Триединое сознание бога. Теория Единства

В связи с таким восприятием появляется вопрос: а как же примитивное сознание (подсознание)? Оно ведь тоже работает с образами и также с символами этих образов. В этом суть проявления двойственности сознания: и примитивный, и творческий уровни находятся по обе стороны от центра АСЕ (ПВК) человека. И тот, и другой, как мы уже знаем, исполняют роль сознания с тождественной функцией. Тождественность и первичного, и творческого сознания имеет одну очень принципиальную разницу. Примитивное сознание работает с естественными символами (запахи, звуки, предметы, вкусовые ощущения, кинестетические ощущения и т.п.), а творческое – и с теми, и с другими. Вот почему человек своим появлением обязан искусственному символу, то есть слову, которое и было, пусть поначалу и несовершенным, провозвестником нового этапа развития сознания – человеческого. Слово, появившись как результат работы нового аспекта психики, дает возможность постижения чужого опыта через сигнальную систему, отличную от предыдущей. Это начало усовершенствования интеллекта – преобразование его в гиперинтеллект.

Первый уровень сознания – это примитивное выживание. Второй – выживание через сотрудничество. И, наконец, третий – через творчество. В итоге этих рассуждений можно заключить, что человекообразное существо, выйдя на трицентричный уровень, стало очеловечиваться, только тогда, когда у него появилось средство коммуникации отличное от животных. Именно вербализованный язык, рационализация символов которого привела постепенно к автономии «я», стал камнем преткновения самой важной метаморфозы божественного плана. Т.е., получается, что язык как бы первичен по отношению к нашему предку. Трицентричность человеком его в полной мере еще не сделала, а только лишь дала возможность стать им. И пусть это только предположение, но в отсутствии вербализованного языка вполне может крыться несостоятельность очеловечивания в других ветвях вида, которые стали лишь расходным материалом и проиграли в конкурентной борьбе. Или ассимилировались, как мы имели смелость предполагать.

Ментальное сознание может дифференцировать предметы и явления внешнего мира, но оно не может противопоставлять их самому себе, а значит творчески подходить к их осмыслению. Это происходит лишь тогда, когда появляется соответствующий уровень сознания, и существа, до этого уже как-то обозначавшие опасность и удовольствие, что представляло собой необходимость выживания, вдруг начали давать названия предметам и явлениям, дифференцируя их таким образом. Конечно же, данность такой сложности излагается нами слишком утрированно, но логики, однако, не лишает. И еще: я ни в коем случае не претендую на однозначность восприятия библейской фразы (вначале это уточнено), ибо не была бы Библия Библией. Но разумность изложенного в данном контексте факта бесспорна – три центра сознания еще не сделали их обладателя человеком, они лишь дали ему шанс. По-настоящему же очеловечивание началось только с появлением и развитием вербализованной коммуникации.

СОЦИУМ

Когда я формулировал то, что скажу вслед за этим отступлением, почему-то вдруг вспомнился знаменитый ответ Нильса Бора корреспонденту, когда тот спросил, почему ученый переводит в шутливый тон разговор о своем открытии. Бор ответил, что это настолько серьезно, что об этом нельзя говорить иначе, как в шутку. Это я к тому, что, если использовать библейский символизм не совсем серьезно, то Бог создал Человека в день шестой, а в седьмой отдыхал. Таким образом, он, как бы, не принимает участия в создании седьмого тела человека – физического, без которого тот может пребывать только в раю. Свое физическое тело Человек получает только тогда, когда его оттуда изгоняют, когда его сущность опускается на более низкий план бытия – на Землю. Не зря одно из названий данного образования – планетарное. Это тело, создано Землей по законам Бога и на его территории, но, как бы, не Богом. Вот он – момент генетического созревания биосферы Земли, когда в физических телах появляется инструмент для взаимодействия с более высокими планами бытия Вселенной. А все земное биологическое разнообразие и многообразие – это лишь определенные этапы синтетического развития в АСЕ планеты Земля, в ее космической миссии. Этапы восхождения плоти к обретению самопознающего сознания.

