Теория поля

* * *

Платон рос удивительным ребенком. И это не было субъективным ощущением родителей, которые склонны идеализировать свое чадо. Золотистые вьющиеся волосики, которые Вика нарочно не подстригала, отращивая длинные локоны. Невинное, искреннее личико и добродушный, миролюбивый характер. Казалось, будто ангелочек-купидон на время отложил лук со стрелами, отстегнул белоснежные крылья и ненадолго пришел прогуляться в наш суетный мир в своем естественном обличье.

Он очень редко расстраивал родителей непослушанием, шалостями или проказами. Даже рубеж в три года, первый критический возраст, прошел практически незамеченным. Мамы других малышей неизменно ставили его в пример своим детям. Придя с ним в магазин или в любое другое место, Вика спокойно усаживала его на один из диванчиков или свободный стульчик, и он терпеливо дожидался, пока она закончит свои дела. Одним своим появлением ему удавалось на удивление легко и непринужденно гасить любые конфликты, зарождавшиеся в семье, не давая им перерасти во что-то более серьезное.

Всегда спрашивал разрешения, чтобы что-то сделать или взять. А если ему отказывали, тихо говорил: «Лана», дескать: «Ну ладно, что поделать, нельзя так нельзя», разворачивался и спокойно отходил. Правда, родители, да и бабушка с дедушкой старались не запрещать то, что можно было не запрещать. А если все же вынуждены были вводить запрет, то терпеливо и подробно объясняли малышу, почему именно нельзя. Благодаря этому Платон всегда твердо знал: если родители что-то не позволяют делать, то значит, это действительно имеет под собой веские основания.

Конечно, как и любой ребенок, он тоже иногда капризничал или скандалил, но никогда не злился долго и всегда потом искренне просил прощения. Если же взрослым случалось незаслуженно его обидеть, достаточно было извиниться, поднять на руки, покрутить в воздухе или пощекотать. Очень скоро он начинал смеяться и напрочь забывал о нанесенной обиде. Таить в себе гнев и раздражение этот чудесный малыш не мог просто физически. Что же касается дедушки, то он вовсе не делал Платону никаких замечаний. Он считал его совершенным, идеальным ребенком. И даже подарил ему футболку с жизнеутверждающей надписью: «Если папа говорит «НЕТ», спроси у деда!».

Как и все мальчишки, Платоша очень любил машины, обожал ходить в гараж, а поездка на переднем пассажирском сиденье, или, как он сам говорил, «на мамином месте», была для него вершиной блаженства. Обычно после дневного сна он просыпался долго и неохотно. Но стоило подойти к еще спящему ребенку и тихо-тихо произнести: «Платоша, пойдешь в гараж?», как глаза моментально распахивались, он вскакивал, тут же отвечал «Да!», буквально выпрыгивал из детской кроватки и стремительно несся к маме с криками: «Мама, одень меня скорее!» А потом они торжественно шествовали вместе с папой, держась за руки и перечисляя цвета всех попадающихся по дороге предметов либо изучая марки и модели проезжающих мимо автомобилей. И уже подходя к гаражу, Платон отпускал вдруг папину руку, убегал вперед на несколько десятков метров и всегда безошибочно указывал своей маленькой ручонкой на ворота именно их гаража. Как трехлетний ребенок умудрялся узнавать свои ворота среди бесконечной череды абсолютно одинаковых «ракушек», по каким таким особым, одному ему ведомым приметам, так и осталось для отца загадкой.

У Арсения постоянно возникало иррациональное ощущение, что Платон способен на все. Как пластилин, как глина, из которой можно слепить что угодно. И что бы это ни было, в какую бы сторону отец ни направил вектор развития малыша, в результате на свет появится новое гениальное творение. В любой области человеческой деятельности. В науке, в искусстве, в спорте – где угодно. Ему казалось, что малыш может освоить все, что его способности настолько широки и всеобъемлющи, что он как бы говорит тебе всем своим видом: «Ну, папа, чего тебе хочется? Скажи, и я стану, я сделаю! Я все смогу и все преодолею!» Арсений не мог даже себе объяснить, откуда оно берется, это навязчивое ощущение, но при этом никак не получалось от него отделаться. В конце концов, они с Викой решили попробовать Платона сразу в нескольких областях и уже по результатам сделать для себя какие-то более понятные выводы. Дедушка мечтал о хоккейной секции, обещая полностью взять на себя как экипировку, так и организацию тренировочного процесса. Бабушка грезила иностранными языками. Правда, для этого требовалось еще год или два подождать. А пока Вика водила его на занятия по раннему развитию, которые представляли собой сборную солянку из различных модных и популярных методик.

