Читать книгу: «Легенда о богине роз», страница 4

В цветочной цитадели жизнь струилась своим ручьём. Несмотря на то, что гора буквально поросла ледяными зубьями и нависшими над пропастью снегами, а сама вершина якобы застряла концом в облаках, в центре этой вершины было весьма сухо, будто бы под куполом новогоднего шарика, где всегда идёт метель. Мягкая, только что позеленевшая травка приятно щекотала обнажённые края ступней. Многие бабочки и мотыльки, раскрыв свои светоносные крылья, перелетали с цветка на цветок, то опускаясь, то снова взмывая в воздух. Солнце пусть и нависло всей тяжестью над утихшей природой, однако грело как-то по-особенному тускло: так, что от дуновения лёгкого ветерка чувствовалась зимняя прохлада. А в самом центре шипастой цитадели на перине красных, как кровь, роз вздымалась она – Её Величество Богиня. Зелёные листочки пышных цветов аккуратно подминали изгибы тела, а мягкая подушка бутонов нежно поддерживала растрёпанные ото сна, но тем не менее блистающие светло-русые волосы. Мирно дремлющая дама не ведала рутин жизни, и даже в грёзах ей ничего не снилось. Она просто спала, как спит каждый, после тяжёлого рабочего дня. Да и что, в принципе, Её Величеству нужно в этом мире? После того как Богиню низвергли с небес, потребность в чём-либо просто перестала волновать её прекрасную голову. И вот она здесь, сопит забвенным сном, не зная себя и окружающую реальность. Император, однако, не разделял мнение Богини. Он взобрался так высоко лишь за одним: предать своей жизни и самому себе хоть какой-то смысл. Ибо убив её, он обретёт себя, а раз обретёт себя, значит, и мир увидит совершенно нового Бога. Бога, восставшего из утробы Матушки-Войны. Восставшего с мечом. Восставшего быть великим. С каждым шагом звук скрипящих металлических колёс и бряцающих ружей нарушал оглушительную тишину цветочной обители. Это дремлющее существо – его последняя надежда, совсем невинная, в белоснежных, взбухающих на ветру лоскутах платья, и даже не подозревает, что к ней пришла её собственная смерть.

В воздухе завизжал выстрел. Если условия гласят, что победить Богиню нужно в честном бою, значит, она имеет право в нём участвовать. Но стоило Её Величеству только-только открыть запаянные дремотой глаза, как Император подал знак: “В атаку!” Сотни, нет, тысячи орущих болванов, обнаживших свои клинки, ринулись в центр цитадели, разламывая и растаптывая всё на своём пути. В этот момент Богиня окончательно пришла в чувство и, наконец, осознала, что здесь вообще происходит. Схватившись за острые, верёвкоподобные стебли роз, она мощным ударом, словно шериф лассом, повалила на землю троих бойцов, причём все трое уже не дышали. Взвод артиллерийских пушек то тут, то там отдавался эхом в ушах суетливых воинов, но куда бы они ни стреляли, ядра всё время норовили улететь куда-то сторону. Богиня Роз же не уступала; она не создана для войны, это видно невооружённым глазом, но сейчас перед ней встал выбор: либо сдаться и отдать свою небесную волю на растерзание алчного народа, либо взяться за кинжал и марать руки до тех пор, пока не иссякнет жизнь. Времени на размышление было совсем мало, отчего Богине даже не пришлось выбирать. Стебли роз раз за разом обвивали ноги и тела неподготовленных людишек, цеплялись за них своими толстым шипами и рассекали нежную, как эклер, плоть. Крики в то утро слышались чуть ли не на другом конце материка. Люди визжали, просили о помощи, старались иссечь стебли острыми мечами и копьями, однако розы всё не переставали расти и “кусаться за пятки”. Что сказать, весьма красивая, но болезненная смерть. Одному лишь Императору ещё хоть как-то удавалось сдерживать атаку дьявольских бутонов. Он ясно понимал, что если сейчас что-либо не предпринять, его армия потерпит поражение – поражение не только со стороны богов, но и всего мира в целом. Выхватив ружьё из окровавленной руки мёртвого собрата, Император уверенно нацелился в грудь светловолосой дамы и выпустил пулю.

