А. З.

~ 7 ~

– Мать твою, – прошептал Андрей.

Олег одёрнул его:

– Мал ещё ругаться. – И забегал глазами по глубокому оврагу.

Лежащие на дне мёртвые птицы – совы, пеночки, дрозды, дятлы… – походили на пластмассовые игрушки: не наблюдалось признаков разложения, перья тускло поблёскивали, глаза-стекляшки отливали всеми оттенками зелёного, жёлтого, красного. Кое-где из земли проклёвывались тонкие, слабые травинки. Ближний склон оврага, застланный колючим ковром из порыжелой хвои, был пологим. Из противоположного склона – крутого, усеянного прошлогодней листвой, – выпирали корни деревьев.

– Что это такое? – вновь послышался шёпот Андрея.

– Тебе же сказали: птичий погост, – ответил Максим и карандашом поставил крестик на карте. В чертёж закралась ошибка. С ней он разберётся позже.

– Всему должно быть объяснение. Птицы мрут не просто так. Здесь наверняка повышенная радиация.

– Мы в заповеднике, – напомнил Олег Андрею и оттащил его от края оврага, опасаясь, что земля под ногами обвалится.

– Обнаружили здесь что-то опасное и закрыли, будто заповедник, – бормотал Андрей. – А правильнее было навесить жёлтых табличек с чёрными лепестками, отыскать и уничтожить источник радиации.

– Вытри пот со лба, успокойся, – насмешливо проговорил Максим, пряча карту в рюкзак. – Стали бы разбивать в опасной зоне детский оздоровительный лагерь?

– Сколько до него километров?

– Чуть больше двадцати.

Андрей поджал губы:

– Ну не знаю.

– Дыши глубже, нет здесь никакой радиации, – сказал Максим и, присев на корточки, набрал пригоршню земли. – Я свалился в овраг.

– Ты вспомнил! – обрадовался Олег.

– Нет, не вспомнил. Я не просто упал, а скатился кубарем и проехался лицом по земле. Иначе откуда у меня появились ссадины на щеке и гуля на лбу?

– Как ты умудрился упасть? Рот раззявил?

– Стрекоза столкнул, – выпалил Андрей.

Олег вскинул руку, будто собирался дать пареньку затрещину:

– По гадальнику давно не получал?

Андрей со смехом отскочил в сторону.

Максим встал в полный рост. Отряхивая ладони, кивком указал на овраг:

– Мои сигареты.

– Где? – прищурился Олег. Рядом с дохлой вороной разглядел красно-белую пачку. – А да, вижу.

Андрей удивлённо уставился на Максима:

– Ты куришь?

– Бросил.

– И правильно сделал. Как будущий учёный, могу сказать, что никотин оказывает пагубное влияние на клетки мозга, которые отвечают за память.

– Не в этом дело. После больничных пилюль тошнит от табачного дыма.

Андрей состроил рожицу:

– А самому силы воли не хватило. Эх ты… – Пытаясь рассмотреть пачку, вытянул шею. – Уверен, что твои?

– В тот день я вернулся домой без сигарет. Где-то выпали. А в овраге лежит «Мальборо». Я курю только такие. Пару раз пытался перейти на другую марку, сразу кашель.

Андрей хохотнул:

– Самая раскрученная марка, лидер продаж. Кто угодно мог обронить.

– Если откроешь пачку, то увидишь, что сигареты перевёрнуты вниз фильтром. Я всегда так делаю.

– Зачем?

– Руки зачастую грязные, хватаешься за фильтр, потом в рот – противно. И угостить кого-то можно. Не переживаешь, что фильтры облапают.

– Никогда бы не придумал, – пробормотал Андрей. – Давай проверим.

Максим пожал плечами:

– Давай. – И боком, ловко переступая ногами, стал спускаться в овраг.

Андрей последовал его примеру, но споткнулся и по инерции побежал вниз, выпучив глаза и вопя во всё горло. Максим едва успел схватить его за кофту. Олег решил не рисковать, сразу сел на край обрыва и съехал по склону, как с горки, о чём тут же пожалел: в задницу впились сухие острые хвоинки.