Нонна Алексеевна, в полном соответствии с ее властной и волевой натурой, никак не желала смириться с выбранным молодыми родителями именем. Конечно, что сделано, то сделано, шансов повлиять на решение у нее уже не было, но при каждом удобном случае она не преминула поставить это в укор своему сыну и невестке.

– Как же вы так могли! – эмоционально восклицала она, разводя руками. – За что же вы так не любите своего ребенка!

– В чем дело? – искренне удивлялись молодые родители. – Имя как имя. Довольно редкое, конечно, но вполне благозвучное. Древнее и незаслуженно забытое. Неизбитое и оригинальное. По крайней мере, среди своих ровесников у него будет не так уж и много тезок. Не придется путаться.

– Ну молодцы, соригинальничали! Такое имя сразу же акцентирует внимание на нем, сразу вызовет стойкие ассоциации. Надо же было додуматься – Платон. «Платон мне друг, но истина дороже!» Вы что, не понимаете, что именно такая фраза приходит в голову, когда слышишь это имя. И что знаменитый философ^[53] единственный, с кем оно ассоциируется.

– Так и что плохого? Не самые ужасные ассоциации. Чем тебе, спрашивается, не угодил древний грек?

– А если он не станет великим мудрецом, об этом ты подумал? А это ведь более вероятно! Посредственностей много, по-настоящему умных людей – единицы. И громкое имя будет всю жизнь его преследовать, как немой укор, как издевка, как насмешка.

– Ну не знаю, я не согласен. Во-первых, почему это ты сразу уготовила своему внуку участь посредственности? А во-вторых, ну даже если и так, причем тут имя? Между прочим, оно сейчас не такое уж и редкое. В одном только Таганском загсе в этом году зарегистрировано целых двенадцать Платонов! Так что скоро оно будет встречаться ничуть не реже чем, например, Арсений или Лев. Ты же не считаешь любого Льва непременно Толстым?

– Вот вырастет Платоша, он тебе все выскажет!

– Уверен, он не будет за это на меня в обиде. И вообще, я не понимаю, ты-то чего переживаешь? Мы – родители, наше решение, наша же и ответственность. Так что давай уже раз и навсегда закроем эту тему и больше не будем спорить по всяким бессмысленным поводам. Тем более что менять уже все равно ничего не будем.

Еще одним извечным камнем преткновения между Козыревыми-старшими и младшими, или теперь уже точнее будет сказать средними, оставался вопрос Викиной работы. Как и любые любящие и заботливые родители, Павел Тимофеевич и Нонна Алексеевна очень переживали по поводу того, что их единственному сыночку приходится одному тащить на своих плечах бремя финансового обеспечения семьи. Теперь, когда Платон подрос, они вновь с удвоенной энергией возобновили попытки устроить Викторию на работу. При этом почему-то забывали спросить об этом не только саму девушку, но и того человека, во благо которого и предпринимались все эти попытки.

Сам Арсений категорически возражал против подобной идеи. Ему нравилось то, что он является единственным и полноправным хозяином в семье, ни от кого не зависит и волен принимать самостоятельно любые решения. Ему нравилось, что Вика целиком и полностью посвящает себя дому и детям. Вся та нагрузка, которая выпадает на хрупкие женские плечи по ведению домашнего хозяйства, требует много времени и энергии. Поэтому работающим женщинам приходится выбиваться из сил, таща на себе это ярмо. Если бы сложилась ситуация, при которой его жене пришлось бы выйти на работу, он, безусловно, разделил бы с ней поровну или даже взял бы на себя, как более сильный партнер, большую часть работы по дому. Ему этого делать не хотелось. В деньгах семья не купалась, но на жизнь хватало. К тому же сама Вика, в отличие от большинства женщин, не мыслящих себя вне общества и в отсутствии самореализации, с радостью принимала на себя роль домохозяйки. И Арсений, вернувшись с работы, всегда оказывался в уютной опрятной квартире и мог с чистой совестью потребовать вкусного ужина.

