Читать книгу: «Пенсионный взнос на тридевятое царство», страница 2

– Ничего не видишь, – сразу поняла Алёна.

– Нет, – призналась Василиса.

– Эко тебя нечистый водит, прямо за горло берет, – пояснила Алёна. – Гляди лучше, а я кипятка еще плесну.

Василиса сильнее напрягла глаза. И вдруг ей показалось, что она увидела! Увиденное было тусклое и расплывчатое, но Василиса ухватилась за это.

– Увидела, – прошептала она.

– Неужто?! – всплеснула руками Алёна. Кружка ударилась об пол и отлетела в сторону.

– Да… – голос у Василисы совсем сел.

– И что же там было?

– Не знаю. Тень какая-то.

– Какая-то, – передразнила Алёна, но тут же смягчилась. Она подсела к Василисе, обняла ее и начала расспрашивать: – А тень была высокая или низкая?

– Высокая вроде. Всю кружку заслоняла.

– А светлая или темная?

– Не знаю, хотя… светлая вроде.

– А появилась она с севера или с юга?

– Наверное, с севера.

– Я так и думала! – продолжала радоваться Алёна. – А тень эта тебе давеча не казалась? Ну, от которой томление в грудях случилось?

– Ой, кажется, она! – вскрикнула Василиса.

– Всё понятно! – подвела итог Алёна. – Так я и знала.

После уточнения некоторых деталей выяснилось, что Змеем-искусителем был не кто иной, как охранник дачных участков Василий. Во-первых, он подходил под описание, а во-вторых, прошлое его было темное, потому что никому не известное. И появился он только весной, когда приехала Василиса. Охранник был неотесанный, глуповатый и вел себя просто отвратительно. Говорил он громко, постоянно кашлял и плевал под ноги себе и даже собеседникам. От него исходил кисловатый запах пота, щей и заношенной одежды.

Алёна сначала сомневалась, что именно Василий смог внушить Василисе такое сильное чувство, но потом опомнилась. Василий ведь не человек вовсе, а Змей.

Василису новость не обрадовала. Она понимала, что охранник – это одна из личин хитрого Змея, но ей было всё равно противно.

Теперь, когда всё было ясно, Алёна приказала Василисе идти домой и запереться на все замки. Взаперти нужно было сидеть три дня. Естественно, выходить на улицу, даже по большой нужде, было запрещено. Также Алёна велела не выглядывать в окна, не подсматривать в замочную скважину, а самое главное, не пускать никого в дом.

– Слабая это защита, – сетовала Алёна. – Змей кем угодно прикинуться может. Но ты всё равно сиди. Да, еще тряпки под дверь подоткни – верное дело.

Василиса согласно кивала. После того как она узнала, кто отец ребенка, она ругала себя последними словами. Но страсть ее не угасала, и она покорялась судьбе.

Подходил к концу второй день заточения. Василиса была как в бреду. То и дело ей мерещились предметы, которых не было на самом деле.

Вначале она увидела на полу крупные бусы, они лежали, подманивая ее лазоревыми боками. Но как только Василиса потянулась к ним, бусы превратились в комки пыли.

Следующей была узорчатая юбка, накинутая на сундук. Она играла складками в свете лампы. Однако на деле ею оказался ворох старых вещей.

Василиса прекрасно понимала, что Змей ее морочит и пытается одурманить. Иногда она забывалась и даже пару раз хотела броситься ему в объятия, но сдерживалась. Боялась, что если поддастся его чарам, то Змей унесет ее в горы, а вернется она оттуда уже старухой.

Труднее всего сдерживаться было ночью, когда наступало забытьё. Василиса чувствовала, как тряпки под дверью отодвигаются и в дверную щель проникает искристая дымка. В это время она ощущала тепло, любовное томление и зябкость в ногах.

Мало ли, много ли прошло времени, Василиса не знала, она сбилась со счета. Что только она не делала для своего спасения. Делала она это неохотно, тая́ в душе разные надежды, но против Алёны идти опасалась. Средств было несколько.

Приходилось Василисе бежать в лес, отыскивать папоротник, выкапывать его корень, настаивать на воде и перемывать всё в доме. Но такое средство помогало только на один день.

Она развешивала чертополох, окуривала себя собственными волосами и даже переворачивала ногой вещи в сундуке на 180 градусов – всё зря.

– Сделали мы с тобою что могли, – проговорила грустно Алёна и села на лавку.

Силы ее почти оставили. Поняла это Василиса только после слов Алёны «оставили меня силы совсем», что, собственно, по виду ее было незаметно.

Василиса вздохнула, села рядом и даже обрадовалась. Очень уж утомительно было сопротивляться волшебным чарам Змея. Однако она, сделав грустное лицо, на всякий случай спросила:

– Что же теперь делать?

– Думаю, осталось последнее средство. Нужно вернуть гребень.

