– Да прекрати такое думать. У нас огромный дом, с бассейном. Я когда не выхожу за территорию, мы с ребятами даже не видимся. Скажи, Валер, правда? – Лене жеманство было не свойственно, она действительно могла отказаться жить под одной крышей, поэтому остро встал вопрос о том, чтобы ее переубедить.

– Леночка, вы даже не думайте! Ближайший пансионат далековато. Я, конечно, могу вас возить. Но кто будет есть все, что мы накупили, и кататься на всех штуках, которые он подготовил? Он меня изведет, если вы будете в гостинице.

– Валер, ну спасибо, помог.

– Не, ну а что, пусть знает. Ничего ты не понимаешь, Серега, девушкам нравится, когда ко всему относишься с вниманием и душой. Мы вас ждали очень, Леночка, поэтому вы нам сделаете огромное одолжение, если будете жить на нашей вилле.

– Ну, тогда я не смею отказать, – Лена улыбнулась.

– А будет приставать к вам – вы скажите. Приставалку заправим, – Валерон не унимался.

– А знаете, называйте меня на «ты», – девушка повеселела еще больше.

– Договорились, и ты тогда тоже!

– Да ну вас! – не мог не возмутиться Сережа.

На море черном, полуострове благодатном, ждали приключения молодых людей.

Они мчали с открытыми окнами. Врывался ветер, смешивался с музыкой и подпевал, «играл» с Лениными локонами и взъерошивал Сережину шевелюру, наполняя салон радостным предчувствием, возникающим только в путешествиях.

Немногим больше чем через полтора часа они въехали на парковку. Дом был великолепен. Лена даже позлилась на свое казавшееся теперь ужасной глупостью предложение остановиться в доме отдыха. Их встретили Олег и женщина. Это была Агата – она следила за порядком и готовила на всех.

Им было легко вместе. Сидя в кафе, Леночка увлеченно рассказывала про свой университет, истеричку на соседнем кресле в самолете и дожди в Москве. А Сережа слушал и просто хотел прикоснуться к ней. Они учились вместе много лет, он видел ее тысячу раз. На пляже Леночка переоделась в купальник – притягательность выразительных глаз отступила перед остальными сокровищами ее молодого тела. Гормоны кипели в Сереже, подогреваемые комфортом, обстановкой и любопытством перед неизведанным, но так – никогда. Сейчас море отражалось в глазах его бывшей одноклассницы и наполняло их загадочной синевой, яркой, с бирюзовыми искрами. Вдруг он, не дожидаясь ее, устремился в воду с воплем: «Кто последний, тот –слизень зубоскалый!» Ему было все равно, что сказал он какую-то глупость, а скалистое дно резало ноги, главным было желание остудиться.

Она подплыла следом, вынырнула прямо напротив и обхватила Сережу за шею.

– Давай, руки в замок и «на три» подкидывай меня.

Сережа послушно сомкнул руки под водой и почувствовал, как Леночка поставила туда свою ногу.

– Только на три, а не на «раз, два, три, и давай». А то по челюсти случайно получишь.

– Да знаю я, женщина, не учи. Ты отталкивайся сильнее. Готова?

– Да.

– И… раз, и… два, – не дожидаясь «три!», Сережа разомкнул руки, и вместо того, чтобы прыгнуть, Леночка потеряла опору и скользнула ему прямо в объятия. Он обхватил ее и поцеловал.

Он целовался раньше, в последние пару недель, долго и интенсивно тренировался на спелых помидорах, но пасленовые и пьяная Соня на вечеринке одноклассников не шли ни в какое сравнение с Леночкой. Сережа отпустил руки и ушел под воду. От волнения его легкие грозили схлопнуться, поэтому далеко уплыть не удалось. Он вынырнул в паре метров от погружения:

– Ты в курсе, что только что целовался со слизнем?!

– И ты не поверишь, мой склизкий друг, как я счастлив, и намерен это повторить.

– А ну иди, – Сережа направился в ее сторону.

Лена взвизгнула и поплыла прочь от своего преследователя.

Так начались их каникулы, беспечные и одурманивающие.

