Спасти звезду

Гл.1 Последний тёплый день

В которой вы познакомитесь с зайцем Чиком и другими обитателями Родного леса.

Первые солнечные лучи робко прострелили верхушки деревьев маленькой лесной страны. Жители называют её просто: «Родной лес». Потухшие за ночь кроны деревьев сначала вспыхнули от смущения, потом встрепенулись, засветились, заиграли с ветерком. «Шур-шур» – «Шуру-шур-ш-шу», – понеслась обсуждать ночные новости опавшая листва.

Проснувшись, заяц Чик со вкусом потянулся, приоткрыл один глаз и тут же зажмурился. В окно приветливо заглядывало солнце. «Шутишь? У меня ещё ночь!» – сказал Чик светилу и перевернулся на другой бок. Но сон уже убежал, и лежать просто так скоро наскучило. Тогда зайчик, не открывая глаз, сел на кровати и попытался найти ногами тапки. Их, как всегда, не было на месте. «Небось, опять удрали на кухню!» – мысленно проворчал Чик и открыл глаза.

Небольшой заячий домик расположился у подножья старой тётки берёзы; одна длинная её ветка склонилась к самому окошку и, постукивая, зазывала: «Пой-дём гу-лять! Пой-дём гу-лять!»

Позёвывая, Чик натянул свою любимую зелёную футболку и направился в крошечную кухоньку. В глаза бросился листок «напоминалки», на котором крупными корявыми буквами было выведено: «Надавыдиргатьфсю маркофь!!!» Заяц взял фломастер и дописал: «абизательносигодня». Постоял, почесал нос и пририсовал весёлую рожицу. Работать, да ещё с самого утра, ему явно не хотелось. Чик уже совсем собрался позавтракать капустным салатом, но его остановил голос Лешего, передававшего по громкому Роднолесовскому радио утреннюю сводку погоды:

– Внимание, внимание! Важное сообщение! Сегодня последний тёплый день! Вечером красавица Золотая Осень провожает братца Лето на отдых, и к нам в гости пожалует господин Циклон с осадками в виде затяжных дождей. Глобальная пасмурность надолго скроет солнце…

– Вот это да! – ахнул зайчишка. – И что же тогда делать?

Чик нервно затеребил ушко и запрыгал взад-вперёд – в такие мгновения иногда приходила нужная мысль. Но в этот раз она почему-то задерживалась, и заяц, ничего не придумав, со всех ног бросился к Лосю, жившему неподалёку.

Чик был зайчишкой-подростком, а на лесном языке – «ни разу не менял шёрстки». Родился он в конце весны и слова «вьюга», «метель», «снег», а тем более – грозное «циклон», знал лишь понаслышке. Объявление по радио всколыхнуло природный заячий страх и тут же тщательно перемешало его с любопытством. Старина Лось в этом случае мог бы оказаться неплохим советчиком.

Сосед сидел на лужайке перед своим жилищем, сооружённом в стиле «бурелом», и не спеша раскладывал на низеньком пенёчке пасьянс из разноцветных листьев.

Запыхавшийся заяц на бегу поздоровался и выпалил:

– Ты слышал новости?

– А что случилось? – спросил Лось, с явной неохотой отрываясь от своего занятия.

– Сегодня – последний тёплый день!

– Да, лето на исходе, – Сохатый на секунду задумался и тут же глаза его засияли. – Придумал! Пойду делать зарисовки.

– Опять?! У тебя же и так все стены завешены!

– Ну и что? А такой картинки ещё нет. Лес – яркий, праздничный, и воздух такой… прозрачный-прозрачный. Тепло и тихо. Каждый листок, каждая паутинка солнцем обласканы… Вот ты в холодные дни зайдёшь ко мне в гости, посмотришь на картину – и согреешься!

– В самом деле?

– Ну, конечно! Небо будет плакать, вздыхать, деревья – дремать, а мы печку натопим и будем лето вспоминать.

«Эх, если бы я умел рисовать! – вздохнул зайчишка. – Но я не художник. А кем же тогда я хочу быть? Непонятно". Чик пробовал поразмышлять, но скоро ему это наскучило.

