– А что они у вас словно сельди в бочке? – я повернулся к секретарю. – Телеграмму в УЦ: «Временно передать жилые сферы под нужды госпиталя и организовать охрану», – потом снова к дежурному. – Здесь оставить только тяжёлых. Легкораненых перевести в лагерь пленных и обеспечить контроль за перевязками. Много суеты Баху. Мы зачем людей оказанию первой помощи учили? Пусть надсмотрщики тоже перевязывают. Ваше дело проверка.

– Будет исполнено!

***

Из госпиталя выбрался аккурат в два часа, перекусил на ходу и сразу на аэродром. К раме трайка уже привязаны необходимые Джону трубы, ящики с гранатами, автоген с баллонами кислорода и ацетилена. Часть груза – припасы, а прессованную сухую траву и эластичные мешки с водой заберём в нашем лагере у кевенги, не к чему тащить за три сотни километров ненужный груз.

Нагрузились мы по полной, а из людей со мной отправился только наводчик. Полёт не был сложным, роза ветров известна. Держались мы на высоте три сотни метров, прямо над руслом Галаны. Через три часа первая посадка на базе близ водопада Лугарда, два часа на зарядку батарей и снова в полёт. Второй участок пути заметно длинней, на одной зарядке можно и не добраться. Приходилось часто планировать, порой забираясь на высоту до двух километров. Сквозь разрывы облаков путеводной нитью вилась заметно ужавшаяся в ширине Галана, называемая в этих местах Ати. В крепости стояла рация с функцией радиокомпаса, а каждый причал оборудован полосой для посадки. Конфузов быть не должно, в случае чего сесть я смогу на любом нашем причале.

Огни крепости Павла Петровича мы увидели только в первом часу ночи и сразу же пошли на посадку. Заряд батарей был на ноле. Посадочная полоса длинной сто метров ярко освещена прожектором и оборудована прямо на крыше хода восточной стены. Здесь же мы и заночевали, так как лететь ночью, да по неизвестной местности сопряжено с большим риском, особенно учитывая горный массив на востоке.

Крепость впечатляла. Массивные, бревенчатые стены с откидными дверками бойниц, крытые ходы, высокие угловые башни, выступающие далеко за периметр стен, создавали ощущение неприступности этого укрепления.

Комендантом крепости остался Ксенифон, с которым мы не виделись с момента его освобождения. Утром Ксенифон лично показал мне крепость, казармы и жилые дома, там же находилась лесопилка и столярный цех. Снаружи всё это окружал глубокий ров, наполненный водой, через него был перекинут подъёмный мост. Показали мне и работу подъёмного механизма клетки, сваренной из труб. Хотя чего я там не видел, сам же его и варил. От ворот дорога спускалась к причалу и небольшому рынку, что раскинулся прямо на берегу. От завтрака я отказался и мы сразу вылетели к нашему первому лагерю…

Летели низко, я успел рассмотреть и новые причалы, и ту колоссальную работу по расчистке речки-вонючки, сделанную под руководством герра Мартина. Впереди засверкала водная гладь! Озеро кевенги! Мы на месте! Сделав круг почёта над городом, напугали рыбаков и домохозяек, пролетели над дворцом Нгози и приземлились на аэродром, примыкающий к стене лагеря! Сбежались все, тут были и Квеле, и сам вождь, чувствуют силу. К нам подбежали Мартин и Иван Сергеевич.

– Герр Ярослав! Вы не представляете, как я рад вас видеть! Сколько же мы не виделись?!

– Я тоже скучал без ваших шуток, Мартин!

– Вы немедленно, слышите, немедленно должны рассказать про эту летающую машину!

– Что ж, я в вашем распоряжении и на три часа, герр Мартин. Кстати, вы не забыли протянуть сюда питание?