Валерон и охрана катали влюбленную парочку по всему побережью. Щедрый край гостеприимно открывал ребятам свои красоты, как заботливый хозяин принимал путников в своем доме. Перед ними раскрывались на ветру и сияли на солнце изумрудные глубины лесов, разливалась морская акварель чистейших оттенков и пленило в неге тепло ароматного воздуха.

Ранние завтраки в одном прибрежном городе, обеды – в другом, велосипедные прогулки по горным дорожкам и тропинкам и выходы в море на яхте вечерами. Несколько раз они сбегали из-под наблюдения, укрываясь в парках в тени вековых деревьев. Охрану было не провести – они ежесекундно следили по положению сигнала Сережиного медицинского браслета.

Сережа не рассказывал Васе о приезде Лены, словно если бы брату стало известно, все потеряло бы свою ценность. А у Василия было чуть больше недели перед началом учебного года, и он решил составить брату компанию, не известив о своем приезде Сережу, чтобы сделать сюрприз. И удивились все.

Охране запретили распространяться, чтобы о приезде не узнало местное население. Петюня тоже ехал с Васей в мини-отпуск, но по просьбе матери был определен в санаторий, чтобы на водах поправить здоровье, поэтому приятели попрощались еще в аэропорту, договорившись встретиться позже.

Василий застал парочку влюбленных на пляже. Разглядел их издалека. Его брат валялся поперек трех шезлонгов, положив голову Леночке на колени. Она сидела и читала, спрятавшись по плечи в тени раскрытого пляжного зонта. Волосы у Леночки уже выгорели и легким прозрачным пухом развивались вокруг головы.

Сережа ел виноград и через одну с закрытыми в истоме глазами протягивал ягоды Лене, периодически попадая не в рот, а в подбородок или глаз.

– Ты пойдешь купаться? – спросил он.

– Нет, иди без меня, я главу дочитаю.

Сережа встал на обжигающие камни, прикрыл от ослепляющей яркости дневного зноя один глаз и в прищуре зашатался в сторону воды.

Вася скинул шлепки и пошел по кромке морской в сторону Леночки. Она отложила книгу и перевернулась на живот, доверив спину солнцу. Сережа уплыл далеко за буи и распластался на спине.

Вася вплотную подошел к Леночке.

– Ты так скоро? Намажь мне спину.

Он по-свойски поднял тут же валявшийся тюбик, выдавил немного крема ей на спину и тщательно размазал. Осмотрел ее крепкие ноги и заметил на пятках уже подсохшие мозоли от бесконечных прогулок. Леночкина кожа блестела, окрашенная золотисто-кофейным загаром, поясницу покрывал белесый пух и уходил под плавки. Вася тщательно промял продольные позвоночнику мышцы от шеи к пояснице, следуя линии ее тела, его ладони скатились по бокам к животу, потом поднялись обратно на крестец, нарушив границы резинки трусов купальника.

– Прекрати, мы же договорились.

– Я забыл на мгновение, о чем… Такая жара, – промурлыкал Василий.

– Ну, значит, сходи еще раз искупайся и остынь.

– Так, значит, между вами еще ничего не было? – съехидничал Вася.

– А тебе все сразу интересно, кобель, – со стороны моря подошел Сережа, расплывшийся в улыбке, – ну-ка, освежись.

Сережа повалил Васю через Леночкины ноги на лежаки, подмял под себя, замочив его городской прикид, и в довесок забрызгал водой с волос, как пес после купания.

– Ну привет, Ромео, – закрываясь от брата, поприветствовал Вася.

– Вы когда свои нежности закончите, не забудьте слезть с меня, – напомнила о себе девушка.

– Ой, прости, – ребята перевалились, Сережа слез с Васи и сел в позу лотоса.

– Знакомьтесь, Лена, – мой брат Вася.

Вася, мокрый после приветствия, сел между Леной и Сережей.

Лена завязала топ у купальника, перекатилась на бок лицом к братьям, приподнялась, подперла голову ладонью одной руки, а вторую протянула Васе для приветствия.

– Ну привет, брат! Снова.