Лось, заметив, что зайка его не слушает, вежливо распрощался и скрылся в доме. Чику хотелось последовать за ним, но он, сам не зная почему, задержался на месте, попросту «протормозил». С ним и раньше подобное случалось, и он по опыту знал, что лучше поискать себе другого советчика. Лось бывал суров, когда ему надоедали с одними и теми же вопросами.

Из-за деревьев послышались голоса, и на полянке появились два вороха разноцветных осенних листьев.

– Может, уже хватит, Ёжик? – спросил букет поменьше. – Такое количество листьев не войдёт ни в один гербарий!

– Ты что, Бельчонок, этого мало! – ответил второй букет, которого назвали Ёжиком. – Давай-ка, отнесём это богатство ко мне домой, а потом пойдём к реке. В моей коллекции нет ещё листьев вяза и ивы.

– Ну, и принесём их завтра, куда спешить? – захныкал букет-Бельчонок.

– Ты что, не слышал метеосводку? Сегодня последний тёплый осенний день. Нужно провести его с пользой!

И два букета засеменили дальше.

«Придумали тоже! Хм. Сушить листья. Совсем неинтересно!» – подумал Чик и махнул в противоположную сторону – в гости к вороне.

Полное имя вороны произносилось с трудом – Каркуша Карловна, и, несмотря на уважение обитателей Родного леса, так её величали редко. В молодости она была нетерпелива и горда, любила похвастаться предками из французских и германских лесов, но с возрастом стала проще, снисходительнее и словоохотливее. А когда невтерпёж высказаться – охотнее опускаешь всякие формальности.

Шикарное воронье гнездо находилось на верхушке большого клёна, что стоял на вершине живописного холма, усыпанного опавшими листьями. Внизу, у подножия, вплотную к стволу прилепился крохотный лесной ресторанчик – любимое детище старой птицы. Хозяйка в нарядном фартуке как раз стояла у плиты и держала наготове большую ложку-мешалку. В воздухе витал вкуснейший аромат – в кастрюльке пузырилось рябиновое варенье. На второй конфорке потел только что поставленный пузатый чайник.

– Вскипишь – свиснешь! – ласково предупредила его Каркуша и степенно опустилась на табуретку.

Подбежавший заяц с лёту ткнул лапкой в пенку от варенья, подсыхающую на блюдечке, лизнул и скривился:

– Фи! Земляничное – куда слаще и вкуснее.

– Разумеется! – согласилась ворона. – Земляничное слаще. Но у рябинового – неповторимый, просто потрясающий аромат! А кроме того, это будет замечательная память об осени! Думаю, мы о ней вспомним, когда приглашу зимой гостей и откроем баночку…

– Опять «зимой», – вздохнул заяц. – Лучше сейчас – и ещё раз запустил лапку в блюдечко с рябиновой пенкой. На этот раз ему показалось, что варенье нисколько не горчило.

Словоохотливая Каркуша была несказанно рада гостю. Струйка разговора, попав в кулинарное русло, потекла дальше вдоль рецептов разных блюд: что и как варить, какие приправы надо класть. Ворона обожала готовить и на тему приготовления пищи могла говорить бесконечно. Заяц охотно поддакивал и не менее охотно набивал живот разными вкусностями: хлебосольная ворона едва успевала выставлять тарелочки.

Прошёл час, за ним – другой, незаметно проскочил и третий.

Заяц, разнежившись от ласкового солнца и вкусной еды, уже давно поглаживал раздувшийся живот, когда хозяйка ресторанчика неожиданно спросила:

– Кстати, ты, кажется, обещал принести мне овощей? Я знаю рецепт совершенно оригинального варенья – морковного!

– Да?! – изумился заяц. – Ой, как хочется такое попробовать! У меня в этом году моркови наросло! Мама постаралась, насеяла. Я ем-ем, а, вроде, и не убывает. Я тебе обязательно принесу! Прямо сейчас.

