#одиночестванет

Вступительное слово Елены Холмогоровой

Двадцать один рассказ этого сборника – попытка ответить на вечные и в то же время такие сегодняшние вопросы: всегда ли одиночество губительно или может оказаться благотворным? Надо ли с ним бороться и можно ли победить? Наконец, что делать, если одиночество захлестывает с головой и ставит под вопрос саму возможность жить дальше? В этих очень разных рассказах и одиночество разное – предательство, сиротство, трагические случайности и гримасы судьбы? Название сборника звучит оптимистично, и это в наши непростые дни чрезвычайно важно, потому что надо неустанно напоминать, что жизнь дана человеку, прежде всего, для радости и любви. Но бесспорно одно: авторы этого сборника уж точно не одиноки. Хотя бы потому, что у них есть счастливый дар – творить на бумаге миры и образы и этим скрашивать одиночество других.

Вадим Юрятин. Миллионер на час

В старинном, относительно старинном губернском городе почти никогда ничего не происходило со дня его основания. Жители города предпочитали ждать и пить, а те, кто побойчее, перебирались в столицы. Взамен из столиц в губернский город заезжали поэты, музыканты и прочие мечтатели, ценившие алкоголь, депрессию и облачность.

Ия Савельевна Цзюева разительно отличалась от большинства обитателей губернского города, поскольку много работала и мало мечтала. Ие Савельевне некогда было мечтать. Вместо мечт она ставила перед собой большие амбициозные цели. Зарабатывала Ия Савельевна тем, что тренировала людей. В её «Инстаграме» два-три раза в неделю появлялись новые объявления о тренингах по продажам, саморазвитию, личностному росту, управлению кармой, раскрытию женской сексуальности и прочему, прочему. Казалось, не было такого вида деятельности, в котором она не разбиралась или, по крайней мере, не могла помочь разобраться другим. В действительности же Ия Савельевна более-менее хорошо понимала разве что в дорогой косметике и новых мобильных телефонах. Основной доход ей приносили бизнес-тренинги, манеру проведения которых, да и содержание тоже, Цзюева копировала с западных аналогов.

«Что главное в вашем бизнесе? Нет, нет и нет. Всё не то. Главное – большая амбициозная цель – БАЦ. Есть БАЦ – есть бизнес. Нет БАЦа – нет бизнеса».

Личная жизнь Ии Савельевны протекала неожиданно и как будто сама собой. Неожиданно рано Цзюева вышла замуж, также неожиданно быстро развелась, как будто сам собой родился, окончил школу и поступил в институт сын. После сорока как-то сами собой стали появляться любовники.

Несмотря на трудолюбие, на то, что работе Ия Савельевна отдавалась буквально вся без остатка, ей едва удавалось сводить концы с концами. Возможно, определённую роль в этом играла тяга ко всему дорогому и блестящему. Зарабатывала Цзюева неплохо, но ещё более неплохо тратила. Самый новый смартфон, самый модный парфюм, самые красивые туфли – у неё всё было самое-самое.

С годами, впрочем, начала проступать одышка, как в теле, так и в деле. Тяжелее становилось работать, сложнее потреблять. Новое дыхание, как самой Ие Савельевне, так и её бизнесу, придал очередной неожиданный любовник. Самуил Демьянович, как он представился Цзюевой во время перекура между первой и второй стратегическими сессиями, являл собой человека уже немолодого, а потому и любовником оказался слегка невнятным. Однако в Демьяныче – как она его про себя называла, не вполне понимая, отчество она коверкает или фамилию, а переспрашивать как-то не решалась – Цзюева ценила вовсе не те мужские качества.

Цзюевой нравилось, что, во-первых, Демьяныч много кого знал. Некоторых депутатов Госдумы, губернаторов и мэров он поминал по именам, без отчеств. Его знакомства могли в будущем помочь Цзюевой выйти на новые рынки сбыта.

Во-вторых, он был прекрасным слушателем, не перебивал цзюевские излияния, внимал и, кажется, действительно воспринимал их не как бред стареющей женщины, а как бизнес-идеи. Демьяныч красиво говорил, но ещё более красиво молчал – молчать надо тоже уметь, знаете ли.

