Четыре цивилизации

Так же, как и в «речных цивилизациях», здесь требовались масштабные общественные работы (мелиорация и террасирование склонов). Особенно впечатляют древнеперсидские «канаты» – многокилометровые подземные каналы, ацтекские чинампы – плавучие острова, и террасы на склонах гор в юго-восточной Азии и у древних инков.

Так же, как и «речные цивилизации», «горные» были в значительной мере самодостаточны – помимо возможности полностью обеспечить себя продовольствием, здесь, как правило, имелись достаточные запасы камня, леса (как строительного материала и топлива), металлических руд (в Мезоамерике металл был с успехом заменен обсидианом).

Следствием этой схожести стало формирование в горах и на высокогорных плато жестко централизованных государств с обожествлением монарха, сегрегацией общества с ограниченностью или полным отсутствием социальной мобильности, и с огромной ролью религии и духовенства (жречества) – все, как и в «речных цивилизациях». Но если в речных долинах, протянувшихся иногда на сотни и даже тысячи километров, возникали огромные державы, то в небольших изолированных горных долинах на первых этапах это были маленькие государства, иногда города-государства.

Очень часто в горах возникали абсолютно теократические государства – достаточно вспомнить Тибет (религия Бон, позднее буддизм в наиболее экстремальной, ламаистской форме), или, к примеру, роль жречества у ацтеков, с их кровавыми жертвоприношениями. Наука и технологии сосредоточены в храмах, охраняются от остального населения, и, при этом, развиваются только в той степени, в какой в них есть необходимость для земледелия и строительства – все те же астрономия, календарь, геометрия, механика – причем все на довольно примитивном уровне. Колоссальная роль религии и концентрация знаний в руках закрытых жреческих каст имеют следствием невозможность развития фундаментальной науки, да и ограниченные возможности развития вообще. Исключение составляет, пожалуй, только персидская цивилизация, по крайней мере, дважды добившаяся впечатляющих успехов в науке и технологиях (во времена Сасанидов и в «золотой век ислама»). Кстати, и сегодня Иран выделяется технологической развитостью среди всех стран Ближнего Востока. Причины этого персидского «исключения» нужно рассматривать отдельно

Соответственно, как и в «речных цивилизациях», формируется мистическое мировоззрение. В «горных цивилизациях» прекрасно прижились «речные» мистические религии – ислам и буддизм. Но «горные цивилизации» создали и свои собственные тоталитарные религиозно-этические системы, одна из которых, зороастризм, долгое время исполняла роль мировой религии.

Однако дальше начинаются отличия. И кроются они, естественно, в географии.

Здесь имеются труднопроходимые горные хребты, разделяющие страну на отдельные изолированные долины. Соответственно, централизация власти происходит не в пределах всей страны, а в рамках отдельной долины, при этом две соседние долины могут иметь весьма смутное представление друг о друге. Как ни странно, часто это ведет не к закрытости и статичности, а ровно наоборот.

Земли в горах мало, население растет, нужна новая земля. Египетские фараоны не стремились к внешней экспансии, так как своя страна обширна и богата, а за пределами нильской долины лежали пустыни или просто незнакомый ландшафт. В горах же две соседние долины чаще всего очень похожи, нужно просто преодолеть горный перевал – и вот она, новая земля, которой так не хватает дома. Правда, здесь кто-то уже живет, но это не важно, нужно изгнать или уничтожить туземцев. Так в горах возникает экспансионизм. Возникают огромные горные империи, которые с легкостью выплескиваются в долины рек (если таковые имеются поблизости) – Хеттская империя, Мидия, держава Ахеменидов, Маджапахит (примерно в пределах современной Индонезии), Ацтекская и Инкская империи.

Дополнительный заряд энергии экспансионизма «горным цивилизациям» могут придавать кочевники-скотоводы, часто сосуществующие в горах рядом с земледельцами. Горы достаточно благоприятны для кочевого образа жизни, здесь можно, в зависимости от сезона, перегонять стада из долин к альпийским лугам и обратно. Они, кочевники, как правило, в соответствии со своим образом жизни подвижны и агрессивны. Низкая эффективность кочевого скотоводческого хозяйства обуславливает их малочисленность, и кочевники не могут занять доминирующего положения по отношению к земледельцам, однако они вполне могут послужить «ударной силой» в руках земледельцев. Помимо этого, нагорья Ирана и Малой Азии в конце III тыс. до н. э. подверглись завоеваниям кочевников-индоевропейцев, которые, достаточно быстро перейдя к оседлости и земледелию, тем не менее сохранили менталитет завоевателя. Результат – огромные империи хеттов и персов. Подробно особенности скотоводческих цивилизаций мы рассмотрим в соответствующей главе. Но даже в тех случаях, когда никаких скотоводов-кочевников в горах нет, возможно возникновение обширных империй, например, Ацтекская и Инкская империи.

