Сталкер. Чертог красного бога

Чертог красного Бога.

Глава 1.

Ряска. Холодная, болотная жижа.

Сразу вспомнил сцену из советского фильма “А зори здесь тихие”, как тонула Лиза Бричкина.

Неподдельный ужас для пятилетнего ребенка, и видимо, сейчас все так и случится.

Тина от дружеских объятий перешла к страстным чмоканьям в шею. – Отвали, дорогая, не для тебя цвел! Ну вот, паника началась. Еще бы!

Мысли метались как зерна в кофемолке. И чего мне дома не сиделось? Придурок!

Страх окончательно сковал мое сознание. И все как в том анекдоте:

Пойдешь налево – получишь!

Пойдешь направо – получишь!

Прямо пойдешь – тоже огребешь!

Так вот, решай быстрее, а то прямо здесь получишь!

Так и я: не двинешься – засосет, начнешь ерзать – засосет еще быстрее.

А те, кто могут сейчас протянуть мне ветку, уже бегут сюда. Но вместо этого всадят мне пулю между глаз, ибо других видимых частей тела уже не осталось.

Красиво попал! Влип, твою медь! Меж тем в деревьях уже замаячили пятнистые силуэты.

Поганое, мерзкое чувство отчаянья, жгло мои внутренности теперь уже горячим огнем. Сид! Дружище!

Но думать обо всем этом, уже просто не было времени.

Ну все, браты! Я сделал несколько глубоких вдохов и погрузился…

They burned down the gambling house

It died with an awful sound

Funky and Claude was running in and out

Pulling kids out the ground

When it all was over

We had to find another place

But Swiss time was running out

It seemed that we would lose the race

Smoke on the water

And fire in the sky

Deep purple

В заведении сегодня было особенно людно. Низкие сводчатые потолки, выполненные, толи в стиле каземата, толи готического замка, усиливали эхо общей массы снующих туда-сюда фигур. Я сидел на высоком стуле, упершись локтями в стойку. Это было единственное на данный момент место, куда не доставала вода, щедро выплеснутая из пожарных гидрантов.

– А и хрен бы с ним!

– Откупоривая бутылку рома, подытожил Фил, и тут же всадил в нее гейзер.

– Что думаешь? Меж тем, толпа уличных зевак, собравшаяся поглазеть на “файер шоу” начала расходится по своим делам.

– Всё к лучшему! Наверно… Фил усмехнулся в бороду и продолжил колдовать с бутылками. Несколько пожарных начали потихоньку сматывать рукава, еще один растаскивал багром, еще дымящиеся остатки маленькой сцены. Мысль о произошедшем, вызывала желание кататься по полу и орать. Столько сил, столько лишений.

– Не знаю, страховки едва хватит, чтобы погасить кредит, – А… в курсе, – перебил меня обладатель кожаной жилетки и выставил два шота с подозрительным зельем мне под нос.

– Жизнь полна иронии. С этими словами он щелкнул зажигалкой с длинным хоботком и обе емкости вспыхнули голубым пламенем.

Вся ирония сводилась к тому, что наш, не так давно открытый бар, обещавший стать местом сборища любителей рока и тому подобных ценностей, между шестью и семью часами утра, ярко запылал как коктейль, чьему названию он обязан. Выгорела большая часть помещения, включая не дешевую аудио систему. Не тронутыми остались лишь раздевалка, три четверти барной стойки и чудом уцелевший, новенький “Чоппер”, служивший декорацией при входе. И сейчас две команды пожарных всем своим присутствием констатировали не утешительный для нас с Филом факт – мечте конец! Согласившись с утверждением бородатого коллеги, я чокнулся с висящей напротив фотографией Джима Моррисона и влил в себя горящий напиток. Два стопарика с характерным звуком одновременно дамкнули по дереву, а стоящая рядом пепельница стала немым свидетелем инквизиции над выполнившем свою миссию окурком.

Утро застало меня врасплох. Неведомая бормашина сумасшедшего доктора сверлила мне мозг с отчаяньем злобного пикинеса.

Ззз-ззз-ззз!

Мои глаза поднялись над подушкой как МИ 24 над сопкой. Пятерня "управляемых ракет" понеслась к цели огибая стакан с водой, будильник и всяческую карманную мелочь.

