Гувернантка из другого мира, или Фея с поличным

Пролог

– Ведите себя прилично, дети! – в голосе темнейшества зазвучали громовые раскаты, и красивые, чётко очерченные губы растянулись в хищной улыбке. – А о том, как вести себя прилично, вам и расскажет ваша новая…

– Вы с ума сошли! – прошептала я, придвигаясь к лорду тьмы вплотную и прежде, чем успела сообразить, что делаю, ткнула его ручкой зонтика в бок.

– М-миледи?! – кажется, кто-то охренел настолько, что даже разозлиться забыл.

– Ага, она самая, – не стала я спорить и прошептала: – Вы мне эти замашки бросьте: детей пугать!

– Что вы несёте? – возмутился темнейшество шёпотом. – Кто их пугает?

– А вы на себя в зеркало давно смотрели?

– Не далее, чем за мгновение до того, как обнаружил вас в своём шкафу, леди Стрекоза… – прошипел тёмный лорд.

– Я о том, когда в размерах растёте и кожей темнеете! К тому же, ничего не хочу сказать плохого о леди Эскуро, но у вас, похоже, ещё и рога имеются. Я, правда, толком не успела разглядеть, но всё же.

– Это когда это я при детях, кхм, в размерах увеличивался и рога показывал? – прошептал темнейшество.

– Сейчас чуть было этого не сделали, но я спасла ситуацию, – продолжала я стоять на своём. – И вообще, ваше присутствие затрудняет коммуникацию. Не угодно ли вам прогуляться – ну, не знаю, по своим делам… Смокинг примерить, или что там у вас по расписанию… и оставить нас с детьми наедине ненадолго?

Пользуясь тем, что лорд временно утратил дар речи, пояснила скороговоркой:

– Просто вы ведь сами подобное поведение поощряете, бравируя перед детьми собственным могуществом! Как, по-вашему, им догадаться, что слово – эффективнее грубой силы?

– А с чего вы решили, что это так? – жарко, пожалуй, куда жарче, чем следовало, прошептал лорд и его пальцы легли поверх моих, обхватывающих ручку зонтика.

– С того, что каждый случай – уникален! – не собиралась сдаваться я. – А вы если будете продолжать давить на детей авторитетом, получите наследников, которые чуть что – забрасывают гувернанток всякой гадостью. Ведь есть, наверняка, причина, по которой они не желают общаться с гувернанткой?

Лорд приподнял брови. Видимо, о том, что у любой детской агрессии есть причина, он не задумывался.

– Вот это я и собираюсь выяснить! – решительно тряхнув головой, сообщила я.

За час до этого…

Глава 1 О том, как я сидела в шкафу

О том, как я сидела в шкафу

Дверь бесшумно распахнулась и впустила внутрь мужчину. После чего с той же беззвучной подобострастностью вернулась на место. В принципе, дверь эту, в вензелях и штапиках, с резьбой и благородной патиной, можно было понять.

Уж очень хорош оказался вошедший.

Был он высоким, широкоплечим и черноволосым. А ещё он был в смокинге, весь такой лощёный, словно с полос светской хроники.

То, что на мужчине именно смокинг, я по обшитым шёлком лацканам поняла. И по форме, конечно. Законодательницей мужских мод я, понятно, никогда не была, но уж смокинг от того же фрака или обычного пиджака отличу.

Надо отметить, сидел на мужчине «пиджак для курения» идеально. Даже больше того: естественно. Будто вторая кожа. Подумалось вдруг, что такие индивиды, как этот брюнет прямо в смокингах и рождаются. А затем, по мере взросления, сбрасывают устаревшие модели, как змеи шкурку.

Губы невольно тронула улыбка.

Придёт же такая чушь в голову!

Но что там смокинг – лицо вошедшего также требовало самого пристального внимания!