В сердце что-то кольнуло. Все адские лозы мигом приникли к земле, исполосовав остаток плоти бойцов до кости. Все понимали: легион пал. Пал в крови. Каждый из тех, кто полёг в жалящем танце розарий, резко схватился за руки, ноги, да и вообще за всё тело, дабы как-то облегчить продирающую изнутри боль. Однако многие попросту не успевали, в основном, от шока или бессилия. Один лишь Император твёрдо восседал на своём коне. Пуля, выпущенная в грудь Богини, прошла мимо, задев лишь обнажённое плечо. Боль же в сердце была вызвана чем-то другим, вот только чем? Вроде чувством. Но каким? Всадник на коне больше не мог оставаться в стороне; он швырнул своё ружьё куда подальше и приказал оставшимся героям отступать. А сам умчался вдаль, словно боялся, что его догонят, сделают неживым.

Она стояла посредине, не зная, куда деть глаза. В какую сторону ни посмотри, везде окровавленные трупы и мёртвые остатки роз слились в одну дорожку – дорожку длиною в ад. Спаслись немногие, однако и этим немногим не суждено больше встать с кровати. Она не стала догонять отступающих, потому что жалела их, страшилась своего безрассудного поступка. Её некогда пахучая сладостью обитель с мириадами тонких лепестков превратилась в ужасную бойню, а мягкая постель из бутонов навсегда иссохла под треском металлических мечей. Богиня – вот единственное живое место на всей горе; такое маленькое, пугливое место. И внутри что-то бьётся, вернее, бьётся сердце, но как-то иначе. Словно ледяные штыки вонзились в самый центр мясного мешка, заставляли дрожать и извиваться над собственной беспомощностью. И поняла она секундой позже, что это была любовь. Да-да, именно любовь. За свою долгую жизнь Богиня ни разу не ощущала такого воодушевляющего, красноречивого чувства. Она была в полном ужасе от случившегося, и в то же время питала неведомую страсть. Как будто с плеч осыпались остатки небосвода, прикованные к ней с самого рождения. Нет, были и те времена, когда Богиню хотели насильно выдать замуж. Сам Икелос⁵ подал ей руку верности, однако всех, кто попадался ей под ноги, она отвергала и, не найдя иной цели в жизни, заснула в своей цитадели на долгую вечность. Ну, до сегодняшнего дня. “А что делать теперь?” – спросите вы. Как жить, когда сон пронзают тысячи мыслей, а сердце разрывает грудь на части? Неужели, Её Величеству и вправду суждено полюбить психопата? И порешила тогда Богиня дело одно свершить: “Доколе вернётся он в мою цветущую обитель, воздастся перед ним выбор между жизнью завоевателя и мирного супруга – моего супруга; ежели нога его больше не ступит на земли те алые, изопью я яд священный, ибо влачить дальше существование на безмолвной горе не имеет больше смысла.”

А Император тем временем не терял надежды. Опущенный и оскорблённый самым унизительным для него способом, он не желал примиряться со своим шатким положением – положением неудачника. Не может же ведь сын самой Матери-Войны проиграть какой-то цветочнице. Да, воевать с богами не то же самое, что с людьми, но и он не из железа сплавленный. Всю жизнь потратил на то, чтобы дослужиться до императора, чтобы завоёвывать и вести за собой людей, чтобы побеждать, и тут на тебе! Приехали, как говорится! Ну уж нет, так просто он эту бойню не оставит. Пока его лошадь рассекала тишину степей оглушающим грохотом копыт, спасаясь от всепоглощающего гнёта Богини, в голове у Императора зародился совершенно иной план. Раз не получается взять даму силой, значит, сможет подчинить её хитростью. Достаточно прийти к ней с “птицей в руках”, якобы просить прощения за это нежданное и неловкое вторжение, а как только подойдёт ближе, тут уж нужно действовать. План элементарный, как песочные часы. Главное, делать всё аккуратно и с пристальной осторожностью. Боги не любят резких движений, а в особенности, когда эти движения перечат их воле. Вызвать доверие – вот кульминационная часть этого театра лжи и лицемерия. И уже через каких-то пару дней весь мир будет знать, чего стоит имя Его Императорского Величия на самом деле.