С экрана мобильника на меня пялилась довольная физиономия в синей бейсболке.

– Спишь?! – Ммм. – Слушай, Никитос, такое дело… Помнишь по ящику все трубили про находки из зоны? – Допустим. – А Старчикова? Мы еще у него в общаге собирались?! – Был такой. – Я с ним недавно общался. Сид затараторил так быстро, что я едва успевал улавливать смысл повествования. – Он за периметр навострился ходить. По началу, говорит, страшно, и не нашел ничего, а потом повезло. Короче с общаги он съехал. Понимаешь? – Смутно. Лень, я бы поспал еще чуток, голова болит. – Ник! Харе тупить! Представляешь, если мы найдем хоть одну такую штуку! – И ты предлагаешь туда наведаться, я правильно понимаю? Не ближний свет! В трубке зашипело. – Слышал? – Что это?– Я уже еду! – Слушай, я чего-то не догоняю, раз ты уже едешь, чего ты мне то звонишь? Раньше не судьба была? Обсудили бы хоть. И закрой окно, шум такой!– Раньше, ты б и не поехал, это раз! Два – я тебе вчера звонил, ты не взял. Узнал, что у тебя произошло, и решил узнать как дела. Ну и за одно, предложить… Вдруг?! А то лениво одному. – А чего так резко то? – Да не суть. Загорелось мне. Давай, поехали, развеешься, глядишь, найдем чего, беде твоей поможем! Да, и ты же, любитель всяческих походов. Попробуем. Пара дней и видно будет! Как ты собрался туда попасть? Женька рассказал, где найти местного, он все расскажет, проведет и выведет обратно, как договоримся. Ну что? – Ты сейчас где? – Харьков проезжаю. Встретимся в Дитятках у озера, оно там одно. Если что дальше двинем в село Рудня-Вересня. С собой много не тащи, еды и все остальное в Чернобыле купить можно. На вокзал не ходи, хохол сказал, там патрули шмонают. Сядешь на попутку. Чего молчишь? Вспоминаю, куда рюкзак зашхерил. – Отлично! Давай! А то, роуминг, знаешь ли… Как только трубка замолчала, в комнате повис звон тишины, и создалось впечатление, будто закрыл дверь перед носом цыганки пытающейся заболтать тебя на смерть.

Я лежал на удобной, теплой кровати и пытался представить себя топающего по грунтовой дороге в незнакомом мне месте. Тот репортаж я тоже видел, просто не придал увиденному никакого значения. Проблема подгоревшего бизнеса, конечно, требовала оперативного вмешательства, но впереди был понедельник, да и я давно не давал себе продыху, игнорируя подобные предложения. В конце концов, за пару дней мало что изменится. Да и денег у меня откровенно не было. Заведение работало в минус, как и положено подобному бизнесу на первых порах. Если честно, я был согласен с того самого момента, как услышал голос в трубке. Какое-то странное чувство зудело в моей голове. Странное и одновременно знакомое.

Первый день.

На дальней станции сойду.

Трава по пояс.

Зайду в траву как в море босиком,

И без меня обратный,

Скорый-скорый поезд,

Растает где-то в шуме городском.

Растает где-то в шуме городском.

Пламя. В исполнении Гражданской Обороны.