Хотя бы потому, что оно было безупречным, загорелым и очень располагающим к себе. Открытым. Немного уставшим и задумчивым, но мужчину это совсем не портило. Даже наоборот. Складка между бровями напоминала, что передо мной живой человек, а не плод воображения. А плотно сжатые, чётко очерченные губы над волевым подбородком выдавали твёрдость характера.

Мужчина пересёк комнату широким шагом и, сняв «шкурку», небрежно бросил её… куда именно бросил, я не разглядела. Я вообще только сейчас поняла, что смотрю на брюнета из-за приоткрытой двери или даже из щели какой-то выглядываю… То, что он меня не видел и не подозревал о моём местонахождении, успокаивало и несуразно смешило. Но смех сдерживать удавалось.

К счастью.

Мне, наверное, на этом моменте задуматься бы, а что я вообще делаю в каком-то тёмном и тесном месте, из которого отрывается вид на незнакомых мужчин, но задуматься не получилось.

Во-первых, потому, что сидеть со скрещенными перед собой ногами на чём-то мягком было чертовски удобно, а во-вторых, наблюдать за роскошным брюнетом – было ещё и занимательно!

Хорош, очень хорош!

Когда вслед за смокингом полетел жилет, я облизала внезапно пересохшие губы… И часто заморгала, стоило судьбу жилета с «курительным пиджаком» повторить и белоснежной сорочке.

Сглотнув слюну, я уставилась на покрытое бронзовым загаром мужское тело. Внушительные грудные мышцы, плоский живот в симметричных кубиках, косые мышцы пресса, увитые мускулами руки с широкими ладонями и длинными музыкальными пальцами… Удивительно, что эти фантастически красивые кисти мужчины я заметила только сейчас, когда он разделся по пояс. Просто смотреть на этого горячего красавца с каждой снятой вещью становилось всё более… ослепительнее, что ли. Невыносимее!

Нет, я понимаю, это всего лишь голый по пояс мужчина.

И в наш век культа тела и моды на всех этих фитоняшей, где что ни реклама или блокбастер, так у героев тела̀ непременно как у богов… вроде бы ничего особенного, но всё же…

Я и не думала, что мужчина может быть настолько красив!

Вот только останавливаться на достигнутом, то есть на своей полу-обнажённости, коварный брюнет, похоже, не собирался!

Развернувшись широкой, в буграх мышц под гладкой загорелой кожей, спиной, он принялся расстёгивать и брюки!

Сглатывать больше было нечего, потому что в горле стремительно пересохло.

Зажмурившись, я опустила голову, чуть помотав ей. А когда открыла глаза, темнота, в которой я находилась, вдруг перестала быть таковой.

От моих ладоней поднималось мерное, розовато-голубое сияние.

Оно стекало прямо по воздуху, на колени, окутывало пространство по сторонам нежной мерцающей дымкой… Высвечивало из тьмы пиджаки на вешалках, а, может, и смокинги, подижь ты, и сложенные брюки… мужские.

Так я же в шкафу!

Большом довольно-таки, но в шкафу!

Можно было и раньше догадаться. И я бы наверняка догадалась, если б не загорелый брюнет, устроивший стриптиз!

Стоп.

А что я делаю в шкафу… к тому же не в своём, а у какого-то совершенно незнакомого мужчины?!

Мысль, вопреки всей своей разумности и уместности была какой-то вялой, ускользающей.

Внимание неудержимо влекло к раскрытым ладоням. То есть к чудесному разноцветному сиянию над ними. Сияние, как оказалось при детальном рассмотрении, исходило вовсе не от меня, а от прозрачного шара, что я держала в раскрытых руках. Его мерцающий свет был приятным, завораживающим. Впрочем, и тяжесть этого шара была приятной, и размер, и гладкие бока… вся эта светящаяся штука приятной была до невозможности, прям до розовых бабочек перед глазами!

Так бы всю жизнь держала и гладила…

Хорошо…

Показалось, что где-то вдали хлопнуло.

Окно? Дверь?

Ай, какая разница, у меня тут шар всё сильнее светится! И щекочется как будто… Причём изнутри щекочется! И где-то в районе лопаток. Там прям сладко так чешется!