– Как это вернуть?

– Так вот взять и вернуть, – настаивала Алёна.

– Прямо пойти и отдать… Василию? – покраснела Василиса.

– Да ты что?! – Алёна вскочила с лавки. – Василий – это всего лишь человеческая сущность, с ней связываться нельзя. Сама не знаю почему, но нельзя.

– Как же гребень тогда вернуть?

– Надо бросить его обратно на дорогу. Прямо туда, где нашла.

Алёна, правда, вспомнила еще средство – нужно было накинуть на Змея лошадиный недоуздок, – но его она тут же отмела: «Не в каменном веке живем».

Всю ночь Василиса не спала. Мучилась, пила настойку пустырника и сосала валидол. Надо было решаться, и она решилась.

– Не верну гребень, – твердо прошептала она.

Страшно было нарушать запрет и ссориться с Алёной. Все-таки, как ни крути, Алёна была поддержкой и опорой в трудную минуту.

А тем временем живот ее округлялся, но это не было заметно под повседневной одеждой и Василису не смущало.

Мысли проносились в голове, как быстрые лошади, и были примерно такого содержания: «Нужно пойти к Василию, и пусть делает что хочет… Нет, Василий – всего лишь человеческая сущность, он может не знать о Змее… А может, Алёну тоже Змей присушил?..»

На этой мысли она неожиданно и остановилась.

– Так вот, значит, что! – сказала Василиса, задыхаясь, в темноту комнаты.

Щеки ее запылали, затылок сдавило, и тупо заныло под левой лопаткой.

– Ребенок мой ей помешал! Нечистой силой его обзывала. Какая подлая! А я ей поверила, как родной. На Василия мои глаза отводила… – Василиса решительно откинула одеяло, но потом снова накрылась.

До утра было еще долго, а сил почти не осталось. Тут она вспомнила о ребенке: «Мне же нельзя нервничать, а то выкидыш случится». Она погладила живот и с улыбкой закрыла глаза.

Утром пришла с молоком Алёна:

– Что не идешь-то? Уже обед скоро.

Василиса открыла глаза, фигура Алёны вначале расплывалась.

Она постаралась не выдать своей догадки.

– Сердце всю ночь щемило, под утро только задремала.

«Ответ Алёне понравился», – так почему-то подумала Василиса. Она вообще начала подмечать вещи, на которые раньше не обращала внимания.

Оказалось, что Алёна носит красивые сережки, красит ногти и раз в месяц покупает халат или носки…

Теперь Василиса окончательно решила убежать в лес и дождаться там родов. Но вначале задумала проверить Василия: «Покажу ему гребень. Если вздрогнет, то всё знает».

Она надела тренировочные штаны в обтяжку, свободную кофту цвета проливного дождя, начесала волосы у корней, взяла помойное ведро (рядом с будкой охранника стоял мусорный контейнер). Гребень же спрятала у самого сердца.

«Заговорю с ним о постороннем, а там видно будет», – решила она.

Будка Василия была закрыта. Промаявшись несколько минут у входа, Василиса постучала.

– Открыто! – крикнул тот.

Охранник сидел перед телевизором и ел с газеты селедку.

– А-а-а… – протянул он, что означало скорее радость, как показалось Василисе.

– Здравствуйте, Василий! – Василиса поправила волосы. – А баки, смотрю, все переполнены. Не вывозили, что ли? Воняет уже…

– Давеча вывозили, – отозвался тот.

– Да? Значит, показалось, – хихикнула Василиса, потупив глаза.

Василий доел селедку и тщательно облизал пальцы.

– А электроэнергия с нового месяца не подорожает?

– Не слыхал.

– Да как же, по телевизору передали, и в интернете написано.

– Может быть, – равнодушно согласился Василий. Он уже облизал пальцы и для большей чистоты вытер их о штаны.

– А я зимой тут жить собираюсь, – Василиса придала голосу загадочности, – и хочу попросить, чтобы у моего дома снег чистили.

– Сделаем, – Василий переключил телевизор на другую программу.

Василиса решила переходить в наступление. Она, покраснев, достала гребень прямо на глазах Василия. И, не дождавшись его реагирования, спросила:

– А этот предмет вам не знаком?

Василий оторвал глаза от экрана и равнодушно посмотрел на гребень.

– Нет.

– Ну как же? Я его именно здесь нашла. Помните, когда ваша собака притащила большую кость и ею весь вечер питалась?

– Не помню.

Василиса прямо растерялась от таких равнодушных ответов. Но, с другой стороны, успокаивало то, что Василий не Змей. Однако уйти не решалась.

– Василий… – немного помедлив, спросила она, – а ничего особенного во мне вы не замечаете?

Василий не удивился вопросу. Он оглядел Василису и утвердительно ответил:

– Нет.

– Совсем ничего?