***

После осмотра хозяйства Мартина и Ивана Сергеевича мы позавтракали и стартовали в сторону Мёртвого леса. Даже издалека пятно инородного леса на ярком фоне саванны смотрелось безжизненно, пугающе. Грязная клякса с небольшими проплешинами. Обнаружив наш временный лагерь, свернул в глубину леса и спустя несколько минут разглядел сигнальный воздушный шар. Ещё на базе, получив от Джона подробное описание необычной, пружинящей кроны, способной удержать человека, я решил «десантировать» груз на тросе. Наводчик, его звали Оронг, цеплял к тросу связки труб, мешки и ящики замотанные сеткой. Я сбросил скорость, опустил груз с помощью лебедки и начал снижение с таким расчётом чтобы груз почти касался кроны. Сетка с грузом крепилась через карабин со встроенным пиропатроном запал которого активировался с моего пульта. На такой высоте груз во время падения не успеет набрать скорость и спружинит от кроны не пробив её.

– Джон! Держись! – кричу в мегафон. – Сбрасываю на крону всё что заказывал. Ночью забирайте.

Сбросив груз вернулись на базу, зарядились и к вечеру на второй заход. Будем сбрасывать блоки сена, доски и трёх добровольцев, которым было приказано лежать на кроне тише воды и ниже травы и дожидаться Джона. Той же ночью получил ответное сообщение Джона: «Груз получен, люди спустились без происшествий. Приступили к ремонту! Просьба забрать коконы».

И действительно, утром увидел у места спуска сетку, плотно набитую коконами. Джон предусмотрительно сделал большую петлю из лозы. С третьего захода получилось зацепить её крюком и отбуксировать ценный груз в лагерь. Такой нехитрый способ эвакуации натолкнул меня на очевидную мысль: зачем, спрашивается, рисковать ребятами, что мешает нам, не только коконы вывезти, но и всю команду Джона?

Ночью, в цехе Мартина собрали большие шестиугольные рамки с натянутой сеткой, распределяющие вес и сварили под них основание для электролебёдки. Площадь рамок была рассчитана так, чтобы она смогла выдержать вес ствола пушки Пакла. Оставлять столь ценное орудие паукам я не собирался. Днём десантировали рамки, сетку и лебёдку, а ночью ребята Джона собрали её прямо над клеткой и теперь могли быстро поднимать и опускать грузы.

За несколько дней команда Джона подчистила не только все коконы в округе, но и вывезла всё что можно – пушку, трубы, орудие. Хозяйственные кевенги даже быков не оставили на убой, разделали на мясо. В конце концов я отправился в обратный путь, накрутив перед этим хвосты Мартину, чтобы тот немедля организовали переезд на главную базу.

***

Со дня битвы минуло три недели. Как быстро летит время! База медленно, со скрипом, возвращалась в привычный производственный ритм. После зачистки южного котла все тыловые и загонные отряды переключились на западное направление и за несколько дней собрали там хороший «урожай». Общее число пленных составило пять тысяч двести сорок человек. Значительно больше, чем всё население нашего городка. Более половины из них были ранены. Осколочные и колотые ранения, проникающие от арбалетных болтов, ожоги обычные и химические, тяжёлые отравления и электротравмы – полный букет.

Главный и полевые госпитали в три раза увеличили численность персонала и всё равно работали на износ. Несмотря на то, что до трети пленных получили средние и тяжёлые ранения, общая смертность не превысила пяти процентов, а это уровень первой мировой войны. Благодарить за это следует несколько факторов – концепцию «золотого часа» (пострадавшим со множественными ранениями помощь оказывалась в течение первого часа), жесточайшие противоэпидемиологические, дезинфекционные и дезинсекционные мероприятия. Ежедневный осмотр, чистая вода, антисептики, качественное питание и здоровый сон лечили лучше любых лекарств. Довольно быстро нарастили выпуск бинтов, восковой мази, коллоидного серебра.

