Весеннее полнолуние

– А ты со своим бесчувственным разумом призываешь к насилию над самим собой! – Она пришла в раздражение.

Дневная перепалка грозила повториться.

– Все! Прекращаем полемику. В такой чудный вечер негоже нам ссориться, – отступил он.

Валентина смолчала.

Они были уже в нескольких метрах от ворот, когда Валентина все-таки не устояла перед желанием поставить завершающую точку в споре:

– Вадим, запомни, ты меня не переубедишь. И не мечтай!

– Понял.

– Бог для меня светлая надежда – этим все сказано. И, пожалуйста, оставь свои старания.

– Валь, не возражаю. Поступай так, как считаешь нужным. Но позволь и мне высказать свое мнение – я думаю, надо надеяться только на себя, на свой разум.

– Я говорю о Боге, а ты о самонадеянности. Больше ко мне не приставай со своей дурацкой теорией, ясно?!

– Яснее не бывает, – вынужденно согласился.

Валентина удовлетворилась ответом: отбила у него охоту поучать.

Тут неожиданно захотелось подшутить над ним:

– Боюсь, во сне мне явятся твои собратья и начнут восхвалять тебя.

– Что за собратья? – наморщил лоб в крайнем изумлении. Его вид рассмешил Валентину.

– А те, что ждут не дождутся тебя, – пальцем указала на землю.

– Черти?!

Она рассмеялась:

– Вот-вот! Советую ночью их не упоминать, а то напастей не оберешься.

Вадим воздел руки в манере истово верующего:

– Воистину, чудны твои дела, о Боже!

– Ты неисправим, – шалость Вадима могла разве что потешить. – Ну, не стой как часовой, открой дверь, – подала она команду.

Вадим протянул руку к ручке калитки, но не толкнул ее, обернулся лицом к полутемному проулку:

– Тебе ночью не страшно идти по этой улочке? – обеспокоенно спросил.

– Страшнее спускаться по шоссе.

Вадим расценил ее ответ как укор в свой адрес.

– Прости, моя вина. Впредь будем вместе возвращаться домой.

– Не стоит винить себя, мой дорогой. Меня защищает охранная грамота.

Он застыл с вопрошающим взглядом.

– Да, да, ты не ослышался. – Она прыснула: он выглядел забавно.

Вадим хлопнул себя по лбу:

– Дошло! Там, на небесах, выдали директиву о твоей личной безопасности. Ты – неприкосновенная личность.

– В точку попал.

– Тогда непонятно, почему тебе страшно?

– Потому что неисправимая выдумщица: всякие страшилки рисую себе. А потом как вспомню, становится смешно.

Вадим посуровел:

– Валя, мне не до веселья. Кроме ненависти и презрения к себе, иных чувств я сейчас не испытываю. Я заслуживаю только унизительного плевка. Оставил тебя на произвол ночи, а сам в это время, как омерзительный подлец, прохлаждаюсь в беспечности. Теперь, начиная с завтрашнего дня, я буду сопровождать тебя.

– Не стоит, я пошутила. Вадим, правда, никакой опасности не существует. Сам подумай, кому здесь взбредет в голову пойти на преступление. Причин нет, понимаешь? Маленький городишко, все друг друга знают. Народ незлобивый, миролюбивый. Они радуются, наслаждаются жизнью, ну, зачем им, скажи мне, создавать себе проблемы? У них одна забота – как усовершенствовать удовольствие. Ну, не хмурься, пожалуйста. – Она поцеловала его в щеку. – Понапрасну не казни себя, ладно?

Он отрицательно качнул головой:

– Ты ставишь меня в положение, с которым не примирится ни один уважающий себя мужчина.

– Убедил, жди меня на углу, как сегодня, хотя и в этом я не вижу необходимости. А быть рядом со мной на работе, Вадим, бесполезная трата времени, – ответила на его возможное пожелание. – Лучше займись гостиницей, ее строительством.

– А шоссе? Ты же сказала, что страшно там.

