Весеннее полнолуние

– Спасибо, от души говорю, – Валентина была искренне польщена вниманием. —Я в действительности тебе за многое благодарна. А в бушующем океане, чтоб ты знал, удержусь, не потону, – улыбнулась и пригубила бокал.

– Наконец-то ты обрадовала меня улыбкой.

– Потому что приятно, когда ты в хорошем настроении.

– Валь, я тебе хочу кое-что сказать, – посерьезнел он.

– Готова выслушать. И у меня тоже есть что рассказать. Думаю, интересно тебе будет послушать.

– Знаю, новостей у тебя собралась куча. Валь, вот что я хочу сказать, это важно для меня, поверь. Знай, не по дурости какой-то я оставил тебя одну, отстранился от обещанной тебе помощи. Вовсе нет! Понимаешь, я умышленно поступил так. Впереди нас ждут грандиозные дела, а со мной рядом должен стоять знающий дельный компаньон. Чепуха, Валь, что полезней учиться на чужих ошибках. Свои, родные ошибки, как страхующие указатели, в важный момент предостерегут от неверного шага. Опыт набирается таким путем, и никак не иначе, понимаешь? Ну, вспомни, как дети учат плавать тех, кто не умеет. Они просто их толкают в воду. И те без чужой помощи, самостоятельно, а главное, быстро приобретают нужные навыки. Подобное произошло и с тобой. Может, вышло нетактично, но, полагаю, со мной согласишься – пользы больше. Не подумай, что я черствый или невежа. Прошу простить меня.

– И все?! А я, дуреха, думала, выдашь еще сюрприз, – ушла от неприятной темы. В этот прекрасный вечер не хотелось вспоминать об обидах. Да и соскучилась по нем.

«Поверила», – подумал он с удовлетворением.

– Нет, не все, – сказал вслух. – Поделюсь планами. С будущей весны начнем строительство нового здания. С будущей весны начнется новая красивая жизнь. Проект почти готов, остались мелочи. В данный момент мы находимся у истоков большого бизнеса. На одной гостинице не остановлюсь, развернем целую сеть. Но все потом, в будущем, а сейчас выпью лично за тебя!

Они коснулись бокалами, выпили по глотку.

– Валь, есть предложение! – неожиданно с воодушевлением громко произнес Вадим. —Сегодня говорить буду только я, а завтра – ты, идет?

– Я молчу. Ты мужчина, твое слово – закон. А вот завтра я открою рот, ты только держись.

Шутка понравилась Вадиму. Он ударил кулаком по столу:

– Совершенно верно, кто здесь хозяин? – грозно произнес и захохотал. Валентина впала в замешательство.

– Опять по-дурацки вышло, да? – с досадой спросил он.

– Почему же? Я просто не догадалась рассмеяться, – выдавила улыбку.

– Восхитительно! Ты сегодня в ударе, а мой юмор в отстое. Как это так, спрашиваю я себя? Но у меня на этот вечер есть право первого и единственного голоса, и я воспользуюсь им, дабы реабилитировать себя в твоих глазах. Смеяться будешь до упаду, – Валентина встревожилась: реабилитация, значит, насмешки в ее адрес. – Изберем актуальную на все времена тему: «Женщина —хорошо это или плохо». Заранее хочу сказать, что разобраться с данным вопросом пытались и пытаются философы. Все, как один, приходят к трагической развязке: отчаянно бьются головой о стену. Тебе, должно быть, известно, что первым мужчиной, кто, обливаясь нервными слезами, искал нож, чтобы перерезать себе вены, был несчастный Адам. Поступок его понять нетрудно: лишился ребра, взамен нажил неразрешимую проблему. Упреки Евы и ее жалобы богу, типа: «Палец о палец не хочет ударить, ляжет на ветки и уткнется в любимое звездное небо», «Никакого внимания, за что мне такое наказание!», « Хожу голая, не во что одеться», « Ни о чем думать не желает, запретный плод, и тот должна сорвать я» – он еще был способен терпеть. Но когда Ева разрушила рай – знал хитрый змий к кому подступиться, – тогда он и решил покончить собой. Счастье, что ножа как такового не существовало в то время.