Следом раздались шаги. Сопровождаемые странным цокотом по паркету.

Клац-клац. Клац-клац. Клац-клац.

Но всё это далеко и неважно, а шарик, родненький, красивенький, здесь и сейчас и ничего важнее его быть не может!

Если б не умопомрачительный брюнет, остановившийся на самом интересном, нипочём бы глаз от чудного шарика не оторвала!

А оторвав, сдавленно пискнула.

Даже не знала, что так тонко умею.

А всё потому, что, просунув морду в распахнутую дверцу моего шкафа, прямо на меня смотрел… смотрела… смотрело…

А-а-а-а!!!

Больше всего существо напоминало лису! Белоснежную! Но…

Размером с телёнка!

Со светящимся голубым узором на лбу и кончиках длинных и острых, как сабли, ушей! С ледяным огнём в тёмно-синих глазах! Взгляд зверя был пристальным, оценивающим. Он буквально прошивал насквозь. Заставлял каждой клеточкой кожи ощутить, что меня вот прямо сейчас изучают на предмет – угроза я или добыча.

По-прежнему не издавая ни звука, зверь недвусмысленно задрал верхнюю губу. Зубы у него оказались размером с фалангу, а клыки буквально с мой мизинец!

Спасибо, конечно, за наглядность, но о том, что передо мной хищник я и без того догадалась… тут сложно, в принципе, не догадаться.

И всё же лис этот белоснежный, с плюшевой шерстью и чёрной пуговкой, нет, всё же пуговищей носа был такой красивый, что испугаться просто не вышло.

Не получилось. Совсем.

И ещё узоры эти на лбу у него, чем-то на кельтские письмена похожие…

Ну красиво же!

– Что там, Акишико? – раздался глубокий и низкий мужской голос.

Приятный, чтоб меня, до мурашек! Бархатистый такой! М-м-м…

Я ж как лиса-то увидела, о брюнете и думать забыла!

И вообще смысл происходящего доходил почему-то с трудом. Словно разноцветная дымка шара опутывала своей сетью не только пространство, но и мозг.

Шар! Больше всего хотелось снова посмотреть на него!

Но и лиса рассматривать хотелось!

И голос слушать…

Словом, можно, я у вас тут в шкафу поживу, а то так пить хочется, что аж переночевать негде?

– Эй, дружище, ты ведь так все рубашки мне там обслюнявишь.

Не верьте тому, кто скажет, что у лис (или кто этот чудный зверь?) нет мимики. Всё у них есть. И ещё как причём. Тем более у таких огромных!

И я буду не я, если лис не покосился назад с осуждением в умных глазах и не поджал брезгливо губы. Я с трудом подавила порыв утешить беднягу. Как можно вообще допустить, что зверь с такими умными глазами что-то там обслюнявит? А и обслюнявит – не жалко.

Тут шмотья, как у испанской инфанты!

Каким-то чудом моя рука вдруг оторвалась от шара и потянулась к белоснежной морде. Зверь не шелохнулся. Но верхнюю губу не опустил.

Но и выше ведь не задрал!

Наверное, хороший знак, а?

В этот миг створки шкафа распахнулись, по глазам ударил яркий свет, и я зажмурилась. А когда «разжмурилась», на меня свысока смотрел тот самый брюнет.

Только лишь в этот самый яркий свет облачённый!!!

Фух, ещё и в полотенце.

Небрежно обёрнутое вокруг стройных и крепких бёдер…

Я так и замерла. С открытым ртом и застывшей в воздухе рукой. Столкнувшись взглядом с брюнетом, глаза тут же опустила.

Из-за света, бьющего в глаза, естественно…

Но всё же мало помог прерванный зрительный контакт восстановлению душевного равновесия. А всё потому, что ноги у индивида оказались под стать торсу, рукам, лицу и даже смокингу. Всему, в общем.

Мускулистые такие и ровные.