– Дурачок. Опасность представляют собой проезжающие машины, но и днем их надо остерегаться. Волков бояться – в лес не ходить? В общем, договорились: если не терпится, жди здесь. И еще открою маленький секретец: знаешь, как приятно, когда преодолеваешь свои слабости. Здорово очень.

Спорить не имело смысла, ибо понял, исходя из подтекста ее слов, что Валентина воспротивится его настояниям.

– На углу, так на углу, – проговорил он и толкнул калитку.

Собаки встретили прибывших не с радушием. Пребывая в неподвижной наблюдательной стойке, бок о бок, они безотрывно смотрели на них. Вскоре тандем разрушился – одна собака сделала несколько шагов в их сторону, но потом стала. Валентина приостановила движение, заинтересовалась поведением подопечных Вадима.

– Не ожидала такого приема. Без радости принимают тебя твои любимцы, – не без иронии заметила она.

– Потому, что ты находишься со мной, – ответил он.

– Знаю, не любят меня.

– Вот та, что сзади, Джулия. Она ревнует меня к тебе. Видишь, даже не сдвинулась с места.

– С Джулией все ясно. А второй, самец, почему он не признает меня? У него-то какие могут быть претензии ко мне?

– Проявляет солидарность. Да и ты не питаешь к ним симпатий. Они все прекрасно чувствуют. Чутье у них безошибочное, нам бы не помешало.

– А как ты его назвал?

– Ромео.

– Вот дура, нетрудно было самой догадаться. Значит, прежде всего мне надо опасаться самки.

– Нет, обоих.

– Это правда? – обратила на него испуганный взгляд.

– К сожалению. Ты не представляешь, как у них чешутся когти и зубы. – В глазах блеснули веселые искорки.

– Раз так, – она возмущенно топнула ногой, – я ухожу!

Картинно вскинув голову, быстро направилась к дому. Вадим, смеясь, поспешил за ней.

Дома Валентина впорхнула в гостиную, бросила на диван сумочку и воскликнула:

– Ждем-с! – села, придвинула к себе журнальный столик.

Вадим замер на месте с глуповатым выражением на лице.

– Чего стоишь? Гони сюда свой шедевр, будем кумекать.

– А! – и вышел.

Вернулся с большими листами ватмана. Уселся в кресло напротив, старательно разложил на столике чертежи.

Валентина принялась сосредоточенно рассматривать проект здания новой гостиницы. Но вскоре с досадой подняла глаза:

– Не разбираюсь в чертежах. Еще в школе не любила эти замысловатые линии. Словно скелет доисторического чудовища рассматриваешь.

– Чертеж и есть скелет здания, – пояснил он.

– Если я правильно поняла, ты решил возвести один корпус?

– Да, а что? – Вопрос показался странным.

– У меня вот какая мысль возникла – может, разделим здание на две части?

– Не понял. Зачем?

– Я не то сказала. Предлагаю гостиницу из двух частей. Начни с одной, старая будет функционировать, чтобы не терять доход. Построишь – снесем «старушку», берись за вторую. В это время первая будет уже работать. Ну, как?

Вадим вдумчиво смотрел на нее, потом ответил:

– Умно, выигрышный вариант.

– А бассейн предусмотрел?

– А как же! Вот он, – указал на чертеже.

– Бассейн расположим между крылами гостиницы.

– В твоем варианте по-другому никак не получится.

– Знаешь, хочу, чтоб были балконы.

– Конечно, без них не обойтись.

– Они у тебя большие?

– Нормальные, а что?

– Понимаешь, они должны быть просторными, широкими. А то я видела узкие, короткие – невозможно даже повернуться толком. Надо создать домашний уют в номерах. Постояльцы будут чувствовать себя уютно, как у себя.

Лукавая улыбка отразилась на губах Вадима:

– Согласен. Здание с приплюснутыми балконами напоминает даму с плоскими грудями. Никакого уюта.

Валентина, поглощенная занятием, на мгновение смешалась от неожиданной реплики, но потом:

– Теперь ты взялся скабрезничать, да?! – испепелила его взглядом.

– Извини, соскочило с языка, – поспешил признать вину.

