Когда солнце взойдёт на западе

Реплика искателя

Человеческий ум является прямо-таки замечательным инструментом создания иллюзорной реальности. Без этой волшебной палочки наш мир представлял бы из себя булькающий суп из различных вибраций, порождаемых нашим сознанием. Однако благодаря уму наша реальность выглядит чудесной картинкой, в которой имеются живописные цветочные луга, величественные горы, закаты над морем, а ещё куча всевозможных приятных и не очень ощущений: запахов, вкусов, звуков, прикосновений. Более тонкие вибрации наших сознаний ум превращает в эмоции и мысли, так что возможностью написать эти строки я тоже обязана уму.

Как уже было отмечено ранее, в качестве исходных объектов для своих игр в интерпретации ум берёт вибрации нашего сознания, которые это самое сознание генерит постоянно и спонтанно просто в силу специфики своей природы. И вот тут возникает один любопытный вопрос: а откуда в нашей реальности берутся другие люди, если наш мирок формируется нашим же умом в своеобразном замкнутом цикле. Может быть, никаких других людей и нет вовсе, а мы просто придумываем окружение себе подобных, чтобы было не так одиноко? Иначе говоря, проявленный мир является моей персональной фантазией. Или всё как раз наоборот: вся наша вроде бы индивидуальная реальность на самом деле создаётся не нашим умом, а транслируется нам свыше, программой Создателя.

Если верно первое утверждение, то возможности человека по управлению своей жизнью должны быть поистине безграничны, а если второй, то вообще нет смысла дёргаться, потому что всё равно реализуется только то, что захочет Создатель. Как водится, истина находится где-то посередине. На самом деле наш ежедневный опыт доказывает, что кое-какими аспектами своей жизни мы действительно можем управлять, но говорить о тотальных чудесах материализации, увы, не приходится. Отсюда напрашивается довольно тривиальный вывод: мы сотворяем реальность одновременно персонально и коллективно. Какие-то элементы нашей реальности формируются исключительно нашим умом, а другие – совокупным вкладом всех жителей мира.

В этом смысле, наш мир сильно смахивает на сетевую компьютерную игру, в которой каждый из подключённых компьютеров соединён с сервером. Только в нашем случае коммуникация осуществляется не с помощью проводов или радиосигналов, а посредством ума. Разумеется, аналогия тут весьма приблизительная, и я использую её исключительно для простоты и наглядности. Есть ли у нашего сервера какое-то материальное воплощение, я сказать не берусь, вполне возможно, что соответствующее оборудование действительно имеет место в какой-то иной реальности, или сервером является сознание какой-то высшей сущности, управляющей Игрой. На самом деле это вопрос вторичный, гораздо интересней определиться с серверным функционалом.

Думаю, мы в праве предположить, что именно там прописаны сотворённые Создателем алгоритмы, определяющие структуру и функционирование нашего мира, однако есть там кое-что ещё, что для нас является гораздо более важным объектом. Я имею ввиду общее инфополе всех жителей нашего мира. Дело в том, что, создавая индивидуальную картинку нашей реальности, ум не закукливается в собственных фантазиях, а щедро делится продуктом своей жизнедеятельности с остальными участниками нашей сетевой Игры. Иначе говоря, ум сливает персональную инфу на сервер. Как вы уже, наверное, догадались, программа Создателя аккумулирует все наши персональные вклады, как-то их обрабатывает, а потом тот же ум скачивает для каждого из нас некую результирующую картинку, которую мы и воспринимаем, как самую что ни на есть реальную реальность.

Есть ли в этой картинке наш персональный вклад? Несомненно, но так же не вызывает сомнений и то, что его доля никак не может быть превалирующей, причём не только потому, что жителей в нашем мире много, есть и другая, более весомая причина. Если придерживаться модели сетевой компьютерной игры, то Создателя можно уподобить программисту, а нас – аватарам. Увы, на игроков мы не тянем, поскольку в этом мире мы вовсе не играем, а живём, мы как бы обитаем внутри монитора. Впрочем, это вовсе не означает, что у нашей Игры нет игроков, ведь без игроков игра просто не имеет смысла. Именно игроки и управляют общим аватарским инфополем.

Как вы уже, наверное, догадались, аватарами, игроками и программистом список участников этого замечательного спектакля судьбы не ограничивается. У любой сетевой приблуды должен иметься админ, который, собственно и следит, чтобы игроки не зарывались. У нашего мира такой персонаж тоже имеется, и его принято называть всяческими уважительными эпитетами: господом, богом, всевышним и так далее. В отличие от нашего гениального программиста, чьё имя неведомо и непроизносимо, у админа много имён: Сварог (или Род по другой версии), Саваоф, Энлиль, Брахма, всех и не перечислишь, однако наиболее звучным мне представляется Демиург.

