Когда солнце взойдёт на западе

Светлана грустно посмотрела на обессиленную пациентку и ободряюще улыбнулась малышке, всё ещё несмело заглядывающей в мамину спальню.

– Что-нибудь придумаем,– она кивнула и поднялась на ноги.

Дальнейшее Кира запомнила смутно. Словно сквозь слой ваты, она слышала, как Светлана гремела посудой на кухне и уговаривала Тиночку не капризничать. Через какое-то время болящую мамашу, как куклу, перевернули на бок и вкололи укол в мягкое место. А дальше был долгий и муторный сон. Кира пришла в себя среди ночи и ужаснулась, всё это время её двухлетняя дочь оставалась совсем одна. Она сползла на пол и поковыляла в детскую. Тиночка преспокойно пускала слюни в своей кроватке, а рядом на диванчике дремала давешняя врачиха.

Светлана провела в Кириной квартире все три дня до приезда Семёна, ухаживая за беспомощной пациенткой и её малолетней дочерью. Вернувшийся муж пришёл от такой идиллии в неописуемый восторг, и через две недели Светлана уже совершенно официально переквалифицировалась из врача в няньки. Неизвестно, сколько денег предложил ей Семён за смену работы, но, видимо, немало, коли участковая врачиха даже не колебалась с принятием решения. Кстати, беглый папочка продолжил оплачивать услуги няни даже после того, как бросил свою жену. Вообще-то, ведущий аналитик солидной фирмы зарабатывала очень неплохо и могла взять на себя эту часть расходов, но Светлана отказалась, так как продолжала получать переводы от Семёна. В результате, сумма так и осталась для Киры неизвестной.

За два года женщины крепко сдружились, их отношения теперь гораздо больше напоминали родственные, нежели отношения работника и работодателя. Светлана была лишь на семь лет старше Киры, и эта разница в возрасте почти совсем не чувствовалась. Между ними установились очень доверительные отношения, и именно благодаря Тиночкиной няне Кира смогла более или менее безболезненно пережить разрыв с мужем. Сама Светлана не имела детей, её муж умер примерно за год до того случая, что свёл вместе двух женщин. У него было больное сердце, так что Светлана провела последний год жизни мужа в качестве сиделки.

Кира старалась не бередить эту пока не зажившую рану, но по отдельным замечаниям всё же пришла к заключению, что Светлана не любила покойного мужа. Может быть, этим и объяснялось отсутствие детей. Так или иначе, но всю свою нерастраченную любовь няня отдала Кириной дочери, став для неё второй мамой. К самой Кире она относилась как к младшей сестрёнке, баловала, снисходительно смотрела на её нечастые загулы и отсутствие прилежания в вопросах домохозяйства, а ещё нередко выполняла роль психоаналитика, когда хозяйке требовалось выговориться или пожаловаться на жизнь. В общем, Кира уже не мыслила себе существования без своей доброй нянюшки.

Глава 8

Удивительно, как же всё-таки тесно связаны наши органы чувств и наша психика. После встречи во сне с копией Семёна Кира ощущала себя такой разбитой и несчастной, словно её расставание с мужем случилось только вчера. Казалось бы, давно уже следовало перевернуть эту страницу их трагической саги и жить дальше, однако перенесённые полгода назад боль и обида до сих пор бередили Кирину душу. Наверное, ей было бы легче, если бы в их расставании с Семёном была бы и её вина. Но в том-то и дело, что никакой вины за собой Кира не чувствовала. Да что там говорить, она до сих пор так и не поняла, почему Семён так с ней поступил. Стоило какому-нибудь событию или даже просто вещи напомнить Кире о бросившем её муже, как волна негодования и жалости к себе захлёстывала её с головой.

