ПАКАЛЬ. Аз воздам

© Евгений Петров, 2021

ISBN 978-5-4485-4471-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Пирамида

Вода, отбрасывающая многочисленные блики на окружающие камни, манила свежестью. Раскаленный воздух обжигал кожу. Ни малейшего дуновения ветерка не освежало отдыхающих.

Где-то чуть дальше располагался знаменитый на весь мир каменный город. Но до него отдыхающие так и не доехали. Василий остановил машину задолго до отворота к этому уникальному явлению природы.

Мужчины торопливо устанавливали палатки в тени нависающих скал. Никола разворачивал тент над машиной. Валентина разбирала продукты, приготовленные для пикника. Настроение у всех, несмотря на ненормальную жару, было приподнятое. Лишь Ольга угрюмо бурчала:

– Тоже мне, заехали. Никакой цивилизации. А еще горожане…

– Какую тебе еще цивилизацию? – отозвался Василий, – Мы ж и выехали отдохнуть, что называется, на природе.

Валентина бросила на него благодарный взгляд. После многочисленных проверок так хотелось чего-то простого, незамысловатого.

– А у нас-то чем тебе не природа, – хмуро отозвалась Ольга.

Павка не вслушивался в препирательства взрослых. Он стремглав понесся к расположенной неподалеку рощице. Природа так природа. Одинокая сосна горделиво возвышалась над редким подлеском. Сомкнулись за мальчишкой шелестящие кусты. Расчертили мшистую почву светлые и темные полосы. Затенила сосновая крона небольшую заводь.

Искупаться бы! Плавать он любил.

Окунул мальчишка в прохладную воду босую ногу. Украдкой оглянулся Павка на взрослых. Успел заметить металлический блеск устанавливаемого мангала. Глядишь, скоро и шашлыки появятся.

– Как раз успею сплавать, – прошептал Павка.

И вот, одежда развешена на ветвях. С плеском расступилась речная вода, принимая угловатое мальчишеское тело. Волны мягко смывали пот.

– Ух, хорошо, – вскрикнул Павка, выплывая на открытое солнечным лучам пространство.

Мальчик замедлился. Гребки стали более редкими. Павка получил возможность оглядеться. Солнечные зайчики весело качались на речной спине, перемигиваясь друг с другом.

Павка, раскинув руки, улегся на водную поверхность. Вода нежно держала его, слегка покачивая в своих объятьях. Неожиданно плеснула крупная волна, заливая лицо мальчишки. Павка невольно глотнул значительную порцию воды, зафыркал, принял вертикальное положение, судорожно замахал руками, стараясь вернуть утраченное равновесие.

Он повернулся лицом к оставленному на берегу лагерю. К его удивлению, лагерь оказался настолько далеко, что палатки выглядели лишь разноцветными яркими пятнами.

Скалы, у подножия которых расположились отдыхающие, приняли вид своеобразных резных остроугольчатых арок. Словно входы в, знакомый мальчишке по картинкам в учебнике, готический храм. Даже острые пики-шпили скальных вершин дополняли впечатление. Еще немного, и сходство стало бы идеальным.

– Ничего себе, – пробормотал Павка.

Мальчик готов был даже и в затылке почесать. Это движение сразу опустило его под воду. Павка стремительно вынырнул, шумно отфыркиваясь.

Он сделал попытку направиться к берегу. Лихорадочные взмахи рук не давали никакого результата. Берег и не думал приближаться.

– Только не паниковать, – уговаривал сам себя Павка сквозь зубы.

Ласковая, весело блестящая под солнцем, до последнего времени, вода внезапно приняла странный буровато-серый цвет. Изменилась и температура. Стало значительно холодней. Павка увеличил усилия. Мимо него катились темно-серые волны, а берег не приближался. Насколько Павка мог видеть издали, на берегу все оставалось по-прежнему. Ярко светило солнце. Весело поднимался к небесам легкий дымок мангала.

Чья-то, еле различимая на таком расстоянии, фигура призывно махнула рукой.