Он кувырком скатился с горки и понёсся во весь дух. А вокруг –красота! Пушистые облака в догонялки играют, воздух медовый – сладкий-пресладкий. Знакомые деревья при встрече ветками машут – приветы передают. Под ногами разные жучки-паучки деловито снуют. Одним словом – Родной лес! Отдышался Чик только у мышиной норки.

«А зачем я так быстро бежал? Забыл. Ну, раз я тут, то почему бы не заглянуть? Совсем на чуть-чуть», – подумал ушастый и уверенно постучался в дверку.

– Кто там? – послышался приглушённый голос хозяйки. – Войдите.

Мышка сидела за низеньким столиком и старательно наклеивала разноцветные осенние листочки на картон и бумагу. Получались замечательные картинки – аппликации. Несколько готовых работ уже лежали на столе и послушно подсыхали, готовые в любой момент вспорхнуть и украсить стену.

Чик вошёл, прикрыл за собой дверцу и начал с порога:

– Чего ты дома сидишь?! Погода отличная. Сегодня, говорят, последний день такой, солнечный. Завтра дожди нагрянут. Погуляем вместе? Знаешь, как это здорово, когда листья шуршат! Я только что такой кросс по лесу дал, ты даже не представляешь!

– Во-первых, здравствуй! Во-вторых, видишь, мне некогда, – чопорно ответила Мышка. – Позови кого-нибудь другого.

– Да ладно! Успеешь ещё, наклеишься.

– И не уговаривай. Вот лучше посмотри. Нравится? – Мышка с гордостью продемонстрировала листочек бумаги с аппликацией осеннего леса.

– Это моё новое увлечение! Хочу украсить все стены домика. А зимой буду ходить, смотреть и ждать тёплые дни! – и мечтательно пискнула.

Норка Мышки была её гордостью: всё своё свободное время она старалась посвящать убранству дома. В раннем детстве маленькая мышь случайно побывала в футляре аккордеона и была поражена мягкой бархатной обивкой жилища голосистого музыканта. С тёх пор лесная жительница стремилась хотя бы слегка приблизиться к идеалу комфорта и обивала осыпающиеся стены норки с трудом раздобытыми разноцветными тряпочками. А когда вдруг узнала о существовании роскошных музеев, увлечение приняло нешуточный оборот. Жаль, что в Родном лесу нашлось не так много ценителей древностей.

Зайчик забрался с ногами в удобное кресло, стоящее напротив стола, устроился в нём и приготовился слушать.

Мышка принялась показывать одну картинку за другой, потом повела гостя по комнаткам, восторженно рассказывая, как изменится интерьер её домика, когда всё будет украшено мозаикой, букетиками, скульптурками из дерева и ещё многими-многими великолепными и очень необходимыми вещами.

– Я такое однажды по телевизору видела. Называется «дизайн интерьера», – увлечённо пищала хозяйка.

Зайчик послушно впечатлялся, поддакивал и восхищался.

Наконец экскурсия в будущее окончилась.

– Классно! – заяц в восторге хлопнул лапками. – Пожалуй, я тоже не прочь!

Он схватил ножницы, второпях настриг полосок разноцветной бумаги, затем со всей силы ткнул кисточкой в краску, повозил клеем по картону, но тут случайно уронил вазу с цветами и разлил воду на готовые аппликации. И был выгнан рассерженной дизайнершей за дверь. Убежал к Лешему. Успокаиваться.

Лохматый учёный Родного леса сидел за столом с блокнотом в руках. Он то и дело вскакивал, чтобы что-то подкрутить на большой подзорной трубе, бормотал под нос и записывал.

– А, Чик, привет! – не оборачиваясь, откликнулся Леший. Слышал ли ты, что сегодня – необычный день?

– Ага! Последний теплый.

– Не только. Сегодня ночью можно будет наблюдать уникальное явление природы – звёздный дождь!

Заяц вздохнул:

– Ну, звёздный дождь далеко. В небе. Неинтересно!

– Как "неинтересно"?! – возмутился Леший. – Это же наука! Познание! Что неизвестно – то и интересно! Ну-ка, включи воображение!

