В оформлении обложки использовано изображение «Деловой человек против доски» с хостинга depositphotoshttps://ru.depositphotos.com/stock-photos/%D0%B8%D0%BD%D1%82%D0%B5%D0%BB%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%82.html?qview=13469724

Авторство обложки принадлежит дизайн-студии DestelloStudio, дизайнер Анна Галочкина

Все персонажи и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальностью – чистая случайность.

Эпиграф

Есть такое чувство, которое убивает

Есть цена дружбы,

Есть цена любви,

А есть цена жизни – и у всего этого есть своя цена. Но какая?! И что это для каждого человека значит – это большой вопрос.

Ответом, на который, для каждого человека являются свои победы и поражения, приобретения и потери.

А есть те, кто с поражениями и потерями смириться не может.

В самом сердце пустыни стоит огромный, необыкновенный по своей красоте дворец из белого мрамора. Его название «Жемчужина в золотой пустыне». Почему в золотой пустыне? Потому что, когда солнце поднимается над пустыней, крупицы песка начинают отсвечивать «золотом». И всё вокруг становится «золотым». А стены дворца на солнце отсвечивают так, что будто бы они отделаны не мрамором, а перламутром. И поэтому, сам дворец смотрится издалека, как большая жемчужина. На территории самого дворца вдоль стен были расположены так называемые «висячие» сады, где цветут редкой красоты цветы. По центру располагался ковёр с традиционным восточным рисунком из цветочных клумб, который растянулся от ажурных ворот до ступеней дворца. Между клумбами были установлены необыкновенной красоты фонтаны, а за дворцовыми стенами виднеются башни минаретов. Их фасады так же покрыты восточной вязью, как и стены дворца. Это создаёт единый комплекс… Сказочная обстановка.

По дорожке вдоль фонтанов к дворцу бежала маленькая девочка, а на встречу к ней из дворца по мраморным ступеням спускался высокий седоволосый мужчина. Султан этой страны.

Мужчина поднял её на руки, девочка положила свою голову ему на плечо и прошептала:

– Я тебя очень люблю отец.

– И я люблю тебя, дочь моя. Ты – мое бесценное сокровище, – ответил Султан.

Часть 1.Сотрудник Внутренних Дел

Внимательность – лучшее оружие сыщика.

Обеденный перерыв. Я взял собой все то, что мне приготовила моя супруга, и поднялся на второй этаж в учебный кабинет, где можно было уединиться. Это единственное место в нашем отделении, где не так часто собирается народ. Только в исключительных случаях здесь происходит сбор. Это когда руководство хочет видеть всех сотрудников отделения, чтобы донести важную информацию. И иногда здесь читают лекции, но бывает это очень редко.

Пока я обедал, сидя за партой, внимательно разглядывал школьную доску. Смотрел на неё, как в телевизор, не отрываясь, как будто в ней происходит что-то интересное, а в голове пробегали разные мысли. Такая обстановка напоминала мне мои школьные и студенческие годы. Примерно около двух часов назад я передал несколько своих уголовных дел в прокуратуру. Стараюсь сдавать вовремя. Радует то, что замечаний по оформлению и ведению данных дел ко мне нет.

В учебном кабинете стоит такая тишина, что невольно умудряешься слышать то, о чем говорят в другом кабинете за стенкой. Даже некоторые фразы слышались очень четко. Очень хорошо слышно, как по коридору снуют сотрудники между кабинетами и архивом, в который им приходится часто заходить за «Делами». И, кстати, в противоположной стороне от архива находится кабинет начальника нашего отделения – полковника Михаила Федоровича Куропаткина. Его все тихо за глаза называют «важная птица». Он и сам об этом знает, но не придает этому никакого значения. Можно сказать, нам с ним повезло. Хоть он и жесткий, и требовательный, и справедливый к работе, как и подобает начальнику, но очень разумно подходит к любому делу. Когда кого-то отчитывает, то критикует по делу, конечно, после – «остывает» и потом чаем с сушками угощает.

Наше отделение ничем не отличается от других отделений нашего города. Время работы у всех одинаковое, постоянные планерки, работа сверхурочно, промывание мозгов на тему: «Улучшение статистики в раскрытии преступлений». И зарплата ничем не отличается от других отделений, помимо окладов бывают и премии. Бывают, но редко.

