Читать книгу: «Демон Пепла и Слез», страница 18
Глава 30. Алатар
– А праздник будет кровавым? – с надеждой поинтересовалась Анюта, облизывая пальцы.
Пирог оказался вкусным, Лиска приветливой, и жизнь, кажется, начинала налаживаться. И чего я боялась Изгнанных? Я мельком взглянула на люстру из костей, погладила медвежью шкуру на диване и с сомнением изучила в стакане красную жидкость. Это точно сок?
Лиска махнула рукой и заверила:
– Да не волнуйтесь! Это же праздник плодородия… – Я расслабилась, Аня грустно вздохнула, а Изгнанная, подумав, задумчиво протянула: – Вот будь это праздник перехода, тогда да. Жертв обязательно должно быть тринадцать… – Она легкомысленно пожала плечами и встряхнула головой: – А сегодня и одной обойдемся, мелочь. Подержи, пожалуйста?
Мне в руки шлепнулось что-то кровавое и влажное. Это что, сердце?! Я с визгом выронила "подарочек" на пол и вскочила.
– Что такое? – удивленно подняла брови девушка и щелчком отогнала от сердца своего Тиша. Зверек с урчанием поглядывал на мясо и исходил слюной. – Это бычье!
– Я подержу, – с готовностью схватилась за сердце Аня. – Выглядит аппетитно. Хорошее блюдо выйдет!
Я тихо уползла тошнить в уголок, за стол с травами. Аппетитно?! Аня все-таки странная особа, что ни говори. Вот увидите, однажды она меня сожрет ночью!
– У тебя странное понятие об аппетите, мелкая, – Алекс проводил меня взглядом. – В любом случае, не думаю, что нас принесут в жертву.
– Жаль. Но, может, хотя бы обратят в себе подобных? – мечтательно протянула сестра.
Я фыркнула, не спеша присоединяться к беседе. От нечего делать встала и побродила по комнате, рассматривая на многочисленных полках старые фотографии. Желтые от времени, с налетом пыли и едва различимыми лицами. Будто в прошлое заглядываешь. Я даже нашла фотографию, где шаманка еще была человеком. Красивая женщина. Только взгляд пробирающий до костей. Словно сквозь тебя смотрит.
– Кто-то и без обращения их напоминает, – усмехнулся Алекс и, судя по звуку, получил тычок в плечо.
Сестра засмеялась, и я невольно обратила на них внимание. Увиденное не понравилось. Не потому, что сестра веселилась от души, а потому, что для нее веселье – вообще странное поведение.
Я бросила взгляд на Алекса, потирающего плечо, и нахмурилась еще сильнее. Неожиданное чувство ревности кольнуло сердце. Я раздраженно смяла уголок фотографии. Вот еще. Я не собака на сене! Раз хочется жениху променять меня на сестру – пусть катится к черту!
Алекс уловил мой взгляд, так что я быстро отвернулась. Почему ему так необходимо флиртовать со всеми подряд? Особенно с моей сестрой!
Я бросила на полку фотографию и взялась за следующую. Изображения людей поблекли, бумага крошилась в руках. Несколько женщин, трое детей и пять мужчин. Я осторожно расправила уголки фотографии и всмотрелась в лица.
Меня чем-то привлек этот снимок. Но чем? Я смотрела на пожелтевшее изображение и никак не могла понять. Смутное чувство… как мысль, которую не можешь уловить… навязчивое воспоминание, стертое временем…
– А кто на этой фотографии? – Я показала Лиске снимок. – Вот эта женщина с мальчиком?
Лиска сощурилась, будто припоминая. Ее лицо вдруг потемнело, она глубоко вдохнула и, резко отвернувшись, занялась травами. Разложила их на столе, аккуратно связала некоторые в пучок. Она молчала так долго, что я потеряла всякую надежду на ответ.
– Лекса, жена вождя, и ее сын, – наконец, неохотно отозвалась она. – Эта тварь смылась сразу после того, как обрекла нас на проклятие. Все из-за нее… и ее демонического отродья! Лекса могла сколько угодно втирать Ковену, что родила мальчишку в браке. Но люди такими дарами не обладают. Никто из нас не обладает.
– Дарами?