Итак, список высших сил, способных влиять на судьбы людей, помимо Создателя, пополнился ещё двумя категориями: админом-Демиургом и игроками. Что ж, давайте уделим отдельное внимание каждой из этих категорий, чтобы понять, чего нам ждать от этих персонажей.

Глава 19

Автомобиль проворно петлял по улочкам Замоскворечья, уворачиваясь от встречных машин и безбашенных байкеров. К счастью, летним воскресным днём ожидать большого наплыва транспорта не приходилось, большинство москвичей предпочитали проводить выходные дни на дачах и не спешили вернуться в душный суетливый город. И всё же Кира была напряжена до предела, поскольку адрес, полученный от Антона её сильно озадачил. Оказывается, Семён поселился по соседству, буквально в квартале от своего прежнего места жительства. А это означало, что он не переставал следить за бывшей женой. И кто знает, что он успел разглядеть этим утром, когда Кира проворачивала свою диверсионную операцию. Да и не факт, что папочка-отказник не принимал участия в похищении собственного ребёнка. После их последнего разговора Кира уже не была так уверена в его добром отношении.

Она на автомате рулила обратно к своему дому, но мысли её были далеко, в холодном заснеженном мире под полной луной, где было спокойно и безопасно, где её ждали мудрые и бескорыстные учителя. Нет, Кира вовсе не была наивной дурочкой, жизнь давно преподала ей урок про бесплатный сыр и мышеловку, но сейчас ей просто необходимо было верить во что-то хорошее, чтобы не утонуть в липком страхе за жизнь Тиночки и за свою жизнь. Она не представляла, как отреагирует Семён на новость о похищении дочери, если это вообще для него новость. Может взбеситься из-за безответственных действий Киры, а может и пожать плечами, мол, Ордену виднее, а его вся эта история уже не касается. Что ж, тогда останется только одно – отправиться в руки орденских боевиков в одиночку.

Кира была так погружена в свои невесёлые мысли, что не сразу обратила внимания на странное состояние расположившейся на соседнем сиденье Светланы. Та сидела совершенно неподвижно, уставившись остановившимся взглядом на изящную фигурку Гуань-Инь, выточенную из горного хрусталя. Эту статуэтку подарила ей на прощанье жена Антона.

– Светлана, я Вам так благодарна,– с чувством произнесла Алиса, вручая свой подарок. – Это такое счастье, что Вы оказались рядом с Тошей, когда ему было плохо и незачем жить. Вы спасли его, дорогая моя, вытащили из тоски и отчаяния. Для меня Вы, как Гуань-Инь, богиня милосердия и бескорыстного служения.

Светлана приняла подарок и с тех пор не могла оторвать от него своего взгляда, однако в её взгляде напрочь отсутствовала благодарность, скорее, в нём сквозило недоумение.

– Он совсем не изменился,– наконец невнятно пробормотала «богиня милосердия». – Кира, как такое возможно? Я теперь ему в матери гожусь, а ведь мы ровесники и с этой его женой тоже.

Кира не стала комментировать, поскольку начала догадываться о происхождении этого рецепта молодости. Если Антон действительно был настолько могущественным колдуном, чтобы создать свой собственный мир, то уж обеспечить молодость и здоровье своим близким – это вообще не вопрос.

– Я его потеряла,– между тем продолжила свой монолог Светлана,– теперь уже навсегда. Знаешь, а ведь я на что-то надеялась, когда привела тебя в тот дом. Мне казалось, что он меня всё ещё любит, не может не любить, а он, оказывается, просто мне благодарен за поддержку в трудное время. Самое обидное, что и его жена тоже мне благодарна. Как тебе такое? Я, видите ли, бескорыстная спасительница страждущих,– в голосе Светланы было столько яда, что Кира невольно передёрнула плечами, как бы сбрасывая с себя идущий от подруги негатив. Такой свою добрую нянюшку она не видела ни разу. – Я вовсе не была бескорыстной,– эту фразу рассерженная женщина почти выкрикнула,– я любила Антона и хотела стать его женой, родить от него детей и вместе состариться.

С этими словами Светлана опустила окно и швырнула статуэтку на дорогу. Осколки хрусталя брызнули во все стороны, рассыпаясь радужными бликами в закатных лучах. Задние машины даже не притормозили, со смачным хрустом впечатывая в асфальт останки символа милосердия. От этого хруста Кире сделалось тошно, словно это давили не хрусталь, а человеческие кости.

