Её звали Шайнара. Книга первая. Тень

– А знаешь, Судья… – начал он, осматривая её стопы.

– Шайнара, Рогул… Меня зовут Шайнара.

Варн поднял голову.

– Шай-на-ра, – произнёс он, растягивая звуки, словно пробовал их на вкус.

Потом он достал из-за пазухи фиолетовый фрукт, который девушка видела впервые в жизни, и протянул ей:

–Угощайся… Шайнара.

 Та взяла плод и попробовала надкусить, но кожица оказалась такой жёсткой, что девушка чуть не сломала зуб.

Рогул рассмеялся.

– Это же барат. Его надо надрезать.

– Я никогда не пробовала такое…

– Он в изобилии растет на моей родине, а здесь подаётся только к столам лордов. Да и вот у нашей ведьмы в запасиках тоже оказался.

Рогул подал девушке нож, чтобы та смогла счистить жёсткую кожуру. Шайнара протянула руку, но тут же резко одёрнула её назад, и мурашки пробежали у неё по спине.

– Не давай мне нож, – глухо произнесла она.

Рогул поднял бровь и подсел ближе. В его глазах отражались языки пламени:

– А то что? – спросил он. -Ты убьёшь меня… Шайнара?

Девушка промолчала.

– Я спас тебе жизнь…– напомнил Рогул.

– Это не имеет значения, – слова сами вырвались из её уст. – Я Судья, а ты вписан в мою Книгу…

В воздухе повисла гнетущая тишина. И первым её нарушил варн.

– Это совсем никак нельзя изменить?

Девушка отрицательно покачала головой. Да и что она могла ещё сказать. Её уже разрывало между долгом и чем-то новым, странным, ранее неведомым, но таким желанным…

– Что ж, Судья… – Рогул снова протянул ей нож. – Тогда сделай свою работу. Убей меня.

Он находился так близко, что у неё трепетала чёлка от его дыхания. Шайнара почувствовала, как вспотели её ладони, а по сердцу прокатилась ожидающе-томительная волна.  Варн смотрел ей в глаза, и она, как загипнотизированная, не могла отвести взгляда. Всё остальное перестало для неё существовать в этот миг.

– Убей меня, – еле слышно повторил Рогул.

– Не сегодня, – прошептала девушка, отводя нож в сторону. И в следующее мгновенье их уста встретились в долгом и глубоком поцелуе…

В ту ночь Шайнара познала себя иной. Рогул разбудил и вытащил из неё то, что, казалось, умерло там давным-давно. И девушка полностью растворялась в этих новых для неё, безудержных, волнующих, упоительно-пьянящих чувствах и желаниях…

То яростная и свободная, то податливая и нежная, раунд за раундом она сводила варна с ума в этой ночной игре тел, и сама отдавалась ей вся без остатка…

И только жёлтая луна, да красный Алькон, как два больших небесных глаза, с немым укором взирали с высоты на то, как самозабвенно Тень нарушала запрет, сливаясь в единстве тел, как единстве душ, с этим чужим для Ордена человеком…

А утром, едва забрезжил рассвет, Шайнара осторожно выбралась из объятий спящего варна, тихо оделась, взяла лошадь и направилась на запад, в сторону Сульдорана…

***

Девушка без приключений добралась до Красного Острова, и Велиар Хрут сразу же послал весточку об этом в Альвадис. С тех пор, как Шайнара исчезла из королевского замка, Карлем приказал немедленно сообщить ему, если она или её рукокрыл вернутся на остров.

А пока, не учиняя допроса, Магистр Теней отправил девушку долечиваться к главному лекарю Ордена, Вирасу Андолию.  Но тот, осмотрев её, сказал, что ничего уже исправить нельзя. В большей степени это относилось к её левой кисти, над которой палач дознавателя поусердствовал особенно хорошо, и теперь мизинец на ней потерял чувствительность, а средний палец не до конца сгибался.

