Отзывы на книгу «Фиеста», страница 2

Рекомендую. Мои аплодисменты. Рекомендую. надеюсь оно будет. и поговорить-поспорить есть о чем – не в этом ли основные достоинствахудожественной литературы.

Чтобы понять глубокий смысл, нужно дорасти духовно. Книга потрясающая, истинно женская. и конечно от сюжета книги. Рекомендую.

Кто-то секс, кто-то историю любви. Здесь есть все и история, и путешествия, и любовь, чудеса и приключения. Такой и должна быть женщина. Автор по прежнему не отпускает до последнего.

Предметы безразличны, люди безразличны, Бог безразличен, мир абсурден и жесток. Реальны только две вещи: алкоголь и эта Эшли Брэд, невыносимая аристократка и потаскуха. Первое лечит от абсурдного мира, второе – делает бессмысленным лечение.

Атмосфера романа сравнима с той, когда ты засыпаешь уже похмельным, а просыпаешься еще пьяным, выпиваешь глоток чего-то, и твой тяжелый безысходный полет продолжается. В романе нет ни одной сцены, где бы герои были трезвы. Все или пьяные или очень пьяные. Они сидят, пьют, пьют, курят, говорят, появляются неуместные возгласы, потом эти возгласы начинают повторяться, повторяться… Все становится нестерпимыми. Хемингуэю удается передать то состояние, когда человек, накопивший обиду, решает вдруг за столом выяснять отношения с отвратительным упрямством пьяного дурака. Его коротенькая мысль ходит по кругу, опять и опять вылезая из непослушного рта… Отвращение. Герой «Фиесты» читает Тургенева перед сном, чтобы не тошнило. Что-то из «Записок охотника». Описание природы его трезвит.

А Эшли Бред! Она пьяница, она спит со всеми. Даже с самыми ничтожными ублюдками. У нее нет представлений о нравственности, о долге, всей этой чертовой тучи рациональных схем, которыми забита голова мужчин. Она неразумная неуправляемая стихия, поток. Она поступает, руководствуясь инстинктом и страстным порывом. Как так можно? Сука! Она просто настоящая сука! Но она женщина. И влюбляются в нее за то, что она женщина. Самая прекрасная! На все она говорит свое неизменное: «чушь!» И она права. Потому что мир абсурден и безразличен. Наши нравственные представления о мире не работают. Бейся головой о стену, иди в крестовый поход, хоть сожги себя на площади. Но все, что ты напридумывал будет чушью! Спасибо Эшли Бред.

И главный герой преклоняется перед ней. Он понимает, что если и есть истина, то имя ей Эшли Бред. Он импотент, инвалид войны. Он говорит, дружба между мужчиной и женщиной возможна только в том случае, если кто-то из них тайком влюблен… Бармен! Еще!

ㅤДо поры до времени с Эрнестом Хемингуэем у меня было не все так гладко. Однако, стоило вынудить меня прочитать «По ком звонит колокол”, я поняла, что им и «Прощай, оружие!» не ограничусь. А «Фиеста» впоследствии укрепила мой интерес к творчеству этого автора.

ㅤРоман «Фиеста» посвящает читателя всецело в суть «потерянного поколения», наиподробнейшим образом показывая жизнь этих людей со всех сторон (хотя, по сути, их не так и много). Главный герой, Джейкоб Барнс, (как и его окружение) прошел через кошмары Первой мировой войны, которая впоследствии обернулась для него потерей каких-либо смыслов, а также обрекла на невозможность иметь связь с женщинами. Для него все имеет слишком четкие черты; он смотрит на мир, словно фотографируя, и не различает каких-либо смыслов, при этом находясь во Франции, полной липового праздника, где в его жизни имеют место быть лишь алкоголь и Брет Эшли, Брет Эшли и алкоголь.

ㅤВ этой книге довольно много всего, и, если честно, я этого не ожидала. Тут и сравнение образов героев, и айсберги, и проведение параллелей между двумя праздниками, и тонкие натуры персонажей, и сущность «потерянного поколения»... Для трехсот страниц слишком много смыслов, которые кроются за каждым словом, вынуждая читателя смотреть между строк. Тем не менее мне понравилось: все написано настолько тонко и замысловато, что я в итоге буквально очарована «Фиестой».