– Облик он менял, а с обликом забирал чужую магию. Перенимал повадки, привычки, даже дар… не заподозришь! Видишь, он тут лет восьми, темненький такой? – Лиска обвинительно ткнула пучком трав в сторону фотографии. – Только ему три было. Это облик сына кузнеца, Михи. Так-то посмотришь, копия в копию. Да только Миха в ту пору мешком лежал, лихорадил страшно, так и умер. А эта гадость облик украла.
Лекса… Лекса… что-то крутилось в голове, но я никак не могла ухватить, что именно.
– Лекса, – повторила я. – А где она сейчас?
– Где, где! Уж точно не здесь, не в богом проклятой деревушке, поверь! Лекса не нашего Ковена, пришлая. Как дело жареным запахло, ветром сдуло. И сына прихватила, но, по слухам, его это не спасло. Амброзайосу не нужны были соперники, тем более братья.
– Братья! – ахнула я. – Это что, брат Велора… в смысле, Амброзайоса?
Алекс вскочил с дивана и подошел ближе. Отбирать фотографию не стал, но женщине на ней уделил пристальное внимание. Потерев руки, он прикоснулся к фотографии – а заодно к моей коже – и покачал головой:
– Эта женщина кого-то напоминает…
Мы с ним переглянулись, но Алекс размышлял о чем-то серьезном, а в моей голове звенели опилки; я больше думала о прикосновениях Алекса. Может, замерзла, а от жениха исходили тепло и уют. Будто уловив мои мысли, жених обхватил ладонями мою руку, согревая.
– Амброзайоса-то отец растил, – вздохнула Лиска. – Авварион жестокий был, чужих не жалел, но своих еще пуще терзал. Второго сына, Лидариоса, убить приказал, да и поделом.
– Второго? – нахмурилась я. – Понятно…
– Да, сына Лексы. Авварион за трон побаивался, своих деток всех перерезал, но Амброзайоса пощадил. Говорят, больно ему мать сына по душе пришлась, да только убил ее в итоге. Ну и поплатился. Амброзайос, едва с ним расправился, начал сына Лексы, брата, значит, искать. Трон закрепить чтобы. И с нашей шаманкой долго о чем-то беседовал.
– Значит, Амброзайос убил отца из мести? – удивленно вскинула я голову.
– Как же. За мать отомстил, жестокий он, когда надо. Но красив, бестия.
– Не то слово, – согласно вздохнула я.
Повисла легкая пауза, даже не сразу ее осознала. Только, когда пальцы Алекса отдернулись от моих, а жених выдохнул сквозь зубы, я прикусила язык – но поздно.
– Просто идеал! – издевательски подхватил он, резко отступая на шаг. Поднял руки в знак согласия, но глаза недовольно сузились, прожигая насквозь. – Само совершенство!
Вот черт. Я стиснула фотографию: надоело на одни и те же грабли наступать! Когда я научусь не нахваливать Велора при женихе? Лучше вообще Амброзайоса не упоминать! Но… ведь красив, это правда!
– Я… – попробовала я намекнуть, что и Алекс ничего, но тот демонстративно развалился рядом с Аней на диване. На меня он больше не смотрел, словно я растворилась в воздухе, и это порядком взбесило!
Особенно когда, словно в отместку, жених ослепительно улыбнулся сестре. Что?! Нет, серьезно?! Он с моей сестрой вздумал флиртовать?!
– А ты, значит, с Максом встречаешься? – небрежно поинтересовался он у нее, и, громко фыркнув, я с грохотом водрузила фотографию на место.
А потом демонстративно, как недавно Алекс, отвернулась и подсела к травам Лиски, делая вид, что жениха в комнате нет. Я свирепо выдернула со стебля все колючки и затянула на шее Алекса… то есть на стеблях… красную веревку. Как он смеет меня игнорировать?!
– Хм, – протянула Лиска на наше безмолвное противостояние, с загадочной улыбкой Моны Лизы обдирая лишние листья. Чего она там хмыкает?! Ничего я не ревную!
Я схватила нож и воткнула его в столешницу, с досадой кусая губы. Рукоятка закачалась из стороны в сторону. Вообще-то нет. Ревную. И это самое паршивое из всего, что случалось за мою жизнь. Каким-то образом я умудрилась привязаться к жениху гораздо больше, чем того бы хотела…
* * *
Не думала, что Изгнанных так много. Большая пещера была заполнена до отказа. К счастью, никто не пытался принести нас в жертву, и я задумчиво рассматривала племя шаманки. Столько легенд, столько рассказов – один другого зловещее – но сейчас Изгнанные казались обычными людьми. Взволнованными, агрессивными, с клыками, рогами, а кое-кто и шерстью – но все-таки людьми.
