Сказка о смышлёном мальчугане Аристаше, кой своей смекалкой превзошёл главного сыщика – III

1

Следует сразу заметить, что речь дальше пойдёт о героях уже хорошо знакомых постоянным читателям по предыдущим публикациям. И как явствует из названий публикаций, основного героя зовут – Аристаша, а его старшего друга и наставника, занимавшего на тот момент пост главного сыщика департамента полиции – Николай Васильевич. Также не лишне напомнить, что все события имели место быть на рубеже XIX и XX веков в городе Москве на знаменитой площади трёх вокзалов, или как её ещё называли «Каланчёвка».

И вот совсем недавно из рассекреченных архивов стала известна ещё одна весьма интересная и неординарная история совместного сотрудничества этих двух превосходных сыщиков. На этот раз речь пойдёт о раритетах, которые оставляют после своей жизни великие люди или просто талантливые знаменитости. Ну а чтобы было более понятно о чём идёт разговор, то стоит привести простой пример. Допустим, жил когда-то на свете даровитый художник или же поэт. Естественно после этих замечательных людей останутся их картины, рисунки, стихи, поэмы, кои уже сами по себе являются достоянием человечества.

Однако не они, не картины и поэмы, называются раритетами, эти зовутся шедеврами, а вот кисти художника, его палитра, или же стило поэта вкупе с его рабочим столом, креслом, либо даже халатом в коем он творил, как раз носят название – раритеты. И здесь стоит отдельно сказать о том насколько порой бывают привязаны к своим вещам творческие люди, иногда до фанатизма, либо до самого изощрённого суеверия. История знает многих художников, кои писали свои шедевры лишь за одним единственным любимым мольбертом, никакой другой они и признавать не хотели. Говорили, дескать, прочие просто не про них, и не способствуют творчеству.

Или же можно вспомнить гениального средневекового поэта, который пользовался перьями гусей только определённой породы, коих ему доставляли из дальней области Британских островов. Не стоит оглашать имя этого знаменитого поэта, но его произведения до сих пор цитируются, а пьесы ставятся на современных театральных подмостках. Вот вам и фанатичные суеверия великих творцов. Прошло несколько веков, а этот поэт по-прежнему актуален, а его феноменальные тексты на слуху.

Кстати, в конце XIX века в России была широко известна и почитаема, весьма даровитая певица, которая считала, что её выступление в малиновом, бархатном платье, расшитом золотой вязью, приносит ей небывалый успех у публики. Конечно, случалось, что иногда это платье отдавали в чистку, а выступать приходилось в ином одеянии. И что вы думаете, тогда певицу неминуемо ждал провал. То она прямо на сцене теряла голос, то вдруг простужалась от каких-то странных сквозняков, и допеть да конца свою арию так и не могла. Порой приходилось тут же за кулисами переодеваться в недочищенное малиновое платье лишь бы продолжить выступление. И что удивительно, это помогало.

Правда на момент данной истории та певица давно уже не выступала, была довольно-таки пожилая, и примерно как два года благополучно проживала на французской Ривьере. Нежилась там, в лучах теплого морского солнца и вспоминала былые времена. А вот все её сценические платья, наряды и прочие аксессуары как раз превратились в раритеты, были сданы в антикварные магазины, лавки и аукционы, где удачно продавались коллекционерам и ценителям вокала. Собственно на вырученные от подобных распродаж деньги, почитаемая всеми пожилая дива и нежилась в лучах французского солнышка. Иначе говоря, эти доходы являлись средством её существования.

Ну что тут поделать, порой такое случается; не накопив за активный период деятельности большого капитала, а скорее всего попросту растратив его на пустяки, некоторым идолам прошлого приходится доживать на средства полученные от аукционных распродаж, уж таков их удел. И вот тут, пожалуй, стоит указать, что мы наконец-то вплотную подошли к главной теме новой истории, а именно к очередному совместному расследованию Аристаши и главного сыщика Николай Васильевича. Так что пора переходить непосредственно к делу.

2

Как известно на площади трёх вокзалов, а проще «Каланчёвке», где собственно и вели свою сыскную деятельность Николай Васильевич и Аристаша, имелись не только трактиры и продуктовые лавки, но и другие магазины различных товаров; галантереи, трикотажа, готовых дорожных костюмов, платьев, и прочих предметов первой необходимости для путешествий. Только эти магазины, разумеется, были не столь роскошными и шикарными как, к примеру, те, что располагались в центре, где-нибудь на «Кузнецком мосту». Здесь на «Каланчёвке» они были намного скромнее и проще.

