Что он никогда мне не изменял и все вокруг завидовали нашему крепкому браку – мне стало как-то наплевать.
А Тень стал диктовать, что мне делать и как себя вести. В реальности. Без его советов я и шагу ступить не могла – он хвалил меня… и я таяла. И была горда собой неимоверно!
Понемногу я рассорилась со своими друзьями и подругами. Как это произошло – сама не понимаю. Мне стало с ними не интересно, скучно. Что ж все нудные такие, а? Зато у меня появились другие знакомые. Пара человек, в Интернете. Все они оказались так или иначе связаны с Тенью. Чуточку странные – дочери они не нравились. Она как-то зашла на мою страничку, увидела, с кем я общаюсь – за голову схватилась. Ну, не ей мне указывать… Они пропагандировали отказ от эмоций – «секта», как назвала их дочка. Ух, как я на неё разозлилась… чуть из дому не выставила. А что, пошла бы в общежитие пожила – нечего на шее матери сидеть! Я в её годы…
Я в её годы домоседкой была, в институт да обратно. Уж точно не работала нигде. Правда, в тот момент этого не помнилось. Как и того, что на шее-то она и не сидела как раз. Ни у меня, ни у мужа. Самостоятельная, умная.
А потом произошло вот что. Одна из наших сотрудниц нечаянно – правда, нечаянно – уничтожила срочно нужные шефу – позарез! – документы. А у меня чудом оказались копии. Я помогала ей немного – работала с ними дома.
И, конечно же, я рассказала об этом Тени. К этому моменту он уже перестал величать себя «Теодором-Христианом», зато меня называл не иначе как «моя девочка». Это было приятно. Так вот. Я рассказала Тени, посочувствовала коллеге и упомянула, что завтра отнесу ей – пускай восстанавливает репутацию.
Тень разозлился не на шутку. Он ругал меня – сказал, что я – дура, что это мой шанс подняться и что он зря потратил на меня столько времени, делая из меня человека.
В другой момент я бы пожала плечами и выключила компьютер, но в этот – я плакала навзрыд, просила простить и посоветовать, что делать. Смягчившись через пару часов, которые я провела в слезах, закрывшись в спальне с ноутбуком и посылая ему каждые пятнадцать минут сообщения типа «ну прости», «ну посоветуй», он написал:
«Ну ты же умница, девочка моя. Сама всё знаешь. Просто отдай шефу эти документы. Сама».
Что я и сделала.
Коллегу уволили.
Меня повысили.
Как я была горда, как счастлива! Ликованию не было предела – я и не рассчитывала на повышение, всю жизнь – рядовой сотрудник, а тут вдруг – раз! Вот так! Моментально! Нужно было успокоиться. Сразу после разговора с шефом я зашла в дамскую комнату – выдохнуть, банально поплескать в лицо холодной водой, и вдруг в зеркале за спиной увидела тёмный сгусток.
Он разошёлся вверх и вниз, завибрировал, протянувшись от пола до потолка, то плотнея, то становясь прозрачным.
Меня объял такой ужас, что я пулей выскочила из туалета.
Коллеги, обратив внимание на мой вид, списали всё на эмоции. В их взглядах я бы прочитала зависть и неприязнь, если бы не была так напугана.
Впрочем, я давно толком ни с кем не разговаривала на работе. Что мне до них? О чём с ними говорить – вообще?
Я зашла в Интернет. Увидела десяток сообщений от Тени. Последнее было «Поздравляю, девочка моя. Моя девочка».
Очень хотелось ответить, но мне вспомнился сгусток. Тень за спиной. Почему-то меня стало трясти. Я отключила Интернет, даже не прочитав, что ещё он мне написал.
А потом мне позвонили и сообщили, что дочка попала в больницу.
Я приехала туда испуганная – но злая, как чёрт! Всё мне не нравилось – палата, тумбочка, бельё… доктора, медсестры, уход, лекарства, назначенные процедуры… Что за бред – нервное истощение, у молодой-то девушки? О том, что она тащит на себе дом, готовку и учёбу, ещё и подрабатывает, я не подумала.
