Читать книгу: «Физтех. Романтики. НЕнаучная жизнь физтехов», страница 2

Февраль 1959 г. Второй агитпоход

Второй агитпоход по маршруту Москва – Дидяково – Катунь – Луховицы – Пирочи – Коломна состоялся в конце февраля 1959 года. Его организатором и руководителем стал Лев Исаев.

1959.02. Построение перед выходом: Владимир Пивоваров, Юрий Бондаренко, _, Борис Бурцев, Геннадий Новиков, Тамара Константинова, Галина Волошина, Наташа Романова, Андрей Фрейдин, Лев Хямяляйнен, Сергей Кузьминых, Леонид Пресняков, Лев Исаев – командир агитпохода

Лев Исаев⁵:

«После 15—20 км на лыжах с рюкзаками, тремя гитарами и двумя аккордеонами нас радостно встречали собравшиеся зрители, часто – уже в натопленном клубе.

Наше выступление состояло из нескольких отделений: сначала лекция (обычно о международном положении), за ней – выступление хора практически всем составом (часто с патриотическими песнями), затем собственно концерт, концерт по заявкам и танцы. К концу выступления обычно уже был готов «Агитпривет» с местными фотографиями. Поесть удавалось только после концерта. Это делали специально – чтобы не расслабляться: были прецеденты, когда после обеда на выступление сил уже просто не хватало. На репетициях и выступлениях рождались поющие трио, квартеты и квинтеты».

1959.02. Подмосковье. Тамара Константинова, Галина Волошина, Анна Трушицина, Лев Хямяляйнен, Михаил Балашов

1959.02. Владимир Пивоваров, Андрей Фрейдин, Михаил Балашов

Июль 1959 г. Агитпоход по Подмосковью

Этот летний агитпоход собрал рекордное количество участников – 26 и проходил не только с лекциями и концертами, но и с отдыхом на берегу Оки.

1959.07. Подмосковье. Концерт начинается выступлением хора: Александр Кузнецов (баян), Рустэм Любовский, Наталия Козлова, Галина Волошина, Светлана Солодченкова, Валерий Цой, Анатолий Фельдман, Лев Хямяляйнен, Михаил Балашов, Тамара Константинова, Андрей Фрейдин, Михаил Размахнин

Иосиф Рабинович:

«Приезжали в село днём, у местных комсомольских божков выспрашивали отрицательные факты из местной жизни, и к вечеру были готовы частушки, которые исполнялись на концерте. Народ балдел от злободневности нашего репертуара и привязанности его к местным реалиям.

Местный механизатор ночью, в дупель пьяный, поехал за добавкой на стогомёте и, врезавшись в столб, сломал сельхозтехнику, за что был переведён в разнорабочие.

1959.07. Подмосковье. «Ляна»: Тамара Константинова, Лев Хямяляйнен, Татьяна Фонарёва (Пиголкина), Светлана Солодченкова

 
Вася Крюков много пьёт,
Даже пропил стогомёт.
И теперь в пору ночную
Мечет он стога вручную!
 

Начальство не уделяло внимания клубу – он не ремонтировался и практически перестал функционировать. Молодёжь от безнадёги и от нечем заняться ударилась в пьянку и драки.

 
Возле клуба – о-ё-ёй!
Каждый вечер мордобой,
А начальство ноль вниманья,
Будто клуб ему чужой».
 

1959.07. Подмосковье. «Златы колечики»: Тамара Константинова (Иосиф Рабинович, Вадим Авраменко). На фото справа: это не лекция, а стихи о любви: Иосиф Рабинович

1959.07. Подмосковье. «Калинушка»: Светлана Солодченкова и Николай Преображенский, Вадим Авраменко, Анатолий Фельдман, Тамара Константинова, Валерий Рау, Андрей Фрейдин, Михаил Балашов

1959.07. Подмосковье. «Принц Джон» – полная импровизация: Анатолий Фельдман, с кларнетом – Валерий Рау, Иосиф Рабинович

Рустэм Любовский:

«Для детей – сценка „Принц Джон“ – полная импровизация. Ося Рабинович (на голове вместо короны – деталь от фотоувеличителя) на ходу выдавал байку про принца Джона, а все остальные в меру изобретательности и возможностей ему подыгрывали. Дети были очень довольны, артисты – не менее».