Недавно на собрание, где все присутствовали, начальник нашего отделения произнес громко и чётко: «Что бы все заявления, которые поступают от граждан, принимали и брали в работу». Такой поворот событий неспроста. Для этого были веские причины. К нам приходили люди с заявлениями о мелких преступлениях, а их не принимали, объясняя тем, что сроки прошли, «а где вы раньше были» и.т.д. Отсюда и жалобы. На самом деле, мы не до конца знаем, что творится на нашей территории. Существуют преступления, о которых мы и не в курсе. И это плохо, потому что, благодаря раскрытию мелких преступлений, бывает, что раскрываются и более крупные, а в добавок ещё и громкие. А тут такое – к нам идут с заявлениями, а мы разворачиваем по любым нелепым причинам.

Что касается раскрываемости преступлений – мы усердно работаем. У нас средняя раскрываемость. Правда бывает и такое, что некоторые оперативники перебарщивают: подбрасывают задержанным улики, чтобы уже наверняка подвести под «статью», применяют физическую силу, в «объяснительных» слегка преувеличивают происходящее. Таких я называю пакостниками. У меня не раз с ними проходила неприятная беседа, на тему «Когда научимся ювелирно работать». Несколько раз объяснял им, что не надо ломать человеческие судьбы. Весь наш разговор оставался между нами. Они меня недолюбливают, а я стараюсь выполнять свою работу хорошо. У нас есть «висяки» – уголовные дела, не доведённые до суда. Так называемый «ненужный груз». Признаюсь, у нас большая текучка кадров. Не знаю, почему так. Наверное, нет желания, терпения или опыта не хватает, а может денег. Затрудняюсь с ответом.

Немного о себе

Меня и моих сослуживцев в народе «за глаза» называют по-разному, в не очень приятной форме – «мент», «беспредельщик», «взяточник». Но это только слова. В нашей структуре есть и порядочные и честные люди.

Я являюсь сотрудником внутренних дел в должности следователя, в звании капитана полиции. У меня хорошее образование. Десять лет я занимаюсь делом, которое мне по-настоящему нравится. Смысл моей работы заключается в выявлении виновного и истинного смысла преступления. Я часто сталкиваюсь с негативным поведением человеческой натуры. Ничего страшного, такая работа. Бывает, попадаются и культурные персонажи. За всё время моей службы, никто не смог повлиять с помощью денег и связей на расследования конкретных уголовных дел, которые я вёл. А, если умудрялись «дожимать» и влиять на ход дела, то я отказывался от его ведения, тем самым ставя свое руководство в трудное положение, потому что сложные по характеру дела часто передавали мне. И если есть конкретные факты по уголовному делу, то я действую, а если факты «высасывают из пальца», тогда, извините, я отказываюсь от этого дела. Это не дело, это – «пустышка».

И даже, когда моя мать была в тяжелом состоянии и ей нужны были большие деньги на проведение операции и на дорогие лекарства, я не «прогнулся» и доводил каждое дело до адресата – прокуратура, потом суд. Я занял деньги и в течение трех лет расплатился.

В моей работе мне помогают первое, это внимательность, второе: два товарища – «Уголовный кодекс», «Уголовно–процессуальный кодекс», и подружка «Конституция».

Кстати, по поводу денег. У меня есть оклад и небольшой заработок. Я помогаю студентам юридического факультета оформлять курсовые и дипломные работы. Я женат. Сейчас моя супруга в положении на пятом месяце. Мы живем с моей мамой. Собственного жилья у нас нет. Собственного автомобиля тоже нет. На работу добираюсь пешком или общественным транспортом. А зовут меня Николай со смешной фамилией Маленький. Коллеги называют меня «за глаза» дотошный и неподкупный следователь.

СЛЕДОВАТЕЛЬ.

Он уголовные дела не возбуждает просто так,

Он тщательно изучает материалы.

Есть вещи как жизненный случай и момент,

А есть присутствие фактов преступления.

В его работе есть точность действий,

Он не играет в игры.

Он часто решает вопросы,

Где человеческая жизнь зависит от его визитки.

Автор: Керим Сейдниязов

Время обеда подошло к концу, как и мои размышления. Я собрал остатки обеда и направился к себе в кабинет. Спускаясь по лестнице, я встретился, с Ириной Сергеевной, поднимающийся ко мне навстречу. Она – начальник следственного отдела и мой прямой руководитель. Я остановился.

– Ты сейчас к себе? – спросила она.

– Да, Ирина Сергеевна, – ответил я. Она продолжила:

– Недавно был вызов по изнасилованию несовершеннолетней. Опергруппа уже выехала на место преступления, тебе нужно взять это дело в работу. И ты сам тоже съезди на место преступление. И ещё: звонили со Следственного Комитета, они берут это дело на особый контроль, чтобы обо всех продвижениях им сообщали, – добавила она.

– Хорошо, все сделаю, – ответил я и направился дальше.