 Все остальные части тела полностью восстановили свою работоспособность. И только внешне на её шее, спине, руках и ногах красовались уродливые отметины и шрамы. Вирас Андолий пояснил, что со временем некоторые из них исчезнут, но другие останутся навсегда. В любом случае, с безупречной внешностью можно попрощаться…

Но не это тревожило девушку и даже не то, что она нарушила запрет Ордена заводить Теням личные связи на стороне. В конце концов, никто и никогда не узнает о той ночи с Рогулом.  Вот только ей надо во что бы то ни стало уговорить Карлема отменить приговор варну. Просто отменить приговор, и она никогда с ним больше не увидится…

Карлем выехал из Альвадиса в тот же день, как получил известие от Велиара Хрута. Вместе с ним на Красный Остров вернулись Алхена и Сибурд. Мастер Боя возглавлял охрану Верховного Магистра в столице Миртании, и это ему должны были передать пленную Шайнару королевские стражники. И когда этого не произошло, Тени обыскали весь город по его приказу, но тщетно.

Шайнара рассказала друзьям, как её заключил в камеру Жорлаг Орз, как он пытал её, и как она сбежала.

– Когда я вернусь в Альвадис, он ответит мне за каждую точку на твоём теле, – пообещал Карлем и сжал в кулак руку. Глаза его потемнели, и девушка вновь ощутила исходящую от него силу полудрака.

Потом он пригласил Шайнару в свои покои и приказал одному из подручников доставить туда некие «подарки».  Девушка ещё ни разу не видела комнаты Верховного Магистра. До этого она встречались с Карлемом лишь в Зале Совета.

Здесь тоже имелся широкий проём в стене, из которого открывался захватывающий дух вид на Красный Остров. Похоже, любовь к высоте и свежему воздуху в любое время года была в крови у всех обитателей четвёртого уровня Тайной Обители.

В новых покоях Карлема стояла кровать, пара шкафов и большой круглый стол в центре. Вся мебель была выполнена в строгом аскетичном стиле, без лишних украшений. Даже спальни послушников Теней выглядели намного роскошнее, чем покои Верховного Магистра.

«Подарками» же для Шайнары оказались её меч, пояс и Книга Судьи.

– Я забрал у них твои вещи, – проговорил Карлем, – А новый плащ тебе уже шьют.

Девушка взяла меч и провела рукой по клинку. Как же ей его не хватало! За столько лет она срослась с ним, как с родным, и ей было очень жалко потерять его. И вот он вернулся – она испытывала искреннюю благодарность к Карлему.

А тот тем временем тот открыл её Книгу Судьи.

– Заполни эти страницы в последний раз, Шая, – произнёс он торжественно и протянул ей перо.

Девушка положила меч на стол, посмотрела на портрет Рогула, под которым должна была вписать данные о его казни, и рука её дрогнула.

– Ну же? Давай, – поторопил Карлем.

Но Шайнара не брала протянутое перо.

– Он что? Ещё жив?

Девушка молча кивнула.

– Почему он жив?

Шайнара не знала, как начать. Но Карлему и не нужно было начало. Он приблизился к ней, и она почувствовала, как волна исходящей от него силы прошла сквозь неё, а потом другая… и третья…

– Почему он ещё жив?!  – Карлем повысил голос, и волны стали ощущаться ещё насыщенней и ярче. Они уплотнялись и проникали в самые потаённые уголки её души. – Тень не возвращается на остров, не исполнив приговора!

– Но мне нужна была помощь… – Шайнара показала изувеченные руки.

Между бровей Карлема пролегла глубокая складка и силовые волны в тот же миг исчезли.

– Прости… Конечно… – он взял её руки в свои. – Ты закончишь это дело, как только полностью излечишься.

Но девушка вытащила свои руки из его ладоней.

– Рогул так сильно мешает твоим планам? – спросила она осторожно.

– Причём здесь мои планы?

– А по какой ещё причине Орден вынес ему приговор?

Карлем удивлённо посмотрел на неё, и странное выражение мелькнуло в его глазах:

– Вообще-то, он был правой рукой Железного герцога, Шая.  Ты думаешь, у Ордена мало причин казнить его?

– Но он помог мне бежать от королевского дознавателя.

– Он привёл тебя в его лапы!

– Он спас меня…

– Ты защищаешь его?!

– Отмени приговор…

Карлем уставился на девушку. И странное выражение в его глазах стало ещё заметнее.

