Весеннее полнолуние

– Там, где бываешь по утрам.

– Тебе кофе или чай? – увернулся от неприятной темы.

– Кофе. – Услышав ответ, сразу удалился на кухню.

Валентина оделась скоро, была уже готова к выходу. Она, как правило, не заставляла себя ждать – не любила долго прихорашиваться перед зеркалом. Да и здоровая, гладкая кожа лица не нуждалась в специальном уходе. Вообще, была на редкость странной женщиной – не увлекалась ни дорогой косметикой, ни золотыми украшениями, ни изысканными нарядами. Первостепенное значение придавала опрятности.

Она села, отпила горячего напитка.

– Кофе стало такой же необходимостью, как и одежда, – заметила.

– Кофе советую пить днем. Утром полезен чай, а лучше пить молоко.

– Я так пристрастилась к нему, что не могу отказаться, он же содержит наркотические вещества.

– Поешь. – Оон положил ей бутерброд с маслом и сыром.

– Спасибо, не хочется.

– Напрасно, навредишь желудку.

– Ты, очевидно, плотно завтракаешь, Вадим. Погуляешь на свежем воздухе, раздразнишь аппетит, и сразу за стол.

О чудачествах (именно чудачествах, в этом не сомневалась) можно было и не вспоминать. Былые обиды потеряли актуальность. К тому же неприятных последствий не последовало, наоборот, последующие события могли лишь радовать. Но Валентине вдруг захотелось разобраться, сделать внушение Вадиму и поставить точку, свою. Женское самолюбие независимо от обстоятельств признает лишь свою логику, хорошо знакомую мужчинам, но так и не постигнутую ими.

Вадим, казалось, не слушал ее, усиленно разжевывал пищу.

– Молчишь. Видел бы ты себя со стороны: как воришка улепетывал из спальни. Думаешь, я спала? Жаль, нет фотокамеры, фильм вышел бы классный.

Вадим оставил без внимания ее упреки.

– Ответь мне, что все это значило.

– Валя, я же тебе все сказал. Снова возвращаешься к решенному вопросу?

– Не увиливай, ты мне толком ничего так и не объяснил.

– Ну, что пристала ко мне, Валь. Напало желание по утрам купаться в море, вот и все! Что тут непонятного?

– Именно тогда, когда я нуждалась в твоей помощи.

– Я звонил Марии, справлялся о тебе. Я был в курсе всех твоих дел. И потом, Валь, извини, но ты не на Марсе находилась. По малейшему сигналу я стал бы рядом.

Валентина выслушала с недоверием.

– Если правду говоришь, то почему Мария даже не обмолвилась о твоих звонках?

– Проявила деликатность.

– Эх, Вадим, все-то ладно у тебя получается. На каждый вопрос находишь готовый ответ – видать, долго и хорошо готовился. Ладно бы лишь утром. С кем не бывает, схватил, так сказать, купальный зуд, нужно бежать к морю. А насчет вечеров что скажешь? Почему не дожидался меня, не встречал? Постельный зуд сразил?

– Валя, ну, дурь ударила в голову, сам себе удивляюсь. – Он блуждал глазами по столу, чувствуя на себе ее строгий взгляд

Самолюбие было вознаграждено. Вдобавок он, оказывается, проявил заботу о ней.

– Все вы мужики одинаковые, – сказала примирительным тоном. – Если у нас, у женщин, случаются капризы, то у вас случаются чудачества. Бзик тебе в голову ударил, я так и знала. Думаю и надеюсь, впредь будешь вести себя разумней.

К его облегчению она закрыла тему.

– Валь, кофе остывает, – услужливо предупредил он.

Когда она отпила глоток, спросил:

– Как тебе работается с Катериной?

– Спасибо, что поинтересовался. Работаем.

– Не возникали неувязки?

– Были вначале.

– Не считалась с твоим мнением? Ведь ты с нулевым багажом приступила к работе.

– Нет. Слушалась во всем.

Вадима не удовлетворил ее ответ.