Часть пленных была задействована в сборе целебных трав для витаминного чая. Тех, кто выздоравливал, определяли в лагеря на сокращённый, четырёхчасовой режим работы. Здоровыми комплектовали звенья сборщиков смолы и папируса, рыбаков, лесорубов. Пленные мостили гать до Мале, вели работы не требующие высокой квалификации – погрузка, земляные работы, оснащение причалов, корчевание леса.

Закончили стройку южного лагеря для пленных, возводим ещё больший северный, с высотой глинобитных стен три метра. Пленные уже разбиты на отряды и взводы. Режим содержания жёсткий -десять часов работы с перерывом на обед, два часа обучения латыни, цифрам и буквам и отбой. Ударными темпами достраивалась водонапорная башня, активировались работы по ремонту Монахара, в последний месяц я забрал оттуда многих Начали прокладывать деревянную узкоколейку на северо-запад. Торфяное болото давно дожидается рабочих рук. Планы на торф наполеоновские – разработка путём размыва водой высокого давления, постройка цеха по сушке торфа и прессование из него гранул. Сфера применения очень широкая – удобрения, фильтры, производство торфяного полукокса для нужд металлургии, блоки для строительства и субстрат для «грибных» блоков

Две с лишним тысячи пленных словно муравьи копошились в лесах на северо-востоке – расчищали от пней поля, выкапывали подвалы для грибных ферм, выравнивали площадки для новой жилой зоны.

Решил брать быка за рога и внедрять семипольный севооборот и продвинутые технологии органического земледелия, чего уж мелочиться. Природные фунгициды и гербициды растут тут во множестве – пижма, горчица, лаванда чеснок, лук, календула, шалфей. Хочешь между грядкам сажай, а хочешь растворы делай. Само собой работы много предстоит, отрабатывать схемы высадки не один год придётся.

Внедрим мульчирование, подведём к полям узкоколейку. Красота! На складах, а то и просто в кучах сосредоточены огромные запасы «плюшек» – зола оставшаяся после промывки поташа, щепа, опилки, солома, цеолиты, крупный песок, гипс, мел, торф, органическая масса, полученная в биореакторах из навоза. На другом берегу Галаны геологами найдено настоящее сокровище для сельского хозяйства – озеро со слоем железистого сапропеля толщиной три метра! Сапропель уникальное почвообразующее удобрение сформированное из остатков растений и животных, частиц минералов и фрагментов почвы. Проложить дорогу, поставить цех по производству гранул и только успевай богатый урожай снимать.

Дороги, дороги! Везде нужны дороги, а это дорого. Рентабельно, только если у вас есть трактор или… рабы, много рабов! В планах постройка стойл для быков и коз. Из Персии должны привезти кур и свиней, а значит и под них уже сейчас надо строить фермы, и закладывать плантации трав и клубеньковых.

Половина пленных работает на будущий урожай. Для посадок кустарников и многолетних злаков формируют высокие грядки, а чтобы они не осыпались их укрепляют прессованными глиняными блоками. Но самое интересное чуть дальше. Бух-бух-бух. Машины круглые сутки забивают сваи. Их ровные ряды тянутся до самого леса. Соседние звенья забивают в них молотами пропитанный каучуковым лаком толстый брус из дерева бубунго с прибитой сверху тонкой полоской железа. Точно такой брус мы используем в качестве рельс для узкоколейки. Здесь строят экспериментальный участок под мостовое земледелие. Агро-мост, ферма сваренная из труб усиленная растяжками. Ширина двадцать метров, колёсики едут по «рельсам», а тянуть мост будут быки, для которых оставлены дорожки между свай. С помощью моста бутем проводить любые технологические операции – глубокую и поверхностную (плоскорезами) вспашку, боронование, фрезерование, лущение, посев, прополка и сбор урожая. Мост сэкономит колоссальное количество сельскохозяйственных инструментов, а значит и металла. Насадки то у него сменные, фиксируются винтами. Если что-то сложное нужно сделать, например сорняки локально прополоть или ягоды какие нежные собрать, или жучков то к нему можно и людей на ремнях подвесить сделав биологический манипулятор.