– Отмени приговор… пожалуйста… – повторила та.

– Не в правилах Ордена отменять приговоры, – обрубил Карлем.

– Ты говорил, что можешь менять правила.

– Не в этот раз.

– Почему?

Карлем сложил руки на груди:

– Это плохой человек, Шая. И мне неприятно, что ты просишь за него.

– Мы все не идеальны. Я тоже казню людей, не особо задумываясь об их судьбе, потому что верю Ордену и его решениям. Так и Рогул. Он верный слуга. Он просто исполнял приказы. Он не должен отвечать за решения Железного герцога.

– Это он так сказал?!

– Конечно, нет! Но неужели ты не понимаешь? Я в долгу перед ним.

– И это единственная причина? – Карлем снова приблизился. – Смотри мне в глаза, Тень!

–Ты говорил, я больше не Тень…

Девушка снова почувствовала, как Карлем направил на неё свою полудраковскую силу. Плотные волны проходили сквозь неё, оставляя в душе неприятное ощущение какой-то оголённости и беззащитности.

– Нет… Не может быть! – изумрудные глаза Карлема испепеляли её. – Что между вами произошло?!

– Ничего.

– Не лги мне!  Я слишком хорошо чувствую твою ложь, Шая. И она причиняет мне боль.

– Тогда перестань испытывать на мне свои способности! Может, пора снова доверять друг другу?

Карлем отвёл глаза и силовые волны пропали в то же мгновенье. Он подошёл к шкафу, постоял в раздумьях, потом достал с полки какой-то свиток и сел на кровать.

Шайнара опустилась рядом и обняла его за плечи:

– Отмени приговор Рогулу… Ты же можешь…

– Ты не знаешь, о чём просишь.

– Я знаю, что ты глава Ордена и мой друг. Всегда им был… И тебе под силу изменить любой приговор.

– Нет.

Девушка резко встала и отошла от него:

– Ты понял, что я к нему чувствую, да? – воскликнула она. – И поэтому ненавидишь его? Но я не могу этого изменить, Карлем!

Она в отчаянии стукнула пальцами по столу и бросила в воздух:

– Ну, почему ты вписал его именно в мою Книгу?!

– Потому что тебе это было надо.

– …?!

Карлем поднялся и медленно подошёл к проёму в стене. Он стоял на самом краю, и ветер трепал его золотистые волосы.

– Ты помнишь тот день, когда впервые открылась мне и рассказала о своём брате и о том, что с тобой произошло? – начал он, смотря в даль. – Ты рыдала на моей груди, а я слушал биение твоего сердца и ничем не мог помочь…  В тот день я поклялся себе, что найду твоих обидчиков и отомщу за тебя. Я долго искал… Сначала я нашёл проклятого азара и отдал его на растерзание Задиру. – Карлем усмехнулся, – Задир прекрасно справился со своим Испытанием. Потом я нашёл того, кто командовал тем нападением на твою деревню, – Карлем обернулся к девушке, – … и я вписал его имя в твою книгу.

Он бросил на стол свиток, который держал в руках. Шайнара подняла его и развернула. На особой филигранной бумаге, используемой Магистрами для внутреннего пользования, стояла именная печать Морлава Тейна. А в самом донесении описывалось, как полчища восточных варваров, нанятых Железным герцогом для помощи престолу Миртании в Войне Трёх Королей, продвигались с востока на запад, по пути грабя и сжигая мелкие поселения.

В списке пострадавших деревень Шайнара увидела и местное название своей родной деревушки на берегу Альвы. Не отрывая взгляда от текста, девушка медленно опустилась на стул и продолжала читать. В конце донесения, под печатью Морлава Тейна, стояли ссылки на другие документы, содержащие полные списки погибших. Но Шайнаре они были не нужны. Строчки расплывались у неё перед глазами, зато отчётливо и ярко вставали картины той давней, но от того не менее зверской и беспощадной расправы.