Если представить, что это вечеринка на Хеллоуин, можно почти расслабиться. Почти. Я нервно потерла деревянную кружку и отступила дальше в тень. Мало ли.
Вдруг Изгнанные резко замолчали, отступив от центра пещеры и открывая дорогу странной процессии. Разряженные в разноцветные одежды, раскрашенные зловещими кровавыми узорами, пятеро мужчин и три женщины тащили упирающегося… демона?
По крайней мере, существо выглядело, как демон. В истинном облике. Высокое, с вытянутыми и вывернутыми назад конечностями, почти без носа, какого-то белесого цвета… на человека эта гадость была не похожа.
– Рискну предположить, что этот демон и есть главное блюдо вечера… – задумчиво произнес Алекс. – Помнишь, при инициации охотников пьют кровь демона? Ну, чтобы получить демоническую силу?
Я не помнила, но в центре пещеры в окружении огней стоял каменный алтарь, а возле него большой кубок, так что в словах Алекса имелся смысл. Я прищурилась, стараясь разглядеть кубок внимательнее – а лучше бы не старалась. Кубок оказался гигантским черепом и по виду человеческим – если бывают люди под три метра.
Выходит, демона принесут в жертву? Я чуть не выплюнула напиток из кружки обратно, а Алекс даже внимания не обратил, поглощенный происходящим.
Возможно, есть, на что посмотреть. Ритуал был не лишен своей особой, извращенной красоты. В полумраке, под всполохами костра, демона уложили на камень, крепко привязали. Бедняга, наверное, понимал, что ему грозит, упирался и рычал – а Изгнанные, напротив, молча наблюдали за странными плавучими движениями младших шаманов.
Звучали только бубны – вводя в подобие транса, погружая в нечто темное и бессознательное в глубине души. Я опомнилась лишь, когда Алекс крепко схватил меня за руку, не давая влиться в общий круг полудемонов. И вовремя – главная шаманка, величественно приблизившаяся к алтарю, и без того выглядела зловеще, но сейчас казалась исчадием ада: лучше не приближаться.
Она взглянула на остальных шаманов, и те почтительно расступились. Даже жертва прекратила вырываться, затаив дыхание.
Шаманка тоже ударила в бубен; но звук вышел иным. Словно из другого мира. Она ударила раз, выждала паузу и еще раз… бубну шаманки невозможно было противиться. Звук проникал в голову, туманя мысли. Лишая воли.
Всполохи скользили по стенам, заставляя их изгибаться, плясать, подобно шаманам. Действительно ли тени удлинились, зажили жизнью, отделяясь от Изгнанных, сплетая свой танец, зловещий и завораживающий одновременно? Бубны звучали все громче, все быстрее, заходясь в безумном веселье. Изгнанные, словно уловив им одним слышимый сигнал, принялись раскачиваться, что-то шепча – сначала тихо, но с каждым ударом голоса нарастали.
Их слова погружали в состоянии на грани сна и яви. Я закрыла глаза, пытаясь подавить внезапное видение. Оно, словно вспышки, замелькало яркими, навязчивыми картинками. Лицо Велора, прекрасное и совершенное… его не то улыбка, не то усмешка… Алекс перед ним на коленях, измученный, истекающий кровью…
И еще кто-то. Смеется, словно задумал это изначально. Я не вижу его – просто знаю, что он там. Как кукловод, дергает за нитки. Наблюдает, ждет, предвкушает.
Он похож на тень. Его рука захватывает волосы Алекса, заставляя того поднять голову, взглянуть кому-то в лицо. Велор протягивает мне кинжал – и я принимаю. Рука крепко сжимает рукоятку… а в следующий момент лезвие входит в грудь Алекса, и видение рассыпается осколками…
Я вскрикнула, но меня никто не услышал. Кроме Алекса, с беспокойством заглянувшего в мое лицо.
– Лия? – с тревогой спросил он. Я не смогла бы его расслышать в таком шуме, даже если бы захотела; прочитала по губам.