– Я не должна была уходить,– горько посетовала Светлана,– мой муж не стоил этой жертвы. Если бы я была рядом, Антон не посмел бы…,– она судорожно вздохнула и замолкла.

Кира понимала, о чём сейчас думала подруга и почему не стала заканчивать свою фразу. Трудно было не заметить, с какой любовью смотрели друг на друга Антон и Алиса, так что Светлане там нечего было ловить. Любимый мужчина всё равно ушёл бы от неё, только это было бы тяжело и мучительно. Но неизбежно. Однако ревнивица, похоже, думала иначе.

– Я ни за что и никогда больше не откажусь от своего счастья,– решительно заявила она. – Если судьба ещё раз позволит мне встретить мужчину, которого я смогу полюбить, я его больше не покину, буду держаться за него, как за спасительную соломинку. Клянусь! – добавила она с таким видом, словно кто-то возражал.

Наверное, если бы Кира не была так поглощена мыслями о предстоящей встрече с Семёном, то заметила бы, какой ненавистью загорелись в этот момент глаза Светланы. Возможно, это уберегло бы её в будущем от ошибки. Но мы все сильны задним умом, а пока варимся в котле своих страстей, быть постоянно осознанными весьма непросто. Поэтому Кира только печально улыбнулась и сосредоточилась на дороге. Через четверть часа, оставив подругу в машине, она уже стояла перед означенной в записке Антона дверью и собиралась с силами, чтобы нажать на кнопку звонка.

Внезапно дверь распахнулась, и Семён силой втащил ошарашенную женщину в квартиру. Прежде чем Кира успела как-то отреагировать на нападение, она оказалась в твёрдых, но нежных мужских объятьях. Так и не сорвавшийся с её губ панический вопль потонул в страстном поцелуе. Мелькнула запоздалая мысль, что нужно бы спешить спасать Тиночку, но и она быстро растворилась в нежданном блаженстве близости с любимым мужчиной.

– Как же я по тебе соскучился,– прошептал Семён на ушко своей добровольной пленнице. – Почему ты мне сразу не призналась, Кира? Мы потеряли столько времени.

Очередное обвинение бывшего мужа стремительно спустило расслабившуюся женщину с небес на землю. Со всей очевидностью Семён считал её членом Ордена, причём явно не из рядовых. Его даже не удивило, что бывшая жена отыскала его секретный адрес, видимо, в Ордене его место жительства было хорошо известно.

– И как же мне себя вести? – судорожно начала прикидывать Кира. – Честно признаться, что я пошла против его хозяев? Но согласится ли в таком случае Семён спасать нас с Тиночкой? То, что он постарался оградить свою семью от общения с Орденом, вроде бы говорит в его пользу. Однако утаить какую-то информацию – это ещё не открытый бунт, а вот вырвать дочь из лап орденских братьев – это уже настоящие военные действия. Нет, лучше пока не открывать все карты, жизнь Тиночки важнее,– решила конспираторша и принялась изображать обиженку. – Разве ты дал мне шанс для откровенного разговора? – с наигранным упрёком произнесла она, скосив глаза на обвинителя.

– Да, я виноват,– Семён опустил голову и прижался щекой к её щеке,– прости меня, дурака. Но ты ведь поняла, почему я сбежал, правда? – в его голосе зазвучала такая уверенность, словно он просто цитировал таблицу умножения. – Я и так уже подставил всех нас под ликвидацию, а тут ещё твои новые способности. Рисковать было никак нельзя.

Кира совсем растерялась. Разумеется, о причине ухода Семёна она уже начала догадываться, но ни о какой подставе не знала. Слово «ликвидация», походя произнесённое Семёном, заставило Киру похолодеть от ужаса.

– Это что, из-за связи с Семёном нас с Тиночкой должны были убить, что ли? – мысленно достроила она логическую цепочку. – Так может быть, эти живодёры похитили нашу дочь не с целью шантажа, а просто решили привести приговор в исполнение? Нет,– аналитик всё же взял верх над истеричной мамочкой,– тогда они бы не написали ту записку. Им нужны материалы Папы Карло, а не Тиночка.

Спрашивать про ликвидацию Кира не стала, поскольку своим неведением выдала бы себя с головой. Она молча склонила голову, как бы демонстрируя, что согласна с утверждением бывшего мужа. В конце концов, это всё сейчас было неважно, главное, чтобы он согласился помочь.