Дочка лежала на кровати совсем прозрачная – оказывается, упало давление, и она банально грохнулась в обморок. Благо, что просто сползла на пол – а если бы это случилось где-нибудь по дороге…
Я «построила» всех. Вытребовала перевести дочку в другую палату, просторную и с легко открывающимся окном, поменять врача, назначить ей другие лекарства… лучшие, самые дорогие! Для девочки ничего не жалко!
Было ли это продиктовано любовью к ребёнку? На тот момент я об этом не думала. Заострившееся личико дочки вызывало раздражение и… странное чувство вины.
Когда я уходила, она лежала, отвернувшись к стене. Даже «до свидания» не сказала. Ну и ладно – тоже мне, принцесса! Я ради неё тут…
В фойе я заглянула в зеркало. Глаза были совершенно безумные. Совсем дикие. Ещё бы – такие события!
…А за спиной маячила серая, густая, плотная, отвратительно шевелящаяся масса.
Опрометью выскочила на улицу – лето разогнало морок, я крутанулась – фу… Никого. Мерещится же всякая дрянь!
Дома я включила компьютер. Очень хотела поговорить с Тенью. Аж руки тряслись. Да и делать было нечего. Дочери нет, готовить… да я не готовила давно, беспорядок… ну его… С мужем снова поссорилась, вот прямо с утра – так и сказала, может не возвращаться вовсе. А ведь он как раз сегодня должен был приехать! Ну и чёрт с ним!
Чёрт. При этом слове меня передёрнуло, за спиной что-то ощутимо шевельнулось.
Тень?
Тень был со мной мил и ласков, журил немного – мол, что не отвечаешь, я же волновался… Такого ещё не было никогда! Я рассказала про повышение, про дочку, и про мужа тоже. Он хвалил и жалел меня, и…
«Хочешь меня увидеть?»
«Хочу!»
Конечно, хочу – о, я хотела этого давно, больше всего на свете!
«Сейчас или никогда».
«Сколько пафоса!»
Ух, какая я стала смелая! Так Тени отвечать!
«Сейчас! Конечно, сейчас!»
«Хорошо».
Компьютер моргнул, в доме погас свет.
Меня объяло ощущением самого что ни на есть могильного холода, пустоты и страха – воздух стал колючим, пришёл в движение, хоть ветра не было – окна закрыты. Было чувство, что лёд наползает отовсюду, изо всех щелей, и заполняет собой комнату – не твёрдый, а жидкий, вязкий лёд заполняет пространство.
Не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, я всё-таки смогла повернуть голову.
За спиной клубилось чёрное, чернильное облако, как дыра. Заметное даже на фоне тёмной комнаты и едва проникающего в квартиру света дальних фонарей.
Облако приняло форму мужской фигуры, высокой и тонкой, волосы развевались – шевелились, словно живые, на тёмном лице засверкали глаза. Нет, не красным, а просто – огнём. Рогов у него не было – но страшно и жутко, хоть беги. Тело онемело совершенно, безвольно обмякнув в кресле. Словно я больше была и не я вовсе.
Хотелось закричать, но не могла – спазм сдавил горло. Вырывался только какой-то сип.
– Ну здравствуй, девочка моя, – низким голосом произнёс Тень. – Здравствуй. Вот мы и встретились. Рада мне?
Его руки протянулись к моему горлу и сомкнулись на шее.
Я подумала, что это конец. Но нет, его пальцы скользнули вверх-вниз, леденя и вызывая мурашки ужаса.
Он приблизил тёмное лицо и прошептал прямо мне в губы:
– Моя девочка. Моя душа. Тебе она больше ни к чему…
Приник к моим губам – но поцелуя не последовало. Мне показалось, что в рот, в горло, внутрь заливают расплавленное железо. Горячее и холодное одновременно. А сопротивляться невозможно…
В голове звучали его слова – его голос: «ты была никем и осталась бы никем, но теперь принадлежишь мне. Ты будешь жить так, как скажу я, будешь делать то, что скажу я, будешь приводить ко мне таких же «никто», как ты… потому что душа твоя отныне будет принадлежать только мне… моя… моя…»
Я хотела сопротивляться – не понимая толком, что происходит, как это возможно и с кем я связалась, случайно забредя в блог какого-то книжного героя, сознание на задворках билось и протестовало из последних сил – это бред, этого не может быть! Никто не вылезает из компьютеров и не забирает души, если только это не кино!