Я взглянула на руки, словно по ним еще бежала кровь. Теплая, свежая – будто чувствовала ее на ладонях. Удары бубна заглушали мысли, слова Изгнанных звучали в голове. Я растерянно моргнула, не понимая, что произошло. Все картинки уложились в два биения сердца.
А потом последний раз ударил бубен – и главная шаманка резко опустила кинжал на грудь демона. Кровь тонкой струйкой полилась в кубок. Шаманка глубоко вдохнула, словно наслаждаясь запахом и, наполнив кубок до краев, резко скинула тело жертвы на пол. Изгнанные зашлись восторженными криками, а их предводительница, обмакнув палец в кровь, провела когтем по лицу. Что это должно означать, я не понимала.
Шаманка отпила из кубка первой.
– За Тьму, что таится в нас, – сказала она, и Изгнанные подхватили.
– За Тьму, что таится в нас!
Изгнанные отпивали из кубка по глотку. Кубок переходил из рук в руки, череп скалился, окрашенный кровью. Меня мутило. Особенно когда кубок вдруг оказался передо мной. Шаманка смотрела на меня внимательно и выжидающе.
– Пей, – подсказал Аня мне на ухо.
Больше всего на свете хотела бы оказаться подальше отсюда. Но молчание затягивалось. Все Изгнанные сосредоточились на мне. Словно это было испытание или посвящение. Но что-то внутри говорило: отказываться нельзя. Это смертельное оскорбление. Этим нарушу что-то важное.
Руки подрагивали, когда я взяла кубок. Мне не приходилось держать в руках человеческий череп… безумие какое-то!
Но Изгнанные ждали.
Я зажмурилась и, радуясь, что череп окаймлен металлом – не придется дотрагиваться до кости – прикоснулась губами к крови. Пить я бы это не смогла, но, видимо, Изгнанным и того хватило. Они взорвались ликующими криками, словно я прошла посвящение.
Кровь неправильная. Жжется. По коже словно пробежал огонь. Вены на мгновение вспыхнули синим под кожей и тут же погасли. Я даже не успела испугаться.
– Алатар принимает тебя, – глухо сказала женщина, беря кубок обратно.
И в обход Алекса протянула кубок моей сестре – с точно таким же внимательным взглядом. Сестра охотно схватилась за череп – я бы сказала, с кровожадным нетерпением, – и с интересом отпила. Не знаю, чего она ждала. Наклонив голову, Анюта прислушалась к себе, но кажется, не услышала того, чего хотела.
– Алатар видит тебя, – помолчав, произнесла шаманка. Спокойно и размеренно, но сестра резко вскинула голову, и ее губы дрогнули от обиды.
* * *
Кубок двинулся дальше по кругу, оставив нас, наконец, позади. Аня потерянно уронила руки, а я облизала губы, чувствуя внезапную… силу? Или, может, даже жажду? Словно глотнула вина, которое обострило чувства.
Я невольно потянулась к Алексу, и плохо понимая, что делаю, привстала на цыпочки, чтобы его поцеловать. Тут же опомнилась, отшатнулась, но Алекс не дал, резким движением притянув обратно и наградив коротким, но уверенным поцелуем.
Отстранился он так быстро, что я не успела возмутиться – но и Аня не заметила произошедшего. Не знаю, как бы она отреагировала. Пришла бы ко мне с гробом и топором?
– Что ты делаешь? – ошарашенно прошептала я, не поняв, то ли был поцелуй, то ли привиделся. Все казалось слишком четким, обостренным настолько, что голова кружилась – не разберешь, что реально, а что нет.
Искорки в глазах Алекса медленно угасли. Он прищурился, разглядывая меня с непонятным выражением лица.
– Ладно, я понял, – устало сказал он, поднимая руки. – Ты бы никогда, ты бы ни за что, и давай опустим ту часть, где ты меня избегаешь до конца жизни. Будем считать, ты не хотела поделиться со мной кровью.
– К-кровью? – опешила я.
– А ты что, не хотела напоить меня кровью демона через поцелуй? Меня же Алатар "не принял", думал, заботливая невеста решила исправить ошибку…
Алекс сделал шаг, стирая расстояние между нами, мягко провел пальцем по моим губам. От его задумчивого взгляда екнуло сердце. А что если поцеловать его? И будь что будет? Это все демоническая кровь, точно говорю, иначе с чего такие мысли?