– Когда Ксантипа послал меня к тебе с тем дурацким посланием, я подумал, что ты решила отомстить,– Семён говорил мягко, без нажима, но в его голосе откровенно прозвучала боль. – Нет, я и сам понимал, что приговор был справедливым, но представить себе, что ты сама согласилась привести его в исполнение…,– он на секунду замолк, словно поперхнулся. – Было так тошно.

– Не было никакого приговора,– вспыхнула Кира.

– Да я уже понял,– Семён смущённо улыбнулся. – Значит, в Ордене про нас до сих пор ничего не знают. Хорошо, что мне вовремя удалось подчистить все хвосты.

Кира поняла, что дальше балансировать на краю пропасти небезопасно. Рано или поздно она проколется, ляпнет что-нибудь, что сразу откроет её полное невежество в орденских делах. А для пользы дела лучше было держать Семёна в неведении. К тому же пора было переходить к причине её визита.

– Мне нужна твоя помощь,– твёрдо произнесла она. – Они похитили нашу дочь.

– Кто? – Семён резко отстранился, его глаза сверкнули гневом.

– Не знаю, кто конкретно, но точно из Ордена,– тихо произнесла Кира, исподтишка наблюдая за его реакцией.

– Не может быть,– реплика сорвалась с губ Семёна прежде, чем он успел осмыслить свой ответ. – Они не стали бы использовать ребёнка,– теперь его голос прозвучал уже не столь уверенно.

– Правда? – Кира насмешливо усмехнулась. – Ты действительно веришь в орденский гуманизм?

Некоторое время Семён молчал. Он стоял с опущенными плечами, глядя в пол. Весь его вид выражал растерянность.

– Что же ты натворила, милая? – он жалобно посмотрел в глаза бывшей жене. Увы, похоже, без объяснений было не обойтись. Кира уже втянула воздух в лёгкие, чтобы честно во всём признаться, но тут Семён резко выбросил руку вперёд, как бы в попытке её остановить. – Нет, ничего не говори,– быстро произнёс он,– мне не нужно этого знать. Я просто боевик, выполняю приказы, а справедливость и нравственность этих приказов определяют совсем другие люди, такие, как ты.

У Киры упало сердце. Орденский боевик, вот, оказывается, с кем она прожила шесть счастливых лет, от кого родила дочь. Просто смертоносное оружие в нечистоплотных лапах верхушки Ордена. Семён ни за что не пойдёт против своих кураторов, это очевидно. Хорошо ещё, если не сдаст свою бывшую жену на съедение орденским начальникам. Даже на это надежда слабая.

– Значит, ты не поможешь,– упавшим голосом произнесла Кира,– зря я надеялась.

Её слова повисли в пустоте. Семён молча смотрел ей в глаза, и Кира никак не могла понять, что за выражение сейчас сквозило в его взгляде. Только через минуту до неё дошло, что это было страдание, словно он испытывал сильную боль.

– Мою дочь похитили,– в голосе Семёна на этот раз отсутствовали какие-либо интонации, он как будто зачитывал текст с листа,– похитили неизвестные,– последнее слово он произнёс медленно и раздельно, словно убеждал сам себя. – Мой долг отца – спасти ни в чём не повинного ребёнка. Расскажи мне только то, что я должен знать для успешной спасательной миссии.

Кира с облегчением перевела дух и описала Семёну ситуацию в самых нейтральных выражениях без упоминания предшествовавших похищению событий. Пока она рассказывала, боевик, уже не таясь, принялся переодеваться в тёмный комбинезон свободного покроя и рассовывать по карманам оружие. Сразу было видно, что эти действия были для Семёна привычны и доведены до автоматизма. Тут же услужливая память напомнила Кире о его регулярных таинственных командировках, когда с ним невозможно было связаться. Теперь стало понятно, куда он отлучался.

– Ты убивал людей? – вопрос сорвался с губ Киры помимо её воли.

– Я решал поставленную задачу наиболее эффективными методами,– как бы между делом проронил Семён, ни на секунду не прерывая своего занятия. – Кира, не нужно задавать вопросы, на которые ты не хочешь услышать ответ.

Да, наверное, если бы она хотела знать, то заставила бы его рассказать про эти странные командировки, но её всё устраивало. Дома Семён был просто идеальным отцом и мужем, а каким способом он добывал деньги – это было только его дело.

– Интересно, что бы я сделала, если бы узнала правду? – мысленно спросила себя Кира. – Что-то мне подсказывает, что нашла бы оправдание убийце, только бы не разрушать свой маленький рай. Тогда чем я лучше?

