Отзывы на книгу «Мультики», страница 3

Стиль Елизарова узнается с первых строк. Достаточно прочитать одну его книгу, чтобы потом его уже ни с кем нельзя было перепутать. Елизаров представляет хорошее продолжение классической русской литературной традиции, очень гармоничным образом компонуя традиционный повествовательный стиль с постмодернистским сюжетом и легким трэшем.

Одним из основных приемов, которым он пользуется — смешение реальности и бреда. Легкое вплетение фантастичного, нереального, иллюзорно-бредового происходит очень аккуратно, что этого перехода даже не замечаешь. Наверное, это можно бы даже назвать магическим реализмом, если бы не общая бредовость всего происходящего и советский антураж… ну, сами понимаете, какое волшебство и магия могут быть посреди панельных домов рабочего района? Если уж что-то и выбивается из полотна реальности, то это как минимум галлюцинации, белая горячка, бред, но уж точно не магия или волшебство.

Елизаров очень точно передает атмосфер девяностых. Рабочий район, обычная рабочая семья, уличные хулиганы, провинциальная школа, какие-то мелки детали и вещи, которые очень объемно дополняют картину. Елизарова наверняка можно назвать художником быта девяностых, причем эту объемность картины он создает исключительно маленькими, но очень точными деталями, словечками, реалиями, которые очень точно маркируют время и место.

Прием смешения реальности и какого-либо потустороннего мира, зазеркалья, встречается не впервые в литературе. У того же Пелевина в рассказе «синий фонарь» происходит схожее по своей структуре развитие сюжета (да и вообще во всем его творчестве)… наверное, абсурдность происходящего в советском союзе и в первое постсоветское десятилетие было настолько бредовым, что нельзя это было воспринимать как реальное. Тонкая грань между реальностью и вымыслом постепенно размывается и в один момент она становится неотличима, два мира сливаются в одну бредовую реальность, где реальность бредова, а бред реален.

Еще интересным приемом выступает некая рекурсивность сюжета, когда герою начинают показывать «мультики». Вообще, сама игра слова и его смыслов тут тоже играет интересную роль и, наверное, отсылает одно к другому и обратно. Ненастоящие мультики, которые вовсе не мультики, становятся мультиками, которые становятся подмененной реальностью и уже перестают быть мультиками. Мультик в мультике про мультик. Такой вот даунгрейд реальности до нарисованной истории, а потом подмена реальности этим сюжетом.

Еще этот текст можно воспринимать как рассказ о взрослении и принятии мира взрослых. Мир иллюзий, детский субъективный маленький мир постепенно рушится о реальность, ребенок выходит из своего мультика в мир реальный. Дети растут, иллюзии рушатся. Всегда происходит слом. В некоторых культурах это намеренная инициации, но сейчас обрядовость из нашей жизни (почти) пропала, и явно ожидаемая инициация происходят незапланированно, отчего становится более шокирующей и болезненной. Такой слом и происходит с нашим героем, перенося его из одного мира детства в мир взрослых.

Всё начиналось как обычный российский быт - локация конца 80-х, гоп-компании и непринятие морализаторства.

Герман до поры до времени был образцовым сыном, учеником, другом, пока не попала в уличную банду хулиганистой школоты. Именно отсюда начинается отсчёт того, как человек теряет свой облик и и беспрепятственно идёт на дно.

В какой-то момент "пацаны" загораются, как они считают, потрясающей идеей, по отмыванию денег. Есть у них в компании безотказная Аня, которой будет суждено щеголять в шубке на голое тело и показывать одиноким гражданам, мирно шедшим по своим делам, особые "мультики". А за такие мультики ведь нужно платить...

Так они и гребут рубли себе в карманы, пока их не накрывает милиция. Правда, попался один только Герман. И здесь уже от житейской прозы мы попадаем в мир сюра и ужаса. Сюжет в сюжете в сюжете в сюжете.

Герману в детской комнате милиции тоже показывают "мультик" на диафильме, в котором он видит...

А тут уж извините, я не могу открывать вас все карты и лишать вас удовольствия самим погрузиться в эту жуткую хтонь. Но поверьте, погружение туда того стоит!

Текст великолепен, сюжет, возможно, вторичен (где-то я такое видела), но при этом самобытен именно в исполнении автора, что не может не подкупать.

Да, это в комплект к "Библиотекарю". Даже, на мой взгляд, лучше "Библиотекаря" получилось, хотя многие со мной наверняка поспорят. Классная история.

