известны Библии задолго до того, как они были открыты наукой. К этому можно отнести слова пророка Исайи: «по множеству могущества и великой силе у Него ничто не выбывает» (Ис. 40,26), подтверждённые открытыми лишь в позднейшее время законами сохранения материи и законом сохранения энергии. Постепенные научные открытия всё более и более оправдывают научную точность библейской картины природы и истории. Филология, разделяющая языки человечества на три главные группы – индоевропейскую, семитическую и туранскую, всё более открывает общие элементы в них, приводящие к единому языку единого человечества (праязык). Разделение человечества на 70 главных народов, данное в 10-й главе книги Бытия, всё более подтверждается этнологией (наукой о племенах). Геология и палеонтология (наука об ископаемых) блестяще подтвердила порядок творения, изложенный в Библии. «Последовательность, в которой появляются органически образованные существа, составляют точную последовательность шести дней творения, как представляет её нам книга Бытие» (физик А. Фехнер).

Подлинная наука и истинная религия, какою является религия Библии, не противоречат друг другу. Религия противоречит не науке, а нашим знаниям о природе. Но между откровением и самой природой нет противоречия и не может быть, ибо Бог является Творцом их обоих. Общая же причина предубеждения против религии заключается прежде всего в незнании, и это объясняет Сам Христос: «Заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией» (Мф. 22,29). Эти слова были сказаны саддукеям, рационалистам своего времени, отрицавшим воскресение мёртвых и существование духов. Не таковы ли и саддукеи нашего времени, которые принимают лишь то, что понимают? Мы привыкли думать, будто знание сильнее веры, лежащей в основе религии. Но на самом деле именно вера сообщает силу знанию. Знание без уверенности в нём, без признания – мёртвое сведение. Вы можете знать, что самолёт в состоянии поднять вас, но если вы в этом не уверены, вы никогда не решитесь в него сесть. Знание, что можно без вреда для здоровья опустить руку, смазанную нашатырным спиртом, в расплавленный свинец, ещё не даёт решимость это проделать, если вы в этом знании не уверены. Религия движет науку и в том смысле, что она пробуждает и поощряет дух исследования. «Всё испытывайте, хорошего держитесь», – говорит апостол Павел (1 Фес. 5,21). «Исследуйте Писания», – такой завет Христа (Ин. 5,39). В том-то и сила религии, что она пробуждает любовь к жизни, к природе, к человеку, освещая их светом вечного, непреходящего смысла. «Кто любит Бога, тому дано знание от Него» (1 Кор. 8,3). Не потому ли часть великих открытий и изобретений принадлежит тем, которые были и великими учёными, и великими христианами. Самые качества упорного исследования – самоотверженный труд, вера в конечный результат, смирение являются более всего продуктами религии. В то время как дедукция (то есть метод выведения частных суждений из общих), так свойственная гордому уму, склонному всё подчинить заранее принятым положениям, привела науку к бесплодному рационализму XVII века, – индукция (выведение общего суждения из ряда частных фактов), смиренное принятие фактов, как они есть, – вызвала расцвет в науке, привела к открытиям и изобретениям. Можно услышать: «Разве наука не доказала, что нет Бога, нет духовного мира, нет души, нет вечной жизни, нет рая и ада?» Оказывается, не только не доказала, но и в принципе не может этого сделать. И вот почему. Во-первых, наука и религия просто несопоставимы, как километр и килограмм. Каждая из них занимается своей стороной жизни человека и мира. Эти сферы могут соприкасаться, пересекаться, но не опровергать одна другую. Словом, «беда, коль пироги начнёт печи сапожник, а сапоги тачать пирожник» (из басни И. А. Крылова). Роберт Оппенгеймер, знаменитый учёный в области ядерной физики, признал, что наука обязана своим происхождением христианской вере. Философ Альфред Уайтхед утверждал, что христианская вера является стержнем науки. «Убеждение, что вселенная сотворена, вдохновило учёных на её исследование. Именно из-за отсутствия этой основы китайская наука так и не смогла расцвести в полную силу. Тоже и арабы. Не имея христианской основы, они теряли интерес к науке». Френсис Шеффер .