Татьяна Пиголкина (Фонарёва) ⁶:

«В агитпоходе в танцевальном трио с Тамарой Константиновой и Львом Хямяляйненом оказалась благодаря твёрдому убеждению Светы Солодченковой, что всё получится. Мы с Тамарой «держали спинку, тянули носочек», выучивали шаги и общий рисунок танца, как того требовал профессиональный танцор Лёва.

Выступления проходили редко в клубах (их в деревнях обычно просто не было), чаще – в школах и на свежем воздухе, на открытых площадках.

1959.07. Подмосковье. «Яблочко»: Лев Хямяляйнен, Андрей Фрейдин, Михаил Размахнин

1959.07. Валерий Рау, Михаил Балашов, Александр Кузнецов, Татьяна Фонарёва, Тамара Константинова. На фото справа: Лев Хямяляйнен

Принимали очень хорошо, старались накормить – ни дня без парного молока, которое, правда, я не очень любила. Начинал концерты хор всех участников похода песней «Ой, да ты, калинушка, ты, малину-у-шка…». Хормейстер Миша Балашов ставил меня крайней справа и просил петь как можно тише и точно как стоящий рядом сосед…

Яркое воспоминание – прогулка пешком за уехавшим к следующему месту выступления автобусом. Пока мы с Андреем Фрейдиным заканчивали оформление «Агитпривета», автобус-то и уехал. Дорога к месту концерта вывела на огромное поле клевера: неоглядный простор, высокое небо, солнце и сладкий, пряный аромат цветов клевера. До этого момента даже не подозревала о такой их способности.

1959.07. Таня Фонарёва (Пиголкина). Справа: берег Оки, Рустэм в полете

Далее дорога шла через лес, и, пройдя немного, наткнулись на источник чистейшей воды. Источник был заботливо оформлен в виде часовенки с крестом, – а ведь в ближайших деревнях неразрушеных церквей повстречать не пришлось…»

1959.07. Подмосковье. Начальство агитбригады: Игорь Коган, Юрий Тратас, Николай Шафер. Справа – Тамара Константинова

Андрей Фрейдин:

«На обратном пути тучи по дороге растянуло, появилось солнце. Мы свернули, не доехав до Серпуховского моста, и на несколько часов дорвались до громадного песчаного пляжа – отмели и неожиданно быстрой Оки.

1959.07. Подмосковье. Берег Оки. Пирамида с видом на Серпухов. Ура! На самой маковке – будущий профессор ВЦ Феликс Ерешко

1959.07. Подмосковье. Берег Оки. Стоят: Игорь Коган, Феликс Ерешко. Сидят: Игорь Борисов, Николай Преображенский, Михаил Балашов, Михаил Размахнин, Рустэм Любовский, Вадим Авраменко, Валерий Рау, Анатолий Кузнецов, Лев Хямяляйнен, Иосиф Рабинович, лежит Андрей Фрейдин

Часа три-четыре отводили душу, купались и загорали, что и зафиксировали скрупулезно наши фотографы. И наплавались, напрыгались, наскакались, и даже состроили пирамиду в лучших физкультурных традициях с Феликсом Ерешко на маковке. А уже совсем потом поехали в Москву и дальше, в Долгопрудную».

Андрей Фрейдин:

«Выступления этого и многих следующих походов традиционно заканчивались словами:

 
Мы были встрече очень рады,
Жаль, времени остаться нет —
Примите от агитбригады
Наш пламенный агитпривет!
 

