Куртизан

От автора

Приветствую тебя, мой дорогой читатель. Прежде, чем ты начнёшь читать мою книгу, хочу предупредить тебя. Во-первых, эта книга ничего не пропагандирует и носит исключительно развлекательный характер. Во-вторых, все герои вымышлены, и любое сходство с реальными людьми является лишь совпадением. В-третьих, прошу заранее простить меня за своё невежество в области истории Древнего мира. Советую не тратить время на поиски исторических ошибок, это всего лишь фантастика, а не исторический роман. Также хочу сообщить, что время, описываемое в книге, равно примерному правлению императора Александра Севера.

На этом я прощаюсь с тобой и желаю приятного чтения!

Пролог

– Вы только посмотрите на него! – Воскликнула хриплым, но приятным, нежным голосом, старая женщина, завёрнутая в тёмный платок. Несмотря на свой пожилой возраст, выглядела она довольно молодо и энергично. Лицо её было натянуто, словно кожица на спелой вишне, норовящее вот-вот лопнуть. Стан был стройным, держалась она прямо с небольшой ноткой надменности, как, впрочем, все представители знатных кровей.

Говорила же та женщина о маленьком человечке – мальчике, одарённым божественной красотой. Его огромные, голубые глаза блестели, словно горное озеро на солнце, густые ресницы напоминали крылья лебедя, а кудрявые, длинные волосы были воистину покрыты чистым золотом.

Мальчик чего-то испугавшись, быстро ринулся под подол платья своей молодой и такой же прекрасной, как и её сын, матери.

– Аристон! – Смущённо сказала девушка.

Ей было неловко, об этом говорил её румянец на белоснежных щеках.

Она посмотрела на гостей, которые находились в саду и попросила прощения. Впрочем, никто даже не думал осуждать её, ибо этот ребёнок вызывал одно лишь восхищение и восторг.

Старая женщина наклонилась над ребёнком и поцеловала в розовые щёчки.

Ребёнок недовольно сморщился и убежал к соседским детям играть в салочки. Старая женщина проводила его взглядом и заговорила, улыбаясь:

– Ох, дочь моя, Анастасия. Боги подарили тебе бесценное сокровище. Твой долг – уберечь его. Дурные люди захотят заполучить его любой ценой, ибо этот мальчик – необычный. Я вижу, как он станет великим человеком. Ещё раз повторяю, береги его. Береги. – Женщина перевела взгляд с мальчика на девушку.

– Будьте покойны, матушка, – ответила Анастасия. – У нас достаточно верных рабов, чтобы обеспечить ему безопасность.

– Поверь мне, рабов недостаточно, чтобы защитить его от нашего мира и от дурных людей, что в нём обитают…

Она хотела ещё что-то сказать, но детский плач прервал её. Аристон весь в слезах подбежал к маме и обнял её за ноги. Анастасия улыбнулась и погладила мальчика по мягким волосам.

– Что случилось, Аристон? – Ласково спросила мать.

– Зэоклеия и Аврора снова меня обижают, – пожаловался мальчик.

– Ты ведёшь себя недостойно, – пробасил мужской голос сзади.

Все трое оглянулись и увидели перед собой высокую фигуру мужчины с чёрной, кучерявой бородой. Руки его были мохнатыми и огромными, напоминающие ветки дуба. Взгляд его был полон укора и разочарования. Анастасия тут же смиренно потупила взор вниз, а старая женщина почтительно поклонилась домовладыке¹*.

– Это всего лишь женщины, – продолжил сурово он. – Ты как мужчина, должен показать им своё превосходство и власть. А не реветь, как девчонка! – Он подошёл ближе и посмотрел на сына. – Ты не заслужил носить имя нашего рода.

– Аристид, муж мой, – не выдержала Анастасия. – Не говори так, он ещё ребенок!

– Ему уже 9 лет, в его возрасте я уже был помощником триерарха²*, а он не способен даже себе зад самостоятельно вытереть, мне стыдно за него! Это ты во всём виновата, родила мне дочку. – Аристид махнул рукой и направился к гостям. Анастасия последовала за супругом, а старуха Фемида – мать Анастасии, осталась с мальчиком.