– Соскочило, потому что в голове пошлые мысли. Я устала делать тебе замечания, в последний раз предупреждаю, ляпнешь еще раз, напрочь перестану разговаривать с тобой. Никакого уважения, как юнец из подворотни. Постыдился бы!

Он в смущении отвел глаза в сторону, браня себя в душе за опасную глупость. Был же предупрежден.

Расстроенный вид Вадима не остался незамеченным для Валентины. О том, чтобы проявить снисхождение, не могло быть и речи.

– Слушай сюда, – строго потребовала она.

– Да, – ответил он.

– Первый этаж отведи под магазин, ресторан и придумай что-нибудь еще. Чтоб отдыхающие, как сейчас, не шли за покупками в городок.

– Хорошо, учту.

– А еще организуем туры. Тут много достопримечательностей вокруг.

– Хорошо.

Вадим откликался вяло, без видимого интереса. Спад в настроении не понравился Валентине, так как готовилась деловому, конструктивному разговору.

– Вадим, может, объяснишь, что с тобой происходит? Обиделся? Ну, уж извини, какой привет, такой и ответ.

– Тебе померещилось, я внимательно тебя слушаю, – догадался изобразить удивленное лицо.

– Что-то не похоже. Задумчивый вид, но думаешь совсем о другом.

«Вторая ошибка», – отметил в уме он.

– Неверно, задумчивый, потому что обдумываю твои предложения. Валь, чтобы реализовать их, нужно приложить немало труда, да и время понадобится.

– Вот и думай.

– Что я и делаю.

– Не сейчас, ты еще не все узнал. Сидит сычом, и не знаешь, что у него на уме. Говори, подай совет.

– Понял, будем рассуждать сообща.

«Убедил. Если что, всегда логически отметай ее подозрения».

– Есть другие пожелания? – спросил вслух.

– Есть. У меня одна задумка, о которой предупредила тебя. Думаю, неплохо было бы установить связи с российскими турфирмами. Ты как на это смотришь?

– А разве у нас наблюдается простой?

Скрытое неодобрение вызвало у Валентины недоумение:

–Да, простоя нет. Но я хочу пообщаться с соотечественниками, душа воет от тоски. Ты не скучаешь по Родине?

Он ответил не сразу. После некоторого молчания проговорил в размышлении:

– Отстроимся, это будет примерно через два с лишним года.

Потом заключил:

– Да, Валь, идея хорошая, не звать же их сейчас в теперешнюю халупу.

– Вадим, и с материальной стороны выгодно. Наши, если гуляют, то мало не покажется. Не то что иностранцы – дрожат над каждой копейкой.

– И правильно делают, думают о завтрашнем дне.

– Вадим, не ради барышей позовем их сюда. Не у нас, так у других потратятся. Предложение стоящее, а ты почему-то засомневался.

– Нет, нет! У меня не возникло и крупицы сомнения, —поторопился уверить ее. – И ничего зазорного в твоей затее я не вижу: у бизнеса свои правила, для него все потребители на одно лицо. Готов выслушать следующую новаторскую идею, не скупись, – сказал с одобрительной улыбкой.

Она задумалась, после:

– Нет, все! – в приятном расположении духа облокотилась о спинку дивана.

– Неужели? Не верю, скорее всего, ты кое-что упустила, – с теплой иронией заметил Вадим. – Советую напрячь память.

– И не подумаю, все, что хранила в памяти, высказала.

– Валь, честно говоря, не ожидал, что заделаешься ревностным предпринимателем. Была надежда, но не уверенность.

– А знаешь, какая у меня мечта? – неожиданно спросила, чему-то улыбнувшись.

– Вряд ли догадаюсь.

– Страсть, как хочу путешествовать! С детства мечта не отпускает. Ведь как интересно побывать в других странах. Посмотреть, чем дышат там люди, какие у них заботы, как понимают счастье, что значит для них любовь. Это жуть как интересно! Иногда, Вадим, так хочется превратиться в невидимку и полететь подобно птице по всему белу свету. – Она рассказывала с упоением. – Прилечу в неведомое место, сяду на ветку. Сложу крылья, начну наблюдать со стороны за незнакомыми людьми. День, два, а может и месяц, буду сидеть и знакомиться с их бытом. Увижу, как они строят отношения друг с другом, что им нравится, а что – нет. Здорово, да?