1959.07. Подмосковье. Тамара Константинова, Галина Волошина, Светлана Солодченкова, Валерий Цой, Николай Преображенский, Анатолий Фельдман

К этому времени уже накоплен концертный опыт – от привычки приспосабливать номер к любой сценической площадке до несколько циничного тезиса «Публика – она дура». Тут смысл не в том, что позволительно халтурить, это не допускалось, а в том, что если ты ошибся, то сделай вид, что так и надо, главное – аккуратно вернуться, куда надо, ведь публика и в самом деле не знает, как на самом деле должен выглядеть точно сделанный номер. Уже только для своих Ося Рабинович исполнил второе чтение финишного четверостишия:

 
Мы были встрече о-очень рады.
Жаль времени. Остаться? Нет!
Примите от агитбригады
Наш пла-аменный агитпривет!
 

После этого было очень сложно не думать о белой обезьяне, и приходилось очень аккуратно держать себя за руку, заканчивая выступление».

1959.07. Подмосковье. М. Размахнин, Р. Любовский, Т. Фонарёва, Г. Волошина, В. Авраменко, С. Солодченкова, Н. Козлова, Н. Преображенский, В. Цой, А. Фельдман, И. Борисов

Татьяна Пиголкина (Фонарёва):

«Когда поехала в агитпоход, знала очень немногих, но в Москву вернулись дружной командой, и каждый стал друг другу своим, родным человеком. На остатки финансовых средств был организован ужин в ресторане „Арарат“ (!) – прекрасный вечер, всё равно закончившийся песнями в общежитии».

Февраль 1960 г. Лыжный агитпоход Нарофоминск-Клин

1960.02. Подмосковье. Виктор Дубнер, Светлана Солодченкова, Михаил Балашов, Леонид Вильнер, Тамара Константинова, Олег Андреев, Валерий Цой, Рустэм Любовский, Юрий Тратас, Сергей Кузьминых, Анна Трушицина, Михаил Размахнин. Три китайца: Александр Зацеляпин, Андрей Фрейдин, Леонид Лазутин

Именно в этом походе родилась физтеховская песня о трагической судьбе «ведра какавы, которую сделали Серёга (Кузьминых) с Игорем (Орлов), а Лёнька (Лазутин) выставил в сугроб», и о лошади, которая не прошла мимо бесхозного угощенья и «какаву выпила» (оправдательная версия).

Светлана Солодченкова:

«Лыжный пробег в 20 км, да ещё с нетривиальным рюкзаком, для не очень уверенно стоящего на лыжах человека был нелёгким испытанием. Намного отставая от „передового отряда“, часто добиралась до места выступления уже к началу концерта, но с терпеливой шефской помощью Серёжи Кузьминых».

1960.02. Всеволод Шарыгин, Андрей Фрейдин, Юрий Тратас

Андрей Фрейдин:

«И уже накрепко установлено и жёстко блюдётся неписаное правило: артистов до концерта не кормить. Родилось оно во втором зимнем. С песнями было ещё туда-сюда, объевшиеся певцы справлялись с делом скучными голосами. Противно, хоть и переживаемо. Но надо было видеть, как Лёва Хямяляйнен в приседе с потрясающей кажущейся лёгкостью делает «гусачка», поочерёдно выкидывая вперёд ноги с оттянутыми носочками, с профессиональной блестящей улыбкой, с прямой спиной, мертвенно-белый, с бисером испарины на лбу. За кулисами он просто рухнул на постеленный по счастью рядом спальник.

Вот тогда Лев Исаев и родил этот приказ по бригаде. Наверное, профессионалы знают такое с младых ногтей, но мы зарабатывали весь этот опыт на своей шкуре».

1960.02. Алексей Вильнер, Михаил Балашов, Андрей Фрейдин. Алексей Вильнер, Олег Андреев, Тамара Константинова

Игорь Орлов:

«Хозяйственный взвод обычно прибывал первым на место вечерних выступлений, расплачиваясь при этом больной головой и явным нежеланием рано вставать из-за вечерних, длительных и бурных… посиделок. Вот тут-то и начиналось самое интересное.