Я подалась ближе, и по губам Алекса скользнула хитрая улыбка. Он наклонился к уху, помедлил, наслаждаясь моей растерянностью…
– А что, нет? А чего тогда целоваться полезла? – прошептал он. Помолчал и тихо рассмеялся. – О нет! Только не говори, что я тебе нравлюсь!
Я хотела его поцеловать? Так вот, отпустило! Я оттолкнула противного жениха и надулась. Может, то видение с кинжалом – мои сокровенные желания?
– Так нравишься, аж убить хочется! – прошипела я, разочарованная в лучших чувствах. И дернула сестру за рукав. – Ань! Предаться безумным пляскам хочешь? А то некоторые много о себе думают!
– Похоже, о себе думаю не только я, – самоуверенно хмыкнул Алекс. – Признайся, я завладел твоими мыслями…
– Именно! Днями и ночами думаю, как бы скрыть твое будущее убийство…
– Нет! – внезапно рявкнула Аня, да так, что мы с Алексом удивленно на нее посмотрели. Сестра неожиданно развернулась, резко дернула рукав, освобождая руку от моей хватки и с ненавистью выплюнула: – Никуда я с тобой не пойду.
– Ань? – растерялась я. – Ты чего?
– Ты не поняла, да? Ты Изгнанная! Одна из них. А я нет! Хотя это я, я хотела быть их частью! – Аня почти кричала, чуть ли не до слез. – Тебе вечно достается лучшее! Но ты ни хрена не ценишь! И я, честное слово, ненавижу тебя за это!
Я бы поспорила насчет лучшего, но сестра не дала на это времени. Бросив быстрый и смущенный взгляд на Алекса, она развернулась и сердито потопала к костру, чтобы наверняка предаться безумным пляскам без меня.
Что опять не так? Я взглянула на Алекса – может, он что-то понял? – и тот, покорно вздохнув, поцеловал меня в лоб.
– Я поговорю с ней, – обреченно выдохнул он. – Если не вернусь, значит, из меня сделали череп-подсвечник. Ищи меня в рюкзаке твоей сестры.
Он всунул мне в руки деревянную кружку и смело двинулся навстречу судьбе. Я озадаченно посмотрела ему вслед, но присоединиться не решилась. Когда сестра в таком настроении, лучше встретиться с тысячей мертвых инкубов, нежели оказаться с ней в одной комнате. Боюсь представить, что сестричка сделает с Алексом.
Нахмурившись, я отошла в уголок, села и прислонилась к стене. Видение стояло перед глазами. Я раскрыла ладони и посмотрела на свои руки так, словно видела их впервые. Тревога ледяными тисками сжала сердце. Я никогда не причинила бы Алексу вреда… ведь так?
А что если во мне есть что-то… иное? Та часть, на которую я всегда закрывала глаза. То, что заставляет меня видеть видения, то, что привлекает ко мне демонов всех мастей и статусов.
Ведь я почувствовала, как что-то внутри дрогнуло, когда кровь демона полилась в кубок. Часть меня жаждала отринуть человеческое, освободиться.
А может, это атмосфера праздника и демоническая кровь до кучи. Хуже наркотика, честное слово. Я притянула к груди колени и уставилась на костер, взрывающийся искрами. Изгнанные были похожи на тени из снов… и хотела бы я заснуть – а проснуться в мире без демонов, инкубов и черных меток. Чтобы все было просто и понятно, а я не боялась, что своими руками убью того, кого люблю.
Зачем скрывать – я любила Алекса. Как парня, мужчину или как друга – не важно. Но я любила его всегда, сколько себя помню. Плевать, какой он. Хороший или плохой, заботливый или вредный, ехидный или ласковый. Это – Алекс. Этим все сказано. Я не представляла своей жизни без него. И до сих пор я знала точно: никогда его не предам. Сделаю все, чтобы он жил.
Знала точно. До этого видения.
Глава 31. Гостеприимны и коварны
Я хлебнула из кружки. Теплый, бархатный напиток приятно согревал. Не знаю, что это такое… я принюхалась к жидкости. Надеюсь, без добавок крови или жабьих глаз. Напиток притащила Лиска, заметив, как пристально я наблюдаю за Анькой и Алексом.