К вечеру следующего дня, я уже топал по той самой грунтовой дороге и бодро вертел головой по сторонам. Дышать было одно удовольствие. С городом просто ни в какое сравнение. Конец октября радовал теплой погодой. Пахло яблоками и сухой травой. Запах недалекого леса смешивался с дымом костра. Я вдыхал воздух как охотничья собака. Утратившее былую силу осеннее солнце, уже направилось в серую нитку лесополосы. Картину омрачал только рюкзак, который еще километр назад, уже порядком врезался мне в плечи. Хотя, он скорее был не удобным, нежели тяжелым. Двести метров спустя, я таки поддался желанию сделать перекур, скинуть ношу, и заодно, достать карту, так как нужный поворот, все никак не показывался. Позвонить товарищу, означало бросить тень на непокобелимый статус бывалого путешественника. Повертев приобретенный в привокзальном ларьке глянцевый прямоугольник, я выяснил, что достать его надо было гораздо раньше. Еще раз, осмотревшись на местности и погоревав о зря пройденном отрезке, я вновь водрузил свой баул и направился через небольшой луг. Долго идти не пришлось, начинающая желтеть трава сменилась все той же щебенкой, щедро заминированной коровьими лепешками. Последние, судя по всему, лежали здесь уже давно и опасности не представляли. Деревенька, с пестрыми, всяк на свой лад, домами, осталась позади. Я пересек дорогу и направился к деревьям, растущим вокруг озера. Подтверждением приближающегося водоема, стали тучки комаров и мелкой мошки, грустивших до этого в густой траве. А про сетку то я и не подумал! Ни про сетку, ни про репеллент. Точнее подумал и даже приготовил. Лежат, там же где и ботинки. Собираясь выходить, я по привычке обулся в кеды. Приятно удивлюсь, если мой раздолбайский товарищ, догадался взять хотя бы репеллент. Я уже начал представлять нашу встречу с крепкими рукопожатиями, расспросами и обсуждением дальнейшего плана, когда между деревьев начала мелькать бежевая палатка.

Появилось кострище, по обычаю обнесенное парой бревен. Видимо, место пользовалось популярностью у местных. Одновременно я задумался над смыслом одноименной песни Сектора Газа. Да, сейчас только с местной шпаной, не хватало сцепиться. Отодвинув густые ивовые ветви, я подошел к остаткам костра. И! Сказал я громко, но про себя, оглядывая место дислокации. Палатка пустовала. Я как киношный следопыт потрогал золу. Едва ощутимое тепло держалось в самой глубине. Еще подходя к деревьям, я подозревал, что мой гаденький дружок, попытается напугать меня до чертей, выпрыгнув из кустов. Но он не выпрыгнул. С чего бы, они так спешно решили идти к следующей точке, закидоны проводника, или случилось что-то еще? Палатка была явно из недорогих и выглядела далеко не новой, но зачем же ее так оставлять? Вещей внутри не оказалось. Пустая консервная банка с засунутой в нее оберткой от макарон и количество окурков подтверждали утреннее отступление. Я достал телефон и набрал номер. После долгой паузы девушка объявила, что абонент не абонент.

Спустя банку тушенки и пару сигарет, я решил, что сидеть тут – напрасная трата времени, и посему, решил выяснить местонахождение второй точки сбора. Итак! С Сидом нас разделял восьмикилометровый отрезок, плюс избавить себя от возможности познакомиться с охраной блок поста. Короче, ни туда ни сюда. Дотемна, я не успею, это факт, но перспектива остаться здесь до утра и мусолить переживания, была мне не совсем по душе. Тем более, я допускал вариант, что что-то могло случиться.

Если я собираюсь разведать ситуацию, и в случае чего, быстро вернуться назад, то тащить всю кучу барахла, неизвестно куда, будет нецелесообразно. Запустив пустую банку в костер, я принялся потрошить новенький, наскоро купленный рюкзак, так вежливо впаренный мне улыбчивым продавцом. Сверху образовавшейся кучки, оказался прихваченный мной, старый, но еще прочный, брезентовый, дедовский рундук, с нарисованными, синей ручкой, инициалами Б.К. Из него щедро посыпался песок и сосновые иголки, с истлевшими, коричневыми листьями, напомнив о грибных местах и рыбалке. Первым на дно отправился теплый свитер с завернутыми в него двумя банками тушенки, затем, за неимением фляги, литровая бутылка с водой, шесть пачек известной лапши, немного отсыпанной в мешочек соли и коробок спичек с промоченными в воске головками, который собственно никогда и не покидал пределы старого рюкзака. В голубую, эмалированную кружку, с нарисованным дубовым листом, я утрамбовал мешочек, с накануне молотым кофе и упрятал подальше от спины. Рядом легла маленькая пачка сахара. Австрийская разгрузка REDO, купленная по случаю в интернет магазине, поглотила в своих водонепроницаемых недрах карту и зажигалку. На бедре был закреплен черный, походный нож, с удобной прорезиненной рукоятью. Следующим на очереди оказался небольшой, вороненый топорик, обмотанный капроновой веревкой. Его было решено приторочить на поясницу. Качество девайса вызывало сомнение, ведь русский барыга и китайский бракодел – лучшие друзья, но проверить его в деле, у меня не было повода. Небольшая, блестящая фляжка с текилой и коробочка с нехитрым медицинским набором, вслед за комплектом батареек, проследовали в задний карман вещмешка.