И вот оно – это самопознающее сознание – свершившийся факт. Земля исполнила свое предназначение, и теперь человек будет творить себя сам. Но он еще не знает того, что «творение» подразумевает путь Бога, что совершенствуясь телесно, он начнет духовно деградировать. Начинается реконструкция туловища. Рациональное сознание ментального тела, получив поддержку своего младшего по рождению, но старшего по положению брата начинает расширяться (разрастаться), теряя по мере развития этого процесса духовную связь со Вселенной. Возникают «субъект» и «объект», а с ними – «хорошо-плохо», что порождает для человека страшные беды, которые предлагает обособленный гипертрофированный интеллект при еще неполноценной работе третьего уровня сознания. Многие из этих бед существовали, конечно, и в животном мире, но они не воспринимались с точки зрения полярности «хорошо-плохо», и, исходя из этого, не имели качественных градаций. Они пришли из-за осознания себя отдельным от других существом. У человека, наряду с собственным обособлением, появилось и поляризованное представление об окружающем мире, порождающее приятие одного полюса и неприятие другого уже по собственному разумению. Он ввязался в новый тип отношений – в социальную состязательность. Если раньше эта состязательность проходила только в рамках объективно данных правил – выживание, продолжение рода и ниша в иерархии, то теперь это – только побудительные мотивы. В животном мире выживание – не субъективная прихоть окружения, не чья-то оценка, становящаяся в силу существования такого механизма в людях формулировкой «ату его». В социуме, не как в стае – гонимым может быть не слабейший, но сильнейший с точки зрения физической силы человек, но менее приспособленный к данному социуму. И затравленным, как мы знаем, может оказаться не худший с точки зрения развитости сознания член общества, а гораздо более продвинутый в своей зрелости по отношению к универсальной морали человек. Сам социум в данном случае зачастую является, более отсталым в развитии организмом. И уж совсем не стоит говорить о том, что он вообще, как, впрочем, и любая другая группа, не обладает самоидентифицирующим сознанием, то есть не имеет третьего центра сознания, а это значит, что ему для управления необходим лидер, соответствующий его запросам. Лидер, который сможет уравновесить его собой. О совести социальной группы вообще вспоминать не приходится, потому что социальные организмы не обладают, как мы только что упоминали, человеческим сознанием, хотя и состоят из людей. В них проявлено лишь космическое сознание. То сознание, о котором говорил Гермес Трисмегист. Оно не осознает себя самое, и суть его – необходимость. Т.е., можно сказать, что у структурированных иерархически социальных групп – максимум бицентричное сознание. А если говорить о неструктурированной группе, представляющей толпу, то там и о бицентричности рассуждать не стоит. Вот почему они (группы), как правило, служат лишь орудием в руках индивидуумов: это может происходить непосредственно или опосредованно через элитарные группы, где все равно кто-то будет лидировать. Являясь более крупной структурной единицей, в которую входит отдельный человек, группа, как правило, либо подчиняется его воле, либо старается нивелировать его, изгнать из своих рядов или уничтожить, если он не соответствует ее интересам. В человеческом обществе, где приспособляемость не всегда играет главную роль, и где данные физической силы не являются результатом эволюционного развития, происходит подмена объективных законов Вселенной субъективными понятиями социума. А он по отношению к индивидууму может оказаться, как локомотивом, так и тормозом. Давно замечено, что, чем более духовно развит человек, тем тяжелее ему находиться в социуме. И, наоборот: менее развитый – чувствует себя в нем, как рыба в воде. Выражая мысль в стиле Нильса Бора, можно, улыбнувшись, сказать: «серые» объединяются, чтобы победить, а в итоге становятся рабами более приспособленных своих товарищей. В этом, как ни странно, суть создания динамического равновесия в каждый момент пути развития цивилизации. Сначала она преодолевает духовное падение, творя себя «аки Господь» в аналитической, нисходящей стадии развития. Затем, «захлебнувшись» в какой-то момент собственной бездуховностью, внутренне перерождается. И начинает путь восхождения в своей синтетической фазе. В родные пенаты. К Богу.