Женщина посмотрела на своего внука и увидела в его взгляде ненависть. Ненависть, обиду и злобу. Она никогда не видела мальчика таким. Он всегда казался светлым, непорочным, маленьким полубогом. Но сейчас это был совершенно другой человек. Аристон вытер остатки слёз и сжатыми кулаками побежал прочь.

В атриуме³* дома сновали рабы. Мальчик спрятался за колонну и незаметно, опрометью, шмыгнул к высокой, дубовой двери, всегда напоминающие ему врата царства Аида⁴*. Никто, к счастью, его не заметил. Оказавшись на крыльце, он сбежал вниз по лестнице и перелез через невысокий забор, огораживающий большой, великолепный дом. Удовлетворённый успехом своего побега, он, ликуя, зашагал прочь от дома. Куда? Зачем? Он и сам не понимал. Он впервые был один за территорией дома, без рабов и без матери. Но он хотел сбежать, сбежать в уютное, тихое, укромное местечко, где его никто не потревожит и не обидит.

Пройдя несколько футов, он заметил рыжего котёнка, игриво выглядывающего из-за дерева. Мальчик улыбнулся и стал ласково звать котёнка к себе. Но котёнок блеснул ему своими зелёными, хитрыми глазками-бусинками и побежал прочь, причём убегать он от него, казалось, не собирался, а стал ждать, когда Аристон ринется вслед за ним.

– Я тоже люблю салочки! – Воскликнул радостно мальчик и побежал догонять котёнка.

Ему было так весело, что он не заметил, куда его привёл котёнок. Когда мальчик настиг кота и поднял на руки, прижав к груди, он оглянулся. Это было незнакомое место, совершенно чуждое и он со страхом понял, что заблудился. Напротив стоял небольшой, старый домик, стены которого были покрыты мхом. Рядом росли два оливковых дерева и располагался деревянный сарай. А далее была небольшая, узкая тропинка, которая вела до самых дверей. Узкой она была оттого, что вокруг росли высокие заросли сорняков, которые давно уже не косили. И из этих зарослей оглушительно доносился стрекот цикад и жужжанье пчёл.

– Ах вот ты где, проказник, – донёсся сзади мужской голос.

Аристон от неожиданности вздрогнул и уронил котёнка. Котёнок от испуга быстро забежал в старый дом. Мальчик повернулся назад и увидел босые и грязные ноги, с длинными ногтями. Он поднял голову и увидел мужчину, похожего на бродягу. Лицо его покрывала тёмная борода, на колечках которой блестели капельки пота, напоминающие росу. От незнакомца доносился неприятных и резкий запах мочи и полыни. Одет он был в какое-то тряпье и рваный гиматий, который закрывал его голову. Мужчина улыбнулся мальчику и продолжил говорить своим металлическим и мерзким голосом:

– Спасибо тебе, что нашёл моего приятеля, юноша. Надеюсь, он не обидел тебя?

– Отнюдь нет, господин, – неуверенно проговорил Аристон. Однако ласковый и добродушный тон незнакомца немного успокоил его. Он понял, что этот человек ничем ему не угрожает. – Мы здорово провели с ним время, а как его зовут?

– Это девочка и её зовут Баст⁵*, – ответил незнакомец. – Совсем как кошку Клеопатры. Ты можешь приходить к ней в гости и играть в любое время, если захочешь.

– Правда? – Обрадовался мальчик. – А можно я заберу её к себе домой?

– Это мой друг, юноша, я не могу тебе её отдать. – Увидев разочарование в глазах мальчика, он добавил: – но у меня есть ещё и другие питомцы. Хочешь увидеть их?

– Конечно! – Воскликнул мальчик и захлопал в ладоши. – А у тебя есть жираф? Я хочу залезть на его пятнистую шею и дотронутся до самого неба.

– Жираф? Хм… А это ещё что за чудо-юдо? Давай ты мне расскажешь о нём у меня в доме?

Аристон в замешательстве посмотрел на старый дом, не решаясь войти. Незнакомец открыл дверь и вежливо пропустил его вовнутрь. Мальчик неуверенно вошёл и тут же увидел Баст, умывающееся на широком матрасе посреди комнаты.

– Баст!

Весь страх тут же улетучился – его внимание снова было занято котёнком. Он залез на жёсткое, соломенное ложе и обнял мокрого котёнка. Баст задёргалась и начала жалобно мяукать.

