Выбравшись из-под одеяла, я понял, что проголодался. Пустой кипяток не заполнял внутреннюю пустоту пустого желудка, и я достал из холодильника варёные макароны и свиные рёбрышки. Уминая всё это за столом, я смотрел в стену, пока на телефон не пришло сообщение: «Этот абонент доступен для звонка».

– Обгладываю свиные рёбра и думаю о тебе, – честно признался я безучастному телефону.

– Очаровательно, – отозвался он, и на другом конце провода что-то загремело. – Ничего романтичнее от тебя я ещё не слышала. Слушай. Я минут через сорок приезжаю, можешь меня встретить? Родители заняты.

Я прожевал мясо и нахмурил брови.

– Не понял. Куда приезжаешь?

– В Новосибирск. Ты же в городе сейчас? Не занят? – спрашивала она деловито, но второпях.

– Нет, но зачем тебе в Новосибирск? – а я пытался анализировать то, что на меня катилось.

– У меня родители тут живут, – объяснила она. – У меня с собой огромный чемодан, а колёсики не попадают в ширину пандуса. Я его даже с вокзала не вытащу, не то, что до метро. Сможешь помочь?

– Да, конечно, – заторопился я, доставая из шкафа джинсы. – А как я тебя узнаю?

– Созвонимся, – объяснила она и бросила трубку.

Я оделся, выше из квартиры, спустился на лифте, сел в машину, и на протяжении всего пути думал о том, как она ошеломила меня.

Вечер. Дождь. Дождь стучал по крыше моего автомобиля, на которой я смотрел из-под крыши вокзала, по которой дождь стучал тоже. Я ожидал неизвестный поезд, чтобы встретить девушку, которую никогда не видел. Промокшие от волнения ноги в ожидании особенно мёрзли, а она не брала трубку. За следующие двадцать минут приходили два поезда, и оба могли везти её. Со стороны мои поступки могли показаться безрассудными, я сам их видел такими, но отказать в помощи не мог.

Я бродил по залу ожидания, перебирая мусор в карманах, пока на телефон не пришло сообщение:

7 путь, Москва – Новосибирск, 20:45.

– Через шесть минут, – отметил я, и поспешил на перрон.

Десятки человек ожидали на перроне своих родных и близких. Мужчины с нетерпением курили, женщины болтали и отряхивали одежду, а влюблённые, опустив глаза, чаще других поглядывали на часы. Я был здесь единственным ничего не чувствующим человеком. Ничего, кроме холода, и дождя, капающего на макушку.

Поезд показался из-за поворота, и встречающие подошли ближе к рельсам, и я тоже подошёл. Когда поезд останавливался, встречающие чуть отошли от него, и я тоже отошёл. Вагоны проезжали мимо нас, и встречающие заглядывали в окна. Я тоже заглядывал, хоть и не понимал, что ищу. Когда народ высыпал на платформу и разбрёлся по сторонам, осталось лишь несколько ожидающих человек. Среди них была только одна девушка с большим чемоданом.

Я представлял её совершенно другой. Маленькой хилой девочкой с длинными пальцами и светлой кожей, но угадал только кожу. Высокая, стройная, прямоходящая, молодая девушка. Белая куртка, чёрные брюки, шарф, сапожки. Недлинные волосы, и, о счастье, недлинные пальцы. Я подошёл к ней, и она сразу меня узнала.