Родители, зная вспыльчивый характер своего сына, шли на хитрость и чрезвычайно аккуратно действовали через Вику. Но девушка быстро раскусила их уловки и заняла единственно правильную и мудрую позицию, заявляя, что она такие вопросы в семье не решает, и предлагала поговорить с Арсением.

Нонна Алексеевна, для которой ее преподавательская работа и научная деятельность всегда занимали главенствующее место, никак не могла понять, как это можно на полном серьезе заниматься только семьей, домашними хлопотами и заботой о детях. Даже для женщины. А Вика не понимала, чем плоха для женщины самореализация в собственной семье, в своем доме, в родных детях. Считала, что ее мужчина заслуживает полного, абсолютного внимания, без исключений и компромиссов. Козырев пробовал объяснить родителям, что у них другая модель семьи, что у них другие цели и приоритеты в жизни. К тому же не мог понять, почему вообще кого-то интересует то, как они живут, влиять на это, на его решения, в то время как их самих все полностью устраивает.

В целом же отношения между старшим и младшим поколением вполне сложились, невестка полностью вошла в новую семью и была принята в ближний круг без всяких оговорок.

* * *

Козырев уже несколько минут тупо пялился в измятый листок бумажки, аккуратно разложенный прямо перед ним на компьютерном столике.

«Ваасту есть то, что ты ищешь. Взгляд свой на Хамбат обрати, хоть он скрыт под водой от глаз. Высшее совершенство, из прошлого в будущее направленное, ответ даст».

Это воскресное утро он решил провести дома. Загадка требовала сосредоточенности. Вика ушла с Платоном гулять, и теперь ничто не отвлекало его от вожделенной цели. Уже много дней он пытался выкроить немного времени для решения необычной задачи, но постоянные текущие дела не позволяли полностью сконцентрироваться на ней. Пока что он просто размышлял. Прикидывал так и эдак, полагаясь исключительно на уже имеющийся багаж знаний. Но такового явно не хватало, даже чтобы подступиться к решению, обозначить направление поиска.

Он включил компьютер и вошел в поисковую систему. Термин «Ваасту» особой ясности не прибавил. Основной смысл понятия Муса Бурхан определил сразу, и Интернет ничего нового не дал. Вернее, там, конечно же, имелась масса дополнительных сведений, но все они сплошь углублялись в несущественные детали, уводили в сторону, так что Арсений никак не мог углядеть хоть какую-то связь с интересующими его вещами. Как правильно расставлять мебель в квартире и где лучше располагать спальню с точки зрения оптимизации доселе неведомых науке энергетических потоков было, конечно, интересно для общего развития, но практически мало что проясняло. Наспех пробежав глазами несколько совершенно однотипных статей, молодой человек переключился на следующий незнакомый термин.

«Хамбат». Об этом небольшом заливе на юго-востоке полуострова Индостан, что неподалеку от Махабалипурама, существовало всего несколько похожих заметок, притом что информация, сообщаемая в них, заслуживала куда более пристального внимания общественности. Отсюда возникало вполне объяснимое недоверие к публикуемым сведеньям, однако некоторые факты, определенно, имели право на более подробное изучение.

Во время великого цунами 2004 года, возникшего в результате сильнейшего подводного землетрясения в Индийском океане, вблизи острова Суматра, пятнадцатиметровая волна затопила и смыла в море знаменитый древнеиндийский прибрежный храм, однако, отступая, обнажила скрытый ранее под водой целый храмовый комплекс. Оказалось, что видимое ранее сооружение было лишь частью огромного древнего архитектурного ансамбля. Следом выявился ряд любопытных обстоятельств, ставящих под сомнение прежнюю оценку возраста старинных построек. По некоторым данным, он превышает девять тысяч лет, но это противоречит современным, общепринятым историческим сведениям, согласно которым первые цивилизации, способные соорудить подобное, появились на Земле не ранее четырех тысяч лет до нашей эры. Признание подобных фактов привело бы к коренному пересмотру всей человеческой истории! С другой стороны, в природе существует множество других неопровержимых фактов, которые если и вписываются в точку зрения официальной науки, то с преогромной натяжкой. Египетские пирамиды и пирамиды майя, платы Наска и Пальпа в Перу, Стоунхендж и многочисленные более мелкие, но при этом не менее яркие археологические свидетельства, которые попросту отброшены адептами господствующих научных концепций из рассмотрения.