Зовите меня просто – Джон Рембо!

В связи с надвигающимися сумерками, фонарик и компас я решил не убирать. Все остальное, я уложил под деревом и накрыл палаткой, которую наскоро забросал камышом.

Обогнув озеро, я стал приближаться к дороге, чуть возвышавшейся над лугом, за которой, по идее, должна была начинаться граница тридцатикилометровой зоны отчуждения. Делать большой крюк вправо мне не хотелось: блок пост был и так достаточно далеко, что бы попытаться прошмыгнуть незамеченным. Фигурки людей от сюда казались, конечно, не точками, но думаю, и я с такого расстояния превращусь в грязно-зеленое пятно на дороге. В десяти метрах от шлагбаума, с устрашающим видом, стоял БТР, видимо, для острастки любителей экстремального туризма. За зданием поста, стояла легкая боевая машина на гусеничном ходу, почему-то, развернутая стволом в сторону зоны. Сидя в этом овраге, с колотящимся от волнения сердцем, мне вспомнилось, как мы с братом лазали в соседский сад за вишней, и как в одно из таких мероприятий, хозяин дачного домика вышел справить легкую необходимость, а мы лежали в метре от него, укрываемые кустами крыжовника. Было дело! Еще раз убедившись в отсутствии нежелательных глаз, пригнувшись, я пересек пятиметровый участок дороги, за которым меня ждал такой-же, не глубокий овражек. В пятидесяти метрах от грунтовки начинался смешанный лес. Если честно, я рассчитывал увидеть, как минимум ограждение из колючей проволоки, но единственным напоминанием, служил свежевыкрашенный, бело-красный треугольник, торчащий из невысокой травы. Так, ладно, баба с возу, как говориться. Нахрена тогда БТР? Посадили бы пенсионера с пугачом и граница на замке! Перебежав открытое пространство, солнце, скрылось в лесу вместе со мной.

Спустя пять минут, я уже успел обескураживающе спотыкнуться, вляпаться в смолу и влететь рожей в паутину. Это заставило меня быть повнимательнее, тем более, что из-за деревьев стало на порядок темнее. Сейчас помимо поисков и душевных переживаний, меня беспокоила та мысль, что здесь на протяжении двадцати лет, беспрепятственно размножались волки и медведи. Кстати, стало как-то не жарко. Минут за тридцать пять, я прошел около трех километров. Лес стал гораздо гуще, и приходилось чаще обходить плотные заросли клена. Пару раз, на пути, мне встречались ржавые остовы грузовиков, к которым, я на всякий случай не приближался. А иногда, я натыкался на примятую траву, изредка торчащую из лесной подстилки, что немного ободряло. Спустя еще полчаса, разглядеть, что либо, без фонаря, не представлялось возможным. Тем не менее, я до последнего старался его не включать. Привычная картина леса искажала понимание моего местоположения. Я все никак не мог привыкнуть к мысли, что я довольно далековато от дома и даже чуть-чуть вне закона. Тяжелая шишка, громко шлепнувшаяся передо мной, заставила меня подпрыгнуть как напуганного кота, тем самым вернув меня в действительность. Все-таки пора надевать фонарик, а заодно и скорректировать направление. Зрачки моментально сузились, пытаясь отсечь лишние люмены, и окружающий лес окончательно превратился в сажу. Налобные фонарики, я презирал начисто, но стоило отдать им должное, во многих случаях это было удобно. Влага, растворенная в воздухе и выдыхаемый пар, подсвеченные лучом света, сильно его отражали и тем самым не давали возможность нормально разглядеть объекты расположенные выше луча. Да и при выключении, в глазах оставалось большое, разноцветное пятно, что по понятным причинам было неудобно. С курса я практически не сбился, до деревни оставалось всего полтора километра, и я решил немного ускориться.