«ДУМАТЬ МОЖНО – ОЦЕНИВАТЬ НЕЛЬЗЯ»

Основная масса людей в своей жизни очень часто не замечает себя, не помнит о себе. Говоря языком дзэн-буддистов, находится в состоянии положительного самадхи: то ли внутри себя, то ли снаружи. Говоря же языком нашей концепции, у человека «не включен» третий уровень сознания – и, как правило, это недостаток тонкой энергии, ее экономия. Что это значит? Это значит, что человек в данный момент не осознает себя объектом – объективированным субъектом, не выделяет себя из внешнего мира. Он просто субъект, субъективно воспринимающий реальность. При положительном самадхи, будучи людьми по сути, мы ведем себя как существа с двумя центрами сознания, как бицентричные существа, но обладающие более дифференцированными знаниями и соответствующим им опытом. Это состояние высокоразвитых животных, находящихся в нем всегда, но имеющих примитивно развитый интеллект. Человека в данном случае отличает от последних более развитое ментальное тело, и у него к тому же периодически включается третий центр сознания. Это как бы контролирующий орган, дающий возможность оценить свои действия со стороны. У одних он включен постоянно – это, так называемый непрерывный поток сознания. У других – с разной степенью периодичности. У третьих – в определенных ситуациях.

Состояние положительного самадхи не следует сравнивать с проявлениями реактивного ума – аффективным поведением. Аффект – это повышенная активность примитивного, первичного сознания (эфирного тела), когда работает в основном только оно с частично подключенным дифференцирующим, интеллектуальным сознанием, остающимся в данной ситуации на вторых ролях из-за нехватки энергии. Этот механизм включается, как правило, в моменты опасности для жизни или целостности физического тела или же в ситуациях, вызванных критической массой постоянно повторяющегося негативного состояния психики – фрустрации. Конечно, в запущенных случаях, когда память реактивного ума переполнена негативными информационно-энергетическими конструктами, опасность может провоцироваться самим этим многосоставным центром. Но это уже случаи различных разновидностей и степеней сумасшествия. Тому достаточно примеров у пишущих психотерапевтов и психологов. Тяжелейшими крайностями такого порядка работы психики занимаются уже психиатры.

Но вернемся к тому, что человек зачастую просто находится в полусознательном состоянии. В данном случае полусознательное состояние – это «увлеченное» состояние работы двух первых центров сознания. У «вольных каменщиков» есть такой манифест: думать – можно, оценивать – нельзя. Что стоит за этой фразой? Давайте попробуем проанализировать, что же это за функции такие: думать и оценивать. Что такое «думать»? Это прежде всего – мыслительный процесс, связанный в нашем понимании с взаимодействием организма с внешним миром. Процесс, обуславливающий дифференциацию и идентификацию предметов и явлений. Упрощенно – осмысление цвета, запаха, местоположения, величины и т.п.: комплекс восприятий, появляющийся при осознании какого-либо целого. Это работа в основном ментального тела или второго уровня сознания – сравнительный анализ, в котором «я» не дифференцирует себя из пространства, если только сравнение не касается его самого. Это осмысление вариантов «приятно-неприятно», изначально предложенных первичным уровнем сознания. А также – внутренних потребностей и исходящих из них насущных задач и т.д. и т.п. Оценки же без «я» быть не может, ибо система ценностей возникает при появлении субъективно-объективной реальности, где мы ощущаем себя отдельными от окружающего мира существами. В этом многие школы и учения улавливают негативный налет в постижении истины, которая не может быть оценена, ибо теряет смысл. Суть оценки – это пролонгация категорий «приятно-неприятно», но с добавлением социальной подоплеки, т.е. это уже моральный выбор, где принятие одного из полюсов целого зависит от карты реальности наблюдателя. Основная масса представителей человечества так и видит внешний и внутренний миры, используя лишь начальную стадию работы сознания – дифференциацию. Позволяя первичному и ментальному уровням разделить целое и выбрать лишь одну из полярностей и идя на поводу у них, филогенетически позже появившаяся высшая ступень сознания не использует другую, именно ему данную возможность – интегрировать противоположности, т.е. нейтрализовать поддерживающую их жизнедеятельность энергию. И если предыдущие уровни (за исключением состояния аффекта) выполняют свою работу так, как им положено, то третий, чаще всего, вместо интеграции полярностей, пролонгирует их дифференциацию, налагая на нее еще и субъективно-объективный фактор, что и привносит оценочный характер в процесс.

