Отзывы на книгу «В лесах», страница 2

Прекрасная книга которая знакомит нас с старообрядческой жизнью , в те годы . Красиво , просто и сурова она , а автор сумел передать всю глубину и красоту русской души . Я не буду сейчас вам говорить о религии и вере , хотя это одна из тем этой удивительной красоты книги. Каждый верит по вере своей , и не такая уж большая пропасть между теми кто креститься двумя перстами или тремя. И не в поклонах вера , не в количестве их. А с другой стороны пропасть огромная и читая про жизнь по таким уставам , мы можем подумать что они тёмные люди. Но это не так конечно . Чем больше я читала тем больше мне раскрывалась красота и простота уклада. Она скрыта в обрядах , традициях старообрядцев. Читая как мать провожает дочь в последний путь плачешь не скрывая слез , потому что это пронзительно красиво . За каждым моментом жизни и смерти стоят традиции и заветы предков. Увы мы в своей погоне за прогрессом потеряли в веках свою духовность , свою уникальность и от этого грустно.

Я так же следила за любовной историей в этой книге , увы так трагично и печально закончилась она. Надо сказать Алексей был гиблый человек и тёмный.

Я советую всем познакомиться с этой книгой она покажет вам что классика может удивительно красивой и мудрой.

"В лесах" - книга, у которых есть все шансы перейти в разряд любимых, особенно для тех, кто любит размеренный, но в то же время насыщенный текст. Начинаясь как благостное описание некоего сонного берендеева царства, она через некоторое время захватывает динамичностью и остротой сюжета. Под внешним благолепием старообрядческой жизни таятся нешуточные страсти - и финансовые, и политические, и любовные, и религиозные. Расписной пряник довольно быстро, и не теряя при этом своей глазури, превращается в круто замешанный кубок судеб, под скромными иноческими платочками проявляются сильные, умные, властные, а порой неуправляемые и бунтующие женщины, а в благословенном стародедовском укладе кипит, пусть подспудно, та же борьба за место под солнцем, смиренные девицы и чинные юноши так же сражаются за право быть любимыми и, рискуя всем, пробиваются к счастью... и к истине, потому что религиозные искания - один из лейтмотивов романа. Очень осторожно, взвешенно автор дает конфликт "старого и нового", оставляя читателю право судить, что изжило себя, а что - нет. Пусть не обманывает круглый, местами почти бажовский язык, народные причитания, свекровушки-сиротинушки. Красотой слога можно восторгаться бесконечно, но за нет всегда остается динамичный, круто замешанный и ладно выстроенный сюжет. Что еще важно - нет привычного со школы ощущения "темного царства", с которым так часто сопрягали старину в советской школе. Совсем напротив, царство-то выходит немирное, но в целом - светлое, живое, как свежеоструганное дерево, как та чистая, ладная деревянная посуда, что укутывают герои в солому и отправляют на ярмарку. На этот роман нужно много времени - но вы о нем не пожалеете!

Нет, это не книга даже, а энциклопедия "Быт и нравы старообрядцев Заволжья". И, как большинство энциклопедий, читается со скрипом, сюжет теряется в бесконечных лирико-познавательных отступлениях (они, конечно, познавательны, но уж больно скучно...), имена и события путаются и тому подобное. Я порой уставала пролистывать, чтобы добраться таки до действий основных героев. Но, в целом, более чем хорошо - такая неслабая эпопея, думаю, в свое время она была бестселлером. Характеры персонажей развиваются логично и обоснованно, читать очень интересно, за Марью Гавриловну я аж вся испереживалась. А еще ж "На горах" читать - есть где разгуляться! Хорошая книга, которой крайне не повезло с экранизацией - сериал "В лесах и на горах" вышел на редкость фальшивый. Только картинка хороша - его бы на кадры порезать да иллюстрациями в книге сделать.

очень захватил сюжет, описание природы,обычаев настолько подробное,очень познавательно,полезно знать свою историю,спасибо автору!!!

Это прекрасная книга! Было бы жаль с ней расставаться, но я не расстанусь. Есть продолжение и аудиокнига. Очень яркие, интересные характеры у героев. Временами жестоко. Люди могли бы быть счастливы, но запретили себе это. С точки зрения современного человека глупо, но такие тогда такие традиции были и вера. Один из героев меня особенно поразил. Не могу написать, кто, чтобы не раскрывать интригу. Под ангельской внешностью гнилое нутро! И не только юные люди, но и старые, опытные не разглядели!

