Читать книгу: «Притяжение», страница 3
Это был сильный удар. Клянусь, что до нас долетел хруст челюсти Майкла и его стон боли. Мне стало не по себе. Толик, не став раздражать своего лидера (он понимал его лучше всех), тут же затащил Майкла за собой на заднее сиденье.
Остался только Герман.
Он уже собирался сесть в машину, как наполовину повернулся ко мне лицом, прошептав в конце с дьявольской улыбкой:
– А вот я боюсь самого себя.
Стеша тут же подскакивает ко мне, дергает меня за руку, но я никак не могу отойти от шока.
– Мия, очнись же! – Она дает мне легкую пощечину. – Они уже уехали! Куда ты смотришь?
И правда, куда я все это время смотрела? Их машины и след простыл, но образ его и сказанные им последние слова настолько въелись в голову, как клещи, причиняя и выжигая все, что я знала о Германе.
– Что он сказал тебе? – Строго спрашивает меня Богдан, когда мы едем в лифте.
Я задумчиво качаю головой.
Богдан повторил свой вопрос.
– Не знаю. Не знаю, что он имел в виду, – я почти и не солгала ему, но и не до конца рассказала всю правду.
– Будет куда безопаснее, если Богдан останется сегодня у нас. – Тараторила как обычно от волнения Стеша, открывая дверь. – Надеюсь, ты не против общения с нами?
– Разумеется, нет. – Вздохнул он.
– И ни слова отцу. – Пригрозила я обоим.
Все согласились и последовали в теплую квартиру.
Как странно, что лишь в эту секунду я заметила жуткий холод, которого не было поблизости с ним. Рядом с Германом не было ничего, кроме ненависти и страха перед опасностью.
Пугающей опасности.
Глава 6
Ловко натянув спортивные брюки, я поправляю футболку и неожиданно осознаю, что не прихватила с собой толстовку, с которой привыкла бегать в прохладную погоду. Девушки из моего класса толпились в раздевалке, не давая пройти к выходу. Стеша быстренько переоделась, кивнула мне в сторону двери, и мы незаметно пробежали по коридору, чтобы вовремя успеть на урок физкультуры, иначе пришлось бы отжиматься под пристальным взглядом Виктора Семеновича.
– Ты не замерзнешь? ― Стеша обратила внимание на мою одежду.
Я быстро объясняю ей ситуацию с забытой кофтой, на что она качает головой.
– Брось, это же физкультура. Я пробегусь и согреюсь, ― отмахиваюсь я, но мгновенно ощущаю сильный ветер, пронизывающий до самых костей, как только оказываюсь на улице.
В последнее время мы со Стешей ходим всегда вместе, стараемся следить друг за другом, чтобы при любом проявлении агрессии в нашу сторону, среагировать и спасаться совместными усилиями. Богдан тоже наблюдает за нами, всякий раз старается проводить до дома и выступает в роли защитника.
Как только мы оказываемся на стадионе, тут же замечаем, что он заполнялся учениками из другого, параллельного класса. Стеша хватает меня за руку, проводя мимо парней, что уже занимались на турниках, просто подтягиваясь и смеясь над шутками друг друга. Некоторые из них с интересом обратили на нас внимание, а точнее ― на Стешу, которая ехидно улыбалась. Она была в лосинах, которые отлично демонстрировали ее формы. Мне стало жутко неловко за свои свободные штаны. В школе уже просочилась новость о том, что моя сестра вновь свободна, отчего внимание к ее персоне заметно увеличилось.
– Чертовка. ― Толкаю я ее в бок.
– А почему бы и нет? ― Смеется она, изредка бросая взгляды в сторону парней. ― Если бы ты не была такой занудой в этом плане, то любой парень бы одолжил тебе свою толстовку…
Появившийся учитель заставляет всех строиться в одну шеренгу, однако его гневной тираде о опоздавших помешал параллельный класс, выстроивший несколько отдаленно от нас.
– Комаров, что вы здесь забыли? ― рявкнул он на самого высокого, стоящего в начале, ― сейчас не ваш урок!
– Нам поставили замену вместо алгебры, Виктор Семенович. Отправили к вам.
