Рапира слова. Часть 1

А ты, Зиновий, молоть мастак.

– Оно, конечно, он прав, Лукич, —

Вступил в беседу Альберт Кузьмич.

– Я, как конструктор, поверь Степан,

Болею тоже за общий план.

И днем, и ночью, уж столько лет,

Ношу в портфеле один проект.

Мое открытие – ума полет.

Вишь, не жалею в трудах живот.

Разбух от новых больших идей

Во благо наших родных людей.

И ты, мой милый, стать покажи…

– На кой, проект мне, дай чертежи!—

Степан воскликнул. – Ума полет?

Я это слышу не первый год.

А в чертежах тех, что из КБ,

Не разберешься, ни мэ, ни бэ.

Ошибок много, культуры нет.

Как курка Рябка, ты столько лет

Про золотое яйцо поешь,

Но обещания, что медный грош.

Но прилетел тут сухой, как лист,

Семен Ефимыч – экономист:

– Степан запомни, сей мудрый сказ,

Что делу – время, потехе – час.

Минуте каждой веди учет,

Диктует темпы нам хозрасчет.

Ты обороты, прибавь, Степан,

Тогда спасем мы казну и план.

С приказом грозным для срочных мер

К станку примчался сам инженер.

За ним начальник из ОТК,

Юрист, бухгалтер, худрук ДК…

– Последний кстати,– Степан сказал.

– Сейчас он сладит лихой ансамбль.

Коль проку нет, они скорей

Сгодятся, может для ложкарей.

В ОСАДЕ

Нет жизни у конторы без реляций

Аплодисментов бурных и оваций.

Без чинопочитанья и приветствий,

Речей парадных, похвалы и лести,

Починов громких и медалей звонких,

Рекордов, рубежей и ритуалов —

Помпезность и поныне правит балом.

Трезвону лишь одна альтернатива —

Труд, творчество, инициатива.

Не дутые почины и рекорды,

А честность, хозрасчет в валюте твердой.

Не взятки, не обман и казнокрадство,

А гласность, справедливость, чувство братства.

В смятении контора, в ностальгии,

Где годы безмятежно-золотые? —

Чиновники вздыхают,– Ах, напасти,

Народ и демагоги рвутся к власти.

И набежала, загудела рать:

– Ату ее, душить, вязать, пинать

Инструкцией, приказом, циркуляром,

Со всех сторон, чтоб сыпались удары.

Богат у бюрократов арсенал —

Сразить сумеют сразу наповал.

Ведь столько лет и при любой погоде

Оружие не ржавеет в обиходе:

Для льстивых и нахрапистых– карьера!

Для честных и строптивых тоже мера,

Диаметральна славе и наград,

Суровый и коварный компромат.

И с этой черной платой

Задержек не допустят бюрократы.

Ведь истина у них одна:

Инициатива – ерунда,

Вот директива – это да!

ПОП С КАДИЛОМ

Безбожником был Федор, атеистом,

Воинственно идейным коммунистом.

Внушал: «Религия, есть опиум народу»,

Стегал попов лукавую породу

С трибун высоких и в печати,

Те пребывали в грусти и печали.

Он призывал сурово: «Все святоши

В Фонд мира отдавайте гроши.

Доколе, тунеядцы, лоботрясы,

Вы облачились в дорогие рясы,

Кадилами вонючими дымите,

Молитвы о спасении бубните.

На вас слепые прихожане, пашут,

Чтоб уминали до отвала кашу.

Напитки, брагу и деликатесы.

Наверно разум помутили бесы».

Святошам он завидовал немало,

Но соблюдал параграфы Устава.

Карьера Федору тогда светила,

Увы, фанерой пролетела мимо.

КПСС жить приказала долго

И изменило тут же чувство долга.

Подальше спрятал партбилет,

Открыла Библия глаза на свет.

И сразу осенило: вера – бизнес!

Не страшен ей ни черт, ни кризис.

Часовню на краю села возвел

И объявил, что он – отец Феол,

Жена Ирина, душка – попадья,

Послушники – балбесы-сыновья.

