Читать книгу: «Мужчины в моей жизни!», страница 4

Позже я узнала, что завотделением Игорь М. никогда не был. Он был просто медбрат. Но это уже не моя история.

Был еще случай с бывшим одноклассником, Сергеем Б. Он работал в риэлтерской компании, и довольно успешно. Моя мама вспоминала, что, когда встретила случайно маму Сергея Б., та сказала, что тот в меня тайно влюблен.

Начало нулевых. Я, безработная, с новой квартирой в центре города, с шикарным ремонтом и взрослой дочерью. Можно было, наконец, устроить свою личную жизнь или хотя бы найти работу. Я не помню, как мы встретились, но Сергей пришел ко мне в гости, принес колбасу, сыр, бутылку. Надо сказать, что, однажды выдержав пост – просто ради того, чтобы самой себе доказать, что силу воли имею, – я не ем продукты из мяса, а тем более колбасу, и не пью. Сергей пришел с джентельменским набором. Он рассказывал про семью, про работу в компании и про то, что мне нужно попробовать поработать риелтором.

– У тебя получится, а я помогу, чем смогу!

Я попробовала. У меня было много знакомых, и я сразу нашла семью, которая хотела выбраться из Северного микрорайона в центр. С чего начать? Я обратилась за помощью к Сергею. А когда в очередной раз позвонила знакомой семье, чтобы сказать, что готова с ними работать, они отказались. Ссылаясь на то, что не готовы пока переезжать.

Сергей меня убеждал и уговаривал: «У тебя же полно подруг, еще найдешь кого-нибудь!» Честно сказать, я чувствовала в себе силы, но что-то мне не нравилось во всем этом.

Интуиция меня не подвела: оказывается, Сергей перехватил моих знакомых из Северного микрорайона как потенциальных клиентов. Он сказал им, что я не справлюсь, потому что новичок. Когда он пришел в гости во второй раз, я сказала ему о том, что все знаю. Обуваясь в коридоре, он обиженно произнес:

– Ты все равно колбасу не ешь…

Я сложила в один пакет все, что было на столе – от колбасы до салатов.

Двухтысячный год я встретила в ресторане «Амур». Вечер удался! Мне нравилось нравиться! Мне было тридцать восемь лет.

В ресторане тогда я была в образе Снегурочки. А Дедом Морозом был Виктор Ф. – наш однокурсник, актер Амурского молодежного театра, теперь заместитель директора театра кукол. Это сейчас мы встречаемся по большим праздникам – Новый год, например. А тогда, в девяностых, мы дружили.

После распада театра Виктор был вынужден искать работу и нашел: он делал ремонты, виртуозно клал плитку, с артистизмом клеил обои. Был востребован в Хабаровске.

Пусть говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает… Бывает! Я не знаю, что тогда двигало Витькой, но я принимала его в любом состоянии, с любыми закидонами: он был надежным, деятельным и…

Нам было чуть за тридцать, мы были молоды, одиноки (он к тому времени развелся) и с большими надеждами на будущее. Он приезжал ко мне в Северный из своего Первого микрорайона, привозил бутылку, закуску, и после посиделок у меня на кухне – душа рвалась на волю! Мы вызывали такси и ехали в центр, в ресторан «Интурист». Гуляли на все, что зарабатывал Витька. Он произносил тосты в стихах, я танцевала на столе, потом мы гармонично кружили в паре (а гармония у нас была со времен института, мы были в одной подруппе, много работали вместе в этюдах).

Витя приглашал танцевать понравившуюся девушку и предлагал ей провести ночь вместе! Затем подходила я и убеждала ее, что я сестра и что он… очень хороший! Если девушка нравилась мне и все у них складывалось, его праздник продолжался. Меня же Витька сажал в такси, и я ехала домой, там меня ждала дочь. Надо отметить, что это было ритуалом – он обязательно отправлял меня в машине и сам оплачивал проезд! И, бывало, топал домой пешком!