Козырев грустно улыбнулся. Чем-то до боли знакомым повеяло от этих последних открытий. Неужели во всех направлениях современной науки наблюдаются одни и те же неутешительные тенденции? Собственно, а почему должно быть иначе, раз уж даже в физике, там, где именно прямой эксперимент всегда являлся мерилом непреложной истины, существует как множество псевдонаучных инсинуаций, так и открытое отрицание неоспоримых фактов. Что же говорить об истории, науке, где официальное мнение часто формируется на куда более эфемерных предпосылках.

«Ну ладно, это понятно, но что мы имеем в сухом остатке?» – рассуждал вслух Арсений, завершив наконец изучение отрытой в дебрях Интернета информации. Обнаруженные факты мало приближали его к разгадке смысла послания. Пусть даже человечество гораздо старше, чем это принято считать, допустим, что девять-одиннадцать тысяч лет назад существовали развитые цивилизации, по какой-то причине исчезнувшие или уничтоженные. Ледниковый период, мифологический великий потоп очень хорошо совпадают примерно с теми же датами. Или же существование затонувших материков, таких как Атлантида или Лемурия, что с того? Оставалось только «Высшее совершенство, из прошлого в будущее направленное». Ну и, возможно, его связь с первыми двумя высказываниями таинственного автора.

Какая связь между древней архитектурой и обнаруженным затонувшим городом? Связь очевидная, ведь город мог быть построен именно по принципам Ваасту, но тогда учение это гораздо глубже, чем современное о нем представление. Энергетические потоки… Уже ближе… Управление энергетическими потоками посредством архитектурных сооружений? Похоже, особенно если «энергетические потоки» взять в кавычки. Козырев, который и сам во многом являлся воспитанником традиционной научной школы, плохо относился к терминам, суть которых ускользала от однозначного понимания. Действительно, что это за такие энергетические потоки? В классической физике отсутствовало соответствующее понятие, но если взглянуть на идею чуть шире… Должна существовать связь с его исследованиями. Это непременно! Но кроме информационной матрицы и расширения пространства, ничего необычного в его работах не было. Можно ли это как-то связать с «энергетическими потоками»? Пожалуй, разве что с некоторой изрядной натяжкой, а вот «высшее совершенство, из прошлого в будущее направленное» – определенно. Причем именно в части «из прошлого в будущее». «Высшее совершенство» относится скорее к звучным, ярким эпитетам. Его цель – привлечь внимание зрителя.

Арсений еще долго торчал в Интернете, выискивая новую информацию и пытаясь на ее основе все же определить смысл потусторонней подсказки. Видимых результатов не проявлялось. Но на самом деле нужный результат уже был достигнут! Он заключался в том, что Козырев собрал в своей голове всю необходимую информацию для анализа, и едва только произошло очередное знаковое событие, как весь таинственный на первый взгляд пазл тут же сложился в его голове в единую и стройную картинку.

* * *

Тем временем в научных исследованиях рабочей группы «Вихрь» появились наконец первые ощутимые результаты. Событие не стало неожиданным приятным сюрпризом, коллектив шел к успеху долго, целенаправленно и планомерно. Конечно, требовались еще многочисленные проверки, уточнения и наблюдения. Некоторые ошибки могли пока еще скрываться от внимательного ока ученых. В итоге предстояло добиться надежного, повторяемого эффекта. Но главное было уже достигнуто: программа Козырева сумела уловить и интерпретировать закономерность поведения воды в зависимости от различных психоэмоциональных воздействий. И это убедительным образом доказывало главное: сознание способно оказывать влияние на грубые материальные формы относительно крупных размеров. А значит, существует механизм такого влияния, а значит, существует и доселе неизвестный науке новый вид взаимодействия.

Собственно сознание, конечно же, не оказывало непосредственного влияния на поведение молекул воды. Тут, несомненно, требовался посредник. И таким посредником вполне могло стать глобальное информационное поле, трансформации которого и отражались в изменении поведения молекул. Сей факт явился прямым подтверждением теоретических предпосылок, предложенных Сафиным, которое повлекло за собой создание секретной научной группы.