С каждым шагом, луч становился все отчетливее, я сдернул его со лба и посветил вокруг. В воздухе висел туман, не совсем характерный для этого времени года. Я даже на всякий случай, сломал ветку рядом с более-менее узнаваемым деревом и загнул ее в направлении, откуда пришел. Жуть какая! Не хватало забрести еще на местный погост! Через двадцать минут скитаний, я уже с одержимой жадностью вглядывался в деревья и выискивать очертания домов, или, по крайней мере, того, что от них осталось. Но упрямый фонарик продолжал вырывать из темноты однообразный пейзаж. Я от всей души поздравил себя с успешной попыткой заблудиться! Ладно, спокойно, спокойно. В принципе, я не исключал такой вариант, ибо не часто доводится гулять среди ночи в глубинах пятой точки Украины. Двигаться дальше, я решил небольшими зигзагами, что бы охватить как можно большую площадь, но и не замедлить общий темп передвижения. Идти стало слегка тяжелее, видимо я поднимался на очень пологий холм. Отличная возможность попытаться дозвониться до Леньки. Звук от липучки в такой тишине показался мне очень громким. Присев на одно колено, я достал мобильник. Тишина была как на уроке истории в младших классах, который вел Директор.

Сняв блокировку с экрана, я удрученно заблокировал его обратно. Статус связи – ни одной «палки».

Теперь, даже если Сид звонил, я не узнаю. Окей, есть еще один простейший способ поиска дружественных целей, и я набрав побольше воздуха, свистнул. В ушах зазвенело. Лесное эхо было, почему то не в голосе и мой свист утонул в туманной вате. Окончательно себя демаскировав, я повторил попытку. Ти-ши-на. Закурив, я принялся обдумывать дальнейший план Б. И так, решение следующее: поскольку я мог, как не дойти до деревни, так и умудриться её проскочить, обогнув с любого бока, то есть смысл остаться здесь до рассвета, дабы не усугублять сложившуюся ситуацию. Это раз. Во вторых, будучи информированным о наличии в округе зубастой фауны, будет не лишним устроить ночлег где-нибудь повыше.

Снова включив фонарик, я принялся отыскивать подходящее дерево, коим оказалась довольно высокая липа. Соседний дуб нравился мне гораздо больше, но забраться на него не представлялось возможным. Да и с липой, надо сказать, не сразу все получилось. Выбрав ветку поудобнее, я принялся обустраиваться. Свитер, я предпочел надеть, хотя, был соблазн, сделать из него, хоть сколь-нибудь, мягкую подстилку. Рюкзак был повешен на выше растущую ветвь. За неё же, я привязал втрое сложенный капроновый шнур, и обмотав обе ветви, сделал что-то вроде кокона. Не хватало еще свалиться. Заснул я не сразу. Сначала просто не хотелось, затем стало неудобно, потом начали мерещиться всякие звуки и шорохи, еще позже я ожидаемо замерз, и наконец, ближе к рассвету, приняв удачную позу, я засопел. Весь остаток ночи мне снился дурацкий медведь, пытающийся добраться до моей драгоценной персоны.