– Ей больно, юноша, отпусти её, – проговорил ласково незнакомец. Аристон недовольно повиновался и осмотрелся вокруг. Дом был старым, паутина покрывала потолки, на столе стоял лишь один кувшин. Этот человек был сильно беден по сравнению с Аристоном.

– Она, наверное, проголодалась, – предположил мальчик.

– Давай её вместе покормим? Она любит козье молоко. – Незнакомец налил в миску белого молока из того самого кувшина, что стоял на столе и поставил на пол. – Кис, кис, кис…

Аристон слез с матраса, наполненного соломой и начал с любопытством наблюдать. Котёнок своим маленьким язычком начал пить молочко, пачкая усики и моську и при этом мурлыча от наслаждения.

– Как тебя зовут, юноша? – Спросил незнакомец.

– Аристон, – ответил мальчик, не отрывая взгляда от котёнка. Он сидел на деревянном полу, подложив под себя ноги.

– Ты очень красив, Аристон, – проговорил медленно незнакомец. Но мальчик пропустил его слова мимо ушей.

Когда котёнок насытился, он снова залез на матрас и начал играть в лучах дневного, летнего солнца, льющиеся из одного-единственного окна. Аристон разместился рядом с котёнком и стал тыкать его в бока, отчего Баст принялась кусать его. Мальчик расхохотался и продолжил игру.

Его волнистые волосы приобрели золотистый цвет в лучах солнца и ослепительно блестели. Из-под густых ресниц выглядывали голубые глаза, цвета чистого неба. Его юное, детское тело, цвета слоновой кости, прикрывала белоснежная туника, а ноги – кожаные сандалии, зашнурованные до самых колен.

Незнакомец снял с себя гиматий и расположился рядом с ребенком и Баст на одном матрасе. Затем он неожиданно прикоснулся до локтя мальчика и погладил его по руке. Аристон отпустил котёнка и посмотрел вопросительно на хозяина дома. Возникло чувство тревоги и опасности, он захотел обратно, домой, к своим родителям и подальше от этого странного и дурно пахнущего мужчины.

– Благодарю, господин, но мне пора, – проговорил неуверенно Аристон. – Родители, наверное, уже ищут меня.

Мальчик начал подниматься с матраса, чтобы уйти. Нужно уходить. Сейчас. Бежать.

– Никуда ты не пойдёшь, Аристон, – остановил его резко незнакомец и схватил за запястье.

– Отпусти! Мне больно, я всё расскажу отцу!

Мальчик укусил его за руку и, освободившись, бросился к двери. Но отшельник быстро нагнал его и схватил в охапку. Аристон начал дёргать ногами и сопротивляться, но мужчина был слишком сильным.

– На помощь! Помогите! – Наконец, закричал Аристон, но никого рядом, к сожалению, не было. Они были одни. В этом старом, ужасном доме…

Мужчина с грубой силой бросил мальчика обратно на соломенное ложе, испугав Баст, и стал покрывать поцелуями его нежное, юное и девственное тело.

– Пусти, грязный пёс! Папа! Папочка!!!

Незнакомец быстро скинул с себя одежду и остался совсем нагим, затем приступил к мальчику. Мальчик так истошно кричал, что чуть не охрип. Мужчина разозлился и ударил его по лицу. Аристон замолчал и прикрыл глаза. Незнакомец, словно животное, разорвал тунику мальчика и, обнажив молодую плоскую грудь, начал облизывать его тело.

Но тут на улице донеслись голоса, а затем и треск ломающейся двери. Развратник насторожился и убрал губы от лица мальчика. Не успел он опомниться, как сзади чьи-то сильные руки, словно из самой преисподней, схватили его и отбросили назад.

– Ублюдок! – Бросил с гневом Аристид и, вытащив кинжал из ножен, тут же зарезал развратника на месте.

Затем отец взял на руки тело своего сына и понёс его прочь. Прочь из этого ужасного и проклятого дома. Люди Аристида вскоре уничтожили это место, сожгли, оставив только пепел.

Но, несмотря на это… Аристон ещё долго будет помнить насильника и Баст.

Глава 1. Остров Кифера. Греция.