– Угу…– донеслось сверху ироничное. – Акишико, у нас тут, значит, ещё одна леди Стрекоза. Пора переименовывать собственный шкаф в фееловку.

А? Что? Это он вообще о ком? О чём? Стрекоза? Фееловка?

– Интересная находка, – продолжал между тем брюнет. – Даже, я бы сказал, забавная. Не сказать, правда, чтоб неожиданная. Или нежданная. Но я рассчитывал, что следующая летунья попытается умыкнуть Маори не раньше бала в честь наследников…

По-прежнему не поднимая взгляда, я часто заморгала.

О чём он говорит? Какой бал? Какие наследники? Какой ещё Маори?!

– А вы, должно быть, решили опередить своих крылатых сестёр, леди Стрекоза?

Молчу. Потому что непонятно ведь, к кому он обращается. Если ко мне, то какая я ему стрекоза? И к чему это издевательское «леди»?

– Не советую, кстати, делать резких движений, – сказал брюнет после того, как я подняла взгляд на белоснежное полотенце и невольно отпрянула.  – Вы же понимаете, что с вами сделает ларсен за кражу Маори?

– Ларсен?

Должно быть это снежный лис! Акишико который!

Стоп. Кражу?!

– Это какая-то ошибка! Я не воровка! – я запоздало замотала головой.

– Сказала фея, которую поймали с поличным.

Глава 2 О том, как я попалась с поличным

Я сидела на табурете на высоких резных ножках в виде позолоченных лисьих лап и старалась не клацать зубами от страха. И вообще держать спину покерфейсом. То есть ровно, конечно, я хотела сказать ровно…

Что было не очень-то легко, потому что совсем рядом в позе сфинкса застыла та самая внушительная зверюга со светящимся лбом и время от времени недвусмысленно косилась на меня синим глазом с плавающими в нём льдинками. И клык, торчащий из пасти-экскаватора, мне даже боковым зрением было отлично видно!

Напротив же, за внушительных размеров столом, сидел красавец-брюнет.

Только лицо у брюнетистого индивида не было больше ни добрым, ни открытым. И усталости на нём не осталось и следа. И вообще, после того как он у меня тот приятный шарик отобрал и в перламутровое яйцо заточил (шарик, к счастью, а не меня!), мне его и красавцем звать расхотелось.

Жмот.

Собственно, сразу после того, как я шарик из рук выпустила, меня трясти и начало. А уж когда яйцо с ним в сейфе скрылось, и вовсе заколотило. С каждой секундой в голове всё больше прояснялось и… масштабы грандиознейшего попадалова во всей моей недолгой, но насыщенной на курьёзы жизни обрушились оглушительной, сбивающей с ног лавиной!

Мамочки!!!

Я в каком-то странном и совершенно незнакомом месте! Понятия не имею, как здесь оказалась! Наедине, опять же с незнакомцем, который может быть кем угодно! Вообще кем угодно! Маньяком! Убийцей! Сумасшедшим похитителем! Одно это его «леди Стрекоза» чего стоит!

Ну сразу понятно, мужик совсем с «кукушкой» не дружит!

И угораздило же меня попасться с поличным в доме этого сумасшедшего!

А этот огромный ужасный зверь?!

Со светящимися узорами на морде и боках?!

Я точно не уверена, потому что в оцепенении полном, не оглянуться, а может, просто от страха мерещится, но, кажется, у этого зверюги ещё и несколько хвостов!

Я таких даже в кино не видела!

Дорогой, наверное, как личный аэропорт и такой же редкий! И умный ещё, зараза! Этот, который брюнетистый, сказал «стеречь» и лис застыл рядом со мной, как статуя! Как мраморный истукан!

И я на краже попалась, божечки!

На краже чего-то ценного!

Я, Маша Барашкина, которая в жизни чужой нитки не взяла! Те два глазированных сырка в пятом классе в столовке не в счёт, их по ошибке нашему классу насчитали… К тому же за те сырки несчастные я такого позора натерпелась… С тех пор даже мысли о том, чтоб присвоить чужое, в голову не приходило!