Валентина слушала его с нарастающим опасением: изменчивость его характера испытала на себе сполна.

– Вадим, я очень устала, перенесем на завтра, с огромным интересом выслушаю тебя, – просящим тоном обратилась к нему.

– Нет уж! Завтра слушать буду я, уговор дороже денег, – издал смешок. – Сделаем так – сегодня я о женщинах, завтра ты о мужчинах. Я говорю, а ты уже в уме готовь ответное выступление на завтрашний день. Тема-то вечная, неужели не интересно поразмыслить над ней? Посмеемся, развлечемся, о серьезных делах еще успеем поговорить, – хихикнул. – Извини, вспомнил смешной анекдот.

Она не противилась.

– Слушай и думай. Я же прочитаю маленькую лекцию, – он снова хихикнул. – Ну вот опять, как вспомню один забавный случай, смех берет. Все, прекращаем смеяться, взяли себя в руки, сосредоточились – начали. Мир, Валя, устроен просто. Есть два противоборствующих начала: мужчина и женщина. Если пораскинуть умом, то становится понятно, что олицетворением худа является… ну конечно, женщина. Не возражай, завтра выскажешь свою позицию. Дело в том, что на них наложено бремя – они обязаны зачинать и запускать род человеческий, за что мы, мужчины, кланяемся им в ноги. Но им этого мало, пытаются водрузить свой каблук на нашей же макушке. Когда не получается, начинают мстить. Всю жизнь! Агрессивность, коварство, лживые слезы – все у них в ходу. За все наше хорошее платят неблагодарностью. И вот тут я подошел к важному моменту: оказывается, неблагодарность есть их жизненная позиция в отношениях с нами, горемычными мужчинами. Не удивлюсь, если у них обнаружат ген неблагодарности. Будь моя воля – поставил бы всех женщин к стенке, за исключением, разумеется, матерей, дочерей и сестер. Но это…

– Извини, я не в состоянии слушать, меня клонит ко сну, – Валентина встала.

– Ты обиделась? Постой, – он обнял ее за талию, – я же пошутил, не бери в голову, хотел услышать твой смех.

– Причин для смеха, Вадим, я не находила, и спасибо за лестные слова.

– Да, сегодня не мой день. Может, завтра улыбнется мне успех? Совершенно верно,– он резко встал, – завтра приду в гостиницу, – хитро прищурил глаз, – и проинспектирую вас, моя достопочтимая леди. Выволочки вам не избежать, обещаю.

– Я не против, буду ждать. Заодно и рассмешишь.

Вадим обнял ее, поцеловал в губы:

– Ты блещешь остроумием, оно редкое качество, – с восторгом отметил он.

– И за это спасибо, – она высвободилась из его объятий.

– Вот увидишь, в долгу не останусь, разыграю такое шоу… – Валентина уже вышла.

То, что произошло потом в постели, Валентина восприняла как насилие, если не надругательство над собой. Когда она легла в постель, он неожиданно набросился на нее. Не было ни возбуждающего шепота, ни легких касаний, которые погружают плоть в сладостный трепет, ни глубоких всепоглощающих поцелуев. Были нервные путаные действия рук, слабость и мягкость тела, раздражающие, изматывающие усилия.

Когда вспотевший Вадим довершил-таки свое дело, она тут же с неприязнью отвернулась от него: «За что благодарить?!» – язвительную мысль выразило оскорбленное женское самолюбие.

Вадим провел неспокойную ночь. Ранним утром поднялся с постели, украдкой оделся, вышел наружу. Ромео и Джульетта ждали его. Вадим остановился у ворот. Нечто в глубине души противилось его решению. Он пересилил внутреннее нежелание: была польза от профилактических постановок. И эту проблему устранит подобным способом.

К пустынному берегу Вадим и собаки шли в таком же порядке. Ромео вдохновенно трусил впереди, временами оглядываясь на своих близких. Джулия чинно сопровождала хозяина. Вадим повторял доморощенный монолог. Особенно выделял голосом фразу: «Это случилось не со мной!»