– Убирается плохо. Не уборка, а слезы. Углы не выметает, забывает пыль вытереть. Если и валяется что-либо на полу – пройдет мимо. За ней нужен глаз да глаз. Я первое время очень психовала. Потом стала замечать, что, когда убирает, пугливо озирается. Тут я уже ругала себя вовсю. Понимаешь, Мария терпела ее, потому что приходится ей родственницей. Это все уже позади. Мы сдружились. Она оказалась очень мудрым и добрым человеком. Она и в новой гостинице будет со мной.

– Но ты же говоришь, что она не справляется с работой.

– Я же ей помогаю, мне не привыкать.

– Правильно поступаешь. Старые люди нам наука.– Он поднялся из-за стола. – Засиделись мы с тобой, пора и честь знать. Приятные дела нас ждут, вставай.

– Вадим, одна просьба к тебе. – Она нервно вертела пустой чашечкой из-под кофе. Вадим понял, что собирается сказать что-то важное.

– Говори, ну не тяни ты жилы, – пошутил.

Она подняла на него глаза:

– У моих возникли денежные трудности. Они не просили, но я поняла. Ты не против, если я помогу им? – выжидающе смотрела на него.

– Надеюсь, не придется закладывать твою гостиницу, – показно обеспокоился он.

– Нет, не думаю, – улыбнулась ему. – Сумма небольшая.

– Фу-у, успокоила. А если серьезно, то такие вопросы решай сама. Есть на это у тебя права и возможности.

Она встала:

– Поняла.

Правовое обслуживание бизнеса Вадима обеспечивал старый и опытный юрист. Он содержал в штате пять сотрудников, что с учетом масштаба городка говорило о солидности и надежности бюро. Его порекомендовала бывшая владелица, а к ее мнению стоило прислушаться.

Глава фирмы принял Вадима с Валентиной лично сам. После дежурных и приятных слов перешли к делу. Узнав о цели прихода, хозяин кабинета задал уточняющие вопросы, после вызвал помощника, дал тому указание.

– Холодный кофе? – с готовностью услужить он посмотрел на Вадима. – Что пожелаете? – перевел взгляд на Валентину.

– Не отказались бы от прохладительного, если вас не затруднит, – высказал пожелание Вадим.

– Категорически солидарен с вами – кофе имеет свои минусы, и не маленькие. Злоупотреблять им небезопасно для здоровья. Утром наверняка приняли дозу вредных веществ? – засмеялся своей шутке. Он намеревался создать приятную для общения атмосферу.

– К сожалению, пить по утрам этот возбуждающий напиток стало священной обязанностью. Согласитесь, что это нелепо. Сон и без того уже заряжает бодростью и энергией организм. А для поддержания тонуса, я считаю, нужно плотно позавтракать. Наши далекие предки кофе не потребляли, однако были полны сил и жизнедеятельности. Природа не ошибается, но и не прощает ошибки.– высказался Вадим.

– Вы призываете отрешиться от кофе? – добродушно заметил собеседник.

– Конечно же нет! – с легкой усмешкой ответил Вадим. – Я призываю не впадать в крайности. «Все в меру!» – уверен, вы слышали о наставлении древних мудрецов.

– О да! – самодовольно воскликнул собеседник. – Я всецело на вашей стороне: во всем надо знать меру. А у вас пьют кофе?

Вопрос не понравился Вадиму, что отразилось во взгляде.

– О, простите! Я подразумевал иное, то есть много ли пьют, – вышел из неловкого положения тот.

– Так же, как и везде, – с некоторым вызовом в голосе ответил Вадим.

– Ваша родина большая страна и богатая, – польстил собеседник.

– И красивая! – подчеркнул Вадим.

– Да, да, я смотрел передачу по телевизору. Впечатления, признаюсь, неожиданные, но прекрасные.

К хвалебному отзыву собеседника Вадим отнесся внешне спокойно. Однако в то же время Валентина чувствовала, что за видимым спокойствием таится внутреннее недовольство.