Чертыхаясь, Олег встал, отряхнулся; теперь еловые иголки вонзились в ладони. Оттянул джинсовую ткань от ягодиц, борясь с желанием запустить руку в штаны и почесать пятую точку. Не понимая, почему приятели не двигаются с места, выпрямил спину:

– Проверяйте уже! – Посмотрел, куда смотрят они, и прошептал: – Мать честная…

Вся растительность на обоих краях оврага тянулась не к небу, а клонилась в одну сторону, будто верхушки деревьев и кустарников притягивало к земле магнитом. Неестественно удлинённые стволы и ветви не имели чётких очертаний, словно художник прошёлся по картине влажной кистью и не успевшие высохнуть краски расплылись. Даже воздух казался слоистым. Нерезкий фон и размытость контуров вызывали лёгкое головокружение, какое обычно возникает на карусели, когда она движется слишком быстро и сложно сконцентрировать взгляд на каком-то предмете.

К горлу подкатила тошнота. Олег провёл ладонью по пересохшим губам:

– Мистика.

– Оптическая иллюзия, а не мистика, – произнёс Андрей учительским тоном. – Любое визуальное восприятие нашего окружения, которое не позволяет видеть горизонт или воду, может быть ошибочным.

Олег взглянул исподлобья:

– Каждый день такое видишь?

– Вижу впервые. Но учёным верить в мистику противопоказано.

– Ну и верь своим книжкам, а я верю своим глазам.

– Не спорь, Олег, – отозвался Максим. – Я тоже впервые с таким сталкиваюсь, но Андрюха прав: обман зрения. Знаешь, что такое отвес?

Андрей опередил Олега с ответом:

– Грузик на верёвке или нитке. По нему определяют вертикаль. Мы с дедушкой обои клеили по отвесу.

– Молодец! – похвалил Максим. Порывшись в рюкзаке, вытащил брелок с ключами от квартиры и поднял руку. – Цепочка, правда, коротковата… Ну да ладно. Она перпендикулярна земле. Видишь?

– Вижу, – буркнул Олег, поглядывая на самодовольное лицо Андрея.

– А теперь смотри на цепочку так, чтобы за ней оказалось дерево.

– Какое дерево?

– Любое.

Олег присел:

– Подними руку выше.

– Ну что? Дерево наклонено или растёт ровно?

– Вроде бы ровно. – Олег почесал задницу. – Ничего не понимаю.

Посмеиваясь, Максим спрятал ключи в рюкзак, взглянул на наручный компас. Покрутился на месте:

– Куда ни повернись, везде север.

– Здесь крупное скопление железных руд, – отчеканил Андрей.

Максим посмотрел на него с неподдельным уважением:

– Ты где учишься?

– На физико-математическом. Окончил первый курс.

– Молоток!

Андрей раскраснелся от гордости:

– А ещё здесь перепады плотности воздуха. Он лежит слоями. Но в этом я плохо разбираюсь.

– Ну хоть в чём-то… – пробубнил Олег и бросил взгляд на мутное, будто затянутое целлофаном небо. – Пора дёргать отсюда. Погода портится.

Максим поднял пачку, открыл клапан и показал Андрею «носики» сигарет.

Андрей кивнул:

– Твои.

Спрятав пачку в накладной карман на колене, Максим направился к склону. Олег последовал за ним, нервно пощёлкивая пальцами:

– И всё равно не понятно, как ты свалился в овраг. Бежал сломя голову, что ли?

Максим остановился:

– А вот это действительно загадка.

– Был туман! – воскликнул Андрей.

– Прекрати, – сморщился Олег. – В докладной ни слова о тумане.

– И я такого не помню, – поддакнул Максим.

– Вы поглядите, какой тут необычный воздух! – Андрей раскинул руки и покружился. – Вечером и утром при перепаде температуры слои смешиваются и образуют дымку. Я в этом плохо разбираюсь, но мне так кажется.

– Вполне возможно, – задумался Максим. – Наверняка была плохая видимость.

– Давайте дождёмся вечера и проверим.

Олег взглянул на Андрея искоса:

– А как же футбол?

– В записи посмотрим. Ну пожалуйста, дядя Олег! Тут так интересно!