Достал кадило, крест и рясу

И посадил Ирину в кассу.

Установил тарифы на услуги,

В часовню потянулись веры слуги.

Старушки воз икон приволокли

И дни богослужений потекли.

– Я семинарий, академий не кончал,

Меня Господь к служению призвал

Для дел святых, богоугодных,

Поэтому мессия я народный, —

Вещал Феол занудно и утробно. —

Коль согрешили, то молитесь, кайтесь,

Тогда лишь попадете в рай все.

За исповедь, крещение платите,

Вас примет ласково моя обитель.

От слов тех ликовала паства,

Несли ему и денежки, и яства.

– Ни крошки не беру я в рот,

Все для калек убогих и сирот, —

Шептал, крестом подарки осеняя,

При этом рыло сытое сияло.

Миряне обеспечили кормление

И на харчах он экономит деньги.

Складирует валюту, драгметаллы,

Себе внушая: мало, мало, мало…

—Всем молодым завещано венчание,

Тогда любовь их одарит зачатием,

Привалит вдоволь счастье

И стороною обойдут ненастья,

Дом станет полной чашей,

Почаще надо причащаться.

Крещение избавит от болезней,

Молитвы всех врачей полезней.

Кому не люб обряд венчания,

Их жизнь пройдет в печали.

Болезни и развод грозят семье

И доконает лихоманка-смерть, —

Стращал Феол и молодых, и старых,

Внимали обреченно и устало. —

Чтоб не пришлось в аду гореть,

Покойников положено отпеть.

Коль черти испугаются кадила,

В раю он станет господином.

Без отпевания – простая чернь,

Сожрет его в могиле червь.

А отмолю грехи, то вознесется

Лет через сто проснется

Для новой, вечной жизни,

Поэтому молитесь, не скупитесь.

Платили и деньгами, и харчами

И поп считал доход ночами,

Чтобы грехи его Господь не видел,

За алчность и обжорство не обидел.

Он отрастил и бороду, и брюхо,

Кормили щедро тощие старухи.

Несли вино, яйцо, сыры и сало,

На свадьбах и поминках ел немало.

И торбы брал с собою для «сирот»,

Наел и холку, и большой живот,

Носил, как бремя, на последнем сроке,

Неистово молясь за благость богу.

Серебряный на ярко золотой

Сменил он крест на службы год второй.

Дворец построил, «Мерседес» купил,

Валюты зарубежной накопил.

Чтоб не закрыли частную обитель,

Он делится с епархии владыкой.

И тот его на культ благославляет,

Ведь денег много не бывает.

Потребности всегда превыше,

Поэтому на ладан совесть дышит.

С полицией он делится деньгами,

Считаются душевными друзьями.

Грехи им отпускает, пьянство, блуд,

Ведь сам такой же искушенный плут

– Пожертвуйте на храм, в часовне тесно! —

Взывал он к прихожанам местным. —

И поклоняйтесь богу, не деньгам,

Тогда всем миром мы построим храм.

Иконки покупайте, книги, свечи

От рака и болезней всех излечат.

Наивные, простые прихожане

С последними прощались деньгами.

Дает попу лукавому приход

Стабильно нарастающий доход.

Волшебный атрибут – кадило,

Что благ уже немало надымило.

За проповеди посылает Боже,

Убогим словом он поможет.

Попы, взирая на владыку,

Не станут горе мыкать.

Приятен запах сладкий

От масла, мирты и лампадки.

А взорам – свечи и иконы,

Ласкают слух молитвы и поклоны

Средь разных благовоний.

В попы полезли ныне аферисты,

Ведь вера – идеальный бизнес!.

Без платежей, откатов и налогов

Под крышей не чиновника, а бога.

Отделены попы от государства,

Свободой рук и помыслов гордятся.

Чиновники приход не обирают,

Поэтому сей бизнес процветает.

Явись из сказки Пушкина Балда

И урезонь лукавого попа,

Щелчком лишил кадила и ума.