– Чертов завуч! ― Выругался учитель, оглядывая собравшихся. ― Вечно все на меня спихивает… ― Он что-то кричал еще, но, заметив, как ученики начали отвлекаться и безразлично оглядывать горизонт, мгновенно успокоился. ― Ладно! Проведем смежный урок! Никаких сегодня зачетов ― просто поиграем в футбол!
Довольный гогот прошелся среди парней, в то время, как девушки протяжно вздохнули.
– Три круга быстрого бега! Все вместе!
Стеша хватает меня за локоть и с сумасшедшей скоростью бежит на обгон всех. Я с шоком уставилась на нее, не понимая, к чему такая нагрузка.
– За нами бегут парни, давай побесим их? ― Ухмыляется она.
Не оставив мне выбора, она с большей силой ринулась дальше, я догоняю ее, чувствуя, как ветер обдувает каждую открытую часть моей кожи, заставляя ее покрываться мурашками. От слишком стремительного бега мое тело отяжелело, легкие будто бы взорвались, но моя сестра бежит с улыбкой на лице, сканируя спины парней, что были впереди нас.
– Стеша… Может… Не надо? ― С трудом произношу я на втором круге. Мое тело совсем онемело, губы посинели от холода, а язык заплелся.
Однако она не слушает меня, тащит дальше, и на повороте мы наконец-то обгоняем первых бежавших парней, один из которых удивленно вытаращился на маленькую ростом Стешу.
– Слабо бежите, мальчики, ― рассмеялась она им вслед, ускоряясь еще сильнее.
Я терпеть не могу ее желание заигрывать с кем-то, но мысль, что осталось пробежать сто метров, заставила все тело вновь ожить, открывая второе дыхание. Ноги сами бегут к заветному финишу, догоняют и даже обгоняют сестру, которая продолжает хохотать над отстающими парнями.
– Беги, Мия, тебя догоняют! ― Слышу я ее вечно веселый голос, но ускоряю бег не потому, что идет соперничество, а от простого желания согреться как можно скорее.
Чье-то тяжелое дыхание слышится за моей спиной, я вижу заветный финиш и азарт учителя, в руках которого секундомер.
Как же хочется быстрее закончить бег и согреться!
Последним рывком я прибегаю первая и буквально сваливаюсь телом вправо, на занесенную инеем давно высохшую траву ― футбольное поле нашей школы, находившееся внутри беговой дорожки.
Живот яростно скрутило от бешеного темпа, я пытаюсь отдышаться, закрыв глаза и глотая ртом холодный воздух.
– Прекрасный результат, Харитонова! ― Бодро хвалит учитель, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не вырвать здесь же все содержимое желудка.
Мои пальцы трут открытые участки тела, чтобы согреть их, но ничего не получается. Я с мольбой обращаю свой взгляд на учителя, но тот, кажется, специально не замечает меня, подводя итоги бега у других учеников. Прибежавшие в самом конце удостоились дополнительной нагрузки в виде приседаний и удара по затылку от Виктора Семеновича.
Оба класса переводили дыхание. Даже Стеша присела рядом со мной, скрывая свою усталость. Мимо нас прошли парни, один из которых подмигнул ей.
– Эй, ― я толкаю Стешу в плечо, чтобы она взглянула на меня. ― Будь осторожна с ним, договорились?
– Не бойся, Мийка. ― Отмахивается она в привычном тоне. ― У меня все под контролем.
Мне хочется напомнить ей о Майкле, но взгляд, устремленный куда-то вперед, тут же натыкается на знакомый силуэт Еремеева, что спокойно стоял и смотрел на учителя, ожидая дальнейшей команды. Взгляд его был безразличный, даже пустой, с некоторым высокомерием направленный на остальных ― они не представляли для него никакого интереса. Парень скрестил руки на груди и закинул голову назад ― его шея вытянулась, незаметно демонстрируя особо внимательным часть цветной татуировки.
Нет, я слишком долго смотрю на него, даже разглядываю, словно он принадлежит мне одной, хотя в этот момент на него пялилось не меньше двух девушек.