За окном раздался истошный кошачий вой. Дворовый кот. Не один. Раньше они часто приходили ко мне на балкон – у нас первый этаж – я подкармливала. Потом перестала.
Странные мысли возникают в голове перед концом.
Послышался грохот – так коты клубком сваливаются откуда-то, и тут же грохот сменился диким мявом и что-то разбилось.
Я нашла в себе силы оттолкнуть Тень.
– Не выйдет, – усмехнулся он. И добавил: – Чёрт! Надо спешить!
И снова схватил меня за горло.
В этот момент в дверь послышался стук. Я-то закрыла квартиру на все замки и на цепочку!
Я закричала. Мне показалось, что ору что было сил.
В ответ тоже послышался крик.
Сквозь шум и звон в ушах я разобрала голос мужа.
Он всё-таки вернулся.
Как потом выяснилось, услышав мой сдавленный крик, муж выбил дверь, сорвав цепочку, и нашел меня на полу у компьютера. Оказалось, что тот сгорел, свет вырубило, а меня ударило током.
Не сильно.
Не насмерть.
К тому моменту, как я более-менее пришла в себя, в доме уже было светло.
Первым делом проверила, есть ли у меня доступ в Интернет. Ноутбук почему-то «поймал» кучу вирусов и не включался вовсе. Как умер, хотя и не работал в момент появления Тени. Телефон не подключался к сети – хоть убейся. Я была рада этому. Но не верила, снова и снова тыкала в телефон, стучала по клавиатуре ноута, а компьютер… этот умер вообще.
А когда окончательно поняла, что в Интернет не выйти – разревелась на плече у мужа. Да такой истерикой зашлась, что он вызвал «Скорую». Тем более, что истерика случилась у меня уже вторая – первая была, когда он ворвался и откачал меня – я билась на полу, кричала и ничего не соображала.
Я, как и дочка, попала в больницу. Тоже с нервным истощением. К счастью, ноут починить не удалось – всё пропало, всё утеряно, все файлы, пароли…
Он так и завис в мастерской, говорили, что, может, появятся какие детали – позже… Подробности меня не интересовали.
От нового я отказалась. Выздоравливала без доступа к Сети.
Я долго молчала. Просто – молчала, не хотела ни с кем разговаривать. Лежала, отвернувшись лицом к больничной стене, даже когда приходили дочка и муж, просто слушала их – но не говорила ничего. Думала о том, с кем же, всё-таки, мне удалось повстречаться. И кто скрывался за звучным именем книжного героя «Теодор-Христиан», а попросту – Тень.
Когда вышла из больницы, оказалось, что у меня совершенно седые волосы – надо же, а до этого дня и прядки белой не было – и не красилась никогда…
Когда вернулась домой, первым делом посмотрела в зеркало в прихожей – тени за спиной нет. А потом, когда вечером вернулась дочка, попросила у неё прощения.
Теперь я смотрелась в каждое зеркало. И каждый раз боялась увидеть позади тёмный сгусток. Ощутить на шее ледяные пальцы. И долгое время ужасно боялась оставаться одна. Иногда мне – особенно по ночам – слышалось шевеление в темноте и шепот «девочка моя, моя». Тогда я, скуля, как больная собака, прижималась к мужу. А он не отталкивал.
Наверное, не зря нам завидовали и считали, что крепче семьи нет.
А Тень… она ведь есть у каждого.
Правда, ну, правда же, у каждого есть тёмная сторона. И я почти со своей встретилась. И, знаете, лучше с ней не пересекаться. Не каждому повезет, как мне. Что могло быть дальше – мне и думать страшно. Что я могла бы натворить под влиянием тёмной силы?.. Каких бед? И, главное, кому причинить зло.
Говорят, в каждом человеке живет два волка. Белый и чёрный. Злой и добрый. Это я тоже вычитала где-то в Интернете – порой он приносит нужные вещи. За точность цитаты не поручусь, но смысл в том, что побеждает тот волк, которого вы кормите. Будете кормить свою злую часть – потеряете и душу, и всё, что есть. Во зло окунётесь, сами злом станете. Съест вас злой волк. Станете радовать свою светлую часть, кормить белого волка – будет светло. Вам. И всем вокруг.