 Она помнила всё до мелочей: душераздирающие крики и мольбы о пощаде, убийство Берда, отца, Рыжего Фина, и всех остальных жителей её деревни. Она до сих пор иногда просыпалась по ночам от удушливого запаха смерти, висевшего тогда в воздухе…

…И этот голос командующего, который она слышала, прячась под перевёрнутой лодкой… Она хранила его в памяти столько лет… Но только теперь узнала… И он принадлежал Рогулу…

Шайнара сидела, поставив локти на стол и обхватив голову руками. Она судорожно сжимала и разжимала волосы, а внутри у неё, словно катался металлический шар. Он сдавливал лёгкие и не давал нормально дышать.

Карлем подошёл сзади и положил руку ей на плечо.

– Верни долг крови, Шайнара. Верши своё правосудие, Тень!

 Глава семнадцатая. На восток

Огненная дорожка закатного солнца бежала по тёмным холодным водам величественной Альвы от горизонта и до самого берега. Волны с шумом накатывались на каменистую твердь и разбивались о высокие сапоги.

Шайнара стояла на отмели, не шелохнувшись, и смотрела на двух крикливых чаек, весело гоняющихся друг за другом в небе. Одна её ладонь лежала на рукояти меча, прицепленного к поясу, а другая – придерживала ворот, прикрывая шею от пронизывающего ветра. За спиной у неё колыхался новый тёмно-синий плащ, а вдали, словно призраки, вставали и рассеивались в сумеречной дымке очертания Морвийских Холмов…

Шайнара не была здесь почти девять лет – с того самого дня, как Морлав Тейн забрал её с собой. Выжженная земля заросла травой и тонкими молодыми деревцами. Уцелевшие тогда рыбацкие хижины кто-то разобрал. А на окраине её бывшей деревни стояло несколько новых построек.

Там поселилась какая-то община. Шайнара отчётливо слышала их голоса, разносимые над рекой.  Но она не подходила к этим людям и издали наблюдала, как мужчины вытаскивали на берег лодки, а женщины суетились в домашних заботах.

Вдруг от домов отделились два детских силуэта. Это были мальчик и девочка лет семи. Радостно вскрикивая, они побежали наперегонки вдоль берега. Дети так увлеклись игрой, что не сразу заметили Шайнару, а когда заметили, остановились и с любопытством стали её разглядывать. Но стоило девушке повернуться в их сторону, как они опрометью бросились обратно. Шайнара смотрела им вслед, и сердце её сжимала невыносимая тоска…

Не дожидаясь, пока дети добегут до домов и расскажут взрослым о визите незваной гостьи, девушка села на коня и растаяла в вечернем сумраке. Она укрылась в знакомой роще, в которой когда-то так беззаботно собирала первые морвийские орешки, и развела костёр. Языки пламени лизали сухие поленья, а Шайнара вспоминала, как когда-то в Гроте Ушедших получила новое имя, которое необъяснимым образом совпало с тем, что ей было дано при рождении. Велиар Хрут учил, что Дух, избравший Тень, наделяет её особой силой и, как неиссякаемый источник, помогает получить ответы на любые вопросы. Но путь к этому источнику каждый должен найти сам.

Шайнара провела много часов в Зале Пустоты, практикуя «единение с внутренним духом», но ей так и не удалось нащупать ту ниточку, которая помогла бы ей открыть в себе нечто большее, чем то, что у неё уже было. Она оказалась слишком закрыта для понимания высшего ученья Ордена.  Но сейчас, в эту ночь, ей, как никогда, нужна была эта связь, этот новый источник сил, потому что собственных у неё уже не осталось…

Шайнара села на колени и закрыла глаза. Она остановила поток мыслей, как учил Велиар Хрут, и время потянулось бесконечно долго. Она отстранилась от всего, что её окружало, и погрузилась внутрь себя.

Когда же она открыла глаза, деревья уже окутывала предрассветная дымка. Девушка медленно вдохнула и выдохнула. Но никаких изменений в себе она не почувствовала. Боль не стала меньше. И гнетущая тоска не разжала своих железных объятий.

– Зачем ты выбрал меня, если не хочешь помочь?! – с отчаянием крикнула Шайнара.

Никто никогда не обращался так к Духу Ушедшей Тени, но слова сами вырвались из её уст. Девушка легла на бок, поджала колени к подбородку и свернулась в комочек.