На берегу церемонно расселись. Собаки с нескрываемым интересом приготовились слушать. Однако в данный момент чутье их подвело: хозяин открыл выступление не с дежурного вопроса. Он в нарушении заведенного порядка объявил:

– Я сообщу вам сногсшибательную новость! Ее я приберег специально на сегодня. Не поверите, но страх ослабил мужскую тягу чудила. Да, да! Говорю как на духу. Страх проник в причинное место и, представьте себе, разладил там механизм. Понятно, почему – страх себе в радость захотел поиздеваться.

Мне выпала удача подглядеть через замочную скважину незабываемую сцену. Что проделал жалкий неумейка с живой партнершей, невозможно передать словами. Он в исступлении тормошил бедняжку, словно сбивал масло в бочонке. Отчаянно дергал за неповинные груди. Твердости хватило лишь на то, чтобы пинать жертву коленями. Как он изводил несчастную женщину! И все же чудила довел дело до конца. На радость нам всем, бедняжка женщина осталась жива. После невообразимых страданий она познала, каково грешникам в аду

Вадим встал с валуна:

– Лично мне, – с презрительной усмешкой уперся пальцем в грудь себе, – чрезвычайно трудно вообразить себе, что нечто подобное может случиться со мной. Исключено! Вздор!

В волнении зашагал по прибрежной полосе. «Это было не со мной. Это было не со мной…», – как заклинание звучало из его уст. Внезапно он остановился и с криком «Вспомнил!» подбежал к собакам.

– Вспомнил, – стал возле них. – Упустил забавный эпизод. Когда чудила бессовестным образом терзал несчастную женщину, в момент безуспешных попыток его осенила одна идея. Он мысленно с мольбой обратился к его Величеству случаю: «Падаю ниц перед тобой, о, великий кудесник! – взмолился он. – Прояви милость, помоги мне, а. Сделай так, чтобы сейчас же сюда, в спальню ворвались грабители и чтобы выкрикнули только три слова: «Ограбление! Не двигаться! Замереть!» и больше ничего. Даю тебе слово, я обязательно замру, спасу себя от позора. Прошу, будь милосердным. В долгу не останусь.

Вадим залился смехом:

– Смешно, да?

Собаки не поддержали его. Вадиму не понравился взгляд Ромео, он пристально посмотрел на него:

– Вы, мой любезный друг, – направил на него вытянутый палец, словно пригрозил пистолетом, – в этом ответственном деле, как я заметил, опрометчиво быстры и самонадеянны. Такой подход, предупреждаю вас, чреват печальными последствиями. Вы, черт возьми, постоянно берете бедняжку Джулию грубым нахрапом. Самоуверенность ваша однажды сыграет с вами злую шутку. Поучительный пример горе-героя, надеюсь, возьмете на заметку. И не смотрите на меня так, будто не понимаете, о чем я говорю! – внезапно прокричал Вадим.

Без вины виноватая собака в испуге напряглась, поджав хвост, приготовилась отскочить в сторону. Вадим заулыбался.

– Ну, ну, выше голову, – он благожелательно потрепал Ромео по загривку, – не расстраивайтесь. Мое предостережение принесет вам пользу.

Вадим сел на свое место. Занавес поднялся. Он, с удовольствием потирая руки, задал неизменный вопрос. Представление началось. В процессе полюбившегося собакам повествования о злоключениях чудила в лесу он не единожды прерывал основную нить, чтобы со злорадством рассказать про досадно упущенную любопытную деталь постельной баталии чудила.

В конечном итоге программное выступление, сдобренное ссылками на подробности о половом слабосилии горе-героя, превратилось в сумбурное изложение. Несмотря на это, Вадим остался удовлетворенным, ибо идейная направленность повествования сохранилась. На следующий день историю о сексуальных затруднениях чудила он выделил в отдельное действие. Двухактный спектакль пришелся по душе и Ромео, и Джульетте.

ГЛАВА 10

Новую паузу прервал снова Вадим. Он воспрянул духом. Опасения и сомнения снова заглушил пробудившийся веселый звоночек. На сей раз задумал напомнить о себе иным способом: позвонить ей в гостиницу. После утренней «закалки», последней – уже отпала надобность в них – он набрал ее служебный номер. В душе таилось чувство стыда за неудачу в постели. Прикрыться решил шутливым тоном, опыт имелся.