Деревянный дротик, словно повис в воздухе. Все затаили дыхание. Никто не осмеливался издать ни звука. Рывок и…острие вонзилось в деревянный столб, расположенном на расстоянии 80-ти метрах. Тишину нарушил восторженный гром аплодисментов. Широкоплечий мужчина лет пятидесяти, с коротко подстриженной бородой и хитоне⁶* подошёл к юноше и похлопал по плечу.

– Твой отец должен гордиться тобой, – проговорил баритоном он.

– Теперь я могу участвовать в олимпийских играх? – Спросил юноша и улыбнулся.

– После того, что ты здесь показал – да, – заверил его он и обратился уже к присутствующим. – Мои ученики, на сегодня занятие окончено, можете расходиться.

Парни поблагодарили учителя палестры⁷* и распрощались друг с другом. Некоторые остались, чтобы хорошенько отмыть себя с помощью рабов после пыльного песка и земли. Колесница Гелиоса почти закатилась за горизонт, окрасив пурпурным цветом безоблачное синее небо. Учитель палестры Дайодорос осмотрел площадку и заметил одинокую фигуру того юноши, который отличился сегодня в метании дротиков. Дайодорос не любил выделять среди своих учеников любимчиков, но этот юноша всегда нравился ему. Он был в отличие от своих сверстников невероятно упёртым, смелым, старательным, никогда не сдавался и шёл напролом к своей цели. Он любил его, как сына. У самого Дайодороса не было семьи. Всю свою жизнь он посвятил бесконечным войнам, в ходе которых довольствовался дешёвыми шлюхами или пленницами, так ни разу и не познав истинной любви. После своего ранения он больше не смог участвовать в войнах и ушёл в отставку. Теперь он преподаёт в палестре, но за 10 лет своей работы он никогда не встречал подобного ученика.

Смотря на сильную спину юноши, он вдруг явственно вспомнил их первую встречу. Эти воспоминания не были смутными, напротив, невероятно ясными, словно это было вчера. Пятнадцать двенадцатилетних мальчиков стояли тогда в одной шеренге и с любопытством озирались вокруг. Было солнечно и невероятно жарко. Ученики те, что постарше тренировали искусство борьбы и не обращали внимания на детей. Дайодорос прошёлся вдоль, каждого наделяя пристальным взглядам. «Этот слишком худой, а у этого кривые ноги, а этот вообще косой…» Мысленно он подбирал для них упражнение, в котором каждый смог бы реализовать свои силы. Неожиданно он остановился и чуть не подавился собственной слюной от потрясения. На его удивление, в одном ряду вместе с мальчиками оказалась девочка. Её волосы были густыми и волнистыми, которые доходили до самых плеч. На свету они приобретали, поистине, золотистый оттенок и ослепительно блестели. Её веки были прикрыты. Взор опущен вниз. Несмотря на густые и тёмные ресницы, Дайодорос заметил её голубые и прозрачные глаза, напоминающие два драгоценных камня топаза. Её розовенькие губки были настолько яркими, что казалось, их накрасили соком ягод, а ресницы настолько густыми и тёмными, будто их подвели углями. Она была настолько прекрасна собой, что ему показалось, что перед ним стоит богиня. Одета она была в мальчишечью белоснежную тунику и кожаные сандалии. Мальчишки с любопытством перевели свои взгляды с борцов на причудливую незнакомку и стали неприлично громко шептаться.

– Душа моя, как ты здесь оказалась? – Спросил, как можно ласковее Дайодорос и улыбнулся.

– Фу, девчонка! Убирайся отсюда! – Крикнул рыжий мальчик и заулюлюкал.

– Молчать! – Рявкнул оглушительно Дайодорос, словно сам Зевс выпустил молнии из своего трезубца. Все тут же притихли, как птицы перед грозой. Он снова обратился к девочке. – Кто тебя сюда привёл, красавица? Это место для мужчин.

Девочка подняла голову, и тогда он встретился с её невероятными глазами. На удивление его, из них катились слёзы обиды и отчаяния. Её пухлые губы задрожали, и она заговорила своим детским, тихим голоском:

– Я не девочка… я – мужчина.

