Мир без греха

– Приказы. – автоматически поправил военный подчиненного и расслабил давящий на шею воротник, не хватало воздуха. Глубоко продышавшись, проговорил. – Мы на войне, собирай командиров экипажей.

Лейтенанта как ветром сдуло. Вальмер подошел к боевой машине и прислонил руку к бронекомпозиту. Неуязвимый борт танка был холодным после ночи. Через десять минут в основном ангаре собрались командиры корпуса. Люди вскочили и вытянулись, когда Михаэль зашел в помещение. По крайней мере дисциплина в корпусе была образцовой – полковник Вальмер не допускал расхлябанности вверенного ему подразделения.

– Бойцы, нам поставлена задача оказывать огневую поддержку и прикрытие батальона спецмехпехоты в ходе выполнение операции "Ангельская пыль". – Михаэль глубоко вздохнул, что не укрылось от подчиненных. – Это не учения, а реальные боевые действия.

Командиры зашевелились, переглядываясь. Полковник кивнул лейтенанту и тот сбросил с компьютерного терминала файлы на личные устройства бойцов.

– Это ваши боевые планы. Строго придерживайтесь их и держите связь, и мы четко и быстро выполним боевую задачу.

Через час полсотни машин бронетанкового корпуса уже мчались, натужно ревя моторами по направлению к городской окраине. Более современные танки времен Точечной войны, с магнитными траками вместо архаичных гусениц, вынужденно держали среднюю скорость, чтобы старые машины не отставали. Вальмер находился в головном командном танке колонны и внимательно разглядывал тактическую сетку местности на экране. В голове у полковника царил полный бардак, он первый раз находился в такой внештатной ситуации. Когда грянула Точечная война, маленький Михаэль был всего лишь десятилетним мальчишкой и воспринимал боевые действия с чисто детской непосредственностью и восторгом. После войны боевых действий не предвиделось, и молодой Вальмер пошел по военной службе, избрав непыльную карьеру военного. С появлением биокиберов полковник только вступил в должность командующего корпусом и приготовился к десятилетию безмятежного срока службы, даже не задумываясь о генеральской карьере. И Вальмер совершенно не верил еще до конца, что участвует в реальной боевой операции и противником являются боевые киборги Центра.

На связь вышел командующий спецмехпехотой полковник Зорин.

– Техника на подходе? У нас крылатые снесли фракталы, не видим.

– Да, полковник, движемся с юго-запада.

– Поторопитесь, у нас только бронетранспортеры, мы как в фольгу обернуты для их вооружения.

– С минуты на минуту. – торопливо произнес Вальмер и отключил связь.

Колонна вошла в город. Двигаясь по улицам, танки выворачивали разбросанные по улицам электромобили и гражданские надстройки. Замыкающая колонну машина несла на себе фрактальную установку, и Вальмер получал полную картинку со всех экранов, не представляя, как Зорин ориентируется без информационной поддержки непосредственно в эпицентре проведения операции.

– Мы на месте. – активировал связь Вальмер. Зорин не отвечал.

Экраны начали показывать движение впереди танков. Телеметрия стремительно обновлялась по мере поступления данных и вскоре зеленые кляксы, показывающие бойцов спецмехпехоты и их бронетранспортеры, маячили среди синих прямоугольников бронетехники корпуса полковника Вальмера. А впереди сияло несколько красных точек. Ожила молчавшая связь.

– Вальмер, открывайте огонь! – раздался оглушительный возглас Зорина.

– Корпус, атака целей.

Вальмер тупо смотрел на экран телеметрии, пока он не погас, после чего полковник даже потряс рукой не способную к отказам технику. Танк мелко вибрировал, шумоизоляция не пускала звуки снаружи, но гул стоял сильный. Вальмер вытер холодный пот со лба и толкнул связиста в плечо.

– Что с системой?

– Ничего не работает, полковник, не понимаю.

И все внутри полетело кувырком. Шестидесяти тонный танк катился как мяч, люди внутри чувствовали себя, как в блендере, благо что были все пристегнуты. Полковник очнулся и обнаружил, что висит вверх тормашками.

