Из замка в замок

Когда вы зажаты в тиски, загнаны в угол, вам, несмотря ни на что, хочется чувствовать себя свободным

Для меня, конечно, книги – это в первую очередь способ уйти от реальности. Но порой все-таки накрывает потребность найти в них больше, чем убежище. Они ведь могут не только спрятать, прикрыть, защитить, но также могут помочь яснее взглянуть на мир вокруг. И в этот раз это был Селин и его «Из замка в замок» Признаюсь, что берясь за книгу, я не знала, чего ожидать. Возможно, рассчитывала на что-то вроде «Путешествия на край ночи», но когда начала читать, буквально растерялась в отдельных словах, совершенно нелогично разделенных восклицательными знаками и многоточиями. Однако потом как-то незаметно, попала в ритм и поняла, что книга заговорила человеческим голосом)) Это было так, словно в небольшой комнате два человека: один сидит и молча слушает, а второй пытается успеть рассказать, что с ним произошло за время, пока они не виделись… Они оба в теме, но времени мало, да и как заключить жизнь в слова... он начинает, сбивается, потом спохватывается, снова продолжает… А второй молчит, он слушает.

После «Художника зыбкого мира» Кадзуо Исигуро это моя вторая книга, в которой повествование ведется от лица человека, выбравшего «не ту сторону», или оказавшегося волей судеб, на стороне проигравших. Когда завершаются боевые действия и подписываются мирные договора, это совсем не означает, что война заканчивается в тот же день. Она просто переходит на другой уровень и теперь продолжается в действиях новой власти, которой нужно утвердиться; во взглядах соседей друг на друга; в бессонных ночах и разговорах с самим собой. Я не знаю, как рассказывать об этой книге. Ее читать и просто, и сложно. Постоянно приходится обращаться к комментариям, потому что иначе, не будучи современником и соотечественником автора, невозможно понимать, о чем идет речь. Очень любопытны с точки зрения книгочейства отсылки Селина на авторов, которые писали с ним в одно время: Моруа, Мориака, Сартра, Вайяна. Возможно, они покажутся некорректными(да они такие и есть), зато они естественны, и эта естественность подкупает. Селин вообще пишет про себя, пытается как можно точнее передать свои чувства и мысли и пишет честно насколько это вообще возможно. Это может нравиться или не нравиться, но это так необычно и притягательно.

Бог сарказма

Хотя позднего Селина и упрекают за избыток желчи, мне кажется, это только ярче выделяет его неповторимый стиль, и, как нельзя лучше подходит для описания сумасшедшего, гротескного и яростного мира, открывающегося читателям.

Люди часто не понимают, что комедия, в которой они участвуют, закончена и они обречены!

Книга сразу пленила меня своей обложкой (что, у меня специфические вкусы? Ну и ладно), и из магазина я утащила ее прямиком в свой книжный шкаф. Кто и что такое Селин, меня в тот момент не особенно интересовало, просто хватательный инстинкт совместно с тем самым специфическим чувством прекрасного велел – бери! А потом вышло так, что «Смерть в кредит» Селина досталась мне в ДП; так и началось знакомство с автором, и мозг сходу выделил для себя отдельное состояние: хочу Селина.

«Из замка в замок» - книга странная, практически бессюжетная. Но центральный персонаж здесь все тот же – сам Селин, на момент истории пожилой врач, ненавидящий все и вся, лишь изредка позволяющий заговорить останкам совести или, скорее, внутреннему голосу, способному оценить самого Селина со стороны; впрочем, от него автор-рассказчик быстро отмахивается, считая себя в праве расточать яд, да и почему бы нет, посмотрите на людей вокруг, посмотрите на этот мир!.. Да уж, Селину есть, о чем поведать, что вспомнить – о заключении в датской тюрьме, о блужданиях по Замку, которое можно расценить и как серую, отвратительную реальность, и как сюрреалистический кошмар, к которому сам Селин оказался привязан глубоко и надолго, и о вынужденном бегстве…

Понятия не имею, к чему красуется «Отвращение к Селину» на обложке. Это можно было бы понять, может, прикрепись цитата к «Смерти в кредит» (или какому другому роману), но по сравнению с оной «Из замка в замок» как-то не изобилует чем-либо из ряда вон – так, крепкие словца, не более того. Единственное, есть опасность захлебнуться в выплескиваемой ненависти, но, по-моему, грозит это только тому, кто не хочет посмотреть на мир глазами Селина, да и просто допустить мысль, как зачастую лицемерны, жестоки и безнадежно глупы бывают люди.

Хочется отдельно отметить, что восклицательно-троеточечный стиль автора непривычен только поначалу, но для излагаемого он более чем подходит, и быстро привыкаешь, не спотыкаешься, даже какую-то особую прелесть подчас можно найти в этих прерывающихся строках.

Нет большего счастья для человека, чем служить олицетворением чего бы то ни было!.. вы можете отрезать ему голову: он олицетворяет!.. а посему голова довольная возносится на Небеса к ангелам!