– Может, вширь раздалась чуток? – предположил он.

– Ладно, Василий, – она прикрыла дверь, – спрошу прямо. Нравлюсь я тебе… как женщина?

Василий даже рыгнул от неожиданности. Лицо его, как и раньше, ничего не выражало, хотя иногда по нему пробегала ухмылка. Он сделал странный знак руками, словно хотел пойти вприсядку.

– Не по этой я части уже. Вот так. Было время, да вышло… Да и ты уже тоже…

– Что? – Гневный ком уже поднимался к горлу Василисы.

– Ну, тоже. Не того. Не молодая уже… – договорить он не успел.

Дверь хлопнула, и, отшвырнув ведро в сторону, Василиса заторопилась прочь.

Негодовала Василиса часа два. Внутри теснились разные эмоции. Вначале она чувствовала оскорбление. От этого чесалось плечо и между лопатками. Затем стыдилась своего поведения. Тогда дергались два пальца на одной из рук и тянуло в желудке…

В итоге успокоилась она тогда, когда окончательно поняла: Василий – пустая человеческая оболочка. Алёне же решила ничего не говорить (Василиса теперь удивлялась, как могла подозревать ее в связи с охранником) и стала скорее собираться в дорогу.

Отправиться хотела немедленно, но потом решила не торопиться и дождаться ночи – «ведь всё тайное происходит ночью». И ночью легко увести… осла.

«Заберу осла, – размышляла Василиса, – заберу, и всё».

Осел стоял на маленьком лугу между елкой и кустом борщевика. Алёна в летнюю пору не загоняла его на ночь в сарай. Рядом стояла большая телега. И самое интересное: осла звали Лесо́к, что было сильно зашифровано и отсылало к Велесу – богу скота и подземного царства. Об этом Василиса путем логических заключений догадалась накануне. Не могла же Алёна назвать его таким глупым именем просто так?

На осла Василиса возлагала большие надежды. Он должен был привести ее куда надо. Но, как назло, пришла Алёна.

Василиса наскоро запихала разбросанные вещи под кровать, а что не успела, прикрыла покрывалом. Театрально зевая, она открыла дверь.

– Спишь опять? – поинтересовалась Алёна, недобрыми глазами оглядывая комнату.

– Сплю, – согласилась Василиса, позевывая и потягиваясь.

– К Василию, значит, ходила, не поверила мне. Я, как нарочно, в это время помои выплеснуть решила и увидела…

– Ходила, – согласилась Василиса, чем выбила Алёну из колеи.

– Тебе не понять, Алёна, как душа моя тоскует! – она картинно вскинула голову. – Всё прямо в ней от тоски разрывается. Глаза ни на кого смотреть не хотят. Даже на тебя. Все дни провожу в тяжелой тоске, с нетерпением ожидая ночи! – драматически закончив на этом, Василиса повалилась на кровать. Пружины под ней жалобно скрипнули и умолкли.

Алёна после такого откровения опустилась на стул и ничего не ответила.

Василиса села в телегу, прикрыла корзины (в них она сложила вещи) старыми мешками и сказала ослу:

– Но!

Осел весело побежал по знакомой дороге, а Василиса вырвалась из душных лап прошлого и на крестьянской телеге, как видела в старом фильме, помчалась прямо в ночь, навстречу новой жизни. Но веселье длилось недолго, а точнее, до входа в лес. Тут осел остановился и вопросительно оглянулся.

– Но! Но! Лесок! Иди же!

И поскольку Василиса возлагала на осла все надежды, она, потерпев первую неудачу, решила успокоиться и покориться судьбе.

Осел, вероятно, прочитал ее мысли, потому что сразу побежал по бездорожью. Телега подпрыгивала на муравейниках, а Василисе казалось, что она попала в елочный лес из своего сна. Когда на пути ей попалась береза, Василиса вздохнула с облегчением.

Меж тем лес густел, и луна почти не пробивала толщу веток. Вдруг осел снова остановился, а Василиса услышала хруст веток, страшные завывания, увидела болотные огни и даже… Лысую гору!

«Началось!» – подумала она и хотела было погрузиться в размышления, но ей это не удалось. От куста отделилась фигура и сделала приглашающий жест рукой.

Лесок шарахнулся было в сторону, но потом передумал и послушно двинулся за фигурой.

У Василисы был выбор: умереть от разрыва сердца, спрыгнуть с телеги и постараться убежать, притаиться, лежа на земле, или просто сказать «Ой!». Однако она не выбрала ничего, а только удобнее села на подушке, которую заранее положила в телегу.

Василиса зажмурилась, когда яркий свет фонаря ударил ей в лицо. Потом немного привыкла, приоткрыла глаза и увидела женщину безобразного вида, кривобокую, с толстым носом.

Женщина сильно обрадовалась Василисе, начала суетиться около телеги, помогая гостье слезть с подушки.