Вновь чувствую привычный холод, стараясь сделать так, чтобы Стеша не услышала клацанья моих зубов.
– Красотка, бежишь ты очень быстро, а что насчет футбола? ― К ней подходят парни, которые даже и не взглянули на меня, словно меня не существую для них. И правда, сейчас я выглядела крайне жалко: замерзшая, с торчащими в разные стороны волосами и совсем посиневшими губами.
– Спорим, я забью лично тебе гол?
Стеша ловко привстала и ушла с ними, весело улыбаясь чему-то. Я чувствую себя несколько брошенной, ищу Богдана, которого с группой других парней отправили на турники. Они подтягивались, обменивались многозначительными взглядами в сторону девушек и обсуждали остальных, играющих футбол.
Коснувшись его плеча, я неловко улыбаюсь, обнимая саму себя.
– В каком ты состоянии? Черт возьми, Мия! Надо было сразу мне сказать…
Он несильно толкает меня в обратную сторону, я возмущенно оборачиваюсь.
– Видишь? ― Недовольно указывает он мне в сторону футбольных ворот. ― Мы бросили наши кофты еще на втором круге. Отыщи и надень мою, немедленно!
– Но…
– Никаких возражений, ― парень с улыбкой толкает меня, возвращаясь к турникам. ― И да, моя та самая, с логотипом Звездных Войн.
С трудом перебирая ногами, я почти не ощущаю собственного тела на обратном пути, проклиная забывчивость. Мне остается только надеяться на то, что все это не скажется на моем организме, и я не слягу в постель на целую неделю от температуры и боли в горле. Простуда каждый раз ухудшает мою успеваемость.
Разыскивая толстовку Богдана в куче остальных, я готова взвыть от отчаяния, не найдя ни одну с Звездными Войнами. Весь мир будто бы противостоит мне, подкидывая одну проблему за другой. Однако удача улыбнулась, рука касается еще теплой черной материи, и я, почти не разглядывая ее, натягиваю на себя, мгновенно выдыхая холод, который отступил перед теплом.
Я чувствую себя в домике, так как толстовка на несколько размеров больше. Длинные рукава, в которых можно было утонуть, массивный капюшон, закрывающий половину лица, и Дарт Вейдер, несколько напугавший меня тем, что на рисунке из шлема вытекала алая кровь. Не могу вспомнить, чтобы Богдан носил подобное, но сейчас это меня мало волнует. Куда важнее то, что я стала ощущать собственное тело, отдававшее редкой судорогой.
Футбольный мяч стремительно пролетел мимо меня, но я не обратила на него никакого внимания, следя за тем, как недалеко от меня подтягивался Богдан, напрягавший каждую мышцу своего тела. Это было красиво.
Через несколько минут учитель дает команду смены. Так группа парней, упражняющихся на турниках, менялась с теми, кто играл в футбол. Девушки, кроме меня одной, спрятавшейся между ними, развивали гибкость и тихо перешептывались между собой.
Две группы почти одновременно достигли меня, я приветливо машу Богдану, вытаскивая согревшуюся руку из длинного рукава, как вижу, что его брови поползли вверх, и он дернулся быстрым шагом в мою сторону, словно пытаясь что-то предотвратить.
Мне не хочется оборачиваться, плохое предчувствие дает о себе знать.
– Мия, ты надела не мою… ― Богдан подает мне знаки руками, я оборачиваюсь назад и сталкиваюсь с ним.
Вновь.
Словно по иронии судьбы.
С трудом сглатываю комок в горле, с опаской смотря на него. Злая шутка: ты хочешь избегать человека всеми силами, но сама же сталкиваешься с ним.
– Моя толстовка. ― Сначала недоуменно, а после с нескрываемым пренебрежением прошипел он.
Толик, столкнувшийся с ним от невнимательности, взглянул на меня.
– Оба-на! ― Он захохотал, в этот момент Герман рывком поднял меня на ноги за воротник. Толик затих, осторожно пробираясь между нами. ― Бро, не здесь… Слишком много людей, да и препод рядом, приближается…
Успевший вовремя подбежать Богдан откидывает его руки от воротника толстовки, привычно закрывая меня спиной. Я с удивлением смотрю на него.