Он изменил голос, спросил на английском:

– Простите, я так быстро попал в гостиницу?

– Да, это гостиница,– ответила она.

– Даже не верится, что я так быстро попал в гостиницу. Скажите, пожалуйста, это правда?

–Что вам нужно? – спросила с оттенком раздражения.

– Я хочу поговорить с миссис Валентиной.

– Я вас слушаю

– Я не хочу вас слышать, я хочу вас видеть, неужели так трудно догадаться.

–Козел! – услышал русское.

– Постой! – прокричал он, тоже по-русски – это я, Вадим.

–Так это ты?! Вот дура, не сообразила, —с досадой произнесла она. —Ты, Вадим, по-прежнему в своем амплуа.

– Не так уж и плохо. К твоему сведению, юмор насыщает организм живительными силами и удлиняет жизнь. Теория доказана практикой.

– Может, твой своеобразный юмор и удлиняет тебе жизнь, но вот что другим укорачивает, тебе, к сожалению, не понять.

– Человек живет надеждой. Уповаю на то, что со временем мой, как ты говоришь, своеобразный юмор понравится и тебе.

– Боже упаси! Я не горю желанием закончить дни свои в психушке.

Вадим засмеялся.

– Веселость содержит элемент глупости, но не лишает разума. Думаю, ты согласишься, – сказал он.

– Да, всякая глупость содержит элемент веселости. Для кого-то.

–С тобой трудно спорить, но интересно.

Валентина оставила без ответа его замечание.

– Валь, если есть возможность, приходи пораньше, – неожиданно попросил.

– С чего это вдруг?

– Я соскучился по тебе, да, вспомнил! Помнишь наш уговор? Настала теперь твоя очередь. Тема будет звучать так: «Мужчина – хорошо это или плохо». Слово за тобой, я буду нем как рыба.

– Просрочил срок. Не мешало бы и тебе кое-что вспомнить.

Вадим замолк. Потом:

– А что вспомнить? – спросил с опаской: ее упрек расценил как намек на его мужское слабосилие.

– Кажется, это ты угрожал прийти и проинспектировать, – услышал он.

– Ах, вот ты о чем! Приду, обязательно приду,– повеселел. —Жду тебя. Перед выходом позвони.

– Зачем звонить? – его пожелание вызвало нехорошие подозрения.

– Ну, как зачем? Чтобы быть готовым встретить тебя со всеми почестями.

– Опять с почестями?! – так и есть, чутье не подвело.

Тон голоса рассмешил Вадима.

– Обещаю, останешься довольной, не забудь позвонить.

Вадим повесил трубку. Он подошел к трюмо, обозрел себя, сделал гримасу, затем высунул язык. Направился к выходу из комнаты. У порога остановился, через плечо посмотрел на себя в зеркале, грозно предупредил:

– Я те покажу, – потряс пальцем. – Сегодня ночью осрамишь —уничтожу. Пардон, закрашу в голубой цвет, – хихикнул и вышел.

Валентина, напротив, переживала отнюдь не приятные минуты. «Почести!» Знает она его почести. Тени раскаяния не почувствовала в его голосе. Обошелся с ней в постели как с последней наложницей. Унизил – и как с гуся вода. Для него она лишь предмет забавы и насмешек. Опять что-то задумал. Опять унизит и оскорбит.

Ее охватило желание выйти на воздух, условия замкнутого пространства усугубляли угнетенное состояние. Она собрала в аккуратную стопку почту и вышла.

Валентина спустилась по скрипучим лестницам вниз. Возле здания гостиницы стояли, переминаясь с ноги на ногу, постояльцы. Валентина каждодневно сзывала их всех, чтобы вместе с ними спуститься к морю. Она поддерживала с постояльцами приятельские отношения. Первая и главная заповедь в выработанной ею программе успешного гостиничного бизнеса предписывала тесное благожелательное общение с клиентами. Правило приносило и личную пользу – из бесед с иностранцами черпала много интересного и познавательного, вдобавок улучшала свой английский язык.