Не знаю, правда ли мир делится на тех, кто ненавидит Селина лютой ненавистью, и тех, кто его боготворит. У меня он вызывает горькое понимание, часто – сочувствие, ну и, в конце концов, есть у него способность создавать извилистые лабиринты, в которых можно блуждать и блуждать. Так что пока сей спорный автор оценивается мной на твердейшую четверку и не без удовольствия созерцается на книжной полке.

Закончила читать и сразу начала снова. Сперва делала заметки, отмечала страницы с особо упоительными пассажами, а потом поддалась потоку, да и действий больше стало. Поэтому и перечитывать пришлось, т.к. после действий трудно вспомнить просто размышления или поношения кого-то. Так странно, что некоторые Селина считают исключительно неудачником, и ещё более странно, - если мерзавцем. У меня он ещё весь впереди, конечно, вон непрочитанный лежит, но стоит открыть даже "Из замка в замок", как тут же понимаешь: нет, какой мерзавец? он прекрасной души человек, которому много всего выпало. Да, его принципы и взгляды, может быть, не толерантны. Но, несмотря на то, что он упоминал в романе послевоенную Европу, его предположения о том, какой она будет в дальнейшем, т.е. сейчас, по моему мнению, очень даже соответствуют действительности. Загадочным образом он умеет в двух словах, без долгих пространных описаний создать такую яркую атмосферу, которую бы, наверное, никакие описания и создать-то бы не могли.

Если мы обратимся даже не к форме, которая на первый взгляд кажется весьма произвольной, а к подаче, то увидим, что это живой, активный, экспрессивный монолог. И вот тут интересно: рождается впечатление, что этой речи читатель одновременно и нужен, и не нужен. Нужен, потому что каждое слово - это обращение, зов, иногда желание понимания. Не нужен, потому что текст абсолютно самодостаточен. Всё рассказываемое - это уже пережитые события, изменяемые, может быть, только памятью и восприятием самого главного героя (а в нашем случае автора), но не читателем. Они произошли и предстают цельной глыбой, от которой Селин иногда отрывает и рассказывает нам куски, так или иначе возникающие в его сознании.

Обратите внимание: последовательно (ну почти) он начинает говорить о своём пребывании в Зигмарингене, будучи больным, лежащим в лихорадке. На болезнь легко списать откровения, выдать их за помешательство и замутнённый разум. Но у Селина, кажется, разум наоборот проясняется, когда приходится говорить о вещах, которые уже закончились, в отличие от весьма неопределённого будущего. Тут же можно отметить, что при рассказе о жизни в Ловене, Фердинанд обращает внимание не только на обитателей Замка, но и на окружающих, которые, фактически, как и Селин, не имели никакого отношения к правительству Виши, коллаборационистам и прочим. Это люди, бегущие от войны, бегущие в любое место, кажущееся им наиболее безопасным и наименее голодным. Зигмаринген, наверное, был для них неким оплотом спокойствия, хотя, конечно же, они его там не получили. Но с другой стороны, рассказывая и о министрах, о маршале, то бишь о высоких чинах, Селин не ставит ничего им в вину. Он не называет их предателями, не сетует, до чего же это они довели страну - совсем нет. Он даже даёт двум из них цианид, хотя и жалеет впоследствии.

Теперь взглянем на форму. Сначала - события текущих дней: издатели, отсутствие денег, отношение соседей, врачебная практика, его враги и недоброжелатели, возвращения к более раннему времени, ещё до Замка, - ограблении его квартиры в Париже, о Замке - только маленькие упоминания. Надо сказать, что первая часть более экспрессивная, прерывистая, даже по части грамматических структур, а не только по мозаичности приводимых сведений. В "Замковой" части те же многоточия, но и цельных предложений больше, и сам ритм как-то немного утихомиривается, хотя и синкопичность (да простят мне все, имеющие музыкальное образование, неуместное употребление термина) никуда не девается. Интересно, что встречаются и переклички внутри текста: вот он думает, как бы хотел размозжить голову своим издателям и говорит о Хароне, а в преддверии лихорадки лодка Харона сама приплывает к нему, вместе с огромным веслом.

Еще несколько слов об особо задевших меня вещах. Во-первых, то, что само бросается в глаза, - отношение Селина к своей жене и своим домашних животным. Не то, чтобы я хотела ставить женщину и животных в один ряд, нет, но в обоих случаях это отношение настолько трогательное, что диву даёшься. Фердинанд часто говорит о том, что давно бы покинул этот свет, где с ним случилось столько всего неприятного, но боится оставить Лили, потому что она хрупкая, слабая и не сможет защитить сама себя. Честно сказать, женщина, прошедшая жизнь в Ловене, потом побывавшая в тюрьме и жившая четыре года в Дании с плохо обустроенным жильем и часто голодая, лично мне не кажется слабой. На мой взгляд, она абсолютно бесстрашна и, что, возможно, даже более важно, очень любит своего мужа, за которым, в прямом смысле, на край света готова поехать. Очень часто упоминается его любимый кот Бебер, которого Селин почти везде носит с собой и для которого приходится искать объедки. Вообще, это интересный момент: в начале рассказа про Замок автор говорит, мол, Лили и Бебер знали Зигмаринген намного лучше его самого и могли найти любой закоулок. Но если Фердинанд постоянно его в сумке носил, где ж коту найти время для собственного изучения территории?