Красивые ухаживания, роскошные условия и уникальность происхождения придавали Сереже уверенности и привлекательности в глазах Леночки. Но он был просто Сережа – неловок при своих возможностях, хотя и очень мил. А вот рядом сидел Василий – за ним чувствовались необъяснимая сила, смелость и свобода.

Прошло не очень много времени с момента его официального представления миру, а он уже лоснился, как племенной жеребец. У Леночки похолодело все внутри, и она поняла, что ее догадки верны – это всегда был Василий, все всегда начиналось с него. Так на второй неделе пребывания Леночки в гостях, на этапе уверенных поцелуев в мир юных влюбленных ворвался августовский ураган.

Дома их ждал изобильный ужин в честь приезда Васи, после которого молодцы самозабвенно рубились в приставку. А Леночка делала вид, что читает. На самом деле она просто сидела в своей комнате в душевном разладе. В дверь постучали.

– Заходи.

В комнату просунул кучерявую голову Сережа.

– Пойдем к бассейну пить шампанское?

– Я не пью.

– Ну, посидишь с нами.

– Начинайте без меня.

– Без тебя никак, крошка. Вечеринка у бассейна без девчонок – не вечеринка.

– Тоже мне, тусовщики нашлись.

– Ты не в настроении?

– Не, все хорошо, просто…

Сережа зашел в комнату, влекомый этим все усложняющим «просто»…

– А Вася надолго с нами?

– До конца каникул, а что?

– Ну… Просто нам обоим хочется побыть с тобой.

– Ну вот и пойдем к бассейну все вместе.

– А если наши с ним желания не будут совпадать?

– Я думаю, что мы сможем договориться.

Сережа сел на кровать рядом с Леночкой, взял ее за руку.

– Кро… ну пойдем, – Сережа потянул ее на себя. – Ну же… Леночка… Она поддается… Он потянул сильнее, чтобы приблизить ее для поцелуя. Предугадав маневр, Леночка ушла от нежностей, ловко соскочив с кровати, и выбежала из комнаты.

– Сегодня ты – слизень, – бросила она через плечо, стуча пятками по лестнице.

У бассейна ждал Вася. Он уткнулся в телефон, читая комментарии к своему фото. Играла музыка, в ведре со льдом покрылась испариной пара бутылок шампанского. Агата принесла фрукты и пожелала ребятам хорошо отдохнуть. Сама же отправилась на вечеринку с охранниками, которых стало теперь в разы больше из-за приезда Васи.

– Настало чудное мгновенье, передо мной явилась ты!

– Вот только не надо Александра Сергеевича трогать, он и так перевернулся в могиле из-за вас. Тоже мне поэт!

– Я настолько же поэт, насколько твой дружок. Только у меня планируется выйти сборник в следующем году.

– Ты вдруг начал писать, – произнес Сережа с удивлением, пока спускался из комнаты к ребятам.

– Собираюсь.

– А вот Сережа мне стихи и вправду пишет, он просто чудо, – Леночка произнесла это так, словно хотела саму себя убедить.

– Слышишь, братишка, – обратился к присоединившемуся к ребятам Сереже, – ты – чудо! – Вася взял бутылку шампанского, сорвал фольгу и гулко хлопнул пробкой. Игристая пена небрежно расплескалась по бокалам и, шипя, улеглась в прохладу хрусталя всей своей дороговизной.

Сережа взял из рук брата бокал, и вечер ощутимо начал приобретать праздничное настроение. Вася предложил Леночке выпить, но она демонстративно отказалась.

– Глупая! – Вася поднял шампанское над головой, – да прозреет эта неразумная со временем! За тебя, брат! За то, что ты встретил такую прекрасную девушку! Чтобы ваш первый секс стал самым незабываемым!

На этих словах он бросил взгляд на Леночку. Она не могла не заметить. А в ее голове не могли не нарисоваться далекие от реальности, но яркие и соответствующие бурному молодому девичьему воображению ситуации. А кто в них участвовал, Вася или Сережа, она не поняла. Но раскраснелась, подошла к Васе и, глядя в упор в его глаза, толкнула в бассейн. Сережа сидел рядом и молча наблюдал сцену, потягивая шампанское и поедая фрукты.