Постояльцы встретили Валентину шумно и весело. Она ответила на приветствие улыбкой, но выразила сожаление по причине невозможности составить им компанию, сослалась на возникшие непредвиденные обстоятельства. Туристы понимающе закачали головами, развернулись и гуськом поспешили к пляжу. Помахав им рукой, она завернула за угол здания, по протоптанной меж высокими тенистыми деревьями тропинке поднялась к парковому фонтану.

На пятачке сидели пожилые люди. Они приходили сюда в ранний час, чтобы надышаться утренней свежестью, обменяться житейскими новостями. Ближе к середине дня расходились по домам. Уходили, наверное, с чаянием увидеть в полуденном сне прекрасные годы молодости, когда они творили жизнь, а не то, что теперь, когда вынуждены пассивно наблюдать ее со стороны.

Ступив на площадку, Валентина доброжелательным кивком приветствовала старичков —она была знакома с ними. Заметив единственную пустующую скамью, подошла и села. Сложила руки на коленях, обратила по привычке взор на неугомонный фонтан.

Забавная игра водяных шариков, присутствие старичков, от которых исходила умиротворенность, источаемая ее другом прохлада принесли некоторое облегчение. Валентина с печальной иронией стала перебирать в памяти огорчительные события. В последний раз поднес горькую пилюлю, которая причинила не только душевную боль, но и разбила сокровенные ожидания.

Как она готовилась к его приходу! Ведь обещался прийти с проверкой. С утра, вместе с Екатериной, в спешке излишне наводила чистоту во всем хозяйстве. Не раз переставляла мебель в служебном кабинете. Пересматривала последнюю почту. Тщательно изучала договора с контрагентами, достаточно хорошо усвоенные ею и до этого. В волнении предугадывала все новые и новые возможные вопросы, которые мог поставить перед ней Вадим. И на все без раздумий находила исчерпывающие ответы.

В тот день унизительная ночь выветрилась из памяти. Ею двигало одно стремление – ярко проявить себя перед ним. Была уверена, что сдаст экзамен на отлично, предвкушала лестный отзыв в свой адрес. Представляла себе, как Вадим посмотрит на нее другими глазами. Оценит по достоинству и безвозвратно изменит представление о ней. А потом все у них наладится. Мечта осуществится.

Губы сложились в грустную усмешку. Как она могла поверить его словам! Даже не удосужился позвонить. Она же, наивная дура, по пути домой все питала себя надеждой, что, скорее всего, возникли непредвиденные обстоятельства —хотя какие могли быть проблемы! —он объяснит причину своей неявки. И она, конечно, поверит ему, простит.

Не встретил, лежал на кровати, уткнувшись в стену.

Валентина невольно отвлеклась: ее взгляд уловил чье-то движение. Она повернула голову и увидела, как поднявшийся с соседней скамьи старый мужчина взял за руки белокурую, одетую в брючки девочку. Та с его помощью соскользнула на землю. Вдвоем они подошли к фонтану, старик извлек из кармана целлофановый пакет гигиенических салфеток, выпростал несколько штук. Затем подставил свободную руку под водяные струи, обрызгал лицо горстью воды, провел мокрой рукой по шее. Обтерся салфеткой. Затем освежил личико малышки.

Валентина не сводила глаз с ухоженного старика. Когда он вместе с внучкой после несложной водной процедуры подошел к урне, стоящей рядом с ее скамейкой, и освободился от использованных салфеток, она в силу привычки бросила изучающий взгляд на его обувь. Начищенные туфли выглядели как новые, каблуки не были скошены от долгой носки. Иной картины она себе и не представляла.

Пара неспешным ходом направилась в сторону аллеи. Валентина вдумчиво глядела им вслед.

В школьные годы, в младших классах, Валентина зачитывалась рассказами Конан Дойля о приключениях великого сыщика. Образ и способ мышления незаурядной личности совершили подлинный переворот в детском сознании. Ее захватила идея испытать себя в роли главного героя. Объектом изучения и анализа избрала носильную обувь окружающих ее людей. Исходя из состояния предмета исследования, судила о психологическом портрете владельца, о его благосостоянии, социальном статусе, семейном положении. С неиссякаемой фантазией и непоколебимым оптимизмом она в итоге составляла в воображении образ владельца. И если какое-либо суждение в последующем совпадало с реальным фактом, радости было море.