– Воображение… – Зайчик на секунду задумался и вскинул голову. Вот если бы морковочный дождь над нашим лесом прошёл – тогда другое дело!

Сказав это, Чик радостно хлопнул себя по лбу и вскричал:

– Ура! Я вспомнил одно своё очень важное дело! И при помощи науки я сейчас его и проверну!

Торопливо попрощавшись, Чик пулей вылетел из домика Лешего и вприпрыжку пустился к хатке Бобра, но не добежал – повстречал знакомого раньше.

Бобр сидел на каком-то рычащем агрегате. Спереди у машины в панике тряслась механическая рука-хваталка, рядом непрерывно вращалась часть от мясорубки, по бокам которой, словно усы, топорщились два веника.

– Ух, ты! – воскликнул заяц и принялся разглядывать машину со всех сторон. – Здорово! Похоже на новую конструкцию морковкокопалки. Мне как раз такая машина нужна – хочу побыстрее выдергать морковь.

– Это – листоуборочная машина! – улыбнулся Бобр, обнажая длинные желтые резцы. Заменяет труд ветра и дворника. Два в одном! – и поднял вверх указательный палец. Ты что-то говорил про морковкокопалку? Хорошую идею ты мне подкинул! Но её надо будет ещё обмозговать. А пока смотри…

С этими словами Бобр подъехал на тарахтелке к дереву и нажал кнопку на пульте управления. Железная рука выдвинулась вперёд и обхватила ствол берёзы. Пара нервных встряхиваний – и с берёзы облетели все листья, которые были подобраны шнеком, пропущены через накопитель и упакованы в виде брикетов.

– Безотходная технология! – отрекламировал Бобр. – Упакованный продукт можно использовать для отопления, освещения и компостирования!

Заяц согласно кивнул, почесал за ухом и в восторге покрутил головой. "Талант! Мне бы такую голову! Я бы тогда…" – и Чик, прислонившись к дереву, стал думать, чтобы он такое сотворил, если бы у него была такая же умная голова, как у Бобра. Шуршали листья, жужжала листоуборочная машина. Бобр работал, а Чик пригрелся и незаметно для себя заснул.

Солнце, нагулявшись по небу, зависло на верхушках деревьев. С земли повеяло вечерней прохладой. Чик проснулся, потянулся. В голове зайчишки промелькнула мысль, что пора бы и домой, но Чик отогнал её, решив заглянуть напоследок к Суслику. Потому что не был у него со вчерашнего дня, а «не быть со вчерашнего дня» для Чика означало почти вечность.

Задумчивый Суслик сидел, склонившись над листком бумаги. Рядом со столом валялись несколько смятых бумажных шариков.

– Как дела? – с порога выпалил заяц.

Суслик немного помолчав, ответил:

– Излагаю своё настроение бумаге.

– Это невозможно. Разве она поймёт?! – хмыкнул Чик.

– Не мешай. Меня посетила осенняя муза! – пробормотал Суслик и добавил возвышенно:

– Надеюсь, что родившиеся слова согреют друзей в долгие зимние вечера не хуже камина.

– Что-то очень замысловато ты говоришь, нельзя ли попроще? – попросил Чик. – Где же муза?

С этими словами он оглядел комнату, потом приподнял скатерть и, на всякий случай, заглянул под стол.

Но Суслик не ответил, продолжая смотреть в окно каким-то особенным взглядом.

– Волшебный закат! – наконец пробормотал он.

Затем, наклонившись к столу, что-то нацарапал на листе бумаги.

– Можно, я посмотрю на это твоё «из-ло-же-ние»? – зайчик через плечо заглянул в рукопись Суслика.

На листе бумаги было выведено:

«В безмолвной вышине неторопливо догорали облака. Печальный закат уходящего тёплого дня охлаждало зовущее и манящее небо, на котором засверкали первые звёзды. Они были похожи на маленькие жемчужинки…»

Чик оторопел:

– Ты хочешь сказать, что пришла ночь?!

Суслик пожал плечами:

– Как будто бы, да. Звёздам и вправду пора появиться…

Раздосадованный своим непониманием Чик не попрощавшись, выскочил на улицу, хлопнув дверью.