– Моя родина всегда служила форпостом человеческой цивилизации, – назидательным тоном произнес он. – Она исполняла великую миссию: удерживала от дальнейшего продвижения диких орд на запад, что в итоге спасло эти страны от уничтожения. О коричневой чуме фашизма, думаю, напоминать не стоит: слишком свежа память.

Мои предки вынуждены были постоянно сражаться, чтобы выжить. Им не было отпущено времени для всеобщего развития. Но наперекор всему мы внесли весомый вклад в общемировую культуру. Не намерен перечислять имена и достижения – они известны всем. Мой народ любит созидать, но, к несчастью, история избрала мою родину полигоном для социальных экспериментов. Почему-то ей захотелось испробовать свои кровавые задумки именно на судьбе моего народа. Я выскажу одну, быть может, неприятную для вас мысль, которая тем не менее справедлива с исторической точки зрения. Нашими тяготами и бедами, связанными с Великой Октябрьской революцией и с последующим построением так называемого социалистического государства, упрочен фундамент теперешней западной демократии, о которой хвастливо трубят тамошние идеологи. Само существование пролетарского государства, пусть и в страшно искаженном виде, принудило власть имущих в капиталистических странах посчитаться с требованиями простых рабочих людей. Так что на наших неизмеримых несчастьях построена эта свободная демократия. Россия принесла миру много пользы, взамен же получала и получает негативное отношение к себе. Она всегда одна. Одна без помощи извне, своими силами выходила из тяжелых ситуаций. И сейчас нам тяжело, но я уверен, мы выживем, выстоим и поднимемся.

Для Валентины не являлось секретом то, что Вадим болезненно воспринимает любое замечание иностранцев в адрес России. В их высказываниях он находил скрытый оскорбительный намек. Однако она была твердо убеждена в том, что он никому не позволит уронить честь своей родины. Он обладал глубокими познаниями в различных областях человеческой мысли, что обеспечивало успех в дискуссиях. Ей импонировало то, что он всегда в общении с иностранцами держался с гордостью и независимостью, как подобает уроженцу великой страны.

– Мне очень приятно видеть в вашем лице истинного патриота своей страны. В наше время это большая редкость, – с уважительной ноткой в голосе отметил чужестранец. – Суть в том, что демократия, которой вы коснулись, отрицает патриотизм, отрывает от национальных корней. Она ставит во главу угла космополитизм. Наверное, так и должно быть, будущее рассудит, однако я с большим сожалением наблюдаю, как постепенно предается забвению самобытность каждого народа. Происходит нечто кощунственное – появилось пресловутое направление, которое ведет к единому для всех народов шаблону. Мне кажется, что все идет к тому, что различия между людьми исчезнут. Все будут ходить с одним нравственным обликом, с одной прической, со схожими мозгами в голове. Единообразие меня пугает, ибо содержит в себе большую опасность.

Во избежание возможных разногласий старый, умудренный опытом человеческих отношений юрист решил уклониться от заданной Вадимом острой проблемы, перешел к философским рассуждениям.

– Вы предрекаете гибель человечеству? – Вадим с улыбкой принял тактический ход собеседника.

– У меня нет такого желания, – засмеялся тот. – Но если мой прогноз верен, то человеческий род постепенно вымрет, потому что люди перестанут сомневаться и ошибаться, так как будут одинаково мыслить. Прекратится состязание умов, а это главный двигатель прогресса. Тривиальная истина, до которой додумаются наши потомки, станет для них конечной. Остановится ход развития. И в результате такого застоя пропадет интерес к самой жизни, что, само собой разумеется, означает смерть. Признаюсь, я испытываю порой минуты счастья от осознания того, что меня минует чаша сия.

– Я не могу согласиться с вами, ибо разум нацелен на позитивные свершения. Хотя существует теория о том, что человечество ждет деградация, то есть мы развернемся на сто восемьдесят градусов, вернемся снова в племя обезьян. Потом устремимся опять к гомо сапиенс. Горе-теоретики утверждают, что история жизни на нашей планете состоит из таких циклов. Чушь полная! Разум ни при каких тенденциях не опустится до самоунижения и самоуничтожения. А глобализация, я полагаю, неизбежный шаг человечества. И она не приведет к однообразным убогим существам. Напротив, в процессе глобализации наш дух освободится от тех препон, которые сдерживают, а в некоторых случаях и гасят побуждение к самосовершенствованию. Я имею в виду непозволительные религиозные догмы, предрассудки, суеверья, поверья – перечень ограничений длинный. Я убежден, что в процессе единения помехи отомрут, народы позаимствуют друг у друга лишь подлинные ценности, ибо они понятны. Только глобализация способна отделить зерна от плевел.