В старших классах азарт угас, ибо несерьезность детского увлечения стала очевидной. На смену пришли другие устремления. В то же время хобби оставило заметный отпечаток в сознании – у нее вошло в привычку машинально бросать взгляд на чужую обувь, что, разумеется, уже не влекло за собой ни суждений, ни логических заключений.

Окунувшись в иноземную среду, Валентина под впечатлением от новых ощущений и открытий вспомнила о детской страсти. Забавы ради принялась рассматривать обувь чужестранцев. Очень скоро охладела к занятию, так как всегда, за редким исключением, замечала добротную обувь. Пришла к верному, очевидному выводу: иностранцы живут более зажиточно, чем ее соотечественники.

Потом в ходе наблюдения за жизнью аборигенов сделала другое немаловажное заключение —достаток проистекает, должно быть, из их менталитета. Вместе с тем затруднялась объяснить себе суть мировосприятия иностранцев. Время от времени зарождались версии, но впоследствии предположения, подобно нежизнеспособным росткам, не получали дальнейшего развития. Тем не менее, невзирая на неудачные предпосылки, Валентина с целью постичь смысл жизни аборигенов продолжала познавать их обычаи и традиции, выделяя характерные черты. Она интуитивно верила, что искомый ответ пояснит, почему жизненный уклад данной страны с завидным преимуществом отличается от той безрадостной действительности, которая зримо наблюдается на ее родине. Заинтриговавшая тема не выпадала из поля внимания.

…Валентина неподвижно, будто срослась со скамейкой, сидела и неотрывно смотрела вслед старику и девочке. Обычное явление – дедушка с внучкой – едва ли заинтересовало бы стороннее лицо. Но Валентина, независимо то воли и сознания, подчинилась непреодолимому внутреннему побуждению проследить их уход.

Пара – прошлое и будущее – медленно, как бы нехотя, отдалялась. Неторопливое течение времени внезапно нарушила девочка. Она вдруг высвободила ручку, оторвалась от дедушки и рванулась вперед. Пробежав несколько метров, нагнулась и подняла с земли блестящий предмет, похожий на красочную обертку. После, с находкой в поднятой руке, подбежала к одной из расставленных вдоль аллеи урн, бросила туда найденную вещь. После чего бегом вернулась к старику. Тот погладил по головке, вынул салфетку, протер ее руки, затем прежним неспешным шагом они вдвоем продолжили свой путь.

Неравнодушное отношение местных жителей к окружающему их миру давно перестало удивлять ее. Она ни разу не видела, чтобы из окна проезжающего автомобиля вылетал выброшенный окурок либо с балкона кто-либо выбрасывал использованную вещь. Не встречались ей в парке и любители лузгать семечки. Содержать природу в чистоте и порядке было для здешних так же обыденно и обязательно, как и любить семью, свой дом. «Когда живешь в достатке, хочется, чтобы все вокруг радовало глаз», —полагала по данному поводу Валентина. Необычность в поступке маленькой девочки она видела в том, что та, не осознавая в необходимой степени ни существующую действительность, ни свое положение в ней, уже с первых шагов прониклась убеждением ценить эту саму действительность.

Шаг девочки послужил толчком к серьезным размышлениям, Валентина ощутила неуловимую связь между умонастроением малышки и заинтриговавшей ее проблемой. Она вдруг со всей ясностью поняла, что в основе характера уклада жизни аборигенов лежит банальная, но несравнимая ни с чем по степени воздействия любовь. Они любят себя и любят окружающий мир, ибо воспринимают себя как неотделимую часть среды, в которой пребывают. В противоположность соотечественникам, которые, непонятно почему, одержимы тягой к неоправданной жертвенности, иностранцы дорожат своим существованием. Они не приемлют сентенцию: «Бог терпел и нам велел». Истинный призыв свыше они находят в идее радоваться жизни, которую даровал Господь. Покорно смириться со страданиями не есть смысл жизнь, и тем более не есть настоящее счастье. Местные жители живут в достатке и в радости потому, что уважают и ценят себя, мыслила Валентина. Иное противно их менталитету. Самоуважение по определению обуславливает их благополучие.