– Ты извращенец, тебе лечиться надо!

Вася вынырнул из воды, так и держа в руках бокал.

– Я-то совершенно здоров и активен! Налей мне лучше шампанского еще, дорогая!

Он добрался до бортика, приподнялся и плеснул бокалом воду из бассейна на Лену.

– И не смотри на меня так возмущенно, я знаю, что тебе нравится, когда тебя задирают.

Лена демонстративно взяла бутылку, поднесла к Васе, подразнила, увела горлышко от бокала к своим губам, сделала несколько глотков и задержала шампанское во рту. Подошла к Сереже, в поцелуе поделилась с ним и, разбежавшись, прыгнула в бассейн.

– Ха, Сереж, смотри, наша отличница-то – уверенный алкопользователь.

Сережа, поперхнувшись игристым, брызнул в кашле слезами, но отвечал, пытаясь выровнять дыхание.

– Ох… Чувствую я, что дракой пахнет.

– Это ты со мной драться собрался?

– Э… нет, брат. А вот она – вполне может.

В этот момент Леночка подкралась к Васиным ногам вдоль дна бассейна и потащила его под воду.

– Ах, так, – жертва нападения решил подыграть и легко поддался под воду, там он играючи высвободился от захвата и сам вцепился в Леночкины руки, камнем повиснув на них. После смены ролей девушка явно начала нервничать и попыталась вырваться. Воздух клубами пузырился из ее ноздрей и рта. Вася дождался момента, когда в ее глазах бессильная злоба сменилась паникой, и только тогда позволил им обоим всплыть. Там над водой она сбивчиво глотала воздух, а он по-прежнему сжимал запястья ее рук, теперь уже предотвращая возможное ответное членовредительство. Леночка посмотрела ему в глаза, тяжело дыша. Он был близко и невыносимо ее бесил. Она чувствовала его дыхание. И тут в ее сознание ворвалось воспоминание о том, как ее поцеловал Сережа. Хотя выглядел Вася иначе в сравнении с братом и чуть ли не утопил ее, но все ее тело наполнилось ощущением того, что она уже это переживала. Также в воде, близко эти глаза и руки. Только это не Сережины руки, но они не менее притягательные. Даже более… Ощущение дежавю одурманило ее.

– Ты в порядке? – Вася не отводил взгляд от остолбеневшей девушки.– Ау! – Он потряс ее немного.

– Иди в жопу, дебил, – она вырвала свои руки из его, ударила по воде ладонью, окатив Васю водой в лицо и вышла из бассейна, –дальше веселитесь без меня.

Повисла пауза, лишь растревоженная вода в бассейне продолжала биться и плюхать об бортик.

– Зачем ты ее задираешь? – Сережа понял, что Леночку нужно проведать, и направился за ней.

– Хочу и задираю, – Вася стянул с себя мокрую футболку.

– Хочешь? – напрягся Сережа.

– Да не хочу, не в том плане, брат, она не так проста, как кажется, хочется ее расшевелить, вас обоих. У вас любовь или что?

– Ну, пока ты не приехал, все к тому шло…

– Да я тебе не про постель. Ты ее любишь?

– Отстань…

– О… любишь… Ну, не ходи, останься тут. Залайкай ее в инстаграме до оргазма…

– Я, конечно, рад, что ты приехал, но отвали. Пойду посмотрю, как там она.

– Серега, молодая семья, дети – это не актуально все в наши дни, остановись, брат, насладись жизнью. Тебе семнадцать.

– Сказал же, отвали, – прокричал Сережа уже из дома.

Василий выбрался из бассейна, сделал музыку погромче и принялся выпивать. Сережа не спустился в тот вечер к брату. Вася ощущал странную нехватку чего-то. Он не мог понять, что за тревога его бередила с момента обретения популярности. Но знал, что она гарантировано затихала с каждым бокалом алкоголя. С запуска проекта в нем всполохами поднималось беспокойство, когда он замечал людей, находящихся в связи друг с другом. И сейчас чувствовал, что брат его обрел доверительную близость в лице нежной Леночки. И стало ему тоскливо и грустно. И Вася решил больше не задирать подругу брата и отойти в сторону.