В-третьих, он был богат, так что мог профинансировать её фантазии.

Да и вообще, не это главное. Первей всего Ия Савельевна ценила в нём то, что Демьяныч, в отличие от других мужчин, не просто пересекался с ней по расписанию, но участвовал в её жизни, разбавлял своей меланхолией цзюевскую холеричность.

Он не стеснялся приходить к ней домой, хотя иногда любовники уединялись в гостиницах. Квартира Ии Савельевны представляла собой зрелище не для слабонервных. В относительном порядке содержалась лишь постель. Всё остальное нависало, рушилось, отваливалось.

– Чувствуется отсутствие мужской руки, – задумчиво произнёс Самуил Демьянович в свой первый к ней визит, разглядывая вытекающие из бетонных глазниц электрические розетки.

Про отсутствие женской руки он также подумал, но не сказал. Вместо этого посоветовал одну проверенную клининговую компанию.

Обычно Ия Савельевна и Самуил Демьянович проводили активную часть своего свидания в бывшей комнате сына. Здесь было относительно прибрано, собственно потому, что весь интерьер комнаты состоял из кровати, стола, стула и книжного шкафа. Когда-то был ещё ПК, но сын забрал его с собой в съёмную квартиру.

Несмотря на то, что сын Цзюевой размерами пошёл в мать, его постель для двух взрослых людей казалась всё же маловатой. Впрочем, неудобство позы не помешало Ие Савельевне как-то раз, месяца через два после начала отношений, поделиться с Самуилом Демьяновичем идеей, как она выразилась, «нового стартапа».

2

Зосим Петрович проживал середину третьей жизни. Первую жизнь он когда-то давно отдал семье, школе и училищу. Вторую, недавно – другой семье и полиции. Третью сейчас отдавал ЧОПу, телевизору и пельменям. Первую жизнь её обладатель оценивал как относительно удачную, вторую – хуже, третью старался не оценивать вовсе. Хотя всё обстояло не так чтобы уж совсем плохо. Определённых карьерных успехов в третьей жизни Зосим Петрович добился. Мешки с наличностью не таскал, у монитора на сквозняке не сидел. В последнее время он выполнял функцию личного телохранителя у одного малоприметного, но богатого человека. Работа была не слишком сложной, правда, приходилось совмещать охранную деятельность с функцией шофёра (работодатель экономил на мелочах, заставляя работать за двоих), а водил Зосим не очень уверенно: права он получил всего-то два года назад, уже после увольнения из органов.

«Олигарх», как его про себя называл Зосим Петрович (ещё он именовал его «хозяином» и «боссом»), вставал рано, так что к семи тридцати нужно было ожидать его на стоянке перед домом. Завтракать предпочитал в семь сорок пять в одном из тех немногих кафетериев, что ценят деньги жаворонков. Примерно полчаса пил кофе и листал почту на телефоне. Потом хозяин ехал по делам. Посещал различные учреждения. В одиннадцать направлялся в фитнес-центр, где по понедельникам, средам и пятницам плавал, а по вторникам и четвергам жал железо. В час дня олигарх направлялся пообедать в один из двух любимых им ресторанов. Дальше смотря по обстоятельствам. Чаще всего босс продолжал свои перемещения по офисам. В других случаях предпочитал после обеда долго и сосредоточенно гулять по центру города, сопровождаемый неприметно держащимся поодаль Зосимом Петровичем. Ещё Самуил Демьянович (это был, конечно, он) периодически, раз или два в неделю, навещал свою любовницу. Бывало и так, что олигарх просил отвезти его сразу после ресторана домой. При любом раскладе хозяин старался закончить все дела к половине шестого вечера, чтобы встретить у школы младшего сына (старший, судя по обрывкам фраз, которые слышал Зосим Петрович, учился в каком-то зашибенно крутом университете где-то трындецки далеко). Около восемнадцати часов шофёр-охранник доставлял отца и сына домой, прощался с ними, ставил машину в гараж и брёл домой пешком, благо жил в двадцати минутах ходьбы. Вечера Зосим Петрович предпочитал проводить дома.