– Обратить тебя в невидимку не позволю, так как ты мне нужна реальная, но путешествия обещаю. Тут мы с тобой едины.

– А ты веришь в реинкарнацию?

– Конечно.

– И я верю! Знаешь, я думаю, что человек каждую новую жизнь будет проживать в новой стране, среди новых людей, не тех, что были прежде с ним. И череда жизней продолжится до тех пор, пока он не посетит весь земной шар. Ведь одной жизни не хватит, чтобы изучить все уголки земли. А нашу планету надо знать и понимать.

– А там, в другой жизни, я буду рядом с тобой? – шутливо поинтересовался.

– Не знаю, – с детским простодушием ответила она.

– О, горе мне! – трагически вскинул он руки.

– Вадим, ну, откуда мне знать. Вспомни стихотворение Лермонтова про двух влюбленных. После смерти они встретились, но не узнали друг друга.

– Потому что по-настоящему не любили друг друга.

– Может быть.

– Хочешь, назову тебе формулу вечной и истинной любви?

– Хочу, – сразу ответила Валентина. Какая женщина отказалась бы.

–Тогда скажу. Цифровое выражение выглядит так: один плюс один равняется один.

Недолго поразмыслив, Валентина улыбнулась:

– Вадим, а ведь в действительности это так.

– У меня заготовлена формула и другой любви – земной, временной, так сказать, – с хитрой миной изрек.

– Да? Какая?

– Один плюс один равня…

– Равняется два, правильно?! – опередила она.

– Правильно. Понимаешь, Валь, любое явление для полного и внятного его понимания необходимо упростить и уместить в краткую и емкую математическую формулу. Посмотришь, и мгновенно становится ясным глубинный смысл. Я считаю, что математика не только царица всех наук, но и открывает путь к подлинному познанию жизни. Цифра «2» подразумевает разделение, непрочное соединение. Лермонтовские герои не достигли в любви той высшей степени взаимопоглощения, которая не допустила бы разрыва в другой жизни. При истинной любви возникает неразделимое единение, образуется цельность, которая полностью переходит в иной мир. Не случайно происходит, когда любящие сердца умирают или погибают в один и тот же день.

– Вадим, я только что вспомнила красивый миф, который перекликается с тем, что ты рассказал. В нем говорится о том, что раньше на земле жили двуполые существа, если мне не изменяет память, они назывались андрогинами. Жили мирно и спокойно. А потом, не помню, по какой причине, каждый из них разделился на две части. Так появились две половины – мужчина и женщина, и появилась любовь между ними. Потом что-то произошло, они потеряли друг друга. С тех пор каждая половина ищет свою. И если они находят друг друга, то жизнь наполняется любовью и счастьем. – Она улыбнулась ему.

– Мифы, легенды, сказки – все они имеют под собой разумное основание. Предания не являются фантазией праздного ума.

– Да, – безучастно ответила Валентина.

– А знаешь Валь, человечество со времен своего зарождения тщетно пытается найти ответы на три кратких вопроса: кто мы? откуда мы? куда идем? По данному поводу у меня есть некоторые соображения, думаю, тебе будет интересно.

Она не ответила. Застывшая улыбка на губах стала походить на едва заметную усмешку.

У Вадима мысли прервались. «Чудила, забыл, о чем говорил ее взгляд днем? Она ждет!» – прозвучало в сознании.

Он подошел к ней, нежно поднял на руки, унес в спальню.

ГЛАВА 15

Пришло горячее лето…

…Существует в действительности ад, или это плод пылкого человеческого воображения? Вопрос вопросов. В молодые годы катастрофически не хватает времени задуматься над данным «геморроем» (прав Гете: молодость – недостаток, который быстро проходит). Раздумье наступает под конец бренного пути. С нервным подозрением мысленно взвешиваешь собственное прошлое, вдруг хватаешься за сердце, затем – за Священное Писание. К великой печали, в некоторой степени спасительная метаморфоза происходит не со всем количеством людей. Бодрое большинство населения, погрязшее в мирских утехах, обольщается самообманом, к признанию ада относится с убийственным недоверием.