– Твоя сестра обещала тебя убить, – жизнерадостно поведал итоги переговоров Алекс. Отнял у меня кружку, перед этим поставив уже пустую, и залпом допил остатки.
– Так мило с ее стороны, – хмыкнула я.
– Но потом. Сдается, так мелкая выражает свою любовь, так что жить будешь!
– А ты, смотрю, ее лучше меня знаешь, – не удалось мне скрыть недовольства. – Вы неплохо вместе смотритесь. Не думал невесту сменить?
Губы Алекса искривились в противной ухмылке, а глаза довольно сузились. Он поставил кружку и откинул со лба волосы. Замер, меня рассматривая, и выдал насмешливое:
– Кто-то ревнует…
– Ревновать тебя к миллиарду девиц легкого поведения? Делать больше нечего, – гордо откликнулась я.
Алекс усмехнулся, сделал медленный шаг… еще один… я сделала такой же шаг назад, запнулась о камень и упала спиной на стену.
Он тут же поставил над моим плечом руку, чтобы не смогла избежать этой ужасной болтовни! Нравится ему меня бесить, такая вот натура.
– Касательно того поцелуя…
– Какого это? – язвительно откликнулась я, чувствуя, как бьется в груди сердца.
– Девичья память коротка. Может, повторить? – Свободной рукой Алекс небрежно подцепил прядь моих волос. Накрутил на палец, распустил, любуясь, как локон спадает по его ладони. – Чтобы плюнула на своего «красивого, не то слово» Велора…
Лучше бы он моими волосами и дальше занимался. Потому что когда Алекс взглянул на меня, я поневоле затаила дыхание. Его глаза в полумраке казались совсем темными… гипнотизирующими. У меня дрогнули колени, и я прижалась к стене еще плотнее. Знает, что обаятелен, зараза!
– Я ведь могу заставить тебя забыть… – Рука Алекса оставила в покое моим волосы и коснулась шеи. Его пальцы щекотали кожу, приятное и невесомое ощущение. – …твоего инкуба.
Я не ответила. Что-то изменилось в Алексе, он вел себя странно. Его рука соскользнула с шеи на ключицу… он, не отрываясь, наблюдал за своими движениями. В его взгляде проявилось нечто неуправляемое, как и праздник вокруг. Он остановился в двух сантиметрах от груди, глубоко вдохнул…
– Алекс? – заволновалась я. Пауза затянулась, и взгляд жениха вышел за всякие рамки дружеской подколки. Да, тысячу раз да, жених постоянно шутки ради вгонял меня в краску. Шутки ради.
А сейчас он не шутил.
– Прости. – Он сглотнул и, убрав руку, встряхнул головой, словно пытался прийти в себя. – Я что-то странно себя чувствую…
И ведет себя тоже. Глубоко вдохнув, Алекс перевел взгляд на мое лицо. Может, виноват праздник, я тоже это чувствовала. Охотники восприимчивы к энергиям больше, чем обычные люди. А вокруг, от разгоряченных Изгнанных, от каждого из них, лилась дикая, необузданная, почти первобытная энергия. Она опутывала сетями, подчиняла, приглушая шум разума, заставляя поддаваться тем желаниям, в которых даже себе боишься признаться.
Я бессознательно подалась к жениху, едва заметно, но этого хватило. Он наклонился… надо его оттолкнуть… я закрыла глаза…
– Голубки, я не нашла вашу младшую, но, может, баньке обрадуетесь? Пойдемте, я затопила, – хитрый голос Лиски подоспел как раз вовремя.
Я распахнула глаза, а жених с досадой выпрямился. Он выглядел растерянным, что для него, опять же, странно. Глубоко вдохнув, он смерил меня привычным насмешливым взглядом и поднял бровь.
– Хороший шанс отодрать меня веником за все сразу. Только я люблю пожестче… – Алекс выждал паузу и, чтобы добить меня наверняка, склонился к уху. – Чтобы до стона…
– Так и быть, подарю тебе веник с гвоздями! – вспыхнула я, по ощущениям, до самых корней, и позорно сбежала вслед за Лиской.
* * *
Баня оказалась небольшой избушкой в отдалении от общего веселья. Каким-то образом ее втиснули в отдельную пещеру. Сюда не долетали звуки праздника, вокруг царила обволакивающая тишина.