– Никак, мясо уже сготовилось.

Дальний берег вдруг поплыл прочь. Словно в реке само собой появилось мощное течение, не дающее Данилке ни малейшего шанса добраться до берега. Мальчишка выбивался из сил, а течение тащило и тащило его все дальше от места предполагаемого пикника.

Береговую линию неожиданно перегородило высоким скалистым гребнем.

– Вроде бы и не было тут ничего такого.

Вот уже и гребень остался позади. Берег теперь словно придвинулся. Слабый речной прибой накатывался на светло-желтый песчаный пляж. Чуть поодаль высились странные конусообразные палатки.

– Пфу-у, – шумно выдохнул Павка, – всеж-таки люди… Может, и помогут перевалить через скалу…

Мальчик из последних сил устремился к берегу. Мышцы словно налились тяжестью.

Наконец, нога коснулась волнистого прибрежного дна. Павка устало опустился на сырой песок. Широко открытый рот жадно хватал воздух.

Над головой пронесся ветерок, взъерошив волосы. Мальчишка огляделся. Конусовидные палатки вблизи оказались еще и разрисованы примитивными рисунками. Над вершинами конусов струился горячий воздух, как обычно бывает над костром.

Прибой слегка лизнул ноги. Павка прислушался. К его удивлению, не было слышно ни малейшего звука.

– Странно, – пробормотал мальчик, – неужто меня все еще не хватились?

Как ни тихо прозвучал голос, звук его вызвал хоть какое-то шевеление в лагере. Возле одной из палаток появилась странная расплывчатая фигура.

– Эй, кто-нибудь, – Павке показалось, что он кричит. На самом деле звук исчезал практически сразу возле губ.

Никакого результата.

Мальчишка поднялся на ноги. На глаза тут же попалась гладко утоптанная тропинка. Она вилюжилась, направляясь мимо поселения в сторону еле заметной с берега расщелины.

«Не сходи с дороги», – прошелестело прямо в ухо.

Павка растерянно покрутил головой в поисках говорящего. Никого. Даже недавняя призрачная фигура куда-то подевалась.

Мальчишка осторожно двинулся вперед.

«Ну, ну, – продолжал шелест, – смелей, малыш…»

– Я не малыш, – возмутился Павка и припустил дальше со всех ног.

Мелькали мимо конические палатки. Рисунки на бортах слились в разноцветные полосы…

Тропинка постепенно превратилась в выложенную зеркально полированными каменными плитами дорогу. Расселина раскрылась как парадный вход. Горные склоны с обеих сторон высились полированными стенами. Мощеная дорога уперлась в тупик. Путь преграждала идеально гладкая стена.

Павка растерянно покрутил головой. Стена дрогнула и медленно поползла в сторону. Пространство за ней внезапно осветилось ярким светом. Расширились и стены ущелья.

Павка ошеломленно замедлил шаг.

Прямо перед ним возвышалась невысокая ступенчатая пирамида!

Ступенчатая?

Пирамида?

– Откуда такое у нас на Урале?

«Не останавливайся».

Павка сделал осторожный шаг…

Еще один…

Сооружение медленно приближалось.

Еще шаг…

Раздался громкий металлический лязг. Беззвучно раздвинулась стена нижнего яруса пирамиды. В темном проеме чуть теплилось пламя нескольких факелов.

«Входи».

Павка неуверенно шагнул вовнутрь пирамиды.

Слабый мерцающий свет сменился ярким совершенно неожиданно, словно по щелчку. Мальчишка остановился в замешательстве.

«Испугался?»

– Я?! Испугался?! – возмущенно воскликнул Павка.

Голос заметался под нависшими сводами внутреннего пространства пирамиды. Ответом стал оглушительный звенящий хохот, звучащий исключительно у него в голове.

«А то, кто же еще».

Павка нерешительно двинулся вперед. Плиты гулко звенели под шагами.

В голове снова захохотал кто-то невидимый.