– Помоги мне… – прошептала она. – Я не справлюсь одна…

Шайнара слышала шелест ветра в кронах деревьев, видела, как кружатся и опускаются на землю одинокие пожелтевшие листья. А потом до неё вдруг дошёл едва уловимый, но ни с чем не спутываемый аромат… Аромат морвийской лилии…

***

Прошло почти пять месяцев с тех пор, как Шайнара покинула Красный Остров. Она искала Рогула во всех уголках Миртании. Человек с его опытом мог устроиться на службу к любому лорду, и девушка методично объезжала все владения. Но варна и след простыл. Никто из местных жителей ничего не слышал об этом человеке, пока однажды, в поисках укрытия от непогоды, Шайнару не занесло на один постоялый двор.

Она сняла у хозяина комнату на ночлег и, заказав ужин, села за стол в общей трапезной. Постоялый двор находился недалеко от границы с соседним королевством, называемым Ручар, и его подданные часто здесь останавливались.

Во время Войны Трёх Королей Миртания одержала победу над соседним Ручаром, приведя тысячи восточных наёмников к стенам его столицы – городу Ирацесу.  И в память об этом в Ирацесе ежегодно устраивались грандиозные игрища, которые длились несколько дней. Знатный и простой люд в эти дни спешил сюда, чтобы посмотреть на состязания атлетов, поучаствовать в театральных шествиях, увидеть диковинные вещицы на самом большом базаре и попробовать удивительные заморские блюда. Но главным событием игрищ всегда оставалась Арена – место, где проходили поединки между лучшими бойцами Ручара.

Большая часть этих бойцов готовилась в специальных закрытых школах, обучение в которых стоило очень дорого. Но были и те, кто заявлялся сам по себе. Однако, чтобы заслужить право биться на Арене Ирацесса, таким претендентам требовалось пройти предварительный отбор в других городах, на менее значимых аренах.

Высшей наградой для победителя боёв в Ирацесе становился отлитый из золота щит. Поединки между соперниками шли до смерти одного из них. Иногда, если побеждённый боец сражался очень отважно и заслужил любовь публики, правитель Ирацеса мог помиловать его и останавить последний смертельный удар выигравшего бойца. Но такое случалось редко. Толпа любила зрелища и жаждала крови.

И вот, ожидая свой ужин, Шайнара услышала разговор двух ручарцев, сидевших за соседним столом.  Их язык не сильно отличался от миртанского, и девушка легко улавливала суть.

– Да говорю тебе, Бастон, мы разбогатеем! – возбуждённо говорил молодой ручарец, отламывая кусок от лепёшки и макая его в чан с маслом. – Я видел его в бою!

– Ты совсем рехнулся, Майрок, – отвечал ему старший напарник. –  Хочешь, чтобы мы продали лошадей и поставили всё на какого-то варна? А если он проиграет, с чем мы домой вернёмся?

– Он не проиграет, – горячо убеждал Бастон. – Это не просто варвар. Он выиграл все промежуточные бои, на всех аренах, во всех городах. Он лучший. Я никогда не видел, чтобы хоть кто-то так владел мечом в наших краях.

– Но он же даже шлем не носит.

– Вот именно! Он абсолютно бесстрашен и уверен в себе.

– А, по-моему, просто безрассуден. А безрассудство – не признак победителя.

– Да на него уже половина Ирацеса поставила! Говорю тебе, это наш шанс!

Шайнара развернулась к ручарцам в пол-оборота, чтобы лучше слышать.  Неужели, она нашла его? Конечно, это мог быть любой другой варн. Хотя… она тоже никогда не видела никого, кто бы так владел мечом. А если учесть, что в этом году, кроме Золотого Щита, победителю достанется ещё и контракт на работу главным тренером в лучшей бойцовской школе, то это уже похоже на Рогула.  Он ведь слишком заметен, чтобы исчезнуть без следа.

Девушка не стала задерживаться, и утром, едва взошло солнце, она отправилась в путь. И путь этот лежал в Ирацес.

***

Столица Ручара была самым богатым городом побережья Туманного моря и при этом имела самые кривые улицы. Ирацесцы славились своей чистоплотностью: таким количеством фонтанов, бань и терм не мог похвастаться даже Альвадис. Заезжие путешественники отмечали, что в каком бы месте города они не находились, везде слышался плеск воды.