Ещё один момент запал в душу. Там описывается, то, в чем я была уверена всегда. Любовь забыть невозможно! Как бы человек себя не изводил и сколько бы лет не прошло. Любящим людям лучше быть вместе!

Богатый язык, образные выражения, много пословиц и прибауток. повествование идет- как река журчит. История интересная, много сведений таких, что нигде не встетишь. От чтения получила истинное наслаждение.

Одна из любимых книг, действие ее происходит на моей малой родине, почти с документальной точностью описано положение скитов. Прочитав, я съездил в эти места, прежде всего в Комарово. На месте представил, где бы могли происходить события. Нашел могилку матери Манефы в Комарово. А также снял фильм о граде Китеже "Сказ о великом и невидимом граде Китеже. Хотел экранизировать роман. Не успел. Кто-то нашёл деньги на постановку раньше меня... Чудесный роман! Рекомендую всем!

Как-то попалась мне в руки книга про старообрядцев, про их тайные скиты, да преследования всякие. Наверное, во времена Петра I дело было, уж больно хоронились они, да не помогло. Обрадовалась сначала, думала, много интересного узнаю. Ан не так оказалось. Сюжетная линия была вокруг ГГ построена, который туда попал случайно. Как скит разорили, сбежал он оттуда и никого не пожалел, ни людей, его приютивших, ни женщину, которая ему близка стала. Как-то и свернула книга в сторону, о другом сказ пошел, а я к ней интерес потеряла, и продолжение читать мне не захотелось. Да и вообще, надо сказать, в петровские времена так лихо расправлялись со старообрядцами, что длинный роман построить бы уж никак не удалось, максимум год удалось бы нашему герою пожить в обители, а то и нескольких месяцев было бы довольно. Просто удивительно ка несмотря на гонения и самоподжоги некоторые скиты уцелели. В этой книге речь ведется о временах более мирных. Конечно, старообрядцев официальная государственность до сих пор не приветствует, но и смотрит на них уже сквозь пальцы. Дает возможность жить, хотя и с оглядкой. Если крупных чиновников городка подмажешь, то можно дома и обряды служить. Но, на бога надейся, а сам не плошай, лучше все же выставить караульных у забора, пусть предупредят, если чужие люди во время службы на двор сунутся. Опять-таки, время от времени вспоминают о них в Москве и грозят всякими проверками: соблюдается ли старый указ, чтобы новых скитов не строить, те ли люди в скитах живут, что к ним приписаны или еще народу всякого лишнего поднабралось? Но в целом жизнь куда более покойная. И автор у нас оказался достаточно добрым. С одной стороны, стремится он показать жизнь как она есть, так что и негодяи у него на страницах появляются. Впрочем, негодяи ли? Никого он единым цветом не мажет. Всю жизнь покажет, как человек таким стал. Если сейчас неправое дело творит, так грехом это почитает, но и раскаяться право дает. И в совершенно мирском смысле, и в более глубоком, с церковной схимой, когда рассказывает историю бывшего разбойника, а потом святого старца, которому был отпущен долгий срок жизни, чтобы успеть замолить свои прегрешения (сразу вспомнилась песнь про Кудеяра-атамана). Как вы понимаете, вся книга стоит на религии, но, что самое удивительное, это меня совершенно не раздражает. Пожалуй, так писать удавалось только Лескову. Про его попов я тоже читаю с интересом, правда там этому способствует его юморок. Печерский же серьезен в своей книге, как и положено опытному, много повидавшему мужу. Зря зубы скалить ему не с руки, эти пусть молодежь безмозглая занимается или пустобрехи всякие. Но он берет другим. Рассказывая, он говорит будто бы со стороны, не пытается поучать, "читать мораль". С равным интересом мы внимаем остудливым речам матушки Манефы и задиристым наскокам Фленушки. Попадаются вроде бы и пустые люди, как Василий Борисыч, которому в келейках со старицами неинтересно, а бегать бы с белицами на лугу, да песенки распевать. Но и он временами очень даже меня забавлял, со своим коронным: ох, искушение! А главным героем книги я, конечно, вижу Чапурина. Этакий могучий купец, строгий хозяин, живет по старой вере, в дому требует порядок, а все ж не слишком строг к домочадцам, только вид напускает. Алексей, который изначально казалось бы должен был стать главным героем, на такого не вышел. Совсем иначе повернул автор свой роман. В начале это пригожий, да родителям послушный молодец, но как только в мир вышел, миром был обласкан, так и забыл о наставлениях, пустился в погоню за золотым тельцом. И смех, и грех на него смотреть. Кульминацией была его беседа с Колышкиным, как чванился он, как капиталом