Встречаясь прежде всего с хозяйственниками колхозов, совхозов, домов отдыха и т. п., хозвзвод стандартно изображал бедных и нищих студентов. Видимо, в нас это отчётливо и убедительно проглядывалось, так как обычно удавалось раздобыть: бидончик (40 л) молока, мешочек картошки, а иногда и хорошие куски мяса. И это-то при нищих колхозах и совхозах в те времена! Наверное, многим это очевидно и так, но сырые продукты плохи для пищеварения, а потому хозвзводу приходилось организовывать их перевод в более удобоваримый вид, обычно с помощью доброжелательных хозяек, которые предоставляли нам всё необходимое для процесса варки, включая не лишние нам позитивные советы. Обычно ужины и завтраки удавались вполне прилично.

К концу похода в хозвзводе нарастала тревога за нарушение финансовой дисциплины – оставшиеся деньги тратились медленно, а воровать тогда хозвзвод ещё, к сожалению, не научился. Последние сладостные штрихи делались по пути домой – в электричке и по приезде – в общаге. Прибытие в общагу, очевидно, с достоинством отмечалось вечерним банкетом, переходящим в тихие ночные бдения».

1960.02. Александр Зацеляпин, Андрей Фрейдин

Июль 1960 г. Агитпоход по Подмосковью

1960.07. Леонид Лазутин – начальник агитпохода. В строю: Владимир Петинов, Сергей Илларионов, Тамара Константинова, Светлана Солодченкова, Нинель Фастовец, Алла Павлова, Геннадий Новиков, Георгий Иванов, Геннадий Яковенко, Рустэм Любовский

В составе агитбригады, помимо хора и солистов, два оркестра и танцующая Корова.

1960.07. Жизнь дорожная. В автобусе. Справа – обед по расписанию

1960.07. Оркестр народных инструментов: В. Цой, Л. Перецман, Ю. Медведев, Г. Яковенко, Ж. Морозов, В. Любченко

1960.07. Сценка «Хирургия»: Лёня Лазутин. На фото справа: Неля Фастовец, Гена Яковенко

Геннадий Яковенко⁷:

«При агитбригаде был оркестр народных инструментов (капельмейстер Геннадий Новиков, баян) и джаз-банд (jazz-band, старший Геннадий Яковенко, аккордеон). Здесь речь пойдёт о джазбанде. Большинство участников (человек десять) входили в институтский big band, которым руководил профессиональный джазмен Семён Харитонович Самойлов.

1960.07. Светлана Солодченкова с оркестром: Юрий Медведев Валерий Цой, Леонид Лазутин, Геннадий Яковенко, Георгий Иванов

1960.07. Лекция – Сергей Илларионов. «Ура!!!» – Жоре Иванову

Репертуар, включая нотное сопровождение, во многом был перенесён из большого оркестра в меньший. Большая часть участников окончила музыкальную школу. Все были слухачи, то есть если человек мог спеть мелодию, то он мог её и сыграть на своём инструменте в нужной тональности.

В бригаде оркестр исполнял разные обязанности: сольные номера; поддержка пению и танцевальным номерам; сопровождение сценок («Корова», «Хирургия» и т. д.); играл на танцах после концерта и прочее.

1960.07. Девочки зажигают. На фото справа: первая медицинская помощь командиру

Один из номеров (скорее – аттракционов) назывался «Концерт по заявкам». Желающим из числа зрителей предлагалось спеть под оркестр желаемую песню. Добровольца, как правило девушку, встречал Коля Кузнецов с гитарой, за сценой объяснял правила игры, подбирал тональность и сообщал её оркестру.