После этого случая я поняла, что там, где светлее – моё место. И в прямом смысле, и в переносном. Навсегда. Даже на улицу вечером опасаюсь выходить. Одна. Мало ли?
А Тень… Чёрт… с ней. Нет. Даже думать не хочу, такие слова произносить не хочу – даже мысленно. Она просто тень. И я больше её не боюсь. Опасаюсь, но не боюсь. У меня осталась моя душа, и я вольна делать выбор. И я его сделала.
Человек сильнее любой тени – именно потому что у него есть душа.
Правда.
Елена Есакова, Тим Яланский
Елена Есакова – экономист по образованию. Закончила Пятигорский государственный технологический университет, работает преподавателем уже восемнадцать лет, защитила диссертацию. Писать начала около пяти лет назад. Кроме художественных текстов, пишет научную литературу. Принимала участие в написании учебных пособий, монографий.
Профиль на синем сайте: https://ficwriter.info/moj-profil/userprofile/Fire%20Lady.html
Тим Яланский один из владельцев и идейных вдохновителей литературного портала «Синий Сайт», бессменный редактор проекта «Непростые истории», автор-составитель сборника «Странники» (2018, «АСТ»). Рассказы опубликованы в сборнике «Синяя Книга» (2014, «Дятловы горы»), неоднократно становились победителями в сетевых конкурсах. Пишет прозу, преимущественно, фантастику и фэнтези, статьи. Любимые темы – приключения, о дружбе и любви. Почитать можно здесь: https://ficwriter.info/polzovateli/userprofile/Thinnad.html
Стоп!.. Снято!
Розалия Степанова, очаровательная блондинка двадцати двух лет от роду, вздохнула и критически осмотрела носик в зеркале. Прехорошенький носик, надо сказать. До съёмок оставалось полчаса – достаточно, чтобы потренировать чарующую улыбку и заставить Лизку, подружку, устроенную по случаю гримёршей, ещё раз поправить водостойкий макияж.
– Можно и за мохито Лизку-подлизку отправить. Куда эта завистливая стерва пропала? Неужели обиделась?
Розалия надула спелые губки, трижды растянула их, имитируя страсть и невинность одновременно, и тяжко вздохнула. Между бровок обозначилась морщинка.
Мне уже двадцать два года! Вместо того, чтобы стать богиней кинематографического Олимпа, я вынуждена сниматься на вторых ролях или в приторных рекламах отбеливателей и таблеток от запора. Тупые жадные продюсеры отдают мои талант и красоту в жертву бездушной машине маркетинга. Миллионы одинаковых глупых зрителей в растянутых трениках и выцветших халатах, увидев, что началась реклама, переключат канал, потянутся к холодильникам за пивом, отвернутся почесать подмышки и задницы, не замечая задыхающейся в безысходности талантливейшей актрисы.
Сколько сил и стараний!.. Пока Лизка протирала штаны в школе, я улыбалась каждому на конкурсах красоты и кастингах агентств. Адова прорва энергии вложена в обольщение продюсеров и режиссёров.
Времена нынче сложные – красивым телом и милой мордашкой никого не удивишь, да и дорожка «через постель» не всегда ведёт к главным ролям. Приходится быть изобретательной: где-то битого стекла в туфли очередной принцесске красоты подсыпать, кому-то сделать подножку, о чём-то слушок пустить, где-то удачно жене продюсера помочь о конкурентке узнать. Волка ноги кормят!
Внутренний монолог помог вынести решение вслух:
– Так и скажу Лизке при случае. Я – санитар леса! Помогаю из толпы жаждущих славы выжить сильнейшим. Ну, поломали несколько дурочек ножки на последнем кастинге? Лестница скользкая, масло кто-то разлил. Всё бывает! Почудился ей запах. Ещё подумаю: мириться или нет, когда приползёт! Работа-то нужна этой дурынде с красным дипломом.
Слезинка блеснула в уголке глаза, и Розалия, аккуратно оттопырив пальчик, вытерла её. Довела её Лизка до слез нравоучениями. До обвинений чуть не дошла.