хвалился, какие угощения сулил. А как про родителей речь зашла, так мне сразу гномы вспомнились. Недавно у Пратчетта прочитала про такой их обычай: перед тем как свадьбу сыграть, надо родителям отработать то, что они тебя вырастили. Выплатить сумму драгоценными камнями, а потом можно и свой дом ставить. Забавно это было слышать, и герой-человек тоже этому рассказу гномьему удивлялся. А по этой книге посмотришь, многие так и делали. И Алексей говорит, что с отцом в расчете, денег достаточно в дом принес. Ну, да бог бы с ним одним. Но ведь немало уделено в книге места и рассказу про свадьбы уходом. Родители дочерей своих замуж не отпускали, оставляли их как работниц в доме. Пока хлеб-соль не отработает, на сторону не отдавать. А в тридцать лет по тем временам замуж не очень-то уж и выйдешь. Так что бегали девки из дому замуж не только за любимого, а практически за любого, кто захочет взять, чтобы хоть как-то судьбу свою устроить, своим хозяйством зажить. Так вот, а Чапурин, хотя и хвастлив слегка, почет любит, уважение (и поклонение), при этом купец добрый и щедрый. Слава богу, при этом он еще обстоятельный и толковый, так что на кривой козе не объедешь, просто так в силки не заманишь, все капиталы попусту не высосешь. А сам делится ими изрядно, по-божески живет. Сестре своей в ее обитель многие суммы сносил, сиротам, да на праздники всякие, кого из мужиков за рачительного хозяина знает, тому не жалеет денег дать, а то и долг простить. И с Алексеем он удивительно щедро обошелся. А вот женской души ему никак не понять, бедному. Впрочем, дочерей он любит, скорее, как кукол, а не как живых существ, как в ту пору и было положено. Вот и думает, что сам распоряжается их судьбами, но ни с одной, ни с другой не прав он в этом. И не то, чтобы девки попались ему слишком бойкие, а как раз от незнания жизни, от запирания в терему, так и падки были девушки на любой ласковый взгляд, на соломенные вихры, на задорную удаль или сладкий голос, а если ничего нет, так и выдумать можно, только бы на них внимание обратили. А, имея при себе такую подруженьку как Фленушка, которую бы сейчас в представители феминистического движения, на такие шаги они пускались, до которых сами бы они и в мыслях не дошли. А сама Фленушка, как и Алексей, больше раскрываются во второй половине книги. Если один из честного парня превращается в прощелыгу, которому бы сладко есть и крепко спать в золотом дому, то другая из непоседливой смешливой егозы, о поступках своих по младости лет еще не очень задумывающейся, превращается в сильную, но мятущуюся натуру из тех, кому было сложно реализоваться в то время. Быть покорной женой она бы не смогла, а верной и любящей - могла бы, да только тогда всю энергию ее надо было бы в другое русло направить. Могла бы она со временем и матушку Манефу сменить, но не сейчас, слишком много в ней юного задора и сумасбродства, с келейным спокойствием несовместимым. Некоторые из наших героев сошли со сцены, на их месте появились другие. Странные и незнакомые, они начинают играть все большую роль в повествовании. Может быть, им предстоит занять главную роль во второй части дилогии? Но пока о них рано говорить подробнее, автор нам лишь постепенно показывает людей. Если бы мы писали об Алексее, прочитав лишь первую треть романа, совсем другие слова на его счет бы говорили. И, заговорившись о характерах героев, совсем не упомянула я о главном аспекте этой книги. Кто-то скажет о нем теплое слово, для кого же он окажется лишней докукой. Очень много в романе описаний, отступлений,  рассказов о народных обычаях и обычаях староверов. Если праздник мирской какой близится, то автор все расскажет, и откуда пошел он, и как отмечают, и какие песни поют, и в какие игры играют. Если в скиту какая дата торжественная подошла, то опишет, какие книги читают, что поют, какие покрывала стелят, чем они вышиты-вытканы, что на стол подают, да кого приглашают. Уникальный материал с точки зрения культуролога. И, честно говоря, совсем не скучно это читать, автор вещает планомерно, но не монотонно, красивой узорной стариной веет от этого, старыми нянюшкиными сказками, ушедшими безвозвратно днями.

Когда читаешь «В лесах», мир вокруг меняет скорость и текстуру: время становится тягучим, как чаепитие у Патап Максимыча, а описывать все происходящее хочется максимально стилизованным под Мельникова-Печерского языком, чтобы вокруг непременно судари, матушки, любезненькие да касатики. И настолько пространство и время меняются, что проваливаешься ты в книгу, да не выгрести. И думаешь, как бы хорошо было.