– И будем ехать по лесу в потёмках? Ну уж нет!

Андрей повернулся к Максиму и соединил ладони перед грудью:

– Пожалуйста!

– Перед твоим отцом за тебя отвечаю я, а не Максим! – занервничал Олег.

– Ладно. – Андрей упрямо вздёрнул подбородок. – У меня есть ещё одна версия.

– Ни одна твоя версия…

– Пусть скажет, – перебил Максим.

Андрей возбуждённо заговорил, сопровождая слова выразительными жестами, будто описывал то, что приключилось с ним лично:

– Представь: ты падаешь в овраг, в голове шумит, кругом туман, компас не работает, но ты этого не знаешь. Не сообразил сразу.

– И что?

– Ты перепутал склоны и полез туда. – Андрей указал на корягу, лежащую на краю обрыва.

– Фигня полная, – с досадой вымолвил Максим.

– Дело твоё, но я бы проверил.

Олег понимал, что Максиму крайне важно во всём разобраться здесь и сейчас, решить задачу с двумя неизвестными: почему он избил пилота и что произошло за две минуты, проведённые в лесу. В этом крохотном временном отрезке скрыта причина его странной амнезии. Олег понимал это и был готов идти с другом до конца… но в душе разрасталась необъяснимая тревога. Хотелось побыстрее вернуться к машине и вдавить педаль газа в пол.

– Не слушай его, Максим. У мальца разгулялась фантазия.

Однако Андрей уже лез по крутому склону, цепляясь за торчащие из земли корни деревьев. На полпути нога поехала вниз вместе с пластом прошлогодней листвы. Рука соскользнула с замшелой древесины. Ещё мгновение, и Андрей сорвался бы в овраг, если бы Максим не проявил сноровку. Он, подобно опытному скалолазу, быстро вскарабкался до паренька и подставил под его ягодицы плечо.

– Видишь корень справа? Дотянешься?.. Хватайся не пальцами, а всей ладонью. Теперь подтягивайся и хватайся за тот, что слева. Не скреби носками листья, ставь ногу ровно, всей стопой. Вдавливай листья в землю. Давай-давай, вперёд! Не притворяйся слабым.

Наблюдая за ними со дна оврага, Олег почувствовал дрожь в коленях.

Наконец Андрей выбрался на край обрыва и, запрокинув голову, победоносно вскинул руки:

– Юху!

– Отойди от края! – потребовал Олег.

Андрей попятился и вдруг вскричал:

– Зараза!

Олег занервничал:

– Что там?

– На сук напоролся.

– Вот же ж блин! Говорил же, пора домой!

Снизу было видно, как Максим усаживает Андрея на корягу, закатывает на его ноге штанину, снимает со спины рюкзак.

– Сильно поранился? – всполошился Олег. – Чего молчите?

Максим спустился до середины склона и, обхватив изгиб корня одной рукой, другую протянул Олегу:

– Теперь ты.

– Ну уж нет!

– Андрюха прав: я перепутал в тумане склоны.

– Не может быть!

– Сам в шоке. Залезай, кое-что покажу.

Немного погодя Олег без сил плюхнулся рядом с Андреем на вывороченный с корнями пень. Негнущимися пальцами вытер с виска струйку пота и уставился на кровоточащую рану на голени паренька:

– Ох, ни хрена себе!

– Штаны порвал, – шмыгнул носом Андрей.

– Кто тебе виноват? Вечно суёшься куда не надо.

Максим поставил ногу рядом с ногой Андрея, выдернул штанину из высокого голенища ботинок и завернул кверху. Побледневший шрам на икре Максима оказался на уровне рваной раны на ноге юнца.

– Я, как и Андрюха, напоролся на эту самую корягу. И ещё… Олег, ты сел на мою метку.

Олег встал. На коре действительно просматривались две зарубки, одна под другой.

– Как же ты успел за две минуты побывать здесь и вернуться к вертолёту? – Олег провёл пальцем по выемкам в древесине. – Чудеса чудесатые!

– Чудеса, – согласился Максим и вытащил из рюкзака аптечку.