Пока был сделан лишь самый первый шаг, но шаг, несомненно, необычайно важный. Он открывал перед учеными потрясающие перспективы. Теперь следовало попытаться понять, а можно ли осуществить обратный процесс? Как с помощью создания особого состояния на макроуровне заставить измениться само информационное поле? Повлиять на него не мыслями, а прямо и непосредственно. Не локально, а глобально. С помощью грубых, легко контролируемых и управляемых форм. Козырев, который всегда очень тяжело переносил монотонные, рутинные задачи, давно начал думать в этом направлении и поэтому успел уже сгенерировать некоторые любопытные идеи.

Дело в том, что здесь, на данном этапе, возникал примечательный парадокс. Согласно разрабатываемой теории, все наши действия и поступки определены заранее и записаны в информационной матрице. Мы не можем, не имеем ни малейшего шанса изменить что-либо исключительно своей волей, последовательностью действий. Ведь сами действия уже определены в программе. Мы можем лишь посредством правильного образа мыслей, с помощью собственного сознания сделать некий «заказ» на более-менее удаленную перспективу, заставив тем самым сформироваться матрицу нужным для нас образом. А затем лишь пассивно наблюдать за ходом событий, которые и приведут к желаемому результату. И эти события в том числе включают наши собственные поступки, предполагают некоторый фатализм на пути исполнения сделанного «заказа». Нам только кажется, что мы принимаем те или иные решения, выполняем те или иные действия. То есть мы их действительно выполняем, но не имеем возможности их не выполнить или, например, выполнить другие. На самом деле все это уже четко прописано в информационной модели. Таким образом, получается, что сама попытка непосредственного грубого физического воздействия на информационное поле уже заложена внутри того самого информационного поля, прошла необходимую цензуру Высших сил и принята к исполнению. Но ведь тогда воздействие на нее нашей волей превращается всего лишь в очередную иллюзию, и мы этим самым воздействием лишь исполняем уже утвержденный кем-то алгоритм. И снова возвращаемся в исходную точку. Изменить ничего прямым воздействием своей воли нельзя, а только лишь посредством сознания.

Арсений придумал, как обойти этот досадный парадокс. Он твердо верил в то, что все на свете подчиняется строгим физическим законам. Сложность лишь в том, что не все законы нам пока известны. Но, чтобы понять ход его мыслей, нам придется снова на некоторое время погрузиться вместе с ним в мир его ночных грез.

Приняв за рабочую гипотезу утверждение «все, что возможно во сне, возможно и наяву», он использовал в научных целях осознанные сновидения. Или, попросту говоря, часть своих исследований проводил лежа на диване, погруженный в сладкое царство Морфея. А если взглянуть на ситуацию под несколько иным углом зрения, то получалось, что он не прерывал своих научных изысканий ни днем, ни ночью, работая буквально на износ. И Козыреву это очень нравилось!

Однажды ему приснился сон, будто он сидит на высоком крутом обрыве, у подножия которого расположился большой и шумный город, живущий в обычном ритме крупного мегаполиса. Он смотрел вниз на суетящихся людей, на движение машин, на струящийся дым фабричных труб и в позе античного философа размышлял о бренности бытия. Погрузившись глубоко в свои мысли, остатками незанятой размышлениями части сознания он неожиданно понял, что взор его в течение какого-то времени фиксирует не совсем обычную картину. Внизу, внутри этого огромного человеческого муравейника, темп всех процессов многократно вырос, и выглядели они со стороны будто в кинофильме на ускоренной перемотке. Машины передвигались с бешеной скоростью. Исчезали за поворотами настолько молниеносно, что оставалось только удивляться, как им удается справляться с гигантскими силами инерции. Да и люди, под стать машинам, тоже перемещались с невиданной быстротой. Даже заводской дым клубился каким-то особенным образом, будто спешил свернуться кольцами и побыстрее рассеяться при малейшем удалении от трубы.