Чтобы в углу горницы стоял до блеска вычищенный самовар, да на столе были расставлены тарелки с груздями, рыжиками, белыми да волнухами, да яблоки моченые, да разные орехи, да финики, да настойка и зверобойная, и на трефоли, и на бруснике; и чтобы впереди тебя ждала долгая богоугодная трапеза с белорыбицей, да окуньки, да линь со щучками, да икра (и непременно троечная), а впереди чтобы чай да с постным молоком (нет, не в смысле 1,5% жирности). Да и без горячего спать не ложиться.

Чтобы почет да уважение, и беседы богоугодные, и благость такая, что прослезиться от умиления.

Чтобы дом – полная чаша, да фундамент каменный, да прибрано все внутри на купецкую руку: и печи-голландки в изразцах, и стулья да диваны красного дерева, и занавески по окнам яркие, миткалевые, и картины за стеклом по стенам повешены, и клетки чтобы и с канарейками, и с курскими певунами-соловьями - душеньку потешить. Чтобы девушки песни пели – да не шальные, которые на супрядках поют да когда ходят снег полоть; не «Авсень» и «Гусар», а об Иосафе-царевиче.

И чтобы просторы – такие просторы, что и леса такие, что кикимора заблудится да матка не то показывать будет, да чтоб волки при этом не распластали; и Волга привольная, чтоб честный человек мог пароходы на ней держать да мастерские у ее берегов, а так и в тысячники выйти; и при этом – честно, без мошенства, ведь заволжанин-то не лежебок, а человек досужий.

Чтобы старая Русь, исконная, кондовая, по лесам да болотам усевшаяся, где до града Китежа рукой подать; и каждый покажет, где сокрылся от войск басурманских Божьим повеленьем славный град.

….

Только погрузился ты в эту благость, да вдруг какие-то неблагие моменты начнут эту прекрасную картину раев заволжских да порочить: то история Манефы-начетчицы и как она в скиту своею стала, то история Даренки-сиротки и ее жизни да вдовства горького, то дрянь-человек Никифор со своею солдаткой, то дядя Онуфрий со своей артелью, которая ни одного решения быстро принять не может, то Яким Стуколов со своим прожектом. И понимаешь, что нет, нету в написанном миру заволжском мира да спокойствия, везде люди-человеки вместо раев горних находят природе своей неспокойной причину, чтобы жить не по совести и не по-божески.

Книга меня очаровала своей тихой прелестью. Все пришлось мне по душе: поэтичные пейзажные картины, описания мирских и скитских обрядов и традиций, зарисовки купеческого и раскольничьего быта, степенные мудрые разговоры героев, красны девицы да добры молодцы. Да еще много всякого, что оказалось очень мне по душе. По количеству описаний разных угощений и в целом по атмосфере, которую создает книга, "В лесах" напомнило мне "Лето Господне" Шмелева. Та же неспешность, та же умилительная созерцательность. Признаться, чтобы полностью погрузиться в чтение, мне были необходимы особое настроение и особая атмосфера: чтобы никуда не надо было спешить, чтобы никто не отвлекал и не шумел. И иногда настроиться на дальнейшее чтение было довольно сложно. По сериалу, просмотренному некоторое количество лет назад, я помнила примерное развитие сюжета, поэтому все свое внимание переключила на словесную и стилистическую составляющую текста, наслаждаясь мною уже перечисленными описаниями всего на свете и помечая огромные куски текста, чтобы потом их перечитывать и вдохновляться. Много пословиц да поговорок узнала, ими там через слово только ленивый не сыплет. Очень познавательный такой этнографический и культурный экскурс получился. Хотя я и знала, что случится с героями, все равно пришлось попереживать за Настасью, и за Флену, и за матушку Манефу, и за Патапа Максимыча. А более всего переживала за Марью Гавриловну из-за того, как легко она забыла Евграфа и увлеклась Алексеем. Но про их житье-бытье и про крепко полюбившуюся мне Дуню Смолокурову буду читать уже в "На горах", примусь за них в ближайшее время. А к некоторым персонажам я пересмотрела свое отношение. Вот что значит сменились жизненные приоритеты. При всей чудесности книги, некоторые моменты, доставляющие мне читательский дискомфорт, все же были. Например, долгие-долгие разговоры про судьбу раскольничьих скитов. Что поделать, бытописания мне было читать интересно, а разговоры о скитском, о серьезном - не очень. А в остальном - все было хорошо, ладно да складно.