~ 8 ~

Лес погрузился в беспробудный сон. Не трещали сороки, не шебаршили в траве зверьки, не пищал гнус, не трепетала листва, чуткая к малейшему движению воздуха. Сам воздух – мутный, серый – сочился сквозь просветы в кронах, обволакивал деревья, слоями стелился над землёй.

Максим петлял между соснами и осинами, осматривая стволы. Иногда скрывался в кудлатых зарослях, и у Олега замирало сердце: а вдруг приятель отойдёт слишком далеко и забудет, что в лесу он не один? Пятнистая куртка вновь появлялась в поле зрения, и Олег мысленно потешался над своими страхами.

Андрей надавил ладонями на уши и прошептал:

– Тихо-то как. В ушах словно вата. – Скользнув задом по коряге, прижался плечом к плечу Олега. – Сидим как на кладбище.

Олег невольно покосился на овраг с мёртвыми птицами:

– Не каркай.

Сигнал о низком заряде аккумулятора прозвучал раскатом грома. Вздрогнув, Андрей суетливо вытащил из кармана штанов телефон, едва не выронив его из пальцев:

– Какого хрена?

– Не ругайся.

– Недавно было шестьдесят процентов! Почему так быстро разрядился?

Олег достал телефон из ветровки, понажимал на боковые клавиши и показал Андрею тёмный экран:

– Мой сдох и даже не пикнул. И это при том, что я никуда не звонил.

Андрей язвительно усмехнулся.

– Над чем смеёшься? – смутился Олег. – Я не туда нажимаю?

– У нас мобильники одинаковые.

– И что?

– Давно купили?

– Тесть подарил на День защитника.

– А мне отец. Тоже на День защитника.

Олег дыхнул на стекло:

– Значит, дорогая вещица.

– Значит, конфискат.

Протирая дисплей рукавом, Олег хмыкнул:

– Ну ты даёшь.

– Наши телефоны из одной партии. Не верите?

– С чего ты взял?

– Ваш тесть дружит с моим отцом. Друзья иногда делятся добычей.

– Ну и ладно, – произнёс Олег, пряча телефон в карман куртки. – Подарок всё равно дорогой.

Андрей вытянул ногу:

– Кроссовки – конфискат. Спортивный костюм – конфискат. Теперь выясняется, что и телефон – конфискат.

– А какая разница?

– Никакой, – проговорил Андрей с наигранным равнодушием и ковырнул пальцем дыру на штанине. – За порванные штаны отец выест мне мозг чайной ложечкой, словно он вывалил за них мешок денег.

– Я скажу, что это я зацепил палкой.

– Так он и поверит.

Олег посмотрел на Андрея украдкой. На бледном лице веснушки казались выпуклыми. Тонкие губы нервно подрагивают. Глаза как солнечные зайчики – туда-сюда, туда-сюда. Знать бы, чего он боится больше: предстоящего разговора со строгим родителем или непривычной тишины, от которой закладывает уши.

Повинуясь отцовскому инстинкту – успокоить и поддержать ребёнка, – Олег обнял Андрея за угловатые плечи:

– Нога болит?

– Нет.

– Повязка не туго?

– Нет.

– Хочешь чего-нибудь пожевать?

– Пожуём на обратной дороге. – Андрей улыбнулся. – Спасибо, дядя Олег.

– Тогда терпи до машины. Твоя мама собрала тормозок, а я забыл в багажнике. Наверняка твои любимые пирожки.

Андрей беззвучно посмеялся, бегая глазами по зарослям. Заметив мелькнувшую куртку Максима, облегчённо выдохнул:

– Что он ищет?

– Свои метки.

– Думаете, найдёт?

– Пусть ищет.

– А как же футбол?

Олег покачал головой:

– Плевать на футбол. Не хочу снова сюда ехать. Он парень упёртый, просто так не успокоится. Если ничего не найдёт, опять потянет меня с собой. История на самом деле запутанная.

– Злости не хватает! – выпалил Андрей.

– На Максима?

– На Стрекозу. Ведь понятно же, что врёт. А диспетчер его покрывает: изменил в журнале время выхода на связь. Не мог Максим за две минуты отлупасить пилота, дойти сюда, свалиться в овраг, перепутать склоны, пойти не в ту сторону, сообразить, что идёт не туда, и вернуться. Тут явно какая-то подлянка.