ㅤОбразы героев определенно достойны отдельного упоминания, и с них я, наверное, и начну. Все начинается с биографии Роберта Кона, который толком и не является главным героем. Он неуверен в себе, никогда не получает отдачи от окружающих, просто потому что его никто не замечает; является писателем, который окруженный каким-то таинственным иррациональным ореолом без способности смотреть на мир трезво. Его (да и Джейкоба Барнса тоже) окружение — типичные представители «потерянного поколения», которые смотрят на реальность только с помощью алкоголя, делающим мир более приветливым. Они не способны жить так, чтобы смотреть в глаза абсурду, в распоряжении которого все, что их окружает. И, что примечательно, лишь Роберт Кон имеет какую-то биографию, когда о прошлом остальных упоминается лишь вскользь.

ㅤЧто касается Джейкоба Барнса, то тут все несколько иначе. Он, безусловно, является частью «потерянного поколения», о чем говорит его образ жизни и то, что произошло с ним после Первой мировой. Однако его взгляд на мир несколько иной: «телеграфный» стиль говорит сам за себя. «Я постучал в стекло. Шофер затормозил», «Я на лифте поднялся в редакцию. Роберт Кон ждал меня». Текст написан обрывками; связь есть, но это определенно лишь тонкая нить, именуемая временем. Это отсутствие причинно-следственных связей как раз и говорит о том, что Барнс видит мир отдельными вещами, никак не связанными между собой. И тут уже читателю дается возможность увидеть сравнение между Коном и Барнсом, но этим я рецензию, наверное, обделю.

ㅤОба эпиграфа, к слову, уже что-то дают знать о произведении. Во-первых, что, да, «все вы — потерянное поколение»; во-вторых, все возвращается на круги своя. И снова проведение параллелей: Франция и Испания. Один праздник полон пустой праздности, глупого возвращения в исходного положения, эдакий уроборос. Второй праздник — испанский — представляет собой большую волну, к которой на неделю и приобщаются герои романа. В нем много жизни и энергии, что кардинально отличает ее от французского действа. И то, как Хемингуэй представляет это читателю, выше всяких похвал. Сначала бесконечная бессмысленность Франции, поедающая читателя вынужденно веселой рутиной, будто по-другому и нельзя, а после случается эта жаркая волна, включающая в себя всю энергию мира, что невероятно чарующе. ㅤ ㅤВыше всяких похвал в принципе вся книга. Я в чистом восторге от использования художественных приемов, которые в умелых руках Хемингуэя становятся частью потрясающего текста, превращаются в мелкие, но важные детали целого искусства; компании «потерянного поколения», чьи мотивы и ведение такого образа жизни раскрываются в полной мере, позволяя прочувствовать некую катастрофичность их «потерянности»; даже все подтексты, над которыми в какой-то степени ломаешь мозг, становятся объектами восхищения. Эрнест Хемингуэй — поистине искусный писатель, любовь к которому у меня закрепляется с каждой прочитанной книгой.

Не могу сказать, что книга меня восхитила и искренне завидую, тем читателям, которых она поразила в сердце. Также не могу сказать, что я до конца поняла смысл, наверное, я снова не "доросла" и до этого произведения.

Сюжет у произведения -простоват, язык трудно назвать витиеватым и замысловатым. И идея, то как "потерянное поколение" проводит своё свободное время после войны в барах, на рыбалке и т.д. , меня, с одной стороны не очень трогает, ведь некоторые народы после первой мировой войны просто выживали, и были бы счастливы жить так, как жили молодые люди "потерянного поколения" в Европе... Но в то же время, не "хлебом единым" и я понимаю эту потерянность, разочарование, бесполезность и безысходность... Тем более, что я сама после того, как прочитала последнюю строчку, чувствовала себя в глубокой фрустрации...Не могу написать что-то вразумительное о том, на что я так среагировала, но факт остаётся фактом. И, если читатель чувствует себя так значит, есть, что-то в произведении, что не видно с первого взгляда, но что проходит внутрь тебя, помимо твоего желания.

Только некоторые фразы в тексте, среди потока пустых разговоров, намекают читателю на подлинный смысл произведения:

Нельзя уйти от самого себя, переезжая с места на место.

Я не могу примириться с мыслью, что жизнь проходит так быстро, а я не живу по-настоящему.

Ужасно легко быть бесчувственным днём,а вот ночью - это совсем другое дело.

Мне все равно, что такое мир. Все, что я хочу знать, это - как в нем жить.