Попадо-о-ос!!!

Попадос таких масштабов, что даже вопрос, как я, чёрт подери, оказалась в этом клятом шкафу, отступает на второй план!

Мамочки, он же в полицию обратится!

В ВУЗ и на работу сообщат!

Господи Иисусе, кто меня после судимости к детям вообще подпустит?!

И это если я ещё на том лесоповале выживу… Или чем там на зоне занимаются! Ох, кажется, скоро на собственной шкуре узнаю…

Судя по интерьеру, недостатка в деньгах брюнет не испытывает, а значит, ему ничего не стоит добиться для меня максимального срока. Лишнее словно судье сказать… Обёрнутое в пачку зелёных купюр…

Эти богачи за копейку ведь удавятся, я знаю, я в кино видела!

Мамочки, что же со мной будет, а?

Он ведь уже и инфу по мне запросил… Правда не по интернету, личное распоряжение отдал. У таких, как он, есть целая орава помощников с секретарями, кто вместо них по сети сёрфит.

Время тратит.

Которое деньги.

Я не решилась обернуться (зверюга белоснежная пасёт же!), даже когда мужик из кабинета выходил. Слышала только «полная информация», «личное дело» и… несложно сложить два и два! Конечно, у него тут, видимо, камеры понатыканы и меня уже со всех сторон просканировали и личность установили! Вопрос конечно, если этот индивид знал, что у него в шкафу девушка сидит, на кой ляд тогда раздевался?!

Вот пятой точкой чую – маньяк!

А иначе – с чего бы?!

Моё «личное дело» было готово в рекордно короткий срок. Собственно, вернулся обратно брюнет уже с папкой! Кто знает, может, пока он тут голышом разгуливал, извращенец, папку эту уже готовили!

Теперь, сидит, вон, изучает. Время от времени взгляд на меня вскидывает и морщится. Противно ему, стало быть, на воровку смотреть!

Божечки, вот где бы такие слова найти, чтобы поверил, что это случайность, нелепость, дичь какая-то и вообще я так больше не буду? Чтоб отпустил на все четыре стороны, а?!

– Хм, – впервые за это время, показавшееся мне вечностью, подал голос брюнет. – Хм…

Подняла на него взгляд и с трудом подавила порыв облегчённо выдохнуть. В глазах мужчины не было злости. Было недоумение. Любопытство. Может, даже интерес. Но злости точно не было.

– Леди Фрейя Миноре, – задумчиво проговорил брюнет и у меня внутри что-то отозвалось на эту тарабарщину, показавшуюся вдруг знакомой жутко! Чуть ли не родной!

– Или, правильнее сказать, фай Фрёйя льё Миногх?

– Я вас умоляю! – внезапно вырвалось у меня. – Вы чудовищно копируете произношение фей! Пожалейте мои уши. Фрейи Миноре вполне достаточно. Леди Фрейи Миноре, конечно, я имею ввиду!

Выпалила это и глазами захлопала.

Это что вообще такое было сейчас?!

Я с ума сошла?

Или этот сумасшедший чувак заразный?!

Но «сумасшедший чувак» этим несуразным ответом удовлетворился! Даже кивнул!

– Благородная… Это хорошо. А то смотрю я на вас, леди Стрекоза, и ума ни приложу – как вас употребить?

Что-о?!

– Не надо меня употреблять!

Себя употреби.

– Ну уж нет, леди. Вы попались на краже. Матушка не говорила вам в детстве, что воровать нехорошо? Ах да, у фей ведь совсем иные представления о приличиях и ваша достопочтимая матушка наверняка…

– Не говорила, – тихо, но твёрдо сказала я.

Можно сказать, отрезала.

Брюнет, который собирался было упражняться в остроумии и дальше, замолк на полуслове. Может, что-то такое разглядел в моих глазах. И понял, что на тему мамы острить не следует. Мне не раз говорили, что мы, приютские, смотрим по-особенному. Не как все люди смотрят.

