Когда у тебя муж – поэт. Лирика

Сколоченные наспех столы нам всё прощали.

Давай простим стропила недружелюбных кровель.

23 ноября 1999

* * *

За тёмными углами полусна

Непрошеные мысли поджидают.

Не в зависти рождается весна,

А в радости, что помыслы оттают.

23 ноября 1999

* * *

Все, старше нас, уснули на закате,

А мы проснулись времени назло.

Никто не избежал чужих объятий,

Но всем, кто был, чертовски повезло.

* * *

Если ты когда-нибудь придёшь,

Пересохнет весь осенний дождь.

Рухнут стены в нижнем этаже.

Ты же улыбнёшься в неглиже.

* * *

Собираешься в путь?

Это просто, чтобы быть смелым.

Что тебе до людей, когда ты боишься себя?

Ты хочешь реинкарнации?

– Будет.

В протуберанцах Солнца не хватает тебя.

* * *

Говори про погоду -

Это то, что случится с тобой.

Пейзаж выбирает тебя для фотосъёмок:

Клён тебе улыбается,

Берёза брезгливо поводит ветвями.

Не обижайся -

Ты с другой стороны.

Чувства, забытые в багажнике автомобиля,

Умирают от перегрева.

Обидно.

Ты – ещё царь, но уже не Бог.

Лампы проституируют, освещая уже не тебя.

Затхлый Аквариум.

Корм пожирает рыб.

* * *

Прохожие разбиваются о наши дома.

Солнце выжигает на наших лицах причудливые тотемы.

Отвернись от заката.

Не трогай листвы.

Тактильный мир не лучше зримого.

Запустение – итог уюта.

В саду камней не принято пить вино,

А мы ждем камней с неба.

Оступившийся вызывает у публики смех.

Не забудь отключить телефон,

Если что-то в себе ты считаешь священным.

Почему ты роняешь одни только медяки?

Ближняя дорога – самая опасная,

Потому что ты к ней не готов.

Так много телефонных номеров в твоей книге,

Что их сумма неизменна.

Ты так заботился о душе,

Что она как подросток сбежала из дома.

* * *

В доме снов не хватает сказочника.

Света, я когда-нибудь расскажу тебе о сущности света.

В нашем доме так много африканских тотемов,

Что я думаю, не отправится ли нам на полюс.

Я люблю тебя той же бескорыстной любовью,

Возьми из моих рук леденцы.

Света, мы когда-нибудь станем взрослыми.

Это то, что мы украдём у вечности.

* * *

Тебе нравиться, когда я касаюсь твоего лба?

Годы растворятся в этой солёной воде.

Мы уплывём по ней в сторону заката.

Ты родишь маленького дельфинёнка,

Я буду в это время защищать тебя от акул.

Нам не будет нужно всплывать для вздоха.

Наши выдохи мы посветим друг другу.

Несметное дно будет нам безразлично.

Нам не будет холодно,

Потому что у нас вырастут плавники.

Мы только на минуту выйдем на берег,

Чтобы купить чипсы, которые ты любила в прошлом,

Гроты останутся в нашем распоряжении.

На пиастры на дне, проплывая, мы будем глядеть с улыбкой.

Солнце не коснётся нашей кожи.

Это мы дотронемся до него и не обожжёмся.

Правда. Тяжело было забраться на вершину?

Отсюда наш путь кажется таким крохотным.

Давай не думать, как мы отсюда спустимся.

Давай вместе, обнявшись, постоим на вершине.

* * *

Мой кот, который с недавнего времени мой,

Но и за это недавнее время кот,

Которого я обещал подарить своему учителю,

Уселся на грудь мою, глядя мне прямо в глаза.

Мой хороший, с недавнего времени,

С того самого, когда ты вдруг стал моим,

Я забыл рассказать тебе главное:

Не стоит так прямо глядеть мне в глаза,

Зачем тебе то, чем я жил,

Зачем тебе желтизна моих глаз,

И как я потом подарю тебя своему учителю.

* * *

Анна,

Я прожил уже сорок неизбывных лет.

Анна,

Я до сих пор не испытал того, что,

Анна,

Я быть могу хоть на экваторе, но,

Анна,

Я в звездных войнах выгадаю близость нашу,

Анна.

* * *

Хочешь,

Стану лагуной без волн,

чтобы понравиться тебе?

Хочешь,

Стану прибрежным песком,

на котором ты будешь лежать?

Хочешь,

Я стану куриным богом на твоей груди?

Кем мне стать, чтобы быть ещё ближе к тебе?

* * *

Небо обещает быть вечным.

Время притворяется другом.

Руки одной из женщин

Стали спасательным кругом.

3.

Нулевые обернулись для нас роскошью потребления.

Потребление информации, в том числе культурной. Вал современного литературного евро-трэша, не в смысле плохой литературы, а в смысле авторов, копающихся в мусорных кучах общества потребления. Стали появляться социальные сети. Живой Журнал тогда был очень значительным культурным событием.

Потребление путешествий по миру. Глаза просили всё новых и новых пейзажей: горы, степи, пустыни, города, моря и океаны.

Потребление одежды. Оказалось, что для покупки новой пары обуви необязательно ждать, когда старая вконец развалится. Оказалось, что одежда не просто даёт защиту от холода, дождей, солнца и ветра, а также социальную приемлемость, одежда даёт тебе образ, настроение. Все почувствовали вкус к прихотливости в одежде. Оказалось, что разбираться в брендах – это не про понты, это про созвучие настроения модельера и твоего настроения.

Потребление всего для дома. Ингвар Кампрад со своей Икеей объяснил нам, что мебель необязательно покупать раз и навсегда. Кроватку ребенку можно купить впору, а не на когда школу закончит. Можно менять мебель хоть раз в пять лет, ведь даже мода на высоту ступеней у архитекторов меняется раз в пять лет.

Фитнес, бады, экстрасенсы, массажист, парикмахер, косметолог, фэншуй, тарелка с европейским телевиденьем, порно, фильмы и музыка из интернета, а не с Горбушки, торренты, эпоха великих американских сериалов, вино, сыры… Мы постепенно входили во вкус, смакуя все это великолепие.

В какой-то момент левацкая суть стала брать верх. Стало казаться странным, что одежду приходится выбрасывать, потому что она больше немодная. А еще оказалось, что информации стало так много, что от неё хочется отгородиться. Что путешествия лучше всего те, которые выпадают по судьбе, а не просто потому, что я там еще никогда не бывал, или что там теплее и комфортнее. Так кончались нулевые. Они кончились не по календарю, они кончались долго, впрочем и начались они не в одну новогоднюю ночь. А когда они кончились, вдруг оказалось, что двадцатый век бесповоротно ушел в прошлое. Век Водолея наступил. Мир стал жить по другим законам (социокультурным, а порой кажется что и физическим).