Сама столица Ручара как бы делилась на две части: город холмов и город низин. Первый – заселяла знать. Здесь находились роскошные особняки, восхитительные сады и парки. Второй – располагался в сырых низменностях и принадлежал бедноте. Здесь не было даже скульптур, лишь однообразные серые доходные дома, да лавки мелких торговцев.

И соединяло эти два различных архитектурных мира круглое здание с уходящими вверх трибунами и большой восьмиугольной площадью в центре. Пол арены был присыпан песком, но сделан из железа: под ним проходили дымоходы, ведущие к огромным печам по краям Арены. В финальных поединках эти печи жарко растапливались, и пол начинал нагреваться, заставляя бойцов двигаться быстрее и сражаться ожесточённее.

В первых рядах на зрительских трибунах восседал сам правитель города, его семья и приближённые. Дальше всех от места боёв располагалась городская беднота. Само зрелище предоставлялось бесплатно, но нужно было успеть занять вовремя место.  Шайнара не успела. Впрочем, она и не спешила. Девушка подошла, когда открытие Игрищ уже провозгласили, и встала в проходе у колонны между самыми дальними трибунами.

Но распорядитель Арены не спешил сразу подавать главное блюдо. Перед началом боёв за Золотой Щит Ирацеса он всегда устраивал представление. И все последние несколько лет оно было посвящено победе Миртании в войне Трёх Королей. Славить Срединное Королевство здесь, вообще, полагалось на каждом углу: по всему городу встречались высеченные в камне памятные хвалебные надписи. Но на Главной Арене происходило по-настоящему грандиозное зрелище: огромные декорации, десятки актёров, музыка и факельное представление.

Шайнара никогда не видела ничего подобного, и в любое другое время она с восхищением и замиранием сердца следила бы за представлением такого масштаба. Но не сегодня. Сегодня вся эта мишура и восторженная толпа были очень далеки от неё. Шайнара покусывала нижнюю губу и ждала начала поединков со смешанным чувством тревоги и горечи.

И вот, наконец, распорядитель Арены в белой тоге вышел к публике, а из подтрибунного помещения появились первые восемь пар бойцов. Но Рогула среди них не было.

Претенденты на Золотой Щит приветствовали зрителей. Выходя на бой, они отказывались от своих имён и подписывали особый договор, который официально делал их уже мёртвыми. И только победитель мог потом вычеркнуть своё имя из этого договора.

– Поединок есть выбор сильнейших! – так начал свою речь распорядитель, – Только поединок позволяет почувствовать истинный вкус жизни! Он открывает дорогу к славе! И сегодня, на Главной Арене Ирацеса, мы приветствуем лучших из лучших! – он поднял вверх руки, и трибуны восторженно загудели. На арену полетели монетки, цветы, женские подвязки и всякие безделушки.

– Деритесь с честью, бойцы! – обратился распорядитель к участникам, когда зрители немного утихли. –  И да прибудет с вами отвага!  – он снова обвёл взглядом трибуны. – Но хватит слов. Потому что… – распорядитель выдержал эффектную паузу. – Поединок лучше тысячи слов!

Толпа взревела. Бои начались. И песок пропитался первой кровью.

 Каждое поражение и победу зрители встречали неистовыми воплями. Ставки росли. Обстановка накалялась. Алчность, жестокость, азарт достигали в эти дни апогея и превращали людей в безумную и страшную толпу, чья разрушительная энергия могла снести и растоптать любого, кто рискнул бы встать у неё на пути. Может, и прав был Карлем – людям нужен новый закон…

Во второй восьмёрке бойцов Рогула тоже не оказалось. Тревожное ожидание внутри Шайнары нарастало. Воздух наполнился удушливой жарой.  А где-то на горизонте начали собираться тучи.

И вот, наконец, вышла последняя группа участников. Могучие, сильные, атлетически сложенные, все они были закрыты лёгкими доспехами, а на головах носили металлические шлемы. И только один стоял непокрытый. Сердце Шайнары вздрогнуло, а потом застучало, разгоняясь и набирая обороты. Да. Это был Рогул. Такой же спокойный и непроницаемый, как всегда.