Будучи здравомыслящей женщиной, она усердно старалась избавиться от этого негатива, чтобы он не отравлял ей жизнь, но всё было тщетно. Вот и сейчас мерзкий сон буквально размазал бедолагу в тонкий блинчик. Даже вылезать из постели ей не хотелось, а хотелось зарыться в подушку и выплакать свою боль в жалобных бабских слезах. К счастью, у Киры хватило силы воли, чтобы заставить себя подняться и залезть под душ. Горячие тугие струи воды довольно быстро восстановили её душевное равновесие, смыв сонный морок, вместе с мылом прямо с канализацию. Растирая разгорячённое тело махровым полотенцем, Кира снова ощутила уже было утраченные готовность и желание жить.

Словно в ответ на изменившееся настроение сони с кухни до её чуткого носа донёсся соблазнительный аромат свежесваренного кофе. Наматывая полотенце на мокрые волосы, Кира втянула носом густой кофейный дух и сразу уловила вплетавшиеся в него тонкие нотки кардамона. Это было странно, Светлана не одобряла любовь Киры к бодрящему утреннему напитку, предпочитая чай с молоком, и уж точно она не стала бы готовить кофе с кардамоном по рецепту Семёна. Может быть, это просто обонятельные галлюцинации после странной встречи с бывшим мужем во сне? Или не галлюцинации?

Кира прошла на кухню и уже почти без удивления обнаружила на столе свою любимую чашку, наполненную вожделенным напитком. Над чашкой поднимался пар, свидетельствуя о том, что кто-то сварил кофе за то время, пока она плескалась в душе. В квартире царила тишина, значит, Светлана с Тиночкой ещё гуляли. Вывод напрашивался сам собой: в гости заявился сбежавший муж. Кира почувствовала, как ей в лицо бросилась кровь, отливая от в миг похолодевших конечностей. Так вот о чём предупреждал её последний сон. Наличие жены и ребёнка у Семёна во сне, видимо, следовало трактовать как его возвращение в лоно семьи. Похоже, беглец нагулялся на воле и решил вернуться к родному очагу.

– Ну это мы ещё посмотрим, пускать ли тебя обратно,– мысленно позлорадствовала Кира.

Она, разумеется, понимала, что просто играет сама с собой в оскорблённую и неприступную затворницу. От одной мысли, что она совсем скоро окажется в объятьях Семёна, у Киры перехватило дыхание. И всё-таки обидчика следовало для начала немного помурыжить, а уж потом простить. Кира царственно прошествовала к столу, уселась на табуретку, картинно закинув ногу за ногу, и сделала маленький глоток кофе, как бы открывая переговорный процесс. Кофе был совсем недурён, даже более того. За шесть лет жизни с мужем ей так и не удалось освоить этот секрет готовки эликсира бодрости, как называл свой кулинарный шедевр Семён. Больше ничего он готовить не умел и не брался, зато кофе с кардамоном был выше всяких похвал.

– Семён, я знаю, что это ты,– небрежно бросила Кира в пространство коридора,– спасибо за кофе.

– На здоровье,– раздался тихий голос за её спиной.

Кира невольно вздрогнула. Как же она могла не заметить человека в относительно маленьком пространстве кухни? Впрочем, Семён всегда обладал невероятной способностью быть незаметным, словно бы растворяться в окружающем пространстве. Беглый муж стоял у окна, опершись о подоконник, и разглядывал брошенную жену с таким видом, словно увидел её впервые. Этот изучающий взгляд Кире совсем не понравился. Разве так смотрят, когда приходят мириться? Нехорошее предчувствие отдалось горечью во рту, или просто в кофе было недостаточно сахара.

– Возьми себя в руки, тряпка,– приказала себе Кира. – Ты же профессиональный аналитик, вот и собери сначала данные, а потом уже делай выводы,– сохранять самообладание было весьма непросто, и всё же ей, хоть и не без труда, но удалось-таки спокойно встретить взгляд стоявшего у окна мужчины.

– Почему ты мне не сказала? – неожиданный вопрос Семёна прозвучал почти как обвинение.

От такого наезда Кира буквально опешила, уж чего-чего, а обвинений от беглого мужа она никак не ожидала. Это же её бросили с ребёнком, это она должна обвинять. Пока женщина обтекала под пристальным прокурорским взглядом Семёна, тот подошёл и уселся на соседний табурет.