Так же, как и в речных долинах, в горах монарх стремится держать под контролем абсолютно все процессы в государстве, но создать столь же патерналистское общество в горных странах значительно труднее. В горах и на высокогорных плато нет больших судоходных рек, которые могли бы служить связующим звеном для обширной страны, и централизованное перераспределение ресурсов в масштабах всей страны затруднено. Оно происходит внутри каждой долины, а товарообмен между долинами ограничен возможностями коммуникаций. Чтобы связать государство, монарх строит дороги (знаменитые дороги инков, «царская дорога» в империи Ахеменидов), однако заменить реки сухопутные дороги не могут. Исключение составила, пожалуй, только абсолютно патерналистская огромная империя Инков, но просуществовала она в своем «огромном» виде крайне недолго.

Горы препятствуют возникновению монолитного этноса. В горах крохотного Дагестана насчитываются десятки языков, то же самое можно сказать про горы Памира. В Афганистане, несмотря на традиции государственности, уходящие вглубь веков, до сих пор сохраняется племенная структура. В Малой Азии, где возникла грандиозная Хеттская держава, хеттский язык был лишь одним из многих, рядом существовали десятки других языков, как родственных хеттскому (лидийский, палайский, лувийский, ликийский, карийский и др.), так и имевших абсолютно другое происхождение. И с началом хеттской экспансии эти языки не исчезли, напротив, многие из них сохранялись вплоть до раннего средневековья.

Напротив, в долине Нила еще в эпоху Древнего царства сформировался монолитный египетский этнос, который, сменив к XIV в. язык, существует до сих пор. В Междуречье на протяжении почти трех тысяч лет менялись государства, но единственным разговорным языком был аккадский, позже его сменил арабский. С середины I тыс. до н.э. долина Хуанхэ, а позднее Янцзы и Чжуцзян – зона безусловного доминирования ханьцев. В Индии сотни языков локализуются на юге, на гористом Деканском плоскогорье, и в предгорьях Гималаев, а в огромной долине Инда и Ганга преобладают язык хинди и его арабизированная форма урду.

Соответственно, жители отдельной долины воспринимают любых пришельцев как врагов. Не важно, оказали они им сопротивление или покорились без боя – пришельцы останутся чужаками. И маркер «свой-чужой» проходит не только по линии языка или религии, а еще и по линии принадлежности к общине, локализованной в определенной долине.

Огромные империи создаются в «горных цивилизациях» наиболее энергичными и удачливыми монархами, однако эти империи, как правило, имеют весьма рыхлую структуру и недолговечны. В империи объединяются абсолютно разные этнические группы, долины по-прежнему слабо связаны друг с другом. Без рек осуществлять тотальный контроль над империей крайне сложно. В долины (провинции, сатрапии и т.д.) направляются наместники, которые в силу объективных причин начинают руководствоваться не интересами империи, а интересами доверенных им регионов. Со временем (а иногда сразу) они становятся собственниками огромных земельных угодий в своих регионах. Важная особенность «горных» империй – поскольку земледельческое население метрополии привязано к земле, т.е. статично, на завоеванных территориях не происходит смены этносов. В огромной империи Ахеменидов не было даже намека на формирование единого этноса, и даже роль лингва-франка выполнял не персидский, а арамейский язык, распространенный до начала создания империи в Междуречье.

За полторы тысячи лет существования Японской империи, реально централизованной она была, в общей сложности, не более двухсот лет. Самым длительным периодом централизации был Период Нара (710—794), все другие периоды ограничивались годами жизни некоторых наиболее энергичных императоров или сёгунов. С XIII и вплоть до XIХ вв., до революции Мейдзи, Япония представляла собой совершенно рыхлое раздробленное образование со всесильными военными главами провинций, феодалами сюго-даймё. Непрерывность истории и внешняя устойчивость Японии обеспечивалась исключительно ее географической изоляцией.

Хеттская держава просуществовала достаточно долго, больше шестисот лет (1800—1180 до н. э.), но, по мнению немецкого ученого Франка Штарке, представляла из себя скорее федерацию или даже конфедерацию. Главы покоренных государств оставались у власти, гарантировалась передача власти их законным наследникам. И даже при этом, с 1594 г. до н. э. по 1460 г. до н. э. Хеттское царство практически не существовало.