– Нельзя раскисать! Сегодня стану богиней! Увидев меня в этом отпадном купальнике, мужики падут ниц у экранов и, не отрывая восторженных взглядов, будут шептать моё имя. Больше не нужно будет ничего доказывать и сниматься в эпизодах. Богиням положены только лучшие роли, слава и деньги… много денег! Стану знаменитой! Звездой!
Розалия поправила тяжёлое «варварское» ожерелье, удостоверилась, что если свести вместе руки, то белоснежные полушария грудей выпрыгивают особенно аппетитно – ах! Глаз не оторвать! Повернулась боком и выгнула спину. Она так прекрасна, что дыхание перехватывает!
– Придётся самой слёзки сушить. Лизка, небось, к мамочке убежала. Опять старушенция звонить станет, совестить да кары мне придумывать.
Взгляд Розалии остановился на огромном аквариуме. Продюсер обожал морской антураж, пиратскую чушь и своих дорогих рыбёшек! И как она раньше не замечала блеска металла в воде? Затейливая диадема выглядела настоящим сокровищем, не иначе, потерянная королевой. Намного красивей, чем предложенная ей убогая китайская подделка, дожидающаяся на столе реквизитора.
Руки сами потянулись к желаемому, испуганные рыбёшки юркнули к спасительным водорослям. Тяжёлый прохладный обруч придавил золотой шёлк волос, подвески обрамили лицо, сделав его торжественно-величественным.
То, что надо! Теперь точно – богиня!
***
– Стоп камера! Какой имбецил не снял номерок с чучела рыбы? – рыжий режиссер покрылся красными пятнами возмущения, теряя приятные веснушки. – Зрители офигеют от шестёрки на морде монстра! Где реквизитор?!
– Я думал, что так и надо… – реквизитор был на редкость спокоен. Видимо меланхоличный, но ритмичный процесс жевания резинки занимал всю его оперативную память, предусмотренную под мыслительную деятельность. – И вообще, это не шестёрка. Это ноздря.
– Криворукие вы… ноздри. Запороли дубль! – режиссёр Макар Чудный, которого съёмочная команда за глаза называла «Чудной», взъерошил руками вихры. – Это уже шестое чучело, размокающее в дурацком аквариуме!
– Совпадение… Хорошо, что халявные. Продюсер придумал гениальную схему – конкурс «Спасём озеро!» стал кладезем реквизита. Жаль, что не все школьники знакомы со значение слова «непромокаемые»!
– И текст безобразный: «Победим мусорного монстра вместе!» Кто эту лажу сочинял? Второгодник творческой школы для клинических идиотов? Я не могу снять конфетку, если сценарий писал дегенерат! А кто-то теперь должен быть асом социальной рекламы.
– Все виноваты, кроме… – пробубнил реквизитор.
– Что ты сказал?
– Говорю, может, вытащим актрису, а то она уже воды боится. Ещё и связанная…
Оператор, до сих пор молчаливо наблюдавший за разносом, махнул рукой:
– Да давно уже вытащили. Глаза открой, нет её!
В аквариуме покачивалось размокающее чучело монстра-рыбы, медленно линяя и превращая воду в зелёную муть.
– Быстренько ищите Степанову, пока не присосалась к спиртному, и позовите Успехова! Начнём снимать… Пока не пришлось седьмую рыбу нести.
Пётр Успехов, звезда рекламных роликов и сериалов, поправил текстолитовый меч.
Его мокрые с прошлого дубля волосы курчавились, орошая каплями тщательно тонированные солярием плечи, голос переливался бархатистыми мужественными обертонами.
– Сколько ещё можно ждать? Принесите мне, наконец, фен! И где наша Розочка, где Лизонька? Кстати, нашу диву опять первой вытащили… точнее, выдернули из воды. А мне пришлось самому выплывать…
Реквизитор пожал плечами, всё так же размеренно пережёвывая жвачку.
– Вот, вот здесь должно быть всё видно! – Чудный вытянул шею и пожирал взглядом монитор оператора. Пётр, задев бесстрастного реквизитора оттопыренным мечом, придвинулся ближе.