Если серьёзно, использование агро-моста в два раза сократит количество быков на единицу обрабатываемой площади. Он позволит выполнять весь спектр агротехнических мероприятий независимо от погодных условий, проводить координатный посев и уход. Повысить урожай до максимального биологического предела – легко. Прежде всего за счёт локализации очагов поражения посевов болезнями и вредителями. Мост сокращает расход семян и удобрений на единицу продукции в полтора раза, рабочей силы – в пять, а некоторых операциях в десять раз! Ну и на сладкое, опорная система свай снижает уплотнение почвы от людей и быков, что также благоприятно влияет на урожай. Один такой мост может обслуживать до сорока «грядок». Переставляется на соседние пути силами одного человека. Агро-мост приподнимается с помощью рычага, сбоку выдвигается плоская доска, по которой его и перекатывают на соседнюю «линию». К грядкам и «рельсам» тянем напорный водопровод от башни. Планируем ставить капельную систему полива, все элементы которой керамические! И трубки, и наружные цилиндрические капельницы лабиринтного типа, похожие на клапаны тесла с фиксированным количеством воды, отливаются из шликера и поставлены на поточное производство. Аналогичным способом у нас льют дренажные трубы разных диаметров.

Так как быков маловато, рассматриваю альтернативные варианты движителя для агро-моста. Электрическая лебёдка на тяжелой телеге для рельсового земледелия подойдёт как нельзя лучше. Кстати, такой способ вспашки местному Сколково ещё в далёком 1921 голу презентовал дедушка Ленин, как великий прорыв и дешевую замену трактору. Дело затухло за неимением этого самого электричества, пару колхозов под Москвой оснастили и всё. Да и в наше время бедные фермеры за неимением трактора нередко пашут с помощью лебёдки, особенно если где-то «бесплатно» подключились к кабелю.

Более хардкорный и дешёвый вариант – мобильные сборно-разборные вертикальные ветрогенераторы ортогональной конструкции. У этого типа ветряка лопасти удалены от оси на определённое расстояние и расположены параллельно ей. Направление ветра для него не имеет значения, а значит не нужны направляющие механизмы и поворотные лопасти, что радикально упрощает конструкцию. Благодаря вертикально расположенному главному валу, ветряк прост в эксплуатации, так как установлен на уровне земли. Чем больше лопастей, тем медленней скорость вращения и выше мощность. Ветряк то нам не для выработки электричества нужен, а для механической работы. Ветряк имеет высоту восемь метров, при диаметре четыре. Ось, подобно мачте «Монахара», собрана из деревянных цилиндрических сегментов, соединённых между собой с помощью фланцевого соединения, на которых закреплены роликовые упорные подшипники. К опорам подшипников лучами сходились стальные трубы, удерживающие фанерные лопасти. Тросики, дополнительно стягивали, придавали жёсткость всей конструкции. При скорости ветра шесть, восемь метров в секунду ветряк развивал мощность до 20 Квт! Для вспашки хватит с избытком. Конструкция ветряка модульная. Пару рабочих за день последовательно наращивали его высоту без всякого крана. Собирали двухметровые сегменты и лопасти с помощью типового набора шестигранных ключей и ручной лебедки. Нижняя часть опоры вала ветряка сборная, отлита из чугуна и фиксируется винтовыми сваями благодаря чему никаких дополнительных распорок не требуется. Ветряк устоит даже при сильном ветре. Нижний фланец зацепляет зубчатый редуктор, на который наматывается канат.