Дайдорос замялся. В этом возрасте слишком сложно распознать гендерную идентичность. Тело ещё не сформировалось, и голос не сломался. Однако он был убеждён, что перед ним стояла именно девочка, но уж никак не мальчик. «Если это и вправду мальчик, то клянусь Ганимедом, это самый красивый мальчик, которого я когда-либо видел».

Дайдорос снова посмотрел на юношу и увидел в одно мгновение вместо сильной спины, маленькое и худое тельце ребёнка. Он подошёл к нему и занял место рядом на скамье.

– Почему ты не уходишь домой, Аристон? – Спросил Дайдорос.

– Отец не позволит мне участвовать в олимпийских играх, Дайдорос, – проговорил мелодичным и приятным тенором юноша. – Он не верит в меня и боится за честь своего рода.

– Не печалься, друг мой, я поговорю с Аристидом, – заверил его Дайдорос. – Обещаю, во что бы то ни стало, ты будешь участвовать в олимпийских играх, более того, я твёрдо убеждён, что именно ты станешь победителем и получишь лавровый венок.

Аристон улыбнулся и обнял Дайдороса за широкую спину.

– Спасибо, Дайдорос, – прошептал нежно юноша и прижался к его сильной груди.

Как Дайдорос любил Аристона как сына, так и Аристон любил Дайдороса, как отца.

Когда все ушли, Аристон ещё продолжал упорно заниматься в палестре, готовясь к олимпийским играм, которые должны были состояться через четыре месяца в Афинах. Но через несколько часов пришлось покинуть помещение. Причина даже не в изнеможении, а в отсутствии дневного света, при котором можно бы было заниматься на улице, а факелы недостаточно хорошо освещали площадку.

Прежде чем зайти домой, он некоторое время гулял по ночному острову и наслаждался трелями ночных птиц, доносившееся из-за леса. Морской ветерок с Эгейского моря облизал голые участки тела юноши и поднял к небу сухие вишнёвые листья. Двое рабов подошли к своему молодому господину и накинули на его плечи тёплый гиматий.

– На улице холодно, господин, вы можете простудиться, – проговорил маленький мальчик, с чёрной, кучерявой головой. Его смуглое лицо и другие внешние признаки выдавали в нём сицилийца.

– Посмотри, Антиох, – сказал Аристон, пропустив слова мальчика-раба мимо ушей и быстро сменив тему разговора. Молодой господин указал пальцем на звёздное небо и продолжил, – как она прекрасна…

– Кто? – Не понял Антиох и стал пристально вглядываться туда, куда указывал его господин.

– Селена⁸*, – ответил Аристон и улыбнулся.

Антиох посмотрел на полную Луну и пожал плечами.

– Луна как Луна, ничего особенного, – пробурчал Антиох и уже громче добавил. – Господин мой, пойдёмте скорее в дом, я устал и хочу есть.

– Опять ноешь, Антиох? – Аристон усмехнулся и похлопал мальчика по спине.

Уже под полночь юноша и полдюжины рабов вернулись домой. Не ужиная, молодой господин завалился спать в свою комнату и вскоре уснул.

Наутро Аристон последовал на мужскую половину завтракать вместе с отцом. Мать и сёстры в то время находились на своей женской половине. Он надел на себя чистый хитон и любимые кожаные сандалии, завязки которого доходили до самых колен. Как в детстве.

Аристид величественно и по-царски восседал за столом и ел свежий хлеб, заедая свежими оливками. Аристон почтительного поклонился ему и занял место напротив. Рабы тут же наложили ему в медную тарелку яств и налили в бокал разбавленного вина. Юноша посмотрел на отца и занервничал. Всю ночь он проигрывал разговор, который должен состояться в считанные минуты. Он пытался распознать по его невозмутимому и всегда суровому лицу нотку доверия и расположенности. Аристид вытер пальцы об волосы рядом стоящего раба и принялся за теганьяс⁹*. За всё это время он ни разу не обратил внимания на своего сына.

Аристон посмотрел на тарелку с фигами и отодвинул в сторону, затем заговорил тихим и неуверенным голосом:

– Как вы сегодня почивали, отец?

Аристид вместо ответа быстро осушил свой керамический кубок и вытер чёрные усы тыльной стороной своей руки. Юноша отчаянно опустил голову вниз, осознав своё поражение.