Арсений понял, что спит и моментально «проснулся», продолжая находиться внутри прежних иллюзорных декораций. Получил осознанный контроль над своим поведением. К несчастью, одновременно с полученным контролем исчез эффект ускорения скорости течения времени. И тут он заметил, что события, происходящие внизу, он уже видел секундой раньше. Вновь попробовал с помощью сознания заставить время бежать быстрее. Не получилось. Тогда он проговорил вслух все нюансы наблюдаемого эффекта, чтобы, не дай Бог, не упустить наяву важную информацию, и с чистой совестью проснулся окончательно.

Наяву сосредоточившись и проанализировав сон, он отчетливо понял – то, что он наблюдал, было эффектом изменения скорости течения времени, причем не субъективного его восприятия конкретным человеком, а объективное физическое явление. Он не раз слышал о подобных вещах в реальной жизни. Правда, в зафиксированных и описанных случаях очевидцы сталкивались с замедлением хода времени в экстремальной ситуации. Например, за мгновенье до катастрофы люди внутри локального, ограниченного объема пространства начинали воспринимать происходящие события сильно замедленными. При этом между собой продолжали общаться в прежнем, обычном режиме, и скорость их собственных действий ничуть не изменялась.

В рамках той теории, разработкой которой занимался Козырев, да и вся научная группа «Вихрь», наше пространство представляется трехмерной сферой, которая расширяется со скоростью света по нормали к самой себе внутри внешнего по отношению к ней четырехмерного суперпространства. Расширение пространства и воспринимается человеком как течение времени. Локальное изменение скорости расширения неизбежно должно проявляться в искривлении пространства. Тогда в случае, когда локальная точка пространства опережает при движении общую сферу, после ликвидации искривления она вынуждена будет пройти снова через те же самые зоны суперпространства. Как раз это и наблюдал Арсений, когда вновь увидел недавние события, но уже в нормальном, неускоренном, темпе.

Исходя из этих предпосылок получалось, что в зафиксированных наукой случаях замедления времени, при восстановлении исходной формы сферы часть событий должна была вовсе исчезнуть из поля зрения очевидцев. Либо в какой-то момент они должны были промелькнуть перед ними с бешеной скоростью. Что в принципе почти одно и то же. Слишком быстрая скорость все равно не будет замечена человеком, и эти события останутся за пределами его сознания, будто их и не было вовсе.

Козырев принялся прочесывать Интернет, базы знаний физических и медицинских университетов в поиске описаний подобных случаев. К сожалению, заметить разрыв в последовательной череде событий, да еще человеку, только что пережившему сильный стресс, гораздо сложнее, нежели зафиксировать повторное наблюдение одних и тех же явлений. Но все же удача улыбнулась Арсению – в трех описанных случаях удалось обнаружить неясные указания очевидцев на подобные факты. Один рассказывал, что яркий красный автомобиль, который только что был перед ним, в момент восстановления естественного течения времени просто исчез, и больше он его никогда не видел. Двое других утверждали о странном скачке всех предметов вокруг них. Козырев с большим трудом удержался, чтобы не закричать «Эврика!». Он тут же позвонил Бурхану, даже забыв посмотреть на часы, показывающие пять утра. Заспанный голос, тем не менее, звучал в трубке достаточно дружелюбно:

– Что случилось, мой юный друг?

– Муса Джи, простите ради бога, не могли бы вы мне прочитать вслух то послание в оригинале, на санскрите. Слишком уж сложно мне самому разобраться во всех этих хитро закрученных загогулинах!

– Изволь!

Через несколько секунд старый йогин уже медленно, тщательное проговаривая слова, читал текст коротенькой записки. Вдруг Козырев закричал в трубку:

– Постойте! Что вы только что сказали?

– Я сказал «парамита», в переводе соответствует фразе «высшее совершенство», если тебе это о чем-то говорит.

– А это точно? В том смысле, не существует ли другого значения слова?

– Есть буквальный смысл, он легко угадывается из его звучания. Санскрит очень похож на русский.

– Козырев не дождался ответа на свой вопрос, тут же воскликнув:

– Пирамида?!

– Да, – с готовностью подтвердил Бурхан. Он был доволен догадливостью молодого человека.

– Но, учитель! Почему же вы сразу не воспользовались именно этим переводом, а применили очевидно вторичный вариант?