***

Поскольку на отдых у Васи была всего неделя, проводить ни одной минуты без развлечений не предполагалось. На следующий день они собирались отправиться в очередной портовый город.

Лена спустилась на кухню попить воды. Не замечая сидящего за столом Васю, наполнила стакан.

– Доброе утро! – поприветствовал он.

Леночка обернулась на голос.

– А… ты… Так рано… Сон алкоголика краток и чу́ток?

– Ой, ну не брызгай ядом. Давай объявим перемирие. Извини меня за вчерашнее.

– И в чем подвох?

– Никакого подвоха. Не хочу, чтобы мы испортили себе каникулы. Кофе налить?

– Оу, оу, оу! Идею поддерживаю, но не перебарщивай, а то так за приличного человека сойдешь.

– Ну вот и сойду, садись.

– Я его не пью, правда. Пойду собираться.

На лестнице они встретились с Сережей, тот в сомнамбулическом состоянии крался на запах кофе.

– С добрым утром, держи, – протянула ему свой стакан воды и нежно погладила по животу.

– А ты куда? – он выпил все залпом и вернул пустой стакан.

– Пойду одеваться, скоро выезжать пора, забери его, – стакан вновь перекочевал в руки к Сереже.

– Ой, прости, все выпил, – увидел он наконец, раскрыв глаза.

– Иди уже на кухню, там брат твой.

– Вы как, все норм?

– Да, не переживай, у нас мир.

***

Заигравшаяся в своем разнообразии, опьяненная морским воздухом и избалованная мягким климатом природа повсюду проявляла непокорный нрав и безмолвно приглашала насладиться своим великолепием. Сквозь эти щедроты бежала дорога, и пузатые троллейбусы один за другим гнались за ней от города к городу. Романтикой путешествия на рогатом транспорте в полной мере наслаждались юные туристы. Они блуждали по полуострову и уже который сезон налегке, кто в одиночестве, кто парами, путешествовали на перекладных, а иногда пешком. Молвили люди, что полуостров тот насильно к стране великой присоединили. Молвили другие, что он испокон веков государству принадлежал.

Многие же семейные отдыхающие страдали от нехватки сервиса: вынужденные находиться здесь по причине закрытия прямого авиационного сообщения с далеким древним государством, где испокон новых времен они проводили отпуска в пятизвездочных отелях. Их скорбь и боль застыли в построенных на пляжах пирамидах и сфинксах из песка и камней. Руки подросших младенцев, вскормленных на молоке от шведских столов гостиниц далекого Красного моря, самопроизвольно воздвигали миниатюры гробниц фараонов. Память рисовала детские картинки о своем былом раздолье у комфортных бассейнов с бирюзовой водой и родительских безудержных вечеринках в барах с неиссякаемым местными напитками.

Сережа с Леночкой уже пресытились видами и путешествовали только по тем местам, куда изъявил желание попасть их недавно прибывший незваный гость, не проявляя собственной инициативы. А у незваного гостя был четкий список мест для посещения: все достопримечательности полуострова, где есть историческое подтверждение присутствия поэта. Собранный контент планировали выложить пиар-менеджеры по его возвращении в столицу. Прежде чем сделать фото, Вася снимал с себя шапочку и очки, под которыми прятали его шевелюру, глаза и сходство с самим собой. У Сережи не было подобных проблем. Он жил здесь и не боялся быть признанным за брата, поскольку и стрижка у него от Васиной отличалась, и бакенбарды он не отращивал, и в целом выглядел иначе.

Один из вечеров компания устроила пикник на горе Святого Петра. Расположились они подальше от мест людных, за татарскими деревнями, стеной закрывающими от суетного туриста спуски на пешие прогулочные тропы. Там, где люду простому запрещалось проезжать на автомобилях, по предварительной договоренности с лесничеством Валерон с помощью чуткой Агаты организовал площадку для отдыха с видом на Большой Каньон К.

Город раскинулся у подножия горы Святого Перта по побережью, словно бабочка, присевшая напиться воды. Но сколько бабочка ни пила – соленое море не утоляло ее жажды. Так и люди каждый день высыпали на пляж и не могли насытиться своим отдыхом. А строители – хлынувшими инвестициями, от которых «крылья» города, разрастаясь, покрывали все большие территории.