1960.07. Володя Амбросимов, Женя Гриценко, Лёня Лазутин, Валера Цой. На фото справа: Света Солодченкова, Неля Фастовец, Тамара Константинова, Гена Яковенко

Старший раздавал тональности отдельным музыкантам. К примеру, аккордеон, саксофон-альт и саксофон-тенор имели разные тональности. Далее с целью настроить певца на нужную тональность оркестр целиком проигрывал куплет. Затем непредсказуемо вступал певец. По правилам игры после второго куплета оркестр делал проигрыш.

1960.07. Света Солодченкова, Неля Фастовец, Тамара Константинова, Гена Яковенко. На фото справа: «Ковбой» Алла Павлова

Номер с большой вероятностью удавался по следующим причинам: в 60—70-е годы XX века радио навязывало населению, которому принадлежали и музыканты и певцы, сравнительно небольшое количество хитов; маэстро Кузнецов предлагал певцам благоприятные для оркестра тональности; если желание певца выходило за рамки возможностей музыкантов, желание отвергалось».

1960.02. Подмосковье. Вечерний концерт

Корова. Звезда концертов и радость детворы

1962.07. Подмосковье. Танцующая Корова

Выступления Коровы не только приводили в восторг детвору (до визга) и взрослых зрителей, но и вызывали подъём творческой мысли у исполнителей. В разные годы «ногами» Коровы были Женя Доценко, Рустэм Любовский, Стас Зимин, Юра Тыжнов, Валера Ириков.

Начинала Корова с русских танцев, но потом освоила модные, но не одобряемые властью рок-н-ролл и твист (мы сами смеялись до слёз). Задние ноги Коровы в исполнении Стаса Зимина радовали акробатическими элементами.

Выступления Коровы обрастали попытками подоить в саксофон Жоры Иванова и стихами Сергея Михалкова «На рынке корову старик продавал, никто за корову цены не давал…», которые в следующие годы читали Саша Филиппенко (тот самый – будущий известный театральный и киноартист), Миша Николаев.

Однажды по дороге даже организовали нашей Корове встречу с «родными». Но стадные бурёнушки как-то нервно отреагировали, не пожелали знакомиться, и пришлось ретироваться.

Рустэм Любовский (взгляд на концерт изнутри Коровы):

«Женя Доценко предложил мне танцевать задние ноги Коровы, и я согласился, хотя прежде, кроме вальса и танго на школьных вечерах, ничего не танцевал. На репетиции был отведён один день. Предлагаемые Женей «па» были довольно незамысловатыми, и мы быстро с ним нашли общий коровий язык. Сразу же после первых выступлений мы поняли, что этот танцевальный язык, включавший только музыку «Калинки», слишком ограничивает наш энтузиазм, и начали добавлять в танец элементы твиста и рока.

1960.07. Представляем Корову: Рустэм Любовский, Юрий Тыжнов, Анатолий Суколенов

Иногда жизнь сама подбрасывала нам элементы, которые в дальнейшем попадали в танец. Однажды мы выступали прямо в правлении какого-то совхоза сразу после его собрания. У одной стены комнаты сидели зрители на лавках, у противоположной выплясывала Корова, т. е. мы с Женей. Места было мало, и в какой-то момент Женя прижал меня к стенке, возле которой стояло несколько ящиков. Мне ничего не оставалось делать, как сесть на эти ящики и болтать ногами. Оживление в зале было необыкновенное. Естественно, мы включили эту находку в дальнейшие наши выступления.

Танец нашей Коровы всегда вызывал удивительную реакцию и шум в зале. Поскольку мы всегда фантазировали, то кто-то из ребят однажды предложил впустить Корову в тёмный зал через входную дверь за последним рядом. Ведущий со сцены увлёк слушателей очень эмоциональным прочтением басни, а Корова тихонько шла по тёмному проходу к сцене. Где-то на середине зала Корова останавливается и аккуратно и нежно кладёт голову на колени сидящей с краю паре. Реакция: от крика ужаса до дикого хохота соседей.