Распорядитель ударил молотом по медному щиту, висевшему на столбе, и поединки начались. Шайнара следила за варном, не отрывая глаз. И не она одна. Рогул был любимчиком многих. Каждое его удачное движение трибуны встречали громким взрывом поддержки.

 Из первого боя он вышел победителем, не особо напрягаясь. Второй и третий поединок дались ему сложнее. Он получил несколько неглубоких ран, но оставался ещё полон сил.

В финальном бое участвовало три пары бойцов. Они имели разное оружие: от шипастой булавы до трезубца с сетью. Рогул же неизменно использовал меч. И в этом ему не было равных. Природная пластика его тела и невероятный уровень мастерства заставляли толпу реветь от удовольствия. А пол под ногами бойцов тем временем становился всё горячее и горячее.

Когда варн победил своего соперника, остальные две пары решили объединиться против него одного, а потом уже разбираться между собой. Правила финального боя не запрещали так делать.

И началась захватывающая дух феерия. Рогул не давал окружить себя. Он постоянно передвигался, и его соперники не успевали за ним. Он заходил сбоку и всё время делал так, чтобы кто-нибудь из нападавших оказывался на пути остальных и мешался им. Таким образом варн расправлялся с каждым по очереди.  Шайнара, как зачарованная, смотрела за этим разгулом боевой грации. И только, когда последний соперник был повержен, она смогла отвести взгляд и выдохнуть…

А толпа на трибунах заходилась в экстазе. Городская беднота сорвалась со своих мест и устремилась наружу. Они знали, что победителя понесут на золотом щите через весь город, и пытались занять место по пути, чтобы, увидеть и поприветствовать Рогула вблизи.

Так оно и было. Четыре воина вынесли на арену прямоугольный золотой щит. Варн сел на него, скрестив ноги, и воины, подняв щит на руках, сделали почётный круг по Арене, а потом вынесли его на улицы Ирацеса.

Толпа приветствовала победителя, но Рогул не отвечал на её приветствия. Он даже не улыбался. Создавалось впечатление, что ему всё равно. Он ехал на щите над головами людей, и во взгляде его читалось нескрываемое презрение. Но толпа всё равно ревела от восторга. И чем больше он презирал её, тем больше она обожала его.

Неожиданно среди этой восторженной шумной массы он увидел Шайнару. Девушка стояла, прислонившись к стене дома, мимо которого проносили победителя. Их глаза на встретились, и невидимый огонь прошёл между ними…

Воины пронесли щит дальше. Варн обернулся. Но Тени на том месте уже не было…

Теперь, когда Рогул выиграл Золотой Щит, ему предоставят контракт на работу в лучшей бойцовской школе Ирацесса. Кроме того, городская казна обязывалась весь год оплачивать ему еду, вино и женщин за свой счёт.

Территория школы находилась за высоким забором, и вход посторонним туда был закрыт. Но Тень не считала себя посторонней. И не было таких стен, которые она не смогла бы преодолеть. Через несколько минут Шайнара уже находилась в комнате, приготовленной для нового главного тренера.

Проще всего теперь было где-нибудь притаиться, дождаться, когда придёт Рогул и неожиданно на него напасть. Тогда он не успеет даже вытащить меч к тому моменту, как окажется мёртв… И так было бы правильно. Так учил Орден: избегать открытых схваток, действовать хитростью, использовать преимущества маскировки и внезапности.

Но Шайнара так не могла. Не в этот раз. Не с ним…

 Девушка достала из-под плаща уголёк и оставила на стене послание, в котором указала, где будет ждать варна, а потом выбралась в окно…

***

Она выехала за город и остановилась в долине между двух холмов. Дневное предгрозовое удушье к ночи сменилось шквалистым ветром. Он пригибал к земле тонкие деревца, а небо над головой стремительно затягивалось тёмными тучами.