Впрочем, справедливости ради надо отметить, что среди общего ассортимента таких распродаж попадались и отдельные экземпляры достойные даже огромных столичных пассажей. Хотя речь сейчас не о пассажах, а скорее о заурядных магазинчиках средней руки. И вполне закономерно, что к числу подобных магазинчиков относились и несколько небольших лавчонок комиссионного предназначения возле трёх вокзалов.

А надо сказать, что это очень удобно иметь комиссионку на вокзале, допустим, какой-нибудь путешественник поистратился в пути и ему элементарно не хватает денег. Ну, он взял да и сдал в магазинчик какую-либо вещицу из своего гардероба, то же пальто, сюртук, или шляпу, трость, да что угодно. Вот тебе и денежки для дальнейшего путешествия. Так что комиссионные магазины на вокзалах явление определённо полезное, и более того, явно необходимое.

И вот же какой казус, в одном таком магазинчике комиссионной направленности в ночь на Пасху произошёл пожар. Естественно накануне праздника все это восприняли как некоторое досадное недоразумение. Ну, загорелся магазинчик, и ладно, чего только не случается на привокзальной площади. Люди мало уделили этому внимания, им просто хотелось скорее преступить к празднованию Пасхи, от души отметить Христово воскресенье и возрадоваться пришествию весны. А почему бы и нет, ведь пожарные сработали великолепно, всё быстро потушили, обошлось без тяжких последствий.

Утром инспекторы пожарной безопасности незамедлительно осмотрели место происшествия, и даже составили, как положено по форме, протокол. И всё бы хорошо, инспекторы уже было собирались закрыть дело, как вдруг ряд обнаруженных обстоятельств заставил их притормозить и передать все имеющиеся у них данные по пожару в сыскное отделение полиции для более тщательного расследования. И, конечно же, все эти данные сразу попали в руки Николай Васильевича. А он, будучи человеком ответственным и педантом, не стал откладывать дело в долгий ящик и тут же, пожертвовав договорённостью с Натальей Саввишной провести праздник вместе, принялся за выяснение странных обстоятельств пожара.

Ну, во-первых, странным казался уже сам факт того, что магазинчик вспыхнул именно ночью. Во-вторых, подле каменной, противопожарной, разделительной стены за магазинчиком была обнаружена жестяная канистра из-под керосина объёмом три литра, что очень намекало на поджог. Ну и, в-третьих, было непонятно, кому вообще понадобился этот пожар, ведь магазинчик был закрыт вот уже как неделю, ну просто совсем, наглухо. Его хозяин днями раньше попал в пьяную драку, был, как говорили, жестоко избит неизвестными, и теперь прибывал в общественной больнице с сотрясением мозга, залечивал раны. Одним словом целый ряд странных случайностей. Отчего многоопытному Николай Васильевичу пришлось поневоле задуматься.

– Да уж,… опять какое-то весьма непростое дело,… ну кому нужно было сжигать какой-то там затрапезный привокзальный комиссионный магазин!?… что проку в этом?… кому он помешал!?… Никаких особо ценных вещей, никаких дорогостоящих товаров, в нём наверняка не было,… какое-нибудь обычное тряпьё или подделки, ценою в гроши!… Но тогда, что это было?… Месть хозяину магазинчика за пьяную драку?… Может, он кого-то сильно пристукнул?… Хотя если он сам попал в больницу, то за что ему мстить?… Или же просто подожгли из хулиганских побуждений!?… Ну, в конце-то концов, не для того же, чтоб скрыть следы какого-нибудь другого преступления!… Вот теперь и думай, что это было?… – мучился размышлениями главный сыщик, обходя пожарище и разглядывая следы возгорания.

Как всегда Игнатьев с Семчуком находились рядом, сопровождали его и тоже вели наблюдение. Всё чинно, обстоятельно, хотя и с великим желанием поскорей начать праздновать Пасху, ведь вокруг уже вовсю кипело веселье. У людей было приподнятое настроение, все с великой охотой христосовались. И тут и там, только и слышалось «Христос воскреси», и отзыв, словно пароль «воистину воскреси». В общем, вполне привычное состояние людей; шум, сутолока, гомон. И тут вдруг, будто какое-то отдельное вокальное соло, чуть со стороны зычно раздалось очередное пасхальное приветствие.

– Христос воскреси, Николай Васильевич!… Христос воскреси, Игнатьев и Семчук!… – это прозвучал задорный голосок Аристаши. Разумеется, сам Аристаша был уже в курсе ночных событий, он даже успел застать пожар, и теперь решил посетить своих давних друзей, поделиться с ними свежими наблюдениями. Друзья тоже были рады его видеть.