Каков поп – таков и приход.

Доверчив, суеверен наш народ.

Попы обласканы режимом,

Почет им и гарантии с наживой.

Послушники,, монахи и хлысты

Россию превращают в монастырь.

СКОРБНЫЙ БИЗНЕС

Гипотеза? Нет, аксиома, ведь верно

Подмечена давно закономерность:

Чем круче душит население кризис,

Тем ярче процветает скорбный бизнес.

Окаменевших стало больше лиц,

Чем меньше поликлиник и больниц,

И ФАПов и карет для неотложки,

Усопшие «уходят» по дорожке

Туда, откуда нет пути, возврата,

Не надо ни дворцы им не зарплаты.

Врачей, сестер – под сокращение,

На медицину урезают деньги.

Вопят чины с экранов и трибун,

Народ для них, что стадо и табун.

Пенсионеров, старцев, как балласт.

Не уважает, обижает власть.

Чем раньше «одуванчик» облетит,

Тем будет бюрократ по горло сыт.

На ветеранах средства сэкономит.

Лоббируя, свой интерес он помнит.

Оптимизация! А в селах и деревнях,

Жильцов все меньше древних.

Преставились, болезные, досрочно

Угасла мысль о медицине мощной.

Вещают теле-психотерапевты,

Как будто «черных ангелов» агенты,

Что о здоровье, отдыхе народа —

Есть главная правительства забота.

Чиновники, министры, депутаты

Обходят стороной свои палаты,

Германия, Израиль их холят, лечат,

А коновалы люд простой калечат.

Меж тем, как в логове вороньем,

Плодятся ритуальные конторы,

Агентства погребения, салоны,

Где трупы наряжают, как матрешки,

И макияж, и яркие одежки

Гримерные, как у артистов.

Услуги за валюту очень быстры.

Оригинальны у агентств названия:

ЧП «Последнее свидание»,

«Земля пусть будет пухом»,

«Столетний дуб» и «Встреча с духом»,

НАНО-уют, чудесный Некро-рай!

По вкусу и карману выбирай.

А есть «Исход» и «Вечная долина»,

Где слух ласкают песней соловьиной.

Напустят столько дыма и тумана

Под мистикою ловкого обмана.

Чтоб сохранились кости, кожа,

«Ученые-новаторы» предложат

Глубокую в азоте заморозку,

Чтобы душа не улетела к звездам,

И тело ожило лет через двести.

Такие в ступор ставят вести.

Бывает, что клиент на ладан дышит,

Агент у изголовья смету пишет.

Еще живет, не охладело тело,

Но стартовало ритуала дело.

Везут к двери и гроб, и крышку,

Когда клиент не в коме, тяжко дышит.

Летальный жаждут для него исход

И потому цинично ставят гроб,

Желая смерти быстрой, легкой,

Ведь труп для бизнеса – находка.

Когда потоком потекут заказы,

Наполнится валютой касса сразу.

А это значит, пир, банкеты

И пусть в шкафу дрожат скелеты.

Легальный бизнес на слезах и горе

Обогащает скорбные конторы

Огромный спрос и предложение,

На погребение не жалеют денег.

Особенно в страданиях и стрессах,

Услуг, как блох на хвост овце, навесят.

Жизнь дорога, а смерть еще дороже,

Рублем ударить, как кинжалом, может…

Контор для ритуалов слишком много

И мчатся к «трупу» по одной дороге.

На фоне и в предчувствии несчастья

Конфликты возникают очень часто.

Сливают информацию агентам

О квелых, безнадежных пациентах

За бонусы врачи, медсестры,

Чтобы на этом заработать просто.

Война идет за место на погостах,

Что ближе к знатным «звездам».

О. время шарлатанов, мракобесов!

А где источник правды и прогресса?

В народе и в его единстве сила,

Чтоб бизнес смерти не убил Россию.

Пока страною правят феодалы,

На кладбища отправится немало

До срока обездоленных людей

По воле ненасытных упырей.

Коль будет нарастать стихия мора,

Останутся для траура конторы.