– Разве это не твоя? ― Шепот слишком безумен, я хватаюсь за плечо Богдана, от страха сжав его слишком сильно. Лицо друга скривилось.
– Моя с Мастером Йодо. ― Коротко отвечает он.
Слишком глупая. Слишком бестолковая. Вечно ставящая себя в неловкое положение, от которого хочется провалиться под землю и никогда не показываться больше в обществе.
– Немедленно… ― Герман делает шаг в мою сторону, но его вовремя останавливает голос Виктора Семеновича, прозвучавший для меня как гром среди ясного неба.
– Еремеев и Харитонова! Отлично, что вы оба здесь! ― Учитель не замечает возникающего столкновения, моих опущенных испуганных глаз, которые так сторонятся Германа. ― Завтра оба едете на городские соревнования! Быть в школе к девяти, с собой взять форму!
– Нет-нет! ― Отчаянно закричала я, слишком резко кинувшись за учителем, который тут же повернул в обратную сторону. От волнения я даже схватила его за локоть, что было слишком импульсивно и несуразно.
– Какие-то вопросы, Харитонова? ― Пытливо спрашивает он.
– Я не поеду! Мне не нужны соревнования ― я пропущу сразу несколько уроков! К тому же, в классе есть девушки, которые бегут быстрее меня!
Я трясу его руку, тараторю всевозможные оправдания, но учитель не то, чтобы смиловался надо мной, а наоборот ― стал грубее и жестче.
В этот момент подходит Еремеев, по лицу которого понятно, что он тоже не рад этой затее. Конфликт с толстовкой был временно забыт, так как возникала большая, и как бы тяжело это не было осознать ― общая проблема в виде соревнования.
– У меня были совершенно другие планы на завтрашний день, Виктор Семенович. Вы не можете вот так просто вырывать нас с уроков. Это неправильно. ― Властно отвечает Еремеев, глядя прямо в глаза учителю, несколько возвышаясь над ним.
Я почти не обратила внимания на его слова, пока не прозвучало одно ― "нас". Оно как ток вонзилось во все тело, заставляя отступить на несколько шагов подальше от Германа.
Учитель пытливо перевел взгляд от парня ко мне.
– Тебе, Еремеев, если я не запамятовал, обязательно нужна будет справка и характеристика от меня, чтобы после одиннадцатого класса попасть в УОР. А если всего этого не будет? Ведь я могу и здорово обидеться на тебя, знаешь ли… Тогда ты точно не поступишь никуда, и, вот, здравствуй, армия! ― Такие слова может говорить только учитель, который чувствует свое вечное господство над учениками. Я рывками проследила за реакцией Германа ― он молчал, словом не обмолвился, но все это время его кулаки были сжаты до предела, а скулы напряжены. Виктор Семенович скоро обратился ко мне. ― А ты, Харитонова, видимо ошиблась. Сегодня ты прибежала первой, обогнала даже Германа, который пришел вторым. А еще я прекрасно знаком с твоим отцом, знаю его номер телефона. И будь уверена, что он будет крайне недоволен тем, что его дочь, которая однозначно попадет в военную академию, отвиливает от спортивных нагрузок и нормативов. ― Виктор Семенович после своей долгой тирады хлопнул в ладоши. ― Итак, что вы оба решили?
– В девять, значит, собираться? ― Выплюнул Герман, пытливо изучая мое обреченное лицо.
– Правильное решение. ― Учитель не был доволен его высокомерным взглядом, отчего скорее удалился подальше, выкрикивая оскорбления насчет лени тех, кто просто сидел и отдыхал.
Мы обернулись друг к другу.
Мои пальцы тут же коснулись приятной черной материи, чтобы потянув за края вверх, снять толстовку. Он смотрел на это зрелище, не отрывая взгляда, словно я раздевалась перед ним, оставаясь полностью обнаженной.
Богдан, появившийся из ниоткуда, захотел выхватить толстовку, чтобы буквально кинуть ее в лицо Герману, но тот моментально вскрикнул.
– Убрал руки от моей вещи!