Наука без религии – небо без Солнца. А наука, облечённая светом религии, – это вдохновенная мысль, пронизывающая ярким светом тьму этого мира. «Я – свет миру. Кто последует за Мной, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни», – так говорит Христос (Ин. 8,12). Именно поэтому в жизни учёных религия играла значимую роль. Учёный Деннерт опросил, о вере в Бога, через письма (анкеты), 432 учёных естествоиспытателей (изучающих природу). 56 из них ответов не прислали, 349 учёных оказались верующими в Бога и лишь только 18 заявили, что они или неверующие или равнодушные к вере. Другой, видный деятель, А.Г. Табрум, автор книги «Религиозные верования современных учёных» провёл похожий эксперимент. Он послал письменный запрос 133 известным учёным, содержащий два пункта:1) Противоречит ли христианская религия в её основаниях науке? 2) Известны ли данному лицу учёные, которые подобное противоречие признавали? Было получено 116 благоприятных для религии ответов, остальные лица или не ответили, или высказывались неопределённо. Учёные не противятся религии, как считают многие. Это миф, пустой слух. Верующими христианами были: Фарадей, Ом, Кулон, Ампер, Вольт, чьи имена увековечены в физике, как нарицательные для обозначения известных физических понятий. Приведу высказывания некоторых знаменитых учёных и выдающихся людей с мировым именем: Химик Бойль: «Сопоставленные с Библией все человеческие книги, даже самые лучшие, являются только планетами, заимствующими весь свой свет и сияние от Солнца». Луи Пастер – химик, великий основатель всей современной бактериологии (науки, изучающей жизнь бактерий и их влияние на человеческий организм), мыслитель, глубже других проникший в тайну органической жизни: «Потомки в один прекрасный день от души посмеются над глупостью современных нам учёных-материалистов. Чем больше я изучаю природу, тем более изумляюсь неподражаемым делам Создателя. Я молюсь во время работ своих в лаборатории» ; «Чем больше я занимаюсь наукой, тем больше становлюсь верующим». Великий физик и математик Ньютон, открывший фундаментальные законы механики, законы движения небесных тел, приблизивший человечество к тайне мироздания, занимался богословием и, когда произносил имя Божие, то всякий раз благоговейно вставал и снимал шляпу. Свою «Систему мира» Ньютон основывает на управлении всем миром Небесным Владыкой. Эта книга является его капитальным трудом. Он утверждал, что «Любая наука уступает Библии в её обоснованности». Макс Планк – основоположник квантовой физики, лауреат Нобелевской премии по физике: «Куда бы мы ни обращали наши взоры, каким бы ни был предмет нашего наблюдения, мы нигде не находим противоречия между наукой и религией. Мы, скорее, констатируем их абсолютную гармонию в основных пунктах, особенно в области естествознания. Как религия, так и наука, в конечном результате, ищут истину и приходят к исповеданию Бога» ; «Когда религия и наука исповедуют веру в Бога, то первая ставит Бога в начале, а вторая в конце всех мыслей. Религия и наука нисколько не исключают друг друга». Об этом же говорил, пострадавший за свои идеи, Джордано Бруно: «Истина истине не может противоречить». Покойный психиатр Мержеевский в своей речи «Об условиях, благоприятствующих развитию душевных и нервных болезней в России и о мерах к их уменьшению» отзывался о христианстве как о противовесе, угнетающем обстоятельства внешней среды, столь часто способствующих возникновению психозов. Психиатр П.И. Ковалевский: «Воспитание детей непременно должно начинаться изучением Евангелия и Новозаветной Священной истории». А вот слова профессора психиатрии и неврологии Крафт-Эбинга: «Счастлив тот, кто находит в религии верный якорь спасения против житейских бурь». Доктор Л.А. Кох в своей замечательной книге «Нервная жизнь человека» в главе «Причины нервных болезней» пишет: «Отчуждение души от Бога есть величайшее зло. В нём и для отдельных лиц, и для общества созревает самое едкое и ядовитое вещество, которое разрушает нервы». Наш известный физик Цингер в конце курса физики приводит слова из библейской книги «Премудрости Соломона»: «Сам Он[то есть Бог] даровал мне неложное познание существующего, чтобы познать устройство мира и действия стихий». Один из первопроходцев в области электричества, известный физик Уильям Томсон: «Чем больше мы приобретаем научных знаний, тем дальше мы отходим от того, что можно было бы назвать атеизмом». «Вечная священная хвала символу пострадавшего Бога, Спасителя с терновым венцом, распятого Христа, кровь Которого была как бы целительным бальзамом, пролившимся в раны человечества!» – восклицает поэт и критик Генрих Гейне, человек совершенно далёкий от