Возьмем, например, моральный выбор, связанный, с одной стороны, с выживанием, а с другой – с творческим процессом. Достаточно легко сделать этот выбор в связи с творчеством. Здесь «идейность», т.е. моральные принципы достаточно легко побеждают. Они не слишком, как правило, расходятся с вариантами приемлемого поведения, хотя могут быть и крайние случаи и ситуации, связанные с абсурдностью прожектерского выбора. А вот выживание и моральные принципы, не говоря уже о канонах универсальной морали – совести, сталкиваясь в рациональном сознании, могут быть уже достаточно серьезными конкурирующими силами при выборе необходимого варианта поведения. Если верить Гермесу Трисмегисту и многим другим выдающимся представителям человечества, истина при жизни непостижима. Мы ее видим искаженной, воспринимая мир поляризовано, и выбирая лишь одну из сторон целого. Как мы уже заметили, в обычном состоянии сознания первичный уровень – констатирует. Это внешний фактор работы. Дифференцирующий – опознает. Внутренний фактор. И, наконец, творческий – «видит» и наблюдаемое, и наблюдающего. Относительно длительный процесс, хотя нами не замечаемый. Очень интересно об этом говорится в одном из дзэнских коанов. Дзэн-буддисты своеобразно отзываются о непостижимости истины в обычных состояниях сознания. На вопрос ученика «куда летят птицы» следует ответ учителя «уже улетели». Истина для нас непостижима потому, что мы ее воспринимаем уже первым сознанием опосредовано через органы чувств, внося коррективу в виде поляризации «приятно-неприятно». Вторым же – отражаем воспринятое первым, с углублением этой поляризации. А третьим – наблюдаем работу первых двух, где первое нам дает представление о внешнем мире, а второе – о внутреннем, где происходит работа с тем материалом, к которому было привлечено внимание. Кстати, процесс этот еще усложняется тем, что информация аналитическими телами передается через синтетические при последовательной передаче сигналов. И если мы не используем возможности трансцендентности, т.е., не интегрируем созданные нами полярности, то, как правило, воспринимаем только одну из них, в зависимости от обстоятельств. Пролонгация субъектом в третьем центре сознания результата работы первых двух – это невыполнение интеграции полярностей объекта. А это и есть оценивание. Оценивание вместо интеграции.

Если первичное сознание ничего не может кроме грубой констатации, за которой следует реактивное поведение у моноцентричных созданий, то примитивное (первичное) с интеллектуальным дает своим носителям, бицентричным существам, уже более приспособленное к выживанию видение окружающего мира – возможность минимизации ошибок при усложнении поведения. И, наконец, человек, обладатель трех центров сознания, защищен, казалось бы, лучше всех. Но, во-первых, он стал своим собственным заклятым врагом (для себя и своих соплеменников), ибо он, благодаря оцениванию, врага ищет и находит. Во-вторых, он, одевшись и обувшись, оторвался от земли (Антей) и внешней среды и перестал быть проводником энергии между Небом и Землей. А в-третьих, благодаря тому, что получил свободную волю – интегрировать или пролонгировать полярности на третьем уровне, человек обрел ответственность за проживаемое в жизни со всеми вытекающими из этого последствиями. Обособившись умом и телом и не научившись на первых порах правильной работе сознания, человек выпал из естественных условий природы, что обрекло его на многие страдания, неизвестные животному миру. Если говорить упрощенно, то ему приходится выживать в одиночку, среди врагов, которых он ищет и находит. Как малое дитя ломает игрушку, чтобы посмотреть – что же там внутри, человек уничтожает созданное природой, ничего не созидая на том уровне, на котором разрушает. Он еще дитя, но уже отягощен гордыней собственного величия. К несчастью, среднестатистический с точки зрения развития цивилизации человек пока иначе не может, ибо его переразвитое интеллектуальное сознание принуждает его к все более и более глубокому анализу. А коль у него есть творческое сознание (третий центр), то он еще умудряется оценивать дифференцирующее (второй центр) и примитивное (первый).