Его голос казался звериным. Богдан вздрогнул на эту вспышку, но не подчинился, пытаясь забрать злополучную толстовку. Но я не позволила ему это сделать, качая головой. Слишком много случилось за эти тридцать минут, к тому же, новость о предстоящем соревновании выбила меня из колеи, из составленного еще в начале сентября учебного плана, которому я строго подчинялась для того, чтобы успешно сдать экзамены.
– Держи и… ― Начала я уверенно, но запнулась, ощутив холод, исходивший из его пальцев, которые почти неощутимо и незаметно для всех остальных коснулись меня. Я так и замерла во время вдоха.
Он почувствовал прикосновение, так как моментально взгляд его переместился с моего лица на толстовку, и обратно. Почти молниеносно.
– И? ― Его губы скривились в довольной ухмылке. Ему понравилось мое замешательство.
– Прости. ― Пролепетала я, отступая на шаг назад.
Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, брови его нахмурились. Какой-то транс творился с ним, парень совсем не замечал никого.
– Брось, Принцесска! ― Махнул рукой Толик, толкнув Германа. ― Не извиняйся, ведь тебе так шла толстовка моего друга.
Это было последней каплей для Богдана, который рывком потянул меня назад, болезненно сжав запястье, на котором и без того красовались легкие синяки от прошлой встречи с Германом.
Взгляд Еремеева ловит мои проявившиеся на лице эмоции, парень делает шаг ко мне, но останавливается.
Мы отходим с другом на безопасное расстояние. Гнев разлился по моим венам от причиненной боли.
– Да что с тобой такое? ― Вскрикнула я, потирая запястье и вновь дрожа от холода. ― Мы что, не могли просто уйти? Зачем нужно было тащить меня?!
– Просто… Он смотрел на тебя так, словно… словно…
– Как?!
– Словно хочет тебя. Во всех смыслах этого слова.
Слова Богдана отрезвили. Я недоверчиво вглядывалась в его лицо и убедилась в том, что он не лжет. Это был тот самый настоящий друг, которого всегда волнует моя безопасность, которую так стремительно ломал Герман.
Но сейчас не стоило волноваться. Я рядом с Богданом, Еремеев точно не подойдет, и остается только пережить завтрашний день.
Глава 7
Вызванные на соревнования старшеклассники толпились возле ворот школы, ожидая школьный автобус, который должен был отвести к месту проведения. Пока все обменивались мнениями, рассказывали о своих достижениях друг другу, я облокотилась о железный забор и рассматривала спортсменов, создавших свою тусовку.
Здесь я определенно лишняя, не вписывающаяся в круг любителей быстрого бега и марафонов. С некоторой грустью рассматриваю школьные окна, завидуя Богдану, который грызет гранит науки и вовсе не беспокоится о том, как же он пробежит дистанцию в один километр на глазах всего города.
Чтобы отвлечься от нагнетающих мыслей, я наблюдаю за окружающим миром и немного приплясываю на месте, чтобы согреться. Стоило выдохнуть теплый воздух, как легкий, как пух, дымок образовывался возле тебя, рассеиваясь в прохладном воздухе за несколько секунд. Я никогда не курила, но сейчас, наблюдая за этим, воображала сигарету в собственных руках. Это как искусство для меня ― непонятное многим, но чертовски завораживающее.
Виктор Семенович появляется из угла, бодро приветствуя каждого. Он в отличном расположении духа, чего вовсе не скажешь обо мне, но все намеренно не замечают этого. Кучка спортсменов еще с раннего утра, при видя меня, брезгливо сморщились и зашептались: "Она же не ходит на тренировки. Что она здесь забыла? Все понятно ― блат."
Школьный автобус подъехал незамедлительно, учитель стал проводить перекличку, называя фамилию одного человека за другим.
– Харитонова?!
– Здесь. ― Буркнула я, глядя на него исподлобья.
– Так… Дальше у нас… Еремеев?!
Молчание. Все стали оглядываться между собой.
– Присутствует! ― Он быстрыми шагами приблизился к нашей группе, встав за метр от меня.
– Отлично, ребята! Все вовремя, так что грузимся!