Ну, а если девушка мне не нравилась, я включалась в игру.

– Виктор, домо-о-ой, – протяжно тянула я, – у нас де-е-ети!

Детей общих у нас, конечно, не было! У нас были общие радости и печали! Безденежье и одиночество! Бешеное, талантливое прошлое и уверенность в не менее талантливом завтра!

Такие друзья – это ценный подарок жизни. В любой момент Виктор готов прийти на помощь. Ему можно посвятить целую книгу…

Глава 6

Все мы родом из детства. Наша модель поведения является продолжением модели поведения и восприятия жизни наших родителей. Такой закон природы! А еще в семье должен быть обязательно продолжатель фамилии. Естественно, мальчики в семьях возведены на уровень маленького божка. Наверное, это неплохо, мальчика до поры до времени зацеловывают, а потом создают условия для самостоятельности и мужания. И хорошо, если мальчик принимает условия стать мужчиной.

С братом Дмитрием Д. разница в возрасте у меня восемь лет. Родился Дима в 1970 году. Пока учился в школе, помогал маме, возил Дашеньку к няне. Занимался в театральном кружке при Дворце Культуры ЦКК. В1986г. он уехал учиться из Амурска в Ленинград по целевому направлению. Чтобы потом вернуться и работать на машиностроительном заводе. Надо сказать, парень был грамотным, начитанным. И, как оказалось, предприимчивым молодым человеком.

В Ленинграде мальчик стал фарцовщиком. Он организовал свой маленький бизнес на Кленовой аллее. Туда стекались все иностранные туристы для приобретения артефактов. Матрешки, деревянные ложки, расписанные под хохлому, ремешки для часов с портретом Юрия Гагарина. Дима активно привлекал иностранцев, имея в лексиконе несколько слов на английском, итальянском, французском языках. Димин рост – метр девяносто два, открытая улыбка, периферийно застенчивая наглость делали свое дело: парень преуспевал.

Я была у него в гостях в общежитии. Он жил в комнате один. На стене аккуратно весели черные носки, под ними надпись – «Носки моего папы»! А под кроватью таз, в котором, свернутые комочками, лежали белые носки, пар двадцать. Он вытаскивал таз и выбирал из кучи пару более или менее чистых носков. В то время были в тренде белые носки. Они, так же как мыло и порошок, в стране были дефицитом.

Брат мог позволить себе ездить за носками и порошком в соседний Таллин. Даже меня свозил туда. Отношения у нас были прекрасные. Мы дружили. Он даже как-то сказал, что хотел, чтобы его жена была похожа на меня. И на свадьбу нас пригласил в самый шикарный в Ленинграде – по тем временам – ресторан «Метрополь».

Институт он закончил и вернулся, уже в Хабаровск, с молодой женой. Девушка была на меня похоже только именем. Наташа была избалована, ленива и нагловата. Квартира им досталась благодаря моему мужу- Саше К., а я отдала им свою старую машину. Утром Дима уезжал на работу голодным, в обед забегал к маме, а на ужин вез жену ко мне в гости.

«У тебя всегда есть что поесть», – говорил он.

Наташа нигде не работала, подтачивала ногти на руках, красила волосы в цвет фуксии и жаловалась на то, как скучает по маме и бабушке, которые живут в Минске. Папа жил от них отдельно с другой семьей.

Когда Наташа в очередной раз уехала домой в Белоруссию, Дима вслед ей отправил контейнер со всем, что захотела бывшая жена – от ковров до фотоаппарата. И остался холостяковать.

Я тогда тоже была одна. У нас продолжались теплые доверительные отношения. Кстати сказать, это Дима предложил мне уйти из милиции и нашел новое место работы.

Я сидела в приемной генерального директора страховой фирмы. Работы было не много. Кофе я подавала не в службу, а в дружбу. На меня обращали внимание мужчины. Мне нравилось нравиться! Да и было время помочь брату, напечатать дипломную работу. Он тогда получал еще одно высшее образование, юридическое.