Не знаю как, но автор добился простотой сюжета и языка того, что испытываешь горько-сладкое послевкусие, как после произведений Ремарка. И хочется от чистого сердца плакать... над чем не объяснить словами...

Странные ощущения остались от этого романа. Очень неоднозначные. Казалось бы, вся книга состоит из разговоров. Герои перемещаются из бара в бар, алкоголь льется рекой, как это часто бывает в литературе потерянного поколения. С другой стороны, любопытно наблюдать как Хемингуэй изобразил жизнь через праздник. Фиеста, которая продолжается 7 дней вобрала в себя всё: жизнь, смерть, веселье, обновление, свободу и равенство.

Во время празднества у людей нет ограничений. Они кричат, чтобы быть услышанными, их контакты становятся неформальными, лишенными каких бы то ни было иерархических предубеждений.

Да и сам праздник довольно метафоричен, хоть фиеста, хоть коррида, которая стала частью фиесты. Они символизируют возрождение через смерть. И таким образом достигается своеобразное бессмертие.

Не менее символичным является и чтение Барнсом "Записок охотника". Как Тургенев в своем произведении погружался в жизнь простого народа, так и Хемингуэй погружает своих героев в народный праздник. После прочтения "Записок" Барнс размышляет: "Все, что я хочу знать, это — как в нем [в мире] жить. Пожалуй, если додуматься, как в нем жить, тем самым поймешь, каков он..." И те выводы, к которым пришел Барнс во время чтения, он сможет проверить уже на празднике. Ведь для главных героев фиеста -- своеобразная проверка. Готовы ли они принять идеалы единения народа, отказ от кастовости общества, победы жизни над смертью.

А герои у Хемингуэя, как всегда, колоритны. Страстная девушка, которая во время войны записалась добровольцем в госпиталь; раненый ветеран первой мировой, который сейчас работает журналистом; молодой матадор; боксер-неудачник. Всем героям книги около 30 лет, они прошли первую мировую войну, кто-то получил физические ранения, но все они получили душевные травмы. Их жизнь искалечена, моральные ориентиры утрачены.

И вот им предстоит переродиться, принять новые для них правила этого мира и вновь обрести себя, любовь и счастье.

И снова Хемингуэй. На этот раз с романом "Фиеста", который по праву считается одним из лучших творений писателей "потерянного поколения". Второе название произведения - "И восходит солнце". Думаю, этим названием автор дарит надежду своим собратьям по перу: вот мы сейчас немножко потерялись, но придет новый день, взойдёт солнце, и жизнь изменится. Литература изменится. Поколение изменится. А пока в "Фиесте" Эрнест Хемингуэй довольствуется любимой корридой, выпивкой, дружбой с испанским матадором, и, конечно же, Парижем, как же без него. В романе первый раз в мировой литературе изображён кастрированный мужчина. Он был покалечен на войне, и теперь обречён на одиночество, ведь не может быть с любимой женщиной, удовлетворить все ее потребности. Новаторство Хемингуэя так же просто описано, как и все его произведения. Героя искренне жаль. У его же товарища другое горе - развод с женой. Так они и прозябают дни, "отдыхая" от любви. Фиеста чувств, фиеста мыслей, фиеста...

Хэмингуэя я практически не читала, по каким то мне самой не известным причинам, этот автор ассоциируется у меня с чем то очень скучным. Это вторая книга прочитанная у него и могу сказать, что скучно то конечно мне не было. Но чего то все таки лично мне не хватает, чтобы восторгаться и наслаждаться. Первую половину книги я кайфовала, мне казалось, что это такой Ремарк, только без смертельных болезней и описания войн. Яркое описание ночной богемной жизни Парижа, в прямом смысле слова переносило меня вместе с героями неудачниками по всем злачным местам. Но вот они поехали в жаркую Испанию, уууух коррида, быки, жгучие молодые испанцы и вроде книга должна приобрести дополнительный колорит и накал..... Но, колорит добавился не спорю да ещё какой, но вот повествование куда то скатилось и за самой историей стало следить ну как то не интересно. Главный герой и рассказчик, журналист Джейк, получивший на Первой Мировой войне ранение, в результате которого Джейк не может чувствовать себя полноценным мужчиной. Руки ноги целы, спасибо и на том, но вот с женщинами.... с женщинами, простите никак(. И есть в его жизни Она, зовут Бред. И вот очень странные у них отношения. Это несомненно крепкая дружба, но знаете дружба очень однобокая, он ради неё, точнее ради своей любви к ней, а если быть ещё точнее из за чувства вины перед ней (ведь он не может любить её полноценно), так вот он готов терпеть все и наблюдать любое бл26ство и закрывать на все глаза и при первой же возможности бежать на помощь. А она... ну что она, ей очень удобно закатывать глазки в такси, жаться к нему и вздыхать, что вместе им не быть, рассуждая о том какой её очередной любовник молодой или дурак или ещё что то там. Она им пользуется, а он позволяет и потакает её капризам. Вот такие странные отношения.