Ребята разглядели, где дом их стоял, сделали селфи, панорамы вида и принялись мешать Валерону разводить костер. Все занимались мясом, пока Леночка прогуливалась окрест и вдохновлялась видом. Снизу поднимался ветер и развевал подол ее платья, поднимая ее в ощущениях легкости до состояния перышка над долиной. Под ногами хрустели иссушенные под конец лета травы.

Бывший вояка Валерон, прошедший кампанию чеченскую, неожиданно ловко умел не только вкусно приготовить свежайшего барашка, но и сыграть на гитаре, которую предусмотрительно взял с собой. То ли ему Агата приглянулась, и он перед ней красовался, то ли давно на природе не был, но вдруг из-под его рабочей маски вырвался «походник». И после плотной трапезы он пел долго и упоенно.

Леночка приняла волевое решение не переживать из-за ребят: Вася переменился в своем поведении, и теперь не нужно было держать оборону от его нападок. Но доброта эта заманивала Леночку в плен ее собственных иллюзий. Она теперь непроизвольно, как и все, кто приближается к объекту своих тайных вожделений, находила сходство Васиных интересов со своими в вырванных из контекста фразах и видела в них благоволение судьбы. Вася упоминал, что любит виноград, – и Леночка начинала его есть; рассказывал, как однажды играл с Петюней в баскетбол – и она тут же понимала, что всегда мечтала, чтобы ее парень владел мячом мастерски. И цвет у него был любимый – лазурный, совсем как у нее. Много ли людей в мире с любимым цветом лазурным? И важное общее, что было у них на двоих, – это дружба с Сережей. А Сережа в свою очередь, покоясь на лаврах победителя сердца женского, продолжал вести бойза игровой приставкой, не замечал возникшей между ним и возлюбленной отстраненности.

Василий наблюдал за задумчивостью Леночки и видел в этом глубокое чувство к брату, и тревога опять бередила его спокойствие. И рядом с его практически не склонной к сомнениям совестью зашевелилось что-то напоминающее вину за свое присутствие в идиллии влюбленных. И тогда он подумал найти себе компанию на оставшиеся дни.

– Давайте завтра на мыс Т. поедем, чего откладывать. К другу моему заедем в санаторий. Все равно по пути, – предложил Вася в перерыве между песнями.

– Ты так отдыхаешь, что я уже устала, – сказала Леночка и оперлась о дерево, – давай не завтра.

Цикады отчаянно стрекотали, заглушая мысли.

– Я от ваших розовых соплей устал. Поехали.

– Ну, я ничего против не имею, – дал согласие Сережа, не отрываясь от смартфона.

– Если не хочешь, оставайся дома! – обратился Вася к Лене.

– Не, Вася, я тебе такого удовольствия не доставлю.

– Я из лучших побуждений предлагаю, чтобы ты не переутомилась.

– Спасибо большое за заботу! – Иногда Лена не понимала, шутит Вася или это внимание с его стороны. – Сереж, – перевела она взгляд на своего парня. – Поехали, но не завтра.

– Я с удовольствием.

Сидели они, пока солнце не скрылось за морем бескрайним. Гитара сменилась атмосферной электроникой из Васиного плейлиста. Леночка уснула на плече у Сережи, тот продолжал играть в телефоне, а Вася вглядывался в сумеречный пейзаж. Мимо братьев за спиной у Василия что-то пролетело, небольшое, серое, быть может, летучая мышь. Оно спикировало и скрылось за обрывом.

– А… Что… ты что-то сказал? – спросил Сережа.

– Нет, – оглянулся Вася.

– Мне показалось, ты что-то сказал.

– Да молчу я, думаю о поездке завтрашней.

– Странно как… Громко думаешь. Мне показалось, ты сказал, что знаешь, где счастье искать.

– Ну я же говорю, поехали завтра в путешествие, там, может, и найдешь.

– Может, мне не надо ехать, чтобы что-то найти, – посмотрел Сережа на спящую на плече подругу.