Поразительная легковесность и фатальная близорукость основной массы людей не поддаются разумному осмыслению. Если предположим, что религия, которая предостерегает от Страшного Суда и страшного наказания, есть мрачный анекдот, или, что ласкает слух у определенной части населения, опиум для народа, то природа – не призрачное явление и не обман чувств – реальность, которая как раз-таки назидательно подтверждает достоверность библейского трагического прогноза, точнее, наглядным способом удостоверяет существование ада.

Судите сами. Не секрет, что в природе сменяют друг друга четыре времени года. Три из них наделены поэтическими образами: «золотая осень», «осенние дары», «белая красавица», «зимние наряды» весна вообще в фаворе – «кудесница весна», «весне – дорогу», «весна – краса». Лишь лето характеризуется нелестными оценками – «удушье», «пекло», «ожог» и так далее. А чем, позвольте спросить, славен настоящий ад? Именно, ассоциации стопроцентные!

– Бред, – засомневается с ухмылкой непросвещенный пессимист (все пессимисты – отъявленные грешники). – Уж, если лето – зеркало так называемого ада, то где же, помилуйте, служители его? Укажите, не томите, – скажет с издевкой в голосе деградированный скептик, после чего издаст противный смешок.

С ответом не повременим – комары, вампиры, мошкара и прочая, прочая составляют инфернальную рать, то есть, по-народному, дьявольскую орду. И это не вздор! За всю историю человечества не отмечен ни один факт одомашнивания указанной нечисти. В летописях не приведен и не описан ни один факт их дрессировки. Требуются еще доказательства?! Вся эта кровососущая орда нацелена не только на гордых непоколебимых неверующих, но и на презренных маловеров.

В доадовых, то бишь земных, условиях летучие маломерки не страшны – хлоп, и уничтожен враг. В их истреблении особых успехов, естественно, добиваются неисправимые грешники. Они как бы интуитивно предчувствуют кару, поэтому кровно мстят за грядущие муки в аду. Ну, а в преисподней роли, конечно, кардинально меняются – маломерки предстают в том же образе, но с иными параметрами. Выглядят подручные преисподней, признаться честно, достаточно впечатляюще. Твари высокие, не ниже трех метров, прямоходящие, но с широким крепким захватом. Встречают новоприбывших обыденно, с признательной улыбкой. Там по голове уже хлопают они.

Что же касается общеизвестных лубочных фигурок с рожками, копытцами и хвостом – то данная антинаучная басня не выдерживает и детской критики. Ну, какой прок от этих недомерок в чистилище?!

Лето – это преисподняя в миниатюре.

«Что за чертовщина! Опять приснился кошмар», – нервно дергаются одни в летнюю душную ночь.

«Ох, какое пекло! Ах, как дурно! Ой, нет спасения от этих паразитов!» – пищат другие, которые совершили относительно серьезные грехи, то есть подали заявки на оформление визы для вхождения в ад.

А третьих, убежденных грешников, валит с ног солнечный удар – образно говоря, получают привет оттуда (в преисподней, перед тем как окунуть очередника в кипящий котел, его глушат ударом, чтобы прекратил возмущаться). Для них уже уготовано ПМЖ в аду.

Грехи различаются по степени тяжести, что не является тайной. Заблудшие в первых двух группах имеют возможность избежать страшной участи, для чего необходимо им незамедлительно изменить образ жизни, а именно: грубо нарушать нормы, благоприятствующие вхождению в ад. Представителям третьей общности надеяться не на что, ибо допустили смертельный грех, к примеру, такое прегрешение: в присутствии рассудительной жены не назвали тещу первой в перечне близкой любимой родни.

Ад реально существует, и в отношении данной непреложной истины не должно быть каких-либо иллюзий и сомнений, ибо доказано, что приметы будущего всегда присутствуют в настоящем времени.