Итак, «думать» – это дифференцировать, различать, узнавать. Оценивать же – значит подходить творчески к предмету или явлению с точки зрения субъективно-объективной реальности. Не может быть никакого отношения, никакой оценки, если меня нет, если нет моего «я». Я не могу оценивать, что больше, а что меньше. Я могу только оценивать лучше-хуже, хорошо-плохо, ибо это мое отношение, моя оценка. А больше или меньше, большой или маленький – это всего лишь сравнительный анализ, это относительные размеры, хотя эти же самые понятия могут нести и оценочный смысл. Но для этого должно вмешаться творческое сознание будхиального тела.

Конечно, работа таких приспособительных механизмов, как уровни сознания – это очень сложный процесс, который мы попытались в упрощенной форме проанализировать для читателя с позиций Теории Единства. Но теперь в какой-то степени, стало ясно, что именно мы приобрели, когда обзавелись третьим уровнем сознания. Не «дотянувшись» еще в своем общем усредненном развитии в полной мере до интеграции противоположностей при помощи творческого сознания, мы создали и продолжаем создавать цивилизацию очень далекую от духовного совершенства. Функцию интеграции мы больше используем в науке и искусстве, но не в повседневной жизни. Суть этого и в самом третьем уровне сознания, и в переразвитом через его появление втором – рациональном, ставшем настоящим проявлением дьявола. Мы, не используя вполне творческий потенциал сознания, который дан нам для нейтрализации созданных предыдущими центрами полярностей, потеряли свою непосредственность, оставшуюся еще в отдельных представителях человечества в виде атавизма. Мы не знаем – как на нее смотреть: то ли как на сверхдостоинство, то ли как на душевную болезнь, потому что непосредственность присуща в основном либо детям, либо слабоумным. Сначала мы спонтанно поражаемся чистоте их сознания, но тут же, как правило, понимаем, что эта чистота – отсутствие развитой с точки зрения нынешнего социума личности. Может быть, кому-то из вас посчастливилось в жизни встречать людей, которые были бы чисты своей святостью, но были бы переполнены мудростью. Той вселенской мудростью, что дают высшие знания, не обремененные избранными полярностями проявленного мира, приходящие трансцендентно благодаря этой чистоте и святости от Него.

ТРЕТЬЯ СИГНАЛЬНАЯ СИСТЕМА

Знания – это то, что представляет философскую «сущность» любого образования. Это информационная составляющая любого пространственно-временного континуума, который мы можем постичь. Любой объект материального мира, проявленный (материализованный) в этом мире имеет информационную сущностную составляющую, которая и является для нас знанием. То есть материальная форма – это философское «явление», знания же, благодаря которым формализуется материя – «сущность» этого явления. И знания эти существуют независимо (объективно) от того, есть ли субъект, их распознающий, или нет.

Другое дело, что для субъектов, вступающих в информационно-энергетическое взаимодействие с этим объектом, уже значим тот факт, что субъект представляет сам по себе. По этому поводу приведу наблюдение, смысл которого мы в большинстве своем почему-то игнорируем: мир – не такой, какой он есть, а такой, каким мы его видим. Т.е. наше представление о наблюдаемых объектах это всего лишь уровень нашей информированности о них: мы «видим» только то, что можем видеть исходя из собственной образованности и опыта. Из этого и происходит наше взаимодействие с ними. Знания же, о которых мы говорим, с философской точки зрения есть информационно-энергетическая сущность явления, где и явление, и сущность – единое целое. Они – лишь крайности, полюса этого целого, начиная с Вселенной, и ею же заканчивая. Смысл последней фразы заключен в аналитико-синтетическом взаимном проникновении друг в друга. Процесс этот, как мы уже знаем, одновременен. Непонимание здесь происходит из-за несопоставимости скоростей взаимопроникновения на разных уровнях материализации. А что касается целого «человек» – из-за временного непонимания человеческой сути на данном историческом этапе развития цивилизации, которая среднестатистическим представителем принципиально воспринимается как единая жизнь в едином физическом теле.