Запись должна была показать, как актриса умудрилась выбраться из воды, если никто ей не помогал. Не сахарная же, в самом деле.
Поиски Розалии Степановой успехом не увенчались. Актриса бесследно пропала из студии, оставив лишь мокнущую в мутной воде верёвку да аккуратно сложенную одежду в гримёрке. Сумочка, туфли, телефон, мудрёные женские мелочи – всё осталось на месте, словно девушка выскочила из студии, да так, в гриме и лоскутках сценического купальника, спустилась на улицу и исчезла в городе.
– Нашли? – помощник режиссёра, распространяя запах кофе, поставил поднос на колонку – пытался хоть чем-то помочь.
– Помехи, – буркнул оператор и ткнул пальцем в искрящуюся рябь, поглотившую тайну исчезновения актрисы Степановой. Самые нужные кадры плёнки оказались испорченными.
– Сейчас явится продюсер и спросит: «Где моя любимая прима? Где Розочка ненаглядная?» – режиссёр Чудный бегал по площадке и рвал волосы на груди, ибо дорожил причёской. – Что отвечать? Есть мысли?
– «Призрака оперы» видели? – оператор выдавил из себя целую фразу. – Может…
– Там героиня была талантлива! Эта больше в постели блещет…
– И ты с ней спал? – Пётр тренированным жестом поднял бровь. Он был несильно удивлён.
– Нет, конечно, – Макар понял, что сболтнул лишнего. – Я же профессионал!
– Ещё один потерянный съёмочный день. Но я свои деньги отработал!
Чудный досадливо поморщился, решаясь на рискованный шаг:
– Там Лиза вернулась? Пусть ныряет. Неопытность тут в самый раз. Снимаем без репетиций!
***
В этот дубль жижа была особенно мутной, и Розалия не сразу сообразила, откуда просачивается свет софитов. Она выгнулась и повернулась к сиянию, призывно выпячивая грудь навстречу миллионам жаждущих глаз зрителей. Диадема постреливала лучиками – должно быть, всё смотрится прекрасно. Пусть только попробует оператор и в этот раз не снять все как следует!
«Любите меня! – Розалия закинула голову… Если бы не нужно было продержаться ещё минуту, она бы эти слова шептала. – Божественна!»
Утробный рык картонного монстра поднял стайку пузырей, актриса вздрогнула. Эта поделка детишкам удалась – звук пробирал до костей.
«Ну, где же этот… «звезда домохозяек», чего он тянет? Ещё дубль придётся снимать…»
Воздуха не хватало, голова кружилась. В душе поднималась паника.
«Они там все с ума сошли, что ли? А вдруг… Пожар, обрушилась крыша или ворвались бандиты, и про меня забыли! И вода какая-то тёмная. Какой кретин придумал меня привязать?»
Мелькнула массивная тень. Колебания воды неприятно натянули верёвки.
Наконец-то! Сейчас скажут: «Стоп. Снято!» – и она пойдёт домой. Хватит с неё воды на сегодня! Вот бы режиссёр заявил «Сегодня не будем снимать».
Розалия уже ни о чём ином не думала – только выбраться из этого мутного аквариума и вдохнуть. Путы резали запястья, но она пыталась вырваться.
Тут незнакомый мужик ухватился рукой за верёвку и принялся её рубить коротким и, очевидно, тупым мечом. Верёвки дёргались, врезались в нежную кожу лодыжек.
«Ай! Ты всё не так делаешь!» – хотела закричать Розалия, в груди нарастала боль, девушка задёргалась и втянула в себя порцию вонючей жижи. Из тьмы проступила огромная уродливая рожа, выставляя напоказ ряды огромных зубов. Розалия забилась, как рыбка на леске, безумие и боль охватили её, и зелёная вода весело полилась внутрь, принося онемение, холод и беспамятство.
***
«…Как больно…» – Розалия застонала, ресницы задрожали.
Она жива. Она не утонула. Но почему же так всё болит?
Розалия открыла глаза и чуть не закричала.
Перед ней расступалась площадь, полная людей. Людей, с благоговением глядящих на неё, Розалию. На чумазых лицах читались обожание и священный трепет.