У вас религиозная страна, верите в Христа. А Христос и является первым глобалистом. Он, к примеру, не рассматривал национальных вопросов по причине их неактуальности. Он открывал территориальные границы, когда призывал все народы земли к объединению под знаменем своего учения. Короче говоря, провозглашал идеи глобализации. Уж он-то, безусловно, не ставил себе цель обречь людей на самоуничтожение, из-за любви к которым пошел на голгофу. Кстати, неудивительно, что глашатаями глобализации являются христианские страны.

Валентина пребывала в недоумении: Вадим открытым текстом противоречил своим незыблемым атеистическим воззрениям.

– Допускаю, что вы правы и ваша мысль относительно роли Христа в данном вопросе верна. Однако я сомневаюсь, что Господь наставлял на путь, по которому движется современное общество. Попытаюсь разъяснить свою позицию, – охотно вступил в дискуссию юрист. – Разумеется, общество должно эволюционировать, однако меня тревожит то, что вектор движения смещен, я бы сказал, направлен не в сторону преобразований. Вы сами видите, что происходит вокруг. Число истинно верующих с каждым днем убывает. Мы воочию наблюдаем, как быстро рушатся духовные ценности, как все больше людей поклоняются золотому тельцу. Здесь, именно в подмене идеалов, я вижу первопричину грядущего упадка. Произойдет перелом в сознании. Истина станет осязаемой, проверять ее будут на ощупь, а не разумом. Она обретет форму и содержание денежного знака. Следовательно, истина подвергнется обмену и размену. Ужасная картина рисуется перед моими глазами: истину берут взаймы или расплачиваются ею. Естественно, найдутся такие, у которых в наличии будет несметное количество истин. Живой Бог! Ужаснее невозможно вообразить. Именно тогда и наступит конец! Деньги имеют дьявольскую силу, бумажки и превратят людей в однообразно мыслящих существ, которых нетрудно уже будет заманить в ад. Впрочем, они сами, по своему желанию, туда устремятся: свет огня примут за блеск золота. Тем не менее, вопреки бытующему духовному состоянию общества, меня не оставляет вера в то, что человечество когда-то да опомнится. Светлые умы поведут за собой народы по пути учения Христа – это и будет подлинной эволюцией. По крайней мере, хочется надеяться на это. Вы правильно заметили – наш Спаситель осознанно принял смерть не для того, чтобы его творение выродилось, обратившись в примитивную тварь. Вы знаете, – вдохновенно произнес он, – я упомянул Господа, и сердце мое неожиданно наполнилось радостью! Теперь, с этой минуты, я могу быть уверенным и спокойным, ибо Бог вселил в меня надежду. Простите за экспрессию, не могу сдержать эмоций, – завершил выступление, находясь под впечатлением охватившего его чувства.

Валентина сосредоточенно слушала. В душе выразила полное единодушие с изложенной точкой зрения, между тем, жаждала услышать ответ Вадима. А он молчал, вдумчиво глядя в глаза визави.

Хозяин не утерпел, прервал наступившее затишье.

– Я высказал свою позицию. Предполагаю, что озвучил вашу мысль, – судя по его воодушевленному состоянию, надеялся услышать подтверждение.

– Если позволите, я задам вам один вопрос, – спросил Вадим.

– Разумеется, излишне спрашивать. – изъявил готовность собеседник.

– Спасибо. Объясните, пожалуйста, почему люди отдаляются от веры?

– Потому что жажда наживы охватила их. Я об этом и говорил. – Вопрос озадачил юриста.