– Да просто я подумал, при чем тут пирамида? Тем более санскрит следует переводить всей фразой целиком, в этом главная особенность языка. Не случайно же она записывается под единой чертой. Значения слов сильно зависят от контекста. А в данном случае из прошлого в будущее… Впрочем, ты знаешь, я тут подумал… Если уж быть совсем точным, то там написано «с зада на перёд». Больше всего подходит именно моя интерпретация, как я и перевел. Но есть и другой вариант. Видишь ли, в ритуальном смысле у индусов, обращающихся для молитвы на восток, слова «восток» и «перед», «запад» и «зад» синонимичные. Так что фразу эту можно перевести «с запада на восток». Тогда, пожалуй, ты прав. Пирамида в таком контексте становится уместной.

Козырев положил трубку вполне удовлетворенный. Он уже знал разгадку, но решил еще раз все продумать. «Итак, – начал он, – суперпространство заполнено информационной матрицей. Воздействовать на эту сущность, находящуюся вне нашего привычного пространства, пока не удавалось никаким образом, кроме человеческого сознания. Физическое совпадение в процессе движения точки пространства с конкретной зоной суперпространства заставляет воплощаться в материи те предметы и явления, которые запрограммированы внутри виртуальной модели. А что если ускорить как-то движение одной локальной зоны пространства с наблюдателем внутри, достигнуть некой точки суперпространства, изменить там информационную матрицу грубым физическим воздействием и сразу же вернуться обратно? А потом спокойно наблюдать происходящие вокруг тебя явления, в том числе и собственные поступки, в строгом соответствии с внесенными тобой же изменениями. На время ускоренного или замедленного движения исследователь как бы выпадал из общей информационной модели и формировал вокруг себя собственное поле исключительно силой личных мыслей, независимых ни от кого, продолжая оставаться при этом все в том же едином пространстве. Это был не сон и не явь. Это было нечто среднее».

Арсений после нескольких безуспешных попыток все же научился искусственно изменять течение времени в своих снах. Как всегда, все заключалось внутри его сознания, в умении мыслить правильным образом. Но достигнуть желаемого на этот раз оказалось гораздо сложнее. Ранее нужные навыки приобретались гораздо проще. Теперь же потребовалось введение себя в особое состояние. Козырев использовал для этого техники медитации. Но применение медитации внутри сна само по себе явилось довольно сложной задачей, на решение которой ему пришлось потратить не одну бессонную ночь.

Конечно, даже если допустить гипотетическую возможность ускорения пространства в реальной жизни, а не во сне, то все еще остается вопрос, как же именно внести необходимые изменения в матрицу. Исследования свойств воды, хоть и принесли уже определенные результаты, все же были еще весьма далеки от конечной цели.

Сафин рассуждал иначе. Он считал, что сама по себе возможность изменения скорости хода времени является весьма значимым результатом и заслуживает отдельного внимания. В беседе с Козыревым и Малаховым, когда Арсений докладывал о результатах своих ночных исследований и дневных размышлений, он достаточно подробно и убедительно изложил коллегам свою точку зрения по этому вопросу:

– Не будьте наивны, Евгений Михайлович! – возбужденно ответил он на предложение Малахова не спешить пока с необоснованными должным образом выводами и преждевременными докладами наверх. – Наша страна не в том состоянии, чтобы подобным образом финансировать сугубо фундаментальные исследования. Уверяю, от нас ждут конкретных практических результатов. И ждут их быстро. Прямо сейчас. И разгонят всю группу к чертовой матери, не задумываясь, если мы не предоставим их в ближайшее время. Проверьте, я знаю, о чем говорю! И я не могу позволить себе упустить такой шанс. Вы почти все – известные, знаменитые ученые. Вы самореализовались в жизни и, по большому счету, достигли всего, чего хотели. У каждого, конечно, имеется собственный стимул для участия в исследованиях. У кого-то чисто научный, у кого-то финансовый. А у меня амбиции. Столько было неудач и разочарований! Мне в кои годы удалось нащупать что-то стоящее! Если тему закроют, я потеряю смысл своего существования!

Малахов и Козырев лишь пожали плечами. Евгений Михайлович посмотрел на Арсения. Было заметно, что молодой человек колебался. Он ободрительно кивнул своему ученику, и тот решился:

– Вообще-то есть у меня кое-какие наработки на этот счет, но слишком уж они рискованные. Видите ли, это не тот случай, когда можно сначала поэкспериментировать на животных. Тут все дело в человеческом сознании.