Дима женится во второй раз, записывает на свою фамилию дочь жены от первого брака. В 1998 году у них рождается общая дочь.

В 2004 году в моей семье происходят крутые изменения. От обширного инфаркта умирает Сашина мама – она так и не дождалась сына. Я переношу сложную операцию – Дима тогда очень помог материально. Даша заканчивает институт с красным дипломом и уезжает работать в Японию. Я остаюсь одна. Ищу работу по специальности – увы, не нахожу. Устраиваюсь продавцом в магазин женской одежды…

Может быть, влияние женщины, возможно, влияние времени – нулевые, может быть, просто кризис среднего возраста, но вдруг оказалось, что у меня отрицательная энергетика, со мной невыносимо общаться. В доме брата я стала persona non grata. Меня никто не звал в гости, да я и не стремилась. Было обидно и больно. По большому счету, у меня не было мужской поддержки – кому могла бы поплакать «в жилетку». Да Дима и не терпел слез, раздражался.

Он разбогател.

Как-то в разговоре я сказала:

– Знаешь, брат, жена у тебя вторая, а сестра – единственная!

Видимо, неубедительно сказала. Брат был далеким и неприступным. Деньги и влияние делали свое дело.

К нему в дом приходил батюшка. Это тоже веяние времени. Я не думаю, что человек верующий мог относится к близким, как к людям второго сорта.

– Иди, Наташа, в бизнес! Вон у меня знакомая, тоже Институт культуры закончила! И ничего, поднялась, разбогатела. Короче, Наташа, иди…

Я искала себе занятие. Учила английский язык. Посещала выставки, концерты, театр.

Ради развлечения и прокачки английского зарегистрировалась на сайте знакомств с иностранными мужчинами. Вот где веселуха! Русским женщинам кажется, что иностранцы из другого теста. Просто они свободны в желаниях, это только в СССР не было секса. В других странах очень даже был и продолжается виртуально.

Один мусье пенсионного возраста попросил меня покрутиться перед камерой во весь рост. Потом сам потряс перед экраном плоской задницей в вытянутом трико. В процессе беседы он повторял: only trusting relationship!² Дальше – больше. Он стал лизать языком окошко видеокамеры. Наверное, думал, что я немедленно получу оргазм, увидев его гланды и не очень хорошую стоматологию.

– А почему ты в штанах? У тебя есть пеньюар?

– Нет, я хожу по квартире голой, – ответила я, – тебя увидела – оделась. Давай перенесем наш виртуальный секс на следующий раз. Ты мне как раз пеньюар пришлешь!

Короче, опять не повезло.

Был еще опыт с иностранцем. Пару лет назад я только устроилась в отдел сувениров. Был большой поток иностранцев. К этому времени я хорошо различала корейцев, японцев, китайцев. Поездки в Японию не прошли даром. К прилавку подошла девушка с двумя мужчинами – typical Japanese men ³: невысокого роста, в светлых брюках на подтяжках, в шляпах. Они купили платки, матрешки, что-то еще. Не торговались, у Японцев не принято. А потом подошла их переводчица Анжела:

– Извините, Ацуми-сан хочет пригласить Вас поужинать сегодня вечером. Вас это ни к чему не обяжет.

– Вау! Почему нет!?

Ужинали мы в крутейшем ресторане Хабаровска. Я, естественно, не опоздала, опоздал Ацуми-сан.

– Выбирайте все, что хотите!

Я не стеснялась. Мои визави ничего не ели. Девушка рассказывала, что Ацуми-сан очень богатый человек. У него сеть гостиниц в Японии. Ему шестьдесят семь лет. Он хотел бы жениться на русской женщине лет сорока пяти.

– Но мне пятьдесят четыре.

– Ах, как вы хорошо выглядите!