Мысль о Следственном Комитете меня не покидала. Я хорошо понимаю, что они занимаются особо тяжкими преступлениями, но в нашем случае они только берут дело на особый контроль, а могли бы забрать его вовсе.

Тяжкое преступление

Я вошел в кабинет, быстро навел полный порядок на столе. Всё лишнее спрятал в тумбу. В этом кабинете я работаю один. Стол, стул, одно окно и то – с решеткой. Напротив моего стола на стене висит небольшой плакат с изображением женщины и надписью «НЕ БОЛТАЙ!», так же рядом висят часы. Мое окно выходит во внутренний двор, хорошо, что оно всегда закрыто, а то я был бы очевидцем всех новостей и сплетен, потому, что рядом с моим окном находится курилка. И народ там толпится постоянно.

Я сел за стол, достал чистые листы бумаги и черную ручку. Не знаю почему, но синий цвет стержня мне не нравится. Да и разницы никакой, после все равно перепечатывать. Не успел я собраться с мыслями, как в кабинет забежал оперативник Егор и сказал:

– Николай выйди, пожалуйста, во двор, привезли потерпевшую.

Я не стал уточнять детали, и мы вместе вышли во внутренний двор. Когда мы подошли к машине патрульно-постовой службы – задняя правая дверь была открыта. В ней я увидел девочку, завернутую в покрывало, а рядом с ней сидела женщина, ее мать. По ее взгляду было можно понять, что она не до конца понимает, что происходит. А у девочки прикрыты глаза и остро чувствуется запах алкоголя. Я спросил Егора:

– Где Вы ее обнаружили?

– В гараже, – ответил он и продолжил, – ее мать вызвала полицию.

Я все понял и попросил, чтобы женщина написала заявление. Так же попросил Егора подсказать ей, как это сделать. Егор вытащил из папки листок, ручку и передал матери потерпевший вместе с папкой, чтобы ей было удобно писать.

Через несколько минут во двор заехала еще одна машина – оперативная. Остановилась. Из задней двери вывели парня лет восемнадцати. Егор окликнул меня и сказал:

– А это тот, который был с ней вместе.

Парень был пьян, как и потерпевшая. Оперативники держали его подруки, потому что сам он идти не мог.

– Личность установили? – спросил я.

– Все сделано, – ответил Егор.

Я, недолго думая, приступил к оформлению направления на судебно-медицинскую экспертизу. Этот документ очень важен.

Парня завели в «допросную» комнату, посадили на стул, рядом с ним поставили дежурного, который не спускал с него глаз. Получив заявление от матери потерпевшей, я передал направление на проведение экспертизы Егору, и они с потерпевшей уехали.

После я зашел в «допросную» комнату и очень внимательно стал рассматривать «подозреваемого». Он был невысокого роста, худощавый. Его худые руки – чистые и аккуратные, без ран и царапин. Одет был в тенниску и бриджи. Всё чистое и аккуратное. На ногах – кроссовки. Я несколько раз обошел его, осмотрел с разных сторон, пытался найти то, что могло бы меня заинтересовать поданному делу. Но пока безрезультатно. Он сидел, не двигаясь, с опущенной головой, от него сильно пахло спиртным. Через несколько минут я дал указание дежурному, чтобы к нему никого не пускали и принесли ему воды. Я сказал, что скоро буду.

С заявлением я направился в кабинет своего руководителя, чтобы получить разрешение для возбуждения Уголовного дела по ст. 131 ч 3 п. а) УК РФ «Изнасилование несовершеннолетней». Потому что в заявлении от потерпевшей стороны было чётко указано, что пострадавшей нет еще и 18 лет. После похода к начальству я зашел в свой кабинет, взял куртку и папку. У входа меня уже ждала наша оперативная машина. Надо было побыстрее добраться до места преступления, пока там оставались так называемые «свежие следы». Выходя из отделения, я забежал в дежурку, чтобы позвонить домой. Трубку сняла супруга.

– Я сегодня буду поздно. Не переживай, – сказал я.

– Хорошо, – ответила она, – Ужин, как всегда, оставлю на плите. Береги себя.

Я повесил трубку и побежал к машине. Пока добирались до места, мне на мобильный телефон позвонил Егор и сообщил, что экспертиза проведена.

– Факт насилия присутствует? – спросил я.

– Да, – ответил Егор и продолжил, – так же есть присутствие следов спермы и на шее видны два ярко выраженных синяка. Она была девственницей. И так как она сильно пьяна, то ее состояние квалифицируется как беспомощное.

От этой новости стало противно на душе.

– Понял тебя, – сказал я, – общение с пострадавшей сейчас проводить бессмысленно, перенесем это на завтра. Отвези их, домой.