Перед глазами появился просторный зал с облицованными рябым камнем стенами. «Отец вроде называл этот камень гранитом?» – подумал Павка, осторожно погладив полированную поверхность. Внимательно осмотрел зал. По центру располагался каменный ящик опять же из полированного гранита.

– Где-то я видел подобное, – произнес Павка еле слышно.

Картинка, словно сама собой встала перед его глазами, но где он мог ее видеть…

«Хватит глазеть. Шагай дальше», – проинструктировал голос.

Павка отодвинулся от стены. Неуверенные шаги направили его в центр зала. Каменный ящик медленно приближался.

«Ха, ха, ха, – насмешливо шелестел голос, – нашел ящик! Саркофаг это».

– Саркофаг? Так это ж в… Египте…

«И не только…»

Павка вплотную приблизился к саркофагу. Он осторожно посмотрел внутрь каменного ящика. В саркофаге, почти полностью покрытый маслянистой густой жидкостью необычного ярко-малинового цвета, лежал мужчина. Через спокойное, умиротворенное, его лицо лениво перекатывались вязкие волны, несколько искажая черты. На короткое мгновение лицо мужчины открылось полностью. Увиденное заставило мальчишку отпрянуть. На него неподвижным взглядом смотрел… Василий.

– Это же дядя Вася? – растерянно проговорил Павка, – Но, как же так? – он потерянно огляделся вокруг, – Я его только что живым видел…

«Ты заблуждаешься, – неслышимый голос обрел стальные нотки, – Этому… воителю… несколько… миллионов… лет».

Складывалось впечатление, что голос подыскивал слова.

«У нас другой отчет времени», – неохотно согласился голос.

– А зачем я здесь?

Невесомый серый вихрик светлым пятном взметнулся в самом темном углу помещения. Вспыхнул и погас ближайший к саркофагу факел. Светлое пятно в углу приняло очертание призрачного лица.

«Ты должен знать».

– Но, почему именно я? Я ж еще не…

«Молчи и слушай…»

«Воин из саркофага „спит“ уже долгое время. Да, он не мертвый, но и не совсем живой. Он является представителем древнейшего населения планеты, одним из предков нынешней цивилизации. Путешественник во времени. Из прошлого в будущее. В незапамятные времена народ этот разместил на поверхности значительное количество таких путешественников во времени. Их задача – ознакомить последующие поколения с ментальными достижениями своего народа…»

– Но…

«Не перебивай. У меня не так много времени…»

2. Легенда

В стародавние времена, когда не родилась еще прабабушка прабабушки, обитал в наших местах многочисленный народ всадников

По всей земле не было более красивых девушек и более умелых охотников.

А меха добывались такие, что ценились они во всех соседних царствах-государствах. Говорят, что проверялись меха просто: наливали в жбан воду проточную, закутывали сосуд в пушистый мех и выносили во двор на лютый мороз. Целый день и всю ночь стояла вода на морозе. После развертывали шкуру, а вода все так же плещется. Ни льдинки не плавало на поверхности. Если же появлялись хоть малейшие наметки замерзания, негодным признавался мех и изделия также пользовались постоянным спросом торговых людей. Но не многие выбрасывался. Вот и приезжали торговые люди из разных краев за пушистыми мехами.

Мастера выполняли прекрасные вещи из металла и камня. И эти поделки увозились из лесной стороны в чужедальные страны. Строго берегли их всадники. Амулетами Солнечного Бога считались изделия, предназначенные только для охранения от темных сил.

Так и жил народ всадников на ладонях солнечного бога, мирно выращивая хлебушко, и славя своего прародителя – Великое Солнце.

Но совсем не мирными были те далекие времена. То и дело нападали воинственные соседи, прельщенные мехами и желтым металлом. Тем более, что ходил меж ними непрекращающийся слух о святилище с огромным изваянием Солнечной Богини. Но давно уже не было этого изображения в святилище. Увезли его некогда наиболее приближенные шаманы с Манко во главе в чужедальное укромное место, в золотой рукодельный сад. Не знали этого жадные соседи. Снова и снова пытались они завладеть землей народа всадников.