Олег хлопнул ладонью себя по лбу:

– Твою ж дивизию! Надо было время засечь! Сейчас засеку, потом прикинем навскидку. – Засучил рукав. Посмотрев на часы, присвистнул. – Ну надо же, стоят.

– Батарейка села, – предположил Андрей, наблюдая за Максимом.

– Да нет же. Механические.

Андрей взглянул на часы Олега:

– Старьё.

– Память об отце.

– А ну-ка, ну-ка! – Андрей провёл пальцем по стеклу с едва заметной трещинкой. – Отличные часы! Не разглядел сразу. Я бы такие тоже носил.

Олег шутливо щёлкнул его по носу:

– Хамелеон. Я и сам знаю, что старьё. Выбросить жалко.

Андрей достал из кармана мобильный:

– Половина второго. – Сверился с часами Олега. – У вас тоже половина второго. Минута в минуту. А! Понял! Секундная стрелка залипает. Отдайте в ремонт, пусть механизм почистят.

– Ну что, мужики, пошли? – проговорил Максим, возникнув из зарослей.

– Неужели нашёл? – удивился Олег.

– Первая метка на коряге. – Максим указал в гущу леса. – Там вторая. За ней третья. Все на одной линии. Это подтверждает твою догадку, Андрюха. Я перепутал склоны из-за тумана.

Андрей свёл белёсые брови:

– Не понял. Как связаны метки с туманом?

– Когда плохая видимость, я ставлю на стволах засечки и не меняю направление. Если есть засечки и все они на одной линии, значит, был туман. Компас здесь тоже не работает, поэтому идём прямо и никуда не сворачиваем.

Максим шёл уверенным размашистым шагом, ломая подошвами ботинок сухие ветки, отклоняясь от острых сучьев, огибая колючие кусты. И непременно возвращался на видимый только ему прямой путь. Олег и Андрей старались не отставать; дыхание сбивалось, пот застилал глаза, ноги гудели от напряжения.

– Вот шпарит! – пробубнил Андрей. – И даже метки не ищет.

– Он же сказал: надо идти прямо.

– Вы слышали о «фокусе правой ноги»?

Олег недовольно крякнул:

– Не начинай.

– Один шаг всегда короче другого. Вот почему люди, которые заблудились в лесу, ходят по кругу. Неспособность человека держаться прямого направления объясняется несимметричным строением тела. Человек делает одной ногой шаг шире, лодочник гребёт одной рукой сильнее. А теперь добавьте плохую видимость. И куда этот лодочник догребёт?

– Помолчи, – простонал Олег.

– Ему только кажется, что он идёт прямо, – прошептал Андрей, неотрывно глядя Максиму в спину. – Компас не работает, карте верить нельзя, связи нет. Мне страшно. А вам?

Олег взял его под руку:

– Хочешь расскажу, как мы с ним познакомились?

– Спрашиваете. Конечно хочу!

– Я провалился в заброшенную штольню.

– Как это?

– А вот так, – усмехнулся Олег. – Приехал в деревню мать проведать. Места там грибные. Решил насобирать, чтобы мама в печи посушила. Взял корзину, взял рюкзак и пошёл. Когда начало смеркаться, пошёл обратно. И ухнул в яму. Корзинку выронил, когда за куст хватался. Упал навзничь, аккурат на рюкзак. Если бы не грибы в рюкзаке, убился бы насмерть. Спину сильно зашиб, пару рёбер сломал. Кричать не могу, карабкаться наверх не могу. Меня нашли на третий день.

Андрей посмотрел на Олега с восторгом:

– Ничё себе!

– Знаешь, кто нашёл?

– Максим!

Тот оглянулся:

– Чего?

– Ничего-ничего, – произнёс Олег. – Мы просто болтаем. – Притянул Андрея к себе и продолжил: – Представь: вокруг чащоба дремучая, ни полянки, ни просвета. А он разглядел с вертолёта чёрную дыру в земле и рядом корзину. Лежу я в штольне и слышу: вертолёт пролетел, вернулся. И кружит, кружит. Тогда я понял, что меня найдут.