Обычно меня раздражает, когда автор морочит мне голову. Здесь понравилось. Центральная часть книги, где малолетний отморозок многократно "рождает" талантливого педагога, написана просто мастерски. Без Мамлеева и Сорокина тут явно не обошлось, но получилось -- не побоюсь этого сказать -- даже лучше. Советская власть по Пелевину проглядывает, но опять же вышло лучше. Пелевин коммунизмом ушиблен, а Михаил Елизаров в меру ироничен. Но в меру и серьёзен: казёнщина милиции, психиатрии, педагогики и пустословие газетной пропаганды показаны, с одной стороны, мрачно, с другой же вызывают ехидное узнавание. Так, методы "правоохранительной педагогики" в исполнении "гениальных педагогов" типа Разума Аркадьевича (с подручными Ольгами Викторовнами) ужасно напоминают методы уличной шпаны на гоп-стопе. Театральным режиссёрам, похоже, надо учиться у тех и у других. Не все персонажи одинаково отвратительны, некоторые кое в чём симпатичны. И это тоже правда жизни.

Половина книги -- яркий реализм. За свою жизнь я встретил хотя бы по разу каждого из описанных персонажей, кроме разве что 12-летнего серийного убийцы. Потом реальность резко расфокусируется. Обычно я такого не люблю, но в этом варианте было интересно проводить границы между действительностью и бредом. Что провёл их там же, где Михаил Елизаров, не уверен. Зато уверен, что это несовпадение задумано автором. Все мы разные, так что каждый читатель сделает это по-своему правильно.

Надо будет посмотреть, что ещё написал Михаил Елизаров.

Редкий случай, когда аннотация очень точно отражает суть и передаёт сюжет романа. Причём, без спойлеров. Категория - только для взрослых. Номинально - магический реализм. По сути - ужастик, конечно. Читать только если любите ужастики, если прочитанное не переносится у вас в сновидение. Первая половина романа - история взросления. Как хороший парниша из благополучной семьи после переезда и перевода в новую школу попадает в гоп-компанию и идёт по наклонной вниз. Очень правдоподобно, как с натуры всё. Очень понравилось. Вторая половина - собственно, расплата за грехи. Ад наяву. И хотя я равнодушен к ужастикам, но тут и я прочувствовал происходящее. Отличная идея и отменная авторская реализация. Высший балл роману.

В современной русской литературе я, признаюсь, абсолютный профан. Количество прочитанных мною книг нынешних русских авторов едва достигнет пяти (как бы ужасно это ни звучало...). Поэтому и судить об этом произведении я буду с позиции читателя неискушенного и неопытного. Книга мне понравилась. Настольной она, правда, не станет, и в любимые произведения я ее однозначно не занесу, но зацепить ей меня удалось. Действие происходит в конце 80-х годов ХХ столетия. Мальчик-подросток, Герман Рымбаев, переезжает с родителями из маленького провинциального городка в большой мегаполис. Там он попадает в плохую компанию, как говорится, "идет по наклонной", вместе с новыми друзьями осваивает уличную науку гоп-стопа. Ребята зарабатывают деньги, показывая "мультики":

И вот тогда Борман, как бы между прочим, рассказал нам, что слышал про такой прикол: пацаны берут с собой на улицу девушку, под шубой она совсем голая. И девушка перед встречным мужиком на несколько секунд распахивает шубу — показывает грудь и все остальное, а сопровождающие пацаны спрашивают: «Мультики видел?» — и поскольку мужик отказаться от увиденного не может, пацаны говорят: «А раз видел, тогда плати!» — и тот вынужден раскошеливаться за увиденные сиськи, причем не рублем и даже не трешкой, а как минимум десяткой. И это не грабеж, ведь мужик видит сиськи и получает интересное впечатление.

До поры до времени все шло гладко, но в один из вечеров компания нарывается на ментов, и Герман попадает в Детскую комнату милиции №7. С этого момента начинаются совершенно необычные вещи. Повествование выходит за рамки реальности и перемещается в плоскость бессознательного, превращается в мультики, в диафильмы. Герману предстоит пережить донельзя странные события, многое осознать и перевоспитаться, позволить разуму взять верх над подсознанием. Тем не менее, на мой взгляд, Елизаров не вкладывал в это произведение какого-либо глубинного философского смысла, все наоборот очень просто - автор делает попытку исследовать детскую душу, проследить, как она меняется под воздействием любви и заботы и как уродуется безразличием. При этом перерождение Германа происходит под пафосные речи о воспитании и педагогике в духе советской пропаганды и лозунгов, к которым Елизаров примешивает большую долю иронии. Этот прием позволяет повествованию не превратиться в бессмысленное морализаторство. Мне понравился стиль автора, его язык. Елизаров очень умело создает атмосферу, вызывая яркие слуховые и обонятельные ассоциации, от которых подчас бегут мурашки:

В руке мальчишки блеснула полоска стали, ткнулась в сторожа, тот охнул, схватился рукой за бок и хрустко прошептал, точно прошелся по просыпанному сахару: "Убил…"

Разогревшийся диапроектор чадил стариковским потом - теплый, вонючий, как если бы кто-то в распаренном июльском автобусе задрал обе руки, цепляясь за поручень.