На лес и в самом деле стремительно надвигались сумерки.

– Ух-ух – добрый вечер! – поприветствовал с ветки добродушный Филин. – Как дела?

– Не очень, – сознался Чик. – День вдруг взял – и закончился. Обидно. Я не успел его разглядеть.

Филин прищурил круглые глаза:

– Ух-ух. Опять пробездельничал?

Чик насупился и кивнул головой:

– Угу.

Неожиданно зайчик встрепенулся:

– Как же я раньше не догадался?! Да мне просто не везёт! Потому что время неправильное. Слишком быстрое. Вот если бы с ним можно было договориться! Или подружиться. Вон, Ёжик с Бельчонком вместе играют, Мышка с Сусликом тесно общаются, Леший с Бобром. Вы, птицы, тоже друг друга поддерживаете. А я?

Ему вдруг стало так себя жалко, так жалко, что на глазах появились слёзы. Одна, самая впечатлительная слезинка скатилась по шёрстке прямо до носа и блестела там, как маленький бриллиант.

Филин внимательно посмотрел на расстроенного зайца и посоветовал:

– Не горюй, Чик! С временем тоже можно подружиться. Оно научит и ускоряться, и ждать.

Чик посмотрел удивлённо:

– Ждать? Но это долго и очень грустно! – и медленно побрёл в сторону своей избушки.

"Такой симпатичный малыш, – подумал Филин и слегка прикрыл глаза. – Молодой, беззаботный. Но любознательный. А ведь, кажется, скоро его ожидают нешуточные испытания. М-м, да".

– Ой, что это со мной? – Филин вдруг встрепенулся, потряс потяжелевшей головой и пробормотал:

– К перемене погоды!

И найдя объяснение, привычно заухал:

– Всем дневным жителям леса пора спать, спать, спать!

Гл.2 Ветер перемен

В которой заяц Чик находит упавшую звезду и отправляется в первое в своей жизни путешествие.

Становилось темнее и темнее. Будто таинственный художник постепенно закрашивал яркие цвета серой краской. В темноте пришёл дождик. Маленький, несмелый: кап-кап, кап-кап. Накропал, будто стеснялся показать, на что он способен.

Погрустневший Чик уселся на крылечке своего небольшого домика. Скоро маленькие тучки разбежались, прихватив с собой невесомые капли, и на небесном покрывале засверкали звёзды. Заяц потянул носом и лизнул язычком ветер. Тот дышал приятной свежестью и ласково тормошил шёрстку. «А может, это тот самый «ветер перемен», о котором много раз рассказывал Леший? Тогда не стоит чересчур печалиться и ждать страшный Циклон? А если он вовсе и не страшный, и с ним можно договориться?» Вопросам зайчишки не было конца.

Вдруг одна из звёздочек таинственно подмигнула и стремительно понеслась вниз, оставляя за собой серебряную дорожку. «Надо успеть загадать желание, – промелькнуло в голове зайчонка. – Я хочу…»

– Ой! Хочу приключений, тёплых дней и… Прилетай скорее в наш лес, пожалуйста! – успел произнести Чик скороговоркой.

И – о, чудо! Над верхушками деревьев тут же появилась движущаяся серебряная капля.

– Ура! – закричал Чик и побежал так быстро, как только мог.

Но вскоре остановился и стал нетерпеливо осматриваться. «Звёздочка где-то здесь, сейчас я её найду!» – приговаривал Чик, старательно раздвигая траву. Рядом с кустом черёмухи что-то блеснуло. Зайчик в два прыжка подскочил туда и обнаружил лежавший в траве небольшой серебристый комочек. Нагнулся и взял находку в лапки. Звёздочка была такая легкая, почти невесомая. Полузакрыв глаза, она тяжело дышала.

– О-ё-ёй! – покачал головой Чик и осторожно понёс находку в хижину.