Выходит десять с половиной часов в день, но это ж лучше, чем два через два в «Пятёрочке»! Если хозяин просил выйти поработать в выходные и праздники, то по двойной ставке. Нормальная в принципе работа. За исключением одного: образ жизни, который вёл олигарх, Зосим Петрович не одобрял. Ну что это за ерунда! Может позволить себе всё, что угодно, а скучно шатается по паркам. Воткнёт свои наушнички и бродит. Нет бы собрал компанию, девочек бы позвал, друзей, коньяк-шмоньяк, выпить-закусить, то-сё. А музыку какую слушает в машине! Всякие там симфонии или эти, как их, медитационные медитации. Выть хочется к концу дня. Ну и главное – баба эта его! Что он в ней нашёл? Ни рожи, ни кожи. Жопа, конечно, большая, но честно говоря, уж слишком большая. Да и вообще, какая-то потрёпанная жизнью она, в смысле, баба, да и жопа ейная тоже. Подругу олигарха, то бишь Ию Савельевну, которую хозяин иногда просил Зосима Петровича подбросить по делам, шофёр про себя обзывал «пожилой девочкой».

«Вот были бы у меня такие деньги, – размышлял Зосим Петрович, – уж я бы гульнул».

В гульбе Зосим до сих пор замечен не был. Пару раз в неделю для поддержания формы он посещал тренажёрный зал, конечно, не тот, в который ходил Самуил Демьянович. В тренажёрке Зосима Петровича не то что бассейна не было, но и душа. Впрочем, Зосим Петрович не жаловался. В подвал общаги ПТУ, где располагалась тренажёрка, захаживали бывшие коллеги, рассказывали о трудной доле российского полицейского, говорили: «Ну ты-то молодец, хорошо устроился». «Я хорошо устроился», – улыбался Зосим Петрович. Жаловаться ему не хотелось. Немного обидно было, что бывшие коллеги за пятнадцать лет успели сделать карьеру, а он пришёл на работу рядовым, а ушёл с неё младшим сержантом, но кого ж в том винить? Нужны же стране и младшие сержанты.

Сделавшие карьеру бывшие коллеги делились новостями. Вот мучаемся с одним жуликом. Действует, понимаешь, нагло, но эффективно. На голову чулок, и в частный дом. Сначала через забор перелезет, а потом, если дверь открыта – в дверь: днём двери открыты почти у всех. Бывало пару раз, что через окно заползал и бегом к шкафчикам, хватает, что подвернётся, и тут же назад. Как будто нюх у него на богатство: то золотишко стырит, то пачку долларов. Сами-то хозяева тоже молодцы, кто сейф оставит отрытым, кто драгоценности разложит на видном месте. С хозяевами он старался не конфликтовать. Если что, просто запирал в одной из комнат, угрожая пистолетом. Но пистолет в ход никогда не пускал. Вроде это у него вообще не боевой ствол, так, пугалка. Без сообщников действовал. Всё один. Нахальством брал, скоростью. Хозяева звонят в полицию, мы выезжаем в адрес, охранная сигнализация пиликает, чопики тоже подваливают, а ловить некого. Пять минут всего, а его уже и след простыл. Что схватил, то схватил. Потом огородами, палисадниками, лесополосой. Мы его даже с собакой пытались найти. Добежали до автострады, там пёсик след потерял, машины, сам понимаешь, вонь бензиновая. Фоторобот хрен составишь, он же в чулках. Отпечатков нет, перчатки носит. Ни гильз, ни нормальных записей. Подключилось Главное управление. Всё там пропылесосили, нашли несколько волосков. Щас будут сличать ДНК. Короче, он десять домов обчистил за три недели. Потом затих. Решили, гастролёр нашкодил, да и укатил дальше. Тут – раз, опять вызов. Наверное, приболел просто, а как выздоровел, опять за старое. Неделю назад вроде бы взяли его. Напоролся на одного дедка – охотника. Тот в кладовку запираться отказался, а наоборот, побежал за ружьём. Успел пару раз пальнуть. Теперь этому грозит пятнашка за грабежи, а тому – трёшка за превышение. Ну если жулику, конечно, повезёт (он в реанимации), а деду не повезёт (у него ствол какой-то левый, чуть не с войны). Так вот, вчера опять был вызов в коттеджном посёлке. Та же история, чулок, пистоль, хватай-беги. Вот и ломаем голову: он – не он. Может, подражатель завёлся.