Замечательное короткое межсезонье миновало. Городок объяло лето, настали жаркие знойные дни. В послеутренние часы городские улицы замирали: кто прятался от палящих лучей солнца в замкнутых помещениях с кондиционером, а кто – под зонтом на пляже. В душные же вечера горожане и туристы находили облегчение в морских купаниях, или в долгих неспешных прогулках по набережной, или же в прохладном парке, где приятная атмосфера благоприятствует дружественному общению.

А Вадиму было нипочем горячее лето. Он напоминал весельчака – оптимиста, настроение которого не способны омрачить никакие затруднения. А все потому, что радостная его душа обогатилась большим и светлым чувством. Да, Вадим впервые влюбился. Любовь, как оказалось, следовала за ним по пятам и однажды заставила на себя обернуться.

До встречи с Валентиной Вадим не особо ценил представительниц прекрасного пола. На своем недолгом веку он, красивый и успешный, сближался с женщинами разного типа. Ему встречались общительные барышни, которые на поверку оказывались глупыми и безынтересными. А те, кто был сообразительней, по-настоящему умилялись при виде его пухлого бумажника. Знал и таких девушек, которые возбуждали чувственность, но не интерес ума, что в итоге не впечатляло. Ни одна не оставила после себя сколь-нибудь заметного следа. Если и вспоминал кого-нибудь, то не без иронии.

Сложившиеся представления Вадима о прекрасном поле образно сводились к афоризму одного писателя, а именно: связь с женщиной восхитительна, но присутствие ее невыносимо. Понравившееся изречение питало недоверие к противоположному полу. К женщинам Вадим относился так, как к красивой безделушке, что со временем становится обиходной вещью, которую замечаешь по мере надобности.

Быть может, Вадим в оценке женщин руководствовался патриархальными воззрениями. Или проявлял чрезмерную привередливость. Возможно, ему элементарно невезло. Как бы то ни было, он имел призрачную надежду на подлинную любовь, на встречу с единственной и несравненной.

Валентина перевернула устоявшиеся представления. Не сразу и не в одно мгновение. С первого дня знакомства Вадим принимал ее в качестве временной попутчицы, по привычке. В дальнейшем произошло нечто невозможное: он проникся к ней доверием. Вдруг осознал, что дорожит ею, и… полюбил. Известно, любовь не просит аудиенции. Она захватывает без спроса и сразу ставит свои условия. Тут не до критического анализа, тут, не задумываясь, окунаешься в пучину неземных ощущений.

Любовь преобразила Вадима, внесла свои коррективы в распорядок. Утро он посвящал Валентине. Как и раньше, вставал первым. На кухне кипятил молоко, разливал по двум чашкам. Затем добавлял в каждую по ложке меда. Бутерброд делал для себя – от пищи Валентина отказалась, ибо завтракала вместе с Екатериной. (Вначале отказывалась и от молока, но не устояла под настойчивыми уговорами выпить хотя бы целебный напиток натощак.)

Покончив с приготовлениями, в приятном ожидании предвкушал первую на дню встречу с любимой.

Появлялась Валентина. Она с признательной улыбкой кивала ему, садилась напротив, отпивала чуть молока и… начинался неторопливый разговор.

Говорили о пустяках – о чем еще могут ворковать влюбленные. Им было интересно слушать друг друга. Прекрасное время растягивалось, замедляло свою поступь.

Затем он провожал ее до ворот. Она с теплотой принимала его поцелуй. «Не скучай», —улыбалась ему и неспешно удалялась. В конце проулка оборачивалась, ободряюще махала рукой. Его рука поднималась в ответ и застывала в воздухе. Проулок пустел, он опускал руку. Металлический скрип дверки, когда закрывал за собой калитку, прерывал песнь любви в душе. Вадим возвращался в прозаическую повседневность.

Любовь зовет не только на подвиги, но и на свершения во имя любимой. Неудивительно, что Вадим с воодушевлением взялся за практическое осуществление мечты Валентины – знал, что она грезит о новой гостинице.

Вопрос с поиском подрядчика стоял первым. Проблему решил быстро, без особых хлопот. Раскрыл газету и, найдя нужную страницу, наугад остановил свой выбор на строительной фирме, которая стояла в начале перечня рекламных объявлений. И как выяснилось позже, немотивированный выбор оказался удачным.