– Да, вы точно выявили причину. Однако меня интересует, почему золотой телец более привлекателен, чем образ Христа.

– Потому что человек впал в грех, не заботится о своей душе, живет настоящим. Ответ очевиден. Бог изначально предоставил право выбора самому человеку, а тот поддался соблазну дьявола.

– Значит, дьявол оказался сильнее Бога?

Хозяин кабинета растерялся:

– Вы меня неправильно поняли! Не существует власти, превосходящей Божью. Дьявол обязательно лишится и силы, и своего существования, – об альтернативе я не смею и думать. А вы придерживаетесь другого мнения? – перевел взволнованный взгляд на Валентину в надежде на поддержку.

– Ни в коем случае! —Зло обречено на гибель. Предлагаю прекратить начавшуюся полемику. Добавлю, что я, так же как и вы, смотрю с оптимизмом в будущее.

– Признаюсь, вы поставили меня в затруднение. Вы верующий? – В голосе преобладали нотки отчаяния.

– Нет. Я атеист.

– Догадка моя оказалась правильной, – с сожалением проговорил он, но спустя мгновение возбужденно спросил: – Тогда поясните мне ваше утверждение касательно роли Христа? Вы отвергаете Бога, но при этом в виде аргумента ссылаетесь на призывы Христа. Простите, не понимаю.

– Путаницы нет. Данная историческая личность наверняка провозглашала такие разумные принципы, по крайней мере, в Библии пишется о его воззваниях. А приводил я их в качестве аргументов по одной причине: чтобы убедить вас в необходимости и целесообразности глобализации.

– Вы снова убедили меня в том, что религия заключает в себе прогрессивное начало.

– Ни в коем случае. История изобилует фактами, которые говорят об обратном. Учителю надлежит не только выдвигать идеи, но и научить методу их воплощения в жизнь. Христос же оставил после себя одни вопросы.

– Нет, здесь я с вами с удовольствием поспорю. Учитель, к вашему сведению, дал ответы на жизненные вопросы. Я имею в виду десять заповедей. У меня создалось впечатление, что вы намеренно обошли их стороной, – как вызов прозвучал упрек.

– Вы правы, ибо заповеди я отношу к разряду неосуществимых идей. Замечу, что я их приемлю. Приемлю как красивую сказку, как заоблачные мечты. В наших условиях, на грешной земле всецело следовать им довольно-таки проблематично, ибо в них сокрыта двоякость. Образно говоря, они содержат хитрую, но хваткую уловку, что в духе так называемого дьявола. Советую на досуге глубоко поразмыслить над наследием Христа. Убежден, что, не найдя логической связи между заповедями, вы придете к неутешительному выводу. Ибо случаются ситуации, когда истый христианин, соблюдая одно священное предписание, одновременно нарушает другое. Представьте себе, что творится в душе у человека с чистыми помыслами. Выходит, что человеку не суждено оберечь себя от греха, и по логике Библии в загробной жизни место ему в аду. Отсюда и безверие, отсюда и отход от религии. Выбора, оказывается, и нет.

– И что нам остается делать? Предаться распутству, если нам всем и так предназначено гореть в геенне огненной? – с заметным раздражением задал вопрос.

– Естественно, я не призываю к безобразию. – На губах Вадима мелькнула насмешка. – Я хочу сказать, что Христос задал непосильную задачу. Человек, учитывая его умонастроение и душевный склад, попросту не в состоянии реализовать радикальные для него идеи. Если Бог в действительности существует, то он не допустил бы такого непростительного просчета. Он замыслил бы промежуточный вариант, который преобразил бы человеческую сущность. Человечество создало миф, лишенный жизненной основы. Следовать библейским заповедям способен вымышленный идеал, который пребывает в единственном числе где-то там на небесах.