Зайдя одной из последних, я выбираю самое отдаленное место и вытаскиваю книгу, которую по плану должна была сегодня дочитать, чтобы быть заранее готовой к сочинению по литературе. Некоторые фразы Виктора Семеновича лишь отдаленно долетали до меня.
– Планы соревнования резко изменились! Его проведут внутри комплекса, то есть теплая одежда не нужна! Каждый бежит по одному километру, после передает эстафету следующему участнику. Итак, сейчас перечислю вас по последовательности! Особое внимание. Комаров, я сказал, особое внимание ― убери наушники сейчас же!
Гул смеха прокатился по салону автобуса, я высунула голову из своего укрытия, желая услышать свою фамилию в середине списка, но ее все не было и не было… Это напрягло.
– Власова, ты у нас седьмая! Главное ― держи темп, иначе все проиграем. Потом идет Еремеев, понятно тебе? Я знаю, что бегаешь ты превосходно, так что, даже и не волнуюсь. ― Учитель зачитывал свой список, пытаясь перекричать болтавших спортсменов, мое сердце оборвалось, когда я поняла, что буду последней. ― Финиширует у нас Харитонова! Делаю ставку на тебя, слышишь? Пеняй на себя, если хоть одну позицию опустишь!
– Так переставьте меня в середину! ― Взмолилась я, оглядывая остальных. Многие девушки-спортсменки были крайне недовольны тем, что блеснуть им не удалось.
– Именно! А что если проиграет? ― Кажется, это говорила Власова, в голосе которой была настоящая обида. ― Эта девушка даже и не готовилась к этим соревнованиям. У нее никакой выносливости и целеустремленности.
Последние слова задели меня, хотелось ответить что-то грубое, но я решила не встревать в бессмысленный спор. Начались настоящие прения, каждый в автобусе выражал свое мнение, большинство которое было в пользу Власовой. Я с надеждой смотрю на меняющееся и несколько сомневающееся лицо учителя, и все планы обрушились от одной только фразы.
– Поручаюсь, Харитонова пробежит быстрее тебя. ― Его раздраженный голос выделялся из всей толпы, заставляя последнюю тут же замолкнуть. Я с шоком уставилась на него.
Что он только что сказал? Зачем это надо было? Все ведь почти получилось ― учитель начал сомневаться.
– Хочешь поспорить, Еремеев? ― Власова, сидевшая впереди него, тут же протянула ему свою ладонь, которую он уверенно пожал, нисколько не сомневаясь.
– На желание. ― Он еще не отпустил ее ладони. Девушка засомневалась от этого наплыва уверенности, но одобряющий гул ее друзей не оставил Власовой Лере выбора.
– Идет!
Их руки разбили, после чего Еремеев обратно откинулся на свое место, блаженно закрыв глаза.
– Действуем по плану, который я создал, ― окончательно решил учитель, но, как только я открываю рот, чтобы возразить, тут же отрезает, ― никаких пререканий!
Мне придется финишировать, отвечать за всю команду, большая часть которой просто растерзает меня за проигрыш. Нельзя никого подвести, нельзя упасть в грязь лицом, нельзя поддаваться страху, и еще нужно доказать всем, что я имею право присутсвовать здесь. Но, с другой стороны, с какой стати? Ведь если бы не Герман, то все обошлось бы.
Моя рука сама дернулась, и в тот же момент книга Пастернака полетела в воздухе, с силой ударив Германа по голове. К счастью, мы оба сидели дальше всех в салоне, и моей вспышки гнева никто не заметил.
Книга с глухим хлопком приземлилась на его колени. Я пискнула от страха, прячась за сидение, но он все равно понял то, что это сделала я.
Парень медленно провел ладонью по ушибленному месту, качнув головой в мою сторону. По выражению его лица я понимаю, что мне куда безопаснее прямо сейчас выпрыгнуть из окна на дорогу, полную других машин, чем оставаться в салоне. Однако гнев сменился на… никогда не поверю! в смех и иронию в глазах. Герман отворачивается обратно, сильнее сжимает обложку и подавляет приступ смеха. Ему забавно, но мне нисколько. Он убьет меня? Точно сделает это, как только появиться шанс. Просто сейчас пытается внушить мне то, что следует потерять настороженность. Или это только моя паранойя?