Мне действительно казалось, что я чувствую запах нагретой кинопленки и пыли. При этом текст не выглядит перегруженным, он напротив легок и незамысловат и это его несомненное достоинство. Однозначно одно: книги Елизарова продолжат пополнять мою библиотеку. Тем более, судя по отзывам, многие читатели считают эту книгу далеко не лучшей в его творчестве.

забавная ситуация с этим новым романом Елизарова. книга вроде бы и понравилась, но смущает две вещи. первая - надпись "лауреат премии "русский букер" на обложке и довольно поверхностно слепленный сюжет. и самый главный момент - бесследно пропала работа с текстом! если первую его книжку "Ногти" я читал затаив дыхание потому что пакости, которые там были щедро описаны, я впервые читал на бумаге. раньше мои глаза такого изуверства не видели. и текст. каждое предложение было как остро отточенные ножики - резали не больно, но сочилось потом очень долго и болезненно. некоторые его пассажи хотелось надолго запомнить и потом цитировать везде и всюду, в каждом удобном случае. потом был "Пастернак" - детский ужастик про дедушку, потом рассказочный сборник пакостей и мерзостей "Красная пленка" похожий на ералаш из ужасного калейдоскопа, затем совершенно безумный "Библиотекарь". а дальше словно испортили Мишу. то ли вдох весь повыдохся, то ли вдохновление больше уже не вдыхается. "Кубики" оказались мелкими и быстро надоели, а "Мультики".. снова изучение детского мира. мира, скрытого от взрослых глаз. начало как "Гопники" Козлова - хлесткое, пацанское, с насилием и узколобой грубостью, а дальше как сказки из журнала "Пионер" со страшилками ala Красная Рука, Пиковая Дама, Летающий Шкаф, Черный Гроб и тому подобные лагерные страшилки перед сном во время тихого часа. текст нежирный, понятный всем и каждому. приятный глазу, ни зацепиться ни повеситься. фонарь, колодец, крестница..

Все мы ругаем товарища Елизарова за то, что произведение похоже на "Заводной апельсин",  и разумеется - за дело. Но я хочу спросить - а почему же никто не разглядел Борхесовские мотивы  с рекурсией паттерна "учитель - > хулиган -> бывший хулиган -> учитель" и многозначности термина "мультики" (привет "Сад расходящихся тропок"), выступающей осью вращения сюжета в трех плоскостях - криминал, педагогика, неврология.

А если отложить все придирки в сторону, то "Мультики" это очень захватывающее произведение, и старина Елизаров в очередной раз не подвёл своим мастерством (Хотя, не - вру. Подвёл в "Ногтях").

Моя real-world трактовка такая:
После того, как милиция зажала Германа в подворотне тупикового двора, мент Сухомлинов ударяет его лбом об стену. У Германа случается потеря сознания и ЧМТ, и все, что происходит далее до его пробуждения в больнице - это кошмарный сон, вызванный сотрясением. Чтобы замести  следы превышения полномочий милиция привозит его в больницу и сочиняют легенду о эпилепсии. Но в последствии ЧМТ у Германа все равно развивается неврологическое расстройство. Его дружков  все равно ловят и перемалывают в машине правосудия, поэтому Герман никого не может найти и все от него отбрыкиваются, считая предателем.

Бывают произведения, похожие на духи с феромонами - вроде и много похожих, но именно эти западают в душу, непонятно почему. Таковым было для меня знакомство с Елизаровым и его "Мультиками". Случайно попалась мне в руки эта книга и ощущение после её прочтения было сокрушительным, очень сильным, 100%-й катарсис. Хотя в первых главах, откуда грязью стекали утехи дворовой молодёжи, оптимизма добавлял только мастерский слог автора, его умения передать атмосферу. А такая неожиданная встреча героя с Разумовским просто приковала всё внимание к книге. Человек из ниоткуда, ушедший в никуда, но успевший между этими гранями вынести бедному парню мозг. Или же воспитатель был лишь мнимой фантазией героя, ширмой, за которой спряталось бдительное око закона? Люблю авторов, которые дают фантазии читателя включиться на полную мощность. Елизаров на протяжении всей книги придерживался одной темы, одной цели и эффект в конце превзошёл все ожидания!