Закончив качать мышцы, Зосим Петрович паковал тренировочные штаны и майку в сумку-банан и шёл пешком три квартала до квартиры. Дома включал телевизор и варил пельмени. По вечерам в доме Зосима Петровича на кухне светился монитор, а в воздухе плавал пахнущий лавровым листом дымок.

3

Самуилу Демьяновичу многое нравилось в Ие Савельевне. Разумеется, он наблюдал негибкость её стана и некоторую излишнюю округлость форм, неброскость её экстерьера в целом. Но ведь и самому ему уже далеко не двадцать. С годами Самуил Демьянович, ранее привечавший лишь стандартизированных красавиц, выработал в себе визуальный бодипозитивизм: какая баба есть – такая и есть: на всех длинных ног у бога не хватило. Ныне Самуил Демьянович ценил в женщинах всё больше глубину души.

Глубина в Ие Савельевне, безусловно, имелась. Глубина и страстное желание разбогатеть. Наивная, почти детская вера Ии Савельевны в магию денег очаровала Самуила Демьяновича, напомнив ему времена былые, в целом светлые, но слегка и тёмные. Самуил Демьянович прекрасно понимал свою возлюбленную, сам когда-то был таким. Хотя теперь, разбогатев, осознал также иное: заработать деньги просто, куда сложнее их сохранить и преумножить. В самом деле, существует множество способов разбогатеть. Можно трудиться, можно воровать, можно и то и другое вместе (самый русский вариант). В конце концов, не исключено обыкновенное везение: вовремя вложился в криптовалюту, случайно купил правильный лотерейный билет, удачно женился. Примеров превращения условных чистильщиков ботинок в миллионеры он мог привести немало, но и обратный процесс происходил с завидной регулярностью, особенно если в теме были замешаны женщины и дети. Самуил Демьянович дважды относительно удачно отбивался от притязаний бывших спутниц жизни, так что к выбору очередной жены отнёсся со всей серьёзностью.

Третья жена Самуила Демьяновича, подарившая ему десять лет назад первенца-сына, отличалась кротостью и незаметностью. Она сразу без всяких условий подписала подготовленные юристами бумаги, не лезла с расспросами, отвозила ребёнка в детский сад, а потом в школу. С женой Самуил общался мало, впрочем, на то была причина физиологического свойства. Отец семейства предпочитал проводить время наедине с самими собой – в кабинете под крышей дома или в подвальном помещении, доступ в которое имел только он сам, да ещё выписанный из Москвы специалист по экзотическим животным, который приезжал раз в две недели. Вечером в доме царила тишина, прерываемая разве что звуками клацанья клавиш и короткими, не совсем цензурными восклицаниями (сын играл в сетевые игры).

Желание людей побыть на какое-то время миллионерами можно и нужно монетизировать! Собственно, всё можно и нужно монетизировать. Проблема как раз в том, что далеко не всё при этом монетизируется.

– Идея, конечно, хорошая, не спорю. Но можно ли это продать? Иными словами, будут ли у данной услуги потребители?

– Без сомнения будут, Демьяныч. У нас полстраны живёт по принципу: понты дороже денег. Так что даже не сомневайся, народ попрёт. Всем нужен свой БАЦ.

Самуил Демьянович повидал на своём веку немало стартапов, на могильных плитах которых можно написать: нас погубило самомнение основателей. Хотя понты, это верно, у нас действительно ценят.

– Надо бы говорить: своя БАЦ, но это не так важно. Давай-ка, Июшка, мы по твоей идее бизнес-планчик напишем. Я своим ребятам скажу, пусть посчитают.