В данный момент происходит переоценка ценностей, рождается новая истина. Она говорит, что следует жить, прислушиваясь к собственному разуму. Один шаг навстречу к ней – уже победа, уже признак самосовершенствования. Я верю в человеческий разум и ни во что другое, а при глобализации несравненно в большей степени проявится его потенциал. Я считаю, что глобализация – это новое общественное направление – принесет с собой, как это ни странно, единобожие, так как человек не может существовать без веры. Закономерность очевидна: любой верующий знает, что существует лишь один Бог, однако признает единственным Богом только Своего Всевышнего. Религия – это процесс, который имеет свое начало и свой конец. Единобожие станет ее конечной и предсмертной стадией, религия отомрет. Восторжествует наш разум, наш интеллект, который в итоге воссядет, если хотите, на небесном троне. Хочу заметить, что процесс самосовершенствования безграничен, вечен. Духовные ценности увенчает не расплывчатая доброта, а конкретная нравственная категория, как честность. Она сейчас, к большому моему сожалению, находится в опале, ибо люди в своих решениях ориентируются на выдуманный фетиш. Религия сделала так, что честность стала орудием самобичевания для одних, а для других, коих несравненное большинство, оказалась непосильной ношей. В результате ложь заменила собой настоящие духовные ценности. Подчеркиваю, данное явление временное, так как конец любой эпохи сопровождается упадком моральных устоев.

Вадим сделал паузу, затем сказал:

– Прошу простить меня за то, что задел ваши религиозные чувства.

– Бросьте, вы атеист и, как любой, имеете право высказать свои убеждения. – Визави удачно скрыл смущение за благожелательной улыбкой. – Не скрою, было интересно слушать. Как вам наши места? – обратился к Валентине, явно опасаясь дальнейшего разговора с Вадимом.

– Мне нравится, – коротко ответила она.

– А климат вам подходит?

– Ничего, нормально.

– Летом у нас очень жарко, как в Африке, – не отставал тот. – В России, очевидно, не бывает такого пекла, как здесь.

– Да, не бывает, – снова скупо ответила Валентина, из-за внутреннего волнения она не в состоянии была поддержать на должном уровне беседу. Выручил Вадим.

– В прошлом году мы пекло перетерпели без ущерба для здоровья, привыкаем, – вмешался он.

– Безусловно, привыкнете. Живут же в северных странах в непривычных для себя условиях африканцы, – рассудил юрист. К его удовольствию разговор приобрел необременительное для общения содержание.

– Замечу, что холод легче перенести, чем жару, – продолжил Вадим.

– Но у нас есть море, а оно приносит прохладу.

– Да, море в некотором отношении спасает от зноя.

– В душные вечера советую прогуливаться по набережной. Там вы ощутите освежающее дыхание моря.

Глава фирмы с удовольствием развил бы приятную тему, однако появление подчиненного с учредительскими документами свело на нет его желание. Помощник вошел и положил на стол перед начальником бумаги. Старший, одобрительно кивнув исполнителю, обратился к Вадиму:

– Ознакомьтесь, пожалуйста, и подпишите.

Вадим бегло просмотрел документы, передал их Валентине.

– Ну, что ж, Валь, с этой минуты мы с тобой равноправные собственники и партнеры. Закрепи мои слова своей красивой подписью.

– Не разочарую, – пошутила она и подписалась. Затем поставил свою подпись и он.

– Мне остается пожелать вашему деловому союзу успехов в бизнесе, – выразил дружелюбное отношение хозяин кабинета. Он учтиво проводил гостей до дверей, а при прощании заметил Вадиму:

– Приветствую ваше решение,– улыбнулся, посмотрел на Валентину. – Оправа достойна бриллианта.

Вадиму высокопарный комплимент пришелся по душе:

– Я придерживаюсь вашего мнения, – ответил он.

Когда расстались, Вадим признался:

– Хороший мужик попался. Жаль, что я расстроил его.

– Не только его, но и меня. Вадим, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Здесь чтят Бога, а ты принялся богохульствовать.

– Да, повел себя не лучшим образом. Но не думаю, чтобы он глубоко огорчился, так как мы с ним стоим на схожих позициях и отстаиваем одни и те же принципы, только в стратегии расходимся.

– Наполовину утешил. – Она посмотрела на часы. – Успею.

– Через полчаса будешь на рабочем месте, – угадав ее мысли, уточнил он.