– Я ведь думал, что защищаю тебя,– с горечью произнёс он,– а оказывается, ты и сама можешь кого хочешь защитить с такими-то покровителями.

Ситуация всё больше напоминала сцену театра абсурда. Кира даже ущипнула себя под столом, чтобы убедиться, что не спит. Можно было бы, конечно, разразиться вопросами и требованиями объяснить суть происходящего, но что-то подсказывало грамотному аналитику, что так она ничего не добьётся. Поэтому Кира продолжала хранить молчание в надежде, что в словах Семёна появится хоть какая-то зацепка, которая поможет ей размотать этот запутанный клубок.

– Зачем я тебе понадобился? – между тем последовал следующий вопрос. – Почему послали именно меня?

Бредовость происходящего начала уже всерьёз надоедать. Кира почти была готова сорваться в истерику, но одно обстоятельство заставило её напрячься и взять себя в руки. На этот раз в словах Семёна прозвучала скрытая угроза. Это было совершенно невероятно, муж всегда защищал её от всех и любых напастей, даже от мнимых. Может быть, показалось? Нет, Кира никак не могла обмануться, исходившее от Семёна ощущение опасности было настолько острым, что она невольно приняла защитную позу, скрестив руки на груди.

– Мне это просто снится,– мысленно прокомментировала происходящую нелепицу Кира, из последних сил пытаясь обнаружить в ней хоть какой-то смысл. – Нужно проснуться, и всё будет в порядке. Как там учил Егор? Нужно совершить что-то абсурдное, что разрушит логику сна,– она сделала медленный вдох, чтобы голос не дрожал, и поднялась с табуретки, приняв величественную позу госпожи, которая снизошла до беседы со своим холопом. – Делай, что тебе велели,– надменный голос и брезгливая мина на лице отлично вписались в задуманный образ,– мне такие покровители, как ты, без надобности.

Если Кира надеялась внести дополнительную нотку абсурда в и так достаточно нелепый разговор, то добилась прямо противоположного результата. После её сценического дебюта Семён вдруг расслабился, и в его глазах явно промелькнуло облегчение.

– Я в покровители не набиваюсь,– с горечью произнёс он,– я просто курьер.

– Так, час от часу не легче,– Кира мысленно выругалась. – Это уже просто натуральный сюр. Курьер, видите ли. А кто же тогда отправитель? Или я всё ещё сплю? – похоже, нужно было продолжать игру в госпожу и холопа, чтобы всё-таки как-то выплыть из этого болота мутного бреда. – Что там у тебя? – небрежно бросила она.

– Я должен тебе передать, что это был только аванс,– бесстрастно произнёс курьер.

Происходящее окончательно утратило даже намёки на рациональность. В нём уже не было ни капли смысла, и дальше прикидываться, что она «в теме», было глупо. Кира поняла, что пришло время для откровенного разговора, тем более, что Семён больше не излучал угрозы.

– Кто велел мне это передать? – внятно, отделяя каждое слово, отчеканила дознавательница. – В этот момент щёлкнул замок на входной двери, и из коридора донёсся весёлый голосок Тиночки. Семён, ни слова не говоря, быстро поднялся и, обогнув Киру, двинулся к выходу. – Кто?!! – прошипела Кира громким театральным шёпотом ему в спину.

– Зачем ты прикидываешься невинной овечкой? – Семён полуобернулся в проёме двери, и Кира заметила, что на его лице застыла маска боли. – Разумеется, Ксантипа.

Наверное, задержись Семён хотя бы на пару секунд, его представление о брошенной жене претерпели бы прямо-таки катастрофическую метаморфозу. Походя брошенное им имя произвело на Киру эффект разорвавшейся гранаты. Она застыла с открытым ртом, и в её глазах заметался такой ужас, словно ей только что вынесли смертный приговор. Что ж, бедняжку можно было понять, ведь сон про пижамного старичка, казавшийся просто безобидной фантазией, вдруг вылез из-за призрачной завесы потусторонней реальности и словно омерзительное чудовище схватил непутёвую сновидицу за горло.