С помощью угловых роликов можно протягивать агро-мост до пятисот метров хоть справа, хоть слева от ветряка. Первый такой ветряк установили на болотах ещё до войны. Он легко, словно репку, вытягивает многотонные маты вырезанные из сплошного «ковра» переплетённых корней папируса. Что нужно для технологического рывка? Деньги, дешёвая рабочая сила и еда, правильно структурированная информация и грамотная система управления. В этой святой пятерке папирус обеспечивает производство дешёвой еды. Крахмал получаемый из его корней основа нашей продовольственной независимости. Запасов болота хватит как минимум на пару лет, а за это время мы уже о наладим нормальное сельское хозяйство.

В качестве альтернативного варианта получения калорий рассматриваем мобильную сушилку мяса на базе типовой грузовой телеги, такие с отрядами охотников будем отправлять в саванну, к северу от водопада Лугарда. В тех местах саванна ближе всего походит к реке и многотысячные стада буйволов и антилоп Гну там не редкость.

Ловля кальмаров, ещё один перспективный вариант. Кальмары тут в длину достигали трёх метров и весили под два пуда. Их мясо вкусное и нежное, с розоватым оттенком, необычно, как правило у таких больших особей оно больше на резину похоже. Вот только ловить их не так просто. Для ловли моллюсков в ЦИК спроектировали глубоководную сеть с хитрой кромкой, поплавками и фосфорисцентными светильниками-приманками эллипсоидной формы. Впрочем, и другие возможности есть. Необычного моллюска с присосками и двумя рядами крючьев вдоль щупалец с месяц назад выловили на глубине ста метров, немного южнее устья Галаны, в десяти километрах от берега. В этом месте второе звено топографов, составляло карту рельефа прибережных вод. Они, да рыбаки получали премии за экзотических морских обитателей. Найденных тварей везли в мой аквариум живыми или в музей, в заспиртованном виде. Если память не изменяет, в нашем, XХI веке, кенийские фермеры поставили на поток выращиванию мидий и лобстеров на берегу, а мы чем хуже?

К югу от Мале много опустыненных, в следствии выжигания леса, земель. Планируем разбить там плантации баобабов, марулы, орехов монгонго и ши, кокосовой и финиковой пальм. Климат Кении идеально походит для сельского хозяйства, он один из лучших на планете. Грех не использовать такие шикарные подарки природы. Единственное, с сортовыми растениями беда, на одном земляном орехе и диком рисе далеко не уедешь. Так что остаётся надежда на Ключ. Кстати, сам мятежный город Мале и окрестности я включил в состав республики. Семьи пленников обложил контрибуцией – смола, трава, дерево, койр и дичь. Некоторых знатных пленников уже выкупили родственники, платили товарами из списка, рабами, либо обязательствами семейства по работам.

Начали приходить первые караваны со оборудованием цехов точной механики Мартина и химического, Ивана Сергеевича, а вскоре мы наконец встретились в полном составе. ЦИК без дела не сидел, сконцентрировался на доведении до ума большого электро-паратрайка и вооружении – модульном дробовике револьверного типа, пулемёте и прицеле для него.

Благодаря коконам добытым Джоном крыло трайка было пошито в рекордные сроки. Конструкция его телеги претерпела значительные изменения. Раму усилили, изменили конструкцию подвески и добавили второе переднее колесо. Ножные аутригеры (рычаги) для управления стропами для такого гиганта подходили слабо. Дьярви, который все эти недели беспрерывно испытывал трайк с экспериментальной рамой из стальных труб, жаловался на усталость, а ноги у него посильней, чем других будут. Слишком велико усилие от крыла площадью сто квадратов. Рычаги заменили небольшие электрические лебедки с курковым управлением и петлями пиропатронов, служащих для отбрасывания крыла в случае аварийной посадки.

Нижнюю часть телеги защитили прессованным «бронепластом», увеличили площадь бокового остекления и добавили раскладную крышу из пластикового профиля и тонкого орглиста. Доработали панель управления, её сделали более эргономичной и герметичной. Добавили второе кресло, сиденья теперь сделали лёгкими, подрессоренными и трансформируемыми. Готов мощный электродвигатель на пятьдесят пять кВт, сформированы толкающие винты c лопастями правильной формы. Накоплено триста двадцать килограмм аккумуляторов! Солидный запас, девяносто восемь кВт*часов, при штиле хватит на три с половиной часа полёта. Максимальный взлётный вес трайка – тысяча двести пятьдесят килограмм!