С нетерпением я жду, когда он отдаст книгу обратно, но этого не происходит. Герман стал листать страницы, разглядывая мои некоторые записи, которые я оставляла специально, чтобы не забыть важные моменты. Я практически уверена, что он делает это мне назло ― помучить и поиздеваться после.
Какой же глупый поступок.
Всю дорогу я с ожидаем смотрела на него, но парень упрямо игнорировал это. Как только автобус затормозил возле большого спортивного комплекса, все оживились и стали собираться. Одна из девушек даже успела накраситься, чем вызвала мое удивление.
Я погналась за Еремеевым, но в толкучке он как-то успел выскочить одним из первых и в сопровождении с учителем пойти в сторону дверей. Мне не хочется упускать его, но в этот момент пакет с кроссовками выскользнул из рук, нагнувшись за ним, я уже не застала его на улице.
И даже в светлом, просторном здании он провалился под землю, сколько бы я не озиралась по сторонам. Раздевалка парней находилась напротив нашей, но ничего предпринять я так и не смогла.
Словно по иронии судьбы сюжет книги остановился на самом интересном месте.
Взвыв от злости, я громко хлопнула дверью и стала переодеваться, не желая даже и на секунду думать о том, что он творит с моей книгой.
– Столько парней! Боже, и какие они красивые! ― Щебетали все девчонки вокруг, чем доводили меня до тошноты. Я схватила телефон, оставила вещи в шкафчике и вышла в носках, чтобы переобуться на одной из скамеек.
Арена для бега представляла из себя большой спортивный зал с высокими потолками и белыми стенами, украшенными плакатами типо: "Быстрее! Выше! Сильнее!" и "Даешь спортивный образ жизни!". На балконах уже сидели простые зрители и важные чиновники, с интересом рассматривая потенциальных чемпионов. Увидев меня, они, наверное, подумают: "Что эта девушка здесь вообще забыла?" И они не промахнутся с вопросом, который сама себе задаю я уже несколько раз.
– Участники из южного района города, на старт! ― Командует организатор всего соревнования, и я понимаю, что очередь до нас дойдет не скоро. Мы ― северный район, окраина всего города.
Спортсмены из моей школы находились рядом, некоторые из них уже постепенно разминались. То же самое следовало бы сделать и мне, но у меня есть электронная версия книги, так что я тут же берусь дочитывать ее, выбывая из происходящего.
Один район сменяется другим, проходит целый час ожидания, пока бегут остальные. Видя финишеров, мне хочется убежать отсюда прочь, так как все они куда сильнее меня. Власина была права ― нам не выиграть из-за меня.
Кто-то тряхнул меня за плечо.
– Марш разминаться, Харитонова! ― Приказным тоном подталкивает один из моей команды. Я недовольно передаю телефон однокласснице и начинаю растяжку, чувствуя на себе взгляды остальных. Они качают головами, отмахиваются от меня, что выбешивает еще больше.
Еремеев мелькает среди них.
– Немедленно верни мою книгу! ― Говорю я ему, тут же двигаясь в его сторону, но тот же самый спортсмен не позволяет мне уйти, заставляя продолжить разминку.
И вот доходит тот момент, которого я так боюсь.
Свисток! Побежал первый спортсмен из нашей команды. Все возбуждены до предела, никак не могут собраться в общую колонну, кричат имя и пытаются поддержать. Мне страшно смотреть, я становлюсь назад и опускаю голову, прикусывая от волнения губу.
Второй… Третий… Четвертый… Время движется так быстро, моя очередь вот-вот настанет. Мне не хочется никого подвести, не хочется публичного позора, отчего волнение настолько расшатало мою уверенность, что я делаю шаг назад, чтобы окончательно сбежать.
– Ну и куда ты собралась? ― Громогласно оповещает Еремеев, на лице которого нет ни единой эмоции. ― Не забыла, что я поставил на тебя?
– Сначала верни мою книгу, вор, ― огрызаюсь я, замечая вдали, как участник нашей команды вырывается вперед и возглавляет первое место. Нервно сглотнув, я понимаю, что остальные не отдадут первое место. А я?