– Что случилось?

Вальмеру никто не ответил. Отстегнувшись, полковник проверил экипаж, все бойцы были без сознания после произошедшей в бронемашине карусели. Переведя дух, Вальмер решился и разгерметизировал люк танка. Снаружи было тихо, где-то вдалеке слышался треск стрельбы. Полковник осмотрелся и раскрыл рот от изумления. По всему проспекту валялись искореженная и брошенная танкистами бронетехника, вдалеке чадила арьергардная машина с развороченным фрактальным радаром. Вальмер повернулся обратно к командному танку, нелепо валявшемуся в конце улицы. Бронемашина скатилась под откос и лежала на башне со смятым орудием. На магнитном траке стоял биокибер, сжимая в руках здоровенный резак. Рванувшийся вперед черный ангел взмахнул крыльями и слету разрубил человека клинком. Не оборачиваясь на погибшего, взмыл в высоту и исчез между зданий.

Полковник Зорин уводил батальон спецмехпехоты прочь из города, оставляя позади полностью уничтоженный биокиберами корпус бронетехники. Бронетранспортеры на форсаже двигателей неслись по ранее ровной дороге из города вдоль бесконечных полей с солнечными панелями. Полковник одним ухом слушал сводку боевых действий, а другим прислушивался вокруг. Лейтенант Морано сидел рядом на броне, держась за поручень здоровой рукой, вторая покоилась на перевязи и у лейтенанта не хватало пальцев, оторвало осколками.

– Вот так, танкисты даже не смогли толком заградительный огонь провести. А крылатые бронетехнику, как орешки перещелкали.

Лейтенант помотал оглушенной головой и пробурчал несколько ругательств.

– Война не для кретинов, ладно, не будем ребят ругать. Все равно они все мертвы. – мрачно изрек Зорин. – Если командование не придумает новую стратегию, нам всем pizdec.

Морано согласно кивнул и оглянулся на тянущийся позади командирского бмп транспорт. Сто тридцать восьмой батальон механизированной пехоты потерял за ночь три четверти своего состава, выжило от силы сто человек.

***

Тысяча восьмисотая зарубка красиво и четко легла в мягкий пластилит камеры. Цербер щелкнул об стену отросшим ногтем мизинца, которым он делал зарубки и увалился на тюремную койку. Камера одиночка, в которой о нем все забыли, была оснащена гибким безвредным экраном, койкой, и стеллажом для личных вещей. В нише слева от входа находилось отхожее место. Тюрьма, где держали Макса, располагалась на Кипре, неподалеку от Никосии. И, походу, он был в блоке для заключенных, которые исчезали навсегда из реального мира. Поскольку Цербер сам был полицейским, он прекрасно видел, что охраняли его очень профессионально, без единого шанса передать даже слово в мир за стены тюрьмы.

Макс подбросил свое тело рывком с койки и уцепился за привинченный высоко к потолку турник. За эти годы он стал больше времени уделять физическим упражнениям, согнал лишний жирок и нагулял мускулатуру. Благо, кормили сносно и на прогулках можно было также заниматься бегом. Также, он попросил закачать в память экрана побольше документальных и военных медиафайлов и вел просмотр по шесть восемь часов в сутки. Размеренная жизнь в тюрьме в чем–то даже изменила бывшего копа – он стал сдержанней, рассудительней, спокойней. Если бы Цербер был буддистом, он бы сказал, что познал дзен.

Решетка с тихим шорохом ушла в пенолитовую нишу. Макс удивленно посмотрел на замершие фигуры тюремной охраны у выхода – до ежедневной прогулки оставалось еще два часа.

– Проходите на выход, это не учебная тревога.