Более мощный компрессор мог накачать как колёса, так и поплавки из многослойного паутинного шёлка. Практика показала, что без возможности посадки на воду длительное путешествие невозможно. Для того чтобы купол не опал в воду, к дугам прикреплены легкие «мачты» для поддержания строп. Случай с Джоном натолкнул меня на мысль как можно смягчить аварийную посадку в лесу. были сделаны трубки, которые прямо можно подсоединить к раме и натянуть между ними прочную сетку. «Батут» позволит садиться прямо на прочную крону леса, ну а если не выйдет, сетка хотя-бы снизит повреждения трайка.

В процессе изготовления основной энерго-агрегат, дополняющий солнечные батареи – горизонтальный ветряк. Сборная, на коннекторах, ферма высотой двадцать метров и кольцевой генератор к нему. Трубки из «фирменной» ткани, проклеенной силиконовыми смолами, в десять раз прочней, чем остальные толстостенные трубы. Многосекционная, многоярусная опора в виде сетчатой оболочки из треугольных секций, сходящихся в узлы, будет крепиться прямо на дуги трайка с помощью лёгких замков-коннекторов. Установили дополнительную лебёдку для подвесных грузов с дистанционно открываемым замком. Переработаны подвесы для бомб и ракет, а на носовой балке установлено главное wunderweffe – крупнокалиберный пулемёт. Появление сего чуда произошло благодаря запуску в производство прессованного в оправке оружейного ствола калибром двенадцать и длиной тысяча сто миллиметров.

С жаропрочностью стали у нас дело обстоит неплохо, и всё же ставить один ствол я не решился. Три в самый раз – и охлаждение в норме, и вес не особо вырастет. Прототипами пулемёта, а мы дали ему имя «Гладиатор», в какой-то мере послужили американские «GAU 19» и электрический «TRW HIVAP». В основе их кинематической схемы лежит принцип вращения нескольких стволов, впервые опробованный ещё в пулемёте Гатлинга. Сердце «Гладиатора» – электродвигатель с валом, вращающий блок стволов на подшипниках, и через шестерню звёздочку.

Ставки сделали не на обычную, цилиндрическую, а на треугольную пулю Дардика. Дело в том, что в обычном патроннике патрон перемещается в продольном направлении, а гильза совершает обратное движение, что значительно усложняет ударно-спусковой механизм и приводит к неизбежному сдвигу относительно казённой части ствола при подаче. Схема Дардика на порядок раз проще чем самые примитивные возвратно-поступательные кинематические схемы других пулеметов. У патронов Дардика за счёт их формы, отсутствует сама возможность заклинивания и сведена к минимуму опасность самовоспламенения

В барабан имеющем в поперечном сечении треугольную форму патроны подаются кратчайшим путём, сбоку, и также кратчайшим путём с другой стороны выбрасываются наружу. Элементарно Уотсон. Блок стволов приводится в движение электроприводом управляемым через контроллер чей вал через зацепляет зубчатое колесо и треугольный барабан. Как только камора совмещается с очередным стволом, порох воспламеняется от разряда тока. При повторении цикла стреляная гильза выбрасывается, а следующий патрон одновременно подаётся в патронник на место.

