– Нет, я перед отъездом на «Яндексе» посмотрел! Мы ведь специально с Яном такой отель выбирали, чтобы посреди ночи такси не искать, а пешком дойти! Так что давайте, ребятки, вперёд! – и Сергий, подобно коммунистическому вождю, показал рукой в сторону вокзального здания.

Возникло некоторое замешательство, так как требовалось понять, сможет ли диакон идти сам и везти при этом свой чемодан. Решили попробовать, но, повернувшись к ограждению, неожиданно увидели, как на прислонённый к ограде диаконовский чемодан задрал ногу невесть откуда взявшийся бродячий пёс и поливает его весёлой струёй.

– Аццкая кобелина! – с искренней обидой в голосе выругался диакон.

Теперь уж точно чемодан пришлось тащить ему самому. Впрочем, дело пошло лучше. Свежий воздух взбодрил духовника, и его способность к самостоятельному передвижению усилилась: хотя и качаясь, он пошёл сам и поволок за собой свой чемодан на колёсиках.

Правда, в самом здании вокзала снова возникло замешательство: свернув с верного направления, Сергий запутался. Он озирался в поисках нужного указателя, но его не было видно. Пассажиры с московского поезда уже успели разойтись, и Сергий искал, у кого бы спросить дорогу – в середине ночи вокзал обезлюдел. Наконец мимо них проскочил какой-то субтильный молодой человек.

– Подскажите, пожалуйста, как пройти на площадь Гагарина, – обратился к нему Сергий, но вопрос прозвучал в удаляющуюся спину. Видимо, чувак испугался пьяной компании, в особенности хари Ящура и раскачивающегося диакона, и решил ускориться. Впрочем, дверь в середине коридора, куда он надеялся утечь, оказалась закрыта, и парень засуетился в поисках другого пути отступления.

– Попробуй ты его позвать! – Сергий ткнул пальцем Ящура. – Только деликатно!

Ящур уже приоткрыл рот, чтобы обратиться к парню, но требование по поводу деликатности заставило его задуматься. Несколько секунд он пребывал в зависшем состоянии, а потом, поняв, что ещё немного, и тот уйдёт вовсе, хриплым голосом гаркнул:

– Эй, ты! Иди сюда, пёс!

Парень боязливо оглянулся, оценил взглядом сначала Ящура, затем возможные пути к выходу и, осознав низкую вероятность успешного бегства, робко подошёл к Ящуру.

– Не ссы! – немного смягчённым тоном попытался ободрить его Ящур. – Мы тут малость приблудили. Как на площадь Гагарина выйти?

– А, так это вы, ребята, не туда свернули! Вам вон куда надо! – парень искренне обрадовался, что прямо сейчас бить его не будут.

Петрозаводская пауза

Скоро вся компания прибыла в отель. Заказанная услуга «ранний заезд» позволила поспать ещё несколько часов до утра, а при желании и дольше – впереди было ещё два полноценных дня. Вообще, в Петрозаводске им предстояло сделать пересадку – дальнейший путь они продолжали на электричке. Но Ян с Сашей ещё на этапе предварительного согласования плана категорически настаивали, что в этом городе нужно провести хотя бы пару дней. Сергию пришлось согласиться, хотя из-за такого туризма он нёс лишние расходы по оплате отеля за себя и своих помощников, причём расходы, никак не связанные с целью поездки. Друзья не знали точно, как эта цель формулировалась в официальных документах, но Сергий ехал с командировочным удостоверением, а значит, требовалось и отчет писать.

Так или иначе, Сергию пришлось уступить, и они сняли три номера в удобно расположенной гостинице «Северная». Ян с Сашей остановились в одном номере, Бордячий и Ящур – в другом, а Сергий – в отдельной комнате. Саше гостиница понравилась, а Яну нет – путешествуя по США, он уже успел привыкнуть к другому уровню сервиса. Но, будучи человеком оптимистичным, он радовался и здесь:

– Зато тут можно курить! Прямо в номере! А в Америке теперь на улицу гоняют!

Ящур тоже радовался возможности курить в номере. Правда, проходя через холл, он прищурился и сгруппировался, заметив табличку «Caution! Slippery floor!». Английского Ящур не знал, но слово slippery запомнил хорошо, когда в первый раз ездил за границу. Естественно, как реальный русский мужик, он поехал не в Париж с его Лувром, а в Шарм-эль-Шейх с его «всё включено». Там, уже поддав, он так же проходил через холл, на подобную табличку внимания не обратил и в результате приложился так, что на звонкий удар его затылка об дорогой кафель пола повернулись все сотрудники reception. С тех пор он и выучил слово slippery, а заодно и слово caution.

Получив ключи от номера, все отправились спать, договорившись встретиться в девять утра на завтраке. Правда, Ящур предупредил, что не придёт:

– Нам поспать надо, а город – чего его смотреть? Город – он и есть город! Одни дома!

– Правильно! – поддержал его диакон. – Туризм – это пиндосы придумали, западная это штука, а значит – бесовская! Истинно русский человек – он к земле тяготеет, к природе! Он туризмом не занимается! Он, если время есть, помолится в тишине, о душе позаботится, а так, чтобы ехать куда-то, смотреть какие-то развалины, какую-то там архитектуру – это не для нас! Это католики всякие по чужим странам шатаются, высматривают чего-то!

Ян хотел возразить диакону, но махнул рукой и пошёл спать. В конце концов, заниматься туризмом действительно лучше без этих персонажей. Поэтому в девять на завтрак пришли только Ян, Саша и Сергий.

Первые двое вполне выспались, так как рано легли в поезде и ещё поспали в гостинице. Сергий в поезде не спал, но, судя по виду, успел достаточно восстановиться за несколько часов утреннего сна. А судя по аппетиту – ещё и изрядно проголодаться.

Он был весел, шутил, затеял разговор с двумя женщинами за соседним столиком, в результате которого к середине завтрака они переместились за их столик. Им было лет по тридцать – тридцать пять, они оказались командированными из какого-то проектного института. «Умеет, он, однако, вести беседу, сцуко!» – отмечал про себя Ян. И правда, Сергий проявлял непривычные для священнослужителя живость, позитивный энергетический настрой, остроумие и находчивость. Он легко подхватывал любую тему, подбрасываемую его собеседницами, с ходу поддерживал, расширял и даже украшал её и быстро передавал слово обратно, чтобы собеседница могла достаточно высказаться о том, что её интересовало. В результате завтрак стал затягиваться, и Саша с Яном, вежливо попрощавшись, пошли по своим делам.

День предстоял насыщенный. Попробуй осмотри такой город за два дня, к тому же пользуясь общественным транспортом! Пусть по сравнению со многими городами в западных странах, имеющими тысячелетнюю историю, Петрозаводск ещё молод, однако по российским меркам он вполне исторический: называть его городом повелела своим указом Екатерина Вторая аж в 1777 году!

Тем не менее основные места друзья посмотреть успели. В первый день они до позднего вечера шастали по местным достопримечательностям, особенно им понравился Парк современной скульптуры на Онежской набережной. Второй день потратили на экскурсию в музей-заповедник «Кижи». Туда они хотели позвать с собой диакона, хотя и не были уверены, сможет ли он купить весьма дорогие билеты, но диакон сам разрешил их затруднение, исчезнув с раннего утра.

Вечером они вернулись в свой номер уставшими, но довольными. Побросав вещи, друзья пошли искать своих церковных коллег, чтобы согласовать завтрашний отъезд.

Сергия застали в номере – бодрого и весёлого. Ян заметил у него на столе пару коробок дорогих шоколадных конфет, две бутылки хорошего красного вина и французский сыр нескольких видов. «Опять по бабам сбирается!» – подумал Ян. Довольный Сергий не стал слушать их рассказ про Кижи, предложив обсудить экскурсию завтра в дороге.

– Электричка в 11:53! – гордо заявил он, показав вытащенные из борсетки билеты.

Ян с Сашей, спросив про стоимость проезда, отдали сколько с них причиталось. Билеты, правда, Сергий снова убрал в борсетку, сказав, что до отъезда будет хранить у себя.

– Пойдём-ка лучше проведаем нашу братию! Как они там? Всё ли у них в порядке?

Саша задумался, зачем Сергий возит с собой в командировки таких сотрудников, о которых всё время надо беспокоиться, как бы они не выкинули какой штуки, но спросить постеснялся.

Дверь в номер диакона и Ящура была не заперта. Оба постояльца лежали на кроватях, при этом Ящур смотрел спортивную телепередачу, а диакон пытался читать богословскую книгу.

Оглядевшись, Сергий увидел, что по стульям сушится церковное облачение диакона, и нахмурился.

– Что произошло?! – строго спросил он, пристально глядя тому в глаза.

Под таким взглядом диакон затруднялся врать и занервничал. Видно было, что оправдываться ему не впервой и, возможно, он даже давал какое-то обещание, которое не выполнил.

– Что ты вперился, Серёга! – извиняющимся тоном заблеял он. – Ну омочился я немного в воде морской!

– В какой морской? Тут тока Онежское озеро! – Сергий заподозрил, что диакон опять по пьяни что-нибудь отчебучил. – Я ведь предупреждал: мы не на отдыхе, а в ответственной командировке! И нам никак нельзя куда-то вляпаться, потому как сперва хотя бы нужно добраться до места назначения!

– Озеро… – с задумчивой мечтательностью произнёс диакон, привставая на локтях, и вдруг оживился. – Вот-вот! Озеро! О нём и речь! Ты, Серёга, не беспокойся – тут всё в порядке, ничего страшного!

– А что нестрашного? – Сергий продолжал строго смотреть на диакона, но тот не отвечал.

Тогда Сергий ещё повысил голос и потребовал:

– Диакон Иван Евграфович Бордячий! Что с вами произошло? Почему ваше облачение мокрое? Где вы были?

– Мы? – удивлённо приподнял брови диакон. – Мы? Да так… Видишь ли, погулял я малось по торговым рядам, посмотрел на шмотьё западное, на жратву их басурманскую, на компьютеры всякие, и скорбь меня взяла – в какую бесовщину впал народ! В общем, расстроился Иван! С расстройства Евграфыч выпил бутылку водки, а потом, чтобы освежиться, Бордячий пошёл по парапету Онежской набережной, но нечистый наслал порыв ветра, и диакон, покачнувшись, упал! В море упал, то есть в это самое твоё озеро! Ну и намокла одёжа моя! Ветры тут, знаешь, – у-у!

– Понятно, – успокоился Сергий. – А какого ж черта ты в рясе попёрся в город? Джинсы не мог надеть?

– Э, Серёга, обижаешь! – диакон заулыбался, поняв, что на этот раз большого разноса не будет. – Так ведь народ уважительнее относится! Сейчас православие в моде! И бандиты в церковь ходят, и ворьё чиновничье! Иду в рясе – ощущаю к себе почтение! Не то в джинсах!

– Ну ладно, пёс с тобой, лежи, сохни! Но смотри: к моменту отъезда чтоб был в форме! А то без тебя уедем! Второй раз тебя на себе не попрём!

– А кто меня пёр-то? Я всю дорогу сам прошёл! И из поезда сам выбрался бы, если бы вы меня не тащили! – обиделся диакон.

– Да ладно тебе, это я так! – примирительно сказал Сергий.

Сергий не любил, когда диакон надевал рясу без нужды, и неспроста: когда у диакона кончалась наличность, а происходило это регулярно, он надевал поверх рясы коробку со щелью и ходил, собирая деньги на строительство храма в каком-то селе Тульской губернии, подло снесённого в своё время большевиками. Деньги он потом пропивал, хотя если собрать удавалось достаточно, то некоторый процент действительно приносил в приходской общак. Сергий, конечно, понимал, что в целом Бордячий – человек порядочный, а виной всему его необоримое пристрастие к алкоголю, возникшее у него вследствие особенностей богослужебного устава, предписывающего диакону допивать кагор после евхаристии, и это пристрастие сильнее моральных установок диакона. Но тем не менее он считал недопустимым обманывать граждан и если успевал поймать диакона за руку, то безжалостно выгребал собранные деньги, и они действительно отправлялись в фонд строительства и реставрации храмов.

Когда Сергий закончил инструктаж по поводу завтрашнего отъезда, Саша предложил поскорее поужинать, поскольку к вечеру своего экскурсионного дня они здорово проголодались.

– А может, в ресторан сходим? Отметим завершение нашего визита в Петрозаводск? – предложил Ян.

– У меня вечер сегодня занят! – сразу же отказался Сергий. – А вы как хотите!

– Я тоже не пойду! В номере останусь! – вторил ему диакон, у которого ещё не выветрилась полуденная бутылка водки и пищи организм не просил.

– А я пойду! – привстал с кровати Ящур. – Действительно жрать охота! Я тут недалеко от вокзала кабачок неплохой приметил! Давай заглянем – если профессору понравится, можно там и остаться!

Кабачок и вправду оказался неплохим. Три вида собственного пива – светлое, тёмное и красное, обилие разнообразной закуски – рёбрышки, крылышки, рулька и т. п. Да и с Ящуром было довольно весело. И даже в какой-то степени интересно, ведь он в известном смысле происходил из иного мира, нежели Ян с Сашей. В то время как в их мире ценилась «отзывчивость на мысль, а не кулак», в мире Ящура ценности были зеркальными, там важны были сила, агрессия, наглость, умение победить, подавить, заставить, кинуть, на худой конец – просто обмануть. Главной ценностью вместо личностного развития выступало высокое место в иерархии, культурному уровню значения не придавалось, а интеллигентность приравнивалась к слабости. Разумеется, такая жизненная философия была знакома Яну, он не раз наблюдал её, особенно у представителей различных силовых структур, но и он с любопытством слушал Ящура. Для Саши же это общение и вовсе стало наглядным уроком психологии.

Возвращались в отель они уже в темноте. Приятно было пройтись по ночной прохладе после плотного ужина, а потом покурить у входа в гостиницу, наблюдая, как дым клубится и завихряется в вечернем штиле. Норму возлияния никто не превысил – Ящур, надо отдать ему должное, контролировал процесс и никогда не напивался до потери боеспособности, если предстояли дела. Лишь только перед выходным он мог позволить себе расслабиться, как позволил тогда после их первого знакомства, скопытившись за алтарём в храме.

Утро также прошло без происшествий. Даже проспавшийся диакон был сравнительно бодр, и на его землисто-сером, морщинистом лице появилась некая жизнерадостность. Про Сергия и говорить нечего – тот всегда бодр и румян. Ему, правда, не удалось вовремя отделаться от своих подруг, с которыми он познакомился на завтраке по приезде, и в итоге пришлось прощаться и целоваться с ними при всей экспедиции.

– Ты что, сразу двух, что ли, трахал? – с улыбкой поинтересовался Ян.

– А хули! – ничуть не смутившись, улыбнулся довольный Сергий.

– Серёга, у тебя ведь дома семья, дети, аж трое! – с укоризной сказал богобоязненный диакон.

– Вот то-то и оно! – рассмеялся Сергий в ответ.

Диакон не стал возражать и отвернулся, чтобы выражением своего лица не рассердить начальника. «Вот уж кто аццкая кобелина!» – подумалось ему. Сам диакон искренне стремился жить праведно, понимая при этом праведность в строгом и формальном соответствии с предписаниями православной церкви. За исключением возлияния, это у него получалось, поэтому Сергия он в душе осуждал. Точнее, не одобрял, ибо считал, что осуждать других грешно и это дело Господа – кого осудить, а кого оправдать.

Тем не менее у всех было хорошее настроение. Они уже почти подошли к платформе, как вдруг бесшумной, но стремительной тенью из-за ларьков выскользнуло бородатое существо и двинулось к ним. У Саши ёкнуло сердце – сектант! Сектанты остались в Москве, и казалось, они, вместе с их злобной и неколебимой верой, где-то далеко, словно на другой планете. Неужели они смогли их найти?! Саша реально испугался.

Он, конечно, не знал точно, сектант это или нет, но «заларёчный» гость выглядел как те, московские, сектанты, за исключением того, что у петрозаводского верующего на шее висел небольшой ящик для пожертвований с приклеенной на нём довольно красивой и яркой иконой Богородицы.

В отличие от ночного прохожего на вокзале, даже увидев свирепую харю Ящура, сектант не испугался. Он подошёл к ним, зайдя спереди и блокировав путь. Этот молодой парень выглядел неопрятно – нечёсаные и немытые волосы, залохматившаяся борода… Однако просветлённое выражение лица буквально источало вдохновенную благопристойность, и этот факт несколько успокоил членов экспедиции, напрягшихся по тому же поводу, что и Саша. Боковым зрением внимательный Сергий подметил, что Ящур незаметно сунул руку в карман и на всякий случай надевает на пальцы кастет.

– Добрые люди, я не отниму у вас много времени! – улыбнулся им парень пожелтевшими зубами. – Я представляю Единственно истинную православную церковь! Мы радеем о спасении заблудших душ человеков! Наша встреча очень важна для нас всех! Ибо через меня глаголет Пославший меня! Мы постигли откровение Великого Духа! Мы записали Учение, открытое нам эманацией Иисуса Христа! Мы очистили Писание от ложных мыслей, привнесённых туда греховной человеческой природой! Мы создали свою Церковь – в точности, как завещано Святыми Отцами! Теперь мы обучаем других единственно правильному пониманию Библии! И уже создали свою сеть распространителей учения! – сектант гордо встряхнул головой.

– Так что ж тебе ещё, псина, надо?! – в большей степени удивился, чем возмутился Ящур.

Ничуть не смутившись и не обидевшись на невежливость собеседника, сектант ответил:

– Ещё нам нужны средства! Я собираю деньги на продвижение истины в народ! Чем больше людей мы сумеем привлечь, тем больше душ спасётся! Жертвуйте, люди добрые! – сектант призывно похлопал по своему ящику. – И Господь, видящий тайное, да воздаст вам явно!

– А вы официальную церковь представляете или какую-то новую? – спросил Саша.

– Мы представляем церковь Истинную! А если вы имеете в виду РПЦ, то знайте, что они встали на путь разврата и ушли от православных ценностей! Они не то что православными – и просто христианами уже не являются! Почитайте в интернете – факты говорят сами за себя! – вежливо ответил сектант.

– Послушай, товарищ! – вмешался Сергий, повелительным жестом останавливая Сашу от следующего вопроса. – Мы, во-первых, торопимся, а во-вторых, лишних денег у нас нет! Так что шёл бы ты отсюда на куй, не загораживай дорогу!

Сектант не стал спорить.

– Что ж, люди добрые, идите с миром! Не смог я пробудить душ ваших и опечален тем, ибо не спасёт вас Господь, если не пробудитесь! Но всё равно буду молиться за вас, чтобы с помощью Божией смогли вы узреть истину! – сказал он, отступая в сторону.

– Я уж испугался, не те ли это сектанты из Москвы! Что у этих, что у тех – единственно истинная православная церковь! – поделился опасениями Саша, когда они немного отошли.

– Нет, тем нас найти слабо, это другие, у этих ещё одна единственно истинная православная церковь! – успокоил его Ян. – Православие нынче в моде, вот и плодится!

– Не церковь, а секта! И плодится не православие, а его ложные толкования! А истинная православная церковь – это РПЦ! – назидательно поправил его Сергий.

– Тоже, видимо, единственная? – съехидничал в ответ Ян, но Сергий промолчал.

Зато вмешался Ящур:

– Ну этот урод точно не православный! Батюшка его на куй послал, а он тебя простил – где это видано? Православные за такое морду бьют! С остервенением!

Сектанта больше нигде не было видно, но, вдохновившись темой, вся компания провела время в ожидании электрички в беседе о православии и неправильных его толкованиях. В частности, Сергий очень возмущался идеей ещё одной неоправославной группы, требовавшей принять положение, что всякий батюшка весом более девяноста килограммов безблагодатен. Диакон его поддерживал, Ян веселился от души, а Саша с Ящуром больше слушали, чем говорили, и время пролетело незаметно.

Карельский контакт

Несмотря на то что нужная им электричка отходила в полдень, диакон и Ящур, только разместившись в вагоне, переглянулись и сразу же достали из сумки бутылку жёлтой лимонной настойки емкостью 0,75 литра, своим видом напоминавшую палёную водку. Сергий грозно посмотрел на них.

– Что, скажешь, поправиться надо? – спросил он, предугадывая знакомую отмазку.

– Нет, Серёга! На этот раз всё хорошо! Но, дабы сохранить это хорошо и оградить грешную мою душу от бесовских печалей, следует остограммиться! – извиняющимся, но в то же время настойчивым тоном оправдался диакон.

Сергий махнул рукой, но предупредил:

– Аккуратнее надо! В электричках по правилам вообще пить нельзя! Так что шифруйтесь!

– Без проблем! – ответил Ящур и поместил бутылку в специально приготовленный пакет. – Мы аккуратно!

Ян с Сашей на этот раз пить отказались наотрез, что, впрочем, не слишком огорчило их коллег, которые по очереди отхлёбывали пойло прямо из горлышка, передавая пакет друг другу. С учётом объёма, «остограммиться» предстояло троекратно каждому, и ещё оставалось сто пятьдесят. Это, разумеется, не представляло трудности для столь умудрённых опытом мужей, и бутылка кончилась раньше, чем они добрались до посёлка со странным названием Кяппяяхер.

Ещё из электрички Сергий созвонился с настоятелем местного прихода, с которым ранее договорился о содействии, и тот организовал в качестве трансфера Газель из какой-то околоцерковной благотворительной организации, а также обещал разместить гостей на местном подворье. Настоятель – отец Аркадий – сказал, что уже приехал их встречать вместе с водителем, и объяснил, как найти машину.

Они подъехали с другой стороны путей. Чтобы туда попасть, требовалось перейти не только пути, но и большую канаву, которую выкопали экскаватором полгода назад да так и бросили. Канаву переходили по мосткам. Как назло у самых мостков припарковался чёрный тонированный джип, перегородив проход, и люди едва протискивались в оставшееся пространство. Носатый владелец джипа стоял рядом, курил и с некоторой гордостью смотрел на этот процесс – как бочком пролезает приехавший на электричке народ, боясь зацепить его автомобиль.

Объёмные чемоданы членов экспедиции в эту щель не пролезали, и Ящур обратился к владельцу:

– Ты убрал бы машину-то! Стоишь смотришь, как народ корячится! Места вокруг полно!

Носатый не спеша приоткрыл рот, выпуская в сторону Ящура струю дыма. Было заметно, как он удивился, встретив возражения, ибо привык чувствовать себя хозяином. Некоторое время он продолжал пускать дым, затягивая паузу, после чего сказал:

– Гдэ хочу, там стою, слюшай! Твой какой дэло? Как хочешь, так иды! Вокруг обойды, если чэмодан большой! И тока зацэпи машин! – и, докурив, щелчком бросил бычок в сторону Ящура, так что тот едва не упал на его кроссовку.

Ящур с предложенной постановкой вопроса не согласился. Началась перебранка, быстро перешедшая на повышенные тона. Сергий попытался остановить стремительно развивавшийся конфликт, увидев, как Ящура попёрло в бычку. Но время оказалось упущенным. Отскочив к машине от надвигавшегося Ящура, возбуждённый владелец джипа выхватил кинжал и угрожающе замахнулся, но напугать бывшего десантника ему не удалось. Мгновение спустя выбитый профессиональным ударом нож уже скользил по асфальту, а челюсть носастого приняла невероятной силы удар кастетом. Стоящий за спиной джип не позволил «джигиту» далеко улететь, и он сразу же получил новый удар, на этот раз в нос. Отскочившая назад голова едва не разбила стекло двери, лицо воинственного карапета превратилось в кровавое месиво, утратив свой гордый профиль, однако Ящур бил ещё и ещё – по роже, под дых, по корпусу… Только тут Сергий сумел оттащить его, хотя, извернувшись, Ящур напоследок заслал такого пинка по рёбрам уже поверженному врагу, что казалось, рёбра у того должны не только поломаться, но просто отлететь, причём с обеих сторон.

– Давай, Ваня, хватит с него, пошли быстрее, нас отец Аркадий ждёт! – растерянно повторял Сергий, цепляясь за Ящура.

Без особого труда они перенесли чемоданы через перила мостков и поспешили на другую сторону, а носастый гордец, получив звезды, остался валяться возле своего джипа, хрипя и поскуливая.