По дороге он услышал эту фразу еще десяток раз. Можно было подумать, что в тюрьме начался пожар, но сирена не звучала, и не было спешки и торопливости в действиях персонала. Заключенных выводили не в дворик, а за пределы стен тюрьмы. У выхода были припаркованы военные бмп ООН. В них заводили по двадцать заключенных на машину. Макс пригнулся, люк был низким и вошел в обширное нутро десантной машины. Внутри находилось с десяток солдат и два офицера. Люк захлопнулся и офицер, как будто только ожидая этого сигнала, начал вещать:

– Внештатная ситуация по всему миру дает вам шанс реабилитироваться перед обществом. Согласно вашим навыкам, вы полезны в той или иной степени для усиления боевых групп при атаке противника. Вы вольны отказаться от боевых действий – в этом случае вас погрузят в анабиоз и отправят на хранение до прекращение боевых действий. В случае успешного выполнения боевых задач вас ожидает полная амнистия и компенсация в случае получения ран и/или инвалидности. Попытка дезертирства или иного намеренного обмана при выполнении боевой операции вас ждет мгновенный военный трибунал первой степени.

Заключенные заухмылялись. Еще бы, кто же из солдат поднимет руку на человека, пусть даже и тюремного заключенного. Ангелы не спят, таков современный мир. На лице Макса не дрогнул ни один мускул. Он слушал дальше. Офицер к тому времени закончил:

– Прямо сейчас мы готовы принять ваш ответ, вследствие полученной вами информации.

Из двадцати заключенных отказались только трое. Остальные семнадцать молча наблюдали, как в течение последующих минут отказников положили в капсулы криосна, которых было всего пять в пехотной бронемашине.

Офицер подал знак механикам и экипаж тронулся. Второй офицер проходил бывших заключенных и собирал данные. Оказавшись напротив Макса, он посмотрел на бывшего копа. Рев двигателя был уже на высокой мощности – бмп гнал под сотню. Нагнувшись ниже, военный проговорил Церберу.

– Максимилиан Лидеринг. Приоритет выше среднего, вследствие навыков и службы в силовой структуре. Постараюсь вам найти группу получше, офицер.

– Скажи мне, парень, кто противник. – чуть тише произнес Цербер, но военный его все равно услышал. Слегка, лишь самую малость побледнел, но твердым голосом ответил.

– Черные ангелы. Поэтому нам нужны абсолютно все, кто хоть что–то понимает в оружии.

Макс откинулся на жесткие сидения транспорта и закрыл глаза. Он ждал этого долгих пять лет.

***

– Что мы натворили! Что ты натворил! – Лиза кричала, Рости держал Ника на прицеле помпового ружья. – Они сейчас везде, все люди у них в заложниках. Поверить тебе было грандиозной ошибкой!

– Ты перестала колебаться, после того, как погибла та девушка. И ты сделала все правильно. И я тоже. Вот только, мне кажется, что ошиблись абсолютно все. Моей целью был протокол отключения.

Казалось, Ника совершенно не волновало направленное на него оружие. Рости, в свою очередь, тоже не волновался, но стрелять не спешил.

– Ложь! – разъяренно выпалила Гранд.

– Неужели? Они собирались активировать протокол глобальной войны, но кто-то изменил решение. А так, как мы поменяли протоколы местами….

– Я тебе не верю, Ник. – прошипела девушка. – Я была бы рада, если бы Рости тебя пристрелил, но нет.

– Разумеется.

За спинами молодых людей неслышно зашуршали гелиодроны.

Три месяца назад они, следуя инструкциям Ника, проникли в Центр и заменили чрезвычайные протоколы проекта. По всему миру в тридцати двух филиалах проекта Ник задействовал других своих агентов. Кого-то подкупил, кого-то напугал или заставил компроматом. Лиза Гранд и Рости Деланор пошли на риск, в надежде остановить проект и теперь по всему миру проект ввел биокиберов в неотменяемый боевой протокол. Лиза сжимала в руке маленький передатчик, которым ее снабдила британская разведка и активирован он был минуту назад, после начала словесной перепалки. Если бы не спецслужбы, она бы сама выхватила у Рости дробовик и разнесла бы безэмоциональное лицо Ника в клочки.