Тем не менее пытливый ум Валентины не был полностью удовлетворен. Возможно, не учла все факторы, к тому же субъективное мнение часто бывает ошибочным, заключила она. Для признания данной точки зрения в качестве истины требовался неоспоримый довод.

Пришли на память слова бабушки о том, что Библия есть книга жизни, которая дает ответы на все вопросы. Валентина верила в существование Бога, но Священное Писание не читала. Точнее, по настоянию бабушки принялась за чтение, но вскоре отступила в силу заметных неувязок в тексте, да и интереса не было у юного создания. Однако поразил один стих в начале Священного Писания, который дал представление об образе Божьем. Цитата произвела на нее настолько глубокое впечатление, что отпечаталась в памяти буквально. Ранее в ее воображении Бог казался абстрактной, аморфной сущностью.

«И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их», – прошептала Валентина. Она вошла в состояние, сходное с медитацией, словно некто читал ей страницы из тайной книги познаний. Ей открылся высший смысл жизни. Искомый довод таился в этом библейском стихе. Человеческий образ – постигла она – есть знак, ниспосланный свыше. Нести этот знак надлежит с честью и достоинством. Достойная жизнь – это не призыв к страданиям якобы в угоду Богу —страдают в аду. Господу угодно, чтобы Его создание наслаждалось дарованной жизнью, ибо зачем тогда Он с большой любовью сотворил его по подобию своему?!

Почитание образа Божьего на себе суть осознание человеком собственной ценности – это и есть выражение любви к Богу. Тот, кто смирится в душе с унижениями, уронит Божий образ, нарушит Его замысел, по существу, отречется от Бога. Такой человек не познает никогда истинного счастья, ибо лишится покровительства свыше. Любовь к Богу и к себе служит стимулом к процветанию, ибо любовь призвана творить лишь красоту. Признание этой важной заповеди всеми людьми приведет ко всеобщему благоденствию.

Валентину будто объяла вечность. Озарение обнажило причины осложнений в отношениях с Вадимом: не исполнила волю Бога – не восстала, а примирилась с приниженным статусом. Но Бог вразумил ее. Сегодня, в знаменательный день – решила она – расскажет Вадиму о своем просветлении, о его неподобающем поведении и неведении, о наказе Бога. Исповедует о священной тайне, где сокрыто подлинное счастье.

У нее появилась уверенность в том, что Вадим осознает свою неправоту и примет на веру выстраданную ею истину, ибо неоспоримость довода очевидна. Грядет новизна в их отношениях, она займет равное с ним положение, что заслужила самостоятельной, безупречной работой. Взаимоуважение возвысит их чувства до высоты истинной любви.

Их счастье в ее руках, нужно только раскрыть ладони и выпустить в полет эту прекрасную птицу, чтобы порхала в их семейном очаге.

Глаза прояснились, от удрученности не осталось и следа. Валентина откинулась на спинку скамейки, приняла удобную позу. В оптимистическом расположении духа по привычке обратила взор на развлекающиеся капли фонтана и пустилась в мечты. В воображении забрезжило в радужных тонах близкое будущее. Героем, естественно, выступал Вадим. Он окружил ее чутким вниманием, ласковым обращением и нежной заботой. Смотрит преданными глазами. Постоянно начеку, старается предугадать ее каприз, чтобы броситься с радостью исполнить его. Как настоящий мужчина! Все его поступки подчинены единственной цели: создать ей комфорт.

Валентине, увлеченной картиной благостной перспективы, хотелось посидеть подольше, помечтать, но время воспротивилось ее желанию – оно боем церковных часов напомнило о работе. Она встала, с улыбкой на прощание кивнула оставшимся старичкам и удалилась. Спускаясь по тенистой тропинке, продумала план уборки помещений. Войдя в гостиницу, окунулась в привычную рабочую атмосферу.