– Зачем ты задаёшь мне этот вопрос каждое утро? – Неожиданно спросил недовольным тоном Аристид и посмотрел с укором на сына.

– Но…того требует этикет, отец…

– Что? Я тебя не слышу, ты говоришь слишком тихо. Как…как девчонка! Не понимаю, что ты до сих пор здесь делаешь? Ты давно должен быть на женской половине вместе с сёстрами.

Аристон сжал кулаки и посмотрел на своё отражение в чаше с водой, предназначенной для мытья рук. Его лицо выражало гнев и ненависть. Он резко встал из-за стола, чуть не обронив бокал с вином.

– Я не намерен более терпеть ваши оскорбления, отец. Я ухожу.

– Правильно, убирайся на женскую половину, дочка! – Прорычал Аристид и безумно расхохотался.

Аристон быстро зашагал прочь, вытирая на ходу катившееся слёзы обиды. Так и не позавтракав, он быстро накинул на себя гиматий и зашёл в комнату к рабам. Антиох сидел на полу и доедал лепёшку с чесноком. Аристон схватил его за руку и быстро повёл за собой.

– В чём, в чём дело? Во имя богов! – Возмущался недовольно мальчик, крепко прижимая свой завтрак к тунике.

Молодой господин молча позвал к себе пятерых вооружённых рабов и вышел на улицу.

– Что произошло, господин? Война началась? – Спросил Антиох, когда они уже шли по знакомой дороге в палестру.

Каждая мелочь, любой звук мог вывести Аристона из себя. Его нервы держались на тонкой ниточке, норовившей вот-вот лопнуть. Грани между ссорой с любимым другом и дружбой практически не существовало. Молодой господин вместо ответа махнул рукой и ускорил шаг.

На тренировке Аристон избавился от своего гнева, отрабатывая мечом удары на деревянной кукле. Но его ярость и подавленный вид не ускользнули от Дайдороса. По окончании занятий, он не преминул не подойти к своему любимому ученику и не поинтересоваться о причине его столь скверного настроения. Найдя его в банях, сидящего на мраморной скамье, он расположился рядом и заговорил своим приятным баритоном:

– Что с тобой, Аристон? Ты ведёшь себя странно.

– Отец ненавидит меня, Дайдорос, – посетовал юноша. – Что мне делать? Совсем скоро состоятся Олимпийские игры, он ни за что не позволит мне в них участвовать.

– Не падай духом, Аристон. Время ещё есть. Обещаю, сегодня же я приду к вам домой и поговорю с Аристидом.

Дайдорос похлопал его по плечу и встал.

– Спасибо тебе, Дайдорос. Когда-нибудь я отблагодарю тебя.

– Конечно отблагодаришь, но сперва выиграй игры.

Дайдорос улыбнулся юноше и направился прочь.

***

Сегодня Аристон не стал задерживаться в палестре, а пошёл домой. Но сперва он решил заглянуть на агору, рыночную площадь, и купить там пару фруктов себе и Антиоху. Встретившись с деревянным Гермесом¹⁰*, юноша взял за руку мальчика-раба и вступил в толпу снующихся горожан. В нос ударил целый букет разнообразных ароматов, а в уши – людские голоса, кричащие, созывающие и бранящие.

– 10 драхм¹¹*? Да ты в своём уме, старый пёс!

– Покупайте пирожки! Свежие пирожки!

– Ткани! Прекрасные ткани! Молодой человек, купите своей любимой ткань!

Вооружённые рабы окружили своего господина, не пропуская к нему настойчивых торговцев. Проходя очередную лавку, он заметил девушку. Она скромно стояла за столом, на котором были разложены розовые и голубые орхидеи. Смотря на нее, было видно, что этот человек не был рождён торговцем и чувствовала она себя здесь чересчур неловко. Никто не подходил к ней и цветы начинали вянуть на солнце. Девушка периодически меняла воду и старалась придать орхидеям торговый вид. Юноша подошёл ближе и остановился напротив её столика.

– Возьмите вот эти, господин, они самые лучшие, – проговорила девушка, показывая рукой на розовые цветы.