Обговорив по телефону условия встречи с главой фирмы, Вадим утром следующего дня, проводив Валентину, отправился на переговоры.

Офис фирмы находился в современном квартале городка. Он занимал помещение квартиры на первом этаже большого жилого дома. Площадь конторы была невелика, состояла из трех частей: широкого коридора с мягкими сиденьями для ожиданий, приемной комнатки, в которой вместо миловидной секретарши сидел юноша за компьютером, и относительно просторного помещения (дверь была открыта) самого хозяина.

Юноша, узнав о цели визита Вадима, вежливо пригласил к руководителю. Вадим вошел. Глава фирмы вышел из-за стола, сделал шаг навстречу вошедшему Вадиму и остановился. Это был седой мужчина худощавого телосложения с обветренным лицом. Вадиму бросились в глаза несоразмерно телу длинные мускулистые руки с огромными «чугунными» кистями – очень походил на известного диснеевского персонажа. Одет был в рабочие джинсы и майку: здесь в городе независимо от финансового положения одевались одинаково просто.

Он испытующе смотрел на Вадима, а в глазах плясали иронично-веселые искорки. Так встречают закадычного дружка после забавной пирушки накануне.

Когда Вадим приблизился к нему, он стиснул, словно клещами, его руку в знак приветствия, затем радушно улыбнулся.

– Это я строил, – не без гордости произнес он, указав кивком головы на стену.

Вадим обратил взгляд на настенные цветные снимки сложных объектов:

– Впечатляет, – с удовлетворением оценил.

Строитель с довольной миной еще раз сжал сильно руку, поздоровался, пригласил сесть.

Заняв свое место напротив, с сосредоточенным видом произнес:

– Прежде всего дело!

Он вынул из ящика стола и разложил перед Вадимом несколько объемистых папок.

– Здесь много вариантов. За свою жизнь я построил немало двухкорпусных гостиниц. Опыта хоть отбавляй. Выбирайте.

«Похвально, ответственно относится к делу», – отметил Вадим в уме. Между тем, не притронулся к чертежам.

– Приятно иметь дело с надежным человеком, но, простите, мне желательно строить гостиницу согласно разработанному мною проекту, – вежливо отклонил предложение.

– Я все понял, не буду возражать, – откликнулся тот. «Разве стоит из-за какой-то мелочи портить наши близкие отношения», – в довершение выразил взгляд.

Они приступили к детальному рассмотрению проекта. Глава фирмы внес в план несколько существенных, но полезных поправок. Он, к удовольствию Вадима, прекрасно разбирался в чертежах. В нем чувствовался практик-профессионал высокого класса.

По окончании обсуждения, собирая со стола листы с чертежами Вадима, он заметил:

–Строить – не оливки собирать,– на мгновение замолкнув, уверенным тоном присовокупил: – Работой моей останешься довольным, – обращением на «ты» узаконил «близкие» отношения. – Меня тут все знают, и никто за спиной не ругает. А знаешь, как меня зовут? Джонни! Нравится?– В глазах вновь запрыгали озорные огоньки. – Так друзья прозвали. Они сказали, что я похож на одного знаменитого американского актера, жалко, забыл имя того актера, – и рассмеялся.

Вадим улыбкой поддержал шутку. «Живая открытость присуща уроженцу деревни», – сделал следующее заключение Вадим.

– Джонни, – следуя примеру, Вадим перешел на непринужденную манеру обращения, – можешь сказать, во сколько обойдется строительство, приблизительно?

– Понял, кредит хочешь взять в банке.

– Да.

– Знай, обокрадут на процентах, – затем в задумчивости поднял глаза к потолку, на секунду замер, после назвал сумму затрат и добавил: – Знай, я посчитал по максимуму.

Сумма превосходила депозит в банке, но совпадала с предварительными расчетами Вадима.

– Хочешь, я поведу тебя в надежный банк, там тоже обдерут, но не больно. Процент у них самый низкий, – предложил помощь Джонни.

– Спасибо, не стоит.