4

Рекламу про «миллионера на час» Зосим Петрович увидел по телевизору во время ужина. Обычно рекламные ролики он переключал, и потому пульт держал всегда неподалёку. Вот и сейчас рука сначала дёрнулась в поисках ремоут-контрола, чуть не опрокинув свежезаваренные «Бульмени», но вовремя остановилась. С экрана на Зосима Петровича смотрел крепко сложенный мужчина средних лет. Смотрел уверенным взглядом. Уверенности мужчине придавали хороший костюм, надетый поверх нагло распахнутой на груди рубашки, под которой виднелся огромный крест в стиле Стаса Михайлова. С боков мужчину подпирали две красавицы модельной наружности. Сначала все трое пили шампанское и улыбались, потом куда-то ехали в автомобиле с кожаным интерьером. Заканчивался ролик закатом, морскими очертаниями и какими-то неясными тенями с лёгкой эротической окраской. «Позволь себе стать миллионером на час», – томно шептала девушка в конце ролика.

Вот оно. То, что нужно. Миллионером по жизни мне не стать, а миллионером на время можно. Надо только уточнить, сколько стоит всё это безобразие? Трубку подняла девица, мурчащая тем же томным голосом, что и в рекламе. Зосим Петрович немного потоптался на месте, прежде чем заговорил.

– Здравствуйте. Я хотел бы… Скажите, а почём это у вас: миллионер на сутки?

Девица назвала цену.

– А на полсуток? А на пару часов? А на час?

Девица прочитала данные из прайса и скороговоркой добавила, что «быстрозаймы» до получки всегда помогут тем, кому нужны деньги, три отделения по городу, самый выгодный процент, пять минут для решения, нужны всего два документа плюс подтверждение владения недвижимостью или автомобилем, «быстрозаймы» до получки – твой шанс на успех.

Зосим Петрович повесил трубку. Господи, да что ж это такое. Для того, чтобы почувствовать себя миллионером на пару часов надо реально быть миллионером. Но тогда зачем чувствовать-то? Тогда ты и так миллионер. Ерунда какая-то.

– Здравствуйте, дорогие мои подписчики. Сегодня я начну записывать для вас серию коротких роликов на тему больших амбициозных целей или сокращённо БАЦ. В личном коучинге я работаю сейчас с несколькими клиентами. Каждый из них уже много добился, но все они не собираются останавливаться на достигнутом. Я попросила их зафиналить свои БАЦи на ближайшие год-два, оцифровать их. Получилось интересно. Например, один мой знакомый, человек весьма состоятельный, планирует увеличить свой доход за ближайший год вдвое. Казалось бы, зачем ему это? Он сам говорит, что за двадцать пять лет в бизнесе устал до смерти и порой просто хочет целыми днями сидеть дома и смотреть сериалы, но не может. Что-то неудержимо тянет его из дома к людям, к новым делам, новым целям, так что всю жизнь он так и будет удваивать и удваивать. Другой мой знакомый, простой водитель, кстати, мне признался, что мечтает наладить отношения с дочерьми. Для этого собирается устроить своим любимым дочкам целую экскурсионную программу. Его я тоже понимаю. У кого из нас нормальные отношения с детьми? Нам же всё время некогда. У меня тоже есть БАЦ. Я хочу зарабатывать в месяц так, чтобы была возможность снять квартиру и офис в Москва-Сити. И ещё я с некоторых пор овладела техникой бесконтактного дальновидения. Данная техника позволяет заглянуть в будущее, понять перспективы того или иного начинания, а, как вы понимаете, для бизнеса предвидение – бесценный дар. Моим учителем по бесконтактному дальновидению был сам Эльдар Эльдаров, ученик самого Джона Джонсона, гуру психофизиоанализа, человек-легенда в мире коучмастеринга. Если вы хотите узнать, будет ли ваше начинание прибыльным, скорее записывайтесь на мой семинар, который состоится через два месяца. Бесконтактное дальновидение – тайная технология зороастрийских магов, афинских архонтов, агентов ЦРУ и МОССАД – наконец-то рассекречена. Торопитесь, количество мест ограничено.