Через пять минут спасательная команда без дальнейших обсуждений покинула квартиру и бодренько спустилась к машине. Кира привычно села за руль, загрузила адрес с карточки похитителей в навигатор и вырулила на Кутузовский проспект. Она было направилась сначала к своему дому, чтобы высадить Светлану, но Семён спокойным командирским голосом приказал няне остаться в машине, мол, она может пригодиться. Светлана откровенно струхнула, но спорить не осмелилась, она съёжилась на заднем сиденье и даже в окно старалась не смотреть. А Кире, напротив, очень хотелось говорить без умолку, видимо, на нервной почве. Увы, никто из пассажиров не разделил её болтливого настроя, так что её монолог сильно напоминал глас вопиющего в пустыне.

Ехать было недалеко, минут сорок с учётом пробок, и всё это время Семён молчал, похоже, продумывал план спасения Тиночки. За двести метров до того места, где нужно было съехать с шоссе на грунтовку, ведущую в загородный посёлок, Кира получила приказ остановиться.

– Дальше ты поедешь одна,– спокойно заявил Семён, полностью игнорируя её испуганный взгляд. – Я пойду пешком через посёлок, а Светлана подождёт здесь, в лесочке.

– Но по навигатору до конечного пункта ещё два километра,– попробовала протестовать Кира,– я могу высадить тебя уже в посёлке.

– Если это Орден, то камеры будут установлены на съезде с шоссе и на всех подъездах к дому,– Семён сделал упор на «если», однако тут же смутился, видимо, осознав, что всё ещё подсознательно пытается отрицать причастность своих хозяев к похищению. – Не бойся, малыш, если бы тебя хотели просто убить, то ты была бы уже мертва. Постарайся потянуть время, заморочь им голову. Мне потребуется минут двадцать-тридцать, чтобы незамеченным проникнуть в дом и отыскать Тиночку. Ты справишься.

Кира послушно кивнула, хотя от кошмарной перспективы оказаться один на один с похитителями её натурально затошнило. Но делать было нечего, орденскому боевику, разумеется, было виднее, как противостоять своим же собратьям по ремеслу. Вскоре она уже медленно ехала между двумя рядами однотипных домиков, вглядываясь в показания навигатора. Торопиться не хотелось от слова совсем. Нет, Кира, конечно, понимала, что до появления Семёна она не дотянет, да и не затем он послал её одну, чтобы вломиться вместе с ней к похитителям. Её роль в предстоящей операции была предельно проста, Кира должна была стать подсадной уткой, чтобы дать охотнику время хорошенько прицелиться. И эта роль ей очень не нравилась.

Радостное объявление навигатора, возвестившего об окончании поездки, вызвало у утки вполне рациональное желание врубить заднюю скорость и смыться, однако это бы стало приговором для дочери, поэтому Кира только сжала зубы и вцепилась в руль как в спасательный круг. Небольшой, стилизованный под альпийское шале коттедж, к которому привёл её навигатор, располагался на отшибе, почти в лесу. Вечерело, но в окнах не было видно освещения, да и сам домик выглядел каким-то нежилым. Запущенный сад, заросший лебедой и крапивой, наглухо запертые ставни, даже трава не была примята на подъезде к воротам.

– Как же они привезли сюда Тиночку? – удивилась Кира. – Светлана же говорила про какую-то машину.

Она притормозила у запертых ворот и выключила зажигание. В этот момент раздался громкий скрип, и створки ворот начали раскрываться внутрь, освобождая проезд. Кира обречённо вздохнула и въехала во двор. Ворота за её спиной тут же закрылись, отрезая путь к отступлению. Она заглушила мотор, но на всякий случай оставила ключ в замке зажигания. Мало ли, как придётся отсюда выбираться. Если придётся. По какому-то наитию Кира достала флешку с информацией по технологии холодного синтеза и сунула её под сиденье. Нет, никакого плана у неё не было, но нужно же что-то обсуждать с похитителями целых полчаса, пока ни подоспеет кавалерия.

Дверь в дом отворилась тем же таинственным способом, что и ворота. Кира невольно задержала дыхание как перед прыжком в воду и шагнула в темноту. Она, конечно, не ждала, что перед ней станут расшаркиваться, но всё же не предполагала столкнуться со столь откровенной агрессией. Какая-то тряпка с резким противным запахом закрыла ей рот и нос, а правую руку кто-то беспардонно вывернул в болезненном захвате. Как ни пыталась Кира вырваться и не дышать, но всё же сделала маленький вдох и тут же провалилась в черноту.

– Вот и потянула время,– была её последняя мысль.