В очередной раз убеждаюсь, что Елизаров - автор "мелкокалиберных" произведений, ну не получается у него большие полновесные романы, а жаль... Что до "Мультиков", то первая половина повести читалась взахлеб, завораживала своей реалистичностью, а уж после появления Разума Аркадьевича просто мурашки по телу пошли... А вот потом... какие-то мультики пошли... Нет, ну не то, чтобы не интересно, но - к концу как-то скомкано и невнятно... Оставляет ощущение авторской недоработанности... 8 из 10.

P.S. С тоской вспоминаются "Ногти", неужели не будет хотя бы еще одного "равноценного" произведения...

Произведение Михаила Елизарова посвящено отдельному эпизоду из жизни замечательного педагога Алексея Аркадьевича Разумовского. К сожалению, автор мало внимания уделил личности этого прекрасного человека. Исправим эту ошибку.

Несмотря на тяжелое детство, пришедшееся на послевоенные годы, Алексей Аркадьевич смог свернуть с кривой дорожки малолетнего правонарушителя. Он не только превратился в образцового гражданина Страны советов, но и добился серьезных успехов на ниве образования, следуя стопами своих выдающихся наставников: Виктора Тарасовича Гребенюка, Виктора Николаевича Сорокина и Антона Семеновича Макаренко.

Алексей Аркадьевич считал, что работа педагога всегда связана творчеством. В этой связи особенно хотелось бы выделить диафильм «К новой жизни!», ставший результатом работы плодотворного дуэта, образованного с известным художником Борисом Геркелем, воспитавшим целую плеяду отечественных мультипликаторов (Ю.Норштейн, В.Котеночкин и др.). Разработанная Разумовским ювенальная методика коррекции поведения нашла отражение и в ряде учебных пособий и монографических работ, в числе которых: Роль педагога в ранней катализации девиантного поведения несовершеннолетних. Москва, 1958; Рекомендации по празднованию дней рождений в детских комнатах милиции: Метод. пособие / Упр. внутр. дел Леноблгорисполкомов. Упр. уголовного розыска. Ленинград, 1972; Пойми, кем ты станешь – Книжка раскраска для исправительно-трудовых учреждений. Уфа, 1976; Путь к жизни (в соавтор. с Е. Блиновской). СПб.: Изд. «Перспектива», 1996; Из блоггера в ПТУшника: обзор педагогических методик (в соавтор. с Е. Мизулиной) М.: «Наука», 1999.

За годы активной педагогической деятельности Алексей Аркадьевич тесно сотрудничал с органами правопорядка нескольких регионов РСФСР, работая с самыми запущенными случаями, когда малолетние правонарушители считались потерянными для советского общества. Он никогда не опускал руки, заявляя скептикам, что «даже в самой чёрной душе закоренелого преступника есть потаённые залежи добра». Алексей Аркадьевич любил детей и очень дорожил своей дружбой с ними, и дети платили ему той же монетой – для них он всегда был лучшим другом, самым любимым наставником. В своей среде они уважительно прозвали его "Разум Аркадьевич".

Государство высоко оценило труд Алексея Аркадьевича. Он был удостоен почетного звания «Отличник народного просвещения», награжден медалями «За трудовое отличие» и «За трудовую доблесть». Только происки тайных завистников из педагогической среды не позволили ему получить звание «Народного учителя», к которому он представлен в 1984 г. решением Министерства просвещения СССР. Вместе с тем в силу природной скромности Алексей Аркадьевич весьма спокойно относился к государственным наградам, считая лучшей оценкой своего педагогического труда счастливые улыбки воспитанников.

Дело Учителя продолжают его ученики (Е. Блиновская, Е. Мизулина и др.). За десятки лет, отданных просветительской работе, Алексей Аркадьевич воспитал несколько поколений отечественных педагогов, многие из которых и поныне работают в учебных заведениях по всей России и даже популяризируют изобретенные им системы личностного развития с использованием современных средств коммуникаций. Воспитанники Алексея Аркадьевича, в силу обстоятельств покинувшие нашу страну в девяностые годы, внедряют методику Гребенюка в школах США, Чехии и Израиля.

В Московским педагогическом государственном университете именем А.А. Разумовского названа кафедра психологии развития личности и коррекции подросткового поведения. В Казахском национальном педагогический университете проводится ежегодная студенческая научная конференция имени А.А. Разумовского. С 1996 г. в США действует неправительственная организация “The RAZUM Foundation”, ежегодно награждающая ученых по всему миру за прорывные исследования в области коррекции поведения трудных подростков.

Я с теплотой вспоминаю прихрамывающую походку Алексея Аркадьевича и наши долгие беседы за чашкой чая. Спасибо Михаилу Юрьевичу Елизарову за прекрасную книгу, сохраняющую память о нашем дорогом Учителе!