В такие дни каждый охотник становился воином, брал в руку острый меч, седлал верного скакуна и отправлялся в бой. Отразив очередную атаку, возвращались воины домой, вешали мечи на стену и вновь превращались в охотников.

Много раз проходил по небу Солнечный Бог. Много раз сменялось Большое Солнце. Приходил и уходил снег.

Докатились до народа всадников тревожные вести. Далеко за границами леса двинулись в путь многочисленные народы. Не простой набег приближался к домам всадников, а нашествие.

Собрались люди на всеобщий Совет, стали решать, как поступить. Разгорелись бурные споры. Чуть за оружие не взялись миролюбивые, до недавнего времени, всадники.

В конце концов, нашлось только два выхода.

Старики увели большую часть народа, не способную вести бой, глубже в леса, туда, где зима более длительная, где приходу Солнца радуются более искренне. Но не о них речь.

Мужчины, полные сил, способные и любого зверя одолеть, и за народ постоять, отправились навстречу надвигающимся племенам и народам. Собирались они навек отвадить врагов от исконных святилищ. Во главе воинов встал горячий Енев. Повел он своих сторонников против нахлынувших орд.

И случилась сеча великая. Храбро и свирепо бились воины. Не склонилась победа ни на одну из сторон. Остановились противники. Задумались: продолжать битву или нет. Приготовились воины обоих народов к новой отчаянной схватке. Еще немного и зазвучали бы снова мечи. Уже заблестели поднимаемые к небесам клинки.

И тут проявил Енев благоразумие. Выехал он вперед и вызвал вражеского вождя на переговоры.

Встретились вожди на поляне между готовыми к бою воинами. Долго беседовали, и, наконец, заключили мир между народами. Обменялись в знак дружбы оружием и доспехами. Вернулись каждый к своему племени.

Предложил Енев еще один обмен – обмен воинами в знак доброй воли. Часть всадников отправилась вместе с переселяющейся ордой в сторону заходящего солнца. Говорят, что там они долго наводили страх на жителей заката, пока не основали новые поселения, ставшие впоследствии целой страной. Но и недавние противники не все захотели продолжать долгий путь, а решили остаться в племени всадников.

Вернулся Енев в родное селение. Восторженно его встретили люди. Выдернул Енев вновь обретенный меч из ножен и засиял, засверкал клинок в лучах Солнца. Солнечным лучом казалось оружие. Преклонили все присутствующие колени перед явным проявлением солнечного благоволения. В едином порыве смешались свои и чужие. Хотя, какие они теперь чужие. Все свои перед лицом Солнечного Бога.

Словно солнечная капля метнулась на землю прямо под ноги коня Енева. Поднял главный шаман горячую каплю и пораженно протянул ее на всеобщее обозрение. Солнечный лик проступил на полупрозрачном камне, тщательно прорезано даже перо, спускающееся на лоб лику. Огненные зигзаги пробежали по стали меча, смешиваясь с сиянием лика.

Выступили из окружающих шаманы обоих народов. И было их ровно двенадцать. Образовали они Солнечный круг с Еневом в центре. Получилось ровно тринадцать, как раз по количеству небес. Следом выступили и шаманы Темного Бога, образовали еще один круг, но уже из девяти человек, по количеству подземных миров.

Так провозглашен был Енев правителем единого народа.

С тех пор мудро правил он народом.

Но нет ничего вечного под Солнцем. Пришла смерть и к славному Еневу. Постарел и согнулся от множества лет великий Енев. Серым стал даже каменный Солнечный лик. Небольшим гладким, словно смазанным маслом, блестел он на лбу скакуна Енева. И лишь меч его чужеземный не претерпел никаких изменений. Не единого пятнышка рыжей ржавчины не появилось на блестящем лезвии. Он все еще выглядел, словно только что вышел из-под молота кузнеца.