Трёхгранные патроны формировали из биопластика, в который запрессовывали камору, стальную стреловидную пулю и капсюль. Из-за нестандартной формы патрона с ленточным питанием вышел облом. Изготавливать конструкционно сложную беззвеньевую подачу патронов также не стали, а использовали пневматику. Тридцать седьмое звено ЦИК месяц устраняло утечки и доводило до ума форму пластиковых сегментов для рукава и прокладки хитрой формы. В рукав ёмкостью тысячу патрон они набивались попарно, особой машинкой. Набитая лента сматывалась спиралью и помещалась в круглый короб на трайке. Одной стороной ленту подсоединяли к пулемёту, а другой к баллону высокого давления. При начале стрельбы срабатывал солениодный клапан и давление воздуха толкало патроны по проводу.

Режимы стрельбы, их четыре, выставляются ручкой. Скорострельность от пятидесяти пяти до пятьсот выстрелов в минуту. За счёт применения титана и магний-бериллиевых сплавов удалось уложить вес пулемета с вертлюгом в сто десять килограмм! Титановый дульный тормоз-компенсатор однокамерный, активного типа, снижает отдачу на пятьдесят процентов. Великолепный результат! «Гладиатор» устанавливался на шарнирном вертлюге, который обеспечивал горизонтальную и вертикальную наводку. Вертлюг, в свою очередь, вставлялся в съёмную балку, выступающую за пределы дуг паратрайка, на ней же фиксировалась ножка поворотного кресла стрелка. К вертлюгу подвешивался и мешок для сбора гильз. Патроны Дардика можно использовать повторно, так как это не совсем патроны, скорее цепь камор. Такие на «адских косильщиках» или «кофемолках Аджета» времен гражданской войны в Штатах использовались. Органы управления огнём – две вертикальные рукоятки, установленные на люльке пулемёта. На правой рукояти расположен предохранительный выключатель, на левой – спусковая клавиша.

Прицел орудия не абы какой. Hi-teсh! Голографический, с антибликовым покрытием! Если принцип работы коллиматорного прицела – слияние лазерного луча и входящего на хрусталик изображения цели, то у голографического прицела наоборот. Он проецирует изображение прямиком на прицельную поверхность, не искажая входящую картинку. Голографическую метку видно хоть в кромешной темноте, хоть при яркости дневного света, блики сводятся на нет, а плоская выходная линза не отражает свет, сказка! Самое сложное в этом прицеле – голографическая дифракционная решётка синусоидального профиля, но похожие решётки мы уже месяц как получали методом фотолитографии для голограмм и амулетов – наследие дифракционного спектрографа. Вложения в науку всплывали в самых неожиданных местах. Жаль такое чудо на ружьё не поставишь, один источник питания импульсного твердотельного лазера на фосфиде индия три с половиной кило.

Но это далеко не всё лайф-хаки. Легированные сверхрешётки, они же лавинные фотодиоды, работающие в коротковолновом ИК-диапазоне, применяемые в конструкции масс-спектрографа, пригодились для пассивного тепловизора, ИК прицела и прибора ночного видения. Сами фотодиоды получали из кристаллов антимонида индия легированных теллуром. Так как приёмники пассивны, то для усиления сигнала потребовались микроканальные пластины, которые изготавливали методами фотолитографии из свинцово-силикатного стекла. Электропроводящий слой в каналах пластин наносили в процессе контролируемого режима отжига в атмосфере водорода оксида свинца, а электроды сформировали хромом методом термического испарения. Матрица вышла не самая хорошая, но всяко лучше, чем городить схемы сложнейшей электронной оптики. Плоская, удобная, конструкция – фотокатод, микроканальная пластина, лавинно усиливающая поток электронов вторичной эмиссии в тысячи раз и люминесцентный экран. Из плюсов – высокая детализация и усилительная способность, высокое разрешение и простая схема управления усилением сигналов, из минусов – необходимость охлаждения до минус ста двадцати градусов, что, впрочем, решили установкой каскадов элементов Пельте.