Когда глаза открылись, я уловил несоответствие имеющегося пейзажа с привычными очертаниями моей квартиры, в виду чего, в сердце была отправлена доза адреналина. Память мгновенно прояснилась, и я начал неловкое снисхождение на грешную землю. Вид с дерева открывался замечательный, но то, что ожидало меня в низу, стало причиной горячего сквернословия и глубокой задумчивости. На высоту человеческого роста, весь ствол липы, был сплошь исполосован следами когтей. Глубокие борозды, до сантиметра в глубину виднелись по всей окружности, а земля вокруг дерева была усыпана корой. Глаза мои превратились в аналоги местной металлической валюты номиналом в пять копiйок. Оцепенение отпустило лишь через несколько секунд. Ночной туман практически рассеялся, и я попытался разглядеть движение в окружавших меня зарослях. Тишина, следов на земле тоже не оказалось. А было бы не лишним знать направление, в котором ушел ночной гость. Косолапые не точат когти. Кофе пить расхотелось. Уже на скором ходу, вытащив компас, я взял левее. Спустя всего несколько минут, лес начал редеть, и сквозь деревья начала проглядывать дорога. Ни машин, ни людей, в обе стороны. Дорогу я пересекал в том месте, где над ней нависали две параллельные ЛЭП. Вид гигантских металлических конструкций на фоне восходящего солнца, именно такой сюжет был изображен на нашивке моего практикантского халата, во времена учебы в техникуме. Там, где линии снова удалялись в лес, складывалось ощущение, будто два гигантских катка устроили гонки. Размеры опор кружили голову, и если судить по длине бус изоляторов, то линия рассчитывалась киловольт на семьсот пятьдесят. Впечатляющее зрелище, даже шея устала. Если смотреть по карте, идти оставалось минут десять. Странно, как меня угораздило вчера не дойти. По ощущениям, я уже должен был упереться носом в энергоблок, а как выяснилось, не, дошел с полтора километра. Пока я проходил открытое пространство под проводами, едва поднявшееся над деревьями солнце, успело пригреть мой закоченевший за ночь зад, как вновь пришлось углубиться в лес. С обувью я непростительно прогадал, и сейчас роса беспрепятственно просачивалась внутрь. Наконец лес снова стал редеть, и вдалеке замаячили отдельные постройки.