Толкнув дверь, зайчик заметался по комнате, не зная, куда устроить неожиданную гостью. На глаза попался пустой аквариум, который подарили друзья на день рождения. Ещё недавно Чик мечтал завести себе рыбку, но желание быстро угасло и подарок уже не радовал глаз. Оказавшись в стеклянном домике, звездочка вздохнула и смущённо вспыхнула:

– Где я?

Чик остолбенел. На него в упор смотрели два сияющих небесно-голубых добрых-предобрых глаза. В них было столько надежды, что заяц непроизвольно выпрямил спинку: захотелось сделать для маленького неизвестного существа всё возможное и даже невозможное.

– Кто ты, незнакомец? – нежным голоском спросила-пропела звезда.

Заяц спохватился, шаркнул ножкой, как когда-то учила мама-зайчиха и представился:

– Зай Чик. Можно просто Чик, меня все так зовут.

– А я – Мира! – прошептала звезда. – Что со мной? Просто таю от слабости. Помню, долго летела, летела…

– И прилетела! Ты – моё желание!

В ответ звёздочка зевнула:

– Ох, прости, засыпаю! – ярко вспыхнула и прикрыла глаза.

– А, ну да, конечно, отдыхай с дороги! Спокойной ночи! – пробормотал Чик, попятился к кровати и тоже полез в постель.

– Утро вечера мудренее! – он зевнул и мгновенно уснул.

За окном тоненький дождь еле слышно напевал колыбельную песенку.

Наутро Чик обнаружил, что найденная вечером звезда всё ещё очень слаба. Она лежала одиноким комочком на дне аквариума, изредка открывала глазки и вздыхала. Свет, исходивший от неё, был слабее обычного ночника. Заяц задумался об угощении, но что едят звезды – не смог ни спросить, ни догадаться. Он укладывал Миру на подушку, носил на руках по дому, показывая своё жилище, рассказывал про лес и небо в тучах, но маленькая гостья оставалась безучастной.

– Во мне закончился «ах»! – еле прошептала она.

– А кто такой «ах»? – переспросил Чик. – Может, его у кого-нибудь попросить? На время, пока не вырастет свой.

Звезда устало качнулась на подушке.

– Тогда выменять или купить?

Но Мира отвергла и это предложение.

– Это было у меня внутри, когда я двигалась. Интерес. Энергия! Теперь я почти погасла. А хочу быть и светить! Я же всё-таки звезда! – еле слышно прошептала гостья с такой грустью, что у зайца защемило в груди.

И Чик стал собираться в дорогу. Он не знал, как спасти звезду, но даже это незнание придавало ему решимости довести дело до конца или, по крайней мере, сделать всё, что в его силах.

Заяц достал с антресолей старенький рюкзак, доставшийся по наследству от папы, встряхнул его, чихнул пару раз от вылетевшей пыли, принёс небольшой вилок капусты с огорода и задумался, что бы ещё взять с собой. Дальше своего небольшого лесочка он ещё никогда не бывал, поэтому понятия не имел, что бы ему могло пригодиться в путешествии. Конечно, неплохо было бы посоветоваться по такому случаю с опытным Лешим, но взглянув на тускло мерцающую звезду, Чик подумал, что это займёт слишком много времени, и решил отправиться налегке. Взял несколько морковок, кружку, ложку, миску, ножик, небольшой котелок и крепкую верёвку. Погода, по его мнению, должна была установиться по одежде, а так как со вчерашнего дня она ничуть не изменилась, значит, не стоило и волноваться.

«Вместе весело шагать по просторам!» – запел Чик любимую песню и отправился на кухоньку, чтобы сытно позавтракать. В залог доброго путешествия.

О том, чтобы тащить с собой громоздкий аквариум, не могло быть и речи, поэтому, насытившись, зайчик пристроил гостью в тёплую шапку с помпончиком, чтобы взять её с собой, прикрыл дверь покрепче и шагнул за порог.

Обернулся и помахал рукой на прощание:

– Пока, милый дом! Не скучай, я обязательно к тебе вернусь!

– Эт-то к-куда ты Собр-рался? – протрещала Сорока, когда Чик с рюкзаком за плечами появился на полянке.

– Не знаю! – честно признался заяц.