Типовой ствол лег и в основу базовой модели оружия – длинноствольного, нарезного револьверного ружья компоновки булл-пап получивший название «Вепрь». В качестве прототипа ружья был выбран дробовик SIX12 с быстросъёмным барабаном. И не от хорошей жизни я такую экзотику выбрал. Это только в кино попаданцы пистолеты за пару лет делают, а на практике дедушкам Наганам, оружейникам с многолетним опытом конструирования оружия, потребовалось десять лет для отработки и доведения до ума своего револьвера. Хотя казалось, чего там сложного? Семнадцать деталей, если не считать винтов. Однако каждая деталь – это годы и годы испытаний, одна форма собачки чего стоит! Да и точность деталей у Нагана высокая. Быстросъёмный барабан не требует прижима при выстреле, а питание осуществляется из шести стальных камор, в которые можно забивать как гильзы, так и пули Бертона с пыжом и чёрным порохом. Очень важно для массовой армии, так как поточное производство гильз, а тем более унитарных патронов дело туманного будущего. Смена барабана занимает пару секунд, в зарядка возможна только после его извлечения. Это неудобство компенсируется малым весом, на себе можно носить хоть пять, хоть десять барабанов.

Барабаны формировались в особой пресс форме, из биопластика, в процессе заодно запрессовывают стальные каморы. Для исключения прорыва пороховых газов между передним срезом барабана и казённой частью ствола в торце каждой каморы установлено подпружиненное кольцо-втулка. Перед выстрелом колечки набегают на срез, осуществляя тем самым обтюрацию пороховых газов и точное позиционирование каморы напротив среза ствола. Жаль, подбор формы и состава сплава для кольца занял целый месяц и не позволил запустить производство дробовиков к моменту сражения. Барабаны, в зависимости от типа патрон получили цветовые маркеры.

Спусковой механизм выполнен в виде съёмного модуля общего для всех трёх моделей. Модуль имеет плоские контакты на торце, фиксируется винтами и при необходимости быстро извлекается. Подобно Нагану вращение барабана осуществляется мускульной силой стрелка. При нажатии на спусковую скобу та приводит в движение особую деталь – «собачку», а через неё и храповик барабана. В рукояти разместили плату с блоками конденсаторов и индий-ртутно-висмутовым элементом, сбоку рычажок предохранителя. Если тот опущен, «собачка» после поворота храповика замыкает контакты и вызывает срабатывание подпружиненного электрода. Ударник как элемент отсутствует, в результате чего кинематика проще, чем в нашей ракетнице! Детали ружья, а их всего девять, отлиты под давлением из алюминий-магниевых сплавов. Для соединения между собой и элементами рукояти (она формировались из «фирменного» биопластика) в них запрессовывались стальные втулки под шестигранные болты. Полная сборка-разборка любой модели две минуты, не больше.

«Технологичность во главу угла!», «Долой брак!», «Каждому изделию знак качества!», – плакаты и советские трудовые лозунги на латыни прочно прописались в каждом цехе. Модульная структура позволила не только минимизировать количество элементов, но и свести к минимуму механическую обработку, а значит, и создать в будущем линию сборки, которая ляжет в основу массовых моделей.

Вторая модель оружия – штурмовой гладкоствольный дробовик с укороченным стволом. Предназначена для разведки и абордажников. Барабанный модуль фиксировался под стволом, на направляющей Пикатинни. И наконец мой любимчик, штурмовой револьвер двенадцатого калибра с зачерненной ствольной коробкой из лёгких сплавов. По внешнему виду и убойной силе малость похож на отечественный РШ-12 «Слонобой», но кинематика от «Вепря». Основательная, футуристичная конструкция больше походила на инопланетное оружие, чем на револьвер. Выстрел в упор из такого чудовища гарантированно убивает человека в бронежилете шестого класса, а уж голых то туземцев, если они плотно стоят, пробивает разом четырёх. Кучность неплохая, с сорока метров укладывал картечины в квадрат полтора на полтора метра. Смена барабана занимала пару секунд. На испытаниях, за минуту, отстрелял двенадцать барабанов, взвинтив темп стрельбы до семидесяти двух выстрелов!