Палящее солнце жгло кожу груди, наборное металлическое ожерелье сильно нагрелось. Скала давила в лопатки и крестец, но больше всего болели ноги – будто «стёрла их до колен», неделю разнашивая новые шпильки. Невыносимо хотелось снять сдавившую виски и лоб тяжёлую диадему. Розалия не могла пошевелить руками – они были растянуты в стороны и удерживались в кандалах, прижатые к неровной поверхности скалы. Цепи в сверкающих камешках обвивали плечи и стягивали рёбра под обнажённой грудью.
Эротический сериал? Мысли путались. Розалия не находила в памяти даже намёка на подобный сценарий.
– Прости, я не смог перерубить путы. Будто заговорили верёвку, – бархатистый мужественный голос сопровождался лязганьем стали по камню. – Хорошо, хоть жива осталась.
Чуть не утопивший актрису незнакомец опустился на колени перед рыжеволосым представительным мужиком в костюме шамана племени «набухамбо», подозрительно похожим на режиссёра Чудного. Розалия нахмурилась: когда это Макар стал сам сниматься?
– Сейчас явится вождь и спросит: «Почему Пёр`Усвеп не уберёг Богиню, посланную нам рекой?» Что отвечать? – чудной Чудный качал головой, его глаза были столь же остры, как клыки неведомой зверушки в связке на груди.
Он выпустил клуб дыма из длинной трубки в лицо Розалии, готовой заплакать от боли. Вздох вышел рваный, но почти сразу тело наполнилось лёгкостью и пузырьками веселья.
Розалия завистливо наблюдала за затейливым ритуалом. А ведь хорошо играет, сукин сын!
– Шаман Чуу'ной, я не смог спасти всё! Но многое ещё можно использовать… Такова воля богов?..
– Это я – богиня! – подумала Розалия. – Достал этот герой-идиот!
Ветер взметнул волну пыли, заколыхал пятнистое пончо «шамана». Розалия облизнула губы – на зубах заскрипели песчинки. Девушка хотела закричать, чтобы прекращали съёмки, она сегодня устала и хочет домой. Горло саднило, смех отступал, снова появлялись отголоски боли.
Как надоели эти бездари, эти уроды, эта дурацкая диадема…
Сейчас… Сейчас скомандуют «Стоп! Снято!» – и декорации сморщатся, сомнутся фальшью, и я вспомню, что случилось. Только выпью парочку мохито и Лизку уволю.
Мужик в пончо, словно услыхав её сипение, подошёл, и актриса вдруг поняла, что это совсем не Макар. Невероятно похожий на него, рыжий двигался, как бандит ночью на складе, а уж глаза!.. На шаг позади следовал «спасатель» – покрытый бронзовым загаром тип героического сложения. Чтобы иметь такой ровный оттенок, нужно не вылезать из соляриев годами.
– Меч – благородное оружие, а не орудие крестьянина. Он не режет верёвки, а рубит, – продолжал оправдываться бронзовокожий. – Верёвки точно были заговорёнными. Может, из соседней деревни шаман постарался? Он твоим солнечным волосам всегда завидовал. Да и не выпустил бы её монстр, а так… так ещё поживёт.
Он ткнул пальцем куда-то ниже пояса Розалии.
Девушка, ничего не понимая, вытянула шею, чтобы увидеть, куда смотрят эти двое.
– А-а-а-а-а! – открывшееся зрелище вскружило голову, ужас взорвался в затылке и наполнил лёгкие криком. Розалия кричала и вопила, дёргаясь в цепях, обдирая нежную кожу спины.
– Богиня! – ахнула толпа, и сотни людей на площади упали на колени и склонили головы.
Розалия смотрела вниз, не в силах оторвать взгляда. Ноги чуть ниже коленей были обрублены. Багровые культи проступали сквозь струящиеся слои золотистых цепочек.
– Богиня! – завывала в экстазе толпа.
– Хорошо, в следующий раз лучше всё пройдёт, – послышался усталый голос шамана. – Мастерство рождается в повторах. Кровь я остановил. Пусть висит, народ радует. Вождя успокою – новую богиню попросим. Сегодня не будем снимать.
Эта и ещё 2 книги за 399 ₽