Умер великий Енев и был предан земле. В последний момент в могилу к нему положили чудесный меч. А ставший серым Солнечный лик сам словно спрятался в могильный холм. Искали его шаманы, искали лучшие следознатцы племени. Ничего не нашли.

Снова собрались оба шаманских круга, правда на этот раз темный круг внутри светлого, да и наложили на погребение Енева заклятие Огня – младшего брата Солнца.

Отступили люди от священного круга, ибо кто теперь нарушит его целостность, потревожит покой усопшего, подвергнется немедленной каре Огня.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Раскопки…
(вместо пролога)

1

Макар на отправку чуть не опоздал. Появился буквально перед тем, как машине отправляться. Вид его был несколько странным. Добро бы гитару с собой прихватил, а тут из рюкзака, как две антенны, торчало что-то тонкое, четырехгранное с небольшим утолщением на самом кончике.

– Что это у тебя? – любопытно сунулась Маринка.

До всего ей всегда есть дело. Все уж и привыкли к этому ее качеству и, обычно, снисходительно объясняли.

Но в этот раз Макар не снизошел до объяснений, а сразу в кузов полез, поближе к свернутым палаткам.

Федор Андреевич, руководитель, только слегка усмехнулся.

– Поторапливайтесь, – он приятельски хлопнул, обидевшуюся было, Маринку по плечу, и добавил только для нее, – Это у него что-то фехтовальное.

– Фехтовальное? – Маринкины глаза округлились, – А зачем?

– Ну, как это, зачем? – подоспевший Славка поднял невысокую хрупкую девушку на борт, – наверное, заниматься будет…

– Заниматься? – Маринка никак не могла угомониться.

– Ну да, – снизошел до ответа Макар, – осенью соревнования. Надо бы подготовиться.

– А что за соревнования, – загомонили и другие ребята отряда. – Где? Когда?

– За край… – коротко ответил Макар и снова углубился в себя.

– Прекратите это ваше, Что? Где? Когда? – с напускной строгостью проворчал Федор Андреевич, – Уже давно ехать пора. Могильник нас уже заждался.

– Что ты, Андреич, такое говоришь? – вскинулся Славка, как МНС, он мог себе позволить называть руководителя экспедиции по-простецки. – Наши могильники еще не скоро будут выкопаны.

– А потом и раскопаны, – снова подал голос Макар.

– Сиди уж там и помалкивай в тряпочку, – отмахнулся от реплики Макара Славка.

– Да ладно тебе, – обиженно протянул Макар, и, несмотря на достаточно теплое утро, плотней запахнулся в ветровку.

– Замерз что ли, – насмешливо протянул еще один участник экспедиции, Александр, – может огоньку добавить? – он вытащил сигарету и демонстративно помял в пальцах.

– Хватит трепаться! – прикрикнул Федор Андреевич, – По машинам!

– Как скажешь, – пробормотал Славка уютно устраиваясь в кузове.

– Поехали!

Машина рванула с места.

Небольшой, человек в десять, отряд Камской Археологической Экспедиции направлялся к месту будущих раскопок.

Вот и живописный берег обширного пруда, окруженный небольшими рощицами и традиционными полями. Блестящий под жарким солнцем, пруд лениво шевелил мелкими волнами. Приветливо шелохнулась яркая зеленая, не припорошенная пылью, как в городе, листва.

Перед взорами археологов предстала небольшая полянка, окруженная раскидистыми деревьями.

– Вот тут и разобьем лагерь, – удовлетворенно потер руки Федор Андреевич, выпрыгивая из кабины на мягко пружинящую под ногами траву, и зычно крикнул, – Выгружайтесь!

Студенты посыпались из машины. С рук на руки пошли всевозможные свертки, палатки, продукты и все прочее.

– Ну, парни обустраивайте лагерь, – проговорил Федор Андреевич, – А МНСы пойдут за мной…

Он с видимым наслаждением затянулся сигаретой.