1961.07. Корова. Встреча со своими – родными представителями парнокопытных

Особым успехом Корова пользовалась у детей. В небольших сельских клубах они обычно сидели на корточках перед сценой, оперев на неё локти и голову. Во время танца ребята норовили ухватить Корову то за хвост, а то и за ногу. Особенно их радовало, когда Корова в конце танца в изнеможении падала на бок на краю сцены. Тогда они хватали её за рога, били по морде. В такие минуты Корова широко открывала пасть, высовывала большой красный язык и мигом слизывала внутрь шапку наиболее докучливого паренька. Очень это радовало всех мальчишек, кроме самого растерявшегося озорника.

1961.07. Концерт. Корова. На фото справа: что-то у Коровы с зубами (1961.02. Рустэм Любовский)

Но однажды… Танец начался, как это мы обычно делали, с дойки. Я (задние ноги) надувал резиновую перчатку и высовывал её наружу в положенном для коровы месте. На крики ведущего «Доить корову! Доить корову!» выскакивал Жора Иванов с саксофоном, подставлял его под вымя, а с другой стороны сам ведущий начинал доить перчатку за пальцы-соски. «Наполнив» саксофон «молоком», они убегали, а мы с Женей начинали танец.

1963.02. Юные зрители всегда рады пообщаться

Все шло как по маслу: хохот, тишина, взрыв хохота, тишина. И вдруг в последней трети танца – мощный взрыв хохота, который не прекращался уже до конца. Я растерянно взглянул в окошко и с удивлением увидел, что наши ребята за кулисами тоже хохочут, держась за животы и указывая на нас пальцами.

Под хохот зала мы, смущённые и ничего не понимающие, уходили со сцены. А всё оказалось до смешного просто. Нарочно не придумаешь! В какой-то момент мой ремень, поддерживающий штаны – ноги Коровы, развязался и его длинный конец вывалился наружу именно там, где недавно находилось вымя Коровы. На что походил дальнейший танец, можно было судить по реакции зала».

Февраль 1961 г.  Подмосковье

1961.02. Подмосковье. Выбор пути при выходе из Долгопрудного: Леонид Лазутин, Андрей Фрейдин, Татьяна Фонарёва

Валерий Мандросов⁸:

«…Благодаря моральной поддержке Вити Дубнера я всё же решился принять участие в агитпоходе. Комиссар похода Лазутин Лёня построил нас. После его проникновенной напутственной речи мы на лыжах, навьюченные рюкзаками с собственными вещами и реквизитом, прямо с места сбора отправились в поход, уточнив в районе Долгих прудов по карте наш дальнейший маршрут.

Ночевали мы уже в деревенском доме в большой комнате, располагаясь голова к голове (с одной стороны девочки, с другой – мальчики) и прижавшись от холода друг к другу так тесно, что в процессе сна приходилось по команде дружно поворачиваться. Нормально выспаться в такой обстановке, по-видимому, ни у кого не получилось.

1961.02. Евгений Гриценко, Рустэм Любовский, Геннадий Новиков, Людмила Азбиевич, Тамара Бычкова, Людмила Махнова

Самыми тяжёлыми лыжные переходы были в метель, особенно на подъёмах и спусках. Тяжёлые рюкзаки оттягивали назад, что приводило к частым падениям. Особенно доставалось дамам. Вот почему за представительницей прекрасного пола шёл обычно мужчина, помогавший при случае подняться упавшей женщине. Но чаще всех кувыркался со своим тяжёлым, сильно оттянутым назад баяном Гена Новиков.

Конферансье на всех выступлениях был Лёня Лазутин. В лучших традициях жанра конферанса объявления о последующих выступлениях он сопровождал смешными импровизационными репризами. Так, перед танцем очаровательных Томочки Бычковой, к огромному сожалению рано ушедшей из жизни, и Люси Азбиевич он как-то объявил: «А сейчас перед вами с молдавским танцем выступят аспирантки кафедры волноводной оптики Тамара Бычкова и Людмила Азбиевич».