Большинство домов было на грани полного разрушения. От некоторых, в особенности деревянных, остались только лохмотья крыш. Из первого, на моем пути дома, росло дерево, развалив ветвями перекрытие, от чего южная стена провалилась внутрь. Трава, росшая повсюду, доходила до пояса, а местами скрывала меня полностью. Прямо по курсу рос, некогда ухоженный сад с плодовыми деревьями. На некоторых висели вполне приличные яблоки. В животе заурчало, но я решил не поддаваться на подобную провокацию. Можно и козленочком стать. Размышления на гастрономическую тему привели меня к мысли, что я забыл еще одну не маловажную в походе вещь, какую – не скажу. Придется довольствоваться лопухами. Следом за садом стоял еще один дом. Этот сохранился получше: на стенах пятнами виднелась белая штукатурка, все стекла целые, на крыше даже присутствовали остатки аистиного гнезда. Дверь запиравшая крыльцо лежала рядом. На самом крыльце стояла древняя газовая плита, под рассохшейся скамейкой прятались какие-то банки, и ржавый таз, который изначально висел на стене, судя по оставшемуся контуру. У второй, более массивной двери, тоже отвалились петли, и она осталась стоять в открытом положении, напоминая о спешной эвакуации в восемьдесят шестом. Всюду на полу валялись экскременты разного калибра, на облупленной кровати полно шерсти – дом явно пользовался популярностью у новых хозяев. Из следующей комнаты шел свет, я заглянул в проем. Как оказалось, в дальнем углу обвалилась часть стены. Обои на стенах висели крупными лохмотьями, ящики из комода валялись на полу, накрытые истлевшей занавеской. Повсюду разбросаны фотокарточки и старые открытки. Видимо орудовали мародеры. Среди прочего хлама, в куче образованной обвалом стены, мое внимание привлек красный цилиндрик. Гильза! Затем еще одна. Постояв немного, я поспешил подобрать находку и поднес её к лицу. Пахнет кислятиной – свежие. Да что ж тут происходит? Сид, где тебя черти носят? Пройдя сквозь дыру в стене, я решил обследовать еще один дом, как вдруг в кустах что-то шмыгнуло. Я замер. С полминуты ничего не происходило. Неожиданно, с другой стороны, кто-то пронесся сквозь заросли, поперек моего пути. Опа! Если это волки, мне кранты. Быстро к тому дому, возможно, там есть двери, а еще лучше чердак. По пути я наткнулся еще на две гильзы, а еще через несколько шагов, за поваленным деревом, я разглядел явно рукотворный предмет. Перепрыгнув через сухой ствол, я подобрал двуствольное охотничье ружье. Одновременно с этим, метрах в сорока, раздался вой. Развернувшись, я не сразу заметил источник шума. На крыше крыльца небольшого дома, стояла непонятной породы собака и смотрела, не отрываясь в мою сторону. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, как вдруг она громко залаяла и бросилась с крыльца в высокую траву. Из ближайших домов раздались звуки возни и бьющейся посуды. Чуть ли не со всех сторон в моем направлении, по высокой траве потянулись следы невидимых торпед. Рванув, я принялся соображать, что буду делать, если дверь окажется запертой или её не окажется вовсе. Вариантов было не много. Можно попробовать успеть оттолкнуться от окна и забраться на веранду, стоящее рядом дерево слишком низкое и сухое, а еще хорошо бы не прилечь случайно отдохнуть, пропахав носом землю, вот тогда хана! Дверь к счастью была открытой, но замок оказался выбитым. Ворвавшись в помещение, я попытался запереть ее на засов, но тот намертво прикипел. Ударить прикладом не позволяло пространство, и я принялся подтаскивать к двери какую-то столешницу. Уперев ее под дверь, я начал метаться по комнатам в поисках возможных мест проникновения. Одним из таких оказалось большое окно с выбитой створкой. Похоже, именно так сюда попали те, кто перевернул здесь все вверх дном. Сдвинуть шкаф у меня не вышло, пришлось опрокинуть письменный стол. Так меня хотя бы не будет видно. Вроде все. Чердака не оказалось. Подойдя к окну, я насчитал не меньше пятнадцати собак, разных мастей. Все они кружили вокруг дома и непрестанно лаяли. Некоторые царапали снаружи и пытались сунуть свои морды в запертую дверь. Я сдвинул запирающий рычаг и открыл стволы – два патрона, но оба капсюля пробиты. Достав гильзы, я подбросил их на ладони и запустил в смотрящую на меня, через грязное окно, морду. Собака отпрянула и поняв обман, принялась гавкать, обнажая белые клыки в хлопьях пены. Может и этот баклан сидит сейчас также, в соседнем доме, и даже крикнуть не может. Да, надо бы проверить связь. Достав мобильник, я убедился, что ловить здесь в прямом смысле нечего. Хотя, можно опять посвистеть, и я осторожно подошел к окну с разбитой створкой. После моей попытки, собаки удвоили психологический натиск и забрызгали все окно слюнями. Хрена вам! И я запулил в одну из них то ли солонкой, то ли еще какой-то керамической штукой. Попав собаке по носу, та взвизгнула и принялась обнюхивать снаряд, после чего снова принялась бестолково лаять. Спустя двадцать минут хождения по комнатам и размышлений, бежать было по прежнему некуда. Проверив прочность баррикады, я решил воспользоваться свободной минуткой, а может и несколькими днями, чтобы попытаться, наконец позавтракать. Отыскав на кухне подходящий котелок, я принялся набивать его газетами, а затем настрогал в него оторванный от косяка наличник. Пока огонь занимался, я пошарил в рюкзаке и извлек оттуда кружку с кофе. Из-за отсутствия тяги, костерок разгораться не спешил, а разжигать нормальный, рискуя спалить собственное убежище, мне не позволял здравый смысл. Да! Здравый смысл! Правда между мной и здравым смыслом оказалось столь большое расстояние, что свету требуется несколько лет, чтобы его преодолеть. Мда. Дабы не тратить время попусту, можно пока заняться тушенкой. Наверное, глупо усиливать аромат добычи еще и запахом тушеного мяса, но, что поделаешь! Вот и вода закипела. Обтерев нож о средство массовой информации двадцатилетней давности, я озаботился дозировкой ароматного порошка. Интересно, сколько мне тут сидеть? Воды осталось чуть больше половины бутылки. Вообще вся эта ситуация меня порядком нервировала: Сид пропал, кругом собаки, я застрял, еда кончается! И кто стрелял? Это если учесть, что меня не преследует здоровенный медведь, хотя пока собаки здесь, приближаться он не рискнет. Ружье, скорее всего принадлежит проводнику, но что стало причиной пальбы, а главное, почему он бросил оружие? Та же стая собак, что сейчас стережет мою персону? Тогда они сидели бы в соседнем доме и услышали мой свист. С улицы донесся собачий визг, видимо вожак укреплял дисциплину стаи. Ой-ей, чуть не убежал. Закутанной в обшлаг рукой, я снял кружку с огня и отправил в нее четыре куска сахара. Калории мне сейчас пригодятся. Так, первые две гильзы я нашел у стены. То есть стреляли внутри помещения. Затем стрелок отступил, но ружье перезарядил в доме, значит, не спешил убегать, а значит, был уверен, что поразил цель или остановил. Допустим, в доме он столкнулся с собакой, и убил её, или от неожиданности только ранил, а вторым добил. Но следов крови и дырок в стене, а уж тем-более дохлой собаки, я не обнаружил. А значит, это была не собака, а кто-нибудь побольше. Например, кабан или мой косолапый друг. Но как я уже сказал, ружье стрелок перезарядил в доме, и опять же, если стрелять в упор, то мы имели бы труп. Не стыкуется. Значит, дом использовали как укрытие что бы перезарядиться, а мишень была снаружи. Следующие гильзы лежали в семи метрах, а две последних остались в стволах. Значит, стрелок покинул укрытие и продолжил вести огонь, но соотношение сил не рассчитал и пустился в бегство. А раз собаки все еще голодные, то сделать это ему, скорее всего, удалось.