***

После обеда следующего дня в доме стоял ор. Орал Валера. Орал много и матом. Потому что Вася пропал. Сначала все думали, что парень спит. А потом он прислал сообщение с просьбой найти его по сигналу со спутника космического, потому что он не знает, где сам находится. После окончания оперативной общей порки Валерон и охрана бравая кинулись в погоню за беглецом, а по возвращении в Москву часть из них разжаловали и уволили.

***

Вася рано проснулся, очень рано. Его решение вызволить Петюню из санатория пришло спонтанно. Компаньон тот не самый веселый, но от тревоги и скуки помочь избавиться мог.

Уходя на рассвете, Василий не собирался скрываться от своих соглядатаев, но охрана столь отрешенно и безвинно спала на посту, что юноша решил не беспокоить их сон, заодно прихватив пачку сигарет со стола. Шевелюру свою скрыл под кепкой, а наглые глаза – за солнцезащитными очками. Сегодня он решил вызволить Петюню и сюрпризом привезти в особняк. Взял с собой скейт-скороход для пригодных участков дороги от особняка, спустился на нем через парк к морю, тихому, нежному, залитому сиренево-голубой пастелью. Покурил и искупался. С появлением первых отдыхающих Вася поднялся обратно в город и пошел к месту отправления маршруток.

Его целью был автовокзал. Оттуда можно добраться в нужный город, там найти санаторий, из санатория вызволить Петю, а из Петюни– какое-никакое веселье. Но, как оказалось, автобус был единственный и отправлялся через пару часов по расписанию, а до пункта назначения он ехал три часа. Долго. Даже солнце за такой срок в этих краях устает и клонится ко сну за горизонт, что уж говорить о нетерпеливом Василии. Присев на лавочку, Вася огляделся и увидел таксистов. Толпа шумела у красного минивэна. Пока Василий к ним приближался, публика горячилась, и разговор дошел до конфликтного градуса. Мужики окружили невысокого человека почтенных лет. Он был одет в бежевую рубашку с коротким рукавом и хлопковую жилетку поверх нее. На ногах мокасины. Вся его фигура выражала опрятность, спокойствие и одновременно сосредоточенность на разговоре. Руки его лежали сложенными поверх небольшого, но плотного животика, до кончиков ушей усыпанная веснушками голова была повернута одним ухом к говорящим и кивала после каждой услышанной фразы, а глаза «стремились» в пустоту сквозь линзы в роговой оправе.

– Так вот, непонятно, дядь Лева, откуда на набережной эти гастролеры нарисовались?! – Южный темперамент вырывался из вопрошающего вместе со слюной.

– Уф… Да ты не кипи, на набережной, говоришь? Так это на замену Петровича, – продолжая кивать, но посмотрев прямо в глаза недовольному, ответил старик.

– А я почему не…

– Да потому, пока тот болеет, его внуки подменили.

Каждое «да» этого старика было мягким до «та», но обладало жесткой силой, убеждая до молчания оппонента. Тот закурил.

– Ну, я не знал.

– Так вот теперь знаешь.

В этот момент Вася приблизился к таксистам вплотную. Одновременно с ним подошел молодой парень, неся в обеих руках кофе в пластиковых стаканчиках.

– Твое кофе, дядь Лев, а выпечка свежая, – потряс он булкой в пакете.

– Твой, а не твое, Яш.

– А сейчас уже всяко можно говорить – и в мужском роде, и в среднем, – и, довольный, отхлебнул из своего стаканчика, второй отдав дяде Леве.

– Ну так сейчас и мужчину в женщину переделывать можно, так что ты внимательнее смотри на невесту перед тем, как к матери знакомить поведешь, – сказал дядя Лева, потянув за пояс штаны у парня наверх.

– Ну, дядь Лев, – тот поперхнулся, а мужики зашумели, как шмелиный рой, рассмеявшись над шуткой.

– День добрый, – в разговоре возник Василий, и компания обратила внимание на него. – В С. возите?

Работяги стали расходиться по своим по машинам, удовлетворенные итогами сходки, – чужаки оказались своими, да и шут на потеху нашелся.