5

Содержание рекламного ролика оставило глубокий след в памяти Зосима Петровича, словно ободранная неоновая вывеска «С Новым годом!» на стене дома над входной дверью соседской «Пятёрочки». Куда бы он теперь ни шёл, что бы ни делал, его постоянно преследовал этот образ – холеный мужик средних лет в компании двух красивых девушек.

«Мои-то вот, наверное, такие же обе – высокие, здоровые. Мать-то у них крупная была. А это нынешнее поколение вообще всё немаленькое, особенно в некоторых местах».

С дочерьми Зосим Петрович общался мало. Хотя старшая, Марина Зосимовна (та, что помнила его, в отличие от младшенькой, Зосимовны Елены, видевшей отца в последний раз совсем уж крохой) звонила иногда, спрашивала про здоровье.

«А что, позвоню ей сам, предложу приехать. Чего стесняться?»

– Алло.

– Маришка? Это папа.

– А-а.

– Привет. Мариш, как ты? А Ленусик? Слушай, что-то мы давно не собирались вот так вот, по-семейному.

– Да мы так-то вообще никогда не собирались.

– Вот я и говорю. Прилетайте ко мне, сходим куда-нибудь.

– Куда?

– Для начала в ресторан, а потом сюрприз будет. Вы, главное, купальники не забудьте.

– У вас там что, солнце включили?

Сын Ии Савельевны, Игорь, первым не звонил никогда. Постоянная занятость матери приучила его к самостоятельности. Денег у неё просить было бесполезно, личная жизнь сына её не волновала, так зачем звонить?

Сама Ия Савельевна, впрочем, также не горела желанием общаться с Игорем. Во-первых, парень уже не маленький, сам разберётся. Во-вторых, она тоже в его годы вкалывала, и никто ей не помогал, так посмотрите, что вышло. В-третьих… Что же в-третьих? Ей было с ним скучно.

Сын, бывало, заходил. Всегда не вовремя.

– Мам, а что у меня опять с кроватью?

– Твоя же кровать, почему ты меня о ней спрашиваешь?

– Тут всё взбелебенено как-то.

– Потому что надо было её заправить. И что это за слово такое «взбелебенено»?

– Мам, я когда последний раз приходил, то всё прибрал, я прекрасно помню. И постель заправил.

– Игорь, отстань, пожалуйста. И хватит уже жрать! Всё ходишь и кусочничаешь. Сколько можно! Посмотри на себя, ты же в дверь еле пролазишь. Ну в кого ты такой! Побегал бы лучше вокруг стадиона, в спортзал записался. И вообще, ты чего пришёл-то?

Самуил Демьянович виделся с сыном по вечерам, когда забирал его из школы. У них с женой был уговор – отвозит она, забирает он. Сын скороговоркой перечислял отцу события прошедшего дня, пока они шли пешком к машине. Дальше водитель (Зосим Петрович или его сменщик) отвозил Самуила Демьяновича и Никиту Самуиловича домой. В дороге сын молчал, стесняясь чужого человека. После ужина Никита бежал к компьютеру, а Самуил Демьянович поднимался в свой кабинет или спускался в подвал. Рано утром отец уезжал на работу, а сын с мамой делали уроки. По выходным семья иногда собиралась перед телевизором для совместного просмотра какого-нибудь фильма (преобладала супергеройская тематика), но во время сеанса Самуил Демьянович в основном смотрел на экран своего смартфона.

6

Цзюева надеялась, что новый проект выстрелит, но что он будет столь успешен, не ожидала. Яркая реклама и альянс с принадлежащими Самуилу Демьяновичу «Быстрозаймами до получки» сделали своё дело. Желающих почувствовать себя на час-другой миллионером было не то чтобы очень много, но вполне достаточно, чтобы окупить затраты на актёров, проституток и охранников, а также слегка заработать.

«Демьяныч утверждает, что через год, максимум полтора, проект надо будет свернуть. К чему тащить за собой шлейф разочарований? А шлейф-то будет, Демьяныч прав. Попробуй-ка всем угоди. У каждого своё представление о буднях миллионеров, о БАЦе, так сказать. Да и вообще, смысл успешного стартапа – запуститься, быстро отбить деньги, затем продаться. На вырученную маржу запустить новый стартап. Впрочем, к чему это я? Не на семинаре же у самой себя.