ГЛАВА 11

Во второй половине дня Валентина позвонила Вадиму, предупредила о своем скором выходе. Светлое время суток для свидания выбрала не случайно: памятный поздний вечер преподал хороший урок – в темное время у него больше возможностей для того, чтобы устроить ей «почести».

Выйдя из служебной комнаты, заперла за собой дверь, сообщила Екатерине о своем уходе и попросила дождаться ночного смотрителя парка, в круг обязанностей которого входил и надзор за гостиницей.

Ей до дому предстояло преодолеть неблизкое по здешним меркам расстояние, которое она условно разделила на четыре разнохарактерные части. Первая часть, разумеется, начиналась с самой гостиницы и заканчивалась у выхода из парка. Это был самый примечательный отрезок.

Каждый раз в поздний час она выходила из здания гостиницы, поднималась по освещенной тропинке, проходила мимо замолкнувшего фонтана и только после ступала на аллейную дорожку. Идти по аллее доставляло несказанное удовольствие. Вечернее небо было покрыто мириадами блистающих точек. Яркие синие звезды и сияющая луна, проглядывающие сквозь просветы меж длинных изогнутых листьев причудливых пальм, навевали фантастические сюжеты. В тишине, в волшебной обстановке минуты замирали. Воображение распалялось, и Валентина, отрешившись от земной действительности, уносилась в сладостные грезы, навстречу звездам. Туда, где не существуют проблемы (какие могут быть проблемы на звездах). Туда, где останавливается прекрасное мгновение. Где мечты тут же воплощаются в действительность.

Аллея заканчивалась, на смену прекрасному виртуальному миру приходила чреватая всякими напастями реальность: Валентина «спускалась» с призрачных высот едва ли не на автомагистраль, которая пролегала вблизи паркового входа.

Выйдя из парка, она не поднималась на тротуар. Узкая пешеходная полоса ограничивалась низким парапетом, за которым покоилась черная бездна, которая настолько ее пугала, что ноги подгибались. Лететь в пропасть не хотелось. Исходя из благоразумной предосторожности, выбрала менее опасный путь – обочину. Против мчавшихся ей навстречу автомобилей применяла действенный прием. При виде стремительно приближающейся лучистой угрозы она тут же останавливалась, слегка приседала, застывала на месте. И если обстоятельства складывались неблагоприятным образом, лихо вспрыгивала на тротуар, а после провожала ненавистным взглядом кретина. Она сталкивалась с реальной опасностью, но из поединка выходила победительницей.

Треволнениям Валентины наступал конец в низменной части автодороги, где магистраль, подступившись к жилой зоне, разветвлялась на три линии. Боковые ответвления убегали в противоположные друг от друга направления, промежуточная ветвь пронизала населенный квартал. По ней она входила в пределы обитаемого района.

Третья стадия маршрута не вызывала беспокойства, «накалившиеся» нервы остывали. Но рассказ о данном отрезке пути утомительный и неинтересный. Он не захватит воображение до такой степени, когда нет времени и сил отвлечься, чтобы сказать завонявшему, крепко наложившему под себя родному дитю хотя бы ласковое «агу».

Судите сами. Улица, по которой шла Валентина, была почти бесшумной. Навстречу попадались неторопливо прогуливающиеся прохожие. На какие-то мгновения слух улавливал музыку, доносившуюся из развлекательного заведения. Жилые дома стояли себе тихо и мирно, в связи с чем невольно создавалось впечатление, что в них отсутствует человеческая жизнь (жилища местных жителей хранили молчание и днем, в связи с чем трудно сказать, когда и где супруги осыпают друг друга громкими проклятиями. Неужели заранее обговаривают место встречи лоб в лоб?). Единственный ресторан, который встречался на пути, также пребывал в безмятежном состоянии. За столиком посетители сидели смирно. Без вставаний для провозглашения громких тостов, без обильных и шумных возлияний и даже без жизнеутверждающего мордобоя они походили на мумий. Никакой живухи, тоска зеленая. Валентина, напротив, душой приветствовала стиль общения и времяпрепровождения аборигенов.