– Ну, вот опять, – проворчал Славка недовольно и тряхнул головой, взметнув копну черных вьющихся волос.

– Не ворчи, – Макар спрыгнул с борта и принялся выбирать лопату.

– Зачем тебе лопата? – тут как тут возникла Маринка.

– Пригодится, – вместо него пробурчал Славка, мечтавший, что именно к нему Маринка обращалась со всеми вопросами.

Василий, долговязый, нескладный первокурсник, задумчиво почесал голову.

– Шурф копать, – глубокомысленно проговорил он.

– Ого, – переглянулись Славка и Макар, – Какие мы слова-то знаем…

Федор Андреевич решительно откинул сигарету, старательно притоптал окурок.

– Учитесь. Васька дело знает. Не то что вы в его возрасте.

– Да перестань, Андреич, нас-то позорить, – отмахнулся Макар, – мы, в отличие от него со школы по экспедициям…

– Ладно, хватит спорить, – в голосе Федора Андреевича послышались странные для него, металлические нотки. – Пошли.

Они втроем двинулись вокруг пруда.

– Что значит, разбить лагерь, – крикнула вдогонку Юля, самая неприметная из всего состава экспедиции.

Это показалось Макару настолько удивительным, что он остановился, будто налетел на стену. Глухо звякнула, опустившись на просохшую до каменного состояния землю, лопата. Юноша растерянно взъерошил редкую, соломенного цвета, бороденку. Его густые брови поднялись было насмешливо чуть не на середину лба.

– Эй, Макар, – окликнул обернувшийся Славка, – перестань изображать из себя девушку с веслом.

– Разберемся, Юленька, – пробасил Юрка и нежно обхватил девушку за плечи. – Разбить лагерь – это для нас, солдат, – он вернулся в Университет сразу после службы в армии, – как два пальца… об асфальт.

– В общем вы справитесь, – подытожил Макар, снова вскидывая на плечо лопату.

И он стремительным шагом принялся догонять Славку и Андреича, слегка подпинывая встречающиеся на пути земляные комья. Высокая трава ласково колыхалась под ногами археологов, мягко стукая по коленям тяжелыми налитыми головками с семенами. Остатки еще не высохшей росы промочили джинсы. «Надо было хоть сапоги надеть», – почему-то подумал Макар, откидывая капюшон ветровки, явив солнечному свету растрепанную, давно не чесанную шевелюру.

Небо над головами, еще недавно расцвеченное многочисленными ватно-белыми облачками, окончательно расчистилось, предоставив жаркому солнышку беспрепятственно изливать свои лучи на землю. Водная гладь пруда весело заподмигивала многочисленными бликами, заставляя ребят двигаться легче и радостней. Степенно колыхались на водной глади кувшинки. Многочисленные птахи встречали людей замысловатыми трелями.

– Вот тут и будем копать, – проговорил Андреич, останавливаясь на небольшом плоском пригорке почти у самого пруда.

– Тут? – Славка изумленно огляделся.

– Конечно, – усмехнулся Андреич, – Вот и наш весенний шурф, – он указал на слабозасыпанное углубление размером примерно метр на метр.

– И что у нас тут? – Макар деловито положил лопату на землю, чтобы не повредить культурный слой.

– Каж-жется я уже говорил, – протянул Андреич, доставая из своей знаменитой полевой сумки моток бечевки и рулетку. – Могильник… Что для археолога могильник?

– Клад… – отозвались МНСы нестройным дуэтом.

– Вот то-то, – Андреич назидательно поднял вверх палец, – А сейчас за работу!

Началась кропотливая, но обязательная работа по разметке площадки на квадраты – подготовка поля для последующей деятельности археологов.

Прошло некоторое время, и над яркой травой протянулись ровные белые линии, складывающиеся в сетку квадратов.

– Фу, – Макар отер выступивший пот, превратив лицо в маскировочную раскраску спецназа. – Сейчас бы искупаться…

– А что мешает, – Андреич оторвался от своих записей и посмотрел на него, – Пруд-то рядом, – и снова уткнулся в планы.