Я была рада оказаться подальше от шума. Адский напиток, поначалу так приятно согревавший, ударил по мозгам внезапно и подло. Голова кружилась, сознание туманилось. Первым делом, добравшись до предбанника, я рухнула на широкую и почему-то мягкую скамью.
Предбанник оказался просторным и тонул в клубах дыма. Я сначала подумала, это пар, но чуть позже разглядела под потолком сотни развешанных травяных пучков. Они все чадили, испуская до странности знакомый запах… очень приторный, сладкий… такой душный и густой, что сразу ввинчивался в голову. Какая-то из трав подозрительно напоминала по запаху недавний напиток.
Но в моей голове тоже стоял туман. Ноги заплетались, и чувствовала я себя пьяненькой-пьяненькой, будто весь день напролет дегустировала спиртные напитки. Одной травкой больше – одной меньше, без разницы!
– А зачем эти травы?
– Для расслабления, – с готовностью откликнулась Лиска, упрямо поджигая лучиной особо несговорчивый пучок. В ее словах мелькнуло что-то лукавое, но в чем подвох, я пока не поняла. – Дарит незабываемые ощущения. В праздник плодородия такие в каждом доме вешают.
Она повернулась, заодно зажгла многочисленные свечи в высоких подсвечниках и задула лучину. На ее губах играла странная улыбка.
– А там вода чистая? – Алекс отбросил куртку в сторону, туда же отправился свитер. Жених склонился над бадьей, плеснул в лицо воды, словно едва держался на ногах. Он и правда выглядел горячим… во всех смыслах. Выдохнув, он поставил руки на стол и низко опустил голову.
– Голова как в тумане, – пояснил он.
Может, подглядывать некрасиво, но у Алекса потрясающая фигура. Гибкая, сильная. Есть, на что полюбоваться. Завороженно глядя, как мокрая рубашка липнет к его телу, я впервые позавидовала всем этим катям, машам и даже одной анжелике.
Нестерпимо захотелось стянуть с него рубашку, и я от греха подальше отвела взгляд в сторону. А потом вовсе встала, чтобы снять пуховик. Душно как. Щеки полыхают. Надеюсь, от жары.
– Я пойду отыщу Анечку. – Лиска коварно улыбнулась от уха до уха. – А вы пока тут… развлекайтесь! Эй, женишок, помоги невесте, а то как бы не сварилась!
– А мне всегда нравились вареные девушки в собственном пуховике. – Алекс послушно ко мне подошел и с любопытством заглянул в расстегнутые верхние пуговицы. Кажется, ему вид понравился. – Это так сексуально, ммм…
– Ой, да иди ты в…
– Мы и так в бане, Лия, – хрипло перебил Алекс, поворачивая меня спиной.
В его голосе проскользнули незнакомые нотки. Плохо сдерживаемые, опасные… и волнующие. Я затаила дыхание, послушно позволяя рукам жениха скользить по плечам, но даже когда пуховик, мягко шелестя, опустился к ногам, Алекс не отстранился. Его ладони мягко опустились на мои плечи, я чуть повернула голову, гадая, что он делает.
– Хочешь составлю тебе компанию в бане? Вдруг тебя опять инкубы умыкнут? – шепотом спросил Алекс. Его дыхание ожгло шею.
– Да уж лучше они, чем ты со своими инкубами! – проворчала я.
– Ладно-ладно! Хочешь, ты мне компанию составь. Вдруг это меня инкубы умыкнут? Ужасная потеря для человечества, согласись.
– Мне на самом деле захотелось отодрать тебя веником, – процедила я сквозь зубы. – Прямо точно с гвоздями.
Алекс хмыкнул, но не ответил, и я удивленно повернула голову. Почему он так задумчиво на меня смотрит? В его глазах сквозило желание, пусть тщательно сдерживаемое.
– Тогда в чем дело? – прошептал он. – Мы здесь вдвоем. Ни инкубов… ни Изгнанных… никого…
У Алекса какой-то неправильный взгляд… от его голоса, приглушенного до шепота, перехватило дыхание. Я замерла. Он всегда неотразим, любимец девочек и все такое, но сейчас в нем было что-то… чувственное. Непривычное. Опасное.
От этого сладко сжималось сердце – но такой Алекс пугал. Я не знала, чего от него ждать. Облизав губы, я встряхнула головой и развернулась, чтобы догнать Лиску.