Кира вдруг ощутила тотальную беспомощность перед этими мистическими силами, которые без спросу ворвались в её спокойную жизнь, заставив поверить, что она может являться как бы проводником между двумя мирами. А ведь раньше она бы не отказала себе в удовольствии постебаться над столь экстравагантной и тупой гипотезой. Но хуже всего было то, что выпустил эти пугающие силы человек, который совсем недавно был для неё самым близким и родным на всём белом свете. Всего лишь одним словом Семён разрушил тот прочный барьер, что раньше отделял реальную жизнь Киры от мира её живых снов.

– А что если в следующий раз, вместо безобидного старичка, я открою дорогу в реальный мир какому-нибудь настоящему кошмару? – от этой панической мысли Кира невольно вздрогнула и без сил опустилась на табуретку. И тут ей пришло в голову, что возможно, самое страшное уже случилось. – Семён,– ошарашенно пробормотала она,– он и есть этот кошмар.

Кира вспомнила равнодушный взгляд Семёна из недавнего сна, и её сердце сжалось от предчувствия беды. Какова бы ни была причина их разлуки, но этот чужой и излучавший угрозу мужчина, который передал ей послание от Ксантипы, уже ничем не напоминал Кириного бывшего мужа, с которым она всегда чувствовала себя в полной безопасности. Это был слуга Ордена, от которого можно было ожидать любой подставы.

– Моего Семёна больше нет,– Кира жалобно всхлипнула и таки осуществила своё давно уже созревшее намерение излить страх и отчаяние в слезах.

Когда нагулявшаяся и проголодавшаяся Тиночка вприпрыжку влетела в кухню, перед ней предстала неаппетитная картинка рыдающей в голос мамочки. Видок у Киры, наверное, был ещё тот: распахнутый банный халат едва прикрывал её спину, а вылезшие из-под полотенца мокрые волосы расползлись по плечам скользкими змейками, мечущимися в такт рыданиям.

Малышка замерла в дверях, боясь пошевелиться, она ещё ни разу не видела, чтобы мама так убивалась, даже когда куда-то пропал папа, и потому восприняла мамину истерику как конец света, не меньше. Возможно, ей казалось, что любое неверное движение может легко нарушить шаткий баланс, в котором вдруг завис ранее такой понятный и устойчивый мир. А Тиночке очень не хотелось, чтобы мир обрушился и разбился вдребезги, как это обычно случается с упавшими на пол хрупкими вещами, например, с любимой чашкой няни Светы.

Увы, Кира даже не заметила, что насмерть перепугала свою дочь. Уткнувшись лицом в сложенные на кухонном столике руки, она самозабвенно изливала своё отчаяние в потоках слёз. К счастью, в дело вмешалась Светлана.

– Кирюша, что случилось? – она мягко погладила плаксу по голове. – Успокойся, ты совсем перепугала Тиночку.

Дочкино имя произвело на Киру эффект холодного душа, рыдания сразу стихли, плакса подняла голову и попыталась улыбнуться. Кристинка, видя перемену в настроении мамы, тут же влезла к ней на колени. Наверное, прикосновение тёплого и такого родного тельца было именно тем, что требовалось Кире, чтобы снова почувствовать под ногами твёрдую опору. Мир обрёл устойчивость и материальность, а мистический ужас стушевался и прикинулся обычным ночным кошмаром, растерявшим всю свою силу при свете дня.

Минут через пять, когда из голоса Киры уже совсем исчезли истеричные нотки, дочка решила, что её задача по утешению любимой мамочки благополучно выполнена, и убежала в детскую заканчивать начатое ещё вечером строительство домика для кукол. Светлана взяла с кухонного стола недопитую чашку кофе и брезгливо втянула носом запах кардамона.

– Это Семён,– безапелляционном тоном заявила няня. – Зачем он приходил?