Тома Бычкова потом долго выясняла у Лёни, что это за специальность такая «волноводная оптика». Она была искрящимся, удивительно тёплым и доброжелательным человеком. Её голос с лёгкой хрипотцой и с лёгким южным акцентом, связанным, по-видимому, с тем, что она была из Пятигорска, звучит во мне до сих пор.

1961.02. «Ах, нет на свете краше – ай – маленькой Наташи…» – поют Леонид Лазутин, Всеволод Шарыгин, Рустэм Любовский, Андрей Фрейдин

Проникновенно читала со сцены стихи Константина Симонова Махнова Люся: «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины…»

По жизни совершенно спокойная и уравновешенная почти до флегматичности, Люся буквально гипнотизировала слушателей. В каких бы сельских клубах она ни выступала, всегда после её выступления на несколько минут воцарялась гробовая тишина. Даже детвора замолкала. А затем раздавались бурные аплодисменты.

Сам Лёня Лазутин выходил с номером «Хирургия». Максимального успеха у зрителей Лёня достигал, когда он, облачённый в завязанный сзади халат, с громким притопыванием как бы вынимал аппендикс у лежащего на трёх стульях «больного», в роли которого был кто-то из ребят.

Всеволoд Шарыгин выступал с пользующейся особо тёплым приёмом русской народной песней «Ах ты, душечка, красна девица…».

Каждый наш утренний выход на новые объекты начинался с задорной песни «Джон Брансбойт намазал лыжи один раз и поехал на Кавказ…», которую повторяли многократно, заменяя слова хлопками в ладоши. Эту песню мы на разные голоса исполняли стоя на лыжах и с рюкзаками на плечах. Она создавала близкую к эйфории атмосферу, которая после её исполнения вселялась в нас и заряжала на целый день перед утомительными переходами, после которых мы, как правило, голодные, по прибытии после нескольких лихорадочных минут подготовки выступали в сельских холодных малоблагоустроенных клубах.

1961.02. «Опять пуп сперли…» – Андрей Фрейдин. «Скрипка, нежно пела скрипка…» – Неля Фастовец, Геннадий Новиков

1961.02. «Ах ты, душечка, красна девица…» – Всеволод Шарыгин, Геннадий Новиков (баян). После концерта в клубе танцы. Евгений Доценко

Свои выступления мы начинали с песни «Нет на свете краше – ай – маленькой Наташи…», потом – Неля Фастовец с песней «Скрипка, нежно пела скрипка…» под аккомпанемент Гены Новикова. В те далёкие времена они были так похожи друг на друга, что их принимали за брата и сестру. И хотя у нас не было ни скрипки, ни скрипачей, Гена так старательно и нежно вёл аккомпанемент, который мягко сливался с нежным голосом Нели, что слушателям казалось, что ей аккомпанирует не баянист-любитель (Гена Новиков), а профессиональный скрипач. У нас же самих, в нашем коллективе большой популярностью пользовалась в очень душевном исполнении Нели песня «Ты далеко» с проникновенным, легко запоминающимся припевом.

Таня Фонарёва выступала в концертах с чтением стихов молодого, тогда ещё малоизвестного поэта Евгения Евтушенко, а Андрей Фрейдин – с интермедией Михаила Зощенко «Пуп спёрли…». Затем эта интермедия по наследству перешла выпускнику Физтеха, будущему народному артисту России Саше Филиппенко».

1961.02. Тамара Бычкова, Людмила Азбиевич, Неля Фастовец, Людмила Махнова. На фото справа: «Вперёд! Нас ждут!»

Закончив поход, на электричке по Савёловской железной дороге, взбудоражив своим громогласным пением соседей по вагону, мы возвращались на Физтех. И, незаметно доехав до станции Долгопрудная, млея от восторга от промелькнувших справа по ходу движения родных стен физтеховского общежития, под концовку популярной песни о многожёнстве «А-я-я-я-а-я-я-я, а-я-я-я-а-я-я-я, Магоме-е-е-ет!!!» выскочили на станции Новодачная.