Кофе, кстати, не оправдал моих ожиданий. Не надо было вестись на красивую упаковку. А может, они просто выжрали, какой-нибудь местной сивухи, и устроили стрельбище? А ружье, в конце концов, просто потеряли по пьяни. И вообще решили вернуться. Меня искать! Это решение показалось мне логичным. Вытряхнув гущу, я закурил. Взгляд мой остановился на сетчатой кровати, свойственной тому времени. Можно было устроить что-то вроде загона и запускать туда собак по одной. На руку намотать кусок синего, армейского одеяла, для отвлечения, а свободной, попытаться пробить голову топором. Пока мои мысли сосредоточились на возможных вариантах истребления оккупантов, я не заметил, как стало тихо. Подойдя к окну, мне открылась интереснейшая картина: от собачьего табора не осталось и следа. Трава не шевелилась, никто не лаял. Лишь клочья светлой шерсти остались на корявой яблоневой ветви. Окей, проверка связи. Вытряхнув золу из котелка и положив внутрь банку из под тушенки, я на сколько хватило сил, швырнул из окна «шумовую гранату» в ближайшее дерево. Мероприятие возымело должный эффект: снаряд задел краем ветку и покатился, издавая лязгающий грохот. Никого? Никого! Как в мультике про Антилопу. Перед выходом, я все-таки решил сделать защитную манжету из одеяла. Ведь, как известно, береженого, Бог бережет! Вернув на плечи вещмешок, и взяв ружье, я отодвинул подпиравшую дверь столешницу и вышел. На улице заметно потеплело, и после пребывания в пропахшем дымом, да и без того затхлом доме, дышалось не в пример замечательно. Собаки как сквозь землю провалились. Озираясь по сторонам, я начал неторопливое движение в сторону следующего дома. Нож я держал лезвием вниз, и в любую секунду был готов бежать обратно к убежищу. На соседнюю крышу слетелась шайка ворон и принялась бурно обсуждать мой клевый прикид. Отлично, будете служить мне ориентиром на случай чьего-нибудь приближения. Хотя, если бы это были настоящие падальщики, то они бы наоборот преследовали хищника, который бы уже меня почуял. Брр, нагнал на себя страху, но на заметку надо взять. И я начал сближение со следующим крыльцом. Подходя к двери, я больше боялся не скрывающуюся в недрах опасность, а возможность наткнуться на тело. Поднявшись на ступеньку, в глаза бросился уже знакомый предмет – гильза двенадцатого калибра. Я шагнул внутрь и начал осматривать помещение: рама противоположного окна, на уровне моей головы, была покрыта мелкими точками запекшейся черной крови и явными отверстиями от крупной дроби. Организм моментально привел в действие древнейшие инстинкты, выпустив в кровь адреналин, а тело, приготовив к бегству. Твою ж мать! Я не мог оторвать взгляд от кровавых следов. Слишком серьезный оборот стала приобретать наша прогулка. С этого момента желание жить хорошо, превратилось в желание просто жить. Осознав сей факт, я сделал еще шаг и заглянул в единственную комнату. Та же картина, что и в других домах: облезлые обои, ящики на полу, мусор, за исключением кучки костей и нескольких высушенных трупов собак. В нос ударил запах смрада.