– Если ты пробежишься так же, как и вчера, то отдам, ― ухмыляется он.
– Это шантаж! ― Возмущаюсь я.
Эстафетная палочка была передана. Власова побежала с искрометной скоростью, рядом маячил Виктор Семенович и подбадривал прибежавших.
Все волнение написано на моем лице. Герман вздохнул, потер свои виски и приблизился на шаг ближе, почти склонившись к моему уху.
– Ты же храбрая девушка, не так ли? ― Начинает он, вновь ловя мой взгляд. ― Прибежала спасать сестру по ее первому взору, выстрелила в сторону Майкла и даже посмела ударить меня учебником. И знаешь, что это значит?
– Что я психопатка?
– Что страх вовсе не парализует тебя, а наоборот ― делает сильнее. Так что отключись от всего мира и представь то, что действительно пугает тебя. И беги! Беги! Так, как никогда не бежала.
Его речь, воспламеняющая мою грудь, была прервана приближением Власовой. Герман приблизился в стартовой линии, вытянул свою руку, в которой тут же оказалась палочка, и рванул со своего места. За ним тут же побежал другой парень крепкого телосложения со злобным выражением лица. После него готовилась девушка с короткими волосами, что не могла устоять на месте и разминалась.
Он пробежал второй круг, остался третий. Меня толкнули к стартовой линии.
– Харитонова, не подведи.
– На нас все смотрят. Мы первые!
– Решается моя судьба, не загуби мою карьеру чемпиона!
Я отворачиваюсь от них. "Так, представить то, что действительно пугает… На словах то легко, но на деле просто паршиво, ― думаю я, глядя в пол и нормализуя дыхание. ― Хорошо. Просто представь вчерашний день. Голос Стешы. Соперничество. И его тяжелое дыхание за своей спиной. Да-да. Его. Дыхание."
Уверенно поднимаю голову, протягиваю руку назад, разминая пальцы. Девушка с короткими волосами становится рядом со мной, так же оборачиваясь назад.
Еремеев и парень с остервенелым взглядом идут почти рядом, только первый буквально на метр впереди. И вся ответственность лежит на меня.
– Чертов Еремеев, ― злобно выдыхаю я, видя его скоростное приближение ко мне.
Мокрая и горячая палочка тут же касается моей ладони, сердце делает сальто, ноги тяжелеют. Весь гул затихает, исчезает, и я слышу только его единственный истошный крик.
– Беги!!
Ноги с бешеной силой устремились вперед, руки работает машинально, рывками. Дыхание сбивается после первого круга, моя соперница не отстает, пытаясь всячески приблизиться ко мне, но я не позволяю.
На втором круге мы бежим совсем рядом, сотни голосом вливаются во всеобщий гул. Все болеют за нас, все одержимы нами, и как только я пробегаю мимо своей команды, как в замедленной съемке встречаюсь с ним взглядом. Все кричат, он один единственный молчит, с ухмылкой провожая меня.
Последний круг, решается борьба за первое место. Соперница не отстает, наступая мне на пятки. Я закрываю глаза на долю секунды, финишная прямая… Все исчезает, только черное пространство и выделяющееся тяжелое дыхание за спиной. Вдох-выдох. Оно совсем рядом, будто бы я снова бегаю на школьном стадионе. Будто бы он за моей спиной и вот-вот догонит. Только дыхание. Его невыносимо тяжелое прерывистое дыхание.
Рывок.
Последний взмах ногами.
Судорожный вдох.
Молчание.
Моя грудь касается голубой победной ленты, тело тут же падает за финишную линию.
Зал взрывается аплодисментами. В моих глазах темнеет, я не могу прийти в себя, вспомнить свое имя и просто отдышаться.
Мне не хватает воздуха, люди окружают меня, похлопывают по плечам, поздравляют.
Нет! Отойдите от меня! Дайте кислород! Я не могу дышать. Мне сложно… Отойдите, прошу, мне становится…
Все склоняются надо мной, живот скрутило в спазме, слишком жарко. Лица размазываются, я слышу только странное эхо.
– Эй, Харитонова… Что за…