– Вот так история! – воскликнул Андрей. – Я думал, такое бывает только в кино. – Посмотрел по сторонам. – Дядя Олег… а лес-то другой.

Вокруг папоротники. Искривлённые стволы деревьев покрыты лишайниками, как коростой. С ветвей лохмотьями свисала паутина. Кустарники походили на гигантских ежей. Под ногами пружинил порыжелый мох.

Максим сбавил шаг. Потом пошёл ещё медленнее и остановился. Олег и Андрей сровнялись с ним и увидели почерневший штакетник с закрытой калиткой. Ограда соединяла два засохших дерева и словно выходила из толстых стволов. Крайние штакетины калитки и забора скреплял ржавый хомут.

– Был здесь? – обратился Олег к Максиму.

– Не помню, – ответил тот, бегая глазами по зарослям. – Но чувство какое-то странное.

– Какое?

– Сам не пойму.

– Я читал, что в этих краях обитали староверы, – подал голос Андрей и, всматриваясь в просветы между лиственницами, вскинул руку. – Что это? Видите?

Олег напряг зрение:

– Вроде бы доски.

– Крыша, – предположил Максим.

– Неужели до сих пор здесь живут? – удивился Андрей. – Давайте проверим. А? Максим, дядя Олег! Ну пожалуйста!

Они двинулись цепью в сторону то ли крыши, то ли нагромождения досок. Шагая последним, Олег потёр затылок – появилось чувство, что за ними кто-то наблюдает. Еле сдерживая нервную дрожь, оглянулся. Ни покачивания веток, ни движения воздуха. Окружающий мир казался неживым – статичная трёхмерная картина.

Максим замедлил шаг и тоже оглянулся. Резко повернул голову в одну сторону, в другую, снова посмотрел на штакетник с закрытой калиткой.

– Заметил что-то? – спросил Олег.

– Показалось. – Максим поправил на плече ружьё и продолжил путь.

Они перелезли через поваленное дерево, пересекли поросшую орешником ложбину и пригнулись за раскидистым кустом. Сквозь ветви виднелась бревенчатая изба на двух пеньках-сваях. Перекосившееся крыльцо без перил. К дверце чердака приставлена старая деревянная лестница.

– Никто тут не живёт, – заключил Олег и, осмелев, выпрямил спину. Встречаться со староверами ему совсем не хотелось.

– Стойте здесь, – велел Максим. – Я сам проверю.

– Э нет! Мы с тобой! – возразил Андрей. Выйдя из-за куста, что-то поднял с земли. – Гляньте, что я нашёл! – Повертел в руке охотничий нож. – Ничего себе! С таким только на зверя.

– Я был здесь, – заявил Максим.

Олег обрадовался:

– Ты вспомнил, да?

– Нет, не вспомнил. Это мой нож. На клинке мои инициалы.

Андрей осторожно провёл пальцем по гравировке на металле:

– «МВ». Спорить не буду. Твои инициалы. – И отдал оружие Максиму.

Тот расстегнул куртку, вложил нож в специальное крепление на жилете:

– Теперь я ещё больше запутался. Ладно… я лоханулся и перепутал склоны. С этим уже разобрались. Но как я успел побывать здесь и вернуться к вертушке за две минуты?

– Загадка, – отозвался Олег.

– Врёт твой Стрекоза, – буркнул Андрей. Шагнул вперёд и замер, глядя вверх. – Если бы я увидел такое в городе, то сказал бы, что где-то на стройке работают сварщики. Но тут не город. И сварщиков нет.

– Это разве не след от самолёта? – вымолвил Олег, рассматривая в небе окружность из чёрной дымки. – Как называется… О! Вираж!

– Самолёты вообще-то оставляют белый след, – заметил Максим.

– Я понял! – воскликнул Андрей. – Это энергетический столб!

Олег рассмеялся:

– А говорил, что не веришь в мистику.

– Это не мистика, а пока что неизученное явление. В интернете есть видео и фото. Правда, объяснений нет.

Максим поправил на плече ружьё:

– Стойте здесь! – Взбежал на крыльцо. Постучал в двери. – Хозяин, вы дома?

Выждав немного, взялся за ручку в виде бублика и потянул дверь на себя.