– Ты первый, а я пойду искать Аньку… да что с тобой?! – возмутилась я, когда Алекс силой дернул меня на место. Я поморщилась и попыталась вывернуться, но жених не позволил.
Он толкнул меня к двери, поставил на нее ладонь и глубоко вдохнул, проигнорировав вопрос. Он жадно рассматривал меня – лицо, губы, медленно опускаясь взглядом вниз. Что с ним, правда? Никогда не видела у него такого взгляда… почти жестокого – даже дикого. Словно он потерял над собой контроль, едва сдерживается.
Мне стало тревожно.
– Алекс? Что ты…
Он, не дослушав, резко притянул меня к себе и поцеловал. Отстранился, его глаза сузились, рука мягко провела по моему боку, сминая одежду… голова закружилась, теперь уже не от трав.
Алекс словно чего-то ждал… неожиданно для себя, я подалась к нему и поцеловала в ответ. Тело зажило своей, отдельной от головы, жизнью – и оно знало, чего хочет. Пусть. Я закрыла глаза, зарылась рукой в волосы жениха, пытаясь уцепиться за остатки разума – и чувствуя, что проигрываю желаниям.
Он весь горел… как и я. Алекс притянул меня непозволительно близко, его руки скользнули под блузку. Сердце томительно и громко колотилось в груди.
Повинуясь внезапному порыву, я опустила руку Алекса на бедро. Поцелуй углубился, стал жестче, чувственнее… Алекс хрипло выдохнул, кажется, теряя контроль. Резко перехватил меня за бедра и опустил на скамью, нависая сверху… к черту все! Плевать на последствия. Желание было настолько ярким и сильным, что я сдалась под его напором.
Не все ли равно, что будет завтра? Сейчас я чувствовала себя живой – как никогда раньше. Биение его сердца под ладонью, его запах сводили меня с ума… впервые за свою жизнь я так чего-то хотела.
Почему нет?
Я нетерпеливо дернула за край его рубашки, и Алекс, выдохнув, стянул ее через голову. Отбросил, возвращаясь к поцелую, медленно расстегивая пуговицы на моей блузке… одну за другой… не спеша, щекоча пальцами голую кожу и не прекращая поцелуев.
Мысли спутались, разбежались, щеки горели от прикосновений Алекса, а тело охотно на них откликалось… Но поцелуев и прикосновений недостаточно… Я не сдержала легкого вздоха, и прочертила дорожку по животу Алекса – к застежке брюк. Почему он медлит? Я хотела его, здесь, сейчас – и это было так правильно!
Жених внезапно прервал поцелуй и, приподнявшись, посмотрел на меня разгоряченным взглядом.
– Лия… постой… я понял…
– Заткнись, – разозлилась я и, царапая пальцы, дернула за пояс на его брюках. Глядя в его глаза, я видела в них отражение собственных желаний – зачем столько слов? Они лишние.
Может, Алексу тоже так показалось, он впился в мои губы поцелуем. Рывком разодрал последнюю пуговицу на блузке, до боли сжал мое бедро, притягивая совсем близко, хотя казалось дальше некуда. Его руки скользнули к застежке белья…
Но почему-то он остановился.
– Я не могу так, – выдохнул он, тяжело дыша. Я сощурилась, не понимая, в чем дело. Как он вообще о чем-то думает в этот момент! – Эти травы, они…
– Да забудь, – отмахнулась я, притягивая его обратно. Я почти совсем не понимала, что происходит. Дыхание к дыханию, и поцелуи… и приятное тепло внизу живота… тяжесть Алекса… нетерпение…
И вдруг…
– Ну что, жалкие неудачники? Вас вечно спасать приходится? Я стащила у Лиски ключи и…
Замок щелкнул, дверь распахнулась – Анька так и застыла на пороге. Побледнев, она попятилась. Сестра вылетела за дверь, будто кипятком ошпаренная. Черт! Да она же от Алекса без ума, а мы тут… я вдруг осознала, что белье на мне осталось только чудом.
– Аня! – испугалась я, мигом протрезвев.
Или так свежий воздух подействовал, залетевший в дверь? Я резко села и прижала к груди лифчик, так и норовящий меня покинуть. Свободной рукой дотронулась до мокрого лба.
Так, и что это было?! Мы переглянулись с Алексом, и я чуть в голос не застонала.