– Значит, выпускница Пансиона Благородных Фей…

Я пожала плечами.

Вот Сиротский дом наш пусть как хочет, так и кривляет. Мы его ещё и не так обзывали. «Богадельня концентрационного типа» – самое милое обозначение ещё. Тем более, что в доисторические, ну, ладно, в дореволюционные времена он, к слову, так и звался. Благородный Пансион.

Хотя всё равно сволочь этот богатей.

Нашёл над чем потешаться…

– Угу, – тем временем кивнул своим мыслям сволочь.

– Угу… Значит, диплом гувернантки… Наставница хороших манер! – мужчина показательно поднял палец и усмехнулся, и в его серых глазах сверкнули лукавые искры.

Я поджала губы и нахмурилась.

Эй, болезный, ты о чём вообще?

Это ты «учительницу младших классов» сейчас так обругал?

Или… Только не говори, что ты на ту лабораторную намекаешь, которая о связи этики и психологии написана? То есть не совсем написана даже. Пишется. Полное название «Единство этики и психологии в преподавании». Там было о гувернантках немного, в самом начале… Об этикете, опять же… Этика ведь, как-никак…

Это ты сейчас настолько глубоко копаешь?

Мамочки, вот это я попала так попала!

Да ведь этот чувак совсем псих!

– А мы тут как раз все с ног сбились, ищем гувернантку для «зверят», – задумчиво произнёс псих, меряя меня взглядом из-под нахмуренных бровей. – То есть, я хотел сказать, для наследников.

И тут со мной что-то произошло. Опять. Вот как тогда, когда я попросила этого брюнетистого чувака не коверкать фейский. Нет, на этот раз я ничего не сказала, Бог миловал, но поняла вдруг, что откуда-то знаю: врёт он всё. Есть у них гувернантка! Ещё как есть! Мистрис Потаерх звать. И эта самая мистрис Потаерх где-то с час назад пришла!

Возмущение оказалось таким сильным, что я даже на странное имя внимания не обратила!

Просто выпалила:

– Но у вас уже есть гувернантка!

– Вы о мистрис… м-м-м… как её… Потаторс? – приподнял бровь брюнет и на его красивом лице появилось задумчивое выражение.

– О мистрис Потаерх.

Брюнет отмахнулся.

– Не продержится она в этом доме и часа. Зря мистрис Сапота старалась…

У меня перед глазами вдруг возникла картинка! Такая явственная! Как эта самая мистрис Потаерс, тьфу, сбил меня, мистрис Потаерх важно вышагивает в компании ещё одной корпулентной леди с красным лицом по каким-то не то коридорам, не то анфиладам, а эта самая мистрис Сапота (точно! краснолицая – это она!) шумно рекламирует ей ангельский характер наследников и их же добрый нрав. И наблюдаю я за этими двумя матронами почему-то из-под потолка!..

– Да она только пришла! – вырвалось у меня. – Я сама видела!

– Ага! – брюнет решил, видимо, что у меня тоже не все дома и посчитал за лучшее не спорить. А может, обрадовался тому, что я ему подыгрываю. Сумасшедшие, как известно, обожают, когда с ними соглашаются. Что ж, будем соглашаться, а что делать. А там он, может, и о полиции забудет…

– В десять утра, – кивнул он.

Я, проследив за его взглядом, посмотрела на настенные часы, покрытые лаком. Десять тридцать восемь… Тридцать девять!

– Я не совсем корректно выразился, леди Стрекоза. Или вам больше по вкусу леди Миноре? Я ищу гувернантку для наследников, которая точно не сбежит спустя час, – он так выделил это «точно», что мне сразу не по себе стало.

А брюнет продолжал удивлять.

Даже шокировать.

– Пари? – вдруг с азартом спросил он, вскинув бровь.

И подмигнул! Псих.

– Что?

– Спорим, говорю, что эта ваша мистрис Потэйтоус подаст на увольнение до одиннадцати?