– Да? Тогда я молчу.

– Джонни, ты ведь знаешь, какие документы нужны банку…

Джонни вновь прервал его:

– Через неделю здесь, на этом столе, – пальцем уперся в столешницу, – ты увидишь договор, смету и прочие необходимые бумажки, не веришь?! – неожиданно возмутился в конце.

– Верю, верю. – Вадим для убедительности приложил руку к сердцу. Жест пришелся по душе собеседнику.

– Вадим, знай, если я что сказал, то это как камень твердо! – не оставил никаких сомнений. Вадим кивнул головой в знак доверия.

– Хорошо, что ты тоже заметил. Как мы прекрасно друг друга понимаем! – В глазах вновь блеснули радостные искорки. – Вот увидишь, мы сдружимся на всю жизнь. Но перед тем, как поедем смотреть само место, выпьем по чашечке кофе. Представляешь, совсем забыл угостить тебя, мысли то и делают, что вокруг работы вертятся. Не обижайся, мой друг.

«Вот тут ты, батенька, хитришь. Видать, деревенская расчетливость крепким стержнем сидит в тебе. Не договорились бы, не предложил бы».

– Кофе холодный со льдом или горячий? – поинтересовался хозяин кабинета, когда вошел знакомый юноша на вызов.

– Со льдом, – ответил Вадим и тотчас вспомнил о главном условии, которое он непростительным образом упустил из виду.

– Джонни, прости, но я не сказал тебе об одном важном моменте. Строительство начнем весной будущего года. Это мое непременное желание.

Мимика Джонни выразила непонимание и недоумение:

– Почему? Ты, наверное, думаешь, что мне нужно время для подготовки. Не беспокойся, мой Вадим, я могу начать хоть завтра.

– Нет, нет, я полностью полагаюсь на тебя. Дело в другом… начнем весной, хорошо? Так надо.

– Тогда я молчу.

Рабочая тема была исчерпана, друзья приступили к приятному занятию – к размеренному поглощению кофе. Джонни, вбирая в себя через пластическую соломку малые порции пенистого кофе, как и ожидал Вадим, рассказал личную историю.

Он в действительности был родом из деревни. Трудное детство досталось ему: с малых лет познал тяжелый физический труд. Не до школы было, ее посещал как редкий гость. Несмотря на лишения и отсутствие реальных перспектив, мальчишкой замыслил стать настоящим мастером. К заветной цели шел решительно упорным трудом. Когда добился первых ощутимых успехов и поднялся на ступени выше в профессиональной карьере, выкроил время для восполнения пробелов в знаниях. В результате усердие и настойчивость сделали явью его единственную мальчишескую мечту.

– И вот теперь, – Джонни втянул в себя остаток кофе, – я сижу за этим столом, в своем кабинете и веду большое строительство, – с чувством гордости завершил свою историю.

Он был достоин всяческого уважения. С низов, без покровительства и поддержки, опираясь лишь на свои силы, сумел достигнуть предела своих желаний.

Отодвинув от себя чашку, Джонни резко встал из кресла.

– Я готов осмотреть место, а ты?! – с шутливым вызовом спросил.

– Иду за тобой! – В тон ответил Вадим и поднялся.– Но прежде позволь предупредить о нашем приезде, – глазами указал на телефонный аппарат.

– Согласен. Мы же не грабить едем, – разразился смехом.

Вадим, улыбнувшись, пояснил свое намерение:

– Дело в том, что я не единственный владелец гостиницы. Необходимо, Джонни, познакомиться…

– Вас несколько партнеров? – удивился Джонни.

– Нас двое.

Джонни принял серьезный вид

– Тогда звони, – похлопал по плечу Вадима. – Разумно. Чувствую, второе знакомство будет таким же приятным.

– Я и не сомневаюсь, – с уверенностью отозвался Вадим. Он набрал номер гостиницы, сообщил Валентине о скором прибытии.

Они вышли наружу. Владелец фирмы подошел к подержанному пикапу, груженному под завязку четырехугольными строительными брусьями, открыл дверь, юркнул в кабину. Вадим ожидал увидеть респектабельный лимузин.