Кира уже собралась ответить, но тут с удивлением осознала, что она и сама совершенно не понимает цели этого странного визита. А действительно, что Семёну было нужно? Вёл он себя вызывающе, нёс какую-то околесицу и ретировался сразу, как только услышал, что Тиночка с няней вернулись с прогулки. Да что же происходит? И к чему были все эти обвинения? Кира почувствовала, как спазм снова сжал её горло, и на глаза наворачиваются слёзы.

– Давай-ка я заварю крепкого чаю, и ты мне всё расскажешь по порядку,– деловито распорядилась Светлана.

Кира отрешённо кивнула, возможно, ей действительно пора было с кем-то поделиться происходящей вокруг фантасмагорией. Как говорится, одна голова хорошо… Увы, задушевного разговора на этот раз не получилось. Звонок по мобильному заставил Киру метнуться в спальню. Звонила Мариша, что было совсем некстати, но не ответить на вызов подруги Кира не могла.

– Привет, Мариш,– просипела она в трубку, шмыгая носом.

На другом конце раздался очень похожий звук, подруга даже не пыталась скрывать своих слёз.

– Так ты уже знаешь,– сокрушённо пролепетала она,– тебе тоже позвонили.

– О чём ты говоришь? – Кира мгновенно напряглась.

– Папа Карло снова в ко́ме,– сквозь рыдания пролепетала Мариша. – Я как раз только пришла на работу, когда позвонили из клиники. Говорят, на этот раз он уже не очнётся.

В груди Коры в миг образовался ледяной комок, словно она проглотила большой кусок мороженого. Слова давешнего «курьера» внезапно обрели смысл.

– Это был только аванс,– прошептала она словно в трансе.

– Кира, с тобой всё в порядке? – заволновалась Мариша. – Или ты не со мной разговариваешь?

Ошарашенная сновидица судорожно втянула в лёгкие воздух и прикрыла глаза. Нет, ничего ещё не кончилось, кошмар из сна продолжал настырно вплетаться в Кирину жизнь, безжалостно кромсая рациональную картинку реальности, которую бедолага до этого дня считала чем-то незыблемым. Грань между сном и бодрствованием истончилась и сделалась совсем прозрачной, и сквозь эту призрачную завесу уже отчётливо проглядывала совсем другая картинка, в которой можно было с лёгкостью манипулировать человеческой жизнью. Например, в качестве аванса вернуть умирающего буквально с того света, а потом отправить его обратно в кому, чтобы принудить упрямого аналитика поработать на Орден.

Кем бы ни был этот старый козёл Ксантипа, но в проницательности ему никак невозможно было отказать. Определить цену Кириного сотрудничества ему оказалось совсем не трудно. За жизнь близкого человека она была готова работать хоть на чёрта с рогами.

– Могли бы обойтись и без шантажа,– уныло подумала Кира,– просто огласили бы условия, и всё. И чего Витас темнил, спрашивается? Или он не ожидал, что подчинённая взбрыкнёт и не побежит на работу по его первому требованию? Побежит как миленькая.

– Я хотела поехать в больницу,– обиженно просипела Мариша, не дождавшись ответа подруги,– думала, ты захочешь поехать со мной.

– Погоди пока ехать,– Кира уже взяла себя в руки и принялась привычно командовать,– думаю, Карл Рудольфович и на этот раз выкарабкается. Я через пару часов приеду, и мы всё обсудим.

Командирские нотки, прозвучавшие в голосе подруги, сразу успокоили Маришу. Она столько лет проработала рядом с Кирой, что начала доверять её суждениям практически без рассуждений. Надо сказать, что сама Кира не была столь уверена, что правильно разгадала ребус Ксантипы. А вдруг его послание вовсе не означало, что ценой за жизнь Папы Карло должно стать её возвращение в компанию? Во сне он ведь на этом не настаивал, просто предложил уволившемуся аналитику выполнить для Ордена какое-то исследование. Однако проверять свои предположения, рискуя жизнью ни в чём не повинного человека, Кира, разумеется, не стала. Она привела себя в порядок и отправилась в офис сдаваться.