Они и вправду были самыми лучшими, среди остальных. Горячие лучи солнца не задели их лепестков, и они сумели сохранить крепкий и свежий вид. Аристон перевёл взгляд с орхидей на девушку и встретился с её карими глазами. Она была невысокого роста, одного с ним возраста, с длинными, густыми и чёрными волосами и соболиными бровями. Несмотря на её греческий профиль, нос её был маленьким и остреньким, как у зверька, что придавало ей особую привлекательность. Одета она была скромно. Из украшений были самодельное ожерелье из камушка и ракушек, и браслетики.

– Сколько они стоят? – Спросил Аристон.

– Вот эти по 1 оболу¹²*, а эти, посвежее, стоят 2.

Аристон снял кошель с пояса и, порывшись, вытащил оттуда несколько золотых, после чего подал их девушке.

– Этого хватит, чтобы купить все твои цветы?

Девушка раскрыла от удивления широко глаза и замерла. Аристон усмехнулся и взял её руку в свою, чтобы положить туда монеты. Её рука была настолько тёплой, приятной, а кожа бархатной, что он ещё долго не мог её отпустить.

Затем он вынул из сосуда с водой розовую орхидею и вставил её в густые волосы девушки.

– А это тебе, – сказал Аристон.

Девушка улыбнулась ему и покраснела. Она собиралась что-то сказать, но подбежавший маленький старикашка прервал её.

– Бездельница, опять утомляешь покупателей своей болтовнёй?

Старик грубо оттолкнул девушку, занимая её место и заговорил, раболепно улыбаясь во весь свой беззубый рот:

– Желаете купить цветов, господин?

– Отец, он уже купил, – вступила в разговор девушка и показала старику новенькие золотые.

Старик изумлённо прикоснулся к монетам и отрыл от удивления рот.

– Господин, здесь слишком много, орхидеи столько не стоят, – пролепетал честно старик. Любой бы торговец не стал добропорядочно вести себя в такой ситуации, а запросил бы вдвое больше того, что дал Аристон. Но этот старик, видимо, был воспитан в добронравной семье, а потому не привык лгать

– Не стоят, – подтвердил Аристон. – Я заплатил столько вовсе не за ваши прекрасные цветы, а за очаровательную улыбку твоей дочери. И следует признаться, она не стоит каких–то жалких золотых монет, поскольку её улыбка–бесценна.

Девушка ещё сильнее покраснела и смущённо опустила голову вниз, изредка поглядывая на покупателя. Старик легонько ударил дочь по руке и прикрикнул:

– Флора, что молчишь? Благодари господина!

– Благодарю вас, господин, вашей щедрости и красноречию нет предела. Здоровья вам и долгих лет жизни. – Девушка поклонилась и стрельнула своими кошачьим глазами.

– Ты придёшь завтра, Флора? – Тихо спросил Аристон, когда собирался уже уходить.

Вместо ответа девушка кивнула и улыбнулась. Когда Аристон скрылся из виду, она прошептала: “Я буду ждать тебя”.

Всю дорогу юноша шёл, насвистывая мелодию и всё время упоминая прекрасную незнакомку с рынка. Он так часто говорил о ней, что Антиоху начинал уже надоедать этот разговор. Он даже решился пару раз упрекнуть своего господина за расточительство и легкомыслие, но все его слова оказались тщетными и сказанными впустую. Аристон сам нёс в руках букет розовых и голубых орхидей и предвкушал скорую и возможную встречу с Флорой. Все обиды и гнев, которые тёмной пеленой затуманили его разум, тут же улетучились, как эфир. Словно, ничего и не произошло, словно он снова ребёнок…

Придя домой, он щедро отблагодарил рабов за службу и отпустил на ужин, а сам направился на женскую половину-гинекей, чтобы увидеться с матерью. К его счастью, она оказалась в зале вместе со старшими сёстрами и старухой Фемидой, которая после смерти своего мужа, вот уже пять лет жила во владении его отца.

Мать сидела напротив кривого зеркала и смотрела, как сзади двое молодых рабынь расчёсывают её длинные, золотые волосы. Аристон на цыпочках подошёл к матери и положил на её колени прекрасный букет цветов.

– Аристон, – проговорила удивлённо Анастасия и ахнула. – Матушка, вы только посмотрите на них.

Женщина развернулась на стуле и переложила орхидеи с колен на столик.