церкви. «Все четыре Евангелия, – пишет мыслитель и естествоиспытатель Гёте, – я считаю за совершенно подлинные, потому что в них виден отблеск того величия, которое исходило от лица Христова и было настолько божественно, насколько вообще когда-либо появлялось божественное на земле». Преподобный Иоанн Дамаскин писал: «Физические рассуждения о строении мира служат к прославлению Бога. Нужно быть слепым, чтобы не быть ослеплённым картиной природы, нужно быть глупым, чтобы не признавать её Творца, нужно быть безумным, чтобы пред Ним не преклоняться». «Атеизм опасен у людей учёных, хотя бы жизнь у них была вполне нравственна», – писал крупнейший философ и просветитель XVIII века – Вольтер. «Моя религия, – говорил А. Эйнштейн (крупнейший учёный-физик мира, открывший теорию относительности) – состоит в чувстве скромного восхищения перед безграничной разумностью, проявляющей себя в мельчайших деталях той картины мира, которую мы способны лишь частично охватить и познать нашим умом. Эта глубокая уверенность в высшей логической стройности устройства вселенной и есть моя идея Бога». Вот ещё его высказывания: «Мне достаточно поразмыслить над чудесной структурой Вселенной, которую мы можем неясно постигать, и затем смиренно постараться осмыслить хотя бы ничтожную часть интеллекта, выраженного в природе»; «Я не могу себе представить настоящего учёного, который не обладал бы глубокой верой. Это можно выразить и так: нельзя верить в безбожную науку». В одной из бесед с журналистом, Эйнштейн сказал: «Знать, что на свете есть вещи, непосредственно недоступные для нас, но … которые познаются нами и скрывают в себе высшую мудрость и высшую красоту… знать и чувствовать это – есть источник истинной религиозности. В этом смысле я принадлежу к религиозным людям». Ампер, французский физик, чьим именем названа величина, характеризующая силу тока: «Одной рукой исследуй природу, а другой, как за одежду отца, держись за край Божьей ризы». А. П. Чехов: «Человек должен быть или верующим, или ищущим веры, иначе он пустой человек». Ф.М.Достоевский: «Без высшей идеи не может существовать ни человек, ни нация. А высшая идея на Земле лишь одна и именно – идея о бессмертии души человеческой» ; «Не как мальчик же я верую во Христа и его исповедую, а через большое горнило сомнений прошла моя осанна (восхваление Бога. Авт.)». Великий Паскаль, гений математики, один из творцов новой физики, был не просто верующим, но и одним из величайших религиозных мыслителей Европы. Вот как он выражает свои утверждения: «Все противоречия, которые более всего, по-видимому, хотят удалить меня от позиции религии, более всего и привели меня к ней» ; «Последний шаг разума заключается в том, чтобы признать существование множества таких вещей, которые выходят за пределы нашего познания, и, если разум не приходит к этому познанию, то он весьма слабый разум» ; «Только Бог может заполнить вакуум в сердце каждого человека. Ничто из сотворённого человеком этот вакуум заполнить не может». Из чистого Евангельского источника утоляли свой душевный голод все те, кто в XIX веке стал у нас провозвестником подлинной высокой морали: Белинский, Чернышевский, Добролюбов были взращены на евангельской морали. Герцен (писатель, философ, принадлежащий к числу наиболее видных критиков в XIX веке): «Евангелие я читал много и с любовью. Я читал без руководства, не всё понимая, но чувствуя искреннее и глубокое уважение к прочитанному. Это меня проводило через всю жизнь, во все возрасты, при разных событиях я возвращался к чтению Евангелия, и всякий раз его содержание низводило мир и кротость на душу». «Есть книга, в которой всё сказано, всё решено, после которой ни в чём нет сомнения, книга бессмертная, святая, книга вечной истины, вечной жизни – Евангелие. Весь процесс человечества, все успехи в науках, в философии заключаются только в бо́льшем проникновении в таинственную глубину этой божественной книги, в осознании её живых, вечно непреходящих истин» – литературный критик В.Г. Белинский. Гегель (один из творцов немецкой классической философии) писал, что его философия говорит лишь о том, что уже сказано в христианском Катехизисе. «Я вижу Бога повсюду в Его творениях, я чувствую Его в самом себе», – писал Руссо (философ, писатель и мыслитель эпохи Просвещения). Он поражался и восхищался величием и высотой Евангелия. Вера вдохновляла, а не тормозила творчество великих людей – Гоголя, Лескова, Достоевского, Соловьева, Хомякова, Менделеева, Павлова. Образ Христа привлекал к себе всех наших лучших мастеров кисти. Христа писали Иванов, Репин, Суриков, Брюллов, Семирадский, Верещагин, Марков, Крамской, Поленов, Ге, Маковский, Перов, Корзухин, Нестеров, Мясоедов, Васнецов, Сведомский, Врубель. «Искусство – это красота, но оно только тогда исполняет своё истинное назначение, когда держится добродетели, морали и религии» – И.