В первые дни новогодней фиесты поговорим о "Фиесте" Эрнеста нашего Хемингуэя. На мой взгляд, это лучшее крупноформатное произведение писателя. Более поздние романы полны безнадёжности, многостраничны и обсуждают не самые броские темы войны и товарищества. Как ни крути, французские улочки, испанское солнце и весёлая компания кажутся привлекательнее. Но главное - в этом раннем романе есть надежда, оптимизм, пыщущая молодость. Немногого их количества достаточно, чтобы роман был светлым, позитивным. Впрочем, восприятие может меняться в зависимости от текущего настроения читателя, ибо наводящих на мрачные размышления эпизодов здесь тоже хватает.

Например, фигура ГГ. Мотив Хемингуэя "мужчины без женщин" находит в Джейке Барнсе самое живое воплощение - он после войны не может быть физически близок с женщиной. Барнс стоически это переносит, является душой компании, но потерянного не воротишь, оторванного не пришьешь, и недуг, разумеется, негативно сказывается на отношениях с возлюбленной, которая ходит "налево". Лоуренсовскому мистеру Чаттерли, наверное, тоже следовало бы быть стоиком относительно "походов" жены, ибо Джейк и Брет вполне себе уживаются. Вот, кстати, отличный пример знаменитой хемингуэевской "теории айсберга", так сильно повлиявшей на его стиль ("из текста позволительно что-то опустить, если знаешь, что опускаешь"): автор нигде прямо не говорит ни о проблеме героя, ни о интрижках героини, но читатель реконструирует это по диалогам или поведению персонажей.

И вот, по лекалам первого сборника "В наше время", прослеживается тот же алгоритм: если отношения с женщинами тлен, найди прибежище у мужчин или у матери - у матушки-природы. И в отличие от других произведений, ГГ это удаётся в обоих случаях. Что ж, в 1927 году писатель сам ещё был молод и, наверняка, верил в светлое будущее. Заглушая алкоголем боль и скуку, Джейк, Билл и Майкл (+ многие друзья в разных европейских городах) находят друг в друге товарищей по несчастью, оставаясь таковыми после всех передряг и склок.

Что касается природы, то точнее будет сказать "все естественное, натуральное, ненаносное, не опошленное человеком". По Хемингуэю, это может быть и рыбалка (хоть на форель, хоть на марлинов в "Старике и море"), и охота (рассказы), и коррида. Что может быть натуральнее несущегося на тебя разъярённого быка? Вмиг забудешь все свои нелады в браке, запары с самореализацией и т.д. В условной I части книги идёт скучное описание праздношатаний парижской богемы писателей-интеллигентов по рестаранам и кафе. И вот в частях II и III как будто бы происходит перерождение: сначала рыбалка, а потом фиеста в Памплоне вдыхают в героев новую жизнь. В связи с чем уместно вновь прочитать эпиграф из Экклезиаста. Сходство со сборником "В наше время" происходит ещё и на уровне возврата к простым удовольствиям - несколько раз в романе встречаются строки типа "хорошо было лежать в тёплой постели", "приятно было лежать на земле", "приятно было пить медленно, в одиночестве". От парижской суеты - к блаженному спокойствию походной ночёвки или отрешенной задумчивости.

Любопытно сравнить Париж Хемингуэя с прочими авторами. У Ремарка это трагический, романтический Париж; у Генри Миллера - грязный, изнаночный, но и воодушевляющий; у Эрнеста это богемные, однако приевшиеся "каменные джунгли". Впрочем, "Праздник, который всегда с тобой" пояснит точнее.

Итак, наша короткая лекция подошла к концу. Запишите домашнее задание: какова в романе "Фиеста" роль Роберта Кона? Ну а в следующий раз мы поговорим о сборнике рассказов Хемингуэя "Мужчины без женщин".