Во-вторых, несмотря на всё своё злопыхательство, я думаю, Селином во многих его решениях руководила какая-то необъяснимая любовь к людям. Начнём с того, какую профессию он выбрал, - врач. Это заставляло его активно участвовать в жизни Замка, и многие моменты связаны именно с медицинской деятельностью. Вспомнить хотя бы случай с роженицей в поезде - весьма показательно. После войны он не берёт деньги за свои услуги, из-за чего от него отворачиваются бывшие пациенты (вообще, довольно странная реакция, не правда ли?). Потеря доверия людей бьёт по нему не меньше, чем отсутствие денег и невозможность заплатить за электричество. И здесь же можно привести одну прекрасную цитату, которая характеризует Селина ну просто целиком:

так вот, если бы я встретил, например, там этого Тартра в агонии... я бы ему сказал: "послушай ты, кровопиец!.. жук навозный!.. дерьмо вонючее!.. давай! не распускай нюни! соберись с духом! ещё не всё потеряно!.. ты редкостная сволочь, но ведь ты же культурный человек!.."

(и это учитывая, что добрую часть книги он высказывает Сартру (а это именно он) много неприятного, а сам Сартр принимал участие в травле Селина)

В-третьих, я рассматриваю роман как повествование человека, попавшего в сложные жизненные обстоятельства. Ситуации стресса все переживают по-особому, некоторые качества характера обостряются, некоторые - расплываются, и на первое место становится только выживание. Селин рассказывает о себе, но и даёт картину того, как это делают другие. В Зигмарингене сложилась ситуация постоянного напряжения, когда военные действия не здесь, но где-то рядом и в любой момент могут сами пожаловать. Атмосфера страха, отчаяния и почти уже рухнувших, в общем-то, надежд.

Наконец, вещь, преследовавшая меня всю книгу: горечь от вынужденного изгнанничества, оторванность Селина от дома, в самом высоком смысле слова, его одиночество. Где был его дом после разорения квартиры и бегства из Франции? Да нигде. Дали писателю обрести его на новом месте? Нет. Ну и последнее его пребывание в Медоне сложно назвать очень простым - Франция его, по сути, так и не простила.

Это глубоко, это хорошо, это надо читать.

Уже далеко не enfant, но всё ещё весьма terrible, в конце творческого и жизненного пути, Селин пишет так называемую "немецкую трилогию" - три романа, объединенных темой Второй мировой войны, какой видел и проживал её сам Селин.

Те, кто знаком с Селином, знают, какую репутацию он заработал себе благодаря опубликованным антисемитским памфлетам. Когда я, год назад, принималась читать его "Путешествие на край ночи", мне было известно только то, что писатель сей по образованию врач. Я, помню, тогда воодушевленно подумала, что писатель, который по образованию врач, наверняка извращенец. Оказалось всё немного прозаичней - Селин просто ненавидит людей. Мужчин, женщин; толстых, тупых, воняющих, совокупляющихся людей. Собственно, мысли и воззрения, которые не единожды посещали любого мизантропа. Посему, не стоит ждать от Селина изящного препарирования человеческой души, попытки проанализировать попахивающее разложением людское сознание - мы все только биомасса, главная цель которой - выживать. Каких же высот здесь можно искать да и кому это надо? Предполагаю, что именно за такой антигуманный подход к человечеству и человеческому, Селина и нарекли невиданным доселе монстром от литературы. Тем забавней, что такой, казалось бы, одиозный персонаж, тем не менее, был женат и так любил животных, что содержал целый зоопарк - котов, собак, птиц и даже ежа.

"Из замка в замок" - это первая часть вышеупомянутой трилогии, в которой Селин (после того как долго вдоль и поперёк хает своих издателей и парочку Нобелевских лауреатов) рассказывает о своей жизни в Зигмарингене. Что такое Зигмаринген в 1944 году? Бывший замок именитой германской династии, превращенный в убежище для стекавшихся со всей Франции коллаборационистов. Впечатляющие декорации для голода, нищеты, говна и абсолютного морального дна. Там Селин занимается врачебной практикой, пытается лечить своих больных и держаться подальше от тех, кто ещё больнее.

В итоге, какого такого остро радикального мировоззрения можно подцепить у Селина? Гитлер для него - идиот, де Голль - идиот, все вокруг - идиоты, а вот кушать очень хочется. Возникает ощущение, что Селин во многом лукавит, эдакий, получается, всем известный персонаж, который "вечно хочет зла и вечно совершает благо".

Не скажу, что Селин вызывает у меня симпатию или антипатию, позицию же нейтралитета мне занимать просто неинтересно. Пока преобладающей эмоцией является, наверное, любопытство, которое и толкает меня продолжать читать дальше.

Кстати, благодаря интернетам, можно посмотреть интервью Селина, очень интересно, такой он там божий одуванчик.