 Рогул появился с другой стороны долины. Он сидел верхом на коне и вглядывался в предгрозовой сумрак. Когда ослепительная молния распорола небо, озарив металлический шлеми на его голове, Шайнара усмехнулась: бесстрашный варн выходил на Арену с незащищённой головой, а на встречу с Тенью надел шлем…

Девушка не пряталась. Она показалась сразу, отделившись от дерева, под которым укрывалась от первых капель дождя. Рогул соскочил с лошади и направился к ней. Но Шайнара вытянула перед собой руку с мечом, издали обознаяая своё немерение. Варн остановился, не дойдя до неё нескольких шагов. И в эту минуту небо разверзлось и опрокинуло на землю поток воды.

– Ты пришла, чтобы казнить меня? – выкрикнул Рогул, перекрывая мощным голосом шум ливня.

Девушка кивнула и молча показала на его меч. Но Рогул замотал головой:

– Я не буду с тобой биться, Шайнара! – снова прокричал он.

Не опуская меча, девушка сделала несколько шагов ему навстречу, и в отблеске молний, непрерывно озарявших небосвод, они увидели лица друг друга.

Рогул снял шлем и отшвырнул его в сторону. То же самое он сделал с кожаными доспехами, оставшись в одной рубашке, которая мгновенно промокла насквозь и прилипла к его телу. Шайнара подошла ещё ближе. Рогул отстегнул пояс с мечом и тоже отбросил его в сторону.

Девушка приблизилась на расстояние клинка в вытянутой руке и его остриё уткнулось варну в грудь.

– Значит, ничего нельзя изменить? – спросил Рогул, глядя ей в глаза.

Шайнара отрицательной покачала головой.

– Ну, тогда делай свою работу, Судья.

Всё также молча девушка указала кивком в сторону его отброшенного пояса с мечом.

– Я не буду с тобой биться, – повторил варн.

 Шайнара отступила на шаг. Рогул снял с шеи амулет, с которым никогда не расставался, и бросил его к ногам Тени.

Девушка наступила на подвеску ногой, а потом лёгким движением нанесла варну небольшой порез по животу. Распоротая рубашка окрасилась в красный цвет. Но Рогул даже не пошевелился. Шайнара обошла его сбоку и снова сделала неглубокий порез. После чего подошла к валяющемуся на земле поясу с мечом и, поддев амуницию носком сапога, подбросила её варну.

– Я не буду с тобой биться, Шайнара, – вновь произнёс Рогул.

Девушка взмахнула мечом и оставила ещё несколько незначительных ран на его теле.  Но тот всё равно не поднял с земли меча и не изменил позы. Когда Шайнара вставала перед ним, он смотрел в её глаза и улыбался. И она, не выдерживая этой улыбки, уходила ему за спину.

Раскаты грома сотрясали небо, и дождь лавиной устремлялся вниз. А Шайнара кружила вокруг Рогула, аккуратно расписывая его тело красными полосами, и невольно в её памяти всплывал Задир с его «танцем смерти» …

Наконец она остановилась за спиной варна, на несколько секунд закрыла глаза и медленно выдохнула, а потом резко подрезала ему связки на обеих ногах. Тот упал на колени. А девушка обошла его и встала перед ним, направив остриё меча ему на сердце.

– Хватит уже медлить, Шайнара, – спрокойно произнёс Рогул.

Они смотрели друг другу в глаза, и клинок начал дрожать в её руке. Но девушка сжала рукоять второй ладонью, а образ проткнутого копьём брата окончательно превратил её руки в гранит.

– Я люблю тебя, – промолвила Шайнара беззвучно одними губами.

– Я знаю, – ответил Рогул.

Он завёл руки за спину и сцепил их в замок, и, слившись в последнем взгляде, Шайнара ввела меч ему в сердце…

Потом она вытащила окровавленный клинок, и тело Рогула рухнуло на землю. Девушка подняла втоптанный в грязь амулет, и медленно отошла от казнённого варна. Она отходила всё дальше и дальше, ускоряя шаг, пока незаметно не перешла на бег. И вот она уже неслась вперёд, не разбирая дороги, спотыкалась о торчавшие корни, падала, раздирала колени и локти, вставала и бежала снова. А разбушевавшаяся стихия выворачивала над головой небо яркими вспышками и яростно стегала по лицу дождевыми плетьми.