Примеров взаимопроникновения в повседневной жизни можно найти массу. Это, например, стремление языков, с одной стороны, к унификации, с другой – к обособлению. На уровне одного языка – это, опять же, унификация и диалекты. Это отпочкование все новых и новых наук с углублением аналитического процесса в какой-то из них. И объединение наук, которые были самостоятельными, в единую. Это борьба за автономию и отделение небольших политических систем и объединения государств в блоки и пресловутая глобализация. И т.д., и т.д.

Возвращаясь к бинеру «материя – сознание», можно уточнить, что количественно-качественные показатели любого пространственно-временного континуума, как явления, обладающего сущностью в философском смысле, зависят от его координат в пространственно-временном континууме, частью которого он является. Это легко понять, даже проведя грубую аналогию с физическим телом: например, клетка печени или клетка коры головного мозга, если даже не учитывать, что и там клетки дифференцированы формально, а значит, и функционально.

В заключение, если говорить о самом третьем уровне сознания, можно сказать, что он, вручив переразвитому ментальному дихотомии «добро-зло», «хорошо-плохо» и великое множество их производных, дает нам возможность через вторичную тождественность их интегрировать. Такой подход приводит нас к осознанному освоению третьей сигнальной системы – трансцендентной. Это означает, ни много ни мало, выход за пределы языка и его конструкций. Т.е., если при выходе человечества из царства животных появилась вторая сигнальная система, то при переходе цивилизации из аналитического отрезка развития в синтетический зарождается массово третья – внеязыковая. И это, скорее, неизбежность синтетической составляющей нелинейной системы нашей цивилизации – нашего ее варианта. И так же, как возможностями языка люди пользуются совершенно по-разному, так же по-разному будут пользоваться и возможностями трансцендентной внеязыковой коммуникации.

ТРИ ИПОСТАСИ СУЩЕСТВОВАНИЯ

Сеченов пишет, что, по мере упражнения, реакции восприятия становятся все более и более дробными, не теряя, тем не менее, членораздельности, что они все более становятся однородными, и что это, в свою очередь, ведет к сходству признаков. Тем самым он, не дифференцируя пространственно-временной континуум человека, объясняет нам работу аналитико-синтетических пар. Усложнение – по закону диалектики – одновременно приводит к «простоте»: более глубокий анализ провоцирует более совершенный синтез, то есть большая дифференциация ведет структуризацию к большей принципиализации информации. В этом как раз суть того, что произошло при переходе на трицентричное взаимодействие с внешним миром. Третий уровень сознания дал возможность второму из интеллекта животного стать с появлением языка, и в большей степени его производной – письменности, гиперинтеллектом человеческим, ибо появилась возможность накопления, а значит, и передачи потомству громадных объемов чужого опыта, что и сделало существо, периодически уже передвигавшееся к тому времени на двух лапах, человеком.

Попробуем в какой-то степени резюмировать. Появление будхиального (творческого) центра сознания дало толчок к мощнейшей дифференциации внешнего и внутреннего мира в ментальном, что обусловило глубину их расчленения и переход на новые уровни восприятия информации внутри особи. Подобное, в свою очередь, создало условия для появления все большей и большей схожести признаков предметов и явлений, что, в конце концов, привело к осуществлению высшей символизации с интеграцией полярных признаков. Все это открыло путь к зарождению коммуникации на сверхчувственном уровне. Если суть предметов и явлений, признаков и действий от одного существа передавалась символически другому, это означало переход от непосредственного образно-символического восприятия к рациональному, позволявшему дифференцировать и идентифицировать символ, а затем и к высшему образно-символическому восприятию, где по искусственному символу, представляющему часть целого, можно было это целое воспроизводить. Именно это привело к зарождению вербальной коммуникации (второй сигнальной системы) между особями и создало условия для перехода на новый уровень отношений. От стаи к социуму – к созданию искусственных условий существования с его дальнейшим молниеносным, по сравнению с предыдущим периодом, развитием. Не непрерывное эволюционирование рационального сознания самого по себе, как это обычно принято считать, вычленило человека из животного мира, но, как мы с вами уже выяснили, количественно-качественное дискретное преобразование сознания, обеспечившее начало работы третьего его уровня. Другими словами, ментально-каузальная аналитико-синтетическая пара, получив достаточное эволюционное развитие, создала прецедент для перехода на совершенно иной качественный уровень сознания. Человек по сравнению с животным обрел возможность находиться одновременно в трех ипостасях существования: в животном, человеческом и божественном. Но чаще всего на фоне рационального центра происходит постоянная смена лидера между животным и божественным отношением к окружающему миру. В основе своей люди и представлены в основном полуживотными-полубогами (прошу правильно понять эту фразу и не выдергивать ее из контекста). Как мы уже говорили, человечество – это широкий представительский спектр, в который входят особи различных ступеней метемпсихоза. Есть те, кто стал человеком, фигурально выражаясь, в первой человеческой инкарнации, и те, кто уже заканчивает сансарический круг грубоматериальных воплощений, т.е. человеческую юдоль существования.