– Всласть искупаюсь со своими! День чудесного события должен доставлять одни удовольствия.

– Госпожа бизнес-вумен, – почтительно обратился он.

– Да, господин бизнесмен, – в тон ответила ему.

– С вас причитается магарыч.

Она засмеялась:

– Знаю. Только чуточку потерпи, дел невпроворот. Вот как освобожусь, отметим в нашем ресторане. – Она поцеловала его в щеку. – Спасибо за подарок, Вадимушка.

– Мы с тобой теперь, так сказать, соперники. Мне стало тревожно: у тебя может появиться соблазн по захвату всего бизнеса. – Он с обреченностью потупил глаза.

Валентина уловила наигранную грусть.

– Ха, опоздал! Поздно начал шевелить мозгами. Я уже ночью все обдумала, приговор подписан, остается одна формальность: привести его в действие.

– И что говорит приговор? Неужели…

– Да, физическая ликвидация, только береги нервы, здоровеньким помрешь.

– Пригрел змею на груди! Ведь только пошутил, хотел проверить, оправданны ли мои сомнения, так опростоволоситься!

– Могу обрадовать – четвертовать не буду, так как не выношу истошных криков. Я избрала безболезненную казнь – отравление. Во сне радостно отдашь душу любимому дьяволу.

– Сколько часов отпущено мне? – с надрывом спросил.

– Считай. Сегодня ночью отбросишь копыта, готовься, милый.

Вадима рассмешил ответ:

– С тобой не соскучишься, факт приятный для меня.

– Уже слышала. Скажи что-нибудь новое, а то скучно от твоих повторений.

– Замечание принято, буду соображать.

Они вышли на центральную людную городскую улицу. Шли молча. Валентина с женским любопытством смотрела на витрины магазинов. Вадим держался на полшага позади. Взгляд был направлен на Валентину.

«Она у меня красивая! Он ошибся – не такая оправа подойдет ей. Новая гостиница!.. Нет! Конечно, нет! Она из той плеяды женщин, ради улыбки которых мужчины жертвовали жизнью, а ты гостиницей вздумал откупиться, паршивец. Она достойна того, чтобы к ее ногам бросить все блага мира. Сделай ее жизнь такой, чтобы само счастье позавидовало. Чтобы однажды она призналась тебе: “Знаешь, оказывается, грезы могут наскучить, жить с тобой намного заманчивей”.

Она прекрасна и остроумна. И какой же ты недотепа, что с самого начала не заметил, какая женщина рядом с тобой. Слепец, нежился в мечтах. Она и есть мечта! А как сладостно непосредственно общаться с мечтой! Ощущать ее прикосновение, видеть, слышать, знать, что это реальность, а не сказочный сон. Мне с ней хорошо. Уверен, она будет образцовой женой и превосходной хранительнецей очага…»

– Вадим, перестань пялиться, я не музейный экспонат, дырку сделаешь на моем лице, – услышал он голос Валентины.

– Моя воля: на кого хочу, на того и смотрю, кто посмеет запретить?! – а хотелось крикнуть: «Валя, я люблю тебя».

– Есть вещи более интересные.

– Не может такого быть!

– Может. – Она обратила к нему лицо. – Не плетись хвостом, иди рядом, не укушу.

– С превеликим счастьем. – Он поравнялся с ней.

Она взяла его под руку:

–Слушай сюда. Только что мы прошли кафе. Там за столом сидят двое, о чем-то беседуют, а перед ними всего одна бутылка пива, представляешь, глазу непривычно. Такую картину я наблюдаю не в первый раз. Ты столько времени находился здесь, но хоть раз заметил, чтобы возле какого-нибудь магазина торчали мужики, понимаешь, для чего.

– Все очень просто. Здешние мужики – народ несмышленый: не любят «соображать». Трепетный поиск единомышленника – не их промысел. Откровенно скажу – они захирели в глубоком застое, ибо лишены творческих страданий.

– Тебе весело, а мне нет.