Эх, люди-люди. Людишки. До чего же мелкие у вас БАЦи. Машина, тёлки, бассейн, охранник с наушником. Господи, ну хоть бы кто-нибудь попросил что-то оригинальное. Вот у меня БАЦ, так БАЦ. Не просто офис, а офисище, не просто жизнь, а жизнь в Москве. Не просто в Москве, а в Москва-Сити. Мне там лучше, чем здесь. Люди там как будто бы роднее, все чем-то заняты, тупых меньше. Люди деньгами увлечены. В Москве миллионерами на час мечтает стать полгорода. Другая половина уже миллионеры. Опять же там солнце чаще светит».

«Быстрозаймы до получки» располагались неподалёку от квартиры Зосима Петровича, рядом с остановкой и «Пятёрочкой», между шаурмой и разливным пивом. В небольшом закутке, символизирующем офис, ютился молодой сотрудник за «стойкой», висели плакаты на стенах, на столе лежала пачка визиток и заарканенная проволокой ручка.

Зосим Петрович долго глядел на протянутый ему документ. Позади него постепенно образовалась очередь из двух человек, один из которых громко вздыхал, а второй постоянно шаркал ногами. Откуда они взялись? Не было же никого! За весь день никто в эту будку не заходил, а сейчас, как назло, когда надо подумать, появляются вот такие, шаркают, вздыхают, действуют на нервы! Нет, не могу я в таких условиях брать деньги на своё миллионерство.

Может, у Самуила Демьяновича попросить? В конце концов, зачем ему бабки? Он же их всё равно толком не тратит! Ну съездил в прошлом году в Испанию, ну шмоток купил жене, ну всякие там расходы на дом. Но так-то это всё равно ерунда выходит. Вон пацаны говорят, он в прошлом году задекларировал нифигически много то ли десятков, то ли сотен миллионов. У пацанов доступ есть к налоговым базам, они не соврут. Решено, попрошу. Самуил мужик добрый, даст. Что ему, миллион туда, миллион сюда.

Зосим Петрович несколько дней готовился к разговору с хозяином. В понедельник не срослось, потому что олигарх почти всё время не вытаскивал из ушей наушники. Во вторник – потому что у него было много встреч. В среду он что-то слишком долго зависал у этой своей пожилой девочки, в четверг хозяин вообще не выходил из дома. Наступила пятница. Откладывать разговор дальше было нельзя. Прямо сейчас, с утра.

Самуил Демьянович размышлял. Ставки по долларовым депозитам близки к нулю. По евро – уже стали отрицательными. Рынок еврооблигаций перегрет. Акции ведущих американских корпораций стоят так дорого, что вложения в них становятся экономически бессмысленными. В лучшем случае получишь те же два процента годовых, что и по трежерис, если вообще что-то получишь. Есть, конечно, надежда на дальнейший рост котировок российских акций, но возможно и резкое падение. С финансами в этом мире явно что-то не так. Банки не стремятся принимать вклады от населения, потому что правительства им и так ссуживают сверх меры. Денег так много, что они стали никому не нужны.

– Самуил Демьянович.

– Да, Зосим Петрович.

– У меня к вам разговор, просьба, точнее.

– Слушаю вас.

– Мне бы. Я бы. Вы не могли бы. Могли ли бы вы. В общем, займите мне денег, пожалуйста.

– Сколько?

– Вот столько.

– Зачем вам?

– На девочек хотел потратить, точнее сказать – на детей, ещё точнее – на дочерей.

– Чьих дочерей? Зосим Петрович, вы извините, я что-то за эту неделю устал очень, соображаю плохо. Давайте в понедельник обсудим.

7

Зосим рассуждал медленно, но верно.