На сей раз он шёл на бой один, без меча, без коня и даже без какой-либо защиты. Этот с виду обычный человек будто бы чуял исход предстоящий битвы; от груди, от кончиков пальцев, да, впрочем, и от всего его тела прямо-таки разило уверенностью. Длинные волосы чуть курчавились у самых плеч, а по рукам ходил мягкий, приятный, но довольно освежающий ветерок. Вокруг этого одинокого странника, утерянного на тропе жизни, раскинулись множество багрово-красных цветов и едко-зелёных стеблей роз. И ведь никаких следов прошлой битвы. Даже трава всё такая же лёгкая и пушистая, какая, собственно, была всегда. Вырисовывалась забавная картина: одинокий человечишка стоит посреди раскинутой подле него цитадели и подозрительно озирается вокруг. Что-то в этой тишине было нечисто. Словно не Император задумал поймать Богиню в цепкие сети обмана, а сама Богиня дожидалась подходящего момента, чтобы напасть и разорвать бедного несведущего болвана на десятки гниющих кусков. Если говорить начистоту, так оно и было, вернее, не совсем так, но доля правды в этом есть. Её Величество уже давно узрело маячащее вдалеке тело и, не найдя подвоха, с грацией вышло к нему навстречу. Сердца забились сильнее: у Богини от переполняющих чувств, а у Императора от запирающего воздух страха. Побоявшись мгновенной ярости цветочницы, одинокий странник упал лицом к земле, дабы выразить всю боль и тоску своего бесчеловечного поступка. “Встань,” – тут же приказала Богиня. Видеть любимого человека в таком пресмыкающимся виде было настоящей мукой. Боги если на что и способны, так это на милосердие, на великие чувства, что как раз-таки отличает их от простых смертных. Император медленно оторвал лико от шелковистой травы, после чего встал и вопросительно посмотрел на воцарившуюся перед ним фигуру, плавно тонущую в лучах закатного солнца. Погодка, надо сказать, в тот день была не самой солнечной. Капли дождя то и дело норовили сорваться вниз ледяной стенкой. “Я долго ждала твоего прихода,” – Произнесла Богиня, не томя. – “И уж признаюсь, потеряла всякую надежду. Но Вы пришли, посему должна выполнить обмолвленную между собой сделку. Не стану говорить языком метафорическим, лучше спрошу так, как есть на самом деле. Готовы ли Вы оставить жизнь человеческую и навсегда упокоиться в обители со мной? Я оберегу душу Вашу от людских кар смерти и дарую безграничную силу – силу моих роз. Всё, что требуется, так это полюбить меня такой, какая я сейчас пред Вами; полюбить также, как я люблю Вас.” Император прямо-таки раскрыл челюсть от удивления. Услышать такие слова от Богини, да ещё и от той, которую ты пытался всеми способами уничтожить – немыслимо! Первый раз в жизни Императора встал настолько сложный выбор, и уж точно в первый раз Император не знал, что и сказать. Казалось бы, такая возможность воздаётся единицам, и то в плане исключения, но с другой стороны, долг перед всем миром, да что перед миром – прежде всего перед самим собой волновал его больше всякой любви. Да и жена у него уже имеется. Зачем связывать себя цепями брака во второй раз? А уж тем более такими цепями, из которых не получится просто так выкарабкаться и тихонько улизнуть. Сейчас перед Императором встаёт целая вечность, полная счастья и райской услады, а взамен нужно пожертвовать какой-то там войной, которая хоть так, хоть эдак потеряла свой первоначальный смысл. Это ли не чудо, это ли не божество? Император серьёзно задумался: вроде на шаг приблизился к стране “Делай что хочешь”, но в то же время что-то тянет назад. Сказать “да” – значит отвернуться от своего народа, сказать “нет” – значит пасть в неизвестность. Как здесь можно что-либо выбрать? С прискорбием в глазах, не ведая, что делать дальше, Император поднял руки к лицу и дунул в свисток, сложенный из своих пальцев.