Сопки слышат баритон

Николай Николаевич, упираясь в сиденье начал толкать мотоцикл, а Пётр отталкиваться левой ногой.

– У мотоцикла сейчас полторы лошадиные силы, – пошутил Пётр.

– Почему полторы?

– Я только одной ногой помогаю.

– Наши полторы идут вперёд, а двенадцать у этой железяки померли. Рули, Петро!

Через несколько километров остановились отдохнуть. Николай Николаевич взял у Петра фонарик и посветил в сторону от дороги.

– Вспомнил случай один. Вот в том направлении, – показал фонариком Николай Николаевич, – в километре отсюда, есть ДОТ. Сначала он немецкий был потом наш. Мы тогда вышли в разведку к линии фронта, была зима. Шли ночью. Под утро, но ещё темно было, остановились на отдых. Укрылись за большим камнем. Аккуратно так, «в кулак», закурили. Но как оказалось не очень мы тщательно огонёк от папиросы рукой закрывали. Немец как начал поливать из пулемёта, так мы с товарищем час не могли головы поднять. А пространство там открытое, ДОТ стоит на сопке и простреливал всю низину, ну никак не выйти. Рассвело. Лежим за камнем час, второй. Все, думаем, ёлки зелёные, до ночи нам тут торчать. Знаешь, как мы выбрались? Днём повалил такой снегопад, что мы спокойно смогли пройти низину, обошли ДОТ и залегли рядом. Обдумываем как нам их оттуда выкурить. Гранату закинуть в амбразуру ДОТа непросто: она узкая и глубокая. Решили подождать. Смотрим, фриц выходит из ДОТа в кальсонах и шинель сверху, и нужду большую справляет. В общем, в такой позе мы его и взяли. Подошли и в открытую дверь две гранаты закинули. Второй немец там лежать и остался. Так мы потом с ребятами смеялись, что мол прямо с горшка фрица сняли. В общем, забрали мы этого голозадого и привели в часть. Вот так Петро, – улыбнулся Николай Николаевич.

– Да…Сколько читал про войну, ну никак не могу представить, как люди могли под пулемётным огнём ползти, вставать, идти в атаку. Сильное ваше поколение. А мы…, – вздохнул Пётр.

– Ладно тебе, у вас своё у нас было своё. Чего тут теперь. Ты скажи, как твоя нога и рука?

– Терпимо. Не хуже.

– Ну тогда идём дальше. Нас ждут ещё два перевала.

Дождь прекратился. Николай Николаевич прихрамывая толкал мотоцикл упираясь то в сиденье, то в багажник. Пётр, отталкиваясь левой ногой, рулил и следил чтобы корзина с грибами не перевернулась. Они шли, останавливались, опять шли. Забирались на сопку и радостные как дети, катились вниз. А Николай Николаевич красивым баритоном пел куплеты из военных песен.

Рассвело. Они забрались на невысокую сопку. Вдалеке появился городок. Поставив мотоцикл на подножку, оба сели боком на сиденье.

– Все Петро мы почти дошли. А ты сомневался, – отдышавшись сказал Николай Николаевич. Поправив берет негромко запел:

«Ну, дела! Ночь была!

Их объекты разбомбили мы дотла.

Мы ушли, ковыляя во мгле,

Мы к родной подлетаем земле.

Вся команда цела и машина пришла

На честном слове и на одном крыле!»

С прилегающей грунтовой дороги, грохоча бортами кузова, выехал грузовик. Николай Николаевич и Пётр одновременно вытянули руки. Грузовик сразу остановился.

– Здорово! До городка добросишь вместе с мотоциклом? – спросил Николай Николаевич, подойдя к двери водителя.

Водитель одобрительно кивнул, молча вылез из кабины и открыл борт кузова. Они загрузили мотоцикл и грузовик тронулся. В дороге разговорились.

– Да, повезло тебе. И неизвестно когда бы ты добрался до городка, если бы не эта встреча, – сказал водитель, услышав рассказ как они тут с поломанным мотоциклом оказались.

– Слушай, Олег, – обратился Николай Николаевич к водителю грузовика, – Помоги человеку. Ему срочно в травмпункт надо. Давай заедем? А то пока мы до моего дома доедем, потом там нужно машину искать. А он уже больше суток с опухшей ногой.

– Хорошо, заедем, – быстро согласился Олег.

– Вот и отлично! С меня домашняя настойка. Сам делаю, – обрадовался Николай Николаевич.

– Большое спасибо тебе Олег, – добавил Пётр.

– О чём ты? Не за что.

Грузовик въехал в городок и свернул переулок. Поднявшись на горку, грузовик зашипел воздухом и остановился перед одноэтажным зданием поликлиники.

– В правой части поликлиники – травмпункт, – сказал Николай Николаевич, открывая дверь кабины.

Они вылезли из кабины и направились к поликлинике.

Через час, или чуть больше, дверь поликлиники открылась и из неё вышли Пётр и Николай Николаевич. Забравшись в кабину грузовика, Николай Николаевич сказал, обращаясь к Олегу:

– Повезло ему, перелома нет. Вывих голеностопа и ушибы.

– Падая с мотоциклов люди иногда не то что руки-ноги ломают – головы! – воскликнул водитель. – Точно тебе повезло. Второй День рожденья у тебя сегодня.

– Ну что, слово надо держать. Поехали за настойкой, – предложил Николай Николаевич, обращаясь к Олегу.

– Не откажусь, – улыбнулся водитель, включил передачу и нажал на газ.

Грузовик выпустил тёмное облако из выхлопной трубы и медленно поехал по переулку.

Подъехав к дому, Николай Николаевич сразу посмотрел на окна второго этажа и помахал рукой.

– Моя супруга, Елена Николаевна, – кивнул он в направлении окна. – Пока ты у врача был, мне удалось ей позвонить от дежурной. Петро, сейчас ко мне пойдём. Елена Николаевна нас накормит, напоит. Отмоешься и согреешься.

– Николай Николаевич, мене жене срочно надо позвонить и на работе, наверное, уже обыскались.

– Вот и позвонишь от меня и домой и на работу, всех предупредишь. Пошли, – по-дружески хлопнул его по плечу.

Они поднялись на второй этаж, дверь в квартиру уже была открыта. Жена Николая Николаевича встречала их в маленьком коридорчике, сложив ладони вместе и улыбалась.

– Слава Богу! Коленька ты вернулся! Ты же всегда к вечеру успевал. Господи, я уже не знала, что делать. Хорошо, что позвонил мне, а то я собиралась просить соседей довезти меня на машине в ту сторону, куда за грибами обычно ходишь, – радостно встретила их в дверях Елена Николаевна, – заходите все скорее.

– Все хорошо Леночка, мы добрались. Познакомься ̶ Пётр.

– Здравствуйте Елена Николаевна, – улыбаясь поздоровался Пётр, держа в руке снятый мотоциклетный шлем.

Елена Николаевна – худенькая, небольшого роста пожилая женщина с добрым, открытым лицом. Седые волосы аккуратно собраны сзади в тугой узел.

– Лена, посмотри сюда, – Николай Николаевич показал на раны Петра. – Он ещё и ходить не может. Петра надо в порядок привести. Все подробности расскажем тебе за обедом.