– Но если серьезно, то веселюсь не я – веселится весь наш народ, – отмел упрек. – Пьянчужка, или, что смешнее, алкаш – востребованный и любимый герой всех анекдотов и юмористических телепрограмм. Люди ржут. В радостном ржании мне видится затаенная гордость – мол, вот какие мы исключительные: способны набраться до потери пульса, на том стоим и стоять будем! И что особенно печально, смеются записные трезвенники, смеются те, кто пропагандирует трезвый образ жизни. Пьяного героя возвеличили до небес. А герой всегда найдет себе последователей и подражателей, на то он и герой.

Валентина промолчала в ответ.

– А хочешь знать, что я заметил? – спросил.

– Хочу.

– Ты скорее похвалишь иностранцев, но не своих соотечественников.

– С чего ты взял?! – Она резко убрала руку с его локтя.

– С твоих слов.

– Неправильно «соображаешь», хотя понятно, по какой причине, и думать тут нечего – сам захирел в застое, – возмутилась. —А что касается моего взгляда, то не поленюсь растолковать тебе свои мысли. Да, мне нравится, как они строят личную жизнь. Я вместе с ними за то, чтобы жить, а не так вот взять и просуществовать. Но в то же время их не идеализирую. Они тоже не без недостатков. Мне, например, не по душе их расчетливость Основная тема их разговоров – это деньги. Здесь не любят одалживать, хотя в христианском милосердии им не откажешь. Но последней рубашкой не пожертвуют, даже очень близкому человеку. Они на все смотрят с практической точки зрения, в любом деле стараются выгадать. Так что у них есть и положительные стороны, и отрицательные, что в порядке вещей. Вот так мой милый, мир устроен просто! – с усмешкой заключила она.

– Тебе бы книжки писать, начальник, – процитировал Вадим слова персонажа из кинофильма Станислава Говорухина.

– А почему бы и нет! Вот возьмусь и напишу, впечатлений хоть отбавляй.

– Душой уповаю на то, что главным действующим лицом наметишь меня, таким рыцарем на все времена.

– Размечтался! Что я о тебе знаю? Подобно засланному казачку скрываешь свое прошлое.

– Никакой тайны из своего прошлого я не делаю. Не возражаю, если поинтересуешься, то расскажу все без утайки, впрочем, сама попалась на крючок, и я о тебе мало что знаю.

– Ты не задавал вопросов.

– Получается, что мы с тобой в равном положении. Практически не знаем друг о друге ничего, а вдруг у тебя за пазухой булыжник и ты ждешь удобного момента?

– Делать мне больше нечего, как носиться с тяжестью. Я же предупредила по-человечески: отравлю.

– Извини, запамятовал. Страшно: стою перед трагической неизбежностью и не ведаю, с кем на самом деле проживу считанные часы. Может, скинешь маску, откроешь свое подлинное лицо?

– Тебе надо, ты и скидывай, если зришь маску.

– Договорились, устрою тебе маленькое тестирование. Узнаю о тебе страшную правду, после сам лично с радостью приму яд.

– Предоставишь огромную радость, избавишь от лишних хлопот. Торопись, счетчик работает.

– Что ж, начнем. Представь себе такую ситуацию. Перед тобой, в пяти-шести шагах, лежат на земле пять долларов. А поодаль, на расстоянии двадцати, скажем, тридцати метров – пятьдесят. Какие деньги поднимешь – те, что ближе, или те, что дальше?

– Вадим, тебе надо в бирюльки играть. Ну что за детский вопрос?! – разочарованно отреагировала Валентина.

– Заблуждаешься! Вопрос совсем не праздный и тем более не детский. В нем сокрыт глубокий смысл, подумай и ответь.

– А что тут думать. Конечно, возьму пять долларов. – Она как-то странно посмотрела на него.

– Чисто женский подход! С предсмертной радостью заявляю: из тебя выйдет хозяйственная и практичная жена, в чем я и не сомневался.

– Насчет жены, конечно, спасибо, не скрою, приятно фиксировать редкие проблески твоего ума. А подход не женский, он логичный. Любопытно, как бы ты поступил? Хотя, можешь не отвечать – кинулся бы…