Глава 9

Наверное, Кире даже повезло, что трагическая история Папы Карло отвлекла её от мыслей о чужом Семёне. Всё-таки жизнь близкого человека на её персональных весах сущностных ценностей оказалась значительней постигшего её разочарования. Нет, Кира не смогла просто отбросить свои фрустрации, но мысль о том, что она окончательно потеряла любимого мужчину, была столь дикой и неприемлемой, что никак не желала укладываться в её голове. Поэтому она просто уговорила себя пока об этом не думать и заняться более насущными вещами, например, выяснить отношения с Витасом и договориться, чтобы Орден не трогал несчастного больного старика.

Поднимаясь на лифте на свой пятый этаж, Кира всё ещё продолжала проигрывать в голове разговор с начальником. Она уже собиралась пройти в свой новый кабинет, когда её взгляд случайно упал на стол перед кабинетом руководителя департамента, за которым раньше работала его личная помощница. Увы, кадровые перестановки в компании не обошли стороной эту улыбчивую и безобидную женщину. Теперь в секретарском кресле восседало очень странное существо, которое можно было бы определить не иначе, как телохранитель. На секретаршу оно было похоже не больше, чем ядовитая змея на обрывок верёвки.

Телохранитель был явно женского пола. Это недвусмысленно подчёркивал короткий облегающий топик, едва достающий до ремешка чёрных брючек полувоенного покроя. Однако играющие под тонкой тканью накаченные мышцы откровенно дисгармонировали с изящной фигуркой и юным личиком новоявленной секретарши. Одета она была совсем не по офисной моде. Из-под письменного стола выглядывали носки высоких грубых ботинок, а кисти девицы были унизаны кожаными браслетами и потрёпанными разномастными верёвочками. Картину анти-корпоративного беспредела дополняла короткая, почти мужская стрижка иссиня-чёрных волос и яркий макияж, скорее напоминавший боевую раскраску готтов. Небрежно висевший на спинке кресла чёрный пиджак, видимо припасённый на случай официальных мероприятий, только подчёркивал неуместность этого странного создания в строгом офисном антураже.

Появление этой девицы в качестве секретарши не оставляло сомнений в пофигистском отношении нового руководителя департамента к корпоративным устоям. Зачем Витасу понадобилась подобная демонстрация своей двойной жизни тайного агента? Неужели ему настолько безразличен его статус в компании? Нет, его можно было подозревать в чём угодно, но только не в пренебрежении конспирацией.

– Тогда что здесь делает эта чёрная мамба? – Кира удивлённо нахмурилась. – А что если действительно охраняет? В конце концов жизнь тайного агента просто по определению должна изобиловать опасностями. Похоже, наш шпион где-то прокололся,– мысленно предположила она,– и ему срочно прислали оперативницу. Уж не со мной ли связан этот прокол?

Размалёванная девица оторвалась от разглядывания экрана своего ноута и подняла глаза на вновь прибывшую сотрудницу. Взгляд у телохранительницы был тяжёлый и как бы изучающий, наверное, именно так смотрит снайпер через оружейный прицел на намеченную жертву. Только тут до явившейся сдаваться бунтарки дошло, что она застыла соляным столбом перед дверью в свой кабинет и тупо пялится на новую секретаршу. Кира смутилась и от греха подальше быстренько нырнула в, как ей казалось, личное безопасное пространство. Впрочем, очень скоро выяснилось, что кабинет вряд ли стоило считать таким уж надёжным убежищем. Не дав Кире даже переобуться в офисные балетки, телохранительница без стука вломилась в дверь.

– Витас просил Вас зайти, как только Вы придёте в офис,– приказным тоном распорядилась беспардонная девица. Голос у чёрной мамбы оказался под стать её остальному брутальному антуражу. Он был низкий, с хрипотцой, как бывает у заядлых курильщиков или у сильно простуженных людей.

Кира согласно кивнула, поскольку именно с визита к начальству она и собиралась начать свой рабочий день. Однако змеюка и не подумала уползти в свою нору, она спокойно дождалась, пока Кира переобуется, по-деловому отконвоировала её к кабинету Витаса и, даже не постучавшись, распахнула перед ней дверь. Это выглядело нарочито и, если честно, грубовато. Вроде бы проявление услужливости, а на самом деле натуральное насилие, словно Кира была пленницей. Что ж, может, так оно и было, свободных людей не принуждают работать под угрозой убийства их близких.