Оба приятеля разделись и стремительно бросились в воду, взметнув фонтан блестящих брызг, переливающихся под ярким солнцем, словно россыпь драгоценных алмазов.

– Все пошли в лагерь, – Андреич аккуратно сложил свои бумаги в сумку и с хрустом расправил затекшие плечи. – Завтра с утра приступим…

Лагерь встретил их радостными воплями.

Разноцветные палатки расположились вокруг полянки в кажущемся беспорядке.

– Не помогла тебе армейская выучка, – усмехнулся Федор Андреевич.

– Как это, не помогла, – Юрка даже обиделся, – Мы спецом их кругом поставили, как…

– Индейцы! – встряла Маринка.

В центре лагеря на небольшом костерке в подвешенном на жердочке ведре радостно побулькивало какое-то варево, распространяя по всей поляне аппетитный запах. Возле костра заботливо хлопотала Юля. Немного поодаль Василий сколачивал дощатый стол, окруженный несколькими скамейками.

– Где доски взял? – в голосе Федора Андреевича послышалась еле скрываемая угроза.

– Аборигены от щедрот своих преподнесли, – отозвался Юрка.

– Как это?

– Ну, приходят. Кто вы? Да, зачем вы? А потом позвали в деревню и нагрузили нас этими самыми досками. Дескать, чтоб нам было где похавать…

– Чего?

– Ну, в смысле пищу принимать.

– Обед готов, – Юля осторожно почерпнуло свое варево, облизала ложку и подняла сияющее лицо, покрытое мелкими бисеринками пота.

– Готов, так готов, – снисходительно усмехнулся Федор Андреевич, – Тогда, обедать…

Дважды повторять не пришлось. Из недр рюкзаков на свет появились ложки, чашки, кружки. Отряд быстренько наполнил свои посудины и принялся за еду.

Неожиданно Юрка скривился, как от зубной боли.

– Ты чего? – повернулась к нему Юля.

– Не буду я это есть…

– Почему?

– Да, тут же все пригорело, – он презрительно бросил ложку в кашу и отодвинул чашку, – Это же есть невозможно. Нас в армии и то лучше кормили.

На ресницах девушки стремительно набухали слезы.

– А по-моему, очень даже вкусно, – произнес с набитым ртом Макар.

– Да, тебе и дерево, мелко поструганное, за милую душу в пищу пойдет, – огрызнулся Юрка.

По щеке Юли покатилась тяжелая слеза.

– Ничего, ничего, – добродушно проговорил Федор Андреевич, – через пару дней, – он засунул в рот полную ложку каши, – сам сможешь это самое дерево за обе щеки уплетать. Во всяком случае завтра с утра нам уже придется копать…

– Посмотрим, – Юрка отошел в сторону и взял в руки гитару.

Пальцы ударили по струнам. Невдалеке удивленно цвирикнула какая-то птица и замолкла, словно прислушиваясь с струнному перебору.

Юрка с наслаждением запел:

 
«Я сегодня до зари
Встану
На раскопки брошу взгляд,
Сяду.
Что-то с сердцем у меня
Стало.
Целый день опять копать,
Ох, мама.
Бьют дождинки по щекам
Впалым.
Кто сказал – один раскоп
Мало?
Кто шепнул все это мне
Сдуру?
Мне б поймать его и снять
Шкуру…»
 

– Не так уж все и плохо, – усмехнулся Славка, подходя к Юрке, – Но перед Юлей ты бы лучше извинился. Кстати, завтра и покажешь класс. Будешь завтра дежурным по кухне.

– Да, само собой, – отмахнулся Юрка и снова взялся за гитару.

Макар в это время отошел в сторону и принялся старательно отрабатывать удары и выпады с рапирой.

– Не желает кто-нибудь сразиться со мной, – он церемонно произвел грациозный салют.

– Как-нибудь в другой раз, – отозвался Славка и забрался в палатку.