Положим, теоретически деньги можно взять у него в сейфе. Месторасположение сейфа я знаю. Сейф у него старый с крутилочкой и длинным ключом. Крутилочку он не сбивает нарочно, чтобы не мучиться с набором, а ключ хранит в выдвижном ящике. Я несколько раз видел, как он доставал ключ из ящика, поворачивал его, потом дёргал за ручку и открывал сейф. Доставал оттуда пачку-другую, снова закрывал на ключ, а ключ возвращал обратно в ящик. Вот вечно у него так. Ленится он, трудно ему что ли крутилочку повернуть! Конечно, тогда придётся её туда-сюда вращать, а коды эти вечно из головы вылетают. Ну а так, выходит, любой желающий может деньги у него вытащить. Дома у него никого. Жена с ребёнком в школе. Ключ от входной двери он мне сам отдал на всякий случай. Стоп, а камеры? У него там камеры кругом. Чулок на голову надену, как этот, неуловимый жулик, который в реанимации лежит. Да нет, ерунда какая. Что это я? Он же шеф, босс, хозяин, олигарх. Но я же не навсегда у него возьму, а так, на пару месяцев, от силы на год. Потом аккуратно положу обратно. Он и не заметит. Что я, виноват, что он не слышит ничего! Я ему и так, и этак, Самуил Демьянович, Самуил Демьянович, вы не могли бы мне помочь, у меня же две дочери, я же не видел их давно, вот хочу тудыма-сюдыма, посидеть-отдохнуть, культурно так, по-человечьи. А он? Извини-ите, я за-анят, давайте пото-ом!

Вообще-то у него с собой должна быть наличка. Он же сегодня встречается с этим лысым. Если всё будет, как обычно, то они сначала перетрут в кафе напротив банка, потом пойдут в банк, а потом он оттуда выйдет с рюкзачком, а то и с двумя. Понесёт потом в сейф, вытащит из рюкзака кулёк, засунет его внутрь. Дней через пять вытащит кулёк из сейфа и отвезёт его тому чёрненькому. Сколько в один рюкзак помещается? Если брикеты из тысячных, то миллионов шесть-семь, а если пятитысячными, то вообще до хрена. Ну мне-то столько не нужно. Я отщипну чуток. А возвращать как буду? Опять, что ли, чулок на голову?

– Самуил Демьянович, давайте остановимся здесь, я забыл кое-что.

– Что?

– Колготки. Жене обещал купить.

– Ты женат?

Зосим останавливает машину в неположенном месте, заехав на пешеходный переход и, не заглушая мотор, бежит со всех ног в чулочно-колготочный отдел. Смущаясь, словно подросток, он выбирает подходящее изделие. Продавщица, наблюдая муки покупателя, приходит на помощь. Впрочем, помощь (наводящие вопросы про размеры жены) приводят Зосима Петровича в ещё большее замешательство. Наконец он выбирает товар, расплачивается и бегом возвращается на водительское сидение.

– Самуил Демьянович, давайте здесь тоже остановимся.

– Опять что-то забыл?

– Да, эту, как её, клейкую ленту.

– Скотч, что ли?

Зосим останавливает автомобиль под знаком «Остановка и стоянка запрещена», врубает аварийку и, крикнув то ли Самуилу Демьяновичу, то ли пешеходам, то ли самому себе «ящасскоробуду», мчит в строительный отдел. Скотч он покупает не в пример колготкам быстро.

Самуил Демьянович действительно попросил отвезти его на встречу со знакомым банкиром. После непродолжительного общения «хозяин-олигарх» вернулся в автомобиль с рюкзаком. План Зосима Петровича из виртуального становился всё более реальным.

– Домой едем, Самуил Демьянович?

Что-то не так. Что-то новое, едва уловимое в голосе водителя. Что-то странное во взгляде, который Зосим старательно прячет, а потому не смотрит в зеркало заднего вида.

– У вас что-то случилось, Зосим?

– У меня? Да нет. В смысле дочки должны прилететь, волнуюсь. Вот.

– Дочки?

– Да, у меня две красавицы. Звонил им всю неделю, просил приехать, показать тут всё, как живу, как работаю. А они виляют-виляют. Вроде Марина-то согласилась, да ещё и Ленку уговорила наконец. Звонила сегодня. В восемнадцать двадцать самолёт встречаю. С вами закончу и сразу в аэропорт. Потом в ресторан запланировал с ними. Потом в бассейн.