– Здравствуйте, Кирочка,– Витас улыбнулся приветливо и открыто,– я рад, что Вы приняли предложение,– и ни слова об увольнении, ни даже упрёка за опоздание на полдня. Видимо, выбранная им манера поведения должна была расслабить заключённую и настроить её на послушание, но Кира не приняла его притворно дружеского тона.

– Отмените свой приказ,– её голос прозвучал спокойно, но не оставил ни малейшего сомнения в презрении его обладательницы к собеседнику,– я выполню Ваше задание.

На лице Витаса отразилось искреннее непонимание. Если бы Кира раньше ни видела, как вальяжный плейбой в один миг превратился в шпиона, она бы даже, наверное, поверила в его непричастность к шантажу. Тем не менее из заранее продуманного сценария разговора этому лицедею удалось её выбить. Заниматься его разоблачением Кира вовсе не собиралась, ей отчего-то казалось, что после их откровенного разговора в кафешке эти игры можно уже оставить. Ну добился своего, радуйся. Зачем разыгрывать из себя святую невинность? Или планы Ордена не ограничиваются приручением строптивого аналитика?

– Чего ещё Вы от меня хотите? – с нажимом спросила она.

– Ничего,– Витас недоумённо пожал плечами. – Ах да, Вам нужно подписать новый контракт,– он взял со стола синюю пластиковую папку,– только задним числом, пожалуйста, чтобы не было разрыва в датах.

Кира взяла папку и повернулась, чтобы выйти. Было очевидно, что Витас будет разыгрывать из себя манагера и ничем не выдаст, что это манагерство, да и компания в целом ему до лампочки.

– Читайте внимательно,– напутствовал свою подчинённую секретный агент. – А новое задание уже у Вас на почте. Если возникнут вопросы, обращайтесь без стеснения.

Кире вдруг сделалось обидно до слёз. Этот упырь, вальяжно раскинувшийся в начальственном кресле, играет тут в корпоративные игры, а там, в больнице сейчас умирает ни в чём не повинный человек.

– Как Вы можете так издеваться над Карлом Рудольфовичем? – в сердцах бросила она. – Это же бесчеловечно. Хочу – вытащу человека с того света, а хочу – отправлю обратно в кому.

Витас вылупился на свою сотрудницу как баран на новые ворота. Похоже, он действительно был потрясён её выступлением до глубины души. Однако уже через несколько секунд недоумение в его глазах сменилось пониманием.

– Я, кажется, догадываюсь, что происходит,– мягко произнёс Витас, и Кира к своему удивлению уловила в его голосе неподдельное сочувствие,– но поверьте, я не обладаю таким могуществом, чтобы вытаскивать людей с того света. Вы ошиблись.

Кира скептично хмыкнула, но уже без прежней уверенности. Витас говорил убеждённо и вроде бы даже искренне. Ну не может человек так играть.

– Но тогда что же получается? – панические мысли заметались в голове Киры. – Выходит, принуждение меня к возвращению в компанию было организовано через голову моего куратора от Ордена и непосредственного начальника? Может быть, Витас занимает не столь уж высокую ступень в своей тайной организации, чтобы его посвящали во все подробности? – эта мысль хоть и согрела душу обиженной начальством сотрудницы, но отнюдь не показалась правдоподобной. – Вот я дура,– посетовала Кира,– так и знала, что возвращаться в компанию было не обязательно. Ксантипе ведь просто нужно, чтобы я выполнила для него задание, а это и дома можно сделать. Ноут у меня достаточно мощный, справится с любыми расчётами.

– Мне очень жаль, что с Вами так обошлись,– посочувствовал Витас и опять вроде бы искренне,– но я ведь Вас предупреждал. Хватит ерепениться, Кира, это плохо для Вас кончится. Пора приступать к Вашим новым обязанностям. Да, и не забудьте передать подписанный контракт в отдел кадров.