Е. Репин – русский живописец, профессор. «Религия создала искусство и литературу. Всё, что было велико с самой глубокой древности, всё находится в зависимости от этого религиозного чувства, присущего человеку» – А.С. Пушкин. Карл Линней – величайший исследователь природы в XVIII веке – пишет: «Вечный, беспредельный, всемогущий Бог прошёл мимо меня. Я не видел Его лицом к лицу, но отблеск Божества наполнил мою душу безмолвным уважением. Я видел след Божий везде, даже в самых мелких и незаметных Его творениях. Что за сила, что за мудрость! Я наблюдал, как вся солнечная система, бесконечное звёздное небо движется в пространстве, поддерживается в пустоте по воле непостижимого первоначального Двигателя, Существа существ, Причины, Правителя и Хранителя мира, Господа Создателя всякого творения». Он же, заканчивая свою книгу о растениях, пишет: «Воистину есть Бог, великий, вечный, без Которого ничто не может существовать». Роберт Майер, немецкий врач и физик: «Если поверхностные умы щеголяют отрицанием существования чего-нибудь высшего, сверхматериального и сверхчувственно воспринимаемого мира, то такое жалкое признание отдельных умов не может быть поставлено в вину науке». Антуан Беккерель, французский физик, предвестник открытия радиоактивности: «Именно мои работы привели меня к Богу, к вере». Н.И. Пирогов – русский хирург и анатом, создатель первого атласа топографической анатомии, основоположник военно-полевой хирургии, основатель школы анестезии, в своем известном «Дневнике» пишет: «Вера в Высшее Существо, как источник жизни, во вселенный Разум не противоречит научным убеждениям. Если бы я захотел не признать теперь существование Бога, то не смог бы этого сделать, не сойдя с ума» ; «Веру я считаю психической способностью человека, которая более всех других отличает его от животных» ; «Мы по необходимости должны признать беспредельный и вечный Разум, управляющий океаном жизни». В своём дневнике Пирогов утверждает, что он исповедует христианскую веру именно так, как она излагается Православной Церковью. «Я хотел быть служителем Бога и много трудился для того, чтобы стать им, и вот в конце концов я стал славить Бога моими работами по астрономии. Я показал людям, которые будут читать их, славу Твоих дел; во всяком случае, в той мере, в какой мой ограниченный разум смог постичь нечто от Твоего безграничного величия» ; «Велик Господь наш и велико Его могущество, и мудрости Его нет границ» – Иоганн Кеплер (немецкий математик, астроном, механик, оптик, первооткрыватель законов движения планет Солнечной системы). Кеплер заключает свой труд по астрономии молитвой, в которой он благодарит Бога, открывшего ему величие природы. Не чуждались религии Николай Коперник (автор гелиоцентрической системы мира); Галилей (итальянский физик, механик, астроном, философ и математик, заложивший фундамент классической механики и утверждавший, что «Изречения Священного писания абсолютно и непреложно истинны»; Лейбниц (создатель системы дифференциального исчисления), который свой главный труд посвятил «теодицее» – «оправданию Бога». Эти люди – творцы картины мира, а не простые обыватели! Отстаивал религию Декарт (создатель аналитической геометрии и современной алгебраической символики, автор метода радикального сомнения в философии, механицизма в физике, предтеча рефлексологии): «Первое и главное познание состоит в понимании, что существует Бог, от которого зависят все вещи: это научит нас принимать как благо всё, что с нами случается, ибо всё это явно послано нам Богом». О взаимоотношении науки и религии лучше всего дать слово основоположнику нашей науки М.В. Ломоносову: «Правда и вера суть две сестры, родные дщери(дочери. Авт.) Одного Всевышнего Родителя, никогда между собою в распрю(ссору, раздор. Авт.) прийти не могут, разве кто из некоторого тщеславия и показания своего мудрования на них вражду вскинет. А благоразумные люди должны рассматривать, нет ли какого способа к объяснению и отвращению мнимого междоусобия». Вот ещё слова М.В. Ломоносова: «Создатель дал роду человеческому две книги. В одной показал Своё величество, а в другой Свою волю. Первая – видимый сей мир, Им созданный, чтобы человек, смотря на огромность, красоту и стройность Его создания, познавал Божественное Всемогущество. Вторая – Священное Писание. Не здраво рассудителен математик, ежели он хочет Божескую волю вымерять циркулем. Таков же и богословия учитель, если он думает что по псалтири научиться можно астрономии и химии. Священное Писание показывает путь к добродетели, а астрономы открывают храм Божественной силы и великолепия. Обе же стороны общеудостоверяют нас не только в бытии Божием, но и в несказанных к нам Его благодеяниях. Грех всевать между ними раздоры и плевелы(что-либо вредное, дурное, засоряющее. Авт.)». Поражаясь законам во вселенной, профессор космологии П. Девис, пишет: «Равновесие между гравитационными и электромагнитными взаимодействиями внутри звёзд соблюдается с немыслимой точностью! Вычисления показывают, что изменение любого из взаимодействий всего лишь на 10 в минус 49 степени его величины повлекло бы за собой катастрофу для звёзд типа Солнца». Вообще, когда были выявлены значения мировых констант (скорости света, заряда и массы электрона и др.), оказалось, что даже при самых ничтожных изменениях их величин, наши формы жизни, и прежде всего человек, не смогли бы существовать. Известный американский учёный Ральф Эстлинг так прокомментировал этот принцип: «Абсолютно во всём, начиная от постоянных, определяющих гравитационные, электромагнитные, сильные и слабые ядерные взаимодействия, и вплоть до основных биологических предпосылок, мы обнаруживаем, что космос в целом, наше Солнце в частности, и в особенности Земля настолько точно подогнаны к нам, что неизбежно напрашивается вопрос: а не Бог или кто-то ещё с аналогичным именем создал всё это, прежде всего имея в виду нас? Это слишком много для совпадения, даже для чуда, чтобы назвать это чистой случайностью». Вот лишь некоторые математические данные по этому поводу: Скорость вращения по поверхности земли определяется в тысячу миль в час. Если бы земля вращалась со скоростью ста миль в час, то наши дни и ночи стали бы в десять раз длиннее. В течение долгого дня солнце выжигало бы всё живое, в течение долгой ночи всё живое вымерзло бы. Затем – температура солнца равняется 12.000 градусам по Фаренгейту. Земля удалена от солнца равно настолько, сколько необходимо, что бы этот «вечный огонь» надлежащим образом обогревал нас, ни больше, ни меньше! Если бы солнце вполовину меньше давало бы тепла, то мы замерзли бы. Если бы оно давало вдвое больше, – мы погибли бы от жары. Склон земли равен 23°. Отсюда возникают времена года. Если бы склон земли был иным, испарения от океана двигались бы вперёд и назад, на юг и на север, нагромождая целые континенты льда. Если бы луна, вместо её нынешней дистанции была удалена от нас на 50.000 миль, наши приливы и отливы приняли бы столь грандиозные масштабы, что все континенты оказались бы под водою дважды в сутки. В результате, вскоре были бы смыты и самые горы. Если бы земная кора была бы сравнительно толще, чем сейчас, на поверхности не было бы достаточно кислорода, и всё живое было бы обречено на гибель. Если бы океан был сравнительно глубже, углекислота поглотила бы весь кислород, и всё живое, опять-таки, погибло бы. Если бы атмосфера, окутывающая земной шар, была немного тоньше, то метеориты, сгорающие в ней, падая на землю, падали бы на неё в целом виде и вызывали бы неисчислимые пожары повсюду. Количество влаги в мире, мера углекислоты и азота в воздухе и в почве, – эти и бесчисленное множество других примеров свидетельствуют, что для случайного возникновения жизни на земле нет и одного шанса из множества миллионов. Не имея разумного сознания, как могла материя установить, сочетать и уравновесить все бесчисленные элементы, входящие в состав мира и жизни человека? Фримен Дайсон(американский физик, член национальной академии наук США, один из создателей квантовой электродинамики) пишет: «Чем более я исследую вселенную и детали её архитектуры, тем больше я вижу оснований для убеждения, что вселенная в каком-то смысле должна была знать, что мы должны прийти». Как-то математики подсчитали вероятность возникновения жизни на земле. Оказалось, что по законам мира чисел мы не имеем права возникнуть, а уж если возникли, то не должны были выжить. Для возникновения и развития жизни на земле необходимо такое невероятное число взаимоотношений и взаимосвязей, что без разумного направления, просто по случаю, они возникнуть не могли бы никак. Вероятность возникновения жизни из случайного соединения молекул равна 10 в минус 255 степени (Населённый космос. Под ред. В.Д. Пенелиса. 1972). А вероятность возникновения лишь одной молекулы ДНК равна 10 в минус 80038 степени. Анализируя мировоззренческие корни атеизма, выдающийся французский философ и писатель Вольтер, писал: «Я знал во Франции некоторых выдающихся физиков, и – сознаюсь – меня крайне удивляло, что люди, так ясно представляющие себе приводные пружины природы, не хотят видеть руку Того, кто так зримо определяет взаимодействие этих пружин».