Старуха Фемида поднялась по-старчески с ложа и подошла к цветам.

– Откуда они у тебя? – Спросила Фемида.

– Я их купил на агоре, бабушка! – Воскликнул Аристон и улыбнулся.

Сёстры равнодушно хмыкнули и продолжили прясть шерсть. Они всегда недолюбливали своего младшего брата, с самого его рождения. Несмотря на его пол, они завидовали его красоте и поэтому, чтобы сделать ему больно, постоянно напоминали ему о его женоподобности.

Когда они вышли замуж за римских чиновников, радости юноши не было предела. Ибо теперь сёстры могли покинуть семью, но оказалось всё иначе. Оба мужа были старыми и не могли исполнять супружеские обязанности, к тому же, они были невероятно скучными и высокомерными. И каждое солнечное лето, сёстры предпочитали знойный Рим Кифере, где отдыхала душа и тело.

Мать, не вставая со стула обняла сына и поцеловала в лоб. Фемида, не сумев вынести умиления и семейной идиллии, взяла Аристона за руку и заключила в тёплые объятия.

– Перестаньте, матушка, вы его сейчас задушите, – упрекнула Анастасия свою мать и осклабилась.

После получасовой беседы с семьей, Аристон попросил прощения и удалился с женской половины на мужскую. Там ждал его ужин и…отец. Но на время юноша забыл, что Аристид – настоящий тиран и деспот, который при любой возможности мог зарезать его, как жертвенное животное. Но сейчас Аристон был счастлив как никогда. С прекрасным расположением духа, он зашёл в залу и встретился с отцом.

Аристон улыбнулся ему и, поклонившись, сел напротив. Он даже не заметил, что лицо отца выражало гнев и недовольство. Глаза его горели, как у голодного волка. Он был готов наброситься на сына в любую минуту. Юноша дотянулся до глиняной миски с фруктами и прикоснулся до зелёного яблока, но не успел он его взять, как отец заговорил недовольным тоном:

– Дайдорос приходил сегодня.

Аристон убрал руку с фруктов и посмотрел на отца, пытаясь понять, что он сейчас думает и распознать его эмоции.

– Если твой образ мыслей схож с образом мыслей этого идиота, то я глубоко разочарован в тебе.

В воздухе на время повисла гнетущая тишина. Аристон никак не ожидал подобного разговора. И тем более никак не ожидал подобных слов.

– Ты что, и вправду полагаешь, что сможешь победить на Олимпийских играх?

Аристид зло усмехнулся и стал ждать ответа.

Аристон неуверенно заговорил:

– Дайдорос говорит, что у меня есть много шансов…Я делаю неплохие успехи на тренировках, я думаю – да…

Аристид посмотрел на сына, как на дурака. Лицо его исказилось в гримасе отвращения, словно он учуял запах мертвеца.

– Какая наивность! – Снова заговорил Аристид. – Испокон веков победителями выходили лучшие из лучших, – он сделал ударение на последнем слове. – Забудь об этом. Пока я жив, ты никогда не сможешь участвовать в играх, я не позволю осрамить честь моего рода. Если я узнаю, что ты попытаешься обмануть меня, то – клянусь Зевсом, я отправлю тебя жить в Ахайю.

– Но, отец! – Не выдержал Аристон. – Я не оскорблю вас, клянусь. Я вернусь из Афин победителем, с лавровым венком, заработав славу и честь Кифере…

– Аха-ха-ха, глупец! Ты ведёшь себя как ребёнок!

– Дайдорос говорит…

– Дайдорос, Дайдорос, – завторил Аристид, пытаясь сымитировать голос сына. – Твой Дайдорос – неудачник и глупец, а ты наивный и легкомысленный. Мне стыдно за тебя. Ты слишком часто с ним проводишь время, он уже успел промыть тебе мозги. Я решил, что ты больше не будешь ходить в палестру, такова моя воля.

– Но отец! – Возмутился Аристон, не в силах совладать со своими эмоциями. – Ты не посмеешь! Мне нет шестнадцати!

– Через два месяца настанет гекатомбеон¹³*, недолго тебе осталось там учиться. Не переживай, я уже распорядился найти тебе личного учителя, во сто крат лучше старого дурака Дайдороса. Может, хоть он тебя чем-то научит.