Разрядники гелиодронов ударили синхронно и в то же мгновение здание содрогнулось от прозвучавшего неподалеку взрыва. Ник мгновенно развернулся к компьютерной системе, но вся техника была мертва. Электромагнитная боеголовка РЭБ ударом отключила всю технику в радиусе квартала.

Ник метнулся к лестнице, по дороге схватив со стола в помещении разгрузку с гранатами и кобурой с компактным пистолетом-пулеметом. Выскочив на лестницу, бросил две гранаты – одну вниз, где слышались шорохи поднимающихся оперативников и одну к стене на лестничной клетке. Выждав пару секунд, пока вылетят осколки, прыгнул к образовавшемуся пролому в стене. Там находилась вентиляционная шахта и Ник начал стремительно спускаться вниз, в подвал здания.

Рости очнулся первый от паралича. Заряд был неполный и парня отключило совсем ненадолго. Покачав головой от дезориентации, он протянул руку к запястью Лизы. Девушка была жива, но без сознания. И тут потолок начал разламываться от тактических кумулятивных зарядов. В проломы посыпались люди в военной форме и с оружием. Рости насчитал десяток и вскинул руки. Лиза зашевелилась и очнулась.

– Тв-вою ма-ать.

– Где Ник? – осведомился у них один из оперативников.

Молодые люди отрицательно замотали головами.

– Ушел, тварь. – оперативник прислушался к наушнику и повернулся к бойцам. – Снаружи крылатый, держать периметр.

Раздался грохот выстрелов, здание снова мелко затряслось. Бой кипел наверху, на крыше, британская разведка перестреливалась с черным ангелом, внизу, в подвале, Ник уходил по казематам, отстреливаясь от гнавшихся за ним агентов. Сменив обойму, затаился за колонной, сливаясь в полумраке. Оперативники подходили и им под ноги упала, завертевшись на месте, граната. После взрыва Ник снова рванулся вперед, петляя по катакомбам.

Лиза хотела подняться, но оперативник придавил ее рукой. Рости зарычал, но получил прикладом по зубам.

– Да уж, вот это я обосралась, ребята.

– Елизавета Гранд. – почти официально произнес оперативник. – Слишком во многом ошиблись. Мне жаль.

Рости снова сфокусировал зрение и увидел, как спецназовец приставил пистолет к голове девушки и выстрелил. Зрачки парня расширились.

– Даже и не думай. – посмотрел на него оперативник.

Рости рванулся к валявшемуся в метре от него дробовику, но вытащить оружие из обломков толком не успел, получив свинцовый град из двух тактических автоматов агентов. Уже падая, Рости протянул руку по направлению к Лизе и умер. Старший покачал головой.

– Глупо, Деланор.

Ник выбрался из заваленного обломками проема. Снаружи агенты выставили двух полицейских, видимо, не успели толком подготовится. Пришлось пристрелить копов, полностью израсходовав патроны. Но размах операции Ник воспринял всерьез – за него взялись масштабно, с применением тяжелого вооружения. Если бы не знание местности и планировки здания и прилегающих к нему строений, мог бы и не уйти. На крыше кипел бой, агенты рубились с внезапно появившимся там черным ангелом. Ник осмотрелся, и направился прочь от квартала, где нос к носу наткнулся на отряд ополчения.

– Ты чего здесь трешься, проваливай, крылатые недалеко! – заорал на него, заметивший боец.

– Постой-ка. – взглянул на них командир, переложил крупнокалиберный пулемет поудобнее на перевязи и внимательно вгляделся в лицо Ника. – Что ни день, то праздник.

Командир отряда самообороны Максимилиан Лидеринг стянул защитную повязку с лица. Пригладил недельную небритость лица и усмехнулся.

– Так вот откуда там шумиха, Ник. Из-за тебя?

Ник молчал, и просто смотрел на Цербера.

– Просто застрелишь?

– Желаешь, чтобы я тебя арестовал и отдал тем, кто тебя гонит?

– Нет. – в голосе Ника снова не было ни единой эмоции.

– Вот и все.