В связи с тем, что упоминалось о постоянной смене лидерства между животным и божественным в человеке, позвольте привести интересную, на мой взгляд, классификацию видов чувствительности. Ее сделал нейропсихолог Генри Хэд, наблюдая за скоростью регенерации афферентных волокон после перерезки периферического нерва. Эксперименты ученый проводил на себе. Вот что писал по этому поводу Сергей Рубинштейн:

«Интерпретируя свои наблюдения о последовательном восстановлении чувствительности после перерезки нерва, Хэд приходил к признанию двух различных видов чувствительности – протопатической и эпикритической. Протопатическая чувствительность – более примитивная и аффективная, менее дифференцированная и локализованная. Эпикритическая чувствительность – более тонко дифференцирующая, объективированная и рациональная; вторая контролирует первую. Для каждой из них существуют особые нервные волокна, которые регенерируют с различной скоростью. Волокна, проводящие протопатическую чувствительность, Хэд считает филогенетически более старыми, примитивными по своему строению и поэтому восстанавливающимися раньше, в то время как эпикритическая чувствительность проводится волокнами филогенетически более молодой системы и более сложно построенной. Хэд считает, что не только афферентные пути, но и центральные образования у протопатической и эпикритической чувствительности разные: высшие центры протопатической чувствительности локализуются, по Хэду, в таламусе, а эпикритической чувствительности – в филогенетически более поздних корковых образованиях. В нормальных условиях протопатическая чувствительность контролируется эпикритической посредством тормозящего воздействия коры на таламус и нижележащие области, с которыми связана протопатическая чувствительность.

Хочется заметить, что об этом явлении, только более принципиальным языком, говорил еще Папюс (Жерар Анаклет Винсент Анкосс) в своем знаменитом примере, где офицер дает пощечину солдату. Реактивно солдат должен бы ответить офицеру тем же, но страх наказания (смертная казнь) не дает ему такой возможности. На примере французский оккультист, маг и врач показывает, как поступает солдат, и как бы он мог поступить. Здесь Папюс описывает два вида «пучков»: одни соединяют периферию с головным мозгом, другие – со спинным. Думаю, не трудно догадаться – что к чему.

А сейчас хочу высказать появившуюся у меня на этом материале завиральную идею. Допустим, что Хэд прав, и каждый периферический нерв содержит волокна и той, и другой чувствительности, тогда мне хотелось бы предложить физиологам, исходя из Теории Единства, проверить существование еще одной чувствительности. Кстати, более поздние исследования термических рефлексов Ивана Григорьевича Березина (1837-1866) и исследования над спинным и головным мозгом лягушек Александра Яковлевича Данилевского (1838-1923) подтверждают факт двойственной природы чувствительности нервных окончаний кожи. Исходя из этого, я предлагаю предположить, что если теоретически нами дифференцировано три типа сознания, значит, теоретически должна быть и третья чувствительность. Если название первой состоит из греческих слов protos – первый и pathos – страдание, болезнь, а второй из также греческих слов epi – над, сверх и kritike – искусство разбирать, судить, то третью, исходя из преемственности, вполне можно «обозвать» и латинскими словами: например, trans – через и ego – я. Назовем ее трансэгоической.