– Дядь Лев, ваш пассажир или я сам могу успеть метнуться? – предложил обсмеянный водитель и обратился к Васе:

– Ты, верно, держишь путь в царство сказок, музыки и свободы? Это дальше места, про которое ты говоришь, и дороже. Там много вас таких, кто под очками в разговоре глаза прячет, когда солнце не слепит.

Вася снял очки.

– Да нет, мне в санаторий С.

Дядя Лева внимательно вгляделся в лицо молодого человека.

– Давай я тебя отвезу, юноша, ты один?

– Туда – да. Обратно с товарищем. Вам недалеко?

– Молвят люди, где-то далеко моря из пластика, и чудища морские в нем задыхаются, а тут всего два часа езды. Так что полезай в машину! Доску – в салон.

Вася закрыл заднюю дверь, а сам пошел на переднее сиденье к водителю.

Попрощавшись с другими таксистами, дядя Лева сел, завел машину и стартанул, не пристегиваясь.

Вася в навигаторе нашел санаторий и нажал на кнопку, чтобы проложить туда путь.

«Маршрут построен», – констатировал женский голос из трубки.

– Да ты убери ее, только жужжать будет. Я тут каждую ямку знаю, ко мне дорожные службы приходят за консультацией, где пора обновлять покрытие.

– Я чтобы понять, сколько по времени.

– А, это я тебе тоже скажу. Жить без них не можете!

– Ну ладно.

– Вася спрятал смартфон.

– А кто у тебя в санатории?

– Друг.

– Навестить едешь?

– Украсть.

– Ха-ха, это как так, молодой человек?

– А так, нечего в такую погоду по санаториям сидеть.

– Это я с тобой согласен.

Разговор прервал звонок дяде Леве. Продолжая рулить одной рукой, он обсудил кугели и съезжавших с одной из его квартир арендаторов.

Пока дядя Лева диктовал номер телефона, Вася написал сообщение Петюне и тихонько потянулся за наушниками. Но не успел их достать.

– Так, и на чем мы остановились? – спросил дядя Лева, обращаясь к Васе.

Мы не останавливались, а продолжали движение во время вашего разговора и совершили пару рискованных обгонов.

– Ха-ха. Испугался, юноша?

– Ну, я просто не ожидал такого от этой тачки и…

– Такого старика, как я?

– Ага.

– Внешность обманчива, юноша.

Дядя Лева знал о жизни города практически все. Его сын готовился разменять пятый десяток и с ловкостью, доставшейся от отца, сумел «подняться» в делах. Историческая «машина времени» перенесла вновь присоединенный полуостров в смуту лихих годов девяностых века прошедшего – все, кто имел хватку, смекалку и азарт, успели поменять гражданство на новое и наладить свои дела. Пока отдельные бились на страницах интернета или обсуждали на лавках во дворах, те, кто посмелее, как Эдик (так звали сына дяди Левы), «отжимали» ничейное. Так, пару недель назад к ним во владение перешла одна из гостиниц на побережье.

Помимо сына, из родных существ у дяди Левы была любимая маленькая собачка, на чьи операции он потратил уже больше полусотни десятков тысяч рублей. Шавочка отчаянно боролась за жизнь под гнетом возникавших то тут, то там на ее маленьком породистом тельце заболеваний. Он не брал ее с собой на работу, поскольку ездить приходилось и далеко, и много, и не все пассажиры были готовы слушать ее звенящий услужливый визг.

В общем, при всей своей внешней почтенной безобидности дядя Лева был весьма содержательным и неоднозначным старичком. Байки из него лились бурной рекой по долине воспоминаний полуострова, но Васю не вдохновляли чужие приступы ностальгии. Не наслаждался он этим разговором и был вынужден подбирать слова, как на приемах с чиновниками, посматривая на часы на приборной панели.

Характерный запах сероводорода означал, что путешествие подошло к концу. На подъезде к санаторию Вася позвонил Петюне и попросил выйти с территории.

– О! Привет отдыхающим.

– Хэллоу, Петр Львович, это что на тебе за шмотье такое? Пижама, что ли?

Пред.1 234 5 ...9 След.

Птица счастья

С этой книгой читают