Макс вытащил пистолет и застрелил Ника. Точный выстрел попал в правый глаз, пуля прошла навылет и техник рухнул. Цербер спрятал пистолет в кобуру и перехватил поудобнее громоздкий пулемет и снова устроился на огневой точке баррикады.

– Уберите труп в мешок. Потом труповозам сдадим. Готовность!

В конце улицы показался биокибер, привлеченный убийством, и в него синхронно выстрелили три гранатомета с электромагнитными боеприпасами. Бойцы тут же скатились вниз и взялись за автоматы. Командир Лидеринг и замком Салливан открыли огонь из крупнокалиберных пулеметов по приближающейся фигуре биокибера с отключенными электромагнитным импульсом БАном и генератором подавления. Бой начался снова.

***

– Мы готовы, мистер Оранж, генерал Аверо. – старший программист стоял рядом с Эндрэем Поланским, приглашенным в качестве специалиста по биокиберам. – Боевые системы всех черных ангелов взломаны, защитный протокол глобальной войны взломан.

– Поланский, вы уверены, что они остановятся?

– Да, это точно. Форсированный интеллект биологических киборгов получит функцию, блокирующую сенсорику навсегда. Мой коллега, форсированный первого поколения, сможет это сразу же подтвердить. – ученый положил руку на плечо рядом стоящего парня в помятой форме безопасника.

– Активируйте систему. – приказал генерал Аверо. – Какие будут распоряжения по отключенным биокиберам, мистер Оранж?

– Собрать в транспорты и вывезти из городов. Сделаем для них резервацию. Мы гуманны даже к бывшим людям.

Программисты принялись за работу. Два месяца потребовалось на преодоление изощренной системы защиты проекта, активирующей биокиберов в состояние глобальной войны. Все это время на планете в густонаселенных территориях кипели сражения. В первые же дни биокиберы практически уничтожили отправленные на подавление бронетехнику и авиацию, сильно потрепав пехоту. Отступившие из городов миротворческие силы совбеза ООН были усилены отрядами самообороны из добровольцев и бывших преступников. Арестованным сотрудникам проекта пообещали амнистию при условии сотрудничества для разрешения ситуации. Командование ООН всерьез ощутило нехватку на поле боя обученных и усовершенствованных военных специалистов, особенно киберснайперов времен Точечной войны, их подготовки не было долгие десятилетия спустя последнего глобального конфликта. Застигнутое боевыми действиями население уже окрестило происходящее Истреблением. Такова была весна семьдесят седьмого года.

Потери составляли один к двадцати. Люди выработали тактику использования электромагнитного вооружения, чтобы выключать БАны и системы черных ангелов. И все равно боевые киборги оставались для людей грозным противником, бросаясь на противостоящие им войска врукопашную. От кинетического оружия бойцы укрывались за баррикадами и навязывали ближний бой, расстреливая черных ангелов из крупнокалиберного оружия.

Героически сражался с черными ангелами отряд командира Лидеринга. На их счету за два месяца было более десятка убитых биокиберов, но и потери не меньше. Цербер выстраивал хитроумные засады, использовал тактику и стратегию, один раз сбросил на черного ангела подвешенный на промышленном строительном кране разбитый танк. На экранах постоянно мелькало видео о сражениях легендарного отряда Истребления.

Цербер хмуро наблюдал, как пара его бойцов курит, занимался рассвет. Отряд ждал поставки боеприпасов, машина как раз должна была подойти с минуты на минуту. В первые недели снабжение велось с военных "Валоров", но черные ангелы, следуя стратегическим программам, начали их уничтожать. Пилоты массово отказались поднимать машины в воздух и снабжение последнее время велось наземным транспортом.

Зашипела помехами рация. Салливан пнул сонного связиста и тот внимательно стал вслушиваться, приглушенно ругаясь. Потом изумленно поднял глаза.

– Говорят, все. Война закончилась.

Цербер подскочил и встряхнул связиста.

– Конкретнее!

Паренек уже улыбался, несмотря на встряску.

– Их отключили. Вырубили!

– Подъем! – заревел Цербер. Отряд встрепенулся и посыпался с выстроенной ночью баррикады на площадь. Центральная городская площадь была вся завалена обломками, покосившийся, лежащий на боку "Валор" был частично разобран, бойцы сняли с него вооружение и технику, оставив один корпус.

Отряд вышел в центр площади, там, опираясь на ограду руками, покачивался черный ангел. Порядковый номер на стертой месяцами боев броне было и не разобрать уже. Биокибер спокойно смотрел на подходящих к нему бойцов, не пытаясь атаковать.

– Не стрелять. – Макс махнул репортеру, шатавшемуся с отрядом уже месяц, тот поднял руку и соединил указательный и большой пальцы. Цербер подошел к черному ангелу и толкнул его прикладом, биокибер рухнул на колени, системы были отключены наглухо.

Макс поставил ногу на спину поверженного противника и перекинул крупнокалиберный пулемет на плечо, ухмыляясь в отросшую за месяцы боев бороду.

– Война окончена! Истребление завершилось победой человечества! – громко и отчетливо крикнул Цербер.

Кадры командира Лидеринга в образе победителя распространились по всему миру почти мгновенно. Поланский краем глаза увидел его на одном из экранов и цокнул языком. Парень из первого поколения форсированных эмпатов улыбался, несмотря на царящее в штабе веселье и восторженные возгласы.

Оранж пожал руку генералу Аверо.

– Поздравляю генерал, последняя операция совбеза завершена. – после чего политик покинул здание штаба. Генерал Аверо сохранял невозмутимость, объявляя о завершении операции "Ангельская пыль".

Джеймс Оранж направился в планетарный совет, но по дороге заглянул в небольшой городок на севере материка. Там, на самой окраине, надежно спрятанный среди фьордов, находился секретный тюремный блок. О его наличии планетарный совет узнал, вскрывая секретные архивы уничтоженных правительств. Сейчас его обитателями были десяток профессиональных военных и двое заключенных.

Оранж прождал час, пока планетарный совет одобрил посещение узников и прошел внутрь через тройную систему шлюзов и спустившись по тридцатиметровой штольне в самую надежную в мире тюрьму. Заключенные только закончили прием пищи под неусыпным взором двух охранников и кисло смотрели на присевшего к ним политика.

– Может казнишь нас уже, Джеймс? – проговорил Янсен. – Без моих медиков мне то точно недолго осталось.

– Нет. Это было бы негуманно, Конрад. Все закончилось, господа. Все биокиберы выведены из протокола глобальной войны и проект, наконец, завершен. – Оранж внимательно посмотрел на Янсена. – Жаль, что ты не все мне рассказал, это было глупо. До сих пор ума не приложу, зачем ты отдал приказ своему человеку изменить протоколы. Да и где ты откопал оперативника такого высочайшего класса, планетарный совет перерыл все доступные архивы, но не нашел даже и близко агента, похожего на Ника.

– За деньги можно все. – скривился Янсен и размял затекшую от сидения спину. – А приказ…. Да какая разница уже, оправдываться не собираюсь.

– Почему вы не посадили сюда Поланского? – пошевелился второй заключенный Андерсон.

Янсен резко повернулся к Андерсону.

–Ты так ничего и не понял, глупец. Пока все человечество рефлексировало и потребляло блага цивилизации, мир менялся. Только никто этого так и не заметил. И мир меняли не мы, бизнесмены и менеджеры. Мы всего лишь декорации, статисты – мир меняли они. – Янсен кивнул на Оранжа, внимательно слушавшего тираду. – Ученые и идеалисты, мечтатели и исследователи. Когда я создавал с Колибри проект "СРВ", уже тогда меня посещало предчувствие, что все полетит в никуда. Так и случилось.

Воцарилось молчание, Оранж решил закончить разговор.

– А что касается вас, то место это будет вашим домом. Навсегда. Ради вашей же безопасности. Чтобы люди не разорвали вас на части, мы гуманно спрятали вас двоих здесь. Кризис завершен, мир живет в виде городов государств, а масштабные функции отныне исполняет ГМП.

Янсен молчал, безразлично глядя перед собой. Андерсон вздохнул.

– Жаль, что новый мир не для нас.

Оранж кивнул в знак прощания и покинул тюремный блок. В мире еще оставалось много работы, планета, как цветок, распускалась этой весной, после долгой зимы.

***

Эндрэй Поланский смотрел на женщину в строгом официальном костюме. Она вошла в его лабораторию, сопровождаемая одним человеком, оставшимся снаружи.

– Тихое место. Собираетесь здесь работать и дальше?

Ученый соображал быстро. А от гостьи так и несло правительственными официальными полномочиями.

– Вы совершенно правы. И не стоит начинать говорить издалека. Что вам нужно?

Женщина улыбнулась.

– Мы желаем вам помочь, Эндрэй.

Поланский бесцеремонно прервал собеседницу, встав из рабочего кресла и движением руки выключив свой голографический экран с разноцветными диаграммами биостатистики.

– В помощи я не нуждаюсь. И у меня нет никакого желания работать в дальнейшем ни на кого. Это частная лаборатория. И если вы желаете перейти к угрозам, то вынужден буду вас попросить покинуть помещение.

Женщина не отреагировала на повышение напряжения в комнате и лишь провела рукой по массивному блоку компьютерного терминала.

– Угрожать я вам и не собиралась, Эндрэй. Мало кто знает в мире, но именно вы стояли у истоков создания черных ангелов. И эта информация начнет потихоньку просачиваться, несмотря на наши старания. Мы направили всю агрессию человечества за семь лет страха на Андерсона и Янсена, надежно их спрятав, но оставили вам свободу, ведь юридически и морально мы не имеем права арестовать вас всего лишь за то, что вы выполняли свою работу. Эндрэй, мы не можем гарантировать вашу безопасность, пока у вас гражданский статус.

Поланский терпеливо ждал, когда женщина закончит и внимательно следил за ней.

– Это кнут. И где же пряник?

Женщина печально посмотрела на ученого.

– Вы разве не боитесь погибнуть от рук случайного мстителя?

Поланский расхохотался, отчего женщина удивилась. В этот момент он был как никогда похож на безумного ученого.

– Бесспорно, вы привели немаловажный аргумент, каждый человек действительно боится смерти, и я не исключение. Вот только есть страх посильнее, чем тот, что включается базовым инстинктом самосохранения. Страх перед будущим. И он заставляет думать и делать, в отличие от страха смерти, который заставляет бороться за свою жалкую жизнь.

– Я вас не совсем понимаю, Эндрэй.

– Зато я вас понимаю очень хорошо. Над чем вы хотите предложить мне работать?

– Биопроцессоры.

– Вот как. ГМП понадобились новые горизонты мощности компьютеров. Даже не буду спрашивать, зачем, мне это неинтересно. Хотя я и не отказался бы от мощного компьютера нового поколения. – Поланский развернулся и движением активировал голографический экран. – Камера снаружи кабинета.

Экран послушно материализовал изображение сопровождающего женщины. Велия Контадино неподвижно глядела на парня в форме службы безопасности.

– Я не удивлен, разве что совсем немного.

Женщина направилась к выходу.

– Я оставлю вашему сотруднику инфокарту, на случай, если вы передумаете. Вы нужны миру, Поланский.

Дверь за ней закрылась. Эндрэй наблюдал, как она властно махнула Велии, и та послушно проследовала за женщиной.

– Более чем нужен. Но не я.

Женщина, покинув частную лабораторию Поланского, заняла место в правительственном транспортном суборбитальном транспортнике. На голографическом экране, вспыхнувшем в салоне появилось лицо девушки с серебряными волосами.

– Жду указаний, мисс Ламберт.

– В планетарный совет по орбитальному маршруту, Лайза.

– Так точно. – ответила пилот и отключилась.

Контадино поспешно нажала кнопку и плотные страховочные ремни обхватили плечи грудь и ноги. Амели Ламберт улыбнулась.

– Рано беспокоишься, Велия.

– Я возвращаюсь в биотех?

– Да. Более тебе здесь делать нечего. Что с ним произошло?

Велия Контадино вздохнула и развела руками, насколько ей позволяли ремни.

– Брат умер в семьдесят первом. Шесть лет назад я видела Поланского последний раз. Наверное, он стал ненавидеть людей еще сильнее. И меня, тем более.

Мерное гудение двигателя суборбитального транспорта на гиперзвуке сменилось на тишину при выходе на орбиту. Амели Ламберт с наслаждением вытянулась в невесомости и воспарила к потолку салона. Редкое генетическое заболевание костей, заставляло женщину страдать от постоянной боли и невесомость дарила блаженные минуты свободы от нейрообезболивающей системы.

– Прижать Поланского сейчас нет никакой возможности. А жаль – столь ценный специалист мог бы много сделать. Но старые драконовские методы прошлых времен неприемлемы. Может быть он передумает и изменит свое решение.

– И я буду работать с ним в биотехе?

Ламберт рассмеялась.

– Точно нет.

Итальянка впала в ярость, но мгновенно взяла себя в руки. Уже год работая в недавно созданном инновационном центре биологических технологий, Велия Контадино к исходу семьдесят седьмого года была на ведущей должности по разработке биопроцессоров. Архивы программы ZeroOne вскрывались один за другим, как древние сокровищницы и научные сотрудники с благоговением работали над массивами информации, которая собиралась более чем полвека. Кто вскрывал неуязвимый для программистов ранее исходный код, так и оставалось неизвестным, но людям и так было чем заняться – информация была бесценной.

Контадино не могла позволить сбросить себя со счетов. Ни гению Поланскому, ни уважаемой члену планетарного совета ГМП Амели Ламберт. В разгар Истребления на медицинский стол Велии попал человек с огнестрельным ранением в голову. Пуля чудом не погасила его жизнь, вогнав организм в летаргический сон с сильной кровопотерей. Как оказалось, ранение разнесло вдребезги и так ранее находившийся в мозге у человека имплантат. Медицинские навыки сотрудников биотеха позволили вернуть его к жизни, после чего Велия выгнала ассистентов и, собрав развороченное выстрелом правое полушарие мозга по кусочкам, установила в голове человека новый наноимплантат, позволявший ему нормально функционировать, а не проводить жизнь овощем.

Он был благодарен Велии за спасение и, когда узнал, что имплантат нужно периодически обслуживать, и сделать это сможет только она, остался в биотехе, каким-то образом став сотрудником. Возможно, он подозревал, что Велия может и отключить его имплантат. Но это было неважно. Важно, что Контадино могла использовать этого странного человека в своих целях.

Суборбитальный транспорт пошел на снижение и вскоре приземлился на южной части североамериканского континента. Вдалеке виднелось высокое здание, которое занимал планетарный совет ГМП. Ламберт спустилась с выстроенного нанотехнологичной системой трапа, в сопровождении затянутой в обтягивающий боевой комбинезон сереброволосой Лайзы и медленно отходящей от невесомости Велии. Навстречу ей двигались несколько человек, среди них был Джеймс Оранж.

– С возвращением Амели, как ваше состояние? – поинтересовался блондин.

– Немного лучше, после орбиты. Мечтаю вернуться на "Единый Мир". Вы возвращаетесь в Европу, Джеймс?

– Да. Необходимо работать дальше.

Оранж пристально посмотрел на Ламберт. Женщина прикрыла глаза и отрицательно махнула головой.

– Отказался.

– Жаль. Но сейчас не до него. По крайней мере до восьмидесятого года. Пусть сидит у себя в лаборатории. Велия, вас подбросить до биотеха? Мы не торопимся и сделаем крюк до Массачусетса.

Контадино согласно кивнула и проследовала за Оранжем в транспортник. Пожалуй, у нее было пару лет в запасе, и девушка решила не форсировать события.