Завтра они улетают в Америку, а когда вернутся, можно приехать к нему в гости. Ацуми-сан молчал весь вечер, сопел, пил саке и показывал фотографии своего нового дома, новой машины в цвет его кроссовок.

Когда я выходила из машины, Анжела перевела:

– Наталья, Ацуми-сан сказал, чтобы Вы учили японский язык.

Я обернулась.

– Так это он хочет жениться на русской, пусть учит русский!

Через два месяца я приехала в Японию. Ацуми-сан был одет дорого и со вкусом, но шнурки на ботинках от Jil Sander развязаны. Чтобы ему не ехать за мной в аэропорт, мы встретились на средней станции, в городе Сайтама, где живет моя дочь. В ресторане Ацуми-сан много пил саке и говорил. Как потом рассказала Даша, он сказал, что дом, фото которого он мне показывал, выставлен на продажу. Гостиничный бизнес отдан сыну.

Мы договорились, что утром в одиннадцать часов я подойду к отелю, где остановился японец, и мы поедем в город Сендай, где он живет. Честно сказать, я уже не хотела никуда ехать, но… Мне нравилось нравиться!

Без десяти одиннадцать я у гостиницы. В 11:00 никто не вышел, в 11:20 тоже. Я обрадовалась: все разрешилось само собой. И отправилась в онсен. Это баня, которая построена на источниках от извержения вулкана. Не успела зайти в баню, звонок телефона, голос Анжелы:

– Наталья, а Вы где?

– В онсене.

– Ацуми-сан Вас ждет.

– Где? Я прождала его полчаса возле гостиницы!

– А он ждет в минус первом, там есть диванчики, он там сидит! Спускаясь по лестнице на минус первый, я, улыбаясь, громко пропела на русском языке:

– Конничива, Ацуми-сан, какого черта ты тут сидишь? – Продолжая улыбаться, потыкала пальцем вверх. – Я жду наверху – где же Ацуми-сан, черт бы его побрал, – а ты тут!

На этом можно было закончить наше знакомство, уйти. Тем более что японец был совсем не готов со мной встречаться. Даже не потрудился обзавестись телефоном с переводчиком. Ведь технологии шагнули в Японии так далеко, не нужно никому рассказывать.

Когда он встал с дивана, то долго кряхтел, прогибался назад и вперед, потом медленно, хромая, подошел к reception ⁴, чтобы вызвать такси. На синкансене ⁵ мы «долетели» до Сендай. Меня поселили в типичную гостиницу для командировочных. С прекрасным видом с балкона. Мне нравилось все, кроме мужчины. В ресторане он долго выбирал блюда, кряхтел, грубо задавал вопросы официантке. И был очень удивлен, когда мне принесли еду. Пока он выбирал, я быстро сделала заказ, он и не заметил. Наверное, и не ожидал от меня самостоятельности. Я подала ему вилку.

– Пока ваш заказ принесут, попробуйте мой салат, – сказала я на русско-английском диалекте.

Он все равно ничего не понимал, чавкал, кашлял и выбирал из моего салата все самое вкусное – мидии, креветки. Я же смотрела на сидящего напротив мужчину и думала: «С ним же спать надо!» Мне было смешно.

На следующий день я попросила переводчицу сказать, что хочу уехать.

– Ой, а что я ему скажу?

– Скажи, что у нас нет точек соприкосновения!

– Это как?

– Спать я не смогу с ним, вот как!

Разговор состоялся в ресторане. Ацуми-сан так громко говорил ей что-то в ответ, что наступила тишина. Присутствующие повернули головы в нашу сторону. Перестали стучать приборами, затихли. Анжела покраснела. А я подумала: «Старый нахал!» На станцию он провожал меня на такси. За рулем – молодая девушка. Ацуми-сан что-то щебетал на японском. Насколько мне подсказывала интуиция, он ее кадрил. Я не ошиблась: при выходе записал номер ее телефона, дал свой номер. «Давно бы так», – подумала я, – а то русскую ему подавай!»