– А зачем? – не унималась Сорока.

Чик пожал плечами.

– Ну, прямо сказка какая-то! Пойду туда – не знаю куда, найду то – не знаю что! – застрекотала Сорока. – Может, тебя ещё ждать – не знаю когда и непонятно где?

– Всё может быть! – охотно согласился Чик.

– Ну, тогда и скатертью дорога! Где наша не пропадала! Семь бед – один ответ! Что не делается – всё к лучшему! – протрещала шумная Сорока и взвилась с дерева, стряхнув мимоходом с ветки капли дождя.

«Возможно, я совершаю ошибку. А может – так и надо, время покажет. По крайней мере у меня не было намерения делать глупости и это – главное!» – подумал Чик и, придерживая звезду, тихо посапывающую в шапке, зашагал по дорожке.

Знакомая с детства тропинка вела себя приветливо. Чику кивали строгие берёзки, раскланивались желтеющие осинки, и даже знакомый Самый Большой Дуб одобрительно прошумел на прощанье и кинул на удачу пригоршню желудей.

Но когда Заяц очутился в соседнем лесу, который все звери называли «Густой» (он приходился двоюродным братом Родному), пришлось выбрать другую дорожку. Характер у новой оказался вздорным. Она то петляла между молодых сосен, то поднималась на пригорок, чтобы дерзко сбежать к малиннику, то ныряла под поваленные деревья, а однажды даже завела в такую чащу, что у Чика от страха задрожали ушки и сердечко чуть-чуть не свалилось в левую пятку. Зайчишка дал такого стрекача, что не заметил, как очутился у оврага, по которому, подпрыгивая по камешкам, бежал худенький ручей. Чик поискал глазами – своевольной тропинки и след простыл.

– Здрасте! – пробормотал оторопелый заяц.

– Привет! – пропел в ответ ручеёк.

– Похоже, я немного заблудился. Как отсюда выбраться, не подскажешь?

– Конечно! – колокольчиком прозвенела вода. – Я тут всё знаю, потому как я – ключ. И не простой, а информационный! Всем ответы даю. Тебя какая тропинка интересует? Ближайшая – во-он там, рядом с полем. Убежала прогуляться.

Заяц наклонился, зачерпнул воды, напился, отдышался.

– Странная она какая-то. В Родном лесу дорожки не такие, послушные.

– Да, эта с норовом. Ей даже прозвище дали – Чопопальная, потому что делает что попало. Да ты не беспокойся! Выберешься. Просто с нашей тропинкой вначале общий язык нужно найти. Она неплохая, вот увидишь!

– До свидания! – помахал ему лапкой Чик и отправился в поле искать своенравную стёжку-дорожку.

Выбравшись из оврага на пожухлое осеннее поле, зайчик увидел две абсолютно одинаковые параллельные тропинки и от неожиданности растерялся. Невдалеке, шумно ворча, старательно трудился трактор: выворачивал острым плугом ровные пласты земли, по которым, подобострастно кланяясь, ходили вороны.

«Так вот кто такие колеи натоптал!» – догадался заяц, и хотел было спуститься обратно к ручью, но увидел ещё одну дорогу, недавно появившуюся в этом краю. В отличие от лесных, она была просто широчайшая! Чик слышал, что такое чудо называется «шоссе» и лесным жителям его лучше остерегаться. «Пустынная трасса» – гласил нарядный указатель. Широкая дорога упиралась в горизонт и хвасталась ровной окраской – цвета тучи.

– Вот это да! Каких только путей не встретишь! Как же выбрать нужный? – вслух произнёс Чик, и тут же услышал из травы:

– Не меня ли ты ищешь, приятель?

По краю поля струилась тоненькая озорная тропинка. Чик обрадовался. Худенькая и извилистая, она показалась зайцу подходящей и почти родной.

– Куда пожалуете? – вежливо спросила едва заметная стёжка.

– Пока не знаю, – пожал плечами Чик. – Я в путешествиях ничего не смыслю – новичок.

– Ладно, договоримся! – и тропинка с радостью приняла в свои объятья быстрые заячьи лапы.