Выставив строптивую сотрудницу за дверь, Витас занялся своими делами, а Кира, как побитая собака, уползла в свой кабинет зализывать раны на уязвлённом самолюбии. Усевшись за стол, она на автомате вытащила документы из синей папки и попыталась сосредоточиться на содержании контракта. Её взгляд равнодушно скользил по строчкам, написанным привычным канцелярским языком, но прочитанное никак не желало обретать смысл. Мысли Киры сейчас были далеко, в палате реанимации, где подключенный к мудрёным аппаратам умирал Папа Карло.

– Хреновый из тебя аналитик, дорогуша, если ты простую двухходовку уже не в состоянии просчитать,– попеняла себе она. – Реагируешь как истеричная барышня, одни эмоции вместо логики. А от твоей способности ясно мыслить, между прочим, зависит жизнь человека.

Эдакий самогипноз помог Кире немного привести чувства и мысли в порядок, но ни на йоту не прояснил, как же спасти Папу Карло. К кому обратиться за помощью? Семён прикинулся простым курьером, типа, он ничего не решает, Витас ушёл в отказ, а Ксантипа вообще существовал только во сне.

– Может быть, стоит прикорнуть где-нибудь в уголке, предварительно заказав себе сон про кабинет пижамного старикашки? – Кира скептично хмыкнула. – Идиотизм, в реальной жизни так дела не делаются. Тогда как мне донести до шантажиста своё согласие на сотрудничество?

Дверь кабинета тихо скрипнула, и Мариша быстренько проскользнула внутрь. Однако на этом решимость подруги и закончилась, она застыла у входа, словно бы в ожидании чего-то, не решаясь подойти к Кириному столу.

– Ну вот, наобещала чудес сгоряча, теперь придётся оправдываться,– мысленно посетовала горе-провидица. – А как мне теперь эти обещания выполнить?

Мариша продолжала таращиться на хозяйку кабинета, не говоря ни слова, её губы слегка подрагивали, словно она собиралась расплакаться. Видимо, новости, с которыми она пришла, были печальными.

– Я не хотела тебя обнадёживать,– жалобно пролепетала Кира, с тоской глядя на застывшую в дверях подругу,– так получилось, Мариш, прости меня.

– Как ты узнала? – голос плохо слушался совсем растерявшуюся женщину. Было видно, что она с трудом сдерживается, чтобы ни сорваться в истерику. – Кира, что ты от меня скрываешь?

А вот это было неожиданно. Неужели сработало, и таинственные силы, что так легко распоряжаются чужими жизнями, смилостивились? Но кто же они такие, если даже Витас мог только догадываться о сути происходящего? А ведь он явно работал на ту же контору и не на последних ролях. И кто такой этот Ксантипа? Вопросы множились словно кролики, однако нужно было что-то отвечать.

– Мариш, ты не психуй только,– Кира встала и обняла подругу,– я просто брякнула, чтобы тебя успокоить. Значит, Папа Карло оклемался? Это же здорово.

– Здорово,– согласно кивнула Мариша, и на её губах появилась несмелая улыбка. Ей очень хотелось поверить в совпадение, и она не стала сопротивляться своим желаниям. Мало ли, какие чудеса случаются.

Немного успокоившись, подруги договорились о визите в больницу и наконец приступили к своим рабочим обязанностям. Кира всё-таки прочитала новый контракт и убедилась, что условия в нём были самые обычные, да и оплата была предусмотрена вполне вменяемая, лишь слегка больше того, на что она сама рассчитывала. Можно было подписывать со спокойной душой.

Присланное задание тоже никак нельзя было назвать подозрительным. Речь в нём действительно шла о внедрении новой технологии, про которую Кира до той минуты ничего не слышала, но эта технология вполне вписывалась в общую стратегию компании, и уж точно в ней не было ничего таинственного. Корректно ли было назвать эти материалы секретными? Пожалуй, да, но только от конкурентов, да